"Тот счастлив, у кого есть хлеба с душу, платья с тушу, денег с нужу"
(русск. пог.)
В Киеве я остановилась в комнате отдыха при вокзале, заселилась поздно вечером. Это стоит 160 гривен в сутки (в Одессе в прошлом году – 260, это - город дорогой!). Наступило утро. В комнате нас шесть человек – все приходят и уходят, а Олеся живёт уже месяц с ребёнком, при этом у неё киевская прописка. Странно… Она молодая и очень нервная, спит на одной кровати со своим семилетним мальчиком. Сын её тоже очень возбуждённый, из гиперактивных. Понимая, как матери с ним тяжело, пытаюсь заниматься чем-то с ним. Ему интересно со мной – я дала ему свой блокнот с ручкой, предлагаю писать, рисовать, вопросы задаю: «Назови пять хищных зверей», «Назови пять птиц, пять домашних животных». Он ничего не знает, но пытается отвечать. Олеся стала на меня кидаться – зачем я мальчика спрашиваю? Я недоумеваю: «Вам же хотела помочь!» «Не приставайте к ребёнку!» - заявляет она. Наступает тишина, никто не хочет с Олесей связываться, и я тоже, мальчик убегает в коридор..
Взяла полотенце, сходила в душ – 40 гривен. Дороговато… Поехала в город по своим делам. В троллейбусе пожилой мужчина благородной наружности уступил мне место – джентльмен! Я не отказалась, посматриваю на него благосклонно. Он маленько «под шафе», ему хочется поговорить:
- Сколько вы думаете мне лет? – спрашивает он меня.
- Лет семьдесят… - отвечаю.
- Не угадали - восемьдесят три!
- Ну, кто вам поверит? Вы шутите! Вам больше семидесяти ни за что не дашь! Я думала – мы ровесники.
Вижу, что моему собеседнику приятно это слышать.
- Место мне уступили… - продолжаю я. А вы знаете, как говорят: «Я уступил место не потому, что она – женщина, а потому, что я – мужчина»? Значит, вы настоящий мужчина! – мне тоже хочется поговорить, узнать, чем «дышат» киевляне.
- Я много лет отдал военной службе, три раза в Чечне воевал! Получаю хорошую пенсию, ни в чём не нуждаюсь… И жена со мной, и дети хорошие…
- Значит, всем довольны… Скоро выборы, за кого голосовать-то будете?
- А вот мы с товарищами-военными встретимся, обсудим это дело, и в конце декабря заявим своё мнение – за кого. Только не за Порошенко! – громко заявляет он. Я испуганно оглядываюсь, а какая-то старушка согласно кивает головой: «Только не за Порошенко!». Ещё я узнаю от собеседника, что раньше на заводе "Арсенал" работали 37 000 человек, а теперь - 2 700... Но вот наша остановка: «Майдан Незалежной». Я выхожу вслед за бравым военным, и мы теряемся в толпе.
Здесь много горожан, приезжих, иностранцев. Я осматриваюсь: да, вон архангел Михаил распростёр свои крылья над благословенной столицей, узнаю другие знакомые декорации «революции Достоинства». Смотрю под ноги. Наверное, раньше тут была надёжная брусчатка, теперь она истреблена "восставшим против диктатуры народом", площадь устлана плохо закреплёнными плитками, которые шатаются под ногами…
Захожу в «Макдональдс», беру блюдо со странным названием, а это оказывается курица в сухарях. Вкусно! И кофе – хоть куда! Вот и день прошёл, он был плодотворным, я многое успела сделать, увидеть.
Возвращаюсь к себе, на вокзал, в комнату отдыха. Вокзал великолепен! Поднимаюсь под самую крышу. Всем недовольная Олеся долго возится, а мы устали и хотим спать. Одна женщина не выдерживает, и просит Олесю выключить свет, открыть дверь в ярко освещённый коридор, и так закончить свои дела, ведь свет мешает спать и сыну Олеси.
- Я имею право до одиннадцати заниматься своими делами, а вы эгоистка! – орёт она. Нас большинство – людей, нуждающихся в отдыхе, но мы молчим – с Олесей лучше не связываться. Наконец она угомонилась.
Утром ходим на цыпочках, чтобы не разбудить Олесю с сыном – они так и будут спать почти до десяти, и мы, которым она не давала спать, будем беречь её сон. Но вот она проснулась, долго звонила куда-то, просила денег, потом ушла в город. И мальчик куда-то убежал – вероятно, на вокзал, его уже оттуда приводили полицейские.
Мы с женщинами разговариваем об Олесе, и все качают головами – оказывается, она у всех по отдельности просила денег, причём в грубой форме, а одна подозревает, что та её обокрала – у неё пропали 500 гривен! Но, как говорится, не пойман – не вор. Приставала Олеся с просьбой о деньгах и в коридоре к другим постояльцам:
- Дай 350 гривен! – говорит она одной пожилой женщине.
- С какой стати? – удивляется та.
- Ну что, тебе жалко, что ли?.. – а потом устроила той скандал под каким-то предлогом…
Странно… Постояльцы жалуются администрации, и те заявляют Олесе, чтобы она оплачивала вторую койку для сына. Оказывается, молодой матери пошли навстречу, ведь бесплатное проживание – это только для детей до пяти лет. Олеся накидывается на них и начинает звонить в редакцию какой-то газеты, чтобы те прислали корреспондента – её здесь обижают! Те обещают утром прислать, чтобы всё выяснить…
Проходит ещё день, ночь – мальчик спит отдельно. На другой день я возвращаюсь из города, и с облегчением вижу – Олеся с сыном съезжают…
- Куда вы дальше едете? – спрашиваю её.
- В Германию! – отвечает она заносчиво, как всегда.
- Счастливого пути! – желаю я им. Наверное, получили деньги…
- В какую Германию? – смеётся дежурная комнаты отдыха, - Теперь, наверное, в зале ожидания будут кантоваться – ехать ей некуда!
Мне жаль Олесю - молодую, нервную женщину с ребёнком и с киевской пропиской, без денег, которой некуда пойти… Но таковы её нынешние реалии…
На фото столовая у Киевского вокзала, где я питалась, "Пузата хата" - смешной язык, но выразительный. 2018 год.