ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
(из первой книги)
- Это ты Отец? - Робко спросил меня атлетического вида мужчина в юбке из смоковных листов. Из-за его спины выглядывала прекрасная женщина, тоже одетая в листья…
Я улыбнулся и подумал о том, что возмездие за менторский тон и проповедь в отношении лукавого было довольно таки своеобразным. Итак, - Райский сад. Соответственно, передо мной Адам и Ева. Грехопадение совершено, и наказание неминуемо. В чём состоит моя задача? Подбодрить всеобщих предков, рассказать им об Искупителе, который смертью своею вернёт роду людскому прощение Господа. Дать им заповеди, опередив Моисея. Забавно, заповеди от Игоря. Может, предупредить о коварстве лукавого, который будет преследовать их потомков всечасно и неустанно. Пусть с помощью действенных мер телесного наказания накрепко внушат детям своим отвращение к любым соглашательским сделкам с совестью, а те в свою очередь продолжат «славную» традицию в отношении своих детей и так далее…
- Нет. Это змей. Посмотри, он одет так странно, совсем не похоже на Папу. Слышь, а, может, он ангел?
- Молчи, дура, у ангелов крылья есть. Из-за тебя невинность потеряли, а мне отвечать.
- Ну, я-то точно могу сказать, кто мою невинность нарушил и даже место покажу, где это произошло.
- Откуда в ребре мозги возьмутся? И это - плоть от плоти моей! Молчи и слушай, может, за умную женщину примут.
- Не буду я молчать, хватит командовать, ишь, командиры какие, туда не ходи, то не срывай. Что хочу, то и буду делать! Других женщин всё равно здесь нет. Или.… Эй! Ты кто?
- Успокойся, Ева. Я не женщина.
- А кто? Мужчина? Да? Ой, ничего, что я так одета? А я тебе нравлюсь? А ты где живешь? Что-то я тебя раньше не видела. Ты один или ещё где-то мужчины есть? Может, Папик вас много сделал? Ах, как бы хорошо было! А то этот, - она ткнула пальцем в Адама, - вечно гоняет меня, то бананы ему незрелые, то ананас кислый. Надоел. Представляешь, - она захихикала, - выкопал в глине яму, набросал туда винограду, а мне велел его ногами топтать…. Слушай, может ты ещё невинный. Хочешь яблочка?
- Я тебе покажу яблочка! А ты, значит, иди отсюда. Нечего тебе здесь делать, у нас тут дела всякие намечаются. Сад большой - найдёшь себе местечко.
- Что это ты его гонишь? Может, человек хороший, соседом будет. В гости ходить будем, за солью или так, вообще. - Она мечтательно улыбнулась.
- Всё. Надоело. Иду к Отцу, лучше пусть накажет, чем слушать такое, такое… вот.
- Не торопись, Адам. Бог повсюду: и в тебе тоже, и в Еве, и во мне. Он знает обо всём. Ничего нового ты ему не расскажешь. Скажи лучше мне. Стоило потерять всё это, - я широким жестом обвёл вокруг рукой, - ради того, что ты испытал, съев плод познания?
- Почему потерять? Ты на что намекаешь? Думаешь, не простит меня Отец, или Он тебя сделал вместо меня? Меня, значит, обратно в прах, а тебя на моё место. Достали! Ухожу!
- Куда собрался идти? Стой, тебе говорят! - Ева не на шутку рассердилась.
- Куда-куда, к Лилит пойду. У неё хоть и характер тяжёлый, да думаю, пожалеет по-родственному. Где-нибудь пристроюсь рядом.
- Я тебе пристроюсь! Вспомнил! Жили себе, радовались, и на тебе. Да ты посмотри, сосед, на него, вылитая обезьяна бесхвостая. Туда же, пристроится он. Сейчас я «пристройку» твою оторву и иди себе, пристраивайся, к кому хочешь. - Ева побежала догонять супруга…
Фарс. Коммунальная квартира. Зачем я здесь? Лукавый, несомненно, хотел показать, что природа человека низменна и порочна. Всегда он видит только одну сторону, отрицает любовь, жертвенность, сострадание, «души высокие порывы». Я огляделся, неплохой сад, наш с Шурочкой остров был бледным подобием этого великолепия. Хотелось улечься на траву и бездумно смотреть в голубые небеса, но пора было возвращаться домой….