Сначала был поезд. Семь дней приглушенного стука колес и бесконечного кино за окном.
Я почти не отходил от него, глядя, как мельтешат, проносясь мимо, белые березы и янтарные сосны, серые избы сёл и дымящие трубы больших городов, горы, реки и озера.
Потом я сошел с поезда и очутился в городе своей мечты, как в романах Грина. Только назывался он по-нашенски: Владивосток… Море в нем было видно отовсюду, каждый третий прохожий, как мне показалось, носил морскую форму, и прямо на улицах продавали огромных оранжевых крабов.
Старенький пароход «Приамурье», нещадно пыхтя черным дымом, повез меня дальше, к месту назначения. В проливе Лаперуза нас прихватил жестокий шторм, но, выйдя утром на палубу, я увидел совсем невдалеке очертания Острова. Под лучами восходящего солнца они были розовы и безмятежны, обещая мне счастливую жизнь вдалеке от родных мест.
В комиссии по распределению молодых специалистов меня сразу спросили, где бы я хотел работать.
И я, не задумываясь, ответил:
- В любом городе у моря.
Городок Красногорск показался мне невзрачным и скучным. Но окна моей квартиры, которую я получил сразу же по приезду, выходили на море, оно было в ста метрах от моего дома, и я был счастлив.
В школе меня встретили приветливо, позаботились об обустройстве моего быта, снабдив меня списанным столом и подшивками газет, на которых я спал, пока не купил на первую зарплату раскладушку.
Потом пришло первое сентября, и я вошел в класс, стараясь перебороть в себе чувство страха и неуверенности в собственных силах.
Тридцать пар глаз следили за мной внимательно и настороженно: они еще не знали, кто я такой, какой предмет буду преподавать и какие оценки ставить. К тому же, я был совсем непохож на добрейшую Ирину Петровну, которая вела их класс четыре года.
- Меня зовут Борис Валентинович, - сказал я. – Я буду вашим классным руководителем. Кроме того, буду преподавать вам русский язык, литературу и английский язык.
- Ого, как много! - сказал толстячок за последней партой.
- А Ирина Петровна преподавала у нас еще физкультуру и пение, - незамедлительно добавил очень культурный мальчик у окна.
Все рассмеялись, и я понял, что мой класс не так уж прост, если на вполне естественное замечание не блещущих умов учеников тут же следует весьма едкая реакция отличников.
И это в пятом классе! А что будет дальше?
Я оказался в затруднительном положении, не зная, как мне отреагировать на выступление этого , видимо, хорошо спевшегося дуэта.
Выручил меня все тот же отличник, оказавшийся еще и очень воспитанным ребенком. Он поднял руку, встал и представился:
- Меня зовут Анатолий Ерёмин. Я хочу спросить, есть ли у вас хобби?
В те времена слово «хобби» только входило у нас в обиход, и я сразу догадался: отличник хотел показать мне, что он запросто владеет иностранной лексикой.
- Да, есть, - ответил я так, чтобы он не почувствовал, что я раскусил его тонкую саморекламу.– Я увлекаюсь горным туризмом.
- А что это такое? - спросил толстяк, подтверждая свою репутацию отстающего ученика.
- Я хожу в походы по горной местности. Летом иногда поднимаюсь до ледников, уже прошел все кавказские перевалы.
- Значит, вы альпинист? – спросил Анатолий.
Я улыбнулся:
- Нет, до альпиниста я ещё не дорос. Чтобы подняться, например, на Эльбрус, надо хорошо знать технику восхождения, освоить альпинистское снаряжение, а, главное, быть очень мужественным человеком.
- А вы не мужественный? - спросила девочка, сидевшая рядом с отличником, и по ее тону я понял, что она сказала это без всякого подвоха.
- Не знаю, - ответил я. – Вот я слышал, что недалеко от вашего города есть вершина, на которую очень трудно взойти, особенно, зимой.
- Да! – закричал рыжий пацан в углу класса.- Она Колдушкой называется.
- Колдуньей ее прозвали люди, которые заметили, что как только на ней появляются белые облака, на следующий день идет дождь, - сообщил я ему то, что сам узнал недавно.- А на самом деле она называется горой Краснова, по имени знаменитого ученого-географа. Поэтому и город ваш называется Красногорском.
- Ух, ты! – закричал рыжий, - А мы этого и не знали!
- Вот я попробую на зимних каникулах покорить ее, тогда и узнаю, мужественный я или нет.
- А моя мама говорит, - отозвалась красивая девочка с огромным бантом на голове, - что альпинисты рискуют своими жизнями непонятно ради чего.
Видимо, эта девочка вместе с ее мамой пользовались у учеников большим авторитетом, потому что в классе наступила мертвая тишина. Все смотрели на меня, ожидая, что я отвечу.
А мне просто не хотелось ей отвечать, потому что подобные утверждения я слышал уже много – много раз, в том числе и от своей родной мамы.
И тогда я сказал:
- Сейчас я прочту вам небольшое стихотворение. Вернее, это песня, но певец из меня неважный, да и гитары нет под рукой. Поэтому слушайте стихотворение.
Я начал читать его тихо, словно для себя, глядя в окно на далекие горы.
«Мерцал закат, как блеск клинка.
Свою добычу смерть считала.
Бой будет завтра, а пока
Взвод зарывался в облака
И уходил по перевалу…»
Я сделал небольшую паузу и продолжил уже громче, как бы обращаясь к ним, моим ученикам:
«Отставить разговоры
Вперед и вверх, а там...
Ведь это наши горы,
Они помогут нам!»
Я замолчал, думая, читать ли мне это стихотворение дальше , так как порой даже взрослые люди спрашивали меня, о каком «немецком парне» там идет речь, не зная, что до войны к нам приезжало много альпинистов из Германии, которых наши мастера – восходители водили на Эльбрус, Казбек и другие кавказские вершины.
Но я решил продолжить:
«А до войны вот этот склон
Немецкий парень брал с тобою!
Он падал вниз, но был спасен,
А вот сейчас, быть может, он
Свой автомат готовит к бою…»
И тут я по глазам учеников догадался, что им не надо никаких объяснений! Они поняли всё и сидели словно завороженные, глядя на меня, как на какое-то чудо.
Дальше я читать не стал, закончив припевом:
«Отставить разговоры
Вперед и вверх, а там...
Ведь это наши горы,
Они помогут нам!»
Тишина после моего чтения длилась долго. Потом раздался тонкий, будто виноватый голос девочки с бантом:
- А кто это написал?
- Владимир Высоцкий, - ответил я. – Только не кричите, что вы его не знаете. Его еще мало кто знает. У него есть много песен об альпинистах. Вот как-нибудь соберемся после уроков и выучим одну из них.
Теперь на смену тишине пришел восторженный крик.
А я открыл свой план урока и заглянул в него.
Сегодня, согласно программе по литературе для 5-го класса, я должен был познакомить своих учеников со сказкой «Морозко».
«Ну, что же, «Морозко» подождет, - подумал я. – Главное, что мы поняли друг друга».
Прошло четыре года.
Мы почти всем классом сидели на снежной вершине Колдушки, усталые и голодные, но мои ученики пели во весь голос:
«Парня в горы тяни – рискни,
Не бросай одного его,
Пусть он в связке с тобой в одной -
Там поймешь, кто такой …»
А когда песня закончилась, Толик Ерёмин сказал, как всегда умно и уверенно:
- Жить надо по вертикали... Как Высоцкий...