серия " Печь - Ойкумена" (2)
КОШКА И Я (дай жрать!)
Эпиграф
Ученые выяснили, чего хочет женщина…
Но она уже передумала.
Есть у меня кошка.
И просит сия животина дать ей чего-нибудь пожрать с завидной регулярностью и пугающей настырностью.
Может запросто схомячить полкило (куда вмещается-то) печенки приготовленной для собак, а через пять минут заорать: дай жрать.
Жадное и ненасытное животное.
И вредное. Потому что, как мне кажется, ее милость больше интересует непосредственно процесс вымогательства, нежели потребление добытой таким образом еды (суп, макароны, сухари, варенье...).
А когда я ей не даю желаемую пищу (может же человек заниматься своими делами иногда?), то она нагло мяукает и пытается убить все, что ей попадается под лапу: коврики, носки, веники, тапочки, павлики... Ну, пожалуй, до павликоубийства дело еще не дошло, однако... гм...
А вот когда сия скотина в животике у себя носит много маленьких тигрят – то наглость вымогания еды криво пропорционально ее размерам. Во избежание случаев членовредительства (мне себя жалко), я уж не дожидаюсь требовательного «Мяу», а бегу со шматком сала (или что под рукой) к кошачьей миске. Дрессировка, однако.
Пришел я как-то с мороза и возмечтал залезть на печку, кою до похода с собаками и растопил. Ну и залез. Точнее начал залезать, но остановился…
Знаете ли, есть у племени кошачьего особенный взгляд, который останавливает многих особей разных видов и разного пола. Я попробую описать.
Так это выглядит: первым делом потягушки (хищно выгибаясь всем телом); коготочки выпускаются доброжелательно, но… с демонстрацией сиих; взгляд сначала ни на чем не фокусируется (собственно, взгляда как такового и нет, есть туманный полуприщур с явной трансцендентной окраской), потом открывается один жуткий вертикальный зрачок, в коем читается: хрена приперся?
Когти убираются и во взгляде моей кошки можно прочесть: да заходи уж, чё замер на лесенке!
Я робко укладываюсь рядышком с ней.
Кошка меня хвалит: мур-р-р...
Начинаю дремать. Пушистое тельце приятно греет бок с одной стороны, с другой стороны топленая печка.
Веки тяжело смыкаются. Сон. Снится охота. С борзыми. Почему-то вместо зайца кошка, причем как цель в биатлоне (не фиг, наверное, олимпиаду перед сном смотреть). Тяжело дышать. И эта кошка в моем сне орет: дай жрать, на хрен твои борзые, дай жрать, дайжрать, дайжрать, да-а-ай...
Я просыпаюсь и здорово стукаюсь головой об потолок (печь, однако). Ну, ядрен, матрен, ясен пень…
На груди у меня сидит кошка и заявляет мне с архиважной мордой: меня не кормили уже как двое суток.
Я ругаюсь, а ей все равно. Сидит и смотрит глазищами колдовскими. Правдивыми, правдивыми...
Я ее сгоняю с себя. Два раза. Потом еще три раза. А потом еще и еще и еще…
Терпеливые берут своё: слезаю и отрезаю ей огромный кусок сала. Пока она ест, залезаю обратно на печь. Спать, спать, спать…
Сон. Олимпиада. Хоккей.
Ур-ра! Вратарь от счастья прижимает к себе ловушку. Буллиты в нашу пользу. Ур-р-р…
Да что ж это такое, блях-мух, кошка ты дранная! Ну надо ж, воткнулась мне мордой в ухо и мурлычет. Сопит. Ах ты моя гладенькая…
Ни хрена я не понимаю кошек. Странные они. Непонятные.
Пы.Сы. От кошки Тигры.
Сам дурак. Когда я хочу гулять – ты спишь, а когда ты хочешь спать, я хочу мурлыкать и ластиться. А жрать я хочу всегда. Вставай! Дай жрать!
Правы, правы ученые, когда "выяснили, чего хочет женщина…"
В общем, смотри эпиграф.