Чтобы в этой истории вам всё было понятно, сначала разъясню, что же такое лидирование (лидировка) воздушных судов.
В предыдущих своих опусах я рассказывал, как приходилось помогать экипажам Роствертола. В тех случаях, когда необходимо лететь за рубеж, по каким либо специальным заданиям, а экипаж не знает в нужном объёме английский язык и правила международных полётов, то в состав экипажа включают штурмана-лидировщика, и он ведёт связь и оказывает всю необходимую помощь при полёте и на земле. Конечно, работать в кабине самолёта, где все говорят на родном языке, да и по менталитету свои люди, гораздо проще.
А бывает наоборот. Это когда зарубежный экипаж летит по территории России, в аэропорт, не допущенный к международным полётам или в аэропорт, требующий специальное разрешение. Сейчас это достаточно редкое явление, а вот при СССР и в девяностые годы, это была нормальная процедура. Вот тогда на борт иностранного воздушного судна и поднимался наш, российский лидировщик. Всё это делается вполне официально, в соответствии с требованиями официально опубликованных правил полётов, там и расценки за эту услугу опубликованы. Естественно, что лидировщик должен иметь соответствующую языковую подготовку и опыт международных полётов. В такой работе есть множество особенностей.
Вот как-то мне повезло лидировать самолёт Cessna-525 с немецким экипажем и шестью немецким бизнесменами. Понадобилось немецким бизнесменам срочно прикупить на дешёвой распродаже в Саратове парочку заводов. Ведь в девяностые чубайсята и гайдарята распродавали буквально всё оптом и в розницу.
Поскольку аэропорт в Саратове не был международным, то и лететь туда можно только с лидировщиком. Поэтому сначала немцы сели в Ростове, так как аэропорт международный, где и взяли меня на борт.
Самолёт я встретил на стоянке, представился командиру, седому, лет за шестьдесят немцу, зовут Дитрихом, и мы вместе поехали в АДП (аэродромный диспетчерский пункт). Зашли с капитаном на метео, изучили погоду в Саратове и на запасном аэродроме, помог командиру при оплате за обслуживание и заправку, подали флайт-план (план полёта) и мы вернулись на самолёт.
Второй пилот доложил про заправку и готовность самолёта к полету, и мы поднялись в кабину.
И тут выяснилось, кабина то маленькая, конечно можно сидеть и в салоне, благо дверей между салоном и кабиной нет. Но мне тогда ничего не видно, да и командиру я в такой позиции никакой помощи оказать не смогу.
Дитрих почесал затылок и спросил – готов ли я занять место второго пилота и хотя бы выполнять контрольную карту и включение, и выключение оборудования?
Да нет проблем, читать умею, а если что не так, пальцем покажешь!
После чего я поинтересовался, как бы проверить флайт-план внесённый в FMS (flight managment system) – систему управления полётом.
Дитрих с удивлением спросил – а зачем собственно, всю информацию к полёту и флайт-план ему готовило Мюнхенское навигационное бюро, самое навигационное бюро в мире.
Я выразил глубочайшее уважение Мюнхенскому навигационному бюро, но поскольку мы находимся в России, то предлагаю проверить флайт-план на соответствие российской действительности.
Мой немецкий капитан скептично посмотрел на меня и указал на пульт FMS, типа – тебе надо, ты и проверяй!
Ну ладно, тоже испугал. Ведь любая компьютерная система организована по одинаковому принципу. Хоть я никогда не работал и не видел именно эту систему, но имел опыт работы с компьютером и с GPS, а система управления у них аналогична. Так что немного поизучав пульт управления, включил систему, вызвал флайт-план и начал его «листать».
И вот тебе на! Буквально сразу нашёл ошибки во флайт-плане. Уточнив у Дитриха порядок удаления ненужных пунктов, внёс коррекцию в план. Мой немецкий капитан с удивлением наблюдал, как я ковыряюсь в FMS. Попросил его проверить новый маршрут, для чего показал в сборнике схему выхода из Ростова и маршрут на карте. Вместе проверили, и Дитрих ещё раз поразился, что мюнхенское бюро, всё-таки ошиблось, а я эту ошибку нашёл и исправил.
Ну, даже хвалёная немецкая точность и аккуратность даёт сбой, ведь там, где начинается авиация, там кончается порядок. Есть такая поговорка в авиации.
Ну, всё, можно вылетать. Проверили кабину по карте контрольных проверок, и я поинтересовался у Дитриха, кто будет в Ростове вести связь, ведь в Ростове можно вести связь на английском. Дитрих ответил - ну, раз я пилотирую, то связь ведёт второй пилот, а это ты! И это правильно. Так что я запросил запуск, и вот мы уже рулим на полосу. Когда проверяем оборудование по контрольной карте, Дитрих иногда рукой показывает, где нужный переключатель и контролирует мои действия, ведь я сейчас выполняю все манипуляции второго пилота.
Перед взлётом получили инструкцию о порядке выхода из зоны аэродрома после взлёта, Дитрих кивком головы подтвердил, что всё понял, поставил взлётный режим, короткий разбег, и мы нырнули в серую сплошную облачность. Где-то на высоте тысячи метров капитан включил автопилот, и FMS повела нас по маршруту. Набор высоты тоже в автомате, устанавливаешь на задатчике заданную высоту, а компьютер устанавливает нужный режим работы двигателей и вертикальную скорость набора высоты. При этом компьютер выполняет следующую процедуру, за 200 метров до заданной высоты, уменьшает вертикальную скорость набора до 5 м/сек, и уменьшает режим работы двигателей. Если задаёшь следующий эшелон, компьютер опять устанавливает нужный режим двигателям и набирает заданную высоту.
Вот и заданный эшелон 10100 метров. Здесь сияет солнышко, внизу сплошной, сверкающий белизной облачный ковёр. В кабине, по сравнению с Ту-134 или Ту-154, конечно гораздо тише и уютней. Оборудование установлено очень эргономично, тянуться не надо, всё под рукой.
Продолжаю изучать навигационное оборудование. Картинка на центральном мониторе понятна: вот маршрут, вот наше место на карте, вот индикация скорости полёта и навигационных параметров, вот время полёта до следующего пункта и расчётное время пролёта. Штурман не нужен, вместо него компьютер и навигационные системы. Они зарплату не просят и в отдыхе не нуждаются. Кстати, а где же самый обычный радиокомпас? Ага, вот он.
Дитрих, а радиокомпас должен быть в полёте включён?
Конечно!
Так я включу и настрою?
Хм, включи, раз так надо.
Понаблюдав, за тем как я настроил АРК (автоматический радиокомпас) и удовлетворённо посмотрел на родные, хорошо знакомые стрелочные указатели Дитрих слегка задумался, а затем выдал – нееет, ты не лидировщик, ты инспектор! Тебе, что, мало компьютера?
А если…
Я ж говорю, ты инспектор!
Ух, проницательный ты мой! Тьфу на тебя, моя должность на настоящий момент в родной авиакомпании, действительно, штурман-инспектор. Ну, не буду его радовать.
Волгоградский диспетчер вызывает, интересуется принадлежностью самолёта и целью полёта.
Ответил: самолёт – германский, коммерческий чартер. Летим в Саратов, хотят немецкие бизнесмены по дешёвке скупить сокровища Российской империи.
После короткой паузы диспетчер поинтересовался – надеюсь, не базу стратегических бомбардировщиков?
Да я тоже, надеюсь…
Юмор девяностых.
В кабине тепло и уютно, тихо гудят турбины, шипит на лобовом стекле набегающий поток, солнышко пригревает с левого борта.
Глядь, а Дитрих то, заснул! Вот даёт! Это что же, он мне до такой степени доверяет? Или просто сморило?
Вот уже и в саратовскую зону вошли, скоро снижаться. Разбудил нашего капитана, сообщил, что надо готовиться к посадке. Теперь связь только на русском, приходится все команды диспетчера переводить Дитриху. Принял погоду в Саратове: -20, видимость 10 км, полоса сухая, ветер западный 5 м/сек. Просто красота, всегда бы в такую погоду летать. Просмотрели схему захода, вопросов нет, выполнили карту и начали снижаться. Бортов в зоне подхода и на заходе нет совсем, так что мы в гордом одиночестве снижаемся прямо в район четвёртого разворота. Единственный нюанс, за рубежом при заходе на посадку используют давление QNH, а в России – QFE, то есть, давление, измеренное от уровня аэродрома. Как оказалось, Дитрих в курсе этой особенности и готов зайти на посадку по QFE. Вот и хорошо, а то мучайся с пересчётом высот по таблицам и всё это показывай и рассказывай.
Видимость отличная, полосу видно издалека, но мы заходим по курсоглиссадной системе, автоматика плавненько ведёт нас к полосе, вот мы уже снижаемся по глиссаде. Дитрих отключил автопилот на 100 метрах и сел вручную. Плавно коснувшись ВПП докатились до конца полосы и порулили на перрон. Диспетчер поинтересовался, нужна ли машина сопровождения.
Спасибо, не надо, бывали тут, знаем, как рулить.
На заснеженном, пустом перроне одинокий Як-40. Остановились на стоянке окружённой высокими сугробами, рядом с Яком.
Ого, да нас ждёт торжественный приём, к самолёту подъехали сразу пять громадных внедорожников. В первые четыре уселись наши пассажиры, а пятый для нас. Когда уселись в машину, Дитрих заявил, что нам сейчас надо заплатить за аэропортовые услуги. Предложил заплатить перед вылетом, но капитан заявил, что лучше сделать это сейчас. Его пассажиры не любят ждать. Ну и хорошо. Сообщил нашим сопровождающим о наших проблемах. Договорились, что машина приедет за нами в аэропорт минут через сорок, нас подвезли к АДП, и мы пошли к коммерсантам аэропорта Саратов.
Дело оказалось не простое. А что у нас просто, тем более в глуши, в Саратове.
Поскольку дело затянулось, отвёл уже начавшего нервничать капитана в служебный буфет, заказал ему кофе и сигареты, и вернулся к бюрократам, обошёл кабинеты и получил все необходимые счета. Подписал у трёх ответственных лиц! И направился за капитаном. Ведь денежки у него. Вдвоём пришли в кассу, и тут выяснилось, платить можно только рублями!
Дитрих обалдел. Как так? У меня только доллары!
Ладно. А где у вас в аэропорту обменник? Пришлось идти в аэровокзал, где нас обрадовали – рублей нет. На вопрос, где ещё ближайший обменник или банк, нас обрадовали – только в городе, но уже половина пятого и вообще-то пятница…
Как там классик писал – в деревню, к тётке, в глушь, в Саратов.
Вот попали. Смотрю, Дитрих даже как-то загрустил. Полный кейс денег, а не заплатишь.
Что же делать?
Стоп, сколько там надо платить?
В принципе вопрос решаем. Ведь перед отлётом получил зарплату в родной авиакомпании и Роствертол выплатил задолженность за длительную командировку. Хорошо, что забыл оставить денежки на работе в сейфе.
Дитрих, я могу заплатить, рубли есть, но не смогу организовать чек на обмен.
Этот чек Дитриха совершенно не волнует, самое главное, что вопрос решён. Так что мы довольные вернулись в кассу, и я расплатился рублями, как и требовала саратовская бюрократия.
Дитрих доволен безболезненным и быстрым решением вопроса, а я – курсом обмена.
Поскольку всё оплачено, быстренько на самолёт. Ведь его надо заправить. Хорошо, что всё рядом. Да и заправщик приехал быстро…
Всё, едем в гостиницу. Рабочий день закончен.
Чёрный автовагон, приехавший за нами, сначала отвёз нас в какой-то крутой саратовский ресторан, на банкет. Пока мы тут, два часа ковырялись в своих авиа делах, бизнесмены уже провели переговоры и хотят отпраздновать это дело.
Ресторан дорогой, в центре города, обстановка тоже соответствующая. А по количеству осетрины, чёрной и красной икры и других деликатесов на столе, видно, что люди торгующие сокровищами советской империи не бедствуют.
Только природная скромность не позволила забрать с собой вазочку с килограммом чёрной икры, сиротливо оставшейся стоять на столе, когда мы уходили.
Наконец-то мы в отеле! Развёл своих пилотов по номерам. Нас поселили рядышком, на третьем этаже. Номера уютные, немцам понравилось.
Скорее в душ, а то уже взопрел, какой-то суетливый денёк выдался. В полёте проще, чем на земле, никаких тебе ребусов, выполняй себе инструкции и правила. А тут, пока счета получишь и подпишешь, полысеешь.
Всё, в койку и включить ТВ. Что там, в мире происходит, ещё не всю страну ельцинские упыри продали за три копейки, хоть что-то оставили?
Так ничего и не успел узнать, проснулся от стука в дверь. Глянул на часы – девять вечера.
Оказывается, это у нас был обед, а сейчас мы приглашены на торжественный ужин.
Это какое же крепкое здоровье у господ бизнесменов, обед ещё не переварился! Но положение обязывает. Ну, будем диетические салатики…
Размечтался… Салатики…
За ужином пришлось принять участие в светской беседе с немецким бизнесменами. Правда половина не знает английский, но после третьего бокала я стал понимать немецкий, а они и русский и английский.
Можно немного нарушить диету. Оказывается, мы завтра ещё здесь, в Саратове будем, какие-то переговоры ещё будут, улетаем послезавтра.
Так что ужин затянулся. Мало того, после ужина джентльмены не разошлись, а устроили в холле посиделки с дегустацией болгарских вин, закупленных в Софии. Саратовские бизнесмены заказали крымское Абрау-Дюрсо. Так что было что сравнивать. Заодно и беседы на разные темы – от второй мировой, до германо-российских отношений. Вот интересно. Общался с америкосами и англичанами, с французами и арабами, с поляками и чехами, но по таким вот беседам под шафэ, немцы к нам ближе всех, по-моему.
В полночь кому-то пришла мысль про русскую баню, и меня, как аборигена послали узнать насчёт помыться.
В рисипшен немного удивились, не поздновато ли, но поскольку это дорогие гости, то через пол часа сауна будет готова.
Что доллар животворящий делает!
Нет, оказывается ничего платить не надо. Всё платит принимающая сторона. Вот интересно, чтобы Родину немцам продать по дешёвке, этих немцев ещё надо напоить, накормить и выкупать. Чудны дела в современном российском бизнесе.
Вы всё ещё любите Ельцина, Гайдара и Чубайса? Вам всё ещё дороги ценности западного мира? Вы тоже готовы продать завоевания ваших отцов и дедов за три копейки, лишь бы вас приняли в «дружную семью просвещённых европейцев»? Да ладно, чего это я, у нас же всего завались, ведь нам то и не надо ничего. Как сказал министр иностранных дел «новой России», некто Козырев - у нас нет национальных интересов.
Вот неугомонные, какие попались – чай, по русскому обычаю, после сауны их не устраивает, подавайте им пиво! Конечно, пиво нашлось, причём именно немецкое, чему славные Гансы ужасно обрадовались. Ну, понятно, уже сутки как родину покинули, соскучились по баварскому…
Ура, пиво подействовало, даже самые беспокойные угомонились. Показывая дорогу и поддерживая особо «уставших», наконец-то разошлись по номерам.
В пол двенадцатого дня был разбужен горничной – вам через пол часа в банкетный зал, на завтрак!
От кефира и кофе не откажусь! Хоть вчера и не гусарил, всё-таки положение обязывает, но головка бо-бо, да и во рту…
Контрастный душ, бритьё, и я как новенькая копейка. Захожу в номер капитана, Дитрих, уже готов, как говорится, старый конь, он ко всему готов.
Дитрих сразу объявляет – сегодня, ни-ни! Вылет завтра утром! Вот и замечательно, а то никакой печени не хватит на такую лидировку.
Зашли за вторым пилотом, наш молодой второй, услышав про завтрак побледнел. Ладно, лежи, отдыхай. Принесут тебе кофе в постель.
Пришли с капитаном в банкетный зал, поприветствовали всю компанию бизнесменов, уселись за стол.
Однако, это слабо походит на завтрак, даже такой поздний. Это продолжение банкета.
Ну, будем скромнягой, ведь больше всего хочется холодненького кефира…
После завтрака отправились на экскурсию по Саратову, на пяти чёрных внедорожниках, правда второй пилот отказался.
Ну, займёмся культурной программой вдвоём с капитаном и остальной компанией...
Утром выяснилось, вылетаем после обеда, что-то ещё решить нужно. Ну, вот мы и в аэропорту. После прогрева самолёта, предложил Дитриху проверить флайт-план в FMS. Он сначала начал про Мюнхенское навигационное бюро, потом всё вспомнил и заявил – уже сам всё знаешь, корректируй!. Пришлось повозиться, чтобы в Московской воздушной зоне проблем не было.
Вот и наши пассажиры. Приветствуют меня как родного, вот что значит русская баня, организм оживляющая и дружбу народов укрепляющая.
Ну, полетели…
Я уже обжился на месте второго пилота, где и что включать уже знаю. Лететь нам час двадцать, маршрут не сложный, конечно в Московской зоне пришлось немного покрутиться, ведь там очень интенсивное движение. Почему-то диспетчера подхода попросили перейти на русский язык, наверно у них была какая-то запарка, и так было проще решать проблемы по управлению движением. Вот мы уже на круге полётов Шереметьево. Бортов на заходе много, диспетчер выдаёт команды бортам безостановочно. Строчит команды как пулемёт: то на английском, то на русском, просто красавец. Мы четвёртые в очереди на посадку на полосу двадцать пять, правая.
Вот диспетчер начал нас векторить, то есть задавать курсы и высоты, которые мы должны строго выдерживать, пока он не даст другую команду.
Идём в район четвёртого разворота. Уже пора его выполнять, а диспетчер молчит. Ну всё. Сейчас проскочим! Показываю Дитриху, выполняй четвёртый! Неет, заявляет Дитрих, только по команде! В это время диспетчер кричит: Delta Foxtrot Charli – turning final! Ну, слава богу, разворачиваемся. Показываю Дитриху, слева, параллельно нам, на полосу двадцать пять, левая, заходит Боинг. Всё, снижаемся по глиссаде, посадка разрешена. Вот перед нами полоса. Лёгкий толчок при посадке, прошуршали по полосе. На рулёжке ждёт машина сопровождения. Уважают, рулим прямо к VIP сектору. Всё, работа закончена, мы на стоянке.
Наши пассажиры прощаются со мной чуть ли не целуясь. Вот что баня и задушевная беседа делают с гордыми тевтонами!
Осталось рассчитаться за предоставленные услуги. Едем с экипажем в VIP зал, не производить же такую процедуру на перроне.
В баре VIP зала тишина и супер серьезные VIPы, с супер серьёзным видом, важно прихлёбывают виски. Дитрих просит заказать бутылочку виски и что-нибудь на обед. Ведь позавтракали в семь утра и в аэропорту Саратова экипаж в служебный буфет идти не захотел. А уже шесть вечера.
Пока нам несли заказ, я передал Дитриху квитанцию с перечнем услуг, расценками и общей суммой. Он мельком глянул на листок, и заявил, что высоко ценит мою скромность, но первый раз за всё время таких полётов встретил лидировщика, который покупает капитану сигареты и поит кофе за свой счёт.
Дитрих – вы же гости!
Ну, за такое гостеприимство сумму можно и удвоить! Смеёмся втроём.
Вот и наш обед. Второй пилот, увидев бутылку виски, вздрогнул.
Don’t worry Villi, it’s only 0.5 l,
После ужина распрощались, и я отправился во Внуково, ведь мне ещё в Ростов добираться.