На следующий день их кто-то разбудил в обед. Гребня уже не было, и они быстро собрались и убрались во свояси. После вчерашнего было естественно очень плохо. Дома было неуютно, говорить и делать ничего не хотелось. Снова легли спать. Вечером проснулись, выпили пива и отправились на Динамо.
На стадионе было еще сравнительно мало народу и кореша сели не на свои места, скоро пришли какие-то жлобы и стали прогонять их со своих мест. Но накачавшиеся пивом кореша ничего не хотели слышать, и жлобы довольно долго топтались перед ними, не смея, впрочем, их выкинуть за три ряда, как грозились. Наконец сидевший впереди амбал не выдержал и заорал на всех:
- Бля-ха, а ну усохните! Вон сколько мест свободных, придурки!
Жлобы только раскрыли рты, чтобы ответить, как крайнему из них кто-то постучал в спину. Они обернулись и расступились. Там стоял А.Троицкий собственной персоной. Жлобы оказались не совсем дремучими и узнали его, так и оставшись стоять с открытыми ртами, а Троицкий спокойно заговорил с неуловимым сарказмом:
- В чем дело, ребята? Ваши места заняты? Зря вы так. Могли бы уж и уступить местным знаменитостям. Здравствуйте, уважаемые, давно мечтал с вами познакомиться. Пошли со мной, - обратился он к обалдевшим корешам. Но не смотря на некоторый шок, они победно встали и прошли, толкаясь, мимо изумленных жлобов.
А.Троицкий привел их вниз на беговую дорожку перед сценой и указал на длинную спортивную скамью у бордюра. Там сидели рядком какие-то участники фестиваля. Они потеснились и все четверо сели. На сцене были «Машина времени».
Троицкий:
- Мне Борис передал, что вы просите его выступить в вашем театре, они все согласны, когда?
Ник:
- Да когда им будет удобно, мы всегда рады.
- Завтра вас устроит?
- Конечно!
- Ну и замечательно. Вообще, очень интересно, кто вы, откуда, и как вам удалось все это устроить? Уж очень вы занятные ребята и абсолютно в тени, ни на что не претендуете и цены себе не знаете. Особенно ты, Миша, кажется? Твои картины уже устроили небольшой бумчик в Питере. А ты продаешь их, как картошку, кому попало совершенно дешево. Недавно один коллекционер англичанин купил сразу три почти за 100 тысяч баксов у какого-то жлоба левого, точные сведения.
Миша:
- Да ну?!
- Вот те и да ну. Еще парочку – и состояние, только не твое, ну да ладно, о чем это я, в самом деле. Ты, наверняка, презираешь деньги.
- Отчего же? Нет.
- Тебе, Миша, в Питер надо, да и вам всем. Ваши клипы после эфира в Экзотике, просили повторить еще несколько раз.
Ник:
- А их показывали в Экзотике?!...
- А вы не смотрите Экзотику?! – в свою очередь удивился Троицкий.
- Ну, мы… может, пропустили… - смутился Ник.
- Ну так расскажите про себя.
Ник рассказал вкратце. Немного не дослушав, Троицкий внезапно крикнул кому-то в шуме: «Сейчас!» - и куда-то смылся.
Стемнело. Рядом с корешами оказался Макаревич:
- Здорово, провинциалы, о вас говорят сегодня не в меру.
- Здорово, селяне, как там, на родине предков, канализацию провели?
- Какую канализацию?
- Ну в Блудне-то чай канализации нет еще в частном секторе?
На что Макаревич подманил Ника пальцем к себе поближе и что-то тихо сказал ему на ухо. Ник позеленел. А Макаревич желчно улыбнулся и быстро смылся.
- Что он тебе сказал? – спросил сидевший рядом Даня.
- Сказал, что… знает, что мы с Гребнем сегодня ночевали…
- Ну и что?
- Ничего… - как-то бесцветно ответил Ник.
«Прибежал» Троицкий:
- Ты что ему сказал?!
- А что?
- Ты учти, он жуткий сплетник, не связывайся.
- Да нужен он мне.
Троицкий:
- Концерт будет до четырех ночи. Боб час поет последним, начинает в три. Завтра ждите к себе много народу. Еще будет Аукцыон и Джан Ку. Концерт запишем, и я покажу его в Экзотике, согласны?
Ник, испуганно:
- Слушай, спасибо, конечно, но, может, не надо… записывать?...
- Почему?
- Ну…
- Надо. Я сейчас, - и опять ушел.
На сцену вышел Наутилус. Когда Нау ушел, Троицкий опять появился, он слушал исключительно импорт. А Нику, да и двоим остальным, захотелось отлить и вообще надоело. Уж очень долго каждый настраивался, а этот самый «импорт» совсем неинтересно играл. Кореша отправились искать туалет. Когда вернулись, пели ДДТ, за ними шла Бригада С, потом наконец Гребень. Становилось холодно. Друзья принялись прыгать под музыку и махать руками, чтобы согреться.
А их со своего места давно увидела Лена. Она в бинокль смотрела, как возле них толкутся и даже разговаривают с ними – Макаревич, Троицкий, Бутусов. А вчера она видела, как троица садилась в черный джип Гребня. Она была до того обижена, что завтра решила не ходить в театр.
Какой-то любитель, снимавший концерт, стал снимать кривлявшихся корешей. Вернее, это только они считали его любителем, а это профессиональный оператор на японскую камеру снимал концерт для РТ.
Троицкий, сидя на скамеечке, улыбался, глядя на корешков, которые еще пуще стали выбрасывать коленца перед камерой. Когда они, запыхавшись, «попадали» на скамейку, Троицкий сказал:
- Вас покажут по РТ, если не вырежут, конечно.
Ник, отдуваясь:
- С чего это вдруг?
- Это наш штатный оператор.
-Ну-у-у! Мы так не договаривались!
Троицкий:
- Это уж точно!
Рассмеялись.
Наконец вышел БГ. Шевчук с Сукачевым перекуривали невдалеке от скамеечки. Друзья опять стали плясать под зажигательный музон: «Мир, как мы его знаем, подходит к концу, и бог с ним». Гребень улыбался, глядя на них. Через каждые 15 минут из центра стадиона выстреливал фейерверк. Зеленые лазеры и два мощных световых луча, направленных откуда-то из-за стадиона, сводили с ума прибалдевший народ. Спешно, к концу, по обе стороны сцены собирался длинный ряд трубок фейерверка. Над стадионом колыхался огромный дирижабль на веревочке. Над крышей сцены летали еще два больших шара на веревочках. Гребень старался. Стадион впадал в транс напоследок. Под следующую медленную песню друзья устало опустились на скамеечку и, обнявшись, слушали, покачиваясь. Стадион «вспыхнул» огоньками зажигалок.
Лена всего этого не видела. Она ушла еще с ДДТ, чтобы успеть на последний троллейбус до дома. Когда кончался концерт, корешей оттерли фаны, которые от холода, может быть, полезли к сцене под шумок фейерверков. Друзья «махнули рукой» и пошли домой пешком.
***
На следующее утро неизвестно кем и когда были расклеены по всему городу афиши: «группы Аквариум, Аукцыон, Джан Ку – в театре Ника Ковалевского – благотворительный концерт», с цветными фотками блондина Гребня, огненно-рыжего Ника и страшного, как сто подвалов Гаркуши.
Удивленные друзья поехали в гостиницу. На этот раз их пропустили. Им повезло, Гребень был еще там.
- А! ЗдорОво, где вы вчера делись? Я как раз уже собрался в ваш театр. Троицкий уже там, я думал, и вы тоже. Башка трещит у меня. Вчера, то есть сегодня до утра тусовались с этими «акулами западного рока», как они меня достали вообще. Ну, братцы, держитесь! Сегодня поменяли всю программу ради вас и все соберутся там.
Они сели в джип и поехали в театр.
Там уже во всю устанавливали аппаратуру, курили, пили пиво и репетировали участники концерта.
В семь часов вечера в театр зашла Лена со скрипкой.
Когда она зашла в зрительный зал, Гребень сидел на краю сцены лицом в зал, свесив ноги. Он увидел – её, она – его. Он соскочил в зал. Она остановилась. Он подошел к ней:
- Ты кто?
- Я здесь играю.
- На скрипке?
- В спектаклях.
- А. Кого?
- Маргариту, и еще там…
- А зовут тебя как?
- Лена.
- Не угадал…
- Что?
- Почему-то подумал, что тебя Катя зовут.
- Нет, Лена. А можно Вас попросить?
- Да?
- Передайте пожалуйста привет Саше Казмину, когда будете в Екатеринбурге. Просто скажите со сцены на концерте, он должен услышать. Это он – мордвин, который карденом торговал. А у меня с ним был роман в письмах.
Гребень на это отреагировал нервно. Перестал улыбаться и полез за сигаретами, закурил и сказал:
- А может, и не стоит передавать, раз тебя не Катя зовут…
Лена горько усмехнулась, помолчала, потом спросила:
- Это правда, что вы сегодня здесь поете с «СК»?
- Ну, как видишь. Мы еще не только поем, но и танцуем. Увидишь. Интересно тут у вас. Белорусы вообще загадочный народ, на хоббитов похожи, - он замолчал. Потом сказал:
- Сыграй что-нибудь?
Лена сыграла «под небом голубым». Он слушал внимательно, потом сказал тихо:
- Прости…
Лена играла и не расслышала. Когда она остановилась и переспросила:
- Что?...
То он был уже за кулисами.
Лена тихо села в третьем ряду с краю. Время приближалось к восьми. В восемь начинали.
В 8-10 на сцену, украшенную Мишиными декорациями и картинами, вышел Ник и поприветствовал сидевших в первом ряду именитых гостей и всех зрителей.
Сыграли отрывок из спектакля. Потом читал свои стихи Гаркуша. Потом выходил Аукцыон, танцевал Веселкин. Потом играли Булгакова и выходили Джан Ку и Своя Компания. В конце выходил БГ.
Всё шло по плану, человек Троицкого снимал все на видео. Появление БГ на сцене в одних черных кожаных штанах босиком – всех ошеломило. В конце своего выступления, когда публика, как обычно, была в полном экстазе, он спустился в зал. На сцену вышли все музыканты концерта, а он взял за руку Мишу, вывел его на сцену и под грянувшее дружно «Мир, как мы его знаем, подходит к концу» «сыграл рок по-черному», как он сам сформулировал то, что он сделал на рок-фесте в Тбилиси в 80-м году.
На этом всё закончилось. Спешно кем-то опустился занавес, загорелся яркий свет, и вездесущая милиция стала быстро выгонять зрителей вон из зала.
Гребень же быстро оценил обстановку, сгреб Мишу и увез его с собой в гостиницу.
Лена наблюдала с ужасом за всем, пока ее вместе со всеми не вывели наружу.
***
Оставалось еще три концерта. Один – на стадионе и два – во дворце спорта. Все эти три дня друзья тусовались с музыкантами.
На прощание Троицкий пообещал корешам показать запись из театра в ближайшей программе А и пригласил всех на сэйшен программы Экзотика. Гребень взял у Миши несколько картин и пообещал устроить ему выставку в Питере, а за одно увез с собой и… самого Мишу.
Конец I части
Продолжение следует
http://proza.ru/2018/12/21/199