Надрезанные шорты

 

Порыв ветра задул пламя одной из свеч, прозрачная занавесь скользнула по её обнаженной ноге. Легкая истома бесконечно бессмысленного дня сдерживала желание дотянуться до коробка спичек.  Пусть погаснут все свечи - звезды засияют ярче.
 
Поздний ужин остывал разоренными блюдами, где Он насытился жадно и обильно, а Она  переложила неоднократно приборы, сопровождая бутылку коллекционного вина. Невесомость в голове и лёгкость в теле - лучшие спутники красивой девушки перед ночью с желанным мужчиной.

Желанный, ни разу не женатый, ни с кем не деливший своего благополучия, баловень Перестройки чесал зубочисткой десну между новыми имплантами. Лобстер сегодня был хорош. Как и вчера, впрочем. Благородная отрыжка внутренних систем, немало поживших, поевших и попивших на долгом жизненном пути, просилась к выходу, но некие представления о собственной  персоне деликатно толкали в сторону уборной.
 
- Ну, Каринка, мыться и в люлю! - скомандовал он, поднимаясь.

Она качнула в ответ полупустым бокалом, согласно улыбаясь. Проследив взглядом  за удаляющейся в недра виллы фигурой, Карина шагнула к перилам террасы , удерживая тонкие ткани широкой юбки. Море сердито вбивало соль в высокий скалистый берег, рассеивая мелкую водную пыль, в голове приятно шумело, издалека доносился голос Фреди Меркури:

- Мама! О-о-о. Не хотел чтобы ты плакала, если завтра в это же  время я не вернусь...

Неприятная привычка вслушиваться и переводить слова песен осталась после недавних частных уроков с  педагогом по английскому. Не все, что нравилось в музыке, радовало содержанием. Но педагог был хорош.

Карина укрылась в комнате от звуков, плотнее прикрыла дверь. Допила тёплое вино, сунула в рот веточку петрушки. Её ванная была с окном во всю стену, но нежиться в пенной, благоуханной воде уже времени не было. Она скоро приняла душ, смазала тело ароматным лосьоном, сняла  заколку, удерживающую густые, упругие локоны.
Вынула  маникюрные ножницы из ящичка, не нашла белья на полке и осторожно заглянула в спальню. Пусто. Шустро выхватила из комода комплект для сна. Под яркими лампами зеркала осторожно надрезала шовчики пижамных шорт.

 Он любил свою силу, демонстрировал её каждый раз, разрывая её трусики на малые лоскуты. Шелк крепок, рубцы на бёдрах болезненны, Он целовал их и лизал, но ей в этом не было ни утешения, ни удовольствия. Втянула живот, подержала вакуум пару минут - подготовка к принятию немалых откормленных объёмов на себя, отсюда и опаска перед поздним ужином.

Посмотрела в зеркало. Понравилась себе. Мазнула скулы и грудь бронзовой пудрой - луна заглядывала в панорамные окна и осознавать скульптурность своих контуров было приятно.

В спальне её уже не дождались. Он спал на спине и храп отечного, пьющего мужчины в возрасте, наполнял комнату. Карина прилегла рядом, накрутила на палец курчавую прядь возле его соска, легонько потянула. Он спал. Карине стало немного жаль напрасно испорченного белья. Ну, может, утром, подумала она и автоматически проверила наличие спрея для рта на прикроватной тумбочке.

А потом скажу ему о ребёнке, подумала Она. Взрослые мужчины казались ей надежными и стабильными. Хотелось чувствовать себя беззаботной девочкой, как в детстве, когда папины руки подбрасывали до неба и счастливый её визг вырывался, звенел и был всем к радости...

А если нет, то есть успешный, красивый, спортивный Дэвид в далекой Англии. Ждёт, молит, мечтает, прощает. Но он так молод. А молодости она не верила, как и самой себе.

Кисло-горькое дыхание лежащего рядом тела, превращало комнату в душную коробку. Карина встала, открыла окно. Фреди умолк.