Не смотря на ревностную приверженность Маркса и Энгельса материализму и диалектике, в вопросе моделирования общества они, тем не менее, допустили фатальную ошибку, не взяв в расчёт его истинную природную основу, т.е. материальную и диалектическую преемственность от животного мира, подобно происхождению человека от приматов с материалистической точки зрения, а не его божественного сотворения. Думается, что именно поэтому общество спроектированное по их рецептам просуществовало исторически не долго. Дело даже не в том, какая идеология выиграла бы тендер. Можно идеологически спорить долго, что лучше и справедливее: социализм или капитализм, что из них лучше для человечества в плане справедливости, но природа есть природа, и объективную справедливость задаёт только она, и она же, природа — единственное мерило справедливости абсолютно во всём. Вы можете сетовать, что больно ударились, упав с большой высоты, пенять на несправедливость, но… но закон всемирного тяготения есть абсолютная справедливость, как бы мы не хотели иного, а учитывать его надо. Точно так же и в обществе все выводы о справедливости или несправедливости надо определять только природным соответствием, т.е. эволюционно выработанными механизмами. И поскольку справедливость общества, как части природы, может измеряться только соответствием природе, то и общественной справедливостью следует называть не выдумки каких-либо умников-законодателей и гуманистов, а природные законы, связанные с обществом, потому что мы не можем выдумать закон природы даже для общества, а можем только открыть его, как и в физике. Вот это и не было сделано относительно общества ни Марксом, ни Энгельсом, ни Лениным, ни кем либо ещё из той же марксисткой среды. В этом и состоит основной провал марксизма.
Можно даже принять тезис, что они хотели добра, которое видели в принципах всеобщего равенства, но решили всё-таки подогнать задачку под ответ, и создать равенство для угнетённого пролетариата без всяких условий и оговорок. А ведь и он не однороден, не однороден биологически, вот этого то они и не учли. И ещё не учли того, что на самом деле управляет обществом... Увы, экономика на этот вопрос даёт абсолютно неверный ответ, потому что не видит природы естественных отношений.
Происхождение человека из животного мира неоспоримо сегодня, как и вращение Земли вокруг солнца. Если не быть дремучим, то следует знать о различных сопоставлениях: анатомических, физиологических, генетических — всё это подтверждает наше абсолютно бесспорное животное происхождение. Но, к сожалению, всё это было вряд ли известно и Марксу и Энгельсу в своё время, как и многим другим. Т.е. частные выводы дарвинизма были введены в умы людей на весьма зрелом этапе жизни и деятельности Маркса и Энгельса. И вопрос происхождения человека остался не очень определённым для Маркса, как и для его друга и соратника Энгельса, хотя последний в общенаучном плане был подкован очень хорошо даже на естественнонаучном фронте. И, если вопрос о происхождении человека вскоре стал общеизвестным для материалистически настроенной публики, то вопрос о происхождении общества так и остался где-то забытым, скорее по вине психологов и социологов, вечно пустословящих и тогда и по сей день. И тогда вопрос об обществе достался на растерзание теоретикам-экономистам, а экономика — не наука о природе, которая фундаментально не опирается ни на какие фундаментальные науки. Математика не в счёт, потому что она не наука о природе, а наука о формальных системах, и из неё не вытекает ничего, при всём уважении к ней. Эта наука только обслуживает и не имеет своего собственного смысла. Таким образом, вопрос о происхождении общества так и остался круглым сиротой, и не найдя приюта нигде, вдобавок ещё где-то и затерялся. И пора бы уж его, как титулованного наследника отыскать и поставить во главе рассуждений об обществе согласно его титулу и наследству, на которые он имеет законное право. И уж тогда марксизму точно придётся притихнуть и потесниться, впрочем, как и демократии. Есть глубоко порочная иллюзия, что общество подвластно нашему сознанию и осознанной дисциплине, и поэтому мы якобы можем его контролировать как хотим и проектировать как хотим. НЕТ. Не можем. Пожелания придётся сверять с законами природы.
А в чём истинная природа человеческого общества?
А и истинная природа лежит на поверхности и не составляет тайн, и если бы не какая-то странная забывчивость, то к этому вопросу давно бы уже обратились. Хотя есть этому и некоторые оправдания. Во-первых, это авторитеты-классики, которые в своё время начали проектировать общество, в основном марксисты. Во-вторых, это психологи со своей лженаукой психологией, которые произвели абсолютный ноль разумных рациональных идей, и даже работали в глубокий минус, так как произвели множество идей ложных и вредоносных. Они не исследовали роль инстинктов человека ни для индивидуума, ни для общества, они их не картировали, не классифицировали, а в основном игнорировали, сводя к самосохранению и сексу. Не говоря о том, что они же проморгали сочетательный рефлекс, как основу для впечатлений и мотивов, рефлекс, на котором должна была держаться почти вся их научная и практическая работа. И вот инстинкты и являются тем камнем преткновения, из-за которого, начиная с марксистов, проектирование общества пошло наперекосяк, что происходит и по сей день, уже при демократах.
Человеческое общество ведёт своё происхождение от животной стаи. Нам сегодня почти всем хорошо известно, что у многих высших млекопитающих стая имеет сложную структуру иерархии, строгую дисциплину и развитую систему ритуалов. Понятно, что всё это у них определяется целым комплексом инстинктов, а не проектами. На этой почве у них даже происходит ещё два вида естественного отбора помимо летального: это турнирный отбор и репутационный, который поддерживает строгую систему иерархии. Поведение животных в стае определяется особой группой инстинктов — социальными инстинктами. Человек же, выйдя родом из животного мира, не мог с ним порвать и превратиться во что-то диаметрально противоположное, т.е. в так называемое духовное.
Но дело даже не в так называемой духовности, а в человеческой стае, природно предопределённой, как и у всех высших млекопитающих, которая у человека называется племенем. И наличие племён, и стремление каждого человека к племенной принадлежности неизбежно и жёстко обусловлено инстинктами социальной группы. Только племена современного типа имеют несколько завуалированный вид: места раот, учёбы, клубы, общины, команды и даже банды. Так и парижская комуна -- это квартал. Общество всегда будет разбито на племена в их любом толковании, среди которых клубное наиболее рационально. Маркс представил нам общество неким сплошным человеческим пространством не компартментализированным ни на какие обозримые подразделения. Это как представлять себе ткани организма без клеточного строения, неким сплошным однородным веществом, пусть даже смесью. Вот это и является полнейшим абсурдом, как неучтение роли инстинктов в жизни человека и его общества.
Практически всё в человеческом поведении определяется инстинктами, в том числе и в его общественном поведении, т.е. основано на инстинктах социальной группы. Наше отличие от других животных пожалуй в том, что мы можем преодолеть импульсивность, которая заключается в непосредственности инстинктивного проявления. У нас, людей, высоко развиты не только уровни рефлекторно-интуитивного диапазона, но и деятельностно-личностного, а так же общественного. За счёт этого мы в состоянии так контролировать свои инстинкты на смысловом уровне сознания, что имеем возможность отложить удовлетворение своего инстинкта на какое-то разумное время. Заметьте, не прекратить, а отложить, потому что все инстинкты строго обязательно должны удовлетворяться в своём месте и в своё время, что мы и называем культурой, являющейся альтернативой импульсивности. На это откладывание, кстати, у нас тоже есть свои инстинкты. И в итоге оказывается, что и культурное и духовное и совестливое поведение человека в обществе тоже во многом определяется инстинктами. А инстинкты — это категория наследственная, а значит подвержена мутационному нарушению, и, если раньше репутационный отбор в человеческом обществе разделял людей на воспитуемых и невоспитуемых, то при высоком техническом и гуманитарном прогрессе он был заторможен и в обществе стал накапливаться большой процент моральных уродов не обладающих полноценным комплексом социальных инстинктов. Более того, подобные особи стали даже получать преимущества при делании карьеры и определении своего социального положения, и общество тогда становится антирепутационным, хотя только на нормальной репутационной основе может поддерживаться природный порядок взаимоотношений в стае и в обществе. Природная основа поддержания общества была нарушена при доминировании инстинктивно дефектных особей. Дальнейшие последствия, думается, не надо пояснять, а сразу перейти к выводу о том, что учреждая принципы безрепутационного и безусловного равенства, марксисты задали саморазрушающееся общество. Эти же дефекты взяли на вооружение и демократы, отличие которых от марксистов в том, что демократы используют их планомерно в своих целях, так как это помогает их основной функции — обслуживанию банковской системы.
Даже теоретическое разбиение общества на классы с позиции Маркса не является тем разумным представлением, которое соответствует природе человека, как представителя высших млекопитающих. Классы слишком крупны и необозримы, что нарушает репутационный механизм в них, и племенем они не станут. В этом смысле самые привилегированные классы даже в более выгодном положении, потому что меньше в объёме и более обозримы, что важно для репутационного механизма.
Так что, на поверку мы получаем не марксовскую теорию, а марксовский абсурд. В этом и состоит основной провал марксизма