Круг метафизики

Валерий Иванович Лебедев
или Круг как обретение, с которым спешат расстаться 

Несколько предварительных слов

Что имеется в виду, когда говорят всем известную фразу, ходит по кругу?
Идет. Бежит. Задыхается. Небольшая вольность с моей стороны, обычно, вращается, или даже вертится. Слова могут быть другие. Что-то равнодушное, опять ты. Раздраженное, взад-вперед, надоело. Слова разные, меняются. Понятно, лучше менять слова, чем меняться самому. Иногда выручает, я о привычке к постоянству. Иногда подводит, я о склонности к замене слов. Но в любом случае, движение слов способно завести, нередко заводит, на то и слова, во что-то тупиковое. Не зря же в таких случаях подчеркивают, заколдованный круг, если что-то разрывать, как раз заколдованное; как известно, у романтиков, заколдованным становится лес.
Есть круг, нечто внешнее, который не позволяет.
Заставляет.
На принятом языке, вынуждает. Тональность меняется, выйти бы. Как-то надо выйти. Выйти немедленно. Что до романтиков, они, напротив, стремятся не выйти, а войти, потому оставим их в покое, с их заколдованным лесом, в который им так и не довелось войти.

1.
Два образа, конечно, упрощение. Образы, для того, чтобы с ними работать. Упрощение, возможность перейти от образов — к реальным вещам, к реальности. Предложения следовали. Круг, что может быть на месте круга, спираль, один виток, другой. Лес, что может быть на месте леса, сад, одна яблоня, другая. Дело, уже не образное, вполне реальное.
Надо решить, всего-то, войти или выйти.
Войти, не упустить момент. Выйти, или будет поздно. Не пропустить! Синтез, выйти — войти. Скажем, выйти из уже разлагающегося романо-германского мира. Войти, в еще формирующийся славянский мир. Круг становится роковым, поставить на место круга линию. Воображение рисует захватывающие образы, известный пример, буря плюс натиск. Захватывает, кого? Само себя, по сути, становится слепым. На то и воображение, чтобы ослеплять себя, ослепляться собой. Возникает несколько вариантов. Круг как обретение. Как наказание. Как проявление высшей силы, дающей? Возможность. В последнем случае, оживляется разум, на то и разум, чтобы чувствовать себя высшей силой, еще один пример само-ослепления. Если дан роковой круг, то дается он именно разуму, разум укажет выход. Этот выход? С Неба — на Землю, спуститься на грешную землю. Говоря коротко, какую силу поставить на место высшей. И здесь несколько вариантов, сила народная, историческая, имперская. Столетие, интересующее меня, дошло до классовой силы. Но есть и другая сила, помимо классовой, до нее дошли еще в предыдущем столетии, ближе к концу. Кажется, я увлекся. Чем выделяется интересное мне столетие, бурное своей первой половиной, мирное второй половиной, впервые сознательно ставится задача, эта задача? вполне определенные, чисто практические способности к полезным усилиям, глянь, сколько  копошится их в убогих постройках, возвести на роль высшей силы. Очередной сан? всего лишь колпак, который нетрудно поменять на картуз, все дело? В голове, которая способна поменять колпак на картуз, на кепку, на шляпу. Только высшая сила способна состояться в истории, дать самой истории окончательное решение. Завершение истории неизбежно. Коль так, история предлагает завершить саму себя? Так ли нова эта грандиозная задача, не к этому ли стремился каждый очередной мир, добровольно бравший на себя бремя мирового развития. На себя? На плечи подданных, без них не обходилось. Эти миры, хотя бы некоторые.
Египетский мир. Халдейский мир. Греко-македонский мир.
Наибольший успех, конечно, на долю римского.

Менять слова, чтобы не меняться самому.
Меняться, от слова — к слову, увлекает; например, был символистом, предстал коммунистом, можно не останавливаться, но можно и потеряться. Менять, заменять, текущее состояние, подвижное. Менял, заменил, достигнутое состояние, некоторое постоянство. В какой-то момент, вместо заменил — возникает изменил. Это? Всего-то, что изменил во вне себя, во внешней среде, во внешнем мире. Мир стал другим? Вряд ли, но кое-что в этом внешнем мире изменилось в нужную тебе сторону. На деле? Что-то изменилось в тебе, слегка подладился. Начал понимать, что есть этот мир, вот и сумел подладиться. Прежде чем начинать движение слов, приходится начинать движение взгляда. Куда движется взгляд, несколько упрощая, куда смотрит взгляд, = был направлен, в первую очередь, в какую сторону.

Всё так, нас начинают, со словами или без слов, вернее, зачинают, зачем? Дают нам шанс, начать самим, самих себя. Начаться. Мы начинаем себя со слов, когда первый крик заменяется первым словом. Пусть слова движутся, глядишь, и мы следом двинемся. Куда-нибудь. За словом. Со словом. В лучшем случае. На практике, с кем-нибудь, за кем-нибудь. Когда еще дойдет до слов. Дойдет, раньше или позже. Дошло, однажды, не ты за кем-то, позади, на приличном расстоянии. А кто-то за тобой, он тоже позади? Быть впереди, на то и слова, чтобы обгонять. Кому-то удается, не зря потомки делают комплимент, обогнал свое время. Но даже движение слов напоминает некую окружность, в пределы которой возможно поместить, и даже загнать?.. что-то изрядно примелькавшееся, надоевшее, попросту неприятное.
Загнал. Загнать. Загоним.
Такое возможно, потому как есть что-то неизменное.
Что-то? Откуда оно берется, нечто неподвижное, обозначаемое словом круг. Вспоминается. Вспомним. В детский садик водили, в школу хожу сам, разве это круг? Всегда будешь ходить сам, буду. Ходил, выходился, теперь вожу. На выходе? Водили. Ходил. Вожу. Перефразируя, водили, водят, будут водить. Чем все закончится известно, повторять необходимости нет. Опять слова, опять известные, все там будем, это и есть круг? Что-то тупиковое, норовящее перейти во что-то туповатое. Или просто тупое. Раз за разом, и каждый раз одно и то же, устаешь, поневоле начинаешь ощущать что-то туповатое, легко выдаваемое за сопротивление. Как с тем слугой-мальчишкой, который не мог разобрать постель барину.

2.
Это и есть нечто вроде круга?
Если мы не движемся за словом, обычное дело, и чего ради? Надежда, вдруг этот мир двинется за нашим словом. Мир поднимается к слову, чтобы слово, в свою очередь, послужило миру. Верно, круг. А нужно ли его тащить, этот мир, оставим его разлагаться, как говаривал некий реакционер, на исходе все того же, интересного столетия, сами пойдем в мир иной. Перейдем. Предполагается? Есть тот мир, о котором можно говорить, иной. Понятно, реакционер такое не скажет, у него, останемся. Есть тот мир, который останется, один из всех доживет до конца истории.

когда начинается брожение, кто-то принимает за преображение. Первый реакционер, или Реакционер, так покороче. Брови, торчком. Борода, украшенная сединой. В руках неизменный талмуд. Без него, без таких как он, мир светлел бы слишком быстро, непоправимо. Сделать его, мир, потемнее, помедленнее, попутно привязать к прошлому, поплотнее. Сделать мир, говоря коротко, реакционным, заодно потеплее. Есть прошлое и настоящее, наше настоящее есть благодаря тому прошлому, которое мы делаем, сделаем своим.
Должны.
Тем и живы, или?
Есть настоящее, есть будущее, так и будем жить, переходя из настоящего — в  будущее. Пока переходим,  живы. Чтобы отделить настоящее, придется обозначить прошлое. Оказавшись в прошлом, увидим настоящее. На то и круг, чтобы двигаться. Как выясняется, здесь первое, что надо сделать, по крайней мере, одно из первых действий. Интересующее меня столетие, для меня оно прошлое, должно быть прошлым. Какое столетие может быть прошлым для человека 20-го века, вопрос праздный. Вспоминаю рассказы, вернее, один рассказ одного человека, повторялся не раз, менялись детали.
Мой дед, = его дед, понятно, за дедом жена, есть сторона, в которую можно посмотреть.
Другой мой дед, еще один его дед, у второго деда тоже жена, другая сторона, посмотреть можно и в эту сторону. Он посмотрел, как-то ему удалось, сохранились какие-то альбомы. Как выяснилось, там были разные люди. Одни, это люди рубежа столетий, они признавали частные интересы нормальным условием жизни, у них были свои частные интересы, какая-то частная лавочка. Другие, скорее люди уже нового, 20-го века, век этот вполне уместился на одной шестой части земного шара. Они надеялись, эти люди, претендовавшие быть, стать новыми, на общие интересы. С некоторой поправкой, на общие интересы всех простых людей. Мир простых людей, наверное, такой мир должен быть очень простым. Отсюда, небольшой экскурс, в школьные годы, что-то там рассказывали педагоги. 

В начале, если допустить таковое, начинается все не с круга, с куда более очевидных вещей.
Скажем, ты, ветер знаешь все, обрываю? строчка из песни. Есть ли такой ветер, знающий хоть что-то, не говоря уже обо всем. Ветра нет, если не считать ветра в голове. Или на обложке книги, есть и такая. Ветер из головы, понятно, грамотный ветер, такой может знать многое. Опять образ? Аналогия. Как результат, например, теория, которая может объяснить все, что есть вокруг нас. Включая нас. Или исключая. Сразу все, что есть в окружающем нас мире, во внешнем мире. Впрочем, внешний мир здесь перестает быть внешним, он как будто предлагает самого себя, к чему? Ведь все можно получить, извлечь из внешнего мира. Даже собственную волю? Надо сделать так, чтобы мир этот перестал быть внешним, и потому враждебным. Напротив, стал бы местом, где человек ищет, находит, раскрывает возможности. Дайте возможности? Они уже есть, в самом мире. Дайте возможность раскрыться уже имеющимся возможностям мира. Мешает, человек. Всякий раз находится человек, который мешает, может помешать, непременно постарается помешать.
Частный человек, скажем так.
Не будет такого человека, каким тогда станет мир, уйди замарашка.
Понятно, вопрос звучал несколько иначе, когда мир станет лучше. Вздох надежды, когда люди станут лучше, сами люди. Вздох разочарования, способны ли они стать лучше, о себе вздыхающий не думает, наверно, сомневается. Два вздоха на общественной сцене, иначе, общественное мнение, разделенное на две части. На выходе, как всегда синтез, на то и даны пророки, отцы нации, короче, мыслители. Возможно лучшее общество, в таком обществе все личное уйдет на второй план? Можно усилить, совсем уйдет из жизни людей, останется только прекрасное общественное начало. Куда деваться людям, они тоже будут прекрасны. Не верится? Почему в прошлом столетии так увлекались этими надеждами, планами, проектами. Всего-то, от плана — к проекту, один шаг, кто сможет сделать решающий шаг. Понятно, человек, даже самый талантливый, не в состоянии. Возьмемся за руки, друзья, еще одна строчка, еще раз обрываю; и поэт уже другой, и век другой, а вот мотивы? Коллектив, группа, объединение.
В пределе? Класс, дайте нам класс!
На то и дан этот старый, разлагающийся мир, он оставит после себя класс.
С классовой психологией, способной вместить в себя весь мир. От человека — к миру. От мира — снова к человеку. Все тот же круг? Выход, от класса — к миру, в котором последний класс уничтожит все классы. Значит, и себя? И себя, как класс, как это будет выглядеть. Есть надежда, все личное отпадет, останется только общественное, в его непосредственно данном виде. И человек, радостно отбросивший груз всего личного, устремится по восходящей линии, понятно, куда его понесет. Есть класс, и даже так, Класс, который даст миру общее начало. Его классовое начало и станет основанием нового мира.

3.
Стоять на месте, топтаться, шаг в сторону, можно потоптаться еще.
Потом шаг назад, поближе к нашему времени. Суждения на сей счет, я о круге, сколько кругов. Начиная с круга, данного столицей. Кончая кругами, оставленными последним мигрантом. Между ними, я о кругах, песок, на которой нельзя построить ничего прочного. На роль песка? В интересующем меня веке эту роль исполнили французы, на сей счет есть авторитетное мнение, императора. Они, те французы, попытались быть особенными, только и всего.
Особенность времени.
На первом плане? особенность нашего времени.
Круги, связанные с отдельно взятыми личностями. Послушаем психолога, с чего он начинает? С себя, он обращается не к массе, к отдельному человеку. Отделил себя. Такое признание, есть отдельный человек, его не смогла истребить, оставить в прошлом?.. самая массовая партия в мировой истории. И даже новая историческая общность, именуемая советскими людьми. Сама общность? С ней все понятно. Коль так, психолог видит себя отдельным человеком. Должно быть, в этом немало приятного, не только, есть  моменты, в которых приятного не достает. Кто ближе всего этому человеку, он сам. Приходится разбираться с самим собой, на то ведь и психолог. Начни с себя, психолог: человек — существо, пытающееся себя разглядеть. Подойди, благо недалеко, к зеркалу. В начале было, и там было зеркало, пусть даже это было зеркало вод. Где могли появиться первые изображения, движущиеся вместе и вслед за человеком, только в зеркале воды. Что там видел далекий предок, когда вылезал из воды?
Напротив, когда входил в воду.
Тем он и интересен, наш предок, что однажды вошел в воду, там и остался.

Теперь куда проще. Взял в руки, я о зеркале. Подошел к старому шкафчику. Или к новой вешалке. Гляди, на то и взгляд, чтобы глядеть. Вглядись. Условие, одно. Взгляд должен быть отстраненным, более или менее. Тогда? Двойственность = недостатки + достоинства. Первое, скрыть. Второе, выпятить. После чего, предстать перед глазами прочих, в пределе, перед глазами общества. Сейчас это называется общественным мнением. Иду, несу достоинства, образ. Разговоры, мимо ушей, большую часть. Некоторые, позволить себе услышать, взять на вооружение. На то и комплименты, чтобы сделать из них окружение. Теперь? Разделить, есть я, есть другие. Я предъявляю себя, таким, какой я есть. Прочие? Могут не согласиться. Но в любом случае, составят свое мнение. Есть много мнений. Я буду таким, я должен быть таким, зачем? Чтобы нравиться. После чего, психолог задает классическое, круг замкнулся, кавычки опущу, столько раз сказано, по сути, расхожая фраза. Если сжать этот недолгий рассказ? Получится следующее, позволю себе внести некоторые свои стилистические особенности. Точка 1 (или А), понравиться себе, чтоб нравиться другим. Точка 2 (или Б), понравиться другим, чтоб нравиться себе. Из точки 1 — в точку 2, прохлаждаться не получится, обратный ход, круг замкнулся. Теперь позволю рискованное утверждение, в этом-то и состоит, я о построении замкнутого круга, удержание проблемы. Личной. Групповой. Партийной. Не говоря уже, о теоретических проблемах, эти проблемы, вернее их носители, только и держатся благодаря кругу. Особенность такого решения? На всю оставшуюся жизнь.

Любой круг, на уровне обобщения, строится по этой схеме.
Не строить? Не удается. Не получится. Ибо круг, это решение. Я нравлюсь себе, найдется кто-то, буду нравиться и ему. Есть кто-то, кому я нравлюсь. Значит, могу нравиться и себе. Жить можно, если устроить круг. А как это выглядит на уровне высоких материй. Придется, когда еще приведется, выйти за пределы личного, на уровень тех самых высокий материй, кавычки опущу.
Для чего?
Вернуться в тот, интересный мне век,
какие споры, казалось даже воздух сгущался. Предмет спора. Я о человеке, который захотел выйти из круга. Вошел в воду, там остался, не навсегда, в какой-то момент вышел, как ему удалось это сделать. У него были ноги, вот и вышел. Не зря столько времени проторчал в воде, обзавелся ногами, стал существом прямо-стоящим. Это значит? Его конечности разделились, на руки и ноги. Вода — это то, что разделило конечности, плюс пребывание в воде, все? Еще, отделило от прочих четвероруких. Вошел — вышел, далее нужно было идти, только ходить, иногда бегать. А ведь ему надо войти. Куда? Почему! Бегал слишком медленно, а потому легко становился добычей. Быть добычей. Куда-нибудь надо войти, но не возвращаться же в воду. Не ходить по кругу невозможно. И ходить невозможно. Остается единственное, выйти из круга.

_____  _____  _____ 
Мир, после которого и от которого останется класс.
Скорее класс оставит себя, каким образом, выйдет из этого старого мира. Выйдет с шумом, с треском, громко хлопнет дверью, быть развалинам. Не страшно, на тех рукотворных развалинах он построит себе новый мир, классовый? В этом все дело, бесклассовый. Все классы, останутся в истории, в прошлом.
Кто же будет в настоящем?
Независимые люди, единственная зависимость, друг от друга. Нечто парадоксальное, моя зависимость от других людей является первым условием моей свободы? Выйти, чтобы войти, круг начинается, дайте товарищу руку. Остается? Выяснить, кто же будет стоять на вершине.