Друзья, тут меня месяца два назад попросили написать для одного интернет-издания экскурсию по Ставрополю. Я согласился, но так-как тема "мистического Ставрополя" уже принадлежит Роману Нутрихину, я решил, как юный Вова, пойти другим путем. Короче, я сделал экскурсию по улице 8 марта, наполнив ее своими байками и всякими наблюдалками. Прошло уже два месяца, интернет-издание чаво-то молчит, поэтому я решил опубликовать его тут.
Предлагаю вам первый фрагмент экскурсии "Постмодернистские прогулки с Дмитрием Пикаловым":
Признайся честно, дорогой камрад,
Витрин огни мозолят взгляд?
Не радуют протоптанные тропы,
Провинциала-мизантропа?
Так мы пойдем другим путем,
И кое-чего мы там найдем,
В чем сохранился дух эпохи,
Вдали от суеты и суматохи.
Туда, где не была нога туриста,
Пусть будет путь наш неказистый,
И вдалеке от троп известных,
Постигнем тайны зданий местных. (я)
Поездив довольно много по европам и азиям, последнее время стал я уставать от мест, которые заточены туриндустрией под нашего брата. Все больше мне стало казаться, что популярные туристские маршруты, по которым каждый день проходят разнородные людские толпы, давно утратили свой истинный дух и тихое очарование, превратившись в лубочную картинку, с ее типичной кичевой простотой и всеядностью.
Поэтому, когда меня, как историка, попросят время от времени организовать для гостей какую-нибудь экскурсию по Ставрополю, я пытаюсь увести их с протоптанных туристических дорожек, которые описаны во всех справочниках, и отправиться туда, где сохранился дух южного провинциального города, где можно заглянуть в его истинное лицо, лишенное всякого косметического блеска, характерного для центральных улиц и площадей.
И наше путешествие по Ставрополю, мы начнем с улицы 8 марта, бывшей Шипкинской, названной так в честь героев обороны Шипки, одного из ключевых и наиболее известных эпизодов в русско-турецкой войне 1877—1878 гг. В 1838 г. тут началось строительство казармы для рекрутов и помещений для нижних чинов Первого Линейного Кавказского батальона. Казарменный городок положил начало образованию новых улиц, одна из которых позже получила название Шипкинской, которая начиналась от тюремного замка до современного Даниловского кладбища, ранее именовавшегося Воробьевским.
Рассказывают, что инициатива переименовать в Ставрополе улицу Шипкинскую в улицу 8 марта, была делом рук второго секретаря Ставропольского РК ВКП(б) Агафонова А. В. По словам современников, супруга второго секретаря Ставропольского РК ВКП(б) Агафонова А. В., была очень упряма, своенравна и эгоистична, часто ссорилась с мужем из-за пустяков. Вот так, благодаря скверному женскому характеру, в Ставрополе появилась улица 8 марта, начинающаяся тюрьмой и заканчивающаяся кладбищем.
Наше путешествие по улице 8 марта мы начнем от маленькой железной двери городской тюрьмы, сколько мне помнится всегда наглухо закрытой, и сейчас бог весть знает для чего предназначенной. Однако, старожилы Ставрополя рассказывают, что дверь эта была сделана в стене по приказу кого-то из тюремного руководства еще при императоре Николае I, и якобы именно через нее выпускали на свободу заключенных, отбывших наказание. В первую очередь, говоря, это касалось тех, кто сидел по политическим статьям. По рассказам этим, покидать городскую тюрьму они должны были через эту маленькую железную дверь на коленях, как бы прося прощение у честного народа и всего белого света. Правда это, или досужий вымысел, теперь доподлинно неизвестно. Но что точно известно, что дверь эту никогда на коленях не пересекал Иосиф Сталин, который, согласно воспоминаниям Владимира Унковского, лечащего врача Сургучевых, летом 1905 г. скрывался от царской охранки некоторое время в Ставрополе и даже подрабатывал в гостинице Сургучевых поваром и шашлычником. Было это вскоре после неудачного ограбление Государственного банка грузинскими налетчиками, из которых только одному Иосифу Сталину посчастливилось остаться на свободе. Кстати, из рассказа Унковского следует, что Илья Сургучев с поваром Иосифом Сталиным, вполне «компанейским парнем», ходили по вечерам в театр, а потом спускались в погребок пропустить стаканчик кахетинского и читали друг другу стихи. Вели, так сказать, вполне богемный образ жизни, трепетно хранимый до сего дня представителями местной творческой интеллигенции. Потом, правда, Илья Сургучев невзлюбил советскую власть и даже затаил злобу на своего бывшего приятеля по поэтическим вечерам, походам в театр и винным погребам в том далеком 1905 г., но это уже совсем другая история. Как-нибудь я обязательно напишу "Историю ставропольских предательств от Сургучева до Горбачева".
Но именно здесь, у этой теперь вечно закрытой двери городской темницы по субботам и воскресениям возникает небольшой стихийный блошиный рынок или как его называют в народе «блошка». Кстати, он единственный в городе. Нет, конечно, в Ставрополе есть свои антикварные магазины, на одном только Верхнем рынке их два, но разве могут антикварные магазины сравниться с блошиным рынком, где буквально за копейки можно приобрести предметы пропитанные духом иного времени. «Блошка» работает только по выходным с 9 до 13.
Чуть дальше, по улице расположено великолепно сохранившееся здание Офицерского собрания. Сложенное из кремнистого известняка в стиле романтического модерна, с ажурными балкончиками, парадным арочным входом, с замысловатым не повторяющимся оконным сандриком, с коническими капителями и полуколоннами, символическими победными щитами и профилем Виктории, барельефным гербом Ставропольский губернии, оно очень выделяется на фоне советской и постсоветской доморощенной архитектуры. К сожалению, имя архитектора не сохранилось, но есть версия, что к созданию проекта роскошного оригинального здания имел отношение губернский архитектор А.П. Булыгин, построивший в Ставрополе ряд важных объектов, в частности, нижнюю аптеку Байгера в несколько сходном стилевом решении. Говорят, что во время Первой мировой войны именно в этом здании хранились экспонаты Военно-исторического музея «Храм Славы», эвакуированные из Тифлиса. На короткое время уездный Ставрополь стал культурной столицей Кавказа, где хранились такие известные исторические и батальные полотна как «Взятие турецкой Кочермы», «Прибытие императора Николая I в Геленджик» И. Айвазовского; «Взятие Гуниба и пленение Шамиля» Ф. Рубо; «Смерть барона Вревского», «Сражение при Норик-Дара» Н. Самокиша. Здесь же находилась 100-метровая картина-панорама Франца Рубо «Штурм аула Ахульго 22 августа 1839 года». «Оружейная палата» музея «Храма Славы» была представлена медными и стальными пушками разных периодов Кавказской войны. Было здесь и многочисленное кавказское оружие, ружья и пистоли, сабли и кинжалы с золотой и серебряной насечкой, инкрустацией костью и перламутром, кубачинской чеканкой, а также знамена кавказских полков — Нижегородского, Эриванского, Апшеронского, Дагестанского, Самурского, Хоперского, Кабардинского и др. И ключи от взятых этими полками городов и крепостей — Эривана, Ганжи, Нарын-Калы, Дербента, Хивы, Бухары и т.д.
Правда во время революции и гражданской войны часть экспонатов была разворована, часть уже при Советской власти передана в музеи Москвы, Махачкалы и Орджоникидзе, и лишь небольшая часть экспонатов сейчас хранится в городском музее, где с ней может ознакомиться любой желающий.
Чуть дальше перекрестка улиц 8 марта и Ломоносова с левой стороны возвышается уникальный памятник архитектуры эпохи первоначального накопления капитала – жилой дом с автосервисом на первом этаже. Возведено это нелепое архитектурное чудо в то смутное время начала 90-х, когда запрет на строительство больших частных домов только что отменили, однако у самих хозяев и строителей не было ни плана, ни нормальных стройматериалов. Поэтому дом возводился по принципу, строим из того, что есть сейчас под рукой и посмотрим, что в конце получится. Но чего тут удивляться, время тогда было такое, по такому точно принципу строилось добрая половина государств СНГ. В итоге, что с государствами, что с этим домом результат получился примерно один, стоит теперь что-то нелепо-несуразное, и чтобы хоть как-то придать это вид приличия, хозяева обшили это поверх евросайдингом. Зато сразу виден дух эпохи с его наивной верой во всемогущество «невидимой руки рынка».
Но если на углу улиц 8 марта и Ломоносова свернуть по ходу движения вправо, и пройти до поворота перед магазином «Симфония», и углубиться в проезд Энгельса, то войдя во дворы, можно погрузиться в тихое очарование старого Ставрополя. Двухэтажные домики, добротно сложенные из местного песчаника более 50 лет назад, в окружении цветов и зелени, выглядят затерянным райским островком на фоне бетонных джунглей улиц Лермонтова и Мира. Странно, но в этом месте никогда не бывает вечного ставропольского ветра, как будто Борей – бог ветров, обходит этот зеленый уголок стороной, по какой-то своей, неведомой нам смертным причине.
Здесь прямо на выходе из проезда Энгельса на улицу Льва Толстого, находится магазин «Автопилот», по преданию, открытый на месте первой в городе автомастерской. Магазин интересен в первую очередь своим небольшим музеем, в котором кроме различных старинных автодетателей от легенд советского автопрома, можно увидеть очки легендарного Адама Козлевича, водителя автомобиля «Антилопа-Гну», на котором четвёрка авантюристов во главе с Остапом Бендером отправляется вслед за миллионером Корейко в Среднюю Азию, а так же железный гвоздь, коим неизвестный диссидент проколол в мае 1939 года левое колесо автомобиля М.А. Суслова.
Это гвоздь, говорят, упал с неба во времена скифского царя Таксакиса и был найден первым ставропольским интеллигентом, тоже из скифов, Саневтом, который даже став царем после Таксакиса, не разучился писать правду на глиняных горшках. Как утверждают некоторые краеведы, с тех далеких пор и пошла на нашей земле традиция резать правду-матку железными гвоздями на мало-мальски пригодной поверхности. Так Ставрополье и стало кузницей партактива и диссидентских кадров. Профессор Лушников Д.А. вообще утверждает, «что падение железного гвоздя с неба привело к методологическому расколу среди казаков-постмодернистов, позже оформленному древнегреческими подражателями в виде противопоставления учений Платона и Аристотеля. Одни казаки думают, что этот гвоздь есмь «эйдос», другие же уверены в наличии на небе 3D-принтера. Чуть до гражданской не дошло». – (цитируется по «Истории ставропольских казаков-постмодернистов от Большого Взрыва до Тепловой Смерти Вселенной». Том 28. стр. 11.)
Дальше по улице 8 марта, в глубине квартала, за ныне еще здравствующим детским садиком когда-то находился детский дом. Рассказывают, что маленький сирота Андрюша Разин провел тут несколько месяцев, прежде чем был отправлен в детский дом Светлограда. А еще говорят, что именно на этом самом месте, в голову маленького Андрюши пришла гениальная мысль впредь представляться племянником первого секретаря Ставропольского крайкома КПСС М.С. Горбачева, что и было им удачно осуществлено уже после того, как Михаил Сергеевич стал Генеральным секретарем ЦК КПСС. Ходят слухи, что после распада СССР, когда уже известный музыкальный продюсер Андрей Разин начал политическую карьеру, детский дом этот закрыли от греха подальше, дабы никому из его воспитанников впредь подобные мысли в голову больше не приходили. Что теперь там доподлинно неизвестно, однако, обилие камер наблюдения по периметру бывшего детского дома, отбивает у любопытствующего всякое желание докопаться до истины.
Еще одной достопримечательностью улицы 8 марта, можно считать дом бывшего губернатора В.Г. Зеренкова, сложенный из красного добротного кирпича. Губернатором Валерий Георгиевич был недолго, и запомнился нам, простым жителям Ставрополя только тем, что при нем два раза укладывали асфальт на улице 8 марта, чего до этого не случалось тут многие годы.
Дальше от дома бывшего губернатора В.Г. Зеренкова, идет частный сектор, примыкающий к забору Даниловского кладбища, одного из двух сохранившихся до наших дней в Ставрополе старых погостов и на сегодняшний день уже закрытого для погребений. Здесь похоронены такие известные и значимые для истории и культуры края люди, как композитор и дирижер, автор «Варяга» В.Д. Беневский, один из отцов-основателей краеведческого музея Г.К. Праве, трагически погибший при освобождении Ставрополя от немецко-фашистских захватчиков старший лейтенант И.Г. Булкин, а так же юный партизан Геннадий Голенев.
Прямо у входа в кладбище расположилось кафе «Домбай». Кому в голову пришло дать имя горнолыжного курорта точке общепита, в которой проходят поминки, нам доподлинно неизвестно. Однако, существует старинная кавказская легенда о философе Лао Цзы, который много лет служил хранитель императорского архива и государственной библиотеки, и начинал каждый свой день с сжигания в печи пяти книг, так как был убежден, что люди, писавшие эти книги много лет назад, достигли высокого понимания жизни, но передать это понимание в своих книгах так и не смогли. И когда Лао Цзы сжег последние книги императорской библиотеки, он собрался и с чистой совестью отправился умирать в горы. Проголодавшись по дороге, он зашел кафе, в котором готовили карачаевские хычины - лепёшки из тонкого теста с творогом, рассольным сыром и мясом с зеленью. Говорят, после того, как философ Лао Цзы попробовал эти вкусные хычины, он сразу передумал умирать, и отправился к своему приятелю Конфуцию играть в шеш-беш.
С другой стороны от входа на кладбище расположено здание, причудливым образом сочетающее в себе весь постмодерн современного Ставрополя. На первом его этаже расположился магазин ритуальных и траурных принадлежностей, а на втором – букмекерская контора. И не понятно, то ли это символизирует бренность нашего скорбного бытия и бессмысленность охоты за «золотым тельцом», то ли победу вечной игры жизни над сиюминутностью смерти.
Вот в этом экзистенциальном тупике мы заканчивает наше путешествие по улице 8 марта, бывшей Шипкинской, упершись в Великую Доваторскую Пробку, которая, как утверждают ставропольские ученые, рассосется только после Тепловой Смерти Вселенной.