Сын решил отделиться от нас, и с хутора переехать в посёлок. Снял жильё в деревянном, перекошенном доме в два этажа. На первом этаже, где он снял жильё, жила раньше очень полная женщина. Когда она умерла, её гроб выносили через окно. Прошло года три после её смерти. И её пустующую двухкомнатную неблагоустроенную квартиру сдали моему сыну. Он сделал там косметический ремонт, и начал там жить. Первую ночь, он услышал, как на кухне кто-то копытцами стучит. Пришёл на следующий день домой к нам на хутор и просит: « Мам, дай иконы, а то у меня козы бегают по ночам». Я посмеялась, дала ему иконы. Иконы он расставил, наступила следующая ночь.
С его слов вам и рассказываю. Как только отключился свет, цоканье началось снова, свет включу - тишина. Отключу – снова начинают. Так всю ночь он экспериментировал, бегал на кухню, их материл - тишина, как только спать – пляс по кухне, да такой, что не уснёшь.
Мы стали смотреть, что в этой квартире осталось от прежней хозяйки, вынесли все её портреты, ничего не оставили в доме.
Но кроме цоканья появился звук рыганья, я пришла к сыну в гости, иду на кухню, а за мной кто-то невидимый идёт, и рыгает, я ему сказала, что его не боюсь, он порыгал и перестал.
Дальше было ещё хуже. Однажды ночью он услышал, как открывается дверь, кто-то подходит к его дивану, где он спит и начинает его душить. Сын говорит: «Я даже не мог шевельнуться, вспомнил, что когда в детстве бегал во дворе, мне татарочка-соседка сказала: «Помни, что нечистую надо материть», - и я заматерился, руки, что душили меня, ослабли и исчезли. Я видел эти руки – это были женские руки. Я не испугался, я понял, что меня хотят отсюда выжить. Но сказал им, что отсюда съеду, только по собственному желанию. Три раза приходила женщина его душить, и три раза он освобождался от неё матом, молитвой не получалось. Цоканье продолжалось, оно перемещалось по всем нижним квартирам, убегало и цокало в соседней квартире, было слышно их из-за стены. В комнаты к нему они не заходили, веселились на кухне. Так они научились жить вместе. Да и сын привык засыпать под их пляс.
Однажды к сыну пришёл друг и остался у него ночевать, не смотря на его предупреждения о проявлении нечистой силы. Посреди ночи его друга потянули за ногу, сняли носки, опрокинули с дивана, он, проснувшись от этого, испугался, и без обуви убежал домой.
Вскоре сын уехал в город. Квартира это пустовала долго, желающих жить в ней не оказалось, а в последствии её подожгли, и первый этаж стал нежилым, а на втором этаже, по-моему, до сих пор живёт одинокая женщина.