Над деревней фонарём луна повисла.
Вышел за полночь красою насладиться.
А селяне в ночь не спать не видят смысла:
каждый пятый света лунного боится;
все четвёртые – красы не замечали;
все вторые – утомились от работы…
Псы, меня почуяв, лаем отвечали
поначалу…
И замолкли отчего-то.
И к луне на небе обратили взоры,
по лучам её вытягивали морды…
И завыли вдруг нестройным громким хором –
не забытым… просто вышедшим из моды.
И над озером завис в клоках тумана
вой собачий, вторя волчьей грусти древней…
И деревня постепенно оживала –
просыпалась не по петухам деревня.
Люди в избах электричество включили –
тут и там зажегся в окнах свет не яркий…
Мужики во двор – к собакам, чтоб не выли,
выходили, засмолив свои цигарки.
Бабы в окнах занавески растолкали:
вся округа молоком луны залита –
красота стоит над озером такая,
что не грех забыть разбитое корыто.
И забылись. И сомлели, как с дурмана.
Раскраснелись, как девицы с поцелуя…
И собачьим хором лунная осанна
возносилась…
Как во храме – аллилуйя.