Последний раз я была на море
страшно сказать в каком году...
В 1997 -ом.
Больше двадцати лет назад.
В прошлом веке.
Если столько и живут, то уж точно многое не помнят.
Однако поездку помню не только я, но и все участники мероприятия.
А было нас – девять человек…
В конце июня моя подруга Валя - мать шестерых детей - затеяла в квартире ремонт.
Грандиозный.
На всё лето.
Затеяла она, а исполнять затею должен был её муж – Женя Коган.
Не сам, конечно.
Нанял бригаду отделочников.
Но общее руководство – за Валюшей.
Именно тогда старших пятерых детей (четыре сыночка и лапочка дочка) решили отправить со мной на море.
- Путёвки я уже заказала. Пансионат у самого берега. Кормят хорошо – я узнавала. Местечко не шумное. Загорай и за детьми приглядывай.
Идея сначала меня обрадовала.
Бесплатно отдохнуть в Крыму летом…
Но тот факт, что опыт общения непосредственно с детьми, а не через их маму, был только со старшим сыном Валюши – Игорем, – сильно смущал.
Сомнениями поделилась с Ириной – нашей общей подругой.
Она идею одобрила и вышла с предложением.
- Мы с Наташкой тоже с вами махнём. У меня как раз отпуск начинается, и девчонкам вдвоём будет веселее.
Наташе - племяннице Ирины - в том далёком году было 8, Анюте – 9.
Многодетная мать решению Ирины обрадовалась даже больше, чем её дочь.
Картинка летнего отдыха стала вырисовываться всё реальнее.
Каждый обретал пару.
Но у мальчишек эти пары не во всём совпадали.
Старший из них – Игорь – закончил девятый класс, где я вела английский.
В семье держался особняком.
Не вступая в бессмысленные споры с младшими братьями, он поступал, как ему было удобно.
Тянулся к ребятам постарше, считал себя совершенно взрослым и был уверен, что готов к самостоятельной жизни.
Увлекался компьютером, а точнее программированием.
Если все остальные дети занимались бальными танцами, то Игорь к их (почти добровольным) занятиям относился весьма снисходительно.
Сам он был достаточно далёк от спорта, танцев и других телодвижений.
Не страдал от одиночества, а напротив - искал в большой квартире уединения.
Дима был моложе Игоря только на два года, но тесной дружбы между подростками не наблюдалось.
Внешне все дети Валюши были похожи в той или иной степени на своего отца – Женю.
Глядя на них, вы никогда бы не ошиблись в их национальной принадлежности.
Все хорошо воспитаны, тактичны и смешливы.
Но если Игорь был брюнет, то Дима заимствовал мамин цвет волос – почти блондин.
И по примеру старшего брата Дима старался уединиться, где предавался чтению и философским размышлениям.
Если старший брат порой уже был саркастичен, то Дима пока оставался ироничным.
Главными спорщиками в семье считались Олег, следующий по возрасту за Димой, и Костя — младший в этой четвёрке.
Константин ни в чём не хотел уступать никому, а уж тем более Олегу.
Разница в год не замечалась: мальчишки были одного роста, причём Костя выглядел даже крепче брата в плечах.
Его тёмные жёсткие густые волосы говорили о несговорчивом характере, а красивое лицо с обворожительной улыбкой обещало вереницу сердечных приключений в будущем.
При первом знакомстве с детьми Олег всегда выпадал из моего поля зрения.
Он казался мне самым незаметным.
И обращала я на него внимание только по голосу, когда слышались споры между двумя братьями.
Девятилетняя Анюта - натуральная блондинка с шикарной косой - являясь единственной дочерью своих родителей и младшей сестрой четырёх братьев, вела себя как принцесса, претендующая на престол. Она могла позволить себе быть капризной. И уступать приходилось братьям.
Наташа в своей семье тоже считалась принцессой, поскольку была единственным ребёнком у родителей, дедушки и тёти. Хорошенькую брюнетку с вьющимися волосами обожали все и баловали, как умели.
С Ириной мы подружились на курсах английского, когда я вела взрослые группы. К тому времени стаж дружбы был уже немалый. Из них первые два года я никак не могла перейти с ней на «ты», хотя была старше Ирины на семь лет. Это всегда трудно с людьми, которых уважаешь. А возраст — понятие абстрактное. Я стольких людей встречала значительно старше себя, к которым относилась снисходительно. Кто-то назовёт это издержками моего воспитания, но сейчас речь не об этом, а о героях нашего будущего путешествия.
Яркая брюнетка с волнующим низким голосом должна была быть диктором центрального телевидения, но она об этом не знала и стала стоматологом. И поэтому все на неё смотрели открыв рот, как на работе, так и в быту.
«На заре туманной юности», я мечтала о многодетной семье.
Но к своим сорока четырём родила только одного сына.
Теперь на месяц моей мечте суждено было сбыться.
Это радовало и в то же время пугало...
***
Когда вопрос поездки был решён, а билеты куплены, я позвонила в Казань, сыну, живущему вместе с двумя такими же первокурсниками на квартире.
- Сынок, я уезжаю на море.
- С кем?
- С Коганами. Пять старших детей и я в качестве сопровождающей. Ирина с Наташей тоже присоединяются.
Последовала недолгая пауза.
- А я?
- У тебя, насколько мне известно, экзамены.
- А если я их сдам досрочно?
Не успеешь. Мы через два дня отъезжаем в Москву. Оттуда - в Феодосию.
- А если успею?
- Тогда встречаемся на вокзале. Запиши поезд, вагон, дату и время.
В назначенный день, в урочный час вся компания сидела в микроавтобусе, следовавшем по маршруту: Челны — Казань. Отец семейства занял место рядом с водителем, изредка напоминая ему, что мы не торопимся. Остальные расселись, кто как хотел: Игорь на последнем сиденьи разлёгся, показывая, что ему собеседник не нужен. Дима сел перед ним, уставившись в окно. Аня - рядом с мамой, Ирина с Наташей через проход. Спорщики расположились перед ними.
Я сидела на ближайшем от выхода месте. Одна. Мысленно прокручивая весь предстоящий путь.
Да, никого не забыла: ровно одиннадцать человек.
Доехали быстро, поели в кафе.
И вот перед нами уже стоит состав, мы идём к своему вагону, возле которого маячит сияющий, как начищенный сапог, мой единственный сын Сашка.
Честно говоря, я никак не ожидала увидеть его там.
- Привет! А я еду с вами. Билет у меня правда в другой вагон, но едем в одном направлении. Вот зачётка, - передал мне документ в руки. - На, целуй! - подставил щёку. - Не спал всю ночь. Поэтому до Москвы меня не будить.
Все сразу оживились, некоторые даже захлопали в ладоши с периодическим подпрыгиванием.
Чепчики в воздух не бросали. Врать не буду. Но даже отец большого семейства как-то заулыбался, поздоровавшись с Сашкой за руку, и поздравив начинающего медика с успешной сдачей экзаменов.
– Ну, не скучайте! - помахал сынок рукой и пошёл в конец поезда к своему вагону.
А мы зашли в свой.
Почему-то он оказался тесноват для нашей шумной компании. Кроме нас там теснилась ещё куча народу. И все с вещами, поцелуями, последними наставлениями...
Вавилонское столпотворение!
Наконец, разместились на полках плацкартного вагона, услышали напоминание провожающим оторваться от отъезжающих; и вот тут я увидела глаза Валюши.
Только сейчас многодетная мать поняла, что своими руками передала пятерых родных детей вместе со свидетельствами о рождении вот этой (полтора года как знакомой) женщине.
Мне хотелось её поддержать, уверить, что глаз спускать не буду с её чадушек, но она стояла на перроне и ничего не слышала. Губа её предательски дрожала, и мне ничего не оставалось, как показать ей кулак.
Поезд тронулся, мы помахали ручками, и тут сразу среди детей началось движение. Кто-то пытался заявить права на верхние полки. Его тихонько отталкивали. Он сопротивлялся. И тогда я сказала своё слово.
- Так! Слушаем меня внимательно. Два раза не повторяю. Не в школе. Здесь отдыхать надо. Поэтому отдыхать будем по команде: Игорь и Дима занимают верхние полки, на правах старших, а остальные размещаются внизу. Мы с Аней на боковых местах.
Аня сразу смекнула, что из боковых — одна верхняя, и тихо добавила.
- Можно я на верхней боковой?
- Посмотрим.
Откуда у меня появился этот армейский тон, я и сама не знаю. В армии я не служила, среди родственников военных не было. Но мне он показался уместным.
Места были не лучшими: самые крайние, то есть у туалета. Все пятеро Коганов и я оказались в этом «душистом» отсеке.
Ирине с Наташей повезло больше. Они расположились через купе: полки - одна над другой.
И что важно: просматривались с моего места наблюдения.
Вот тогда знакомыми словами легендарного начдива Чапаева проскакала перед глазами на лихом коне мысль про место боевого командира.
Смотрите хороши советские фильмы, господа! (это на правах рекламы)
Не могу сказать, что все участники экспедиции обрадовались такой раскладке.
Брюзжание двух меньших братьев с грассирующим «р» долетали до моего тонкого слуха, но я притворилась, что не слышу.
Поезд набирал скорость...
Первые минуты самые волнительные. Но волнения у всех разные.
Кого-то занимает бегущий за окном пейзаж, кто-то уже мечтает о предстоящей трапезе под мерное покачивание и стук колёс, кто-то вспоминает не забыл ли в спешке что-то важное и нужное, и обязательно оказывается, всё-таки забыл, кто-то мечтает о волнующей встрече с морем...
То есть, все заняты своими мыслями.
И только я пытаюсь заглянуть в чужие.
В это самое время моё внимание привлекла группа крепких парней.
Их было человек восемь. Двое расположились в купе с Ириной и Наташей, остальные – дальше по вагону.
То, что это одна группа, я сразу поняла: все в чёрных майках, подстрижены под бритву, примерно одного возраста: 20-25. И почти на каждом синяки и ссадины.
«Бандиты-боевики» - мелькнуло в голове.
Один, темноволосый, очень мрачный, с синяком под глазом и татуировкой оскаленного тигра на предплечье, прошёл мимо нас в туалет.
Случайно встретившись с ним взглядом, я на весь оставшийся путь следования осталась без сна.
Воображение разыгралось не на шутку: группа лиц несуществующей «кавказской национальности» забирает в качестве заложников моих подопечных... , взгляд Валюши на перроне на фоне титров: «где мои дети?»...
Всё моё нутро взбунтовалось до такой степени, что я готова была уже схватиться за стоп кран.
И только внезапно появившаяся ниоткуда сдержанность мешала отчаянной выходке.
Когда я увидела, что Ирина с ними разговаривает, шутит и даже, как мне показалось, кокетничает, я стала испепелять её взглядом. Но она была так увлечена беседой с молодыми людьми, что совсем не замечала ни меня, ни моего свирепого взгляда.
От ужасной картинки случился ещё и ступор, который перешёл в ноги.
Представьте себе взрослую женщину, охваченную животным страхом: уверенную, что с минуты на минуту произойдёт захват детей, с последующим ультиматумом выплатить за каждого по 100 тысяч..., нет, по миллиону рублей..., нет долларов! А она не сможет оказать должного сопротивления...
Понимая, что неизбежная смерть моя ничего не исправит, но хотя бы честь сохранит (пусть и посмертно), и даст возможность другим оценить ситуацию, я готовилась вцепиться в глотку первому, кто посмеет притронуться к детям.
Наконец, когда Ирина с Наташей пошли в туалет, мне удалось схватить подругу за руку. Но следом, как назло, шли люди, а один из парней возвращался из другого вагона. Я успела только прошипеть: «Не разговаривай с ними. Ни слова о детях!»
Ирина посмотрела на меня с недоумением.
«Тише! Ни слова!»
Ирина (как выяснилось позже) приняла это всё за какую-то игру с мальчишками. Она загадочно улыбнулась, подмигнула и пошла по своей нужде.
Собрав детей возле себя, я каждому на ухо сообщила, чтобы они никуда от меня не отходили и не разговаривали с этими парнями в чёрных майках. На вопрос «почему?» я ответила лаконично: «потому!» Тон был жёстким. Дети, напуганные неадекватным поведением сопровождающей, с любопытством стали бросать взгляды в сторону «боевиков».
- А с парнями в синих майках можно разговаривать? – спросил прямолинейный Костя.
- Никогда не разговаривайте с незнакомцами! - произнесла я, не подозревая, название фильма, который не смотрела. – И вообще, давайте укладываться спать.
После некоторых препирательств, все улеглись.
Парни из команды «боевиков» сделали то же самое, кроме одного — с татуировкой. Он всё ходил по коридору, выходя время от времени в тамбур.
Запаха табака мой чуткий нос не улавливал. Возможно потому, что его перебивал другой – хлорный – связанный с нашим местоположением.
Сквозь прикрытые веки я всю ночь наблюдала за этим «мрачным», поняв, что он у них – главный.
«Зачем выходит? Что замышляет?» - мучили меня вопросы, не позволяющие уснуть...
И только утром, перед самой Москвой, Ирина сообщила, что это – спортсмены, возвращающиеся с соревнований, где «мрачный» впервые проиграл свой бой.
В одном моя интуиция не подвела - команда «боевиков»!
Они подарили нашим мальчишкам постеры с фотографиями и автографами, на которых все участники соревнований с медалями и кубками улыбались на фоне российского флага.
Тот - «мрачный» - очень удивился, когда Олег попросил и его расписаться на плакате.
- Да, я ведь проиграл, - горько усмехнулся он.
- Но ведь будут ещё другие соревнования, когда вы обязательно победите, - ответил не по возрасту мудро наш «вещий» Олег.
И «мрачный» улыбнулся.
***
В Москве нас встречал двоюродный брат Валюши.
Помощь коренного москвича была бесценна. Он взвалил на свои плечи вещи девочек и ответственность за посадку всей команды на поезд до Феодосии.
Для этого надо было найти нужный вокзал.
Наш предводитель шёл первым в окружении милых барышень одного роста, но совершенно не похожих друг на друга. Каждая держалась за свою сумку, переживая за вещи, и время от времени поворачивалась назад, чтобы удостовериться, что и другие не отстают.
Обойти первую тройку встречным прохожим было непросто.
Двое младших братьев, следовавшие за ними, опять о чём-то спорили.
Ирина выясняла у Сашки прелести нынешней студенческой жизни, сравнивая со своей.
Игорь старался идти с ними в ногу, но его почему-то постоянно кто-то из встречных отталкивал в сторону.
И только мы с Димой молча шли замыкающими на расстоянии друг от друга.
При этом я периодически вставала на цыпочки, чтобы не потерять из виду намечавшуюся лысину нашего проводника.
Он тоже о нас помнил: всякий раз, повернув голову назад, заранее громко объявлял о намечавшихся зигзагах запутанного маршрута.
Уличная суета столицы передалась всей компании. Говорили громко, двигались резко, при этом ещё и руками размахивали. В рюкзаках парней что-то гремело.
Со стороны группа напоминала небольшой цыганский табор: разноцветная, шумная растянувшаяся в цепочку, — она вызывала недоуменные взгляды прохожих, но стражи правопорядка нас тогда не задержали.
Уже почти добрались до нужного поезда, когда, проходя по перрону вдоль соседнего состава, увидели молодых людей, одетых вызывающе модно до небрежности.
При этом они вместе с грузчиками перетаскивали с платформы в вагон какие-то огромные ящики. Работали грузчики, а парни суетились и громко командовали.
- Ногу свело! - услышала я слова сына.
- Тяни носок на себя! - сразу бросилась я с советом, зная от отца, как вести себя при судорогах ног.
- Максим Покровский, - отозвалась Ирина.
- Какую ногу? - решила выяснить Аня. Она как-то сразу стала очень внимательно слушать всё, что говорил Сашка.
- Группа так называется. Музыканты, - объяснил он.
Только тут я узнала лица, мелькавшие в то время на экране телевизора.
- Музыканты?... Знаменитые?... А можно взять у них автограф? - спросил Олег, находящийся, по -видимому, под впечатлением от встречи со спортсменами.
- Попробуй, - разрешила я. Олег подошёл к занятым делом музыкантам. Остальные встали в отдалении, наблюдая за ним.
- Дяденька! - обратился Олег к одному. - А можно взять автограф у вас?
- Зачем тебе? - спросил парень не очень дружелюбно, не отвлекаясь от дела.
- Ну, вы же знаменитые.
- А что ты знаешь из нашего репертуара? - спросил, не глядя.
Олег, замешкавшись на мгновение, вдруг выдал:
- Ногу свело.
- Это раньше было. А сегодня руку. Иди мальчик. Не мешай.
Так и закончилась эта встреча без автографа...
Поезд на Феодосию уже распахнул двери, и мы поспешили в свой вагон.
***
В этот раз места у нас были в двух купе — соседних, в середине вагона. Мальчики разместились в одном, девочки — в другом, а Сашка — опять в общем.
Но теперь он уже не хотел спать, и зайдя к нам на чай, не торопился уходить.
Настроение было радостное, и любую его шутку девичья аудитория встречала громким смехом.
Так что вскоре мальчишки стали стучать нам в стену. А потом пришёл посыльный от их купе — Олег — и пригласил Сашку к себе. Тогда девчонки, лежащие на верхних полках, схватили Сашку за волосы, чтобы не отпускать, а он, перехватив их руки, потянул каждую вниз.
Девчонки завизжали в два голоса.
- А-а-а-а.
- Что ты делаешь?! Им же больно! - завизжала я своим третьим.
- Не больно, - ответили дружно девочки и продолжили своё «А-а-а-а».
***
До Феодосии доехали удивительно быстро.
Сашка спал в купе мальчишек, на третьей полке. Я за них была теперь спокойна и спала сном праведника.
На перроне нас встретил водитель микроавтобуса.
Отдых начинался с приятного сюрприза. Оказывается у пансионата есть свой транспорт, и нас доставят к месту временного обитания бесплатно.
Само местечко (не буду называть его имени, дабы не обидеть остальные) мало чем отличалось от других прибрежных морских посёлков Крыма: по склонам - скромные аккуратные домики, обвитые плетистыми розами и виноградом, вдоль побережья - асфальтированная набережная с кафе, магазинчиками и увеселительными заведениями.
Море и горы - что может быть прекраснее?
Пансионат, расположившийся на горе, представлял собой несколько деревянных одноэтажных корпусов, доставшихся по случаю приватизации расторопной туристической компании от какого-нибудь пионерского лагеря.
Домики были летние, не отапливаемые. Звукоизоляция отсутствовала за ненадобностью. Удобства в виде туалета и душа — на улице. Столовая в соседнем корпусе.
Не избалованные примером европейского быта, мы остались вполне довольны предложенным вариантом.
Две наши четырёхместные комнаты оказались по соседству. Олег сразу предложил Сашке спать на одной кровати, чтобы он не уходил от мальчишек на ночь.
Вопрос питания сына решили с заведующей столовой.
Нас сразу же накормили вполне съедобным завтраком.
Валя была права: готовили хорошо.
Дорога на пляж проходила по территории одного из санаториев, построенного в лучших традициях 50-ых годов: белое здание с колоннами, дорожки вымощены щебнем, розовые кусты аккуратно подстрижены, крутые лестницы ограничены перилами.
Пляж был чистым и не слишком многолюдным. Ещё в начале путешествия мы договорились, что купаться все несовершеннолетние Коганы будут по моей команде.
А чтобы не выговаривать всякий раз имя и отчество, предложила сократить обращение ко мне до американского «мэм», как в штатовских школах.
И вот представьте себе весёлую компанию... Две женщины, молодой человек, который обращается к одной «Ирина», а к другой «Лёлёк» - так сын, благодаря известному юмористу, называл меня, когда был в хорошем настроении, куча детей, произнесённое «мэм» которых звучит как «мам», и только Наташа упорно обращается ко мне по имени отчеству, зато Ирину называет «мама». Другие дети называют её «тётя Ира»...
Ни один детектив, понаблюдав за группой, с первого раза не разобрался бы, кем мы друг другу приходимся.
Компания обращала на себя внимание ещё и тем, что если надо было что-то сообщить не для ушей детей, или шутки ради, переходили на английский.
Здесь самым догадливым оказался Игорь.
Он саркастически улыбался, предлагая младшим услуги переводчика. За мороженое, конечно.
Однажды кто-то из девчонок согласился. Мороженое пришлось отдать, а секрета никакого не оказалось. Перевод был сплошной импровизацией.
Нам очень повезло с погодой. Только в первый день прогремела нешуточная гроза, заставшая нас на пляже...
Дети только зашли в воду, когда налетел откуда-то ветер, сразу всё потемнело, потом загрохотало и засверкало. Пляж опустел. И только две женщины носились по берегу и кричали, чтобы дети немедленно вышли из воды, пытаясь перекричать раскаты грома. И это в самый первый день на море! Наивные...
Чуть голос не сорвали. В тот раз обошлось. Без потерь.
Остальные двадцать дней отдыха солнце щедро дарило тепло, и если уходило за тучку, то совсем ненадолго. Загорали мы грамотно. То есть: ожогов и солнечных ударов благополучно избежали.
Отдых был разнообразный, весёлый и шумный. Мы не только купались до полного изнеможения, но и побывали в известной крепости, музеях и дельфинарии.
Ещё по дороге к которому у Наташи оторвался ремешок от сандалии. Починить своими силами никак не получалось. Асфальт раскалённый — босиком и десять шагов не пройдёшь.
Тогда Сашка посадил её на плечи.
Наталья сразу стала выше всех и заметнее. Довольная, держась за Сашкины уши, она болтала босыми ножками, в то время как все остальные с трудом переставляли свои.
И тут в напряженной тишине, нарушаемой шаркающими шагами, Аня озвучила мысль, созревшую в головах всех остальных:
- Тётя Ира, а пусть Наташа наденет мои сандали.
- Нет, спасибо! – сразу уловила подвох «наездница».
Братья отреагировали на предложение сестры понимающей улыбкой.
Но после спектакля Ирина уговорила племянницу дать и Ане возможность покататься на Сашке.
Теперь Аня готова была выбросить всю свою обувь в море.
***
Чем занимаются люди на пляже, когда не купаются? Загорают? Это понятно. Читают? Да уже надоело. И в сон клонит... А спать на солнце нельзя. За детьми смотрят? А что за ними смотреть если они все вместе Сашку галькой закапывают. И тот доволен, и остальные при деле.
Вот тут взрослые тётеньки начинают смотреть на тех, кто рядом расположился. И замечают малочисленную группу из четырёх человек.
Молодая пара с ребёнком и интересным таким дяденькой. Назвать дедушкой которого язык не поворачивается. Поэтому, наверное, малышка так и не смогла выговорить «дедуля», сколько мама её ни просила.
Импозантный такой. Начинающий седеть и лысеть одновременно. Только слегка. В свои лучшие 50 с небольшим. Живот втягивать старается. И получается ведь...
Как только молодые с ребёнком уходят с пляжа на дневной сон, тут же появляются рядом дамочки. Порхают вокруг него как мотыльки вокруг фонаря: то одна подойдёт: «который час» спросит, то другая расписание на автобус в город именно у него узнать хочет, то третья просит за вещами присмотреть, а сама зазывной походкой к морю идёт, с волной от одиночества играть пытается.
Интересный сериал смотрим мы с подругой уже не первый день...
«Мотыльки» меняются ролями и фразами, узнают откуда приехал, давно ли, как нравится, в каком пансионате отдыхает...
А дяденька всё читает газету, изредка отвлекаясь на ответы. Вот только не разглядели мы тогда: одну и ту же газету, или свежие покупал. В общем образ вполне положительного героя, приехавшего из столицы неделю назад с семьёй дочери. И под её присмотром, похоже. Потому и не мог определиться в своём выборе подруги.
Мы с Ириной разделились в симпатиях: я говорила, что его "приберёт" та, что с волной играет, а Ирина сделала ставку на самую разговорчивую из Питера.
И вот спускаемся как-то утром всей шумной компанией по крутой лестнице — идём на пляж, а прямо у подножия, на первых ступеньках, "отдыхает" наш положительный герой: в такой неудобной позе, а в руках ещё и бутылку шампанского держит. Как не разбил — не понятно. Подошли мы поближе, думаю, вдруг человеку плохо, а он промычал нам типа: спасибо, я ещё полежу.
Белые шикарные брюки потеряли свою былую свежесть, светлые замшевые сабо уткнулись носом в землю. Рукав фирменной льняной рубашки от росы стал мокрым и грязным. Неухоженный такой, бесхозный и даже жалкий...
Стоим вокруг него, смотрим, думаем.
И тут мудрый скромняга Олег произносит с грассирующим «р»:
- Тётя И-р-р а, возьмите этого дяденьку. Если его помыть, то он ведь хор-р-оший.
Мы с Ириной переглянулись. Брови обеих поползли вверх. Меня уже стал разбирать смех. Но сдерживалась.
Сашка смотрел на кандидата с пристрастием, мнения не высказывал, а тактично ждал ответа Ирины.
- Фу, он пьяный! - прореагировала Анюта.
- Не тебе ведь п р-р-р едлагают, - шикнул на неё Олег.
Все замерли, чтобы услышать ответ Ирины.
- Спасибо, Олег, за заботу, только я думаю, у этого дяденьки есть своя тётенька, - поблагодарила моя благоразумная незамужняя подруга «сваху».
- Жалко, – выразил всеобщее разочарование парень, желающий тёте Ире счастья в личной жизни.
Ирина оказалась права. Через день появился наш старый знакомый в компании уверенной очаровательной брюнетки. Кстати, очень похожей на Ирину. И одет был в свежие брюки, новую футболку и чистые сабо.
***
Поскольку компания нашего весёлого отдыха была немалая, то и запомнили участники каждый — своё. Самый незабываемый для меня эпизод врезался в память Лермонтовским парусом...
Как-то однажды, лёжа на пляже, мы заметили, что пункт проката водного спортивного инвентаря и оборудования открыл сезон. Находился он далеко в стороне от нашего излюбленного места, но перед глазами замелькали катамараны и парусные доски.
Дети сразу стали просить покататься на катамаранах, а Сашка, обратив внимание на парусную доску, уже на следующий день взял на пляж студенческий билет и нужную сумму отечественной валюты.
- Сначала я схожу проверю что почём, а потом уж вы, - оставил он братьям надежду и исчез.
Мы продолжали чередовать купание до синих губ с отогреванием на солнце, изредка бросая взгляд на море.
И вдруг на горизонте показался парус. Он легко шёл вдоль берега, клонясь время от времени то вправо, то влево, изящно опускаясь почти до водной глади, а потом с красивым разворотом поднимался гордо в небо. Парус шёл с той самой стороны, куда полутора часами ранее направился Сашка.
- Смотрите! Смотрите! Саша на серфинге! – объявила с восторгом так громко Ирина, что не только мы, но и те, кто был рядом, стали с завистью смотреть на управляемую парусную доску.
Фигура спортсмена была размером с руку. Узнать сына с такого расстояния было нелегко. Да, темноволосый, мускулистый... Сашка уверенно катался на скейтборде, но чтобы серфинг с первого раза, да так лихо...
- Что-то уж очень красиво и легко, - заметила я с некоторым недоверием. – С чего решила, что это он?
- Я узнала его плавки, – ответила подруга, и окончательно убедила меня в подозрениях. В темно-синих плавках ходили 90% всех мужчин.
- Так. Я иду его искать, а ты остаёшься с детьми. Все ждут меня на берегу.
- А можно я с вами, мэм? – подал голос Игорь.
- Идём, – разрешила, как будто чувствовала, что подросток в этой ситуации не будет лишним.
За десять — пятнадцать минут мы добежали до пункта проката, где на морском горизонте, у берегов Турции колыхалась доска... Крошечная (с напёрсток) фигурка спортсмена безуспешно боролась с парусом. Своевольный герой Лермонтова, одиноко
недолго белеющий, на секунду расправлялся, а потом тут же падал в воду. Течение уверенно несло доску к чужим берегам.
- Кто? Кто здесь есть? – заорала я так, что Игорь даже присел.- Вы что не видите?!!! У вас человек в море!!!
Сонный инструктор вышел из-под навеса и уставился на море. Рот его был приоткрыт от изумления. Он так смотрел на воду, как будто минутой ранее здесь была пустыня.
- А зачем он туда плывёт?
- Да он впервые на серфинге! – заорала я, пытаясь разбудить горе-спасателя. –
Где у вас катер?
- Только катамаран, – указал он на один, стоявший на берегу.
Не говоря ни слова, мы с Игорем столкнули его в море и сели за педали. Я с такой силой и остервенением крутила их, что Игорь едва успевал за мной.
Когда добрались до Сашки, Игорь, потирая руки, чтобы успокоить себя, спросил:
- А можно я на серфинге покатаюсь?
У Сашки хватило сил только на кивок. И счастливый подросток прыгнул в воду. А измученный студент сел рядом со мной.
- Ну, как? Накатался? - спросила, заметив кровавые мозоли на ладонях.
- Знаешь,я ведь прощальное письмо уже написал, – сказал «серфингист», с трудом шевеля посиневшими губами. – И продиктовал дельфинам. Не передали ещё?
Игорь поднять парус не смог, зато лёг на доску, которую мы привязали к катамарану, и помогал грести руками. Уже не торопясь, мы поплыли к берегу.
***
Ужин в пансионате проходил в строго отведённое время: с 18.00 до 19.00. А у детей на отдыхе аппетит и после 21.00 разыграться может. Да ещё как может!
Это случилось в один из первых вечеров. Когда сначала кто-то один, а потом и другие сказали вслух, что хотят есть... Мы второй ужин не планировали. Спускаться на набережную (а в это время только там работали кафе) не хотелось.
Помня русскую пословицу про соловья, которого баснями не кормят, мы решили попробовать: а вдруг получится!?...
И предложили детям сыграть в показ коллекций двух известных модельеров, чьи роли мы с Ириной взяли себе.
Девчонки стали моделями, с удовольствием облачающиеся в предлагаемые им наряды. Так наши блузки на них выглядели платьями, а широкие юбки, спущенные с плеч, вечерними туалетами.
Фантазировали, комбинировали, изощрялись как могли. Роль репортёра досталась Сашке. Он задавал вполне дельные вопросы и «модельерам», и «моделям», комментируя происходящее для телевидения. На роль фотографа согласился Дима. Он щёлкал фотоаппаратом, сохраняя для истории забавные моменты. Костя, взяв водный пистолет, изображал секьюрити. Игра постепенно захватывала.
И только Игорь с Олегом в игру не включились. Они ушли в свою комнату голодные и сердитые. Я подумала, что завтра мы обязательно учтём ошибку нынешнего вечера и исправим. Задерживать и уговаривать их не стала, уверенная, что они лягут спать.
Но получилось иначе. Игорь стал читать какой-то детектив, а Олег отправился на поиски еды. Куда бы вы думали? – Правильно, туда, где кормили. То есть - в столовую. Парень дружил с логикой и здравым смыслом. Через пятнадцать минут он вернулся с большущей тарелкой жареных кабачков и целой буханкой нарезанного хлеба.
Мне до сих пор стыдно за свою первую реакцию.
- Откуда это? – и глаза по блюдцу.
- Из столовой.
- А кто тебе дал? – и зависть в голосе, что не я это принесла.
- Тётенька, которая там пол мыла. – Вот это он зря сказал.
- Это то, что не доели, что ли? – вылетело помимо моей воли. Ну, какая тебе была разница?! Зачем спросила?! Свою дурную брезгливость надо было держать обеими руками, так нет же — вылетело – не поймаешь...
И уже все другие смотрят на еду с подозрением... И отворачиваются. Парню надо было аплодировать, а мы проигнорировали ПОСТУПОК. И вина моя. Полная профнепригодность. Мне до сих пор стыдно.
У Олега на глазах появляются слёзы.
- Я же нашёл еду! – и убегает, хлопнув дверью. Я бегу за ним. Он падает на свою кровать, отвернувшись к стене.
- Ты просто молодец! Прости меня. Я не права, – оправдываюсь и понимаю, что не оправдаться... Возвращаюсь в нашу комнату, забираю тарелку.
- Пошли! – бросаю на ходу сыну.
И все последовали за мной. И уже при всех прошу прощения и начинаю есть кабачки. Сашка приходит на помощь.
- А мне? Вкусно-то как. По-моему, эти вкуснее тех, что нам на ужин давали.
И все тянутся к тарелке.
После этого случая мы на вечер закупали фрукты и булочки с кефиром.
А про Олега я поняла, что он будет надёжным отцом.
Позже мне довелось поработать с ним на уроках. И Олега, и Диму я узнала ещё и как студентов. Но это позже. А пока мы отдыхаем на море и здесь происходят интересные встречи и знакомства.
Я уже упоминала, что Анюта, выросшая в кругу старших братьев довольно смело смотрела на мальчиков. И там на отдыхе выбрала себе в кумиры Сашку. А кого же ещё?! Ну не братьев же?... Они же на плечи её не сажали.
Наталья была в более выгодной ситуации: у неё был выбор. И она с ним не торопилась. Со всеми братьями была любезна и разговорчива. И мальчишки к ней относились очень по-доброму.
Однажды, проходя по территории упомянутого санатория, мы увидели, что на танцевальной веранде проводится конкурс. Массовик-затейник приглашал желающих сразиться за приз. Звучала румба. Ирина, вспомнив, что четверо из славного семейства занимаются бальными танцами, предложила забрать приз. Но дети смотрели на танцующих скептически. Да, они были не конкуренты нашим друзьям. И потому, наверное, не вызвали желания вступать в борьбу... Мы с Ириной начали уговаривать Аню. Но она, посмотрев на Сашку, дала понять - с кем бы она вышла в круг. А тот не танцевал...
И тогда Костя вышел один на середину. Танцующие взрослые расступились, и он показал мастер-класс. И как показал! Сорвал аплодисменты, получил подарок и, сунув его Ирине в руки, убежал.
Ирина, истолковав это как признание Наташе в симпатии, сказала на ухо племяннице:
- Вот какой замечательный мальчик. Тебе надо с ним хорошо подружиться.
- Тебе надо – вот и дружи! – ответила юная кокетка. А вскоре стало понятно, что она себе в фавориты выбрала Диму.
Да, всё как в песне: «Мы выбираем..., нас выбирают... - как это часто не совпадает».
Как-то Сашка пошёл за мороженым, а вернувшись, сообщил, что у него вечером сегодня свидание.
- С кем? - спросили общим хором.
- Тут студентки в совхозе что-то убирают. Стройотряд. Познакомился с одной.
Он ушёл на свидание, а мы погрустнели. На следующий день он увидел девушку на набережной и поспешил к ней навстречу. И тогда мы с Ириной подговорили девчонок подойти к нему и сказать: «Папа, а ты обещал нам мороженое».
Наш скетч не удался. Девчонки перепутали слова. Они промямлили только про мороженое, обратившись, как всегда.
Свиданий было ещё два, а потом студенты уехали в другой совхоз...
Наблюдать за детьми было удовольствием ничуть не меньшим, чем купаться в море, ходить в горы, любоваться прибоем. Когда-то я думала, что мне на второго ребёнка не хватит той любви, которую я испытываю к единственному сыну. Какая глупость! Все дети были разными, именно оттого каждого любили по-своему. И чем больше их было, тем больше любви вмещало родительское сердце.
Неповторимой! Индивидуальной! Особенной!
Мой сын это тоже тогда понял. Потому у него сейчас своих трое.
А я, рассматривая фотографии того лета, благодарю всю компанию за своё прозрение.