Предисловие.
Цель данного исследования: создание максимально полной истории боевых действий 80-й танковой бригады за весь 1942 год, выявление реальных понесенных бригадой потерь в людях и технике, выявление реальных успехов бригады с привлечением для этого немецких архивных документов, уточнение именных списков потерь танкистов, уточнение комначсостава. Нижеприведенный список комначсостава до батальона включительно составлен на основе всех опубликованных на сайтах «Подвиг народа», «Память народа» и «Мемориал» документов 80-й танковой бригады. Т.к. приказы о назначении тех или иных офицеров мне неизвестны, я в основном ориентировался на поставленные в боевых документах подписи тех или иных офицеров.
Работа составлена путем сведения противоречивой информации из различных архивных советских и немецких документов в единое целое, пока что хватает и противоречий, и пробелов в истории, и собственных предположений заместо фактов, местами приводятся сразу несколько вариантов описываемых событий, вариантов количества участников, времени и дат. Со временем работа будет пополняться дополнительной информацией, за счет этого многие детали и утверждения текста будут уточняться. Пока что это черновой вариант истории 80-й танковой бригады за 1942 год.
Автор сердечно благодарит А.В. Кислицына за предоставленные им книги «Dinglreiter Joseph. Die Vierziger. Chronik des Regiments» и «Karl Knoblauch. Kampf und Untergang der 95. Infanterie-Division», а также помощь в переводе немецких документов.
Командный состав (до июля 1943 г.)
Командиры бригады:
(21 января – начало декабря 1942 г.) полковник Петр Петрович Задорожный [1; 133, л. 33];
(с начала декабря 1942 г.) подполковник, (с 25 февраля 1943 г.) полковник Василий Никитович Буслаев [1; 122, л. 56].
Заместитель командира бригады по строевой части:
(на 5 октября 1942 г.) капитан, (на 14 ноября 1942 г.) майор Сергей Ильич Сотников [79, л. 106; 84, л. 239].
Помощники командира бригады по технической части:
(на 10 февраля - 13 марта 1942 г.) военинженер 3-го ранга Бебрис (ранен) [47, лл. 3, 10];
(начало апреля - декабрь 1942 г.) военинженер 2-го ранга, (на 4 июля 1942 г.) инженер-майор Петр Николаевич Капустин [43; 47, л. 9; 56, л. 228; 122, л. 44];
(на 19 декабря 1942 г.) инженер-капитан Яков Михайлович Шмаков [122, л. 73].
Помощник командира бригады по хозяйственной части:
(на 2 июня 1942 г.) майор Алексей Герасимович Пархоменко [56, л. 80].
Военные комиссары (с 9 октября 1942 г. – заместители командира бригады по политической части):
(20 января 1942 – 15 марта 1943 г.) старший батальонный комиссар, (с 3 или 4 октября 1942 г.) полковой комиссар, (с 6 декабря 1942 г.) подполковник Николай Иванович Таксар [1; 84, л. 150];
(с 15 марта 1943 г.) подполковник Александр Гордеевич Прохорович [1].
Начальники штаба бригады:
(21 января - апрель 1942 г.) майор Константин Яковлевич Алферов [1; 47, л. 12];
(2-я половина апреля - 31? октября 1942 г.) подполковник Петр Алексеевич Смахтин [47, л. 20; 48, л. 438; 84, л. 202];
(1 - 6 или 7 ноября 1942 г.) майор Василий Ефимович Шерстнев [84, лл. 206, 218];
(с 6 или 7 ноября 1942 г.) майор, (с 16 ноября 1942 г.) подполковник Николай Сазонович(?) Бараш [78, л. 46; 84, лл. 219].
Начальники политотдела:
(22 июня 1942 – 19 июня 1943 г.) старший батальонный комиссар, (с 6 декабря 1942 г.) подполковник Иван Васильевич Мананников [1];
(с 19 июня 1943 г.) подполковник Александр Гордеевич Прохорович [1].
Начальники артиллерийского снабжения:
(на 11 августа 1942 г.) воентехник 1-го ранга Якимюк [84, л. 15];
(на 22 декабря 1942 г.) старший лейтенант Подгорный [122, л. 78].
Начальник продовольственного снабжения:
(на 13 августа 1942 г.) капитан Скорик [84, л. 7].
Начальники связи:
(на 18 августа 1942 г.) майор Литвинов [5, л. 230];
(на 3 сентября 1942 г.) старший лейтенант Юрий Иванович Каменев [101, л. 62].
Начальники инженерной службы:
(на 20 июня 1942 г.) подполковник Потапов [56, л. 166];
(на 13 августа 1942 г.) старший лейтенант Константин Никонорович Гурушкин [104, л. 177].
Начальник химической службы:
(? - 24 августа 1942 г.) лейтенант Иван Павлович Гуров (смертельно ранен) [10].
Начальник ГСМ:
(на 4 октября 1942 г.) старший техник-лейтенант Поликарпов [84, л. 148].
1-й (173-й) танковый батальон
Командиры батальона:
(на 27 января - 11 марта 1942 г.) капитан, (на 30 января) майор Сергей Андреевич Юрченко (пропал без вести) [8, лл. 3, 8];
(врио) (11? марта 1942 г. - ?) капитан Николай Михайлович Костин [21, л. 504];
(27 апреля - 2 июля 1942 г.) майор Матвей Степанович Баев (погиб) [5, л. 202; 10];
(2? июля - 10 июля 1942 г.) капитан Григорий Андреевич Калюк (погиб) [10; 58, л. 7];
(врио) (на 13 июля 1942 г.) капитан Сергей Ильич Сотников [40, л. 94; 41, л. 263];
(на 5 августа - 14 августа 1942 г.) капитан Иван Степанович Голиков (ранен) [78, л. 1];
(14 или 15 августа - 10 или 11 сентября 1942 г.) капитан Сергей Ильич Сотников [74, л. 26];
(10 или 11 сентября 1942 г. - ?) капитан Иван Степанович Звягин [74, л. 60];
(на начало ноября - 25 ноября 1942 г.) капитан Георгий Алексеевич Ворожейкин (ранен) [74, л. 129; 123, л. 19];
(25 ноября - 2 декабря 1942 г.) капитан Степан Васильевич Балаев (ранен) [41, л. 149; 123, лл. 19, 27];
(врио) (2? - 5 декабря 1942 г.) капитан Владимир Авксентьевич Акимов (ранен) [123, л. 30];
(на 20 декабря 1942 г.) майор Гусев [41, л. 149].
Заместители командира батальона по строевой части:
(на 13 февраля - 24 июня 1942 г.) капитан Николай Михайлович Костин [5, л. 202; 7, л. 99; 8, л. 182];
(на 13 августа 1942 г.) капитан Сергей Ильич Сотников [74, л. 10];
(на 30 сентября - 25 ноября 1942 г.) капитан Степан Васильевич Балаев [5, л. 148];
(? - 5 декабря 1942 г.) капитан Владимир Авксентьевич Акимов (ранен) [10].
Помощники командира батальона по технической части:
(на 15 февраля 1942 г.) воентехник 1-го ранга, (на 9 марта 1942 г.) военинженер 3-го ранга, (на 24 июня 1942 г.) инженер-капитан Яков Михайлович Шмаков [5, л. 202; 8, лл. 68, 127];
(на 18 августа - 24 августа 1942 г.) капитан Александр Павлович Трубин (ранен) [5, л. 230; 10];
(на 30 октября 1942 г.) старший техник-лейтенант Нимбург [79, л. 115].
Помощник командира батальона по хозяйственной части:
(? - 26 сентября 1942 г.) техник-интендант 2-го ранга Григорий Иванович Чередниченко (ранен) [74, лл. 9, 95].
Старший адъютант (начальник штаба):
(на 27 января - 22? февраля 1942 г.) лейтенант Казанский [8, лл. 3, 79];
(23? февраля 1942 г. - ?) старший лейтенант Абрам Давыдович Белостоцкий (пропал без вести) [8, л. 83; 10];
(8 мая - 2? июля 1942 г.) старший лейтенант, (с 14 или 15 мая) капитан Григорий Андреевич Калюк [5, л. 202; 7, л. 13];
(5? июля 1942 г. - ?) старший лейтенант Николай Андреевич Исайкин [7, л. 158];
(на 8 августа 1942 г.) старший лейтенант Гринберг [74, л. 1];
(на 9 сентября - 2 декабря 1942 г.) старший лейтенант, (на 23 октября) капитан Юрий Александрович Белов (ранен) [74, лл. 57, 121; 123, л. 27];
(на 8 декабря 1942 г.) старший лейтенант Сидоров [123, л. 35];
(на 18 декабря 1942 г.) старший лейтенант Черечухин [123, л. 40];
(на 23 декабря 1942 г.) старший лейтенант Николай Лукьянович Баранник [5, л. 243];
(на 3 января 1943 г.) старший лейтенант Черечухин [123, л. 37а].
Военный комиссар (с 9 октября 1942 г. – заместитель командира батальона по политической части):
(на 27 января - конец мая или начало июня 1942 г.) батальонный комиссар (Иван Иванович?) Токмаков [8, л. 3];
(на 2 июня 1942 г.) старший политрук Николай Пудович Калашников [7, л. 55];
(на 13 августа 1942 г.) старший политрук, (на 30 сентября 1942 г.) батальонный комиссар Сергей Михайлович Раков [5, л. 148; 49, л. 205];
(на 25 ноября - 4 декабря 1942 г.) батальонный комиссар Николай Пудович Калашников (погиб) [10; 123, л. 15];
(на 22 декабря 1942 г.) батальонный комиссар Тележкин [133, л. 49].
Начальники связи:
(на 7 февраля 1942 г.) лейтенант Криушов [8, л. 43];
(на 24 июня 1942 г.) старший техник-лейтенант Александр Васильевич Карпов [5, л. 202];
(на 16 августа 1942 г.) старший лейтенант Юрий Иванович Каменев [103, л. 60];
(? - 30 ноября 1942 г.) старший лейтенант Григорий Васильевич Левшанов (ранен) [10].
Начальник боепитания:
(с декабря 1941 г.) старший техник-лейтенант, (на 31 октября 1942 г.) капитан Остап Васильевич Клубаев [74, л. 127; 104, л. 215].
2-й (174-й) танковый батальон
Командиры батальона:
(до 19 февраля 1942 г.) капитан Федор Иванович Береснев (погиб) [3, л. 2; 12, л. 60];
(врио) (на 23 февраля 1942 г.) старший политрук Иванов [45];
(на 15 марта 1942 г.) капитан, (на 26 июня) майор Слюсаренко [8, л. 176; 13, л. 138];
(на 6 августа 1942 г.) капитан Дмитрий Христафорович Джиоев (ранен) [40, л. 92; 80, л. 2];
(врио) (на 20 августа 1942 г.) капитан Георгий Алексеевич Ворожейкин [80, лл. 40, 44];
(на 8 сентября - начало октября 1942 г.) капитан Дмитрий Христафорович Джиоев [80, л. 55];
(врио) (на 16 октября 1942 г.) капитан Георгий Алексеевич Ворожейкин [80, л. 115];
(2? ноября - 25 ноября 1942 г.) капитан Дмитрий Христафорович Джиоев (ранен) [10; 80, лл. 152, 166];
(врио) (на 27 ноября - 29 ноября 1942 г.) капитан Сергей Васильевич Катасонов (ранен) [6, л. 42; 141, л. 31];
(врио) (30? ноября - начало декабря 1942 г.) батальонный комиссар, (на 6 декабря 1942 г.) майор Петр Филиппович Тимофеев [6, л. 49; 141, л. 49];
(8 или 9 декабря 1942 г. - ?) капитан Дмитрий Христафорович Джиоев [6, л. 61];
(врио) (на 29 декабря 1942 г.) капитан Мануйлов [6, л. 86].
Заместители командира батальона по строевой части:
(? - 26 июня 1942 г.) капитан В.Г. Иванов (ранен) [13, л. 98];
(на 10 августа 1942 г.) капитан Георгий Алексеевич Ворожейкин [80, л. 11];
(? - 29 ноября 1942 г.) капитан Сергей Васильевич Катасонов (ранен) [10; 122, л. 38].
Помощники командира батальона по технической части:
(ранен 9 февраля 1942 г.) Тарарухин [8, л. 69];
(на 17 марта 1942 г.) воентехник 1-го ранга, (на 23 мая) старший техник-лейтенант Филипп Гаврилович Чулков [8, л. 203; 13, л. 36];
(на 8 сентября 1942 г.) старший техник-лейтенант Алексей Васильевич Барулин [80, л. 63].
Помощник командира батальона по хозяйственной части:
(на 15 декабря 1942 г.) старший лейтенант Васильев [5, л. 232].
Военные комиссары (с 9 октября 1942 г. – заместители командира батальона по политической части):
(до 28? мая 1942 г.) батальонный комиссар Иван Васильевич Мананников [3, л. 2; 13, л. 44];
(28? мая 1942 г. - ?) старший политрук Сергей Михайлович Раков [13, л. 122; 46, л. 145];
(на 6 августа 1942 г.) старший политрук, (на 1 октября) батальонный комиссар, (с начала декабря 1942 г.) майор Петр Филиппович Тимофеев [49, л. 209; 80, лл. 2, 101; 141, л. 49].
Старший адъютант (начальник штаба):
(на 27 января 1942 г.) лейтенант, (14? февраля - 10 или 11 сентября 1942 г.) старший лейтенант, (на 9 мая) капитан Иван Степанович Звягин [8, лл. 2, 63; 13, л. 3; 94, л. 60];
(10 или 11 - 25 сентября 1942 г.) старший лейтенант Георгий Васильевич Кныш [80, лл. 59, 92];
(25 - 30 сентября 1942 г.) старший лейтенант Георгий Михайлович Половинкин [80, лл. 70, 93, 98];
(2? ноября - 4 декабря 1942 г.) капитан Георгий Васильевич Кныш (ранен) [80, лл. 152, 166; 123, л. 59];
(на 12 декабря 1942 г.) капитан Ермощенко [6, лл. 67, 69].
Начальник связи:
(с декабря 1941 г.) старший лейтенант Геннадий Сергеевич Васенин [141, л. 50].
Начальник боепитания:
(на 17 февраля 1942 г.) лейтенант, (на 7 августа 1942 г.) старший лейтенант Захар Михеевич Матвеев [21, л. 514; 80, л. 3].
80-й мотострелковый батальон
Командиры батальона:
(на 4 июля - 14 августа 1942 г.) капитан Иван Григорьевич Кулаков (Куликов?) (ранен) [49, л. 203; 52, л. 13];
(врио) (14 августа 1942 г. - ?) лейтенант Павел Николаевич Степанов [49, л. 207];
(на 17 августа 1942 г.) лейтенант, (на 16 ноября 1942 г.) старший лейтенант Католиков [103, л. 454; 118, л. 2].
Заместители командира батальона по строевой части:
(? - 4 декабря 1942 г.) лейтенант Владимир Захарович Кисель (ранен) [10];
(на 22 декабря 1942 г.) старший лейтенант Саклаков [133, л. 49].
Помощник командира батальона по технической части:
(на 16 июля 1942 г.) лейтенант Стронгин [52, л. 12].
Помощник командира батальона по хозяйственной части:
(на 18 августа 1942 г.) старший политрук Дитев [5, лл. 114, 230].
Старшие адъютанты (начальники штаба):
(на 13 августа - начало декабря 1942 г.) лейтенант, (на 16 ноября 1942 г.) старший лейтенант Павел Николаевич Степанов [49, л. 207; 118, лл. 2, 25];
(на 10 декабря 1942 г.) лейтенант Бантле [118, л. 26].
Военные комиссары (с 9 октября 1942 г. – заместители командира батальона по политической части):
(на 6 августа - 14 августа 1942 г.) батальонный комиссар Петр Максимович Чаушник (ранен) [10; 79, л. 2];
(14 августа 1942 г. - ?) старший политрук Капитон Тимофеевич Ефимов [102, л. 151; 103, л. 454];
(на 22 декабря 1942 г.) капитан Шевелев [133, л. 49].
Начальник химической службы:
(на 22 декабря 1942 г.) лейтенант Иващенко [5, л. 244].
Начальник боепитания:
(на 16 июля 1942 г.) лейтенант Поповченко [52, л. 12].
Формирование. В резерве Брянского фронта
80-я танковая бригада была сформирована согласно директиве НКО № 723190сс от 21 января 1942 г. в Горьковском автобронетанковом центре в Сормово по штату №010/317 в составе: управление бригады, 173-й и 174-й отдельные танковые батальоны, рота техобеспечения, взвод связи и управления, хозяйственный взвод, ПМП (полковой медицинский пункт) [1].
По штату бригаде полагалось иметь 46 танков (10 КВ-1, 16 Т-34 и 20 Т-60) и 372 человека личного состава, однако фактически на 28 января бригада насчитывала только 36 танков (16 «Valentine», 20 Т-60) и 271 человек личного состава, а также 43 автомашины (3 легковых М1; 35 грузовых: 31 ГАЗ-АА и 4 ЗИС-52; 5 специальных: 2 санитарных ГАЗ-55 и 3 бензовоза ЗИС-5), 3 мотоцикла М-72, 14 ППД и ППШ, 66 винтовок, 69 пистолетов и револьверов. В бригаде совершенно не было штатных радиостанций, тракторов, ремонтных летучек, водомаслозаправщиков (ВМЗ), походной зарядной станции (ПЗС), что позже весьма негативно сказалось на боевых действиях бригады, замедляя эвакуацию и ремонт вышедшей из строя техники [8, л. 6]. Танки распределялись следующим образом: «Valentine» №№17591, 27549, 27550, 27551, 27552, 27555, 47172, 47181, Т-60 №№1656, 1671, 1707, 1712, 1723, 1743, 1748, 1759, 1791, 1996 - 173-й танковый батальон; «Valentine» №№27554, 27562, 27703, 47131, 47168, 47170, 47171, 47173, Т-60 №№38841, 39102, 39130, 39139, 39146, 39149, 39153, 39156. 39164, 39179 - 174-й танковый батальон [8, лл. 191, 203].
23 января на станции Горький 173-й танковый батальон погрузился в эшелон и убыл по железной дороге на Брянский фронт [7, л. 105]. Возможно, в тот же день был отправлен 2-й эшелон 80-й танковой бригады со 174-м танковым батальоном и ротой управления.
Согласно своему журналу боевых действий 80-я танковая бригада 2 эшелонами прибыла на станцию Выползово (севернее пос. Чернь, Тульская область) 26 января и после 12-километрового марша, затрудненного тяжелыми дорожными условиями (глубина снежного покрова достигала 50-70 см), сосредоточилась в районе поселка Синегубово (8,5 км северо-западнее ст. Выползово) в резерве фронта [4, л. 37]. По данным штаба АБТУ Брянского фронта, бригада выгрузилась на станциях Выползово и Скуратово лишь 27 января и до вечера вышла в район Синегубово в составе 29 исправных танков [9, л. 28].
Сам командир бригады полковник Задорожный 27 января доложил в штаб фронта о выходе в район сосредоточения не 29, а 28 исправных танков, еще 8 танков (6 «Valentine» и 2 Т-60) вышли из строя по техпричинам, в т.ч. у всех 6 танков «Valentine» перестали работать аккумуляторы, и танки остались стоять на станции выгрузки, т.к. ни запасных аккумуляторов, ни штатной походной зарядной станции бригада в наличии не имела [11, л. 14].
30 января на пополнение 80-й танковой бригады на станцию Выползово прибыли из Челябинска 10 танков КВ-1 [11, л. 4], из их числа танки КВ-1 №№43687, 43736, 43741, 43752, 43755 вошли в состав 173-го ТБ, а танки КВ-1 №№43735, 43763, 43764, 43772, 43774 - в состав 174-го ТБ [8, лл. 191, 203]. На марше со станции Выползово 2 из 5 танков КВ-1 173-го ТБ вышли из строя по техпричинам (у 1-го танка лопнула КПП, у 2-го танка вышла из строя помпа) в 6 и 8 километрах от Синегубово [8, л. 11]. Гораздо серьезнее обстояли дела во 174-м танковом батальоне, где вышли из строя все 5 прибывших в состав батальона танков КВ-1: в основном по причине поломок КПП [8, л. 36]. В связи с их выходом из строя командир 1-й роты 174-го ТБ капитан Сергей Сотников позже был снят с должности [13, л. 130].
Пополнившись танками и прочей техникой, на 2 февраля 80-я танковая бригада насчитывала штатные 46 танков (10 КВ-1, 16 «Valentine», 20 Т-60), 324 человека личного состава, а также 48 автомашин (3 легковых М1; 36 грузовых: 31 ГАЗ-АА и 5 ЗИС-5; 9 специальных: 2 санитарных ГАЗ-55, 1 штабная, 2 ПМ-3, 2 бензовоза ЗИС-5, 2 автокухни-прицепа), 7 мотоциклов М-72, 14 ППД и ППШ, 76 винтовок, 68 пистолетов и револьверов, 1 радиостанцию РСБ [8, л. 21]. 78% личного состава 173-го ТБ и 60% личного состава 174-го ТБ до прихода в бригаду принимали участие в боевых действиях на фронтах Великой Отечественной войны [8, лл. 33, 34].
3-4 февраля на основании приказа штаба фронта [7, л. 105] в трудных условиях глубокого снежного покрова 80-я танковая бригада 32-километровым маршем перешла из Синегубово в район населенных пунктов Медвежка, Большое Скуратово (западнее пос. Чернь) [4, л. 43]. Во время перехода в районе Тургенево в сугробах застрял еще 1 танк КВ-1, эвакуация которого из-за отсутствия необходимых приспособлений затянулась на 13 дней [50, л. 100]. Все 8 из 10 танков КВ-1 выбыли в средний ремонт и в боях февраля - марта 1942 г. участия не принимали. Позже штаб бригады отчитался, что выход из строя всех этих танков произошел по вине завода, в т.ч. у 1 танка КВ-1 заклинило поршень, а у 7 остальных вышли из строя КПП. Техническая комиссия сделала заключение, что коробки перемены передач вышли из строя из-за плохой термической обработки шестерен [17, лл. 8, 9, 15].
В 12.00-13.00 4 февраля оба танковых батальона 80-й ТБр в составе теперь уже 36 исправных танков сосредоточились на юго-западной окраине села Большое Скуратово [8, лл. 23, 27], штаб бригады - на южной окраине Медвежки [12, л. 2]. 6 февраля было получено боевое распоряжение (№0010) штаба фронта принять и включить в состав бригады как мотострелковый батальон выгрузившийся на станции Чернь 182-й лыжный батальон [12, л. 6]. Впрочем, начиная с 20 февраля и далее почти весь март 1942 г. данный лыжный батальон действовал отдельно от 80-й танковой бригады в подчинении командиров 60-й и 6-й гвардейской стрелковых дивизий и в собственно мотострелковый батальон переформирован так и не был. Боевые действия 80-й танковой бригады в феврале - марте 1942 г. прошли без какой-либо собственной мотопехоты [17, л. 13].
В ночь на 8 февраля согласно очередному боевому распоряжению (№0016 от 7 февраля) штаба фронта 80-я танковая бригада в трудных условиях начавшегося снегопада и сугробов на дорогах совершила очередной 28-километровый марш [4, л. 43] и к 6.00 8 февраля в составе всего лишь 22 танков (15 «Valentine», 7 Т-60) сосредоточилась в районе поселка Передовик (11 км севернее г. Мценск). Еще 15 танков (3 КВ-1, 12 Т-60) из-за нерасчищенных от снега дорог отстали в пути, тылы бригады остались в Медвежке [12, л. 10].
Неудачное боевое крещение
9 февраля 1942 г. 80-я танковая бригада перешла из поселка Прудовик в район выжидательных позиций западнее села Распопово, встав позади 60-й стрелковой дивизии (3-я армия) [4, л. 43]. Здесь 174-й танковый батальон подвергся обстрелу артиллерии противника и потерял 5 человек ранеными (пом. ком. батальона по тех. части Тарарухин, взводный 3-й роты лейтенант Яковлев, механик-водитель танка Т-60 старший сержант Буторин, башенный стрелок танка «Valentine» красноармеец Кулаков и радиотелеграфист Степанов) - это были первые боевые потери 80-й танковой бригады на фронте [8, л. 69]. Также во время перехода на танке Т-60 174-го ТБ взорвалась граната Ф-1, вследствие чего в машине сгорела электропроводка, был пробит картер мотора и тяжело ранен механик-водитель танка Хитрин. Танк остался в ремонте в Распопово [8, лл. 55, 102]. На следующий день, 10 февраля, со станции Выползово было украдено 2 мотоцикла М-72 80-й танковой бригады, за что позже уже в апреле под суд военного трибунала был отдан ответственный за это шофер красноармеец Сергей Богуров [47, л. 10].
Дни 9-11 февраля 80-я танковая бригада провела западнее Распопово в ожидании наведения переправы через реку Зушь. Находившаяся впереди 60-я стрелковая дивизия при поддержке танков 150-й танковой бригады все эти дни вела безуспешные бои за расширение захваченных на западном берегу плацдармов. Противостоявший ей на участке Шашкино – Миново – Роженец 1-й батальон 119-го моторизованного полка 25-й моторизованной дивизии (LIII.AK., 2.Pz.Armee) успел основательно укрепиться на данном рубеже. Все деревни Шашкино, Миново и Роженец были приспособлены к круговой обороне, все каменные дома в этих деревнях превращены в ДЗОТы, а окна в домах, обращенные на север, северо-восток, восток и юго-восток, сужены до размера бойниц. Также были превращены в 2 ДЗОТа пещеры в старых каменных разработках между Миново и деревней Марс. Помимо этого 9 февраля штаб 60-й СД насчитал еще 3 ДЗОТа между Шашкино и Миново, а также по 1 ДЗОТу на высотах 174,4 и 171,2 [14, л. 15].
К утру 11 февраля мост через реку Зушь был наведен армейским саперным батальоном, после чего с 8.00 11 февраля [15, л. 45] на западный берег реки перешел 173-й танковый батальон в составе 9 танков (6 «Valentine», 3 Т-60). Батальон получил задачу совместно с пехотой 60-й СД атаковать и занять деревни Миново и Шашкино (прим. - в отчете штаба 173-го ТБ датой переправы через Зушь стоит 12 февраля, однако 12 февраля 80-я танковая бригада уже не вела боевых действий) [7, л. 105]. Следом переходил 174-й танковый батальон, получивший боевой приказ с 9.00 совместно с 60-й СД атаковать и уничтожить противника в районе деревни Миново и высоты 194,4 [13, л. 130].
В докладе и в журнале боевых действий штаба 150-й танковой бригады сказано, что командование 80-й ТБр не руководило переправой танков через реку Зушь, пустив все на самотек, командиры танков находились в пьяном состоянии, в результате переправа проходила медленно. Вышедший на мост 2-м по счету танк «Valentine» №47170 (2-я рота 174-го ТБ), командир которого лейтенант Крылов также находился в пьяном состоянии, одной гусеницей наехал на лед возле моста и провалился под лед, заодно своей передней частью разрушив мост, что привело к задержке переправы остальных танков 174-го ТБ и, как следствие, к срыву танковой атаки [12, л. 24; 15, л. 45; 16, л. 17]. Вероятнее всего, с фамилией командира танка №47170 штаб 150-й ТБр ошибся. В документах штаба 174-го ТБ 80-й ТБр командиром этого танка назван некий Дубров, а механиком-водителем - некий Пенкин [8, л. 193]. Танк всего лишь наполовину засел в воду [12, л. 24], но из-за отсутствия в бригаде каких-либо приспособлений для эвакуации он так и не был вытащен из реки и остался там до окончания боев, выйдя в безвозвратные потери [50, л. 100]. Уже в 2009 году останки танки обнаружили и подняли из реки члены клуба подводного плавания «Диво» (г. Орёл). Судя по тому, что осталось от танка, он был взорван, вероятно, советскими войсками из-за невозможности эвакуации танка из реки [51].
В своем отчете штаб 174-го ТБ предпочел не упоминать сей досадный инцидент, свалив всю вину за срыв переправы на саперов: «К 9.00 11.2.42 г. атака, намеченная приказом, не выполнилась из-за неподготовки переправы. Переправа была готова только в 18.00» [13, л. 130]. Штаб самой 80-й ТБр также свалил всю вину на саперов, назвав причиной затопления 1 танка «Valentine» «плохое устройство моста» [12, л. 24], а позже в своем докладе он так охарактеризовал переправу:
«Спуска и выезда на переправе не было подготовлено (большая крутизна) и в процессе переправы, находящейся под минометным огнем пр-ка, приходилось срезать крутые спуска и выезда. Требования танкистов игнорировались, объясняя, «Намеренной задержкой» переправы танков. Руководил наводкой моста для переправы начальник инженерной службы 3-й армии подполковник Иванчихин» [17, л. 34].
До начала атаки главных сил 80-й танковой бригады один из ранее переправившихся на западный берег реки танков согласно журналу боевых действий 80-й ТБр в одиночку атаковал на Миново, по всей видимости, производя разведку боем. Танк вошел в деревню, произвел несколько выстрелов по противнику, «но фашисты не открыли огня по танку, чтобы сохранить втайне огневую систему», а атака пехоты 60-й стрелковой дивизии захлебнулась [4, л. 43]. В других документах 80-й танковой бригады какая-либо атака или разведка боем ее одиночного танка не отмечена вовсе, потому весьма маловероятно, чтобы она имела место быть в реальности.
Всего к 16.00-17.00 на западном берегу реки Зушь, по данным штабов 150-й ТБр и 1285-го СП 60-й СД, сосредоточилось 11 танков 80-й танковой бригады [15, л. 45; 18, л. 76]: 9 танков (6 «Valentine», 3 Т-60) 173-го ТБ и 2 танка «Valentine» 174-го ТБ (прим. - возможно, в это число был включен и затонувший танк лейтенанта Дуброва). Чуть позже армейским саперным батальоном переправа через реку Зушь была восстановлена. В боевых отчетах 174-го танкового батальона и штаба 80-й ТБр сказано, что переправа была вновь наведена только в 18.00 [3, л. 3; 13, л. 130], но это опровергается другими источниками информации. Данное событие случилось гораздо раньше 18 часов. По вновь наведенной переправе на западный берег Зушь перешло еще 2 танка «Valentine» 174-го ТБ, после чего количество танков 80-й танковой бригады на западном берегу реки выросло до 13 штук (10 «Valentine», 3 Т-60) [12, л. 24], и в 16.40 был получен приказ командующего 3-й армией генерал-лейтенанта Батова атаковать на Миново [17, л. 34].
В 4 разных документах 80-й танковой бригады стоит разное время начала атаки: 17.00 [7, л. 105], 17.40 [17, л. 34], 17.45 [4, л. 43], 18.20 [13, л. 130]. По некоторым данным, в атаке участвовало 10 танков «Valentine», еще 2 танка КВ-1 173-го ТБ поддерживали атакующих огнем с восточного берега реки Зушь [4, л. 43]. Согласно отчету штаба 150-й ТБр наступление 1285-го стрелкового полка с танками 80-й и 150-й танковых бригад на Миново началось в 17.30, от 150-й танковой бригады в нем принимали участие всего 2 танка [15, л. 45]. В журнале боевых действий немецкой 25-й моторизованной дивизии время начала атаки против оборонявшей Миново 1-й роты 119-го моторизованного полка значится как 18.00 [19, F. 358], однако уже в своем вечернем донесении в штаб корпуса штаб 25-й МД отчитался о начале советской атаки с 19.00 [20, F. 1075].
Согласно отчету штаба 174-го ТБ наступление проводилось без артподготовки [13, л. 130]. Артиллерия очень слабо поддерживала танковую атаку, а танкисты настолько же слабо поддерживали друг друга огнем, вдобавок из-за темноты им было очень трудно вести прицельный огонь [4, л. 43]. Шедшая позади танков пехота 1285-го стрелкового полка оторвалась от танков, залегла и больше вперед не продвигалась, несмотря на то, что танки несколько раз возвращались к пехоте, чтобы повести ее за собой, а также ради пехоты проделали несколько проходов в проволочных заграждениях [13, л. 130]. Без поддержки пехоты танки дошли до немецких позиций и ворвались в Миново, где, по данным штаба 80-й ТБр, уничтожили 2 орудия ПТО, 2 миномета, 3 ДОТа и 2 ДЗОТа, а танки КВ-1 огнем из-за реки подавили 2 немецких миномета [4, л. 43].
Немцы отметили прорыв на их позиции всего 4 танков [19, F. 358]. Первым ворвался в Миново танк «Valentine» командира 174-го ТБ капитана Береснева (механик-водитель сержант Евстафьев), где он уничтожил 1 орудие ПТО и до 30 немцев [13, л. 131]. Ворвавшиеся следом за ним в Миново 2 танка «Valentine» 173-го ТБ были сожжены немцами [7, л. 105]. Это были танки №27549 лейтенанта Дорофеева (механик-водитель сержант Колесников, башенный стрелок сержант Валентин Капустин) и №27552 лейтенанта Ивана Лещенко (механик-водитель младший сержант Константин Басалаев, башенный стрелок сержант Лев Пухов) [8, л. 191], 2 танкиста (Капустин и Лещенко) из 6 погибли [7, л. 105]. По одним советским данным, один из танков был подбит орудием ПТО, а 2-й танк подбит снарядом крупного калибра в центре деревни [17, л. 10]. По другим советским данным, оба танка были сожжены бутылками с горючей смесью [4, л. 43]. По немецким данным, оба танка были подбиты в 18.30 на северо-восточной окраине Миново в 2 метрах от немецких позиций, в т.ч. 1 танк был подбит огнем 50-мм орудий ПТО, пробита башня танка, разбита ходовая часть, а сам танк сгорел. 2-й танк был подбит связкой гранат, повреждена броня и ходовая часть танка. Также в это же время огнем 50-мм орудий был обездвижен 3-й танк «Valentine» [19, F. 915].
Вероятно, тем 3-м упомянутым немцами танком был танк «Valentine» №47131 лейтенанта Василия Омеленчука (механик-водитель старший сержант Петр Яловой, башенный стрелок сержант Савицкий; 2-я рота 174-го ТБ). В атаке на Миново он, по одним данным, уничтожил 1 миномет, 3 пулемета и 2 ДЗОТа [21, л. 510], а по другим данным, уничтожил всего 1 орудие ПТО и 2 пулемета (1 крупнокалиберный и 1 станковой) [24]. При выходе из боя танк был подбит в 200 метрах от немецких позиций, пробиты радиатор, маслобак, КПП, подбито 2 ленивца, выведено из строя вооружение. Экипаж оставался внутри подбитого танка до самой его эвакуации [13, л. 131].
Также в бою за Миново был подбит в левый ленивец и остался стоять на поле боя танк «Valentine» лейтенанта Валентина Киктева (механик-водитель замполитрука Макаревский, башенный стрелок сержант Боканов; в другом источнике записан как Бакаев) из 2-й роты 173-го ТБ, однако уже ночью экипаж восстановил ходовую часть танка и вывел машину с поля боя [7, л. 105; 8, л. 191].
Вероятно, также 11 февраля был подбит танк «Valentine» №47181 комиссара 2-й роты 173-го ТБ старшего политрука Алексея Бубенцова, сам Бубенцов погиб, его механик-водитель красноармеец Иван Старухин был ранен, в танке, который требовал капремонта, остался лишь башенный стрелок сержант Иван Факеев [8, л. 191].
При въезде в Миново попавшей в люк механика-водителя танка «Valentine» лейтенанта Сергея Катасонова (башенный стрелок старшина Жуков; 174-й ТБ) шальной пулей был убит механик-водитель танка старший сержант Осмаковский. Заняв его место, Катасонов вывел танк с поля боя [13, л. 134]. Новым механиком-водителем танка Катасонова стал потерявший свой танк младший сержант Константин Басалаев [13, л. 136].
9 прямых попаданий снарядов 11 февраля получил танк «Valentine» лейтенанта Владимира Торбана (механик-водитель старший сержант Григорий Герасимов, башенный стрелок сержант Петр Бирюков; 173-й ТБ), однако ни один из снарядов не смог пробить броню танка [7, лл. 105, 106].
Таким образом, всего 11 февраля 80-я танковая бригада помимо 1 затонувшего танка «Valentine» потеряла 5 танков «Valentine» (3 «Valentine» - 173-го ТБ, 2 «Valentine» - 174-го ТБ), которые до 14 февраля оставались подбитыми на западном берегу реки Зушь [12, л. 19]. Оба сгоревших танка «Valentine» №№27549 и 27552 остались стоять в Миново в расположении противника, затонувший танк «Valentine» №47170, как и оставшийся на западном берегу реки «Valentine» №47181, также не удалось эвакуировать. Все 4 танка в итоге вышли в безвозвратные потери.
Соседняя 150-я танковая бригада 11 февраля потеряла 1 танк БТ подбитым [15, л. 45]. Всего за день 11 февраля на западном берегу Зушь было потеряно сразу 7 советских танков, из них 6 танков подбито или сгорело. Штаб 25-й моторизованной дивизии поначалу отчитался, что при отражении вечерней атаки дивизией было выведено из строя 4 танка, в т.ч. 1 танк подбит огнем орудий ПТО, а 3 других уничтожены пехотными группами танкоистребителей [20, F. 1075]. Позже штаб 119-го моторизованного полка отчитался, что на его участке было уничтожено всего 2 танка «Valentine» и 1 танк обездвижен, но позже эвакуирован советскими войсками с поля боя. Остальные подбитые танки пехотинцами полка не наблюдались, а потому и не были упомянуты [19, F. 915].
Именного списка потерь 80-й танковой бригады за февраль найти не удалось, но кое-какие сведения о потерях в личном составе содержатся в отчетах ее танковых батальонов. Так, 173-й танковый батальон 11 февраля потерял 3 танкистов убитыми (комиссар 2-й роты старший политрук Алексей Бубенцов, командир танка лейтенант Иван Лещенко, башенный стрелок сержант Валентин Капустин) и 2 танкистов ранеными (командир 2-й роты капитан Владислав Райкевич, командир танка лейтенант Петр Казанский) [7, л. 105]. Позже штаб 173-го ТБ отчитался, что также был ранен механик-водитель танка Бубенцова красноармеец Старухин (прим. - дата ранения не указана, но с учетом того, что Бубенцов погиб именно 11 февраля, вероятно, именно в этот же день был ранен и Старухин) [8, л. 191]. Из потерь 174-го танкового батальона известно лишь об убитом механике-водителе старшем сержанте Осмаковском [13, л. 131]. Таким образом, всего 11 февраля 80-я танковая бригада потеряла как минимум 7 человек личного состава (4 - убитыми, 3 - ранеными).
Эвакуация с плацдарма
После прошедшей накануне неудачной вечерней атаки к 8.00 12 февраля 1942 г. 80-я танковая бригада насчитывала на ходу всего 25 танков (2 КВ-1, 7 «Valentine», 16 Т-60) из 46, еще 16 танков (8 КВ-1, 4 «Valentine», 4 Т-60) требовали ремонта (в т.ч. 2 «Valentine» - капремонта), а 5 танков «Valentine» числились в потерях [12, л. 24]. Также бригада насчитывала в строю 331 человек личного состава, 45 автомашин (3 легковых, 35 грузовых и 7 специальных), 7 мотоциклов, 20 обозных лошадей, 14 ППД, 76 винтовок [8, л. 57].
К утру 12 февраля, по данным штаба 3-й армии, бригада была отведена на восточный берег реки Зушь в лес восточнее села Троицкое [23, л. 88], но это было не так, т.к. все переправившиеся накануне на западный берег танки оставались там же, за рекой [12, л. 24]. Всего 12 февраля немцами наблюдалось на западном берегу Зушь скопление из 9 советских танков, которые обстреливались немецкой артиллерией [20, F. 1071]. Согласно отчету штаба 119-го моторизованного полка в 8.00 12 февраля 50-мм орудиями ПТО был подбит (обездвижен) 1 танк «Valentine», который позже отбуксировали в тыл. В 8.30, по сообщению немецкого наблюдательного пункта, 8-я батарея 25-го немецкого артполка между Миново и высотой 144,9 совершила прямое попадание в еще 1 советский танк, а уже в 12.30 9-я батарея того же артполка совершила прямое попадание в 3-й по счету советский танк, на этот раз на самой переправе через Зушь севернее деревни Миново [19, F. 915].
До конца дня 13 февраля 80-я танковая бригада оставалась в районе Распопово в резерве 3-й армии. В 11.00 13 февраля штаб 3-й армии отдал войскам боевой приказ №005, согласно которому 80-я танковая бригада, усиливаемая 1-й ротой 513-го отдельного саперного батальона, переходила в подчинение командира 6-й гвардейской стрелковой дивизии и должна была действовать в боевых порядках пехоты этой дивизии. Дивизия, входившая в состав ударной группировки армии (6-я гвардейская, 60-я и 287-я стрелковые дивизии), должна была с исходного рубежа (иск.) Средние Ростоки - Красный перейти в наступление в юго-западном направлении на Сивково и Фетищево и далее действовать в юго-западном направлении [12, лл. 20, 21].
Ночным маршем в 6.00 14 февраля 80-я танковая бригада сосредоточилась в районе деревни Корытино (ныне Корытинка, 8 км северо-западнее с. Распопово) в расположении 6-й ГвСД [16, л. 44]. Всего по состоянию на 12.00 в район сосредоточения в лес в 500 метрах южнее Корытино смогли выйти лишь 19 танков (5 «Valentine», 14 Т-60) 80-й ТБр, еще 2 танка (1 КВ-1, 1 Т-60) отстали на марше от Распопово, 16 танков (8 КВ-1, 4 «Valentine», 4 Т-60) находились в ремонте [12, л. 19], в потерях по-прежнему числилось 5 танков «Valentine»: 1 танк - затонувшим, 2 танка - сгоревшими в расположении противника, 2 танка - подбитыми на поле боя на западном берегу реки Зушь [8, л. 59; 12, л. 19].
В ночь на 14 февраля с поля боя под огнем противника трактором эвакороты 3-й армии был отбуксирован к реке Зушь подбитый в 100-150 метрах от немецких позиций танк «Valentine» №47131 лейтенанта Василия Омеленчука [38, лл. 217, 225]. К 5.00 обеспечивавшая эвакуацию танков саперная рота в полном составе ушла с передовой на отдых, тем самым задержав переправу танков «Valentine» №№47131 и 47181 с западного на восточный берег реки Зушь на 1,5 часа темного времени суток [8, л. 65]. В итоге эвакуация машин через Зушь началась уже при дневном свете, с 8.00. Эвакуацию прикрывали 4 оставшихся в районе переправы танка (1 КВ-1, 2 «Valentine», 1 Т-60) 174-го ТБ [12, л. 19]. Во время переправы под минометным огнем противника 2 трактора эвакороты были подбиты, один из трактористов ранен [8, л. 65], сам Омеленчук тяжело ранен осколками мины и госпитализирован [8, л. 63].
После проведенного ремонта экипаж одного из тракторов все же завершил эвакуацию танка «Valentine» №47131 на восточный берег реки Зушь [38, лл. 217, 225]. Эвакуированный танк отремонтировать силами ремонтников 80-й танковой бригады так и не удалось, позже он был отправлен на капремонт. Механик-водитель танка старший сержант Петр Яловой позже был включен в состав одного из сохранивших свои танки танковых экипажей, а башенный стрелок сержант Савицкий остался при неисправном танке №47131 [8, л. 193]. 2-й подбитый танк «Valentine» - №47181 старшего политрука Бубенцова - эвакуировать на восточный берег Зушь так и не удалось: при его буксировке порвались тросы [8, л. 65]. Позже в 1-й половине июня данный танк был разобран ремонтниками 80-й ТБр на запчасти и списан в безвозвратные потери [13, л. 89; 75, л. 112].
Взятие высоты 196,1 16 февраля 1942 г.
Получив боевой приказ №005 штаба 3-й армии, в 3.00 14 февраля 1942 г. штаб 6-й ГвСД отдал войскам боевой приказ №075 с задачами на предстоящее наступление. В 1-м эшелоне на участке отдельные домики в 1 км северо-западнее Сивково - Сивково - Чегодаево при поддержке танков 80-й ТБр атаковали 474-й (справа) и 540-й (слева) стрелковые полки [12, л. 41]. Правее 6-й гвардейской дивизии на участке отдельные дома в 1,5 км юго-западнее Кривцово (северное) - высота 196,1 атаковали в 1-м эшелоне 1281-й (справа) и 1283-й (слева) стрелковые полки 60-й стрелковой дивизии [32, л. 79]. Позже 80-я танковая бригада была переподчинена 60-й стрелковой дивизии. Согласно составленной 15 февраля штабом дивизии плановой таблице боя танки бригады должны были перейти на западный берег Оки в районе деревни Бутырки уже в ночь перед наступлением. В ходе атаки танки должны были подавить огневые точки и живую силу противника в отдельных домах юго-западнее Кривцово (северное), в лощине возле отдельных домов, на северных и северо-восточных скатах высоты 196,1, а после овладения пехотой данной высоты танки должны были уничтожить огневые точки противника в районе отметки 203,5 (восточнее Кривцово) [12, л. 38].
Противостоял советским войскам 35-й моторизованный полк 25-й моторизованной дивизии (LIII.AK., 2.Pz.Armee), передний край которого проходил по западному берегу реки Ока. Непосредственно высоту 196,1, которую в первую очередь предстояло штурмовать танкистам, обороняла 9-я рота 3-го батальона 35-го МП [19, F. 979]. На 16 февраля 9-я рота, согласно показаниям захваченного в тот день советскими войсками пленного из состава этой роты, насчитывала 81 человек личного состава, 2 легких миномета, 3 противотанковых ружья, 9 ручных пулеметов и 9 автоматов. Оборонявшая соседнюю деревню Сивково 1-я рота 1-го батальона 35-го МП на 16 февраля насчитывала 110 человек личного состава, 2 легких миномета, 2 ручных пулемета, 5-6 автоматов. В целом 35-й моторизованный полк насчитывал до 1200 человек [28, л. 63]. Уже в ходе наступления 16 февраля на участке западные скаты высоты 196,1 - Сивково танкисты 80-й танковой бригады обнаружили до 10 ДЗОТов, несколько опорных пунктов и 4 артиллерийские батареи [12, л. 47]. Атаковавшие здесь 6-я гвардейская и 60-я стрелковые дивизии на 14 февраля насчитывали 8631 и 11337 человек личного состава соответственно, 12 122-мм и 2 152-мм орудия. Поддерживавшие их 420-й и 455-й артполки РГК насчитывали 30 152-мм орудий, 6-й ГвМП - 24 установки РС [36, лл. 90, 91]. 2 артдивизиона (1-й дивизион 420-го АП и 1-й дивизион 455-го АП) поддерживали 6-ю ГвСД [145, л. 54], 3 дивизиона (2-й и 3-й дивизионы 420-го АП, 2-й дивизион 455-го АП) - 60-ю СД [146, л. 282].
На 15 февраля сосредоточившаяся в Корытино в расположении 6-й ГвСД 80-я танковая бригада насчитала в своем составе 21 исправный танк (2 КВ-1, 6 «Valentine», 13 Т-60), из их числа 19 танков (1 КВ-1, 6 «Valentine», 13 Т-60) находилось в Корытино, 1 КВ-1 - у переправы в районе Миново, а 1 Т-60 - в распоряжении инженера бригады в районе Распопово. Еще 22 танка (8 КВ-1, 7 «Valentine», 7 Т-60) требовали ремонта, из их числа 2 подбитых танка «Valentine» оставались в районе переправы у Миново [8, лл. 68, 102].
В потерях числились 5 танков «Valentine», в т.ч. 2 вышеупомянутых подбитых в районе Миново танка №№47131 и 47181. Еще 2 танка «Valentine» (№№27549 и 27552) оставались сгоревшими в расположении противника, 1 танк (№47170) - затонувшим в реке Зушь. Также бригада имела 2 трактора С-65, 46 автомашин (3 легковых М1; 36 грузовых: 31 ГАЗ-АА и 5 ЗИС-5; 7 специальных: 2 санитарных ГАЗ-55, 1 штабная, 2 ПМ-3, 2 бензовоза ЗИС-5) и 6 мотоциклов М-72, из их числа 2 грузовика ГАЗ-АА и 1 подбитый противником трактор требовали среднего ремонта [8, л. 59].
В течение 2 ночей (14/15 и 15/16 февраля) бригадой была произведена командирская разведка переправы через Оку у деревни Средние Ростоки [16, л. 44]. Потеряв в ходе ночного марша от деревни Корытино отставшим на марше 1 танк Т-60, к 2.00 16 февраля 80-я танковая бригада в составе 21 боеспособного танка (1 КВ-1, 6 «Valentine», 14 Т-60) сосредоточилась в районе деревни Князевские Дворы (ныне не существует, чуть южнее Протасово) позади 474-го стрелкового полка 6-й ГвСД [12, л. 39].В ночь на 16 февраля 474-й и 540-й стрелковые полки 6-й ГвСД вышли на исходные позиции на участке Средние Ростоки - Красный, сменив здесь 356-ю стрелковую дивизию (61-я армия, Западный фронт) [26, л. 34]. Севернее них, на участке Бутырки - Средние Ростоки заняли исходные позиции 1281-й и 1283-й стрелковые полки 60-й СД [27, л. 501].
Наступление ударной группировки 3-й армии началось в 10.00 16 февраля [23, л. 96], однако переправа для танков была наведена с опозданием на 8 часов: только в 15.00 [16, л. 44], и только к этому времени танки 80-й танковой бригады выдвинулись от Княжеских Дворов к переправе. В 14.35 немцами было замечено движение 7 советских танков со стороны деревни Шейка (ныне юго-восточная часть д. Большие Голубочки) на Бутырки, а в 15.05 отмечено начало перехода танками Оки западнее деревни Средние Ростоки [19, F. 979].
Переправа танков 80-й танковой бригады проходила в 15.00-16.00 [16, л. 44] под обстрелом 7-й батареи 25-го немецкого артполка, которая к 15.45 прямым попаданием снаряда подожгла один из танков [19, F. 979] - Т-60 старшины Василия Степочкина (механик-водитель сержант Макар Афанасьев; 3-я рота, 1-й батальон) [7, л. 106]. К этому времени, несмотря на неоднократные атаки, пехота 6-й гвардейской и 60-й стрелковых дивизий, кроме выхода на западный берег Оки, особого продвижения вперед не имела. Атаковавшие весь день на высоту 196,1 (восточнее с. Кривцово) 1281-й и 1283-й стрелковые полки к 16.00 с большими потерями всего лишь достигли рубежа в 100 метрах северо-восточнее и южнее данной высоты [27, л. 501]. В 16.00 переправившиеся танки 80-й танковой бригады достигли позиций 1283-го стрелкового полка [29, л. 34], после чего, по данным штаба 60-й СД, в 16.10 1283-й полк при поддержке танков вновь атаковал высоту 196,1 [27, л. 501]. Пехотное сопровождение танков осуществляла введенная в бой из 2-го эшелона 7-я рота 3-го батальона 1283-го СП [29, л. 34].
Начало танковой атаки между 16.00 и 16.10 подтверждено также с немецкой стороны. В 16.00 35-м моторизованным полком было отмечено начало выступления советских танков и следовавшей за ними пехоты, а также усиление огня советской артиллерии по высоте 196,1, Сивково и Чегодаево [19, F. 979]. В журнале боевых действий 25-й МД начало танковой атаки на высоту 196,1 отмечено в 16.10. Количество атакующих танков штаб этой дивизии оценил в 27 штук [19, F. 369], хотя в штаб корпуса он доложил о всего 16 танках, а также о 600 поддерживавших их пехотинцах [20, F. 1048].
Штабом 3-й армии начало танковой атаки отмечено в 16.30 [23, л. 97], в разных документах самой 80-й ТБр стоят еще более поздние сроки: 17.00 [7, л. 106; 16, л. 44] и 18.00 [3, л. 3; 13, л. 131], но все это неверные данные, опровергаемые вышеназванными документами. Со стороны 173-го танкового батальона атаковало 11 танков (2 КВ-1, 2 «Valentine», 7 Т-60) [7, л. 106]. Если судить по количеству имевшихся к вечеру во всей 80-й танковой бригаде боеспособных танков, 174-й танковый батальон участвовал в бою в составе не менее 10 танков (4 «Valentine», 6 Т-60) [12, л. 47].
К моменту начала танковой атаки под постоянным артобстрелом противотанковая оборона противника была весьма ослаблена. Уже утром вышли из строя все 50-мм орудия ПТО на высоте 196,1, вышли из строя почти все противотанковые и 20-мм зенитные орудия в соседней деревне Сивково. Для усиления обороны высоты 196,1 штаб 3-го батальона 35-го МП еще в 11.00 направил туда 11-ю пехотную роту, но под артобстрелом обе задействованные на высоте пехотные роты (9-я и 11-я) к началу танковой атаки понесли существенные потери [19, F. 978, 979].
Ослабление противотанковой обороны противника, а также хорошая артиллерийская и пехотная поддержка способствовали успешности атаки танкистов 16 февраля. По разным немецким данным, в 16.45- 17.00 [19, F. 369, 979; 20, F. 1048] 4-5 «тяжелых» советских танков на высокой скорости переехали немецкие позиции на высоте 196,1, при этом примененные группами танкоистребителей 9-й и 11-й пехотных рот связки гранат и бутылки с зажигательной смесью не дали никакого эффекта против атаковавших на высоких скоростях танков. Выйдя в немецкий тыл, танки развернулись и открыли с тыла огонь по немецким позициям [19, F. 979]. Вероятно, это были танки «Valentine» 2-й роты 174-го ТБ: командира батальона капитана Береснева, командира и комиссара 2-й роты лейтенанта Ледяева и старшего политрука Ивана Аврамова, командиров танков лейтенантов Сергея Катасонова и Сергея Малькова. Из их числа танк «Valentine» №47173 Береснева с 2 выстрелов уничтожил стрелявшее по танку орудие ПТО, а также в ходе боя убил до 20 немцев [13, л. 131]. Еще 1 орудие ПТО, 4 пулемета и 1 ДЗОТ уничтожил танк «Valentine» лейтенанта Катасонова. В ходе боя при попадании в танк снаряда противотанкового орудия осколками брони Катасонов был легко ранен в обе руки, однако поле боя не покинул, а поменялся местами с башенным стрелком старшиной Жуковым и продолжал участвовать в бою уже в качестве заряжающего [13, лл. 135, 136].
Одновременно с вышедшими в тыл танками 174-го ТБ с фронта ударило еще 8 танков 80-й ТБр, которых немцы также опознали как «тяжелые» [19, F. 979]. На самом деле в большинстве это были легкие танки Т-60. Впереди них атаковали танки КВ-1 №№43755 и 43741 командира и комиссара 1-й роты 173-го ТБ старшего лейтенанта Михаила Галочкина и политрука Михаила Павленко, из их числа танк Павленко подавил 1 орудие ПТО, уничтожил до 5 ДЗОТов и до роты пехоты [30, л. 72]. Успехи экипажа танка ротного Галочкина (командир танка лейтенант Николай Исайкин, старший механик-водитель старшина Григорий Пересунько, командир орудия старшина Алексей Боронин, радист старшина П.З. Хильченко, младший механик-водитель старшина А.С. Титов) неизвестны [7, л. 106].
Расстреливая своим огнем и давя гусеницами стрелковые и пулеметные ячейки противника, танки к 17.20 полностью подавили оборону 9-й и 11-й пехотных рот на высоте 196,1, после чего на эту высоту вышла 7-я рота 1283-го стрелкового полка [29, л. 34], которая под прикрытием 12 танков закрепилась на высоте. Остатки 9-й и 11-й рот 35-го МП, усиленные другими подразделениями 3-го батальона 35-го МП, заняли оборону западнее высоты 196,1 [19, F. 979]. На усиление 35-го моторизованного полка штабом 25-й МД был отправлен 25-й разведывательный батальон, одна рота которого была немедленно задействована в Кривцово для удержания этой деревни [19, F. 980].;
Заняв высоту 196,1, танки 80-й ТБр было направились на Кривцово, однако пехота 60-й СД эту атаку не поддержала [16, л. 44]. Выйдя к восточной окраине Кривцово, танки встретили минные поля и противотанковые заграждения и вынуждены были отойти обратно на высоту [12, л. 47]. Противостоявший им 35-й моторизованный полк, напротив, не наблюдал никаких атак ни танков, ни пехоты на Кривцово, отметив, что танки не выходили за пределы высоты 196,1. Развернувшись в южном и юго-западном направлениях, 8 танков своим огнем поддержали возобновившееся в 17.30 наступление полков 6-й ГвСД на Сивково [19, F. 369, 980]. Заняв немецкие позиции в овраге севернее Сивково, советская пехота атаковала Сивково с фланга и с тыла, окружила и почти полностью уничтожила оборонявшуюся здесь 1-ю роту 1-го батальона 35-го МП. Всего лишь 15-20 солдат этой роты смогли прорваться из окружения и отойти на Фетищево, где они заняли оборону моста через речку Березуйка. В 18.00 переброшенные сюда же мотоциклетный и саперный взводы 35-го моторизованного полка усилили немецкую оборону по Березуйке [19, F. 980].
Танки 80-й ТБр после успешной вечерней танковой атаки в 20.00 сосредоточились на сборном пункте у отдельных домиков в 400 метрах северо-восточнее высоты 196,1. Всего боеспособным оставался 21 танк (2 КВ-1, 6 «Valentine», 13 Т-60) [12, л. 47]. В целом за день 16 февраля 80-я танковая бригада, прорвав 2 линии немецких укреплений на высоте 196,1, по одним данным, уничтожила 2 санные повозки, 5 орудий (1 полевое и 4 противотанковых), до 15 пулеметных точек, до 8 ДЗОТов, 3 склада с боеприпасами, до батальона пехоты [4, л. 44], по другим данным, уничтожила всего 2 орудия ПТО, 18 пулеметных точек, 8 ДЗОТов и до 2 рот пехоты [3, л. 4]. Потери бригады составили лишь 1 танк Т-60 сгоревшим (при переправе), 3 саней разбитыми, 6 коней убитыми и 1 человека раненым (начальник штаба одного из батальонов, вероятно, это все же лейтенант Казанский - начальник штаба 173-го ТБ) [12, л. 47]. Согласно собственным отчетам танковые батальоны без каких-либо потерь уничтожили: 173-й ТБ - 6 ДЗОТов и до роты пехоты [7, л. 106], а 174-й ТБ - 1-2 орудия ПТО, 9 пулеметных точек, 3-4 ДЗОТа и до 100 немцев [13, л. 131], т.е. это в общей сложности 1-2 орудия ПТО, 9 пулеметных точек, 9-10 ДЗОТов и до 200 немцев.
Штаб 25-й МД отчитался об уничтожении 4 советских танков: 3 танков (1 тяжелого и 2 средних) - 35-м моторизованным полком, а 1 среднего танка - артиллерией дивизии [20, F. 1047]. В отчете штаба 53-го армейского корпуса за 16 февраля значатся 3 подбитых советских танка, в т.ч. 1 неопознанный немцами танк подбит 7-й батареей 25-го артполка (прим. - это был сгоревший на переправе танк Т-60 Степочкина), а 2 танка, которых немцы опознали как Т-60, были подбиты 50-мм орудиями ПТО лейтенанта Кэммерле (K;mmerle) и обер-ефрейтора Биндера (Binder) из состава 2-й роты 25-го противотанкового батальона [34, F. 525]. Потери противостоявшего советским войскам 35-го моторизованного полка за день 16 февраля, по одним данным, составили 238 человек личного состава (46 - убитыми, 62 - пропавшими без вести, 130 - ранеными) [19, F. 389], а по другим данным - 150 человек (40 - убитыми, 34 - пропавшими без вести, 75 - ранеными, 1 - заболевшим) [19, F. 998].
Взятие «Круглой высоты» 17 февраля 1942 г.
В 5.00 17 февраля 1942 г. штаб 3-й армии боевым распоряжением №012 приказал 6-й гвардейской стрелковой дивизии совместно с подчиненной ей 80-й танковой бригадой продолжать наступать в юго-западном направлении с ближайшей задачей уничтожить противника в районе населенных пунктов Фетищево, Дубровский, Корнилово (все пункты южнее реки Березуйка). Соседняя справа 60-я стрелковая дивизия, усиливаемая вводимой в бой 79-й танковой бригадой (46 танков), должна была атаковать в западном направлении на Кривцово. Слева от 6-й ГвСД 287-я стрелковая дивизия должна была наступать на Лубны, прикрывая с фланга главные силы ударной группировки армии [12, л. 43].
Противостоявшая этой ударной группировке 25-я моторизованная дивизия для усиления обороны потрепанного накануне 35-го моторизованного полка 17 февраля ввела в бой 25-й разведывательный и 25-й мотоциклетный батальоны. На усиление дивизии из резерва 53-го армейского корпуса прибыли основные силы 5-го отдельного пулеметного батальона, рота 529-го противотанкового батальона (Panzerj;ger-Abteilung.529) в составе 4 самоходок Panzerjager I, 1 StuG III лейтенанта Вайриха (Weirich) из состава 2-й батареи 202-го дивизиона штурморудий [19, F. 937] и зенитная группа из 3 20-мм зенитных орудий [19, F. 938]. Также 17 февраля на усиление дивизии было направлено 2 батальона 40-го мотострелкового полка и 1-й танковый батальон 39-го танкового полка (командир батальона - Ганс Градль) 17-й танковой дивизии [19, F. 947].
На рассвете 17 февраля 401-й стрелковый полк 6-й гвардейской стрелковой дивизии форсировал Березуйку и занял Фетищево, образовав плацдарм на южном берегу реки, после чего началось строительство танковой переправы через Березуйку [31, л. 10]. Не дожидаясь ее окончания, в 10.15 штаб 6-й ГвСД отдал 80-й танковой бригаде боевое распоряжение, выделив часть танков в район Сивково для отражения контратак противника, главными силами немедленно атаковать через Березуйку в юго-западном направлении, на деревню Казминка [12, л. 67].
Выйдя в Сивково, 80-я танковая бригада обнаружила, что переправа через Березуйку еще не была наведена, после чего совместно с 1283-м стрелковым полком атаковала безымянную высоту, что между Кривцово и Сивково, а также западные и юго-западные скаты высоты 196,1 [7, л. 106; 8, л. 73; 12, л. 50; 13, л. 132]. По разным немецким данным, танковая атака на данную высоту, названную немцами «Kreish;he», т.е. «Круглая высота», со стороны высоты 196,1 и отдельных домиков, что в овраге южнее отметки 196,1, началась после 30-минутной артподготовки в 11.00 - 11.30. Высоту оборонял 25-й разведывательный батальон. Штаб 25-й МД насчитал 16 атаковавших данную высоту советских танков [19, F. 381, 981; 20, F. 1043], что маловероятно, т.к. танки Т-60 из-за глубокого снега в атаке не участвовали и лишь местами поддерживали пехоту огнем с высоты 196,1 [12, л. 50]. Из их числа наиболее отличился лишь экипаж танка Т-60, где механиком-водителем был сержант Александр Жилин (174-й ТБ): экипаж самостоятельно обнаружил и уничтожил 2 пулеметные точки [38, л. 245].
1-я атака танкистов была отбита немецкой артиллерией, сопровождавшая их пехота залегла, после чего танки были вынуждены отойти за безымянную высоту. Взяв пехоту на броню в качестве десанта, танкисты во 2-й атаке все же ворвались на данную высоту и заняли ее [13, л. 132]. Наиболее отличился экипаж танка «Valentine» лейтенанта Сергея Катасонова. Танк с десантом из 6 человек со станковым пулеметом на броне заехал к немецким окопам сбоку, после чего фланговым огнем вынудил немецкую пехоту оставить окопы, а затем расстрелял ее из танкового и станкового пулеметов. Обнаружив ползущего к танку немецкого офицера с гранатой, экипаж на большой скорости наехал на него танком, отдавив немцу ногу, после чего выскочивший из танка Катасонов разоружил и пленил офицера, приказав сопровождавшей танк пехоте отправить его в часть. В это же время десантники Катасонова пленили еще 4 немецких солдат [13, л. 136].
Чуть позже прямым попаданием 150-мм снаряда противника были разбиты ленивец и 9 траков гусеницы танка, однако Катасонов и его механик-водитель младший сержант Константин Басалаев (башенный стрелок старшина Жуков осуществлял прикрытие пулеметным огнем), прикрываясь броней подошедшего на помощь танка «Valentine» лейтенанта Сергея Малькова, за 15 минут натянули гусеницу на катки и возобновили ведение боя. Всего за 17 февраля экипаж лейтенанта Катасонова уничтожил 1 орудие ПТО, 1 склад боеприпасов, 2 блиндажа, до 100 немцев, захватил 4 пленных (1 офицера и 3 солдат) [13, лл. 132, 136, 137].
В целом, задействованные на безымянной высоте подразделения 25-го разведывательного батальона понесли большие потери и были буквально раздавлены танками, их остатки (около 30 человек) отошли дальше к юго-западу, образовав новую линию фронта на западных скатах оврага, что южнее Кривцово. В 11.30 советские войска полностью заняли оставленную немцами безымянную высоту. Дальнейшие их попытки продвинуться вперед были остановлены огнем немецкой артиллерии, а также задействованными южнее высоты 203,5 остатками 9-й и 11-й пехотных рот 35-го МП, после чего в 11.45 основные силы танков 80-й ТБр отошли на высоту 196,1 и на Бутырки, а примерно 10 танков остались у отдельных домиков в овраге, что южнее высоты 196,1 [19, F. 981].
Всего в ходе 3 атак танки 174-го ТБ, по предварительным данным, уничтожили 3 орудия (1 75-мм и 2 противотанковых), 17-20 ДЗОТов, потеряв 5 танков «Valentine» вышедшими из строя, 1 человека убитым (заместитель командира 2-й роты лейтенант Ефим Куницкий) и 3 - ранеными (командир 2-й роты лейтенант А.Ф. Ледяев, механики-водители сержанты Асеев и И.Т. Моривцев) [8, лл. 73, 149; 12, л. 50]. По другим данным, при взятии безымянной высоты были уничтожены 4 орудия (1 полевое и 3 противотанковых), 3 склада боеприпасов, до роты пехоты противника, захвачено 4 пленных (1 офицер и 3 солдата) и до 6 блиндажей [13, л. 132].
173-й танковый батальон, по собственным данным, 17 февраля уничтожил 8 ДЗОТов и до батальона пехоты, практически не понеся при этом потерь. Танк КВ-1 командира 1-й роты старшего лейтенанта Михаила Галочкина получил 6 попаданий 76-мм снарядов, однако ни один из них броню танка не пробил, сам Галочкин получил ранение в ногу [7, л. 106].
Позже было уточнено, что было подбито не 5, а 4 танка «Valentine» 174-го ТБ, 3 из них до вечера своим ходом смогли выйти с поля боя [8, л. 149; 37, л. 31]. К утру 18 февраля один из подбитых танков «Valentine», у которого был пробит радиатор и сорваны болты у пушки, был восстановлен, танк Катасонова, у которого снарядом был разбит ленивец, оставался в текущем ремонте, а 3-й танк с заклиненной башней и разбитым поворотным механизмом башни требовал среднего ремонта. Больше всех пострадал 4-й танк - «Valentine» №27562 ротного лейтенанта Ледяева, у которого были пробиты лобовой щиток механика-водителя, маска орудия и башенный люк, вышли из строя орудие и пулемет [8, л. 149]. Позже танк был отправлен в капремонт на завод [8, л. 193].
Всего 80-я танковая бригада 17 февраля, по уточненным данным, потеряла 4 танка «Valentine» подбитыми и 8 человек личного состава (2 - убитыми, 6 - ранеными). К 22.00 в боеготовом состоянии оставалось 17 танков (1 КВ-1, 4 «Valentine», 12 Т-60) [37, л. 31]. Поддерживаемый танкистами 1283-й стрелковый полк за день 17 февраля захватил 1 пленного из состава 25-го разведывательного батальона (25-я МД), 3 миномета, 5 легких пулеметов, 7 винтовок и автоматов [32, л. 73], потеряв, по предварительным данным, 303 человека личного состава [18, л. 92].
Бой 18 февраля 1942 г.
В ночь на 18 февраля 1942 г. штаб 3-й армии своим боевым распоряжением №013 поставил 80-й танковой бригаде задачу совместно с пехотой 6-й ГвСД уничтожить противника на высоте 232,0, что северо-восточнее Корнилово, откуда атаковать в восточном направлении на высоту 229,4, отметку 178,4 и деревню Лубны, а уже после уничтожения противника в этом районе двигаться на запад, на хутор Дубровский [12, л. 42]. В 5.40 18 февраля штаб 6-й ГвСД продублировал данное боевое распоряжение своим боевым приказом №053 [12, л. 52].
Согласно оперативной сводке штаба 6-й ГвСД, в 11.00 18 февраля полки дивизии «во взаимодействии с 80 ТБр» с рубежа Сивково - Фетищево перешли в наступление в направлении высот 232,0 и 229,4 [27, л. 506]. Согласно своему отчету 173-й танковый батальон форсировал Березуйку и совместно с пехотой 6-й гвардейской дивизии занял Фетищево, уничтожив при этом 3 орудия ПТО и 7 огневых точек противника. Особенно отличились в этой атаке экипажи танков «Valentine» лейтенантов Погорелова и Владимира Торбана [7, л. 106]. Еще 1 орудие ПТО, 1 миномет, 2 пулемета и 13 солдат 18 февраля уничтожил в атаке на Фетищево экипаж танка Т-60 взводного 174-го ТБ лейтенанта Бориса Иванова [21, л. 508].
В немецких источниках нет каких-либо упоминаний о действиях советских танков в районе Фетищево 18 февраля. В журнале боевых действий 401-го стрелкового полка сказано, что переправа через Березуйку была разбита артогнем, а потому танки 80-й ТБр так и не смогли переправиться на южный берег, и никакой совместной атаки пехоты 6-й ГвСД и танков 80-й ТБр в районе Фетищево просто не было [31, л. 10], а значит, все заявленные 173-м танковым батальоном успехи в районе Фетищево (3 уничтоженных орудия ПТО и 7 огневых точек противника) относятся, скорее всего, к последовавшей затем атаке батальона на участке 60-й стрелковой дивизии.
После провала переправы танков через Березуйку и срыва танковой поддержки наступления 6-й ГвСД штаб 3-й армии отдал 80-й танковой бригаде приказ атаковать на северо-западные скаты высоты 196,1 [8, л. 76]. По немецким данным, в 11.30 последовала атака 4 советских танков и примерно 300 пехотинцев на позиции 25-го мотоциклетного батальона на северных скатах высоты 203,5 [19, F. 392, 1001], вероятно, это были 1-й танковый батальон 79-й ТБр и 1285-й стрелковый полк 60-й СД. Атака была отражена задействованными здесь немецкими танками и 1 штурмовым орудием, однако уже в 11.50 началась атака советской пехоты теперь уже с 14-15 танками против позиций 3-го батальона 35-го моторизованного полка и 5-го отдельного пулеметного батальона на высоте 203,5 [19, F. 392, 983]. По-видимому, это был 1283-й стрелковый полк со 2-м батальоном 79-й ТБр. Скорее всего, именно в этой атаке были также задействованы и танки 80-й ТБр, т.к. более потом советских танковых атак немцы в тот день не наблюдали.
В ходе атаки 8 советским танкам удалось прорваться за немецкие позиции на высоте 203,5, откуда они с тыла открыли огонь по немецким позициям. При этом, по одним данным, было подбито 2 танка, а советская пехота лишь местами приблизилась к немецким позициям до 30 метров, но ворваться на них так и не смогла, в итоге уже в 13.00 наступление было отбито немцами [19, F. 983]. По другим данным, было подбито сразу 6 из 8 прорвавшихся танков, лишь 2 танкам удалось отойти обратно на исходные позиции [19, F. 392].
Так было описано наступление 60-й стрелковой дивизии с танками 79-й и 80-й танковых бригад с немецкой стороны. В журнале боевых действий 79-й ТБр сказано, что 1285-й стрелковый полк никаких успехов во взятии Кривцово не имел (что соответствует истине), а поддерживаемый 2-м танковым батальоном 79-й ТБр 1283-й стрелковый полк к исходу дня вышел в 100 метрах от Ушево. Поддерживавшие его танки достигли самой деревни, но, не имея поддержки со стороны пехоты, успеха не имели. Впрочем, с учетом того, что Ушево расположено на южном берегу речки Березуйка, выход танков к самому Ушево представляется выдумкой [4, л. 39].
За день 18 февраля 1283-й стрелковый полк занял отдельный хутор с церковью, что в 1 километре юго-восточнее Кривцово и в 2,5 километрах северо-восточнее Ушево [14, л. 20] и к 23.00 вышел в 300 метрах от Ушево [18, л. 92]. В боях 18 февраля и в ночь на 19 февраля полк захватил 2 пленных, 2 ДЗОТа и 5 блиндажей, вывел из строя до 680 немцев, однако потерял сразу 1140 человек личного состава [14, л. 20], к утру 19 февраля сократившись до 165 активных штыков [29, л. 36]. Для сравнения, не имевший никаких успехов в атаках на Кривцово 1285-й стрелковый полк за тот же самый промежуток времени потерял всего 123 человека личного состава [14, л. 20].
В ходе атаки северо-западных скатов высоты 196,1, которая была безуспешной из-за отсутствия поддержки пехоты, 80-я танковая бригада 18 февраля, по одним данным, уничтожила 3 орудия (2 75-мм и 1 противотанковое) [4, л. 44], по другим данным, уничтожила 5 орудий (1 полевое и 4 противотанковых), потеряв 2 танка 173-го ТБ подбитыми (у танка КВ-1 отбита подвеска, у танка «Valentine» разбиты каток, правый ленивец и гидравлический компрессор подвески) и 1 танк «Valentine» 174-го ТБ вышедшим из строя по техпричинам (потек масляный радиатор) [8, л. 76]. Оба подбитых танка вышли из боя своим ходом [4, л. 44]. В личном составе 18 февраля был ранен и госпитализирован 1 танкист (механик-водитель танка Т-60 173-го ТБ) [8, л. 81]. Также в медсанбате 60-й СД в тот день умер от ран некий лейтенант Антон Горлов из 80-й танковой бригады [10].
После провала совместной с 79-й танковой бригадой танковой атаки к 17.00 80-я танковая бригада насчитывала всего 14 исправных танков, в т.ч. 8 танков (1 КВ-1, 1 «Valentine», 6 Т-60) - в 173-м ТБ и 6 танков (1 «Valentine», 5 Т-60) - в 174-м ТБ [8, л. 76]. По данным штаба 3-й армии, в 16.00-16.30 танки 80-й ТБр переправились через Березуйку для поддержки наступления 6-й ГвСД и сосредоточились в районе Фетищево и в роще западнее [23, л. 101], однако в действительности только в 16.45 немцами было замечено движение 10 ее танков, которых немцы определили как 3 тяжелых и 7 легких, от Сивково к Березуйке [19, F. 983], при этом во время выхода к переправе по техпричинам вышло из строя 2 танка Т-60 174-го ТБ, после чего количество исправных танков 80-й танковой бригады упало до 12 штук (1 КВ-1, 2 «Valentine», 9 Т-60) [8, л. 92]. Сама переправа танков через Березуйку 18 февраля также оказалась невозможной из-за излишне крутого берега реки [12, л. 76].
Атаки на высоту 232,0 и отражение немецких контратак 19 февраля 1942 г.
В 3.00 19 февраля 1942 г. штаб 3-й армии своим боевым распоряжением №014 приказал войскам армии с 10.30 возобновить наступление, в т.ч. 6-я гвардейская стрелковая дивизия совместно с 80-й танковой бригадой должна была атаковать на прежнем направлении - на высоту 232,0 и далее на Касьяново; правее нее, на Ушево из армейского резерва вводилась в бой усиливаемая 79-й ТБр 137-я стрелковая дивизия [12, л. 58].
Всего к утру 19 февраля 80-я танковая бригада, по одним данным, имела на ходу всего лишь 11 танков: 7 танков (1 КВ-1, 6 Т-60) - в 173-м ТБ и 4 танка (1 «Valentine», 3 Т-60) - в 174-м ТБ [8, лл. 81, 92]. По другим данным, бригада насчитывала в строю 15 танков (1 КВ-1, 2-3 «Valentine», 11-12 Т-60) [12, лл. 46, 60].
К утру 19 февраля переправа через Березуйку была наконец-то наведена и танки перешли на южный берег. По советским данным, наступление началось, как и было запланировано, в 10.30 [12, л. 60]. Противостоявший советским войскам 35-й моторизованный полк только к 11.30 обнаружил выход советских танков в Фетищево, насчитав здесь 15 танков, и лишь в 11.35 состоялась атака советской пехоты при поддержке 3 танков (надо полагать, «Valentine») из самого Фетищево [19, F. 985]. На всех 3 танках находился пехотный десант из стрелков и автоматчиков 401-го стрелкового полка [31, л. 10].
Позже штаб 80-й ТБр в своем журнале боевых действий отметил, что танки действовали совершенно без поддержки пехоты и были остановлены огнем противотанковых орудий и 4 немецких танков [4, л. 44]. В действительности никаких немецких танков здесь не было, а действовало лишь 1 StuG III обер-вахмистра Ширмера (Schirmer) из состава 202-го дивизиона штурморудий. Уже через несколько минут после начала атаки один из танков 80-й ТБр был поврежден и вернулся на исходные позиции. Еще 1 танк был подбит на гребне высоты 232,0 [31, л. 10] тем самым штурмовым орудием Ширмера [19, F. 985; 20, F. 1005]. Это был танк «Valentine» №47173 командира 174-го ТБ капитана Федора Береснева. Согласно наградному листу на башенного стрелка младшего сержанта Ивана Погуляева экипаж успел уничтожить в этой атаке 2 орудия ПТО, 3 пулеметные точки и до взвода пехоты, после чего танк получил несколько пробоин [38, л. 227], вышли из строя ходовая часть и пушка танка. Израсходовав боеприпасы, экипаж по приказу Береснева вышел из танка и с пулеметом и ППШ занял оборону, во время которой, по некоторым данным, в полном составе погиб в бою с противником [17, л. 11]. Впрочем, в действительности погиб лишь капитан Береснев, убитый пулеметным огнем противника при выходе из танка [4, л. 44]. Башенный стрелок Погуляев был всего лишь ранен [38, л. 227], был ли ранен механик-водитель танка, неизвестно, но убит в этом бою он точно не был [32, л. 66]. Танк оказался под огнем противника, а потому так и остался на поле боя неэвакуированный и позже вышел в безвозвратные потери [12, л. 74].
В получасовом бою весь танковый десант был выведен из строя, к 12.00 атака пехоты 401-го стрелкового полка была остановлена противником, батальоны под сильным огнем противника залегли, после чего продолжавшие вести бой 2 оставшихся танка также отошли на исходные позиции в Фетищево [19, F. 985; 31, л. 10]. По одним немецким данным, в 12.30 [19, F. 396, 985], по другим данным - уже в 12.00 [20, F. 1031] последовала новая атака пехоты 6-й ГвСД с танками на высоту 232,0. В журнале боевых действий 25-й моторизованной дивизии названо 4 участвовавших в атаке танка [19, F. 396], а в донесении 17-й танковой дивизии, которая к этому времени была задействована на левом фланге 25-й моторизованной дивизии, сказано сразу о 13 танках [20, F. 1031]. Вероятно, в той же атаке участвовали переправившиеся через Березуйку и атаковавшие совместно с танками 80-й танковой бригады 6 танков (1 Т-34, 5 Т-60) 79-й ТБр [4, л. 39]. При отражении этой атаки одиночным штурморудием обер-вахмистра Ширмера был поврежден еще 1 советский танк [19, F. 985], а всего 19 февраля это штурмовое орудие, по одним данным, подбило 3 советских танка [20, F. 1030, 1031], а по другим данным - 2 танка, которых немцы опознали как Т-34 [34, F. 525]. Главной причиной неуспеха танковых атак на высоту 232,0 штабом 80-й танковой бригадой было названо отсутствие продвижения пехоты следом за танками и, как следствие, незакрепление ею занимаемой танкистами территории [32, л. 66].
За день 19 февраля 6-я гвардейская стрелковая дивизия, по предварительным данным, уничтожила до 150 немцев, захватила 3 пулемета, 1 пистолет, 2 ракетницы, но потеряла 460 человек личного состава и к 18.00 занимала следующие позиции: 474-й стрелковый полк - в роще в 400 метрах юго-западнее Фетищево, 540-й стрелковый полк - на северных скатах высоты 229,4 в 300-400 метрах южнее Фетищево, а 401-й стрелковый полк - в самом Фетищево. 80-я танковая бригада располагалась в районе отдельных домиков и лощины юго-восточнее высоты 196,1 [32, л. 66].
После безуспешных атак на высоту 232,0, пополнившись за день 2 отремонтированными танками «Valentine» [32, л. 66], к 14.00 80-я танковая бригада, по некоторым данным, насчитывала в строю 16 танков (1 КВ-1, 3 «Valentine», 12 Т-60) [12, л. 74]. Тем временем, по разным немецким данным, в 13.00 - 13.30 начался контрудар 1-го и 2-го батальонов 40-го мотострелкового полка 17-й танковой дивизии против 60-й стрелковой дивизии. Правее них на Сивково и Фетищево атаковал 339-й пехотный полк 167-й пехотной дивизии [19, F. 396; 20, F. 1031; 42, F. 269].
Главный удар на высоту 196,1 наносил 1-й батальон 40-го МСП, разделенный на 2 боевые группы. Впереди при поддержке 6 танков (2 Pz.IV, 4 Pz.III) 6-й роты 39-го танкового полка (командир роты - обер-лейтенант Кайзера, Kaiser) [42, F. 269] и 2 дивизионов артиллерии атаковала боевая группа Милла (Mill) в составе 3-й роты, взвода тяжелых пулеметов 4-й роты, тяжелой минометной группы и 3 орудий ПТО. Следом за ней во 2-м эшелоне следовала боевая группа Клювера (Kl;ver) в составе 2-й роты, взвода тяжелых пулеметов 4-й роты и тяжелой минометной группы [147].
О том, как происходил бой атакованной немецкими танками 60-й стрелковой дивизии, с ее стороны мало что известно. Штаб дивизии лишь коротко отчитался, что в 15.30 дивизией была отражена контратака до 2 рот пехоты противника с 4 танками, при этом 2 танка было подбито [15, л. 22]. Немецкие источники не подтверждают информацию о каких-либо потерях немецких танков. Согласно отчету Кайзера 6 танков его роты без каких-либо собственных потерь подавили противотанковую оборону 60-й стрелковой дивизии на высоте 196,1, уничтожили 4 76-мм орудия и к 16.00 заняли эту высоту, однако поддерживавшая танки пехота боевой группы Милла понесла большие потери под фланговым пулеметным огнем и высоты так и не достигла, тем самым не закрепив достигнутый танкистами успех [19, F. 985; 42, F. 269, 270].
Вслед за этим последовали 2 контратаки советских танков на высоту 196,1 с севера. В этих контратаках, вероятно, участвовали танки обеих (т.е. 79-й и 80-й) танковых бригад 3-й армии, сборные пункты которых как раз и находились на высоте 196,1. В 1-й контратаке приняло участие более 10 советских танков. Прикрывавший левый фланг роты Кайзера танк Pz.IV в одиночку подбил 5 танков, после чего Кайзер развернул на север все остальные танки своей роты, и в танковом бою было сожжено еще 6 советских танков. 2 из 11 подбитых советских танков Кайзер определил как тяжелые (прим. - скорее всего, танки Т-34 79-й ТБр), остальные танки, по-видимому, были легкие танки Т-60, что и объясняет большие потери советских танкистов и полное отсутствие потерь немецкой 6-й танковой роты [42, F. 269, 270].
В 17.00 последовала контратака с севера еще 7 советских танков. Отступив на тыловые позиции, немецкие танки подпустили советские танки на 600 метров, после чего внезапно появились перед ними и благодаря эффекту внезапности сожгли сначала 3 танка, а затем повредили 3 других; покинувшие эти танки экипажи были также выведены из строя. Оставшийся 7-й танк, который немцы опознали как «Valentine», отошел обратно в северном направлении [42, F. 270].
5 часов танковая рота Кайзера вела бой на высоте 196,1 и, только расстреляв все свои боеприпасы и не имея никакой поддержки со стороны своей пехоты, с наступлением темноты отошла с высоты обратно на исходные позиции. Потерь немецкие танкисты не имели совершенно [42, F. 270]. На счет роты Кайзера штаб 53-го армейского корпуса записал 14 подбитых 19 февраля советских танков, записав их всех как Т-34, еще 1 танк неизвестного типа был подбит 37-мм противотанковым орудием 40-го МСП [34, F. 525]. Поддерживавшая танковую роту боевая группа Милла, по некоторым данным 19 февраля потеряла 133 человека (29 - убитыми и 104 - ранеными), в т.ч. был ранен сам обер-лейтенант Милл [147].
Пока что совершенно неизвестны действительные потери 79-й танковой бригады в этих танковых контратаках. 80-я танковая бригада потеряла 4 танка Т-60 подбитыми, которые остались на поле боя. 4 танкиста из их экипажей к утру 20 февраля так и не вернулись с поля боя [32, л. 66]. Наиболее отличился в этих боях лишь экипаж танка «Valentine» лейтенанта Валентина Киктева (2-я рота, 173-й ТБ), который при отражении контратаки в районе деревни Ушево (западнее Фетищево) уничтожил 3 огневые точки и до роты пехоты противника [7, л. 106].
Всего 19 февраля 80-я танковая бригада, по предварительным данным, уничтожила до 20 пулеметных точек, 4 ДЗОТа и до 2 батальонов пехоты противника, однако потеряла 5 танков (1 «Valentine», 4 Т-60) подбитыми (к утру 20 февраля оставались на поле боя), 1 человека убитым (капитан Береснев), 4 танкистов пропавшими без вести (экипажи танков Т-60) и 4 человек ранеными [32, л. 66], в т.ч. был ранен взводный 3-й роты 174-го ТБ лейтенант Александр Сытников [38, л. 229]. В полевом госпитале в тот же день умер от ран некий Василий Луминек (прим. - в других источниках - Луменек) из 80-й ТБр [10].
Штаб 173-го ТБ позже отчитался об уничтожении батальоном 19 февраля 5 орудий (1 дальнобойного и 5 противотанковых), а также до батальона пехоты [7, л. 106]. С поля боя не вернулся 1 танк Т-60 [8, л. 91]. Экипаж его возвратился в батальон не ранее утра 20 февраля, командир танка старшина Михаил Артеменко был ранен в бою. Также своим ходом смог отойти на сборный пункт подбитый в этом бою танк «Valentine II» лейтенанта Владимира Торбана (механик-водитель старший сержант Григорий Герасимов, башенный стрелок сержант Петр Бирюков) [7, лл. 106, 107]. К 23.00 19 февраля батальон насчитывал в строю всего лишь 8 танков (1 КВ-1, 1 «Valentine», 6 Т-60) [8, л. 91].
174-й танковый батальон помимо потерянного в атаке на высоту 232,0 танка «Valentine» капитана Береснева потерял 3 танка Т-60, которые остались на поле боя в районе снежного вала. С поля боя вернулось 2 танка Т-60, однако исправным к 1.00 20 февраля оставался всего лишь 1 Т-60. У 2-го танка в бою были выведены из строя пушка и пулемет, и танк вышел в ремонт [8, л. 80]. Возможно, это был танк Т-60 №38841 Николая Финюшина, у которого при попадании в башню танка снаряда был выведен из строя пулемет, повреждена пушка и КПП, сам Финюшин был ранен [8, л. 193; 22]. Потеряв почти все свои танки, 174-й танковый батальон потерял боеспособность и в боевых действиях 20 февраля уже не участвовал [8, л. 78].
Атаки 20 февраля 1942 г.
К утру 20 февраля 1942 г. 80-я танковая бригада была перенацелена на поддержку 60-й стрелковой дивизии, в которой к этому времени после 4 дней боев осталось 7754 человека личного состава (прим. - с 14 февраля численность дивизии уменьшилась уже на 3583 человека) [36, л. 97]. Ввиду малочисленности оставшегося личного состава в 7.00 штаб дивизии боевым распоряжением №023 приказал своим полкам с 11.00 возобновить наступление на высоту 203,5 лишь силами отдельных отрядов, в т.ч. усиленный 4 танками 80-й ТБр отряд 1281-го стрелкового полка должен был атаковать и овладеть северо-восточными скатами и гребнем этой высоты, а отряд 1283-го стрелкового полка - юго-восточными скатами высоты 203,5. 1285-й стрелковый полк огнем с места сковывал противника у Кривцово [32, л. 64].
В отчете штаба 173-го ТБ говорится, что 20 февраля оставшиеся танки батальона вновь атаковали высоту 232,0, уничтожили 1 орудие ПТО, 5 огневых точек и до роты пехоты, потеряв при этом всего 1 человека раненым (механик-водитель танка Т-60 №1996 лейтенанта Евгения Белолюбского старший сержант Иван Сорокин) [7, л. 107]. Уже будучи тяжело раненным, Сорокин откопал свой застрявший в сугробах танк и вывел его с поля боя, за что позже был награжден медалью «За Отвагу» [38, л. 231].
Ни о какой утренней атаке советских танков на высоту 232,0 не говорится ни в немецких документах, ни в документах 6-й ГвСД. Штаб 17-й танковой дивизии отчитался, что днем в овраге в 500 метрах севернее высоты 196,1 немецкой артиллерией было накрыто скопление советских танков, и при этом 1 танк подбит - все упоминания с немецкой стороны о действиях советских танкистов [20, F. 1025].
К 14.00 20 февраля 80-я танковая бригада насчитывала в строю всего 8 танков (1 КВ-1, 1 «Valentine», 6 Т-60) - все в 173-м танковом батальоне. Бригада имела задачу с исходных позиций на северных скатах высоты 196,1 и из леса, что севернее этой высоты, атаковать и овладеть позициями противника на высоте 203,5 и юго-восточной окраине Кривцово [12, л. 61]. Новая боевая задача была получена 173-м батальоном с большим опозданием, только в 16.00 [3, л. 5; 7, л. 107]. Весь день 60-я стрелковая дивизия без танковой поддержки вела упорные бои за высоту 203,5, но продвижения практически не имела [32, л. 72]. В вечерней танковой атаке участвовало 7 танков 173-го ТБ: КВ-1 лейтенанта Николая Исайкина, «Valentine» лейтенанта Валентина Киктева и 5 танков Т-60 во главе с ротным старшим лейтенантом Потаповым. В ходе атаки танк КВ-1 лейтенанта Исайкина ворвался на немецкие позиции, где под артобстрелом противника весь экипаж танка (сам Исайкин, старший механик-водитель старшина Григорий Пересунько, командир орудия старшина Алексей Боронин, радист старшина П.З. Хильченко, младший механик-водитель старшина А.С. Титов) был тяжело ранен [7, л. 107]. Тяжело раненный противником через смотровые щели танка в голову и руку старшина Пересунько, управляя одной рукой, смог вывести танк на сборный пункт [33, л. 14].
В наградном листе на Пересунько сказано, что в этом бою его экипажем было уничтожено 16 орудий, 13 ДЗОТов и 2 пехотные роты, но это явно весьма преувеличенные данные, как и неверно проставлена в наградном листе дата совершения подвига - 18 февраля [33, л. 14]. Штаб 53-го армейского корпуса отчитался, что 20 февраля 6-й ротой 39-го танкового полка был подбит всего 1 советский танк, опознав его как Т-34, который мог быть разве что танком КВ-1 лейтенанта Исайкина [34, F. 525].
Всего в этой вечерней атаке 20 февраля 80-я танковая бригада танками 173-го танкового батальона, по одним данным, уничтожила 2 пехотные роты и подавила 2 противотанковые батареи [7, л. 107], по другим данным, всего лишь уничтожила 7 огневых точек (4 - статичных и 3 - маневренных), потеряв 1 танк КВ-1 поврежденным (всего насчитали 28 пробоин) и 4 человек ранеными (лейтенант Николай Исайкин, его механик-водитель и башенный стрелок, а также некий командир взвода управления штаба бригады) [12, л. 82]. Раненые радист и младший механик-водитель танка Исайкина почему-то учтены не было, с их учетом всего 20 февраля 80-й бригадой было потеряно 6 человек ранеными.
Боевые действия 21 - 22 февраля 1942 г.
К 7.00 21 февраля 1942 г. после ранее проведенных боев 80-я танковая бригада насчитывала в строю 10 танков (1 КВ-1, 3 «Valentine», 6 Т-60) [12, л. 82]. Вероятно, утром того же дня штаб 3-й армии отдал войскам боевой приказ №006, поставив задачу за день привести войска в порядок, пополнить боевые подразделения за счет тылов и более тщательно организовать наступление, которое предполагалось начать с 6.00 22 февраля. 80-я танковая бригада согласно этому приказу поддерживала наступление 6-й гвардейской стрелковой дивизии на высоту 229,4 и деревню Лубны [12, л. 85].
Днем 21 февраля продолжали активные действия на высоте 203,5 отдельные отряды 1281-го и 1283-го стрелковых полков 60-й СД [32, л. 41]. Противостоявшая им 17-я танковая дивизия отчиталась об отражении атаки на Кривцово примерно 2 рот пехоты и 1 тяжелого советского танка [20, F. 1020], также ее разведка выявила в лощине северо-восточнее Кривцово еще 8 советских танков (2 тяжелых и 6 средних) [20, F. 1019]. В наградном листе на старшего механика-водителя танка КВ-1 старшину Григория Пересунько говорится, что его раненый 20 февраля экипаж был заменен на новый и на следующий день, т.е. 21 февраля, вновь пошел в бой, так что, вероятнее всего, действия пехоты 60-й стрелковой дивизии поддерживал именно этот одиночный танк КВ-1 1-й роты 173-го ТБ [33, л. 14].
Главные силы 80-й танковой бригады, как и 60-й стрелковой дивизии, весь день 21 февраля провели в обороне, не проводя активных боевых действий [12, л. 92]. К вечеру действовавшие на южном берегу Березуйки 79-я танковая бригада, 6-я гвардейская и 137-я стрелковые дивизии контрударом 339-го пехотного полка и 2-го батальона 331-го пехотного полка 167-й ПД были выбиты из Фетищево и отброшены на северный берег Березуйки [23, л. 108; 20, F. 1020]. В 80-й танковой бригаде меж тем до вечера удалось найти и эвакуировать с поля боя почти все потерянные 19 февраля танки Т-60, после чего на поле боя остались неэвакуированными только 1 танк «Valentine» (капитана Береснева) и 1 сожженный артиллерией танк Т-60. За день 21 февраля 80-я танковая бригада пополнилась 2 отремонтированными танками (1 «Valentine», 1 Т-60) и к вечеру насчитывала в строю 10 танков (3 «Valentine», 7 Т-60) [12, лл. 86, 87].
К 7.00 22 февраля 80-я танковая бригада находилась на сборном пункте на восточных скатах высоты 196,1, где приводила себя в порядок. В 6.30 ею было получено устное боевое распоряжение командира 6-й ГвСД быть готовой к наступлению совместно с этой дивизией в направлении Фетищево и высоты 232,0 [12, л. 92], а в 10.00 штаб 6-й ГвСД отдал войскам письменный боевой приказ №078 после 30-минутной артподготовки с 14.00 перейти в наступление на Фетищево и высоту 229,4. В 1-м эшелоне при поддержке 4 дивизионов артиллерии (1-й и 3-й дивизионы 606-го АП, 1-й дивизион 420-го АП и 2-й дивизион 455-го АП) и 120-мм минометной батареи атаковали 474-й и 540-й стрелковые полки [12, л. 94].
Около 13.00 немцами было отмечено движение 7 советских танков от Сивково в южном направлении [20, F. 1015]. К 14.15 80-я танковая бригада в составе 11 танков (3 «Valentine», 8 Т-60) сосредоточилась на исходных позициях в лощине возле Сивково [37, л. 72], откуда ее танки затем в сопровождении пехоты двинулись в западном направлении к переправе через Березуйку, однако были сразу же обнаружены и в 14.30 накрыты немецкой артиллерией. Всего немцы насчитали 14 советских танков, 4 из них немцы посчитали подбитыми [20, F. 1015]. Позже штаб 53-го армейского корпуса отчитался, что 23 февраля, предположительно, 4-й батареей 25-го артполка было подбито не 4, а 3 советских танка [20, F. 1005]. В документах самой 80-й ТБр потери бригады в танках за 22 февраля не зафиксированы.
Выйдя на исходные позиции в районе переправы в 400 метрах севернее Фетищево, 80-я танковая бригада не смогла перейти через Березуйку вследствие огня полевой и противотанковой артиллерии противника со стороны Фетищево и непригодности самой переправы (обледенелые берега, многочисленные большие воронки от снарядов на самой переправе). Неоднократные попытки перейти Березуйку танком «Valentine» успеха не имели [12, лл. 88, 89]. Штабом 17-й танковой дивизии отмечалось участие в атаках малочисленной пехоты 6-й ГвСД на Фетищево всего 4 танков 80-й ТБр [20, F. 1013]. Так и не сумев переправиться, на южный берег, танки были вынуждены поддерживать наступление пехоты огнем с места из-за Березуйки. За день 22 февраля они подбили 1 немецкий танк и разбили 2 ДЗОТа в районе Фетищево [12, л. 88]. Возможно, на самом деле за немецкий танк советскими танкистами был принят StuG III лейтенанта Вайриха из состава 202-го дивизиона штурморудий, который был подбит еще в 8.15 22 февраля (повреждение муфты сцепления - Kupplungsschaden), т.е. еще до выхода танков 80-й ТБр к северу от Фетищево [20, F. 725]. Вероятно, после своего выхода из строя подбитое штурмовое орудие оставалось в районе Фетищево, где за день 22 февраля подбило 1 советский танк, который мог быть разве что из состава 80-й ТБр [20, F. 1005].
Наступление 474-го и 540-го стрелковых полков на Фетищево началось, как и было запланировано, с 14.00, т.е. еще до выхода танков 80-й ТБр к северу от Фетищево. Выйдя в 200-300 метрах от деревни, полки были встречены огнем с северной окраины деревни, по одним данным, 2-3 немецких танков [26, л. 36], по другим данным - 5 танков (позже к ним присоединились еще 3 подошедших танка), а также огнем 1 минометной и 2 артиллерийских батарей противника. Также из самого Фетищево, с флангов из рощи к востоку и к западу от Фетищево и с тыла, с безымянной высоты, что к юго-востоку от Кривцово, велся сильный пулеметный и автоматный огонь [32, л. 109]. Под этим огнем наступавшие на Фетищево полки залегли и к 20.00 по-прежнему оставались на ранее достигнутых позициях в 200-300 метрах от Фетищево [26, л. 36]. За день в безуспешных попытках отбить потерянное накануне Фетищево 6-я гвардейская стрелковая дивизия потеряла, по предварительным данным, 140 человек личного состава. Штаб дивизии отчитался об отсутствии танковой поддержки, что опровергается донесениями 80-й ТБр и 17-й ТД. Пускай даже с северного берега Березуйки, но танки 80-й танковой бригады все же оказывали своим огнем поддержку пехоте 6-й ГвСД [32, л. 109].
После провала танковой переправы и наступления 6-й гвардейской дивизии на Фетищево в ночь на 23 февраля 80-я танковая бригада рассредоточила свои танки в лощине на северном берегу Березуйки [37, л. 72]. Всего к утру 23 февраля на ходу оставалось 9 танков (3 «Valentine», 6 Т-60) [12, л. 88]. Позже штаб бригады отчитался, что 23 февраля у переправы через Березуйку под артобстрелом был подбит 1 танк Т-60 и сожжен 2-й танк Т-60 - №39139. Командир танка №39139 старшина А.И. Трапезников погиб [8, л. 93; 12, л. 97]; сгоревший танк позже был отправлен на капремонт на завод [8, л. 193]. Т.к. в немецких документах нет никаких упоминаний о действиях советских танков севернее Фетищево 23 февраля, с большой долей вероятности, оба танка в действительности были потеряны еще накануне, 22 февраля, от огня 4-й батареи 25-го артполка и StuG III лейтенанта Вайриха.
Атаки на Кривцово 23-24 февраля 1942 г.
Утром 23 февраля 1942 г. из-за отсутствия переправы через Березуйку 80-я танковая бригада устным приказом командующего 3-й армии была переподчинена 60-й стрелковой дивизии для участия в наступлении на Кривцово [4, л. 45]. В 11.30 штаб 60-й СД отдал войскам боевое распоряжение №028 в 12.40 всеми силами перейти в наступление на Кривцово, в т.ч. 1285-й стрелковый полк при поддержке 1-го дивизиона 969-го АП, минометного дивизиона и танков 79-й ТБр должен был атаковать Кривцово с северо-запада, 1281-й стрелковый полк при поддержке 2-го дивизиона 969-го АП и танков 80-й ТБр должен был овладеть высотой 203,5 и далее атаковать северо-восточную окраину Кривцово; на южные скаты этой высоты и далее на юго-западную окраину Кривцово атаковал отдельный отряд 1283-го стрелкового полка [12, л. 98].
Наступление 60-й стрелковой дивизии с танками обеих танковых бригад, по одним данным, началось по плану, в 12.40 [4, л. 40; 12, л. 97], по другим данным, 80-я танковая бригада атаковала в 13.08, а 79-я танковая бригада - и вовсе в 13.30 [37, л. 84]. Из 9 танков (4 Т-34, 5 Т-60) 79-й ТБр атаку 1285-го стрелкового полка поддерживали только 4 танка Т-34, из-за больших снежных заносов танки Т-60 в атаке не участвовали [4, л. 40]. Со стороны 80-й танковой бригады в наступлении участвовали 5 танков (1 «Valentine», 4 Т-60) 173-го ТБ [8, л. 83] и примерно 5 танков (2 «Valentine», 3 Т-60) 174-го ТБ [8, л. 93]. По свидетельству штаба 1281-го стрелкового полка, танки 80-й ТБр, дойдя до атакующих боевых порядков пехоты полка, остановились и вместо дальнейшего продвижения вперед открыли по противнику огонь с места. Вероятно, эта остановка также объяснялась непреодолимыми для танков Т-60 сугробами. Лишь 1 танк - вероятно, «Valentine» №27555 лейтенанта Валентина Киктева [8, л. 83] - вырвался далее боевых порядков пехоты [29, л. 44], но, расстреляв боеприпасы, вынужден был выйти из боя [8, л. 83].
Штаб 17-й танковой дивизии отчитался, что только лишь с 14.00 малочисленная советская пехота (1285-й СП) с 6 танками (вероятно, 79-я ТБр) атаковала на Кривцово, еще 2 танка (вероятно, 80-я ТБр) и 150 пехотинцев (1281-й СП) атаковали юго-западнее Сивково. Накрытые артогнем, оставив на поле боя примерно 100 человек убитыми и ранеными, остатки атакующей пехоты 1281-го стрелкового полка отошли обратно в Сивково [20, F. 1010]. Согласно донесению штаба 1281-го СП, попав под сильный огонь противника, пехота 1281-го полка отошла за боевые порядки танков, где и залегла. Танк ротного старшего лейтенанта Селина безо всякого предупреждения рванул задним ходом и гусеницами раздавил 6 бойцов 1281-го СП, укрывшихся за ним [29, л. 44].
Штаб 80-й танковой бригады об этом позорном инциденте не упомянул ни слова. В своем боевом донесении он сослался на слабую поддержку пехоты, которая «залегла, не доходя 300-400 м, и не могла закрепить Кривцово» [12, л. 97]. Также и штаб 174-го ТБ 80-й ТБр сообщил, что батальоны не выполнили поставленную им задачу из-за отсутствия артподготовки и из-за отсутствия поддержки пехоты, которая не закрепляла занятую танками местность [8, л. 93].
В своем журнале боевых действий штаб 80-й ТБр пошел еще дальше в своих попытках обелить действия танкистов и так написал о боевых действиях 23 февраля: «…танки успешно несколько раз заходили в Кривцово, но пехота в атаку не поднималась и танки не поддержала. Ком. роты ст. лейтенант Семин выходил из танка 4 раза, чтобы договориться с пехотой, но к желаемым результатам не договорился, и пехота продолжала сидеть в блиндажах» [4, л. 45].
Бой, по некоторым данным, продолжался до 19.00 [37, л. 81]. В целом за день 23 февраля 1281-й стрелковый полк дважды совместно с танкистами атаковал на высоту 203,5 [32, л. 173]. Во 2-й атаке помимо танков 80-й танковой бригады также приняли участие танки Т-34 и Т-60 79-й ТБр [37, л. 84]. Всего немцы насчитали 9 советских танков, в т.ч. 4 тяжелых «52-тонных» танка, за которые приняли средние и легкие танки Т-34 и «Valentine» [10, F. 1009]. Эта советская атака также была отбита 17-й танковой дивизией. В 2 безуспешных атаках 23 февраля 1281-й стрелковый полк потерял 173 человека убитыми и ранеными [32, л. 42] и к 22.00 насчитывал в строю всего 49 стрелков и пулеметчиков [32, л. 173]. В целом 60-я стрелковая дивизия 23 февраля потеряла 415 человек личного состава убитыми, ранеными и пропавшими без вести [35, л. 20].
Поддерживая действия пехоты 1281-го СП, за день 23 февраля 173-й танковый батальон, по предварительным данным, без каких-либо собственных потерь уничтожил 2 орудия ПТО, 2 блиндажа, до 60 немцев и выбил автоматчиков противника с подбитого танка Т-34 в районе Кривцово [8, л. 83].
174-й танковый батальон 23 февраля уничтожил 1 орудие ПТО, до 12 пулеметных точек, 10 блиндажей, 10 снежных завалов, до 2 взводов пехоты, потеряв 1 танк Т-60 сгоревшим на переправе у Сивково, 1 танк «Valentine» подбитым (разбиты гусеница, 2 катка, лента ведущего колеса; танк отбуксирован на СПАМ танком Т-34 79-й танковой бригады) [4, л. 45] и 1 человека убитым (командир Т-60 старшина А.И. Трапезников) [8, л. 93].
Штаб самой 80-й танковой бригады 23 февраля доложил наверх только озвученные штабом 174-го ТБ цифры нанесенного противнику урона (1 орудие ПТО, до 12 пулеметных точек, 10 блиндажей, 10 снежных завалов, до 2 взводов пехоты), те же цифры ошибочно вписаны в журнал боевых действий бригады за дату 20 февраля. Потери всей 80-й танковой бригады 23 февраля, по предварительным данным, составили 2 танка Т-60 подбитыми и сгоревшими, 1 человека убитым и 1 - раненым [12, лл. 96, 97]. С большой долей вероятности, оба танка Т-60 и как минимум 1 из 2 вышедших из строя танкистов были потеряны еще 22 февраля, таким образом, фактические потери 80-й танковой бригады за 23 февраля составили всего 1 танк «Valentine» подбитым. К вечеру 23 февраля в строю оставалось 7 танков (2 «Valentine», 5 Т-60) [12, л. 96].
В ночь на 24 февраля с поля боя было эвакуировано 2 танка Т-60. К 7.00 в строю оставалось по-прежнему 7 танков [12, л. 100]. Действовавшая впереди 60-я стрелковая дивизия отдельными отрядами в течение ночи и с утра 24 февраля продолжала вести бои за Кривцово и высоту 203,5. В 8.30 занявший гребень этой высоты отряд 1281-го СП (до 30 человек) был контратакован противником силою до 2 рот пехоты с 3 танками и был полностью уничтожен , после чего противник восстановил свое положение на данной высоте [32, л. 42].
В документах 79-й и 80-й танковых бригад не сказано о каком-либо участии их танков в боевых действиях 24 февраля, однако штаб 17-й танковой дивизии отчитался об участии в атаках малочисленной пехоты 60-й СД (немцы насчитали 60-80 человек) на высоту 203,5 пяти советских танков (в т.ч. 3 «52-тонных») [20, F. 1003]. Позже штаб 80-й танковой бригады отправил «похоронку» о погибшем 24 февраля у Сивково некоем сержанте Андрее Максименко [10].
Понеся большие потери в минувших боях и так и не добившись какого-либо успеха в захвате Кривцово, со 2-й половины дня 24 февраля 60-я стрелковая дивизия согласно отданному в 12.00 штабом дивизии боевому приказу №05/оп временно перешла к обороне. 80-я танковая бригада этим же приказом получила задачу сосредоточиться в хуторе Кривцово, что к западу от деревни Бутырки, и находиться в готовности к отражению контратак противника [12, л. 102], однако к утру 25 февраля бригада все еще оставалась на восточных скатах высоты 196,1 [12, л. 106].
В ходе многодневных наступательных боев 60-я стрелковая дивизия понесла настолько большие потери, что к 25 февраля насчитывала всего 4056 человек личного состава [36, л. 78], из них активных штыков (стрелки и пулеметчики) всего 471 человек [32, л. 44]. С 14 февраля, т.е. примерно за 10 дней боевых действий, численность дивизии «просела» на 7281 человек личного состава. Поддерживавшая ее 80-я танковая бригада к утру 25 февраля все еще имела в строю 11 танков (3 «Valentine», 8 Т-60) [12, л. 106], 309 человек личного состава, 2 трактора С-65, 43 автомашины (33 грузовые, 3 легковые и 7 специальных), 6 мотоциклов, 14 ППД, 76 винтовок и карабинов, 1 радиостанцию РСБ [8, л. 106].
Атаки на Кривцово 26 февраля 1942 г.
В 4.00 26 февраля 1942 г. штаб 3-й армии отдал войскам боевой приказ №007 о возобновлении наступления с 11.00 26 февраля, в т.ч. 60-я стрелковая дивизия ударом с северо-востока должна была овладеть Кривцово, а 137-я стрелковая дивизия - овладеть безымянным поселком южнее Кривцово и атаковать Кривцово с юга. Совместно с этими дивизиями должны были атаковать на Кривцово 79-я и 80-я танковые бригады под общим командованием командира 80-й ТБр полковника Задорожного [12, л. 116]. В ночь на 26 февраля силами 80-й танковой бригады была проведена разведка позиций противника в районе Кривцово, при этом химинструктор 174-го ТБ сержант Леонид Новиков в одиночку проник в расположение противника, где установил расположение немецких блиндажей, снежного вала и разведал территорию за снежным валом [21, л. 516].
К утру 26 февраля 60-я стрелковая дивизия насчитывала в 3 стрелковых полках 1267 активных штыков, в т.ч. 445 стрелков, из этого числа всего лишь 34 стрелка имел 1281-й стрелковый полк [32, л. 54], который и должен был наступать совместно с танкистами через высоту 203,5 на Кривцово. Для усиления удара сводный 1-й стрелковый батальон 1281-го СП был усилен комендантской ротой и 178-м лыжным батальоном [29, л. 47]. 79-я танковая бригада к 9.00 26 февраля насчитывала в строю 9 танков (3 Т-34, 6 Т-60) [37, л. 108], 80-я танковая бригада участвовала в наступлении в составе 11 танков (3 «Valentine», 8 Т-60) [8, л. 151]. Все 3 танка «Valentine» - лейтенантов Бориса Иванова, Валентина Киктева и Сергея Катасонова - составляли сводный танковый взвод во главе с Катасоновым [13, л. 137], который вместе с 3 танками Т-34 79-й ТБр составлял ударную группу средних танков во главе с врио командира 1-го танкового батальона 79-й ТБр лейтенантом Иваном Жоговым. Остальные 14 танков Т-60 обеих танковых бригад составляли сковывающую группу малых танков во главе с ротным того же 1-го батальона 79-й ТБр младшим лейтенантом Усыпко и действовали в боевых порядках пехоты 60-й стрелковой дивизии [4, л. 41].
Наступление началось, как и было запланировано, в 13.00 [12, л. 123; 32, л. 132; 37, л. 107]. Атакованная в Кривцово 17-я танковая дивизия насчитала перед собой 1-2 пехотные роты и 12 танков [20, F. 992]. В получасовом бою, несмотря на сильный артминометный огонь, 1 танк Т-34 (лейтенанта Жогова) и 1 танк «Valentine» выбили пехоту противника из блиндажей на высоте 203,5 и, преследуя ее, к 13.30 вышли на восточную окраину Кривцово [4, л. 41; 37, л. 107]. Почти сразу же после прорыва в Кривцово танк «Valentine» был подбит с одного выстрела замаскированным между домами 88-мм зенитным орудием (прим. - штаб 79-й ТБр отчитался о полевом орудии, но в донесении 17-й танковой дивизии значится именно 88-мм зенитное орудие) [20, F. 992], вслед за этим танк Т-34 уничтожил это орудие, однако после этого получил повреждение от немецкого танка (подбита пушка) и вынужден был выйти из боя. Остальные танки в это время огнем с места поддерживали наступление пехоты 60-й стрелковой дивизии, но та продвижения вперед практически не имела и успех танкистов на высоте 203,5 не закрепила [4, л. 41]. Штаб 17-й танковой дивизии отчитался, что при отражении 1-й танковой атаки на Кривцово ею был подбит всего 1 танк Т-34. О подбитом танке «Valentine» немцы почему-то не упомянули [20, F. 992]. Судя по всему, это был танк «Valentine» №27555 лейтенанта Киктева (механик-водитель замполитрука Макаревский, башенный стрелок Бакаев или Баканов; 173-й ТБ) [8, л. 191], 2 из 3 танкистов (Киктев и Бакаев-Баканов) были ранены [12, л. 122].
Во 2-й советской танковой атаке, начавшейся примерно в 17.00, по данным штаба 25-го мотоциклетного батальона (25-я МД), участвовало 14 танков [19, F. 1002], а по данным штаба 17-й танковой дивизии - только 8 танков [20, F. 991]. Ворвавшись на немецкий передний край, танкисты вынудили немецкую пехоту оставить свои позиции, однако последовавшей затем танковой контратакой к 20.00 17-я танковая дивизия восстановила свое положение [19, F. 1002], заявив об уничтожении 2 танков «Valentine» [20, F. 991]. На самом деле оба танка - лейтенантов Иванова и Катасонова - были всего лишь подбиты, в т.ч. у танка «Valentine» лейтенанта Катасонова артогнем была подбита ходовая часть, заклинена пушка, погиб башенный стрелок старшина Жуков, был ранен механик-водитель младший сержант Константин Басалаев. Уже будучи подбитыми, огнем с места танки «Valentine» Катасонова и Иванова участвовали в отражении той самой танковой контратаки 17-й танковой дивизии (прим. - контратакующих штаб 174-го ТБ 80-й ТБр оценил в 4 танка и до батальона пехоты) [13, л. 137]. Всего 26 февраля танк «Valentine» лейтенанта Бориса Иванова (174-й ТБ) уничтожил 1 орудие ПТО, 3 пулемета, 2 ДЗОТа и 30 солдат [21, л. 508], был подбит, но смог своим ходом отойти с поля боя [8, л. 151]. Танк «Valentine» лейтенанта Катасонова (174-й ТБ) остался подбитым в 200 метрах от немецких окопов. Отослав в тыл раненого механика-водителя Басалаева, Катасонов в одиночку занял оборону танка с пулеметом и автоматом в руках [13, л. 137].
В ночь на 27 февраля для эвакуации 2 подбитых танков «Valentine» на поле боя были высланы танки Т-34 79-й ТБр. Один из них с 23.00 26 февраля и эвакуировал с поля боя подбитый танк лейтенанта Катасонова [8, л. 151; 13, л. 137]. Танк №27555 лейтенанта Киктева был подбит на восточной окраине Кривцово в расположении противника, эвакуация его оказалась невозможной [12, л. 124], позже танк был списан в безвозвратные потери.
В целом в ходе 2 неудачных танковых атак 26 февраля 80-я танковая бригада уничтожила 2 орудия ПТО и до 20 немцев, потеряв 5 танков из 11 (все 3 «Valentine», 2 из 8 Т-60) вышедшими из строя, 2 человека убитыми (механик-водитель Басенко, башенный стрелок танка старшина Жуков) и 3 - ранеными (командир танка «Valentine» лейтенант Валентин Киктев, его башенный стрелок Баканов, механик-водитель младший сержант Константин Басалаев) [8, л. 151; 12, лл. 122, 123]. Соседняя 79-я танковая бригада 26 февраля потеряла всего лишь 1 танк подбитым [37, л. 107]. В целом обе танковые бригады за день 26 февраля потеряли 6 танков. Штаб 53-го армейского корпуса также отчитался, что за 26-27 февраля (прим. - непонятно, почему вписали и дату 27 февраля, хотя советские танки в бою в тот день не участвовали) было подбито 6 советских танков: 2 танка - 6-й ротой 39-го танкового полка, а 4 танка - артиллерией 25-й моторизованной дивизии [20, F. 1005].
Благодаря танковой поддержке усиленный комендантской ротой и 178-м лыжным батальоном сводный 1-й стрелковый батальон 1281-го СП к 18.00 смог преодолеть 1-ю линию проволочных заграждений противника перед Кривцово и занял 3 блиндажа на высоте 203,5 левее подбитого танка Т-60. Не имевшие танковой поддержки соседние 1283-й и 1285-й стрелковые полки продвижения не имели вовсе [32, л. 131]. Потеряв за день 125 человек личного состава (в т.ч. 15 человек потерял 1281-й стрелковый полк) [32, л. 132], к ночи все 3 стрелковых полка 60-й стрелковой дивизии насчитывали всего 323 стрелка (в т.ч. лишь 20 стрелков насчитывал 1281-й СП), еще 69 стрелков осталось в 178-м лыжном батальоне [32, л. 131]. К утру 27 февраля, потеряв накануне более половины личного состава, остатки 1-го батальона 1281-го СП, комендантской роты и лыжного батальона насчитывали все вместе 78 активных штыков, из их числа только 15 человек находились в захваченных на высоте 203,5 3 немецких блиндажах, остальные силы пехоты из-за сильного огня противника продвижения вперед не имели [29, л. 47]. В связи с понесенными дивизией потерями и накопившейся из-за непрерывных боевых действий усталостью личного состава вечером 26 февраля штаб 60-й СД запросил штаб армии временно заменить дивизию другими частями, чтобы привести дивизию в порядок [32, л. 131].
80-я танковая бригада к утру 27 февраля насчитывала на ходу всего 6 танков Т-60 и фактически была небоеспособной, т.к. танки Т-60 не могли преодолеть сугробы и принять какое-либо существенное участие в наступлении [12, л. 122]. Несколько в лучшем состоянии находилась соседняя 79-я танковая бригада, которая за день 26 февраля потеряла всего 1 танк Т-34 поврежденным и к вечеру все еще насчитывала в строю 8 танков (2 Т-34, 6 Т-60) [37, л. 107].
Боевые действия 28 февраля - 4 марта 1942 г.
Несмотря на безуспешность всех предыдущих атак, понесенные большие потери и малочисленность боевых частей, в 5.30 28 февраля 1942 г. штаб 3-й армии отдал войскам боевой приказ №008 с 10.00 вновь перейти в наступление, в т.ч. 60-я и 137-я стрелковые дивизии совместно с 79-й и 80-й танковыми бригадами должны были вновь атаковать с северо-востока и юго-запада на Кривцово [12, л. 130]. Всего к утру 28 февраля 80-я танковая бригада имела на ходу 8 танков (1 «Valentine», 7 Т-60) [12, л. 125], 79-я танковая бригада - 9 танков (2 Т-34, 7 Т-60) [37, л. 119].
В 10.00, как и было запланировано, танки с высоты 196,1 выступили в атаку на Кривцово, однако пехота 60-й СД атаку танкистов не поддержала [4, л. 41; 12, л. 138; 37, л. 120]. Как выяснилось, наступление было перенесено на 14.00, о чем танкистов вовремя не уведомили. Только лишь в 11.00 поступило распоряжение штаба 60-й СД о переносе времени начала наступления, после чего танки вернулись на сборный пункт, где пополнились боеприпасами и в 14.00 вторично выступили в атаку, вышли на высоту 203,5, откуда обстреляли Кривцово [4, л. 41], однако пехота и на этот раз не поддержала атаку танкистов, сославшись на сильный артобстрел [12, л. 138]. Атакованная в Кривцово 17-я танковая дивизия оценила атакующих в 4 танка (прим. - т.е. танки «Valentine» и Т-34) и всего 30 пехотинцев, а позже обнаружила движение к своим позициям еще 11 танков (прим. - т.е. танков Т-60), но без дальнейших попыток атаковать [20, F. 982].
Всего в ходе 2 безуспешных атак на Кривцово 28 февраля 80-я танковая бригада потеряла 1 танк «Valentine» подбитым [12, л. 138], который был эвакуирован с поля боя танком Т-34 лейтенанта Смольникова из 79-й ТБр. Собственно 79-я танковая бригада 28 февраля потеряла 1 танк Т-34 подбитым (эвакуирован) и 1 человека раненым [37, лл. 120, 121]. Штаб 53-го армейского корпуса отчитался, что 28 февраля 50-мм орудиями ПТО из состава 167-й пехотной дивизии был подбит всего 1 советский танк [20, F. 1005]. 60-я стрелковая дивизия 28 февраля потеряла 150 человек личного состава [32, лл. 133, 134], в т.ч. атаковавший на восточную окраину Кривцово сводный 1-й батальон 1281-го СП со 178-м лыжным батальоном потерял 67 человек личного состава [18, л. 98].
В ночь на 1 марта согласно полученному приказу заместителя командующего 3-й армии по АБТВ 79-я танковая бригада откомандировала 7 оставшихся в строю танков Т-60 во главе с ротным 1-го танкового батальона младшим лейтенантом Усыпко в состав 80-й танковой бригады и была отведена в тыл в армейский резерв [4, л. 41; 37, л. 131]. Сама 80-я танковая бригада на 1 марта, по одним данным, насчитывала в строю 8 танков Т-60 [12, лл. 135, 138], а по другим данным - всего 5 танков Т-60, 305 человек личного состава, 2 трактора С-65, 40 автомашин (30 грузовых, 3 легковые и 7 специальных), 6 мотоциклов, 14 ППД, 76 винтовок и карабинов, 1 радиостанцию РСБ [8, л. 108].
В ремонте находилось 30 танков (10 КВ-1, 12 «Valentine», 8 Т-60) 80-й ТБр: 21 танк (8 КВ-1, 7 «Valentine», 6 Т-60) - в войсковом и 9 танков (2 КВ-1, 5 «Valentine», 2 Т-60) - в капитальном ремонте. Безвозвратные потери с начала боев составляли всего лишь 8 танков (4 «Valentine», 4 Т-60) (прим. - для сравнения: соседняя 79-я танковая бригада потеряла безвозвратно 25 танков из 46) [39, л. 80]. Позже количество списанных в безвозвратные потери танков сократилось до 4 танков «Valentine», т.к. те остались в расположении противника: 2 танка «Valentine» (№№27549 и 27552) - в районе Миново, 1 танк «Valentine» (№47173) - в районе Фетищево, 1 танк «Valentine» (№27555) - в районе Кривцово [12, л. 118]. Все сгоревшие танки Т-60 были отправлены на завод в капремонт или на переплавку [8, лл. 191, 203]. Получившая пополнение 60-я стрелковая дивизия на 1 марта насчитывала 5241 человек личного состава [36, л. 108].
В 3.00 1 марта 1942 г. штаб 3-й армии отдал войскам боевой приказ №009 о возобновлении наступления с 23.00 того же дня на прежних направлениях. На правом фланге армии вводилась в бой в направлении высоты 199,2 и далее в обход с северо-запада деревни Хмелевая 283-я стрелковая дивизия. 80-я танковая бригада получила задачу действовать совместно с 60-й и 283-й стрелковыми дивизиями и подавить огневые точки противника в районе все того же Кривцово [12, л. 133].
Наступление 3-й армии началось, как и было запланировано, в 23.00 1 марта [23, л. 131], однако танки 80-й ТБр в нем не участвовали, по-видимому, из-за отсутствия исправных средних и тяжелых танков. Все 14 исправных танков Т-60 79-й и 80-й танковых бригад были сведены в одну танковую группу под командованием командира 174-го ТБ майора Юрченко и находились на восточных скатах высоты 196,1 в боевых порядках пехоты 60-й СД в готовности к преследованию противника и отражению его контратак [12, л. 140].
Всю ночь и весь день 2 марта 1283-й и 1285-й стрелковые полки безуспешно атаковали с северо-востока на Кривцово, потеряв за день 120 человек личного состава [18, лл. 110, 112], после чего уже к 17.00 сократились до 109 активных штыков (стрелки) [32, л. 149]. В 20.00 без какой-либо артподготовки во время получения полками ужина противник силою до 2 рот пехоты контратаковал боевые порядки обоих полков со стороны Кривцово, но, несмотря на неожиданность этой атаки, был отбит. С 20.45 была отражена повторная контратака, в которой участвовало до батальона пехоты противника. Всего при отражении 2 контратак было выведено из строя до роты пехоты [18, лл. 109, 110]. Судя по боевому донесению штаба 80-й ТБр, танки бригады либо участвовали в отражении одной из этих контратак (правда, время начала контратаки в донесении значится как 18.00, что не соответствует истине), либо же выступили для ее отражения, но участия в бою принять не успели. Лишь к 7.00 3 марта танки после выполнения поставленной задачи сосредоточились на сборном пункте на восточных скатах высоты 196,1, заняв там круговую оборону. Всего к утру благодаря усилиям ремонтников в распоряжении штаба 80-й танковой бригады находилось 17 исправных танков (2 Т-34, 1 «Valentine», 14 Т-60) [12, л. 186]. Также 2 или 3 марта в расположение бригады прибыл прикомандированный к ней распоряжением командующего Брянским фронтом танк Т-34 №9583 150-й танковой бригады [27, л. 655].
Далее долгое время в боевых действиях 80-я танковая бригада с прикомандированными к ней подразделениями не участвовала и потерь практически не имела. Только в 19.00 4 марта под артналетом был подбит танк Т-60 79-й ТБр, оба члена экипажа танка были ранены и госпитализированы [8, л. 112].
Вечером 5 марта все прикомандированные к 80-й танковой бригаде танки 79-й ТБр были возвращены обратно в состав 79-й бригады [8, л. 119], после чего к 14.00 на ходу в составе 80-й танковой бригады оставалось 15 танков (1 Т-34, 4 «Valentine», 10 Т-60) [12, л. 158], из их числа 1 танк Т-34 был прикомандирован из 150-й танковой бригады. К утру 7 марта к бригаде был повторно прикомандирован 1 танк Т-34 (№4306) [8, л. 121] из состава 79-й танковой бригады [12, л. 171].
Провал наступления 11 марта 1942 г.
4 марта 1942 г. штаб 3-й армии отдал войскам боевой приказ №0010 о переходе с 7 марта в новое наступление, в т.ч. 60-я стрелковая дивизия совместно с 80-й танковой бригадой должна была вновь атаковать в обход Кривцово с северо-востока. Правее и левее нее атаковали 283-я и 137-я стрелковые дивизии [12, л. 147]. 7 марта штаб армии перенес начало наступления на 6.00 10 марта [12, л. 196], а 8 марта - на 5.00 11 марта [12, л. 211]. 9 марта штаб 60-й СД отдал войскам боевой приказ №011/оп с задачами на предстоящее наступление. Справа с восточных скатов высоты 209,8 в обход Кривцово с северо-запада атаковал поддерживаемый 1-м дивизионом 969-го артполка усиленный взводом фугасных минометов 1283-й стрелковый полк. Слева с северо-восточных скатов высоты 203,5 в направлении северо-восточной окраины Кривцово атаковал при поддержке 2-го дивизиона 969-го АП и 60-го ОМД 1281-й стрелковый полк. 1285-й стрелковый полк составлял 2-й эшелон дивизии, а резерв - 182-й лыжный батальон. 80-й танковой бригаде приказывалось выбросить буксируемые танками орудия сопровождения и танковый десант на высоту 203,5, совместно с этими орудиями подавить огневые точки и уничтожить живую силу противника на высотах 203,5, 209,9, северо-восточной и северо-западной окраинах Кривцово и далее действовать Фатнево [12, л. 154].
9 марта штаб 80-й танковой бригады получил составленную штабом армии таблицу взаимодействия войск ударной группировки армии [12, л. 192], согласно которой он в 14.00 10 марта отдал войскам боевой приказ №08 об атаке в 3-эшелонном построении. В 1-м эшелоне в обход Кривцово с северо-востока атаковали танки КВ-1, а во 2-м эшелоне действовали танки Т-34 и «Valentine», которые должны были высадить десант пехоты и буксируемые орудия ПТО на северо-восточных скатах высоты 203,5, после чего также атаковать на Кривцово. В 3-м эшелоне совместно с пехотой 1283-го стрелкового полка на Кривцово атаковали танки Т-60 [12, лл. 200, 201].
Благодаря длительной передышке за 1-ю декаду марта 80-я танковая бригада отремонтировала практически все требующие текущего и среднего ремонта танки «Valentine» и Т-60 и к 14.00 10 марта насчитывала на ходу 21 танк (1 КВ-1, 2 Т-34, 5 «Valentine», 13 Т-60), в т.ч. 2 танка Т-34 были прикомандированы из 79-й и 150-й танковых бригад. Т.к. у 3 танков Т-60 полностью отсутствовали экипажи, одновременно использовать в атаке бригада могла не более 18 танков. В среднем ремонте находилось 9 танков (7 КВ-1, 1 «Valentine», 1 Т-60), в капитальном ремонте - еще 14 танков (2 КВ-1, 6 «Valentine», 6 Т-60) [12, л. 199]. В строю оставалось 309 человек личного состава, 40 автомашин (3 М-1, 27 ГАЗ-АА, 2 ЗИС-5, 2 ГАЗ-55, 2 «Форд-Мармон», 3 бензовоза ЗИС-5, 1 штабной автобус), 3 мотоцикла М-72, 50 ППД и ППШ, 63 винтовки, 1 радиостанция. Еще 2 мотоцикла М-72 находились в среднем ремонте, а 3 автомашины (2 ГАЗ-55, 1 «Форд-Мармон») - в капремонте [8, лл. 132, 134]. 60-я стрелковая дивизия на 10 марта насчитывала 6329 человек личного состава [36, л. 115].
Противостоял ей в Кривцово 1-й батальон 63-го мотострелкового полка 17-й танковой дивизии, который с 6 марта подчинялся штабу 25-й моторизованной дивизии [19, F. 431, 433, 1017]. К 7 марта советская разведка выявила на участке Хмелевая - Кривцово до батальона пехоты противника общей численностью в 300-400 человек, 6 станковых и 10-12 ручных пулеметов (установлены в блиндажах и ДЗОТах), 3 минометные батареи и 2 зенитных орудия; в их тылу, на участке Фатнево - Ушево - еще до батальона пехоты, 5-8 станковых и 10 ручных пулеметов, 2 артиллерийские батареи. По всей линии фронта немцами было установлено проволочное заграждение в 2 кола [28, л. 68].
К утру 11 марта количество исправных танков в 80-й танковой бригаде не изменилось [12, л. 179], а потому разделить танки на 3 атакующих эшелона не получилось за отсутствием исправных танков КВ-1. Все 8 исправных средних и тяжелых танков (1 КВ-1, 2 Т-34, 5 «Valentine») действовали единой танковой группой во главе с командиром 173-го ТБ майором Сергеем Юрченко, который находился непосредственно на танке КВ-1 №43741 и возглавлял атаку [12, л. 228]. Танковый десант составила пехота 1281-го стрелкового полка, прибывшая на танки без гранат. 2 танка буксировали за собой 2 45-мм орудия 1281-го СП (прим. - интересно, что при прицепке орудий к танкам, по докладу командира этой противотанковой батареи, 2 человека из состава расчета сбежало). Еще несколько танков буксировало за собой волокуши с огнеметами [17, л. 37].
Наступление основных сил 3-й армии началось с 5.00 [23, л. 166], однако наступление конкретно 60-й стрелковой дивизии из-за отсутствия танковой поддержки задержалось. Первым открыл огонь противник, который с 4.30 приступил к обстрелу высоты 196,1. К 6.00 выдвинувшиеся наконец-то с восточных скатов высоты 196,1 танки группы Юрченко вышли на юго-западные скаты этой высоты и остановились у лощины, где также подверглись обстрелу со стороны противника. В 6.10 танки еще несколько продвинулись вперед и остановились в лощине перед высотой 203,5, после чего в связи с выходом танков на исходные позиции огонь по позициям противника на высоте 203,5 открыла артиллерия 60-й СД, и с 6.13 артобстрел со стороны противника несколько ослаб [14, л. 60].
Танкам предписывалось двигаться по боевому курсу: северные скаты высоты 196,1 - высота 203,5 - южные скаты высоты 209,8 - высота 231,3. Уже в лощине перед высотой 203,5 с майором Юрченко связался командир 1-го батальона 1281-го СП старший лейтенант Похильченко, который еще раз напомнил Юрченко, что танкам нужно следовать в обход Кривцово с севера, и показал направление движения [12, л. 228; 14, л. 60].
В 6.31 танки Юрченко вышли с исходных позиций в атаку, медленно продвигаясь вперед, т.к. буксировали за собой 2 45-мм орудия и сани с огнеметами [14, л. 60]. Обнаружив, что Юрченко взял несколько южнее заданного курса, командир 2-й роты 174-го ТБ лейтенант Сергей Катасонов сообщил ему об этом, однако Юрченко подтвердил правильность взятого им курса [12, л. 228].
Навстречу танкам с высоты 203,5 контратаковало в северо-восточном направлении свыше взвода пехоты противника, но под огнем танков большая их часть залегла в снегу и к 6.40 была пройдена головным танком КВ-1 №43741, после чего была накрыта и рассеяна артиллерией 60-й СД. Пытаясь запутать условные знаки танкистов с поддерживающей их артиллерией (серия зеленых ракет - помощь танкам огнем; серия красных ракет - прекратить огонь), противник попеременно запускал то зеленые, то красные ракеты.
После рассеивания немецкого пехотного взвода танк КВ-1 Юрченко сделал короткую остановку, чтобы обстрелять огнем с места рощу и отдельные домики южнее снежного вала, и в 6.45 снова двинулся вперед, несколько потеснив остатки немецкого взвода, которые после этого залегли правее танка. В 6.52 по ним вновь открыла беглый огонь советская артиллерия, окончательно подавив остатки немецкого взвода, после чего вся танковая группа Юрченко двинулась вперед к высоте 203,5, обстреливая лощину и рощу правее высоты 203,5 [14, л. 60].
С 7.32 пехота 1281-го стрелкового полка следом за танками поднялась в атаку [14, л. 60] и благодаря танковой поддержке, по некоторым данным, уже к 8.00 достигла частично разрушенного снежного вала в 300 метрах от северо-восточной окраины Кривцово. К этому же времени атаковавший без танковой поддержки на северо-западную окраину Кривцово 1283-й стрелковый полк достиг снежного вала в 400-500 метрах севернее Кривцово [14, л. 43]. В 7.54 на высоту 196,1 вышли танки Т-60, но далее этой высоты они так и не пошли и в бою не участвовали [14, л. 60]. Всего атакованный в Кривцово 1-й батальон 63-го мотострелкового полка насчитал перед собой только 8 танков группы Юрченко и 1000 человек советской пехоты [19, F. 447; 42, F. 109].
Выйдя на высоту 203,5, танки Юрченко подавили здесь оборону противника и высадили десант. Буксируемые танками сани с огнеметами частью были разбиты еще на исходных позициях, оставшиеся - при высадке десанта в 70-100 метрах от противника, так что никакого результата применение огнеметов не дало [14, л. 41]. После подавления противника на высоте 203,5 и преодоления снежного вала майор Юрченко кардинально изменил курс и вместо последующего движения в обход Кривцово с севера и поддержки 1283-го стрелкового полка двинулся параллельно Кривцово в юго-западном направлении, подставив танки под фланговый огонь немецких орудий ПТО [12, л. 228; 14, л. 40]. В 8.55 танки вышли на юго-западные скаты высоты 203,5 [14, л. 60], зайдя в полосу наступления 771-го стрелкового полка 137-й стрелковой дивизии, который атаковал своим 1-м стрелковым батальоном (284 активных штыков) безымянные выселки в 1 километре южнее Кривцово (прим. - ныне это село Кривцово) [32, л. 259].
Пройдя боевые порядки 1-го батальона 771-го СП, танковая группа Юрченко вышла к выселкам в 200 метрах юго-восточнее Кривцово, где подбила 4 оборонявшихся там немецких танка (прим. - это были 3 Pz.IV и 1 Pz.III 6-й роты 39-го танкового полка 17-й танковой дивизии; командир роты - обер-лейтенант Кайзер) [19, F. 447], вывела из строя противотанковую батарею и вынудила оборонявшийся там 1-й батальон 63-го МСП начать отступление на запад, на Фатнево [12, л. 228]. При этом наиболее отличились экипажи танков «Valentine» №17591 лейтенанта Владимира Торбана (173-й ТБ) и «Valentine» №27554 ротного лейтенанта Сергея Катасонова (в танке также находился комиссар роты старший политрук Иван Аврамов), которые подбили 1 и 2 немецких танка соответственно [4, л. 46; 13, л. 138]. Всего немцы отметили прорыв на свои позиции 5 советских танков, которые проделали брешь в обороне 1-го батальона 63-го МСП шириной в 300 метров [19, F. 447], благодаря чему поднявшийся в атаку 1-й батальон 771-го СП, по собственным данным, броском ворвался на южную окраину выселков, после чего для развития его успеха и удержания выселков был введен в бой 2-й батальон того же полка в составе 75 активных штыков [32, л. 259]. По данным самих танкистов, 771-й стрелковый полк 2 своими батальонами при поддержке танков всего лишь занял юго-западные скаты высоты 203,5, где захватил несколько ДЗОТов противника, но выселки южнее Кривцово так и не занял [12, л. 228].
После подавления немецкой обороны в безымянных выселках танковая группа Юрченко атаковала само Кривцово, но была встречена более сильной противотанковой обороной, чем в выселках, и подверглась обстрелу тяжелой артиллерией противника. По одним данным, в 100-200 метрах южнее выселков [8, л. 141; 12, л. 228], а по другим данным - уже на юго-восточной окраине Кривцово танк КВ-1 №43747 Юрченко был подбит [12, лл. 178, 222, 223]. По данным штаба 60-й стрелковой дивизии, еще сутки 8 человек из состава танкового десанта под руководством Юрченко оставались на южных скатах высоты 203,5 охранять подбитый танк. Вероятно, все они погибли [14, л. 60], а всего, оказавшись вместе с танкистами в расположении противника, погибло 47 находившихся на танках автоматчиков 1281-го стрелкового полка [14, л. 41]. Собственно экипаж Юрченко (сам Юрченко, командир танка лейтенант Гладкий, старший механик-водитель старшина Нарежный, командир орудия замполитрука Власов и радист старший сержант Матасов) поначалу посчитали пропавшим без вести. К 16 марта он был сочтен погибшим [8, л. 191]. Уже в наше время членами поискового отряда «Костер» у юго-восточной окраины прежнего Кривцово (ныне д. Тросна) были найдены траки с танка КВ-1. Т.к. другие танки КВ-1 80-й танковой бригадой не терялись, а в 79-й ТБр танков данного типа просто не было, это мог быть только КВ-1 №43747 Юрченко. По версии командира отряда Н. Красикова танк был довольно быстро отремонтирован и эвакуирован с поля боя немцами, т.к. на сделанной немцами же весной 1942 года аэрофотосъемке данного танка на месте уже нет. Дальнейшая судьба ставшего трофейным танка КВ-1 №43747 неизвестна [148].
Следом за танком КВ-1 №43747 был подбит подошедший к нему танк «Valentine» [12, л. 228]. По всей видимости, это был «Valentine» №47168 лейтенанта Валентина Вольнова (механик-водитель Балышев; 2-й батальон), что следует из ряда донесений 80-й танковой бригады [8, лл. 138, 141, 193, 195]. Танк с подбитой гусеницей так и остался стоять в расположении противника, экипаж остался внутри танка. В ночь на 16 марта советские разведчики установили связь с этим экипажем, который к этому времени был еще жив [37, л. 232]. Дальнейшая судьба экипажа неизвестна, вероятно, он погиб. В 2 различных «Книгах Памяти» лейтенант Вольнов записан погибшим.
Оба танка (Юрченко и Вольнова) были подбиты стоявшим на открытых позициях в Кривцово тяжелым 105-мм полевым орудием 4-й батареи 69-го артполка, которое, впрочем, также было выведено из строя огнем танкистов [19, F. 447].
Следующий танк «Valentine» был подбит на гребне юго-западных скатов высоты [12, л. 228]. Возможно, это был танк «Valentine» №27554 лейтенанта Сергея Катасонова. Подбитый в расположении противника, танк Катасонова был затем отбуксирован соседним ходовым танком в расположение пехоты 771-го стрелкового полка [13, л. 138] на юго-восточные скаты высоты 203,5. У танка была сбита гусеница, повреждены ходовая часть, водяная система, отбит задний люк бортового фрикциона, заклинена маска орудия, отбит гильзоулавливатель [8, л. 193].
3-му танку «Valentine» попаданием тяжелого снаряда в маску орудия заклинило пушку [12, л. 228]. Это был «Valentine» №17591 лейтенанта Владимира Торбана (1-й батальон). Его башенный стрелок сержант Петр Бирюков при этом погиб, механик-водитель старший сержант Григорий Герасимов и сам Торбан остались в строю и вывели поврежденный танк обратно на сборный пункт [8, лл. 139, 191]. Также получил 2 пробоины в башне и отошел на сборный пункт 1 из 2 танков Т-34 [12, л. 228]. По-видимому, это был танк №4306 лейтенанта Григория Мартьянова из 79-й ТБр, сам Мартьянов при этом погиб [8, л. 138].
С 9.10, израсходовав боеприпасы, в направлении безымянной высоты отошел один из танков 80-й ТБр, экипаж его был ранен [14, л. 60]. Вероятно, это был танк «Valentine» №27550 лейтенанта Литвиненко (173-й ТБ), весь экипаж которого во главе с самим Литвиненко был ранен и госпитализирован [4, л. 46; 8, лл. 171, 191]. По всей видимости, именно в состав экипажа Литвиненко входил механик-водитель красноармеец Иван Старухин (173-й ТБ) (прим. - этот вывод напрашивается потому, что всего 2 танка «Valentine» 173-го ТБ участвовало в бою 11 марта - лейтенантов Торбана и Литвиненко, а у лейтенанта Торбана механиком-водителем был именно старший сержант Григорий Герасимов). Согласно наградному листу на Старухина его экипаж в атаке на высоту 203,5 уничтожил 1 танк, 1 орудие ПТО, 2 пулеметные точки, 1 ДЗОТ и до 10 немецких солдат. На юго-западных скатах высоты танк получил пробоину в отделении управления, Старухин был ранен в голову и потерял левый глаз, однако смог отвести танк в расположение пехоты [21, л. 504]. В гораздо позже написанном (прим. - в июне) отчете штаба 173-го ТБэти успехи еще более завышены. Согласно этому отчету Старухин пошел в бой, будучи раненным в руки, в ходе боя его танк уничтожил 2 орудия ПТО, 5 огневых точек, 3 ДЗОТа, до 2 взводов пехоты, помимо ранения в глаз Старухин был ранен в грудь [7, л. 107].
Понеся большие потери в технике, оставшиеся на ходу танки группы Юрченко к 9.15 отошли за гребень юго-западных скатов высоты 203,5 [14, л. 60], откуда открыли огонь по противнику с места, прикрывая находившиеся на поле боя подбитые танки [12, л. 228]. Здесь, на высоте, был подбит танк Т-34 №9583 взводного 1-го батальона 150-й танковой бригады лейтенанта Николая Безрукова, выведены из строя ходовая часть и оптика, разбита гусеница, однако экипаж продолжал огнем с места обстреливать огневые точки противника в Кривцово [8, л. 138; 38, л. 366].
Тем временем раненый экипаж танка «Valentine» №27550 (173-й ТБ) лейтенанта Литвиненко был заменен на новый экипаж и во главе с лейтенантом Петром Могилевичем снова выдвинулся на высоту 203,5 для эвакуации подбитых танков, где и был сожжен [8, л. 138] в 30 метрах от немецких блиндажей [8, л. 195]. Сам Могилевич в приказе ГУФУ КА числится пропавшим без вести 11 марта, а в «Книге Памяти Краснодарского края» - погибшим [10].
В целом к 11.00 почти вся танковая группа Юрченко оказалась выбита из строя, в т.ч. 2 танка (1 КВ-1 и 1 «Valentine») были подбиты на юго-восточной окраине Кривцово [12, л. 178], 3 танка (1 Т-34, 2 «Valentine») - на высоте 203,5, а еще 2 подбитых танка (1 Т-34, 1 «Valentine») отошли на сборный пункт на восточные скаты высоты 196,1. По предварительным данным, было потеряно 1 человек убитым (командир Т-34 лейтенант Мартьянов), 6 человек ранеными, состояние 3 экипажей (КВ-1 майора Юрченко, «Valentine» лейтенантов Вольнова и Могилевича) оставалось неизвестным. Для эвакуации подбитых на высоте 203,5 танков туда были высланы 1 трактор С-65 и ремонтная бригада, а для выяснения судьбы 2 прорвавшихся в Кривцово танков выслана разведка. Всего к 11.00 танковая группа Юрченко, по одним данным, уничтожила 4 немецких танка, до 6 повозок с лошадьми, до 6 орудий ПТО, до 4 минометов, до 10 пулеметов, около 8 земляных блиндажей, 3 укрепленных дома и до 150 немцев [8, л. 138]. По другим данным, было сожжено 2 и разрушено еще несколько ДЗОТов, уничтожено до роты пехоты, подбито 2 и сожжено еще 2 немецких танка вместе с их экипажами [12, л. 178]. Для восполнения потерь танкистов уже в ходе наступления с выжидательного района подошел 3-й по счету танк Т-34 (№80217 из состава 79-й танковой бригады), который, впрочем, имел неисправный мотор и был, по сути, небоеспособен [12, л. 228]. На ходу оставалось еще 13 танков: 1 «Valentine» (прим. - по-видимому, «Valentine» №27703 лейтенанта Сергея Малькова) и 12 Т-60 [12, л. 178].
Лишившись танковой поддержки, 1-й батальон 1281-го стрелкового полка, тем не менее, в 9.10 - 9.54 полностью занял снежный вал в 300 метрах северо-восточнее Кривцово и 1 блиндаж противника, после чего его продвижение замедлилось из-за усилившегося огня противника. К 11.45 батальон полностью занял гребень высоты 203,5 и 4 блиндажа, где в 11.57 подвергся контратаке немецкой пехоты с 5 танками и под прикрытием огня артиллерии оставил высоту, отойдя на ее северо-восточные скаты. В 12.20 немецкая контратака была отражена огнем советской артиллерии, однако немецкая пехота успела закрепиться на рубеже снежного вала. В 13.25 вновь выдвинувшиеся на высоту 203,5 5 немецких танков открыли огонь по боевым порядкам 1281-го полка и отошедшему в лощину к востоку от этой высоты оставшемуся танку 80-й ТБр, однако залпами артиллерии в 13.35 немецкие танки были отогнаны [14, л. 60].
По немецким данным, контрудар 25-й моторизованной дивизии продолжался до 14.45, в нем участвовали 1-я рота 339-го пехотного полка, 2-я рота 27-го саперного батальона и 3-я рота 63-го мотострелкового полка [19, F. 447]. Помимо атаки позиций 1281-го СП противник силою до взвода пехоты контратаковал 771-й стрелковый полк, вынудив его начать отход с юго-западных скатов высоты 203,5, однако командир стоявшего подбитым на юго-восточных скатах высоты 203,5 танка «Valentine» №27554 лейтенант Сергей Катасонов выскочил из танка, забежал в середину бегущей пехоты, после чего остановил ее и организовал отражение контратаки, чему способствовали своим огнем экипажи других подбитых на этой высоте танков [12, л. 228; 13, л. 138].
Более всех при этом отличился экипаж танка Т-34 №9583 лейтенанта Николая Безрукова (старший механик-водитель старшина Александр Жнякин, командир орудия старшина Трофим Романенко, пулеметчик старшина Иван Кочеров) из состава 150-й танковой бригады. Будучи подбитым на высоте 203,5, экипаж продолжал вести огонь с места и в 12-часовом бою уничтожил 2 превращенных в ДЗОТы жилых дома с их гарнизонами, 2 миномета, а при отражении контратаки уничтожил 2 орудия ПТО и до взвода пехоты, после чего к вечеру экипаж частично восстановил свой танк и на 2 катках отвел свою машину на СПАМ [38, лл. 366, 384, 394, 414].
В ходе отражения советской танковой атаки и последовавшего затем собственного контрудара 25-я моторизованная дивизия, по собственным данным, уничтожила 3 танка (опознаны как Т-34 и «Valentine»; 2 танка уничтожены 105-мм орудием 4-й батареи 69-го артполка у самого Кривцово, 3-й танк сожжен артиллерией на высоте 196,1) и подбила перед своим передним краем еще 3 танка (в т.ч. 2 танка отбуксированы советскими войсками в тыл). Немцы насчитали примерно 300 трупов советских солдат и 72 пленных. Собственные их потери составили 4 танка (3 Pz.IV и 1 Pz.III 6-й роты 39-го ТП) и одно 105-мм полевое орудие поврежденными, 12 человек убитыми и 55 - ранеными [19, F. 447; 42, F. 109].
Боевые действия с участием оставшихся танков 80-й танковой бригады продолжались весь день 11 марта. В 15.30, по немецким данным, последовала новая атака советской пехоты (немцы насчитали 2 роты) против позиций 1-го батальона 63-го мотострелкового полка, при этом 1 из 2 поддерживавших батальон StuG III 3-й батареи 202-го дивизиона штурморудий сожгло 1 советский танк. 2-е StuG III было подбито одним из советских танков [19, F. 448; 42, F. 108; 53, с. 74]. Подбитый танк был опознан немцами как Т-34 [53, л. 74]. С большой долей вероятности, это был вернувшийся на поле боя со сборного пункта и подбитый на западных скатах высоты 203,5 танк Т-34 №4306 [37, л. 199].
Уже на закате, в 18.20, по сведениям штаба 60-й СД на высоте 196,1 появился, по-видимому, последний исправный танк «Valentine» 80-й ТБр, откуда он направился к безымянной высоте, что юго-восточнее Кривцово, на участок 771-го стрелкового полка [14, л. 60]. Возможно, это был «Valentine» №27703 лейтенанта Сергея Малькова (174-й ТБ). Танк Малькова был подбит во 2-й половине дня на западных скатах высоты 203,5, подбиты ходовая часть, гусеницы, заклинена башня, пробиты радиатор и клапанная коробка, разбита оптика; точное время, когда танк был потерян, неизвестно [8, лл. 193, 203].
В целом за день 11 марта в 13-часовом бою 80-я танковая бригада, по собственным данным, уничтожила 4 танка, 6-8 повозок с боеприпасами, 8 орудий (2 75-мм и 6 противотанковых), 6 минометов, 10 пулеметов, до 8 ДЗОТов, до 2 взводов пехоты, потеряв 8 танков (1 КВ-1, 2 Т-34, 5 «Valentine») подбитыми, из их числа только 2 танка (1 Т-34, 1 «Valentine») смогли своим ходом отойти на сборный пункт на восточные скаты высоты 196,1. В личном составе, по предварительным данным, бригада потеряла 1 человека убитым (командир Т-34 лейтенант Григорий Мартьянов), 6 человек ранеными (в т.ч. были ранены комиссар 2-й роты 2-го батальона старший политрук Аврамов и командир танка лейтенант Литвиненко) и 2 танковых экипажа из 8 человек пропавшими без вести [4, л. 46; 12, л. 228; 37, л. 199].
Это были экипажи танков КВ-1 №43747 майора Юрченко (сам Юрченко, командир танка лейтенант Гладкий, старший механик-водитель старшина Нарежный, командир орудия замполитрука Власов, радист старший сержант Матасов; 173-й ТБ) [8, л. 191] и «Valentine» №47168 лейтенанта Валентина Вольнова (механик-водитель Балышев, башенный стрелок неизвестен; 174-й ТБ) [8, л. 193]. Также 11 марта числятся пропавшими без вести командир танка «Valentine» №27550 лейтенант Петр Могилевич (173-й ТБ) и помощник командира роты по технической части воентехник 2-го ранга Станислав Лавренович [10]. Вероятно, именно 11 марта погиб башенный стрелок танка «Valentine» №17591 лейтенанта Владимира Торбана сержант Петр Бирюков [8, л. 191]. Уже в нашей время поисковым отрядом «Костер» были найдены остатки полностью разбитых в ходе боевых действий танков «Valentine» №№27550 и 27554 лейтенантов Могилевича и Катасонова, а возле них - останки 2 погибших танкистов, вероятно, из экипажей данных танков. Имена их пока что неизвестны, т.к. неизвестен состав экипажей обоих танков [148].
Согласно уточненным данным, в бою 11 марта 80-я танковая бригада потеряла подбитыми следующие 8 танков: КВ-1 №43747, Т-34 №№4306, 9583, «Valentine» №№17591, 27550, 27703, 47168, 27554. В личном составе - 12 человек убитыми или пропавшими без вести и не менее 6 человек ранеными.
Поддерживаемый танкистами 771-й стрелковый полк 11 марта, по собственным данным, потерял 121 человек убитыми и ранеными [32, л. 270], 60-я стрелковая дивизия - 856 человек убитыми и ранеными [14, л. 45]. Всего неудачное наступление на Кривцово 11 марта стоило советским войскам как минимум 995 человек.
Попытки эвакуации подбитых танков
После неудачного наступления 11 марта 1942 г. 80-я танковая бригада оставшимися танками Т-60 перешла к круговой обороне на восточных скатах высоты 196,1 [4, л. 46; 12, л. 218]. В 21.00 командир бригады своим боевым распоряжением приказал за ночь под личную ответственность комиссара 174-го ТБ Мананникова эвакуировать все оставшиеся на поле боя танки [12, л. 212]. Одновременно командир бригады запросил у командира 60-й СД прикрыть эвакуацию танков 2 батальонами пехоты, усиленными пулеметами и орудиями прямой наводки [8, л. 137].
Ночью для выяснения местонахождения подбитых танков Юрченко и Вольнова штабом 80-й танковой бригады были организованы 3 разведгруппы, однако пробраться к обоим танкам им не удалось [8, л. 141]. Направленные в тот день отделом АБТО армии в 80-ю танковую бригаду 10 тракторов в расположение бригады до утра 12 марта так и не прибыли [12, л. 227], а находившийся в расположении бригады трактор С-65 был не в состоянии буксировать танки «Valentine». За неимением других средств эвакуации в ночь на 12 марта на поле боя был послан наскоро отремонтированный танк Т-34 №80217 из состава 79-й танковой бригады, однако все его попытки под сильным артминометным огнем противника отбуксировать в тыл подбитые танки «Valentine» и Т-34 оказались безуспешными. В итоге всех этих попыток мотор танка перегрелся, танк вышел из строя и отошел на сборный пункт, встав в ремонт. Отошедший своим ходом на СПАМ подбитый танк Т-34 №9583 требовал замены 3 катков и дисков главного фрикциона и также был небоеспособен [8, л. 141].
Всего к 7.00 12 марта 80-я танковая бригада имела на ходу 10 танков Т-60 и ни одного исправного среднего или тяжелого танка [37, л. 199]. К вечеру было заменено 2 разбитых катка на подбитом танке Т-34 №9583 лейтенанта Безрукова [8, л. 139], после чего вечером этот танк был выдвинут на высоту 196,1 с задачей обстреливать противника с места и тем самым поддерживать наступление пехоты [8, л. 140]. Заняв оборону на высоте, танк вышел из строя по техпричинам: сели аккумуляторы [8, л. 144].
В 21.15 12 марта командир 80-й ТБр полковник Задорожный вновь запросил штаб 60-й СД обеспечить прикрытие эвакуации подбитых танков, а также сообщить соседней 137-й стрелковой дивизии, чтобы она также прикрыла эвакуацию танков со стороны Кривцовских выселков [8, л. 168]. Ночью для выяснения положения танка КВ-1 №43747 были вновь направлены 2 разведгруппы [8, л. 139].
В 23.00 12 марта - 3.00 13 марта в распоряжение штаба 80-й ТБр прибыло 4 из 10 выделенных ей тракторов (2 «Ворошиловца» и 2 С-65), которые сразу же приступили к эвакуации подбитых и вышедших из строя танков [12, л. 223]. При 1-й же при попытке эвакуировать танк Т-34 (без башни) 1 «Ворошиловец» вышел из строя по техпричинам [8, л. 144]. Оставшиеся на ходу тракторы за ночь под сильным артминометным огнем противника эвакуировали в ремонт 5 танков: в Князевские Дворы - 3 танка (подбитый на высоте 203,5 «Valentine» №27703 лейтенанта Малькова, вышедшие из строя по техпричинам Т-34 №80217 и Т-60 №38825) и на высоту 196,1 - 2 танка Т-34 (№№4306 и 9583) [8, л. 143; 12, л. 223]. Вероятно, именно той ночью при эвакуации танков в 80-й танковой бригаде погибло 3 человек личного состава (старший политрук В.А. Алексеев, политрук танковой роты младший политрук Миннаб Сираев, а также некий сержант Павел Барашков) [10], был ранен пом. ком. бригады по тех. части военинженер 3-го ранга Бебрис [47, л. 3].
Весь день 13 марта 1281-й стрелковый полк (60-я СД) вел бой с переменным успехом за высоту 203,5, гребень которой он брал и в 11.40 [29, л. 81], и в 14.00 [18, л. 147]. Для отражения контратак противника к 16.00 на западные скаты высоты 196,1 штабом 80-й танковой бригады был выдвинут один из неисправных танков Т-34 [8, л. 147]. В конечном счете, оба оставшихся подбитыми на высоте 203,5 танка «Valentine» №№27554 и 47108 оказались в расположении противника, а при последовавшей в ночь на 14 марта безуспешной попытке их эвакуировать сломался 2-й по счету трактор «Ворошиловец». К утру 14 марта благодаря ремонтникам количество ходовых танков в 80-й танковой бригаде выросло до 12 штук (1 «Valentine», 11 Т-60) [12, л. 197], отремонтированный танк «Valentine» №17591 лейтенанта Владимира Торбана занял оборону в боевых порядках пехоты 60-й СД [8, л. 171].
Весь день 14 марта 60-я стрелковая дивизия продолжала вести бой за Кривцово, однако успеха в продвижении не имела, при этом, по данным танкистов, противник вновь занял гребень высоты 203,5 [8, л. 171]. В 8.30 того же дня штаб 3-й армии своим боевым распоряжением №0019 поставил войскам армии задачу с 4.00 15 марта возобновить наступление на прежних направлениях, для чего между 60-й и 137-й стрелковыми дивизиями с юго-западных скатов высоты 203,5 в направлении безымянных выселков южнее Кривцово вводилась в бой из армейского резерва 6-я гвардейская стрелковая дивизия, которую и должна была теперь поддерживать 80-я танковая бригада [12, лл. 253, 254]. В 23.30 штаб 80-й ТБр отдал войскам боевой приказ №012, поставив задачу группе танков Т-60 во главе с командиром 174-го ТБ выйти на восточные скаты высоты 196,1, а танку «Valentine» лейтенанта Торбана выйти на восточные скаты высоты 203,5 и огнем с места поддержать наступление пехоты 6-й ГвСД [12, л. 232].
Танки Т-60, как и было приказано, к утру выдвинулись на юго-восточные скаты высоты 196,1, однако ранее исправный танк «Valentine» №17591 вышел из строя по техпричинам (прогорела прокладка головного блока цилиндров, сел аккумулятор) [8, л. 183] и до вечера был эвакуирован в ремонт в Князевские Дворы. Оставшиеся в обороне танки Т-60 в боевых действиях не участвовали [8, л. 180].
В ночь на 15 марта на поле боя для поиска подбитых танков были высланы еще 2 разведгруппы, а для эвакуации танков - 3 трактора С-65 [12, л. 233]. За ночь эвакогруппы 80-й ТБр дважды пытались проникнуть к своим подбитым в расположении противника танкам, а уже на рассвете 15 марта предприняли 3-ю попытку, однако успеха не имели, потеряв при этом 2 человека (помощник командира роты по технической части и 1 разведчик) ранеными [37, л. 217]. Всего к утру 15 марта 80-я танковая бригада насчитывала на ходу 11 танков Т-60 и 6 прикомандированных к ней тракторов (1 «Ворошиловец», 5 С-65), еще 2 трактора (1 «Ворошиловец», 1 С-65) оставались в ремонте [37, лл. 217, 218].
В ночь на 16 марта в ходе очередной разведки удалось установить связь с экипажем оставшегося на поле боя танка «Valentine» №47168 лейтенанта Вольнова, экипаж, как выяснилось, выжил, однако пробиться к нему тракторами не представлялось возможным [37, л. 232]. В ночь на 18 марта к экипажам танков КВ-1 и «Valentine» была выслана новая разведгруппа в составе 15 человек, которая не добилась каких-либо результатов [12, лл. 237, 239].
С 1.00 18 марта согласно полученному устному распоряжению и шифровке №57 АБТО 3-й армии все еще остававшиеся на восточных скатах высоты 196,1 танки Т-60 были переведены в Князевские Дворы [12, л. 239], 3 из 13 Т-60 согласно той же шифровке встали на прикрытие переправы через Оку в районе деревни Средние Ростоки [12, л. 237]. В ту же ночь штаб Брянского фронта отдал войскам 3-й армии частный боевой приказ №009 о прекращении наступления и переходе к обороне. 80-я танковая бригада с подчиненным ей 182-м лыжным батальоном выводилась в фронтовой резерв, для чего должна была погрузиться на станции Выползово, выгрузиться на станции Ефремов и сосредоточиться северо-восточнее Ефремова в районе деревень Чернятино, Каланчиновка [44], после чего штаб 3-й армии отдал 80-й танковой бригаде приказ 2 ночными переходами к 7.00 20 марта сосредоточиться для погрузки на станции Чернь [8, л. 187].
Всего к утру 18 марта после чуть более месяца боевых действий 80-я танковая бригада насчитывала на ходу 13 танков (Т-60 №№1656, 1723, 1743, 1748, 1759, 1996, 39102, 39130, 39146, 39149, 39153, 39156, 39164), 1 танк («Valentine» №17591) - в текущем ремонте, 10 танков (КВ-1 №№43687, 43735, 43736, 43763, 43764, 43772, 43774, «Valentine» №№27703, 47170, Т-60 №1707) - в среднем ремонте, 14 танков (КВ-1 №№43752, 43755, «Valentine» №№27551, 27562, 47131, 47171, 47172, 47181, Т-60 №№1671, 1712, 1791, 38841, 39139, 39179) - в капремонте, из их числа 5 сгоревших танков Т-60 (№№1671, 1712, 1791, 39139, 39179), а также 3 неисправных танка «Valentine» (№№27562, 47171, 47172) были уже отправлены на заводы (в т.ч. танки Т-60 - на переплавку), а танк КВ-1 №43752 - на рембазу №7. Требовавший среднего ремонта танк «Valentine» №47170 находился затонувшим в реке Зушь в районе Миново. На территории противника оставалось 8 танков, которые составляли безвозвратные потери 80-й танковой бригады: КВ-1 №43741, «Valentine» №№27550, 27554, 27555, 47168 - в районе Кривцово и на высоте 203,5, «Valentine» №47173 - в районе Фетищево, «Valentine» №№27549, 27552 - в районе Миново [8, лл. 200, 203, 204].
К исходу дня был отремонтирован прикомандированный танк Т-34 №9583 лейтенанта Безрукова (150-я ТБр), которому поставили задачу огнем с места поддержать действия организованной в 10-м гвардейском стрелковом полку группы эвакуации подбитых танков, состоявшей из 35 человек 10-го ГвСП, командира танка лейтенанта Малькова и 1 связного-автоматчика. В ночь на 19 марта группа разведала расположение 2 подбитых перед немецкими позициями танков «Valentine», однако добраться до 2 других танков - КВ-1 №43741 и «Valentine» лейтенанта Вольнова - так и не удалось, т.к. в 25 метрах от немецких блиндажей группа была обнаружена противником, рассеяна его огнем и отошла обратно. Танк Безрукова своим огнем группу не поддержал [8, л. 195]. Не имела успеха и действовавшая по соседству разведгруппа 60-й СД с прикомандированным к ней командиром танка лейтенантом Ивановым [37, лл. 243, 244]. По-видимому, это была последняя попытка 80-й танковой бригады разведать месторасположение и эвакуировать потерянные под Кривцово танки.
В ночь на 20 марта, оставив танк Т-34 №9583 на восточных скатах высоты 196,1, а 3 танка Т-60 - на восточном берегу Оки в обороне переправы, согласно письменному предписанию штаба 3-й армии 80-я танковая бригада сосредоточилась в районе деревни Козловка, а ранее подчинявшийся ей 182-й лыжный батальон убыл в 60-ю стрелковую дивизию [8, л. 228]. 20 марта штаб Брянского фронта боевым распоряжением №0089 подтвердил отвод бригады в резерв фронта и подчинение 182-го лыжного батальона штабу бригады. Танкам и тракторам следовало погрузиться в эшелоны на станции Выползово, а весь автотранспорт и лыжный батальон должны были следовать в район Чернятино своим ходом [8, л. 255].
Выслав 24 автомашины с грузом в Чернятино, 80-я танковая бригада в 21.00 20 марта - 6.00 21 марта в составе 10 танков Т-60 сосредоточилась на станции Чернь [37, л. 249]. В 1.00 21 марта был отправлен обратно в 150-ю танковую бригаду Т-34 №9583, а в 2.00 на марш на станцию Чернь вышли все 3 охранявшие переправу через Оку танка Т-60 [8, л. 230]. Вечером 21 марта согласно все тому же боевому распоряжению №0089 штаб 60-й СД передал обратно в 80-ю танковую бригаду 182-й лыжный батальон [8, л. 234].
Всего на 20 марта 80-я танковая бригада насчитывала 311 человек личного состава, 41 автомашину (3 легковые, 31 - грузовую, 7 - специальных), 5 мотоциклов, 13 обозных лошадей, 63 винтовки, 1 рацию [8, л. 207]. В целом с 1 февраля по 20 марта 1942 г. 80-я танковая бригада потеряла 65 человек личного состава (6 - убитыми и умершими от ран, 16 - пропавшими без вести, 43 - ранеными), а также 29 обозных лошадей [8, л. 220]. В 173-м танковом батальоне до 25 марта выбыло из строя 42 человека личного состава, при этом на пополнение было получено 10 человек [8, л. 221]. В 174-м танковом батальоне выбыло из строя 32 человека личного состава, а на пополнение получено 28 человек [8, л. 222].
В танках за февраль - март 1942 г. 80-я танковая бригада потеряла 41 танк (10 КВ-1, 19 «Valentine», 12 Т-60): 15 танков (8 КВ-1, 3 «Valentine», 4 Т-60) - по техпричинам вне боя и 26 танков (2 КВ-1, 16 «Valentine», 8 Т-60) - в бою, в т.ч. 17 танков (2 КВ-1, 12 «Valentine», 3 Т-60) было подбито артогнем, 7 танков (2 «Valentine», 5 Т-60) сожжено артогнем, 1 танк «Valentine» взорвался на минах, 1 танк «Valentine» затонул на переправе. 32 вышедших из строя танка (9 КВ-1, 11 «Valentine», 12 Т-60) были эвакуированы в ремонт, на поле боя на территории противника осталось 9 танков (1 КВ-1, 8 «Valentine»), которые составили безвозвратные потери [50, л. 102].
В резерве фронта
22 марта 1942 г. выведенная в резерв Брянского фронта 80-я танковая бригада погрузила свои оставшиеся на ходу танки Т-60 в эшелон на станции Чернь и убыла в район города Ефремова [8, л. 240]. После выгрузки на станции Ефремов в 7.00 25 марта 174-й танковый батальон сосредоточился в деревне Скороваровка (ныне не существует, севернее г. Ефремов) [8, л. 218]. Там же сосредоточился и 173-й танковый батальон; в соседней Каталовке расположился подчиненный бригаде 182-й отдельный лыжный батальон [47, л. 1]. Танки КВ-1 оставались в ремонте на станциях Выползово и Чернь. Для их ремонта бригаде была выделена подвижная ремонтная база №13, которая до 6 мая оставалась в подчинении штаба бригады [54, л. 5]. Все оставшиеся в составе бригады танки «Valentine» были, по всей видимости, отправлены на капремонт. Некоторое время затем силами личного состава 80-й ТБр и временно подчиненным бригаде саперным взводом 1444-го саперного батальона продолжались попытки эвакуировать затонувший в реке Зушь танк «Valentine» №47170 и оставшийся на западном берегу реки подбитый танк «Valentine» №47181 [47, л. 5; 54, л. 243]. Позже, в 1-й половине июня, ремонтниками бригады во главе с заместителем командира 2-й роты 174-го ТБ старшим лейтенантом Сергеем Катасоновым один из этих танков «Valentine» (вероятно, №47181), а также оставшийся на нейтральной полосе трактор С-65 были разобраны на запчасти [13, л. 89; 75, л. 112].
Выйдя в резерв фронта на переформирование, 80-я танковая бригада продолжала нести потери. 23 марта в госпитале умер от ран политрук Багудин Тадзикинов [10]. В ночь на 31 марта в Скороваровке повар хозвзвода красноармеец Николай Астаев (прим. - в донесениях фамилия записана как Остаев) вместе с хозяином его квартиры Даниилом Ульяновым выпили 500 грамм спирта с глицерином, который Ульянов принес с завода «СК» (г. Ефремов), в результате чего оба отравились и были госпитализированы [47, лл. 2, 4]. В тот же день, 31 марта, Астаев умер от отравления [10]. 13 апреля во время колки дров отрубил себе большой палец левой руки красноармеец лыжного батальона Павел Тептев [47, л. 12].
15 апреля из-за ошибки командира 3-й роты 1-го батальона лейтенанта Ершова взорвался положенный на коллектор мотора танка Т-60 №1723 20-мм снаряд, разрывом которого был поврежден выхлопной коллектор и головка блока. Силами экипажа танк за 5 часов был восстановлен, однако за это происшествие Ершов с 16 апреля был снят с должности командира роты [47, л. 14].
Ранее запланированное штабом фронта переформирование 182-го лыжного батальона в мотострелковый батальон 80-й танковой бригады так и не случилось, и бригада по-прежнему оставалась на штате №010/317. Несколько пополнившись за апрель людьми, на 25 апреля бригада насчитывала в строю 13 танков Т-60, 346 человек личного состава, 1 ручной пулемет и 73 винтовки [36, л. 294]. 4 мая на станцию Ефремов из города Мичуринск (Тамбовская обл.) прибыли в эшелоне №127957 и в 18.30 выгрузились на станции 2 маршевые роты танков «Valentine» с экипажами и маршевая рота танков Т-60 без экипажей [47, л. 22; 54, л. 2; 55, лл. 11, 16], после чего танковый парк 80-й танковой бригады вырос до 47 танков (8 КВ-1, 20 «Valentine», 19 Т-60). Все 8 танков КВ-1 оставались на станции Выползово. 4 из них к 9 мая находились в ремонте [56, л. 1], требовалась замена двигателей и КПП [54, л. 4].
В резерве 48-й армии
Доукомплектовав 80-ю танковую бригаду танками, штаб Брянского фронта вечером 4 мая 1942 г. своим боевым распоряжением №00148/оп передал бригаду в состав 48-й армии [54, л. 1]. Согласно этому же распоряжению 7-9 мая 80-я танковая бригада со станции Ефремов была 2 эшелонами переброшена на станцию Скарятино (Верховский р-н, Орловская обл.) [7, л. 108; 56, л. 1]. Оставив на станции в ремонте 1 танк Т-60 174-го ТБ и потеряв в ходе 10-километрового перехода со станции 2 танка «Valentine» 173-го ТБ и 14 колесных автомашин застрявшими в грязи, в 15.00 - 18.00 бригада в составе 36 исправных танков (18 «Valentine», 18 Т-60) сосредоточилась в роще в 1 километре южнее деревни Синковец (южнее пос. Верховье) [7, л. 3; 13, л. 2; 56, л. 1].
Прибыв в новый район сосредоточения, бригада вкопала в землю и замаскировала все танки и автотранспорт, были вырыты щели для личного состава, организовано охранение района сосредоточения, а с 11 по 18 мая произведена рекогносцировка переднего края обороны противника и совместно с представителями 284-й стрелковой дивизии проведена разведка маршрутов в полосе этой дивизии. Также совместно с комначсоставом этой дивизии были проведены тактические занятия на тему «Наступление стрелкового батальона, усиленного танковой ротой, на оборону противника», подготовлен танковый десант. Согласно боевому приказу №001/оп штаба 48-й армии от 17 мая 80-я танковая бригада должна была взаимодействовать с 1033-м стрелковым полком 280-й стрелковой дивизии, после чего были проведены 5 тактических учений танкистов с комначсоставом и стрелковыми батальонами 280-й СД [56, л. 92]. Ни в каких боевых действиях бригада не участвовала, а потому потерь практически не несла. Так, 173-й танковый батальон с 1 по 18 мая потерял всего 1 человека (старшина Леонид Кирилин) раненым [7, л. 20].
Вероятно, в ночь на 21 мая на пополнение 80-й танковой бригады прибыло 3 танка КВ-1 (№№10586, 10605, 10611), после чего танковый парк бригады вырос до 50 танков (11 КВ-1, 20 «Valentine», 19 Т-60), из их числа только 4 танка требовали ремонта: 3 танка (2 КВ-1, 1 Т-60) - среднего, 1 танк КВ-1 - капитального. 4 танка (КВ-1) из 50 находились на станции Выползово, все остальные 46 танков - в расположении бригады [56, л. 28]. Впрочем, уже 23 или 24 мая согласно ранее полученному распоряжению штаба АБТУ Брянского фронта из состава 174-го танкового батальона был передан в состав 4-го отдельного учебного танкового батальона в город Елец танк «Valentine» №23207 [13, л. 39; 54, л. 81].
Ночью и утром 23 мая со станции Выползово в расположение 173-го батальона прибыло 2 из 4 остававшихся на станции Выползово танков КВ-1 [7, лл. 28, 29]. Прибытие отремонтированных танков не обошлось без происшествий. Во время остановки эшелона на станции Ефремов слег в больницу с отравлением младший механик-водитель танка КВ-1 №43755 сержант Хилюк. Как выяснилось, начиная с 15 мая остававшиеся на станциях Выползово и Чернь экипажи ремонтируемых танков КВ-1 №№43687 и 43755 лейтенантов Константина Голубева и Ягодина (кроме самих Голубева и Ягодина) в разное время выпивали антифриз, в результате чего Хилюк и получил отравление. В ответ на это происшествие штаб 80-й ТБр приказал слить весь антифриз из танков и сдать его на склад 48-й армии, а также отдать под суд Хилюка и его командира лейтенанта Ягодина [7, лл. 34, 35].
Одновременно с данным происшествием была обнаружена погнутость ствола пушки на танке Т-60 №39154 лейтенанта Бориса Иванова (механик-водитель сержант Александр Жилин). Созванная по этому случаю комиссия 174-го ТБ определила непригодность орудия для стрельбы, а также то, что пушка была погнута, когда танк, поворачивая влево, зацепился стволом пушки за дерево. Иванов за это происшествие отделался выговором. Позже орудие было отремонтировано [13, лл. 34, 36].
С 21.00 26 мая до 4.30 27 мая согласно устному приказу начальника штаба 48-й армии 80-я танковая бригада 15-километровым ночным маршем в режиме светомаскировки перешла в рощу южнее деревни Еремино (ныне урочище, 5 км северо-восточнее ст. Скарятино), где сосредоточилась в составе 44 танков (9 КВ-1, 16 «Valentine», 19 Т-60) [56, лл. 58, 92]. Во время марша в 23.00 26 мая танк «Valentine» №32530 лейтенанта А.Г. Тикунова в результате невнимательности механика-водителя танка старшего сержанта Дмитрия Куликова (отвлекся для наблюдения за приборами) на большой скорости налетел на «Valentine» №47313 младшего лейтенанта Ивана Сысоева, а час спустя, в 24.00, во время остановки танковой колонны танк «Valentine» №32685 младшего лейтенанта В.Д. Бабенко (механик-водитель старший сержант Николай Сорин) на большой скорости из-за отсутствия стоп-сигналов танка «Valentine» №32645 лейтенанта В.Ф. Белякова (механик-водитель старший сержант Леонид Фадеев) налетел на него, в результате чего сразу 3 танка «Valentine» 2-го батальона - №№32530, 32645, 32685 - вышли из строя [13, лл. 44, 122 - 124]. Также в пути вышел из строя по техпричинам танк КВ-1 №43736 лейтенанта Сергея Цлафа (старший механик-водитель старшина Кирилин) из состава 173-го ТБ [7, л. 42].
Прибыв в новый район расположения, 80-я танковая бригада закопала всю технику в землю и замаскировала ее [56, л. 92]. К 24.00 28 мая силами экипажа был восстановлен танк «Valentine» №32530 лейтенанта Тикунова [13, л. 124]. Проведя в новом районе расположения 2 суток, к 6.00 29 мая согласно очередному устному приказу штаба 48-й армии бригада ночным 48-километровым маршем в режиме светомаскировки перешла в рощу юго-западнее села Дутое, где вновь закопала в землю всю матчасть [56, л. 92]. В пути у переправы через речку Лесная сломался 1 танк КВ-1 173-го ТБ (лопнул топливопровод) [13, л. 46], в районе Еремино остались в ремонте 3 танка (1 Т-60, 2 «Valentine») 174-го ТБ [13, л. 49].
В 7.00 30 мая в расположение 174-го батальона прибыли ранее находившиеся в ремонте на станции Выползово 2 танка КВ-1 [13, л. 51], в 19.30 - отремонтированный в Еремино танк «Valentine» №32645 лейтенанта Белякова [13, л. 55], а в ночь на 2 июня - в деревню Зубцово прибыл аварийный танк «Valentine» №32685 младшего лейтенанта Бабенко [13, л. 61].
3 июня получил травму (ушибла грузовая машина с кухней) и был госпитализирован начальник рации РБ 174-го ТБ старший сержант Чибилев - единственные потери 80-й танковой бригады в личном составе в те дни [13, л. 63].
Всего к 16.00 9 июня 80-я танковая бригада насчитывала 47 исправных танков (11 КВ-1, 18 «Valentine», 18 Т-60) и 2 танка (1 «Valentine», 1 Т-60) - в среднем ремонте, а также 433 человека личного состава, 2 ручных пулемета, 20 ППД и ППШ, 80 винтовок [56, л. 117], 49 автомашин [57, л. 105].
12 июня во 174-м ТБ был наконец-то отремонтирован танк «Valentine» №32685 [13, л. 83], по окончании ремонта командир танка младший лейтенант В.Д. Бабенко, механик-водитель старший сержант Николай Сорин и командир 2-й роты 174-го ТБ лейтенант А.А. Галанин были отстранены от занимаемых должностей [13, л. 123]. Также в тот день на основании распоряжения зам. ком.Брянским фронтом по АБТВ был сдан в 4-й отдельный учебный танковый батальон танк КВ-1 №43763 174-го ТБ [13, л. 83; 56, л. 131], заместо него 13 июня батальоном был получен танк КВ-1 №10605 из состава 173-го танкового батальона [7, л. 69]. 16 июня в состав 173-го батальона прибыл из капремонта из Москвы ранее входивший в состав 80-й танковой бригады танк «Valentine» №17591 [7, л. 78], после чего танковый парк 80-й танковой бригады вновь вырос до 49 танков (10 КВ-1, 20 «Valentine», 19 Т-60), из их числа только 1 танк Т-60 оставался в ремонте [56, л. 144]. Танки распределялись по батальонам следующим образом: 25 танков (5 КВ-1, 11 «Valentine», 9 Т-60) насчитывал 173-й ТБ, а 24 танка (5 КВ-1, 9 «Valentine», 10 Т-60) - 174-й ТБ [7, л. 194]. Нумерация танков в каждом батальоне была следующей:
173-й танковый батальон: танки КВ-1 №№10586, 10611, 43687, 43736, 43755; танки «Valentine» №№17591, 32482, 32523, 32559, 32806, 47307 и 4 неизвестных; танки Т-60 №№1272, 1448, 1463, 1696, 1723, 1743, 1759 и 2 неизвестных;
174-й танковый батальон: танки КВ-1 №№10605, 43735, 43764, 43772, 43774; танки «Valentine» №№32530, 32645, 32647, 32685, 32689, 32808, 47313, 66498, 66504; танки Т-60 №№39102, 39130, 39146, 39149, 39153, 39154 (или 39164), 39156, 203093, 203204, 203231.
18 июня шифрованной телеграммой был получен очередной приказ штаба 48-й армии о возвращении бригады в рощу южнее деревни Еремино [56, л. 196]. В течение 2 ночей к утру 20 июня 80-я танковая бригада в полном составе сосредоточилась в заданном районе [56, лл. 150, 155]. Во время этого перехода в 3.45 19 июня погиб командир танка «Valentine» №47313 младший лейтенант Иван Сысоев (174-й ТБ). Находясь на броне танка, он во время движения машины приподнялся с места, и в это время его механик-водитель старший сержант Александр Волков переключил скорость. При последовавшем затем рывке танка Сысоев качнулся и упал вниз, попав головой под гусеницу своего же собственного танка [13, л. 114].
В новом (а точнее - в прежнем) районе сосредоточения 80-я танковая бригада снова окопала и замаскировала всю свою технику, была проведена рекогносцировка близлежащей местности, с привлечением к работе местного населения оборудованы 2 переправы и усилены 2 моста [56, л. 196].
23 июня согласно полученному накануне приказу штаба 48-й армии 80-я танковая бригада выделила для охраны этого самого штаба армии 2 своих танка Т-60 с экипажами (по одному от каждого танкового батальона) и направила их в село Успенское в распоряжение начальника штаба армии генерал-майора Бирюзова [7, л. 93; 13, л. 110; 54, л. 251]. От 174-го батальона был выделен танк Т-60 №39156 [13, л. 148]. В эти же дни начался переход бригады на новые штаты в 907 человек личного состава и начато формирование мотострелкового батальона, для чего к утру 25 июня на пополнение бригады прибыли первые 70 человек личного состава [56, л. 182]. Танковые батальоны к 24 июня были переведены на штаты №010/346 [5, л. 201]. Всего к 25 июня 80-я танковая бригада насчитывала по-прежнему 49 танков (10 КВ-1, 20 «Valentine», 19 Т-60; в т.ч. 1 КВ-1 и 1 Т-60 - в войсковом ремонте, 2 Т-60 - в охране штаба армии), 433 человека личного состава, 1 ручной пулемет, 11 ППШ, 21 автомат Томпсона, 80 винтовок и карабинов [56, лл. 180, 182], а также 47 автомашин [57, л. 151].
26 июня, возвращаясь с рекогносцировки в дождливую погоду, заместитель командира 174-го ТБ капитан В.Г. Иванов заскочил своим мотоциклом в канаву, упал на землю и ушиб себе ногу, вследствие чего был госпитализирован - это были последние потери бригады перед началом боевых действий [13, л. 118]. За это же время к 16.00 27 июня было получено уже 136 человек пополнения для укомплектования мотострелкового батальона [56, л. 194], а к 16.00 29 июня прибыло еще 29 человек комначсостава [56, л. 203]. Всего к 30 июня 80-я танковая бригада насчитывала 627 человек личного состава, 47 автомашин, 1 ручной пулемет, 20 ППД и ППШ, 80 винтовок [57, л. 133]. Из 49 танков в расположении бригады к 16.00 29 июня на ходу оставалось 44 танка (8 КВ-1, 20 «Valentine», 16 Т-60). Еще 3 танка (2 КВ-1, 1 Т-60) находились в ремонте, а 2 танка Т-60 - в распоряжении штаба 48-й армии [56, л. 203].
Контрудар 30 июня 1942 г.
Пока на участке 48-й армии царило затишье, в полосе соседней 13-й армии Брянского фронта противник перешел в широкомасштабное наступление. К исходу дня 29 июня 1942 г. подразделения 55-го армейского корпуса (2. Armee), потеснив 148-ю стрелковую дивизию, овладели населенными пунктами Моховое, Жерехань, Щетинка, Брыково, Леншино, Важево, Везовик (западнее г. Ливны). Для восстановления положения в полосе 148-й СД штаб фронта решил задействовать 80-ю танковую бригаду, после чего в 2.00 30 июня бригадой был получен приказ штаба 48-й армии «срочно перейти во временное подчинение командарму 13 армии генерал-майору Пухову и сосредоточиться в район Отрадный к 10.00 30.6.42 для совместных действий с 132 СД и 307 СД по ликвидации прорыва противника и восстановления первоначального положения» [58, л. 1].
Не дожидаясь прибытия 80-й танковой бригады в район поселка Отрадный (северо-западнее г. Ливны), в 4.30 30 июня штаб 13-й армии отдал войскам боевое распоряжение №0091/оп о переходе в контрнаступление с 10.00 того же дня. Объединенные под общим командованием командира 132-й стрелковой дивизии 605-й стрелковый полк 132-й СД, 1021-й стрелковый полк 307-й СД при поддержке 80-й ТБр, артиллерии 307-й СД и 874-го ИПТАП должны были с исходного рубежа Покровка - Красный Колодезь наступать в южном направлении, на Жерехань и Лески и далее на Бекетово и Дурнево с целью выхода на рубеж реки Фошня [54, л. 385]. Противостояла им 45-я пехотная дивизия 55-го армейского корпуса.
Потеряв во время 36-километрового марша вышедшим из строя по техпричинам 1 танк КВ-1, в 8.30 30 июня 80-я танковая бригада сосредоточилась в районе Отрадного [58, л. 1]. В 8.30 штаб 132-й стрелковой дивизии своим боевым приказом №08 подчинил 80-ю танковую бригаду 605-му стрелковому полку, поставив им задачу с рубежа отметка 218,3 - Каменево (ныне не существует, 1 км южнее с. Покровка Первая) атаковать на Жерехань (ныне пос. Жерихань) и находящуюся к югу от нее деревню Лески, уничтожить противника в этом районе и, выставив на рубеже Жерехань - Лески в качестве прикрытия 1 стрелковый батальон и 1 танковую роту, остальными силами ударить далее на Бекетово. Слева от хутора Красный Колодезь (восточнее Каменево) должен был атаковать на Моховое (ныне не существует, 2,5 км восточнее пос. Жерихань) 1021-й стрелковый полк [54, л. 387].
С 8.30 80-я танковая бригада перешла из Отрадного в район Сидоровки и Покровки [56, л. 210], оба танковых батальона в составе 42 исправных танков (8 КВ-1, 20 «Valentine», 14 Т-60) в 11.00 - 13.00 сосредоточились в Покровке [7, л. 118; 13, лл. 145, 148]. Еще 4 танка (КВ-1 №№43764, 43772; Т-60 №№39146, 203204) 174-го ТБ, а также 1 танк Т-60 173-го ТБ в пути вышли из строя по техпричинам. Уже по прибытии в Покровку вышел из строя (проблемы с КПП) КВ-1 №43735 [13, лл. 148, 151]. Завершив сосредоточение бригады в заданном районе, в 14.30 ее штаб отдал войскам боевой приказ №02 о переходе бригады в наступление с 17.00 с исходных позиций в Каменево. 173-й танковый батальон совместно с 605-м СП должен был атаковать на Жерехань, а 174-й танковый батальон совместно с 1021-м СП - на Моховое [60, л. 36].
Действовавший впереди 605-й стрелковый полк 132-й СД в 6.00 и в 15.00 2 своими батальонами без какой-либо танковой поддержки дважды атаковал от Каменево на юг, в направлении высоты 218,3 и села Моховое, но, встреченный сильным артминометным огнем со стороны противника, успеха не имел [59, л. 2]. В 17.00 80-я танковая бригада в составе 29 танков (6 КВ-1, 9 «Valentine», 14 Т-60) выступила из Покровки по маршруту южная окраина Сидоровки - Каменево - высота 242,0 (1 км юго-восточнее пос. Жерихань) [56, л. 208]. В 1-м эшелоне следовали 174-й танковый батальон (слева) в составе 18 танков (2 КВ-1, 9 «Valentine», 7 Т-60) [13, лл. 146, 148] и 4 танка КВ-1 173-го ТБ (справа), во 2-м эшелоне за танками КВ-1 шли 7 танков Т-60 173-го ТБ. 2-я рота 173-го ТБ составляла резерв командира бригады [7, л. 133]. Одновременно в 17.00 из Красного Колодезя выступил в атаку в направлении высоты 232,6 (южнее Каменево) 1021-й стрелковый полк 307-й СД [61, л. 142].
В 18.00-18.10 173-й и 174-й танковые батальоны вышли на южную и юго-западную окраины Каменево соответственно, откуда совместно с пехотой 605-го стрелкового полка при поддержке артиллерии 132-й СД атаковали в южном направлении на Моховое, высоты 230,8 и 242,0 [7, лл. 120, 133; 13, л. 146]. Заняв квадратную рощу, что в 2 километрах южнее Каменево [58, л. 2], оба танковых батальона в 19.10 вышли в район высоты 230,8 (2,2 км северо-восточнее пос. Жерихань; 1,5 км западнее квадратной рощи). 174-й батальон к этому времени потерял 2 танка «Valentine» подбитыми [7, л. 120; 13, л. 146].
В 173-м танковом батальоне к этому же времени с расстояния в 30-50 метров был подбит противотанковой пушкой [7, л. 134] и остался стоять на поле боя танк КВ-1 командира 1-й роты капитана Георгия Ворожейкина (старший механик-водитель старшина Владимир Огарков, командир орудия старшина Михаил Скворцов, радиотелеграфист старший сержант Петр Пушкин, младший механик-водитель сержант Василий Бескровных) [5, л. 203]. Радист старший сержант Пушкин и младший механик-водитель сержант Бескровных были ранены, у самого Ворожейкина легко ушиблена нога [7, лл. 120, 123, 214]. Лобовая часть танка и топливный бак были пробиты, поврежден мотор, сорван кулисный механизм КПП, однако раненый экипаж на подбитом танке продолжал вести бой, уничтожив за день 30 июня 9 мотоциклов, 3 орудия ПТО, 2 станковых пулемета и до 30 немцев [21, л. 36]. К 20.00 экипаж смог вывести танк с поля боя в Покровку [56, лл. 208, 209].
Выйдя в район высоты 230,8, танки 173-го и 174-го ТБ ворвались в расположение противника и к 19.30 уже дважды заходили на немецкие позиции, подавив много огневых точек и орудий ПТО, однако закрепить свой успех из-за отсутствия пехотной поддержки не смогли [7, л. 120; 13, л. 146]. Следовавшая позади пехота 605-го стрелкового полка была отсечена от танков огнем противника и залегла перед пройденной танкистами рощей и к западу от рощи [56, л. 208]. В 400 метрах восточнее и северо-восточнее этой рощи залег 1021-й стрелковый полк [61, л. 142; 66, л. 8]. Танки Т-60 6-7 раз возвращались к залегшей пехоте 605-го СП, чтобы повести ее за собой и закрепить занятые танкистами рубежи, однако пехота только частью сил смогла подняться в атаку, но из-за сильного артминометного огня противника почти сразу же залегла вновь [7, л. 133; 58, л. 2].
В 19.15 согласно полученному 15 минут назад боевому распоряжению №02 штаба 80-й ТБр из резерва бригады в атаку по маршруту южная окраина Покровки - Каменево - высота 242,0 двинулись 5 танков «Valentine» 2-й роты 173-го ТБ (командир роты лейтенант Владимир Торбан), которые имели задачу содействовать пехоте в овладении квадратной рощей [56, л. 209; 60, л. 26]. По некоторым данным, танки атаковали западную опушку рощи и зачистили этот район от противника [58, л. 2], однако пехота 605-го стрелкового полка осталась лежать под огнем противника на достигнутом рубеже в 300 метрах от опушки квадратной рощи и перед северными скатами высоты 218,3 и в рощу следом за танками не вошла [59, л. 2]. В 19.30 между Моховое и Жерехань появилось до 15 немецких танков (прим. - с большой долей вероятности на самом деле это были StuG III 243-го дивизиона штурморудий: только этот дивизион поддерживал наступление дивизий 55-го АК), которые вступили в бой с советскими танкистами, полностью остановив их продвижение [7, л. 120; 13, л. 146]. В 20.30 в связи с наступлением темноты штаб бригады дал танкистам сигнал на отход к своей пехоте [56, л. 209].
Несмотря на то, что наступила ночь, 80-я танковая бригада, по некоторым данным, до 23.20 продолжала вести боевые действия [62, л. 1]. В 1-й роте 173-го ТБ помимо экипажа танка ротного капитана Георгия Ворожейкина наиболее отличился экипаж КВ-1 командира 2-го взвода лейтенанта Алексея Комарова (старший механик-водитель старшина Николай Черномаз, командир орудия старшина Николай Митрофанов, радиотелеграфист красноармеец Петр Батый, младший механик-водитель сержант Иван Неуров) [5, л. 203], который уничтожил 5 орудий ПТО, 3 минометные батареи, 6 пулеметов и до роты пехоты. Танк при этом был подожжен, но выведен экипажем с поля боя и позже эвакуирован на завод в капремонт [7, л. 214].
Другой танк КВ-1 лейтенанта Константина Голубева (старший механик-водитель старшина Степан Полянский, командир орудия старшина Андрей Михайлов, радиотелеграфист старший сержант Федор Вайшев, младший механик-водитель красноармеец Филипп Костин) из все того же 2-го взвода [5, л. 204] раздавил 5 орудий (1 полковое и 4 противотанковых), уничтожил 1 мотоцикл с 22-мм пушкой, 2 Nebelwerfer 41, 2 пулемета и до взвода пехоты. Танк получил 3 сквозные пробоины, был пробит мотор, убит радиотелеграфист Вайшев, ранены старший механик-водитель Полянский и командир орудия Михайлов [7, л. 214; 21, л. 40], а также сам лейтенант Голубев [7, лл. 120об, 123]. 6 часов танк оставался на поле боя. В конечном счете, вернувшись на исходные позиции, лейтенант Голубев захватил с собой воздушный баллон, установил его на танк, завел с его помощью машину и вывел ее с поля боя [21, л. 40]. Позже танк был отправлен в капремонт на завод [7, л. 214].
Также в 173-м ТБ отличились экипажи танков Т-60:
командира 1-го взвода лейтенанта Мурадия Салтанова (уничтожил до 20 немцев) [21, л. 272];
командира 2-го взвода лейтенанта Григория Птиченко (прикрывая эвакуацию с поля боя подбитого танка КВ-1, уничтожил 2 пулемета и около 40 немцев) [21, л. 259];
старшины Алибохиша Азимова (2-й взвод; уничтожил 1 пулемет и до 5 немцев) [71, л. 12].
В 174-м танковом батальоне танк КВ-1 (вероятно, №43774) комиссара батальона старшего политрука Ракова (и.о. командира орудия командир 1-й роты лейтенант Анатолий Загараев, старший механик-водитель сержант Иван Шпыркин), углубившись на 3 километра в глубину обороны противника, огнем и гусеницами уничтожил 1 75-мм пушку, 1 Nebelwerfer 41, 5 ротных минометов и до 60 немцев. Когда снарядом противника была пробита броня трансмиссии и машина загорелась, механик-водитель Шпыркин на большом газу потушил пожар. 2-м снарядом танк был подбит повторно, выведены из строя электрооборудование, левый бортовой фрикцион, вырван вентилятор, однако Шпыркин завел машину сжатым воздухом. Вследствие большого недостатка масла танк вскоре перегрелся, после чего экипаж на одном фрикционе вывел танк с поля боя [21, лл. 166, 317].
Также в 174-м ТБ отличились экипажи танков:
КВ-1 (вероятно, №10605), где старшим механиком-водителем был старшина Григорий Прокопенко (уничтожил 1 автомашину, 1 миномет, 1 орудие ПТО, 1 противотанковое ружье, 3 пулеметные точки, до 15 немцев, а также вытащил засевший в яме танк «Valentine» и эвакуировал из-под огня противника соседний подбитый танк КВ-1; командир орудия замполитрука Владимир Любевич в этом бою был ранен, но остался в составе экипажа до конца атаки и помогал ему устранить неисправность орудия) [21, лл. 203, 252];
«Valentine» командира 2-й роты старшего лейтенанта Константина Крючкова (механик-водитель старшина Александр Никитин, башенный стрелок сержант Николай Петернев; уничтожил автомашину с боеприпасами, 1 орудие ПТО, 2 миномета, 2 пулемета до 20 немцев; танк был подбит противотанковой пушкой, ранен башенный стрелок; экипаж своим ходом вывел танк с поля боя) [7, л. 190; 13, л. 4].
После не слишком удачного контрнаступления к 24.00 30 июня на ходу в расположении бригады остался 31 танк (1 КВ-1, 16 «Valentine», 14 Т-60) и 2 исправных танка Т-60 в расположении штаба 48-й армии. В ремонте находилось 13 танков (8 КВ-1, 2 «Valentine», 3 Т-60), из них только 5 танков КВ-1 были подбиты в бою, остальные вышли из строя по техпричинам. Еще 3 подбитых танка (1 КВ-1, 2 «Valentine»), которые не удалось вовремя эвакуировать, остались на поле боя. После отхода танкистов на исходные позиции все они остались в расположении противника и были списаны в безвозвратные потери [62, л. 1].
Всего, по предварительным данным, в бою 30 июня 80-я танковая бригада уничтожила 1 танк, 1 грузовик, 5 мотоциклов, 19 орудий ПТО, 19 минометов, 27 пулеметов, до батальона пехоты, однако потеряла 8 танков (6 КВ-1, 2 «Valentine», в т.ч. 5 КВ-1 эвакуировано с поля боя) подбитыми, 8 человек убитыми и 8 - ранеными [62, л. 1]. Позже штаб бригады отчитался, что 30 июня было уничтожено не 19, а 27 минометов, не 27, а 19 пулеметных точек, а также всего до роты пехоты. Потери в личном составе, согласно этим уточненным данным, составили 13 человек убитыми и 8 - ранеными [58, л. 2].
Конкретно 173-й танковый батальон 30 июня уничтожил 5 мотоциклов, 15 орудий ПТО, 13 минометов, 19 пулеметов, до батальона пехоты [7, л. 123]. Потери батальона составили 5 танков (4 КВ-1, 1 «Valentine») подбитыми, из их числа 1 танк КВ-1 остался на поле боя в районе отметки 230,8 (севернее пос. Жерихань) [7, л. 118]. Это был танк командира 1-го взвода 1-й роты старшего лейтенанта Ивана Голубева. Весь экипаж из 5 человек (старший механик-водитель старшина Иван Тичкин, командир орудия старшина Сергей Горохов, радиотелеграфист старший сержант Василий Поспелов, младший механик-водитель старший сержант Александр Потапов) [5, л. 203], а также находившийся в танке комиссар 1-й роты старший политрук Алексей Кудашев пропали без вести [7, л. 152].
Эвакуированные с поля боя 4 других подбитых танков (3 КВ-1, 1 «Valentine») требовали капремонта [7, л. 118]. Все танки КВ-1 были подбиты с близкого расстояния противотанковыми орудиями [7, л. 134]. В личном составе батальон, по уточненным данным, потерял всего 1 человека убитым (старший сержант Вайшев) и 6 - ранеными (майор Баев, лейтенант Голубев, старшины Михайлов и Полянский, сержант Бескровных, старший сержант Пушкин) [7, л. 123]. Командир батальона майор Баев был ранен легко, а потому командование батальоном не оставил [7, л. 214].
174-й танковый батальон 30 июня уничтожил 1 танк, 1 грузовик, 4 орудия ПТО, до 6 минометов, до 8 пулеметных точек, до взвода пехоты [13, л. 149], однако потерял сразу 5 танков (2 КВ-1, 3 «Valentine») подбитыми, из их числа 2 танка «Valentine» остались на поле боя: сгоревший танк №47313 - в 1 километре юго-восточнее высоты 230,8, разбитый танк №66498 - в 500 метрах юго-восточнее высоты 230,8 [13, лл. 148, 149]. 3-й подбитый танк «Valentine» (№66504) [13, л. 148] был эвакуирован с поля боя и 1 июля отремонтирован [13, л. 161]. 2 подбитых танка КВ-1 - №№10605 и 43774 - требовали отправки на капремонт и утром 1 июля были эвакуированы в Отрадный [13, лл. 148, 151]. Также у 4 танков Т-60 вышло из строя вооружение. В личном составе батальон 30 июня потерял 6 человек убитыми и 2 - ранеными [13, л. 149].
Таким образом, всего в бою 30 июня 173-й и 174-й танковые батальоны фактически потеряли 10 своих танков (6 КВ-1, 4 «Valentine») подбитыми и сгоревшими (в т.ч. 1 КВ-1 и 2 «Valentine» - безвозвратно), как минимум 4 танка Т-60 - вышедшими из строя по техпричинам, 7 человек убитыми, 8 человек ранеными, а также 6 человек - пропавшими без вести.
В именном списке потерь 80-й танковой бригады за 30 июня числятся всего 5 убитых: радиотелеграфист КВ-1 173-го ТБ старший сержант Федор Вайшев и 4 танкиста с танков «Valentine» 174-го ТБ (механики-водители старшина Александр Уманский, старший сержант Александр Волков, башенные стрелки сержанты Тихон Бизиев и Александр Фролов) [10]. Уманский и Фролов в начале мая входили в экипаж танка «Valentine» младшего лейтенанта Михаила Смольникова [13, л. 4]. Сам Смольников в приказе ГУК ВС СССР от 24 ноября 1943 г. числится погибшим 3 июня. С большой долей вероятности, это описка, и Смольников погиб вместе со всем своим экипажем именно 30 июня. Пропавшие без вести 30 июня старший лейтенант Голубев и старший политрук Кудашев числятся пропавшими без вести 3 июля, имена остальных 4 пропавших без вести танкистов в списках потерь обнаружить не удалось [10].
Действовавший вместе с танкистами 605-й стрелковый полк 30 июня потерял до 70 человек личного состава. Штаб полка насчитал всего 5 выведенных из строя на его участке танков 80-й ТБр и приписал танкистам уничтожение всего лишь 10 орудий ПТО, нескольких противотанковых ружей и не менее 100 пехотинцев [59, л. 3].
Наступление 1 июля 1942 г.
В 1.00 1 июля 1942 г. штаб 80-й танковой бригады отдал своим танковым батальонам боевой приказ №003 о возобновлении наступления на прежних направлениях: 173-й батальон совместно с 605-м СП, а 174-й батальон совместно с 1021-м СП должны были сначала овладеть рощей севернее Моховое, после чего 173-й батальон атаковал на Жерехань, а 174-й батальон - на Моховое [60, л. 37].
В 5.30 танки выступили из Покровки, развернулись в боевой порядок в Каменево, прошли боевые порядки пехоты 605-го стрелкового полка и в 6.30-6.45 атаковали в южном направлении [7, л. 124; 58, л. 3]. Всего в атаке участвовало 26 танков (11 «Valentine», 15 Т-60) [7, л. 124; 13, л. 150]. Последний оставшийся в бригаде ходовой танк КВ-1 №43735 (174-й ТБ) из-за проблем с КПП остался в Покровке и был отремонтирован только к 8.30 [7, л. 132; 13, л. 151].
Встреченная ружейно-пулеметным огнем противника из квадратной рощи и сильным артминометным огнем из сел Жерехань и Моховое, пехота 605-го СП, как и накануне, залегла и продвижения вперед практически не имела [59, л. 3]. За день 605-й полк лишь занял высоту 218,3 и вышел на северные скаты высоты 230,8 и горизонталь 230 севернее квадратной рощи [59, л. 3].
Дважды танки 173-го ТБ атаковали через высоту 230,8, но каждый раз, не имея поддержки пехоты, успеха в закреплении достигнутых позиций не имели и отходили к пехоте. При этом танки все время подвергались сильному обстрелу полевой и противотанковой артиллерии противника, бомбежке с воздуха, а с левого фланга, из квадратной рощи, их контратаковали немецкие танки [7, л. 134].
Всего в 6.25 танкистами наблюдалось движение на Моховое до батальона пехоты и 3 танков противника [13, л. 152], в 8.45 до роты танков противника пытались обойти танки 173-го ТБ с тыла [7, л. 125], а в 9.50 командир 174-го ТБ доложил об обнаруженных впереди 8 танках и 9 бронемашинах [7, л. 132]. В целом за утро 173-й танковый батальон отразил 3 контратаки немецкой пехоты при поддержке 4-5 «тяжелых» танков [7, л. 126]. К 10.00 батальон уничтожил 1 орудие ПТО, до 7 пулеметных точек и до взвода пехоты, однако потерял 4 танка (3 «Valentine», 1 Т-60) [7, лл. 126, 134], в т.ч. 3 танка «Valentine» были подбиты артогнем, а танк Т-60 в ходе боя наехал на немецкий танк, в результате чего погнул свою пушку [7, л. 127]. Всего было эвакуировано 3 из 4 подбитых танков, и только лишь 1 танк «Valentine» остался подбитым (сбита гусеница) в 1 километре юго-западнее Каменево [7, л. 130].
Т.к. поддерживавший танки 173-го ТБ 1-й батальон 605-го стрелкового полка согласно полученному им приказу перешел к обороне в 500 метрах южнее Каменево, 173-й танковый батальон в составе оставшихся 7 танков (2 «Valentine», 5 Т-60) также перешел к обороне на юго-западной окраине Каменево, где к 10.37 огнем с места отбил очередную контратаку со стороны квадратной рощи 7 немецких танков, после чего те отошли обратно в рощу [7, л. 130; 13, л. 53]. Всю 2-ю половину дня танки батальона продолжали оставаться в обороне у Каменево, в т.ч. к 17.00 - в 500 метрах южнее Каменево [62, л. 2].
За день в 173-м ТБ наиболее отличились экипажи танков Т-60:
командира 1-го взвода лейтенанта Мурадия Салтанова (уничтожил 2 мотоцикла, 1 пулемет и около 40 немцев; сам Салтанов был ранен в руку, в бок и в спину, но участвовал в бою до конца боя) [21, л. 272];
командира 2-го взвода лейтенанта Григория Птиченко (уничтожил около 5 пулеметов и около 20 немцев) [21, л. 259];
старшины Алибохиша Азимова (2-й взвод; прикрывая эвакуацию соседнего подбитого танка, танк был подбит, однако Азимов под огнем противника исправил повреждение и вывел машину с поля боя) [71, л. 12].
Тем временем к 8.00 в Покровку прибыл из Еремино отремонтированный танк КВ-1 №43736 173-го ТБ, который затем был передан на усиление 174-го танкового батальона [7, л. 124]. В 15.00 в повторную атаку выступил только лишь 174-й батальон в составе 10 танков (1 КВ-1, 3 «Valentine», 6 Т-60), усиленный танком КВ-1 №43736 173-го ТБ [13, л. 160]. К 16.00 4 танка - 2 КВ-1 (№№43735 и 43736) и 2 «Valentine» (лейтенанта В.И. Стерликова и командира батальона майора Слюсаренко) - вышли к западу от квадратной рощи на гребень восточных скатов высоты 232,6, где из-за отсутствия поддержки пехоты остановились и открыли огонь с места. При этом вышедшие на высоту танки подверглись обстрелу артиллерии, реактивных минометов и бомбежке с воздуха [13, л. 159]. По данным штаба 605-го стрелкового полка, авиаудар продолжался с 16.00 до 16.40, в нем участвовало до 20 немецких самолетов, которые сбросили до 300 бомб [59, л. 3]. В ходе атаки танки 174-го ТБ уничтожили 1 немецкий малый танк [13, л. 161], после чего к 17.00 из-за активности немецкой авиации вынуждены были сначала отойти в район в 300 метрах севернее высоты 232,6 [62, л. 2], а к 18.30 - и вовсе на юго-восточную окраину Каменево. Потерь в людях и технике 174-й батальон не понес [13, л. 161].
Бой продолжался в течение 14 часов. За это время танки 2-3 раза заходили на дозаправку боеприпасов и ГСМ. За день 30 июня 80-я танковая бригада 4 раза подвергалась ударам немецкой авиации - по 17-18 самолетов в каждом, которые бомбили ее по 30-35 минут (прим. - по другим данным, только 2 последних авианалета были настолько продолжительными, 2 предыдущих были гораздо короче). Из-за отсутствия зенитных орудий в 80-й танковой бригаде и 132-й стрелковой дивизии, а также из-за отсутствия авиационного прикрытия отбивать атаки с воздуха было попросту нечем. Беспрерывно над полем боем висел самолет-разведчик противника, корректируя огонь своей артиллерии [58, л. 3; 62, л. 2].
Всего в бою 1 июля 80-я танковая бригада уничтожила 1 танк, 10 орудий ПТО, 8 пулеметных точек, до роты пехоты, но и сама потеряла 8 танков (6 «Valentine», 2 Т-60) подбитыми (все эвакуированы), 2 человека пропавшими без вести и 3 - ранеными. К 19.00 1 июля в строю оставалось 28 танков (2 КВ-1, 12 «Valentine», 14 Т-60), еще 16 танков (7 КВ-1, 6 «Valentine», 3 Т-60) требовали ремонта, а 3 танка (1 КВ-1, 2 «Valentine») оставались подбитыми на поле боя [62, л. 4].
173-й танковый батальон 1 июля, по одним данным, подавил до 6 орудий ПТО, уничтожил до 8 огневых точек и до роты пехоты [7, л. 130], по другим данным, уничтожил всего 2 орудия ПТО, 4 пулеметные точки, рассеял огнем танков КВ-1 и Т-60 до роты пехоты [7, л. 214]. Потери батальона, по одним данным, составили 4 танка (3 «Valentine», 1 Т-60), 2 человека ранеными и 2 человека - из экипажа «Valentine» лейтенанта Александра Непопалова - не вернувшимися с поля боя [7, л. 130] (прим. - в экипаж Непопалова входили механик-водитель старший сержант Анатолий Степанов и командир орудия старший сержант Петр Лупинос; и Непопалов, и Лупнинос без вести не пропадали и далее продолжали участвовать в боевых действиях; не числится в пропавших без вести и Степанов) [5, л. 204]. По другим данным, был ранен всего 1 человек - командир 1-го взвода 3-й роты лейтенант Муради Салтанов (прим. - в наградном листе на Салтанова сказано, что он был ранен 2 июля, но это не так) [7, лл. 129, 214].
Также 1 июля командир 3-й роты 173-го ТБ лейтенант Евгений Белолюбский доложил, что его ротой был сбит 1 пикирующий бомбардировщик противника [7, л. 130]. В журнале боевых действий самого 173-го ТБ сказано, что самолет, опознанный как Ju.88, был сбит экипажем танка лейтенанта Федора Петриченко (механик-водитель старший сержант Сергей Кашин, командир башни сержант Иван Труханов) 2 июля и в горящем состоянии упал на территорию противника [7, л. 215], что также отражено и в наградном листе на самого Петриченко [41, л. 233]. Помимо сбитого самолета за день 2 июля экипаж Петриченко уничтожил 1 пулемет и до 20 немцев. Танк Петриченко назван как Т-60 [7, л. 215], хотя известно, что Петриченко был командиром 2-го взвода 2-й танковой роты и воевал на танке «Valentine» [5, л. 205; 41, л. 233]. Вдобавок к наградному листу на Петриченко сохранился и наградной лист на командира 2-го взвода 3-й роты 173-го ТБ лейтенанта Григория Птиченко, в котором говорится, что 2 июля его экипаж огнем из пушки подбил 1 самолет [21, л. 259], что, скорее всего, означает, что один и тот же сбитый самолет записали на счет 2 разных танковых экипажей.
174-й танковый батальон 1 июля, по предварительным данным, уничтожил 1 танк и 4 орудия ПТО [13, л. 162], но потерял под авиаударами 4 своих танка (3 «Valentine», 1 Т-60), в т.ч. «Valentine» №32685 - безвозвратно (полностью разбит авиабомбой) и 3 танка подбитыми (у «Valentine» №32808 был разбит водяной радиатор, у «Valentine» №32530 разбиты ленивец, 2 опорных катка левой стороны танка, наблюдалась течь аккумулятора, а у танка Т-60 №39149 от разорвавшейся рядом бомбы порвалась электропроводка и была пробита броня в моторном отделении) [13, лл. 162, 165]. Все 3 подбитых танка отошли с поля боя своим ходом [13, л. 165] и за день 2 июля были восстановлены [13, л. 173]. Разбитый танк «Valentine» №32685 в ночь на 2 июля был эвакуирован с поля боя в Покровку, восстановлению не подлежал и предназначался для отправки на металлолом [13, л. 167].Также 1 июля вышел из строя по техпричинам и отошел своим ходом с поля боя в ремонт КВ-1 №43735 [13, л. 165]. Экипаж его согласно наградному листу на командира орудия танка сержанта Матвея Левашова 1 июля огнем с места по квадратной роще уничтожил 2 орудия и до взвода пехоты [71, л. 35]. В личном составе 174-й танковый батальон потерял 1 человека раненым и 2 - легко контуженными [13, л. 162]. Всего к 24.00 батальон насчитывал 10 исправных танков (1 КВ-1, 5 «Valentine», 4 Т-60) и 13 неисправных танков (4 КВ-1, 5 «Valentine», 4 Т-60). Единственным исправным танком КВ-1 был прибывший в Покровку отремонтированный №43772, который пока что еще не участвовал в боях [13, л. 165]. Ближе к утру 2 июля был восстановлен танк КВ-1 №43735 [13, л. 167]
605-й стрелковый полк 1 июля потерял 250 человек убитыми и ранеными. Всего за 2 дня контрудара полк потерял до 320 человек убитыми и ранеными [59, л. 3]. Соседний 1021-й стрелковый полк за те же 2 дня потерял 413 человек убитыми и ранеными [61, л. 143].
Контратака 2 июля 1942 г. Переход к обороне
В 2.00 2 июля 1942 г. штаб 132-й стрелковой дивизии отдал войскам боевой приказ №09 о возобновлении наступления с 7.00 [64, л. 112], после чего к 4.30 оба танковых батальона 80-й танковой бригады в составе 23 танков (3 КВ-1, 6 «Valentine», 14 Т-60) вышли на исходные позиции в лощину в 500 метрах южнее Каменево; еще 5 танков «Valentine» 2-й роты 173-го ТБ остались в резерве командира бригады в Покровке [7, л. 137; 13, лл. 166, 168]. Тем временем в 3.40 штаб 13-й армии своим боевым распоряжением №0096/оп приказал 132-й стрелковой дивизии перейти к обороне, а 80-я танковая бригада согласно этому же распоряжению выходила в армейский резерв и должна была немедленно, приняв все меры секретности, перейти в район населенных пунктов Горностаевка, Барково, высота 203,6 [63].
После отмены запланированного на 7.00 наступления танковые батальоны перешли к обороне в боевых порядках пехоты. С 7.40 174-й батальон занял оборону на южной окраине Каменево и силами экипажей приступил к окапыванию танков. При выходе в Каменево у танка КВ-1 №43772 вышел из строя левый бортовой фрикцион [13, л. 169], однако в течение дня поломка была устранена [13, л. 171].
Утром 173-м батальоном была выслана разведка из 10 человек к остававшемуся подбитым в расположении противника танку КВ-1 старшего лейтенанта Голубева, однако пробиться к танку разведке так и не удалось [7, лл. 137, 143]. Из наградного листа на командира танка Т-60 старшину Алибохиша Азимова (2-й взвод, 3-я рота) следует, что его танк также участвовал в этой разведке, осуществляя боевое охранение, и при этом уничтожил 10 немцев [71, л. 12].
В 14.00 немецкая пехота стала накапливаться во ржи для броска в атаку, однако проведенной вылазкой танки Т-60 173-го ТБ рассеяли это скопление пехоты [7, л. 139]. Наиболее отличился при этом экипаж танка Т-60 взводного лейтенанта Григория Птиченко (уничтожил несколько пулеметов и около 10 немцев) [21, л. 259]. Из атаки не вернулся танк «Valentine» командира батальона майора Баева [7, л. 139]. Высланная ночью батальоном разведка обнаружила танк сгоревшим вместе с экипажем в лощине западнее квадратной рощи. Помимо Баева погибли его механик-водитель старший сержант Семен Басалаев и командир башни сержант Иван Гордиков. При этом разведка подверглась обстрелу со стороны противника, и эвакуировать танк так и не удалось [7, л. 142]. Уже после окончания контратаки в 15.00 противник открыл минометный огонь по южной окраине Каменево [13, л. 171], во время которого вышли из строя сразу 3 танка 173-го ТБ, в т.ч. у танка Т-60 миной был разбит радиатор, а 2 других танка (1 «Valentine», 1 Т-60) вышли из строя по техпричинам. Также разорвавшейся миной был ранен и госпитализирован комиссар 3-й роты 173-го ТБ политрук Иван Окладнов [7, лл. 141, 146].
В целом за день 2 июля 173-й танковый батальон потерял по боевым причинам 2 танка, в т.ч. 1 танк «Valentine» - безвозвратно; подбитый танк Т-60 требовал среднего ремонта [7, л. 152]. В личном составе погибло 3 танкиста (Баев, Басалаев, Гордиков) и 1 танкист был ранен (Окладнов) [7, л. 140].
По всей видимости, никаких свидетелей гибели Баева не было, как и нет ничего об успехах 173-го батальона в проведенной им контратаке 2 июля в документах 80-й танковой бригады за 2-3 июля. Тем не менее, пытаясь героизировать действия Баева, штаб бригады в написанном после окончания боевых действий отчете расписал эту проведенную контратаку следующим образом:
«Противник до 14.00 вел себя спокойно, а после на участке 1 ТБ - Каменево - перешел в атаку и стал теснить 1021 СП. Командир 1 ТБ орденоносец майор Баев по согласованию с командиром 80 ТБр полковником Задорожным атаковал противника и восстановил первоначальное положение 1021 СП. В результате короткого боя уничтожено до батальона солдат и офицеров противника. Потери: 1 танк МК-3 и 1 танк Т-60 из состава батальона майора Баева. Сам майор Баев находился в танке со своим экипажем, беспощадно уничтожал немецких захватчиков огнем и гусеницами танка. Но боевую машину Баева фашистам удалось зажечь. На горящем танке, будучи ранен, майор Баев продолжал уничтожать ненавистных захватчиков. Его боевой экипаж погиб смертью храбрых» [58, л. 4].
В своем журнале боевых действий штаб 173-го ТБ написал, что в ходе атаки 2 июля батальон уничтожил 4 орудия ПТО, 3 Nebelwerfer 41, 5 пулеметных точек, 3 ДЗОТа и до роты пехоты, в т.ч. экипаж танка «Valentine» майора Баева уничтожил 1 орудие ПТО, 2 Nebelwerfer 41, 3 пулеметные точки и до взвода пехоты [7, л. 215].
Штаб 605-го стрелкового полка в своем журнале боевых действий написал, что полк за день 2 июля отбил 5 атак противника силою в пехотный полк с ротой автоматчиков, вывел из строя до 400 немцев и сам потерял до 135 человек личного состава [59, лл. 3, 4]. Упоминаемый в отчете штаба бригады 1021-й стрелковый полк 2 июля никаких атак противника не наблюдал и лишь весь день подвергался артминометному обстрелу противника, потеряв 4 человека ранеными [66, л. 8].
В 3.00 3 июля 1942 г. на основании приказа командира 132-й СД командир 80-й танковой бригады отдал приказ на занятие обороны бригадой в районе сел Покровка, Сидоровка [58, л. 4]. Еще раньше начался отход пехоты 605-го стрелкового полка из Каменево в район юго-западнее Покровки. Отход прикрывался 5 танками 173-го ТБ [7, л. 142]. К 4.00 173-й батальон в составе 13 танков (1 КВ-1, 8 «Valentine», 4 Т-60) отошел в Покровку и 2 танковыми группами занял оборону на юго-западной окраине Покровки и в садах на северной окраине Покровки, все танки были тщательно замаскированы, а танк КВ-1 зарыт в землю [7, лл. 136, 147]. К 6.00 на северо-западной окраине Сидоровки и в роще южнее Сидоровки занял оборону 174-й батальон в составе 16 исправных танков (2 КВ-1, 6 «Valentine», 8 Т-60) [13, лл. 176, 184].
Днем активных боевых действий не происходило, и потерь 80-я танковая бригада не несла. В 23.40 3 июля самолет, предположительно, советский У-2 сбросил 3 бомбы в расположении 173-го батальона. При отражении этого налета вследствие разрыва своей гильзы выпалило глаза у башенного стрелка сержанта Ивана Труханова (танк «Valentine» командира 2-го взвода 2-й роты лейтенанта Федора Петриченко), после чего тот был госпитализирован [7, л. 154; 62, л. 7].
Не происходило активных боевых действий и 4 июля, благодаря чему к 18-20.00 4 июля танковый парк 80-й танковой бригады вырос до 29 исправных танков (4 КВ-1, 13 «Valentine», 12 Т-60). В ремонте оставалось 14 танков (3 Т-60 - в текущем, 1 КВ-1, 3 Т-60 - в среднем, 4 КВ-1, 3 «Valentine» - в капитальном) [7, л. 157; 13, л. 185]. Также к 5 июля 80-я танковая бригада насчитывала 414 человек личного состава, 47 автомашин, 7 зенитных пулеметов [57, л. 158], 1 трофейный пулемет, 1 трофейный автомат, 11 ППШ, 80 винтовок и карабинов, 72 револьвера и пистолета (68 «Наган», 4 «ТТ») [56, л. 228].
Всего за время боевых действий 30 июня - 3 июля 1942 г. 80-й танковой бригадой было потеряно подбитыми 20 танков (6 КВ-1, 11 «Valentine», 3 Т-60): 12 танков (4 КВ-1, 5 «Valentine», 3 Т-60) потерял 173-й ТБ, а 8 танков (2 КВ-1, 6 «Valentine») - 174-й ТБ. 16 подбитых танков (5 КВ-1, 8 «Valentine», 3 Т-60) было эвакуировано с поля боя, половину из них (2 КВ-1, 4 «Valentine», 2 Т-60) удалось восстановить. На поле боя осталось 4 танка (1 КВ-1, 3 «Valentine»): 1 КВ-1 и 1 «Valentine» 173-го ТБ, 2 «Valentine» 174-го ТБ, которые составили безвозвратные потери [7, л. 157; 13, л. 185]. В личном составе было потеряно примерно 29 человек: 10 - убитыми, 6 - пропавшими без вести, 13 - ранеными. До 455 человек потерял 605-й стрелковый полк, 417 человек - 1021-й стрелковый полк. Потери противника (45-я пехотная дивизия) в этих боях пока что неизвестны.
Контрудар на станцию Коротыш 5 июля 1942 г.
В ночь на 5 июля 1942 г. согласно полученному накануне боевому распоряжению №103/оп штаба 13-й армии 80-я танковая бригада вышла из подчинения командира 132-й стрелковой дивизии и ночным маршем в 1.05-2.10 в составе 32 исправных танков (6 КВ-1, 13 «Valentine», 13 Т-60) сосредоточилась в армейском резерве: 173-й танковый батальон - в районе населенных пунктов Ровнечик, Середка, 174-й танковый батальон - в роще в 1 км юго-западнее села Равнец (ныне Ровнец) [58, л. 5; 62, л. 11]. В 4.00-5.00 была проведена рекогносцировка переправ через речки Труды и Сосна в районах населенных пунктов Отрадный, Крутое, Теличье [58, л. 5].
В армейском резерве 80-я танковая бригада пробыла недолго. Утром 5 июля оборонявшаяся южнее города Ливны 143-я стрелковая дивизия подверглась удару поддержанных 233-м дивизионом штурморудий 95-й и 383-й пехотных дивизий 55-го армейского корпуса (2.Armee) [77, л. 301] и была отброшена с рубежа реки Мокричек за линию железной дороги. К 17.15 при поддержке штурморудий левофланговый 280-й пехотный полк 95-й ПД занял деревню Ростани (ныне Росстани), станцию Коротыш и окрестные высоты, выйдя в 8 километрах от города Ливны и образовав здесь наиболее глубокое вклинение в оборону 13-й армии [77, л. 303]. На юго-восточной окраине Ростани полк захватил ранее вырытые учебным батальоном 307-й СД окопы и блиндажи, которые стали основой немецкой обороны в данной деревне [61, л. 149].
В 13.10 80-й танковой бригадой было получено боевое распоряжение штаба армии о сосредоточении бригады в районе села Барково (юго-западнее г. Ливны) для контратаки в общем направлении вдоль железной дороги. Наступавший вдоль железной дороги на станцию Коротыш противник оценивался штабом армии примерно в пехотный полк и 8-10 танков [54, л. 417].
В 13.40 - 16.40 [13, л. 204; 58, л. 5], потеряв в пути 2 танка (1 КВ-1 и 1 Т-60) вышедшими из строя по техпричинам и 2 танка КВ-1 (173-й ТБ) отставшими во время 25-километрового марша, 173-й и 174-й танковые батальоны в составе 28 танков (3 КВ-1, 12 «Valentine», 13 Т-60) перешли в Горностаевку и в Барково соответственно [7, л. 158; 13, лл. 200, 204]. В 17.40 174-й батальон выслал в сторону станции Коротыш разведку из 2 танков Т-60 [13, л. 194].
В 18.30 штаб 80-й ТБр отдал войскам боевой приказ №06 о переходе в наступление, согласно которому 173-й и 174-й танковые батальоны совместно с 800-м и 635-м стрелковыми полками (143-я СД) соответственно должны были атаковать на станцию Коротыш, далее зачистить деревню Ростани, после чего 173-й батальон (слева) атаковал на отметку 215,5 (южнее д. Ростани), а 174-й батальон (справа) - на высоту 213,2 (юго-западнее д. Ростани) [60, л. 45]. Также штаб армии отданным в 18.10 боевым приказом (прим. - получен штабом бригады в 19.10) разрешил использовать в качестве десанта на танках часть сил 3-го батальона 1019-го СП 307-й СД. 1-й и 2-й батальоны 1019-го СП атаковали южную окраину Ростани, отрезая противнику отход на юг [54, л. 411].
Контрнаступление началось в 20.00. В 1-м эшелоне по большаку Барково - станция Коротыш атаковали 3 танка КВ-1 (№№10605, 43735, 43764) 174-го ТБ. Во 2-м эшелоне действовали танки «Valentine», а в 3-м эшелоне - Т-60 [58, л. 5]. Всего со стороны 174-го батальона в атаке участвовало 11 танков (3 КВ-1, 4 «Valentine», 4 Т-60) [13, л. 200]. Поддерживала батальон пехота 3-го батальона 635-го стрелкового полка [13, л. 204]. Чуть правее нее от Барково атаковал учебный батальон 307-й СД [70, л. 51]. 173-й танковый батальон, по некоторым данным, наступал во 2-м эшелоне из-за левого фланга 174-го батальона [62, л. 13] в составе 12 танков (1 КВ-1, 5 «Valentine», 6 Т-60) [7, л. 216]. Оборонявший Ростани 280-й пехотный полк оценил атаковавшие на него с севера и северо-востока советские войска как 2 пехотные роты, которых поддерживали всего 4 танка [77, л. 303].
Танки вышли в атаку без предварительной рекогносцировки, по сути ничего не зная о противостоявшем им противнике. Следовавшая позади пехота 143-й стрелковой дивизии быстро отстала от танков. Оторвавшись от пехоты, в 21.30 танки 80-й ТБр достигли северной окраины Ростани [58, л. 5], а к 21.40 2 танка КВ-1 и несколько танков «Valentine» вошли на станцию Коротыш [7, л. 160]. Пользуясь отсутствием на станции противотанковых средств противника, танки к 22.00 заняли эту станцию и перешли линию железной дороги [13, л. 198]. В это же время станции достиг атаковавший со стороны совхоза Коротышский 3-й батальон 1019-го стрелкового полка (307-я СД), а атаковавший на Ростани с запада 2-й батальон 1019-го СП достиг высоты 222,8 и закрепился в 200-300 метрах западнее Ростани [61, л. 148].
Т.к. дальнейшую атаку танкистов на Ростани советская пехота не поддержала, танки бригады в 23.00 отошли на исходные позиции [62, л. 13]. Всего в 3-часовом бою 5 июля 80-я танковая бригада без каких-либо собственных потерь уничтожила 2 тяжелых орудия, 1 блиндаж и до батальона пехоты [62, л. 13]. Оба орудия и до роты пехоты уничтожил 174-й танковый батальон [13, л. 204], еще до 2 рот пехоты - 173-й батальон [7, л. 164]. Позже в своем отчете штаб 80-й ТБр отчитался об уничтожении 5 июля до 4 орудий ПТО [58, л. 5], а штаб 173-го ТБ в журнал боевых действий вписал 6 уничтоженных батальоном орудий ПТО, 14 минометов, 9 пулеметных точек, 3 блиндажа и до 2 рот пехоты, явно предельно раздув свои не слишком значительные реальные успехи [7, л. 216].
После окончания атаки к исходу дня 80-я танковая бригада насчитывала на ходу 29 исправных танков (5 КВ-1, 11 «Valentine», 13 Т-60) [7, л. 164; 13, лл. 200, 204]. Для охраны танков в ночь на 6 июля были задействованы группы мотострелков [7, л. 164], прибывшие в тот день из состава формирующегося мотострелкового батальона согласно приказу штаба бригады от 4 июля [60, л. 40]. Сам мотострелковый батальон оставался на формировании в Зубцово и к 12.00 4 июля насчитывал всего 190 человек личного состава [52, л. 13]. Также 5 июля были направлены на станцию погрузки для отправки в капремонт 3 танка (2 КВ-1, 1 «Valentine») 173-го ТБ [7, л. 163] и 2 танка (КВ-1 №43774 и Т-60 №39146) 174-го ТБ [13, л. 200].
Атаки 6 июля 1942 г.
В 4.00 6 июля 1942 г. штаб 80-й танковой бригады отдал боевой приказ №07 о повторной атаке на станцию Коротыш. 173-й батальон должен был атаковать совместно с 800-м стрелковым полком слева, а 174-й батальон совместно с 635-м стрелковым полком - справа [60, л. 46]. Всего в атаку в 6.00 [58, л. 6; 62, л. 32] (прим. - по другим данным, атака началась в 6.30) [13, л. 201] выступило 25 танков (5 КВ-1, 9 «Valentine», 11 Т-60) [7, л. 165; 13, л. 201]. Из-за позднего подвоза полностью заправить танки ГСМ и боекомплектом не удалось, в связи с чем 1 танк КВ-1 173-го ТБ вышел в бой с 7 осколочными снарядами, а 2-й танк КВ-1 - с 14 снарядами [7, л. 165]. Штаб 307-й СД отчитался о 12 атаковавших совместно со 2-м батальоном 635-го СП танках, их десант составлял взвод автоматчиков 1019-го стрелкового полка. С запада на Коротыш и Ростани атаковали 2-й и 3-й батальоны 1019-го СП [61, л. 148]. В резерве командира бригады на западной окраине Барково оставались 4 танка (1 КВ-1, 2 «Valentine», 1 Т-60) 174-го ТБ и 1 танк «Valentine» 173-го ТБ [7, л. 165; 13, л. 201].
При подходе к станции Коротыш танки приняли боевой порядок [62, л. 32]. В 7.00 танки 174-го ТБ прошли рощу к западу от станции и вышли к восточной окраине Ростани. При выходе из рощи они подверглись сильному артминометному обстрелу противника [13, лл. 202, 203], на восточной окраине Ростани был подбит танк КВ-1 ротного лейтенанта Анатолия Загараева, находившийся в танке комиссар батальона старший политрук Сергей Раков и командир орудия сержант Сафин были ранены. К 8.35 танк отошел с поля боя к станции Коротыш, для его эвакуации из резерва командира бригады был выслан другой танк КВ-1 174-го ТБ [13, л. 203]. Всего в бою 6 июля экипаж Загараева согласно наградному листу на Ракова уничтожил 1 «малый танк», 3 орудия (2 полевых и 1 противотанковое), 6 минометов, 8 пулеметов и до 80 немцев [46, л. 145].
По данным штаба 307-й стрелковой дивизии, Ростани была полностью очищена от немцев уже к 7.00 (что неверно), однако в 8.30 противник контратаковал и выбил пехоту 1019-го стрелкового полка из этой деревни [61, л. 148]. Позже штаб дивизии отчитался, что 6 июля 1019-м полком был всего лишь занят превращенный противником в опорный пункт сарай к востоку от Ростани, откуда пехота полка была затем отброшена на северную окраину деревни [70, л. 52].
Заняв, по собственным данным, станцию Коротыш и Ростани, танкисты вышли к высоте 220,6 (южнее Ростани), откуда, не имея поддержки пехоты (залегла под минометным огнем западнее Ростани), к 9.00 отошли обратно к Ростани. К этому же времени с поля боя в Горностаевку отошел поврежденный танк «Valentine» №47287 173-го ТБ (разбит перископ механика-водителя) [7, л. 166].
К 9.30 бой достиг своего накала. Согласно донесению штаба 80-й ТБр, «танкисты буквально были хозяевами поля, истребляя пехоту пр-ка огнем и гусеницами. Наша пехота действует нерешительно, хотя последней было очищено поле деятельности. На поле боя слабо маневрирует, не умеет правильно использовать броню танка. Командиры-танкисты - как то командир 2 тб майор Слюсаренко, к-р танковой роты ст. лейтенант Крючков и др. выходили из своих танков и поднимали свою пехоту, «проталкивали». Танки достигли Ростани, и «КВ» вели там бой. Пехота отстала от танков и не закрепила достигнутого ими рубежа» [62, л. 32].
Наиболее отличился в этом бою экипаж танка КВ-1 комиссара 1-й роты 173-го ТБ политрука Федота Бобровника, который уничтожил 4 орудия ПТО, 2 пулемета, 20 пулеметно-минометных точек, 4 блиндажа, а также эвакуировал с поля боя 5 вышедших из строя танков (2 КВ-1, 3 «Valentine») [46, л. 147].
Снарядом крупного калибра был разбит один из танков «Valentine» 174-го ТБ, его механик-водитель старшина Александр Никитин погиб. Отправив башенного стрелка в часть сообщить о случившемся, командир танка командир 2-й роты старший лейтенант Константин Крючков сам остался участвовать в бою уже в пешем строю [7, л. 190]. Из-за невозможности эвакуации танк остался на поле боя и позже был списан в безвозвратные потери.
При эвакуации 2 других подбитых танков «Valentine» отличился помощник командира 1-й роты 174-го ТБ по технической части техник-лейтенант Александр Баскаков. На танке КВ-1 он заехал в расположение противника и под шквальным огнем лично зацепил тросом сначала один, а затем другой танк «Valentine». Во время эвакуации 2-го танка Баскаков получил тяжелое ранение в голову, ногу и бок, но смог доделать свою работу до конца и уже на остатках сил дополз обратно до танка КВ-1, куда его втянули и вместе с подбитым танком эвакуировали в тыл с поля боя [41, л. 175].
Всего в 10.00 оборонявший Ростани 280-й пехотный полк доложил в штаб 95-й ПД о том, что на станции Коротыш им было подбито 4 советских танка [77, л. 303]. К середине дня советское наступление выдохлось. После 2 безуспешных совместных с танкистами атак на Ростани и станцию Коротыш 635-й стрелковый полк к 13.00 перешел к обороне севернее этой станции [68, лл. 104, 105]. Соседний слева 800-й стрелковый полк в 12.00 перешел к обороне на участке высота 223,6 - линия железной дороги фронтом на запад [68, лл. 87, 105]. Всего в районе Коротыш - Ростани штаб 635-го СП насчитал до полка пехоты противника, 4 «тяжелых танка» (т.е. StuG III 243-го дивизиона штурморудий), 6 тяжелых орудий, две 75-мм батареи и противотанковые орудия [68, л. 104].
В ходе 1-й атаки 80-я танковая бригада, по предварительным данным, уничтожила 2 «средних танка» (т.е. StuG III), 27 орудий, до 30 минометов, рассеяла до полка пехоты, но потеряла, по одним данным, сразу 15 своих танков (3 КВ-1, 5 «Valentine», 7 Т-60, из их числа 5 танков - 1 КВ-1, 2 «Valentine», 2 Т-60 - к 10.00 остались на поле боя), а по другим данным - 7 танков (2 КВ-1, 2 «Valentine», 3 Т-60), 2 человека убитыми и 12 - ранеными (в т.ч. 3 человека - тяжело раненными), сократившись к 10.00 до 20 исправных танков (3 КВ-1, 8 «Valentine», 9 Т-60) [62, лл 15, 32].
173-й танковый батальон в этой атаке потерял вышедшими из строя 4 танка: 1 КВ-1 (завяз в болоте) [7, л. 167], 1 «Valentine» и 2 Т-60 (на каждом сбита гусеница), а также 1 человека раненым (лейтенант Сергей Цлаф). В целом с поля боя отошло в район сосредоточения 10 из 12 участвовавших в атаке танков 173-го ТБ: 1 КВ-1, 4 «Valentine», 5 Т-60, из их числа 6 танков (2 «Valentine», 4 Т-60) оказались неисправными, но к 17.00 3 танка (1 «Valentine», 2 Т-60) из 6 были восстановлены [7, л. 168].
В 17.00 173-й батальон в составе теперь уже 8 танков (1 КВ-1, 4 «Valentine», 3 Т-60) атаковал повторно [7, л. 168]. Противостоявший ему 280-й пехотный полк насчитал всего 3-4 атаковавших его позиции танков и примерно 600 пехотинцев [77, л. 304]. Бой продолжался до 24.00. В ходе него 1919-й стрелковый полк совместно с соседним 635-м СП занял северную часть Ростани, вновь отчитавшись о полном взятии к 22.00 Ростани [61, л. 148; 69, л. 16], что было не так, т.к. противник продолжал удерживать южную часть деревни. Атаковавший на юго-восточную окраину Ростани 800-й стрелковый полк был остановлен в 300-400 метрах от деревни и после 3 безуспешных атак был вынужден отойти на исходные позиции [68, л. 110]. Также в тот день на правом фланге 1019-го стрелкового полка был введен в бой 1023-й стрелковый полк 307-й СД. К 22.00 2-й батальон 1023-го СП занял высоту 213,2, где закрепился [61, л. 148], но позже был выбит немцами с этой высоты. Для удержания Ростани немцами вечером туда был введен 1-й батальон 279-го пехотного полка [77, л. 304].
В ходе этой вечерней атаки 173-й танковый батальон потерь в танках, судя по всему, не имел, однако потерял 3 человека ранеными: были ранены адъютант батальона лейтенант Иван Прокуронов (остался в строю) [7, л. 176], старший механик-водитель танка КВ-1 старшина Владимир Огарков (прим. - раненный в голову Огарков в тот же день умер от ран) [10] и младший механик-водитель КВ-1 сержант Павел Паскаль [7, л. 169].
Всего за день 6 июля 80-я танковая бригада уничтожила 3 «средних танка» (т.е. StuG III), 32 орудия, 30-31 миномет (в т.ч. 1 Nebelwerfer 41), 34 пулемета, 6 блиндажей и до 2000 немцев, потеряв 8 танков (2 КВ-1, 3 «Valentine», 3 Т-60) подбитыми, 2 человека убитыми и 8 - ранеными. Все подбитые танки бригады, за исключением 1 сгоревшего танка «Valentine», в ночь на 7 июля были эвакуированы с поля боя [58, л. 6; 68, л. 136]. По другим данным, было потеряно 16 танков (3 КВ-1, 6 «Valentine», 7 Т-60), в т.ч. 3 танка Т-60 вышли в безвозвратные потери [65, л. 15].
Наибольшие потери понес 174-й танковый батальон, потерявший подбитыми сразу 9 из 15 участвовавших в бою 6 июля танков: 2 из 3 КВ-1, 3 из 6 «Valentine», 4 из 6 Т-60. 5 из 9 подбитых танков (2 КВ-1, 2 «Valentine», 1 Т-60) до 24.00 было эвакуировано с поля боя, на поле боя осталось 4 подбитых танка (1 «Valentine», 3 Т-60), которые составили безвозвратные потери [13, л. 205]. Подбитые в бою 6 июля 2 танка КВ-1 (№№10605 и 43772), 1 «Valentine» (№32689) и 3 Т-60 (№№39130, 39149, 203204) 7 июля были направлены на станцию погрузки для отправки в капремонт [13, л. 218].
173-й танковый батальон за день 6 июля уничтожил 1 «танк», 4 орудия (1 полковое и 3 противотанковых), 1 миномет, 4 пулемета, до батальона пехоты, потеряв 1 танк КВ-1 застрявшим в болоте (эвакуирован только утром 7 июля), 3 танка (1 «Valentine» и 2 Т-60) подбитыми и 4 человека ранеными [7, л. 176].
Таким образом, фактические потери 80-й танковой бригады в бою 6 июля составили 12 танков подбитыми (2 КВ-1, 4 «Valentine», 6 Т-60; в т.ч. 1 «Valentine», 3 Т-60 составили безвозвратные потери), 1 танк КВ-1 застрявшим в болоте, 3 человека убитыми и умершими от ран (механики-водители старшины Александр Никитин и Владимир Огарков, взводный 174-го ТБ лейтенант Леонид Абрамов) и, вероятно, 7 человек ранеными. К утру 7 июля на ходу оставалось всего 18 танков (2 КВ-1, 8 «Valentine», 8 Т-60) [7, л. 174; 13, лл. 205, 218].
Поддерживаемый танкистами 635-й стрелковый полк 5-6 июля потерял 240 человек личного состава [68, л. 139], соседний 1019-й стрелковый полк за те же 2 дня потерял 289 человек убитыми и ранеными, 1023-й стрелковый полк 6 июля потерял 156 человек убитыми и ранеными, а учебный батальон 307-й стрелковой дивизии 5 июля потерял 51 человека личного состава [61, л. 149]. Атаковавший Ростани с юго-востока 800-й стрелковый полк только 6 июля потерял 40 человек личного состава [68, л. 110]. Таким образом, всего потери атакующей на Ростани советской пехоты за 5-6 июля составили как минимум 776 человек личного состава.
Бой 7 июля 1942 г.
В 1-й половине дня 7 июля 1942 г. 80-я танковая бригада в боевых действиях не участвовала. За это время в 1-м батальоне был эвакуирован с поля боя застрявший в болоте танк КВ-1 и восстановлен танк «Valentine» №32482 [7, л. 176].
В 9.00 7 июля штаб 80-й ТБр отдал батальонам боевой приказ №09 с все теми же задачами на наступление, как и накануне, 6 июля [60, л. 51]. Всего к 14.00 на ходу оставалось 20 танков (3 КВ-1, 8 «Valentine», 9 Т-60), все они были сведены под командование командира 174-го ТБ майора Слюсаренко [68, л. 136]. Согласно одному донесению группа Слюсаренко в составе 14 танков (1 КВ-1, 6 «Valentine», 7 Т-60) совместно с 635-м стрелковым полком выступила в атаку на деревню Ростани в 14.00 [13, л. 215]. В другом донесении штаба 174-го ТБ сказано, что танки атаковали только в 14.40. Собственно 174-й батальон участвовал в бою в составе 8 танков (1 КВ-1, 3 «Valentine», 4 Т-60) [13, лл. 212, 218], а 173-й батальон - в составе 11 танков (1 КВ-1, 5 «Valentine», 5 Т-60) [7, л. 216], т.е. это в общей сложности 19 танков (2 КВ-1, 8 «Valentine», 9 Т-60).
В 14.30 635-й стрелковый полк занял развалины на южной окраине Ростани, продвижение соседнего 1019-го стрелкового полка танкистами не наблюдалось. К 16.00 635-й полк залег под сильным артминометным огнем противника за железной дорогой у ж/д будки, что южнее Ростани, а пехота 1019-го СП вышла в 400 метрах севернее Ростани. Действовавшие рядом с ней танки Слюсаренко находились в 500 метрах северо-восточнее Ростани и вели огонь с места по этой деревни. В 2-часовом огневом бою танкисты, по предварительным данным, уничтожили 1 минометную батарею в Ростани. 3 танка (1 КВ-1, 2 «Valentine»), израсходовав боекомплект, к 16.00 отошли на дозаправку [13, л. 210].
К 17.00 танки Слюсаренко все же достигли северной окраины Ростани [68, л. 136]. В момент вступления танков «Valentine» в Ростани на высоту 222,8 вышло 3 StuG III одной из батарей 243-го дивизиона штурморудий, а на северо-западную окраину Ростани - еще 2 StuG III, которые затем открыли огонь по танкам «Valentine». В результате огневой дуэли до 19.00 оба танковых батальона уничтожили 1 StuG III и 2 пушки, однако потеряли 2 танка «Valentine» подбитыми и 5 человек, в т.ч. в 173-м батальоне сгорел и остался на поле боя 1 танк «Valentine»; командир танка заместитель командира 2-й роты лейтенант Валентин Киктев был ранен, механик-водитель старший сержант Иван Факеев и командир башни сержант Лев Пухов погибли. Позже было уточнено, что в этом же бою также был контужен некий сержант Писаренко из состава 173-го батальона[7, лл. 173, 177]. В 174-м батальоне был подбит и эвакуирован в Барково 1 танк «Valentine», экипаж его не пострадал, однако были ранены командир танка Т-60 Трухин и механик-водитель Т-60 Гурин [7, л. 173].
В целом в бою 7 июля 80-я танковая бригада уничтожила 2 «тяжелых танка», 5 тяжелых орудий, наблюдательный пункт и до роты пехоты [58, л. 6]. Конкретно 173-й танковый батальон 7 июля подбил 1 StuG III, уничтожил два 75-мм орудия, 1 ДЗОТ, до 5 огневых точек и до батальона пехоты, потеряв 1 танк «Valentine» сгоревшим (эвакуирован с поля боя; 8 июля отправлен на капремонт на завод), 2 человека убитыми (Пухов, Факеев), 1 - раненым (Киктев), 1 - контуженным (Писаренко) [7, л. 179]. 174-й танковый батальон, по уточненным данным, в 4-часовом бою 7 июля уничтожил 1 StuG III, 4 орудия, 2 минометные батареи, до 6 пулеметных точек, 6 блиндажей с пехотой, до 150 немцев, однако потерял подбитыми 3 из 8 участвовавших в атаке танков: 2 «Valentine», 1 Т-60. Все эти танки были эвакуированы с поля боя, 1 «Valentine» требовал капитального, 1 «Valentine» - войскового, а 1 Т-60 - среднего ремонта [13, л. 212].
Таким образом, общие потери 80-й танковой бригады в бою 7 июля составили 4 танка (3 «Valentine», 1 Т-60) подбитыми и сгоревшими, 2 человека убитыми, 3 - ранеными, 1 - контуженным. К исходу дня в строю оставалось всего 16 танков (2 КВ-1, 6 «Valentine», 8 Т-60). На станции погрузки для отправки на капремонт на завод скопилось 6 танков (КВ-1 №№10605, 43772, «Valentine»№32689, Т-60 №№39130, 39149, 203204) 174-го ТБ [7, л. 179; 13, л. 218]. Задействованная против бригады батарея 243-го дивизиона штурморудий 7 июля потеряла 3 StuG III вышедшими из строя, в т.ч. 1 StuG III - безвозвратно [77, л. 305].
Бой 8 июля 1942 г.
К утру 8 июля 1942 г., несмотря на 3 дня атак, деревня Ростани так и не была взята. 635-й стрелковый полк занимал рубеж: казармы в 500 метрах северо-восточнее станции Коротыш - ж/д будка в 1 километре южнее станции Коротыш. Начиная от этой ж/д будки и далее на юго-восток оборонялся 800-й стрелковый полк [69, л. 32]. На северо-восточной окраине Ростани оборонялся 1-й батальон 1019-го СП, а на северо-западной окраине - 2 роты 2-го батальона 1019-го СП. Правее него 1023-й стрелковый полк вышел на рубеж: 300 метров восточнее отметки 207,0 - 400 метров западнее и 700 метров юго-восточнее отметки 222,8. Немецкий гарнизон Ростани штаб 307-й СД оценивал как до батальона пехоты, которые укрепились в советских окопах и блиндажах на юго-восточной окраине Ростани. На юго-западной окраине деревни наблюдались 2 штурмовых орудия (прим. - в тексте - «танки») [61, л. 149]. В целом к утру 8 июля задействованная в Ростани батарея 243-го дивизиона штурморудий насчитывала всего 3 исправных StuG III. Оборонявшая Ростани пехота 280-го ПП и 1-го батальона 279-го ПП из тяжелого противотанкового вооружения имела всего 4 тяжелые противотанковые пушки и 4 тяжелых зенитных орудия [77, л. 306]
80-я танковая бригада к 9.10 насчитывала в сводной танковой группе майора Слюсаренко всего 14 исправных танков (2 КВ-1, 4 «Valentine», 8 Т-60), которые были расположены в засаде на станции Коротыш [13, л. 216]. После провала лобовых атак на Ростани в 2.00 8 июля штаб 80-й танковой бригады отдал танковой группе Слюсаренко боевой приказ №010 совершить широкий обходной маневр по маршруту: ж/д будка - ж/д переезд в 200 метрах южнее ж/д будки - высота 201,7 - отроги оврага - восточные скаты отметки 198,8 - западные и южные скаты высоты 222,8 - южная окраина Ростани, тем самым обходя Ростани с юга и завершая окружение немецкого гарнизона этой деревни [60, л. 50]. Позже данный приказ был изменен, и в итоге танковая группа Слюсаренко была разбита на 2 танковые группы. 5 танков (2 КВ-1, 3 «Valentine») во главе с самим Слюсаренко остались в засаде на станции Коротыш, а в рейд вышла группа из 9 танков (1 «Valentine», 8 Т-60) под командой старшего лейтенанта Сергея Катасонова [58, л. 6].
В 12.00 группа Катасонова перешла овраг в 1,5 км северо-западнее Ростани [13, л. 213], после чего вышла на высоту 222,8, откуда совместно с пехотой двинулась непосредственно на Ростани [13, л. 217]. По данным штаба 307-й СД, атака 3-го батальона 1023-го СП совместно с танкистами на Ростани состоялась в 13.00 [61, л. 150]. Штаб 173-го ТБ отчитался о начале танковой атаки в 13.50. В ней участвовало 6 танков (1 «Valentine», 5 Т-60) из 9 [7, л. 182]. По немецким данным, танкисты атаковали между высотами 198,8 и 222,8, причем не на саму Ростани, а в юго-западном направлении, т.е. на высоту 207,0. Прорвавшиеся в этом направлении танки были накрыты огнем тяжелых немецких мортир и в 17.30 вынуждены были отойти обратно на исходные позиции [77, л. 306]. В целом, поддерживая действия своей пехоты, 8 июля танковая группа Катасонова без собственных потерь в технике уничтожила 1 «легкий танк», 2 орудия ПТО, до 4 минометов, около 5 пулеметных точек, 2 блиндажа и до взвода пехоты. Под артминометным обстрелом был ранен сам Катасонов, осколком был пробит бензобак у мотоцикла с коляской [7, лл. 181, 190].
В ходе атаки 3-й батальон 1023-го СП вышел на северные скаты высоты 222,8, но полностью занять эту высоту и выйти к южной окраине Ростани так и не смог. Потери 1023-го стрелкового полка за день 8 июля составили 207 человек убитыми и ранеными [61, л. 150]. Атаковавший левее него 2-й батальон 1019-го СП к 20.00 достиг восточных скатов этой высоты и западной окраины Ростани, атаковавший на северо-восточной окраине деревни 1-й батальон 1019-го СП и вовсе не имел продвижения. В этом бою 1019-й стрелковый полк, по собственным данным, вывел из строя до 200 немцев, но и сам потерял 180 человек убитыми и ранеными [76, л. 31].
Остававшаяся на станции Коротыш танковая группа Слюсаренко в 13.00-14.30 подверглась массированному артобстрелу со стороны противника, артогнем был подбит танк «Valentine» командира 1-го взвода 2-й роты 173-го ТБ лейтенанта Владимира Ершова. Сам Ершов был ранен, механик-водитель старшина Василий Бурдукин и командир башни сержант Алексей Ширяев погибли, в 174-м батальоне был ранен старший лейтенант Лейба. Подбитый танк был эвакуирован и в тот же день отправлен в капремонт на завод [7, л. 183; 13, л. 217].
Потеряв под артобстрелом 1 танк из 5, Слюсаренко проявил излишнюю осторожность, практически лишив пехоту 1019-го полка танковой поддержки. 3 танка (1 КВ-1 и 2 «Valentine») из 4 вели огонь по противнику из укрытий, а экипаж танка КВ-1 самого Слюсаренко и вовсе уклонился от участия в бою, о чем не замедлил сообщить в штаб бригады находившийся в расположении танковой группы капитан Сергей Сотников [67, л. 98]. Как следствие этого донесения, в ночь на 9 июля штаб бригады приказом №08 полностью заменил командование сводной танковой группы, которую теперь вместо майора Слюсаренко возглавил врио командира 173-го ТБ капитан Калюк [60, л. 61].
Всего за день 8 июля 80-я танковая бригада уничтожила 1 «танк» (StuG III?), 5 орудий, 2 блиндажа и до 2 взводов пехоты, потеряв всего 1 танк «Valentine» (эвакуирован и отправлен на капремонт), 2 человека убитыми (Бурдукин, Ширяев) и 2 - ранеными (Ершов, Лейба) [58, л. 7]. Также 8 июля на полевом эвакопункте 13-й армии умер от ран некий красноармеец Идрис Мусин из состава 80-й ТБр (прим. - возможно, мотострелок)[10].
К 24.00 оба танковых батальона 80-й танковой бригады насчитывали 18 танков (2 КВ-1, 5 «Valentine», 11 Т-60) в строю и 9 танков (2 КВ-1, 6 «Valentine», 1 Т-60) - в ремонте: 5 танков (2 КВ-1, 3 «Valentine») - в войсковом ремонте, 1 танк Т-60 - в среднем ремонте, 3 танка «Valentine» требовали капремонта, из их числа сгоревший в бою 7 июля «Valentine» Киктева и подбитый 8 июля «Valentine» Ершова - оба из состава 173-го ТБ - 8 июля были отправлены на капремонт [7, л. 188; 13, л. 219].
Бой 9 июля 1942 г.
По немецким данным, в 3.00 9 июля 1942 г. 1023-й стрелковый полк силами до 2 рот пехоты при поддержке 4 танков группы Калюка вновь попытался атаковать и занять высоту 222,8, однако был отражен огнем немецкой артиллерии [77, л. 306]. Советские документы об этой предрассветной атаке ничего не упоминают. По данным штаба сводной танковой группы, танки КВ-1 и «Valentine» всю ночь оставались на огневых позициях на станции Коротыш, а танки Т-60 - в роще возле этой станции и в боевых действиях не участвовали. В 5.00 танкистами наблюдалась на участке 3-го батальона 1023-го СП усиленная пулеметная перестрелка [7, л. 185].
С 9.00 противник подверг сильному артминометному обстрелу станцию Коротыш, где оставались стоять в засаде танки 80-й танковой бригады [13, л. 221]. В результате этого налета в течение часа были ранены командир танка Т-60 старшина Алибохиш Азимов (2-й взвод, 3-я рота, 173-й ТБ), механик-водитель танка Т-60 сержант Александр Жилин (174-й ТБ) и санинструктор бригады Зинаида Лысенко [7, л. 199].
В 11.00 штаб 80-й ТБр отдал войскам боевое распоряжение №07, согласно которому одна танковая группа (танки КВ-1 и «Valentine») должна была огнем с места с южной окраины станции Коротыш поддерживать наступление пехоты 1019-го стрелкового полка на Ростани, а другая танковая группа (2 «Valentine» и танки Т-60 с орудиями ПТО) во главе со старшим лейтенантом Константином Крючковым должна была с исходных позиций в балке в 2 километрах севернее отметки 222,8 атаковать в направлении западных скатов высоты 222,8 и юго-западной окраины Ростани, огнем из-за укрытий из района в 1-1,5 километрах к западу от Ростани оседлать дорогу Ростани - Вахново и далее совместно с пехотой уничтожить противника в Ростани. Танкистам предписывалось «действовать в тесной локтевой и огневой связи с пехотой, в танкоопасных районах наступать за боевыми порядками пехоты скачками, поддерживая продвижение пехоты огнем с места; на открытой местности широко применять маневр по флангу и тылу противника». 3 танка (1 КВ-1, 1 «Valentine», 1 Т-60) оставались в резерве командира бригады в Барково [60, л. 53].
В 16.20 танковая группа Крючкова в составе 8 танков (2 «Valentine», 6 Т-60) перешла со станции Коротыш на исходные позиции на северные скаты высоты 222,8 [13, л. 211] и в 17.00 в составе тех же 8 танков совместно с пехотой 1023-го стрелкового полка атаковала противника [7, л. 191; 61, л. 151]. Вскоре после начала атаки, выйдя на юго-восточные скаты высоты 222,8, головной танк «Valentine» старшего лейтенанта Крючкова подорвался на минах, была разбита гусеница танка [7, л. 195; 58, л. 7]. Как выяснилось, в 200-300 метрах от переднего края 1023-го полка на отрогах оврага в 700-800 метрах юго-восточнее отметки 222,8 [62, лл. 18, 30] располагалось 2 района противотанковых и противопехотных минных полей, которые не были своевременно обнаружены советской пехотой. После подрыва на минах головного танка остальные танки и пехота дальше вперед не пошли, и атака сорвалась [58, л. 7]. Повторно танки атаковали не ранее 19.00 [7, л. 192], однако далее юго-восточных скатов высоты 222,8 танки продвижения не имели.
В бою на высоте 222,8 танковая группа Крючкова уничтожила 1 орудие ПТО, до 6 пулеметных точек, 4 блиндажа и нескольких пехотинцев. Помимо подорвавшегося на мине танка «Valentine» оказалось поврежденными сразу 3 танка Т-60, в т.ч. у одного танка оказался пробит радиатор, у 2-го отказала в работе пушка, а у 3-го сломалась бензопомпа. Позже сломался и 4-й танк Т-60 (замыкания в электрооборудовании) [7, л. 197].
В ходе вечерней атаки 1023-й стрелковый полк при поддержке 7 танков группы Крючкова продвинулся на 500-600 метров вперед [70, л. 52], своим 3-м батальоном вышел на рубеж в 50-75 метров севернее тригонометрической вышки и надписи «222,8» и установил месторасположение на южных скатах высоты 222,8 проволочного заграждения и минного поля противника [61, л. 151]. В 21.00 была отбита контратака с северо-западной окраины Ростани на высоту 222,8 до батальона пехоты противника [7, л. 197].
Согласно собственному журналу боевых действий 1019-й стрелковый полк атаковал на Ростани не в 17.00, а лишь в 18.00. Левофланговый 1-й батальон сковывал противника огнем с места. Атаковавший справа 2-й батальон в 19.30 и в 20.50 был вынужден отбивать 2 контратаки силою до 100-120 немцев и в итоге, по одним данным, к исходу дня смог продвинуться вперед лишь на 200 метров, по другим данным - на 250-400 метров [61, л. 151; 76, л. 31]. Полк уничтожил до 50 немцев, однако и сам потерял 35 человек убитыми и ранеными [76, л. 31]. Танковая группа Калюка поддерживала наступление пехоты 1019-го полка огнем с места из сада, что в районе совхоза Коротышский, потерь в технике танкисты не имели [62, л. 18], в личном составе был ранен некий младший лейтенант Будинков (1-й батальон) [7, л. 193].
Всего в бою 9 июля 80-я танковая бригада уничтожила 3 орудия ПТО, 3 миномета, 3 блиндажа и до взвода пехоты [62, л. 30], потеряв за день 1 танк «Valentine» подбитым и 4 танка Т-60 вышедшими из строя [7, л. 197], а также 4 человека ранеными [7, лл. 193, 199]. Позже в итоговом отчете штаб бригады объявил об уничтожении бригадой 9 июля сразу 9 орудий (2 полевых и 7 противотанковых), 2 блиндажей и до взвода пехоты [58, л. 7].
Получив 7 июля на вооружение 12 ручных пулеметов, 105 винтовок и 250 гранат РГД [52, л. 1], так и до конца не сформированный 80-й мотострелковый батальон 9 июля согласно приказу штаба бригады занял оборону в районе отметки 7,0, что к западу от Барково [52, л. 2], откуда выслал в распоряжение капитана Калюка для участия в эвакуации танков 2 стрелковых взвода в составе 32 человек, а также организовал трофейную группу по сбору оружия. Всего к утру 10 июля батальон насчитывал 131 человека личного состава [52, л. 3].
Завершение наступления на Ростани. Отвод на доукомплектование
В ночь на 10 июля 1942 г. продолжались активные боевые действия на высоте 222,8, которую, по немецким данным, 1023-й стрелковый полк повторно атаковал силами до роты пехоты, но к 4.00 был отбит немецкой артиллерией [77, л. 307]. По данным штаба танковой группы, в 3.00 пехотой 307-й стрелковой дивизии была также отбита контратака с северо-западной окраины Ростани на высоту 222,8 до батальона пехоты противника [7, л. 197]. Той же ночью находившимся в расположении танковой группы Крючкова капитаном Сотниковым была организована эвакуация с поля боя подбитого танка «Valentine» старшего лейтенанта Крючкова, который был отбуксирован танками к переправе через овраг, где оставлен в ожидании подхода тракторов [7, л. 196; 60, л. 55].
К утру 10 июля группа Крючкова в обновленном составе (2 «Valentine», 4 Т-60) заняла оборону совместно с 1023-м стрелковым полком по северо-западным скатам высоты 222,8 [7, л. 196]. В 7.00 штаб 80-й танковой бригады своим очередным боевым приказом подтвердил поставленные накануне танковым группам задачи на наступление [60, л. 65]. К 13.00 группа Крючкова вышла на исходные позиции на восточные скаты высоты 222,8, при этом немецким снайпером через револьверное отверстие в танке был убит механик-водитель танка Т-60 старшина Степан Харкин (173-й ТБ) [62, л. 30].
Наступление 307-й стрелковой дивизии началось только в 15.30 и продолжалось 4 часа. Наиболее успешный 1-й батальон 1019-го СП к 16.00 всего лишь занял 4 домика на северной окраине Ростани. Атаковавший на юго-западную окраину деревни 2-й батальон 1019-го СП, как и атаковавший по соседству 1023-й стрелковый полк, из-за ураганного артминометного и ружейно-пулеметного огня противника продвижения не имел вовсе [61, л. 152].
80-я танковая бригада к 15.00 насчитывала 15 исправных танков (2 КВ-1, 5 «Valentine», 8 Т-60) [62, л. 30], однако благодаря своевременному ремонту в итоге в боевых действиях 10 июля приняло участие 18 ее танков (2 КВ-1, 6 «Valentine», 10 Т-60). Из их числа только 1 танк Т-60 2-го батальона был подбит и эвакуирован с поля боя в ремонт. К 24.00 благодаря усилиям ремонтников количество исправных танков выросло до 19 машин (3 КВ-1, 7 «Valentine», 9 Т-60), еще 7 танков (1 КВ-1, 3 «Valentine», 3 Т-60) оставались в ремонте [7, л. 204]. В личном составе помимо механика-водителя Харкина за день погиб лишь врио командира 173-го ТБ капитан Григорий Калюк, убитый во время артналета противника [58, л. 7; 62, л. 19], также под минометным обстрелом противника в саду возле станции Коротыш был ранен один из красноармейцев 2-й роты мотострелкового батальона [52, л. 5].
Весь день 11 июля 307-я стрелковая дивизия провела в обороне, не участвовала в боевых действиях и 80-я танковая бригада. Танковая группа Крючкова в составе 7 танков (2 «Valentine», 5 Т-60) отошла на северные скаты высоты 222,8, рассредоточив и замаскировав танки [7, л. 205]. Большинство остальных танков 80-й танковой бригады оставались в засаде на южной окраине станции Коротыш [62, л. 19].
В 17.45 того же дня штаб 13-й армии отдал боевой приказ №0012/оп о переходе войск армии к обороне. Согласно тому же приказу 80-я танковая бригада должна была к рассвету 12 июля сосредоточиться в армейском резерве в районе деревни Моногарово и в восточной части села Крутое [64, л. 127]. К 2.00 12 июля ночным маршем в условиях светомаскировки 80-я танковая бригада перешла в новый район и сосредоточилась: сводная танковая группа в составе 22 исправных танков (3 КВ-1, 7 «Valentine», 12 Т-60) - на северо-западной окраине Крутое, а 80-й мотострелковый батальон занял оборону безымянной высоты, что в 500 метрах юго-восточнее Моногарово. Танки КВ-1 и «Valentine» были окопаны и замаскированы силами мотострелкового батальона [60, л. 60; 62, л. 21], который к 16.00 12 июля насчитывал по спискам 187 человек личного состава, налицо - 163 человека [52, л. 7].
13 июля оба прикомандированных к штабу 48-й армии танка Т-60 были направлены обратно в состав 80-й танковой бригады [54, л. 384], куда они прибыли только 15 июля [7, л. 220; 62, л. 27]. 14 июля в бригаду вернулись отремонтированные средним ремонтом на рембазе №13 танки «Valentine» №№17591 и 32559 173-го ТБ [7, л. 217], а из города Ливны прибыл отремонтированный танк КВ-1 [7, л. 219], после чего к 24.00 15 июля танковый парк бригады вырос до 28 танков (4 КВ-1, 10 «Valentine», 14 Т-60), из их числа только 5 танков (1 КВ-1, 2 «Valentine», 2 Т-60) оставались в среднем и войсковом ремонте [7, л. 220]. Также к 15 июля 80-я танковая бригада насчитывала 658 человек личного состава, 47 автомашин, 13 ручных пулеметов, 10 ППШ, 185 винтовок [57, л. 212].
В целом в ходе боевых действий с 30 июня по 15 июля 1942 г. 80-я танковая бригада потеряла 23 танка, в т.ч. 5 танков (1 КВ-1, 4 «Valentine») - безвозвратно [72]. 3 танка (1 КВ-1, 2 «Valentine») из 5 были подбиты и остались в расположении противника 30 июня, 1 «Valentine» - 2 июля, 1 «Valentine» - 6 июля [62, л. 24]. Еще 14 подбитых танков требовали заводского, а 4 танка - текущего ремонта. В личном составе было потеряно 65 человек: 23 - убитыми, 12 - пропавшими без вести, 30 - ранеными [72].
16 июля согласно директиве НКО №726444с от 13 июля 1942 г. и последовавшему за ней боевому приказу №00371 штаба АБТУ Брянского фронта 80-я танковая бригада передала соседней 129-й танковой бригаде все свои 28 исправных и неисправных танков (4 КВ-1, 10 «Valentine», 14 Т-60) с их экипажами и весь личный состав мотострелкового батальона с его вооружением - всего 271 человек личного состава, 5 тракторов, 12 пулеметов ДП, 3 ППШ, 110 винтовок [54, л. 347; 67, л. 97]. Погрузившись в эшелон на станции Ливны, 17 июля бригада убыла из состава 13-й армии в резерв фронта на переформирование [65, л. 24]. Выгрузившись на станции Ногинск, она к 15.00 19 июля сосредоточилась в Ногинских лагерях, выйдя в Резерв Ставки ВГК [62, л. 34].
Переформирование
В конце июля - начале августа 1942 г. выведенная в город Ногинск (Московская область) 80-я танковая бригада согласно директиве НКО №726444с от 13 июля 1942 г. была переформирована по штатам №№010/280-010/287 от 14 июля 1942 г. Доукомплектование было закончено 6 августа. Маршевые роты танков Т-70 поступили с Горьковского автозавода примерно 30 июля, маршевые роты танков Т-34 - с завода №183 (Нижний Тагил) - примерно 1 августа. Экипажи танков Т-34 прошли 10-дневную подготовку при 26-м учебном танковом батальоне, экипажи Т-70 - при 25-м учебном танковом батальоне [81, лл. 6, 7].
6 августа бригада завершила формирование по новым штатам, получив практически весь положенный по штатам личный состав, вооружение и технику. 38% личного состава ранее участвовало в боевых действиях [81, лл. 6, 7]. Из числа танкистов только лишь командиры батальонов и танковых рот были в большинстве своем участники боев. Командиры взводов и танков Т-34 и Т-70 - выпускники 1-го Харьковского танкового и Чкаловского танкового училищ соответственно (выпуск - июнь 1942 г.) - прошли в училищах сокращенный курс стрельбы и, кроме того, отстреляли в бригаде зачетную стрельбу по 2 снаряда. Проведенная 6 августа специальной комиссией штаба ГАБТУ КА проверка выявила слабые знания матчасти у всех новоиспеченных командиров, отсутствие у них опыта в командовании людьми и уходе за машинами, отсутствие знаний танков иностранных марок и танков противника.
Механики-водители за малым исключением окончили краткосрочные курсы при 9-м и 21-м учебных танковых полках по программе ГАБТУ КА с минимальной нормой часов вождения (5 часов) и также не имели практики в обращении и уходе за танками. Более подготовленными оказались башенные стрелки и радиотелеграфисты. Также комиссией отмечалась несколоченность экипажей.
Настоль же слабо сколочены оказались и подразделения наскоро сформированного 80-го мотострелкового батальона. Рядовой состав батальона был в большинстве своем 18-летнего возраста с 2-месячным сроком обучения после призыва. Не были сколочены и расчеты противотанковой батареи, однако в отличие от мотострелкового батальона часть личного состава батареи уже успели побывать на фронте.
Более всех фронтовиков было в роте техобеспечения, наполовину были укомплектованы фронтовиками младший начсостав и рядовой состав ремонтных подразделений в танковых батальонах. Технический состав бригады, за исключением 4 помощников командиров танковых рот по технической части, уже неоднократно бывал на фронте. В то же время не хватало штатного инструмента, агрегатов и приспособлений для эвакуации и ремонта танков.
6 августа во время движения танков на полигоне 2 танка Т-34 потерпели аварию, а 1 танк сломался. Тем не менее вывод комиссии ГАБТУ КА был однозначным: «Комиссия считает 80 т. бригаду боеспособной и могущей быть направленной на фронт» [81, лл. 4, 5]. Всего к 8 августа 80-я танковая бригада насчитывала 40 танков (24 Т-34, 16 Т-70) и 1008 человек личного состава [1], также к 11 августа она имела 4 76-мм противотанковых орудия, 6 противотанковых ружей, 6 82-мм минометов, 4 станковых и 20 ручных пулеметов ДП, 169 ППД и ППШ, 26 карабинов, 424 винтовки, 75 пистолетов и револьверов, 65 сигнальных пистолетов, 35 биноклей [84, л. 15]. Танки распределялись следующим образом: 15 Т-34 - 173-й танковый батальон, 8 Т-34 и 14 Т-70 - 174-й танковый батальон, 1 Т-34, 2 Т-70 (а также 3 броневика БА-20) - рота управления.
В составе 33-й армии
7-8 августа 1942 г. согласно приказу заместителя Наркома обороны генерал-лейтенанта Федоренко и приказу №703489с штаба АБТУ КА от 7 августа [81, л. 8] 80-я танковая бригада в полном составе погрузилась на станции Ногинск в 3 эшелона (№№15556-15558), 8 августа выгрузилась на станции Мятлевская [92, лл. 7, 12], после чего сосредоточилась в лесу юго-восточнее станции, поступив в распоряжение командующего Западным фронтом [74, л. 1]. При отправке 3-го эшелона на станции Ногинск не оказалось на месте 4 прикомандированных к 174-му танковому батальону телефонистов с имуществом связи, а уже при его разгрузке вышло из строя 2 танка 174-го ТБ: Т-34 взводного 1-й роты лейтенанта Серафима Никонова и Т-70 командира 2-й роты старшего лейтенанта Константина Крючкова. К 21.00 танк Никонова удалось восстановить, однако танк Крючкова так и остался в ремонте на станции Мятлевская [80, л. 5].
В тот же день, 8 августа, бригада была передана в состав 33-й армии для участия в ее наступлении на гжатском направлении [1] и в ночь на 9 августа выступила в новый район сосредоточения - леса в 1 километре северо-восточнее деревни Войново (ныне не существует, 6,8 км северо-восточнее ст. Износки) [5, л. 47]. За ночь перейти в заданный район не удалось, к утру 9 августа 173-й танковый батальон сосредоточился в районе Бурдуково [74, л. 2], а 174-й батальон - в роще у деревни Выселки (севернее Мятлево) [80, л. 4].
В тот же день 80-я танковая бригада была нацелена штабом 33-й армии на поддержку наступления 110-й стрелковой дивизии, которая согласно отданному 8 августа боевому приказу №0186/оп штаба 33-й армии должна была ударом с ранее захваченного плацдарма на реке Истра прорвать оборону противника на участке Степаники (ныне не существует, 14,5 км севернее ст. Износки) - высота 210,1, овладеть деревнями Шейки, Сидорово и высотой 230,3 и далее наступать в северо-западном направлении, обеспечивая ввод в прорыв 7-го гвардейского стрелкового корпуса. Справа и слева от 110-й дивизии наступали усиленные танковыми частями 113-я и 222-я стрелковые дивизии соответственно [82, лл. 4, 5]. 9 августа своим боевым распоряжением №89 штаб 110-й СД нацелил оба танковых батальона 80-й ТБр поддерживать наступление 1289-го стрелкового полка. Согласно ранее отданному штабом дивизии боевому приказу №88 1289-й стрелковый полк при поддержке 55-го ГвГАП РГК и артдивизиона 112-й ГвСБр должен был атаковать на левом фланге дивизии в направлении Сидорово и далее на Шабаны. Справа через Степаники на Ершово и далее на Шейки атаковал не имевший без танков, поддерживаемый 971-м артполком, батареей 64-го ГАП РГК и 484-м минометным дивизионом, 1291-й стрелковый полк. Во 2-м эшелоне за 1289-м СП наступал 1287-й стрелковый полк. Взвод танков Т-34 и рота танков Т-70 находились в резерве командира дивизии [83, лл. 49, 51].
10 августа, потеряв в пути отставшими и вышедшими из строя по техпричинам 5 танков (2 Т-34, 3 Т-70) [74, л. 3; 80, л. 7], 80-я танковая бригада вышла в район выжидательных позиций, расположившись в лесу в 1-1,5 километрах северо-восточнее деревни Кузнецово. В ночь на 11 августа была проведена разведка подступов к исходным позициям и указанных танкистам боевых курсов [84, л. 4], также за ночь немецкая артиллерия произвела 2 артобстрела расположения бригады северо-восточнее Кузнецово, выпустив до 20 снарядов, при этом был легко ранен 1 красноармеец [84, л. 2].
Начало наступления. 13 августа 1942 г.
В полосе наступления 110-й стрелковой дивизии советской разведкой предполагался 351-й пехотный полк 183-й пехотной дивизии (XX.AK, 3. Panzerarmee), передний край которого предположительно проходил на участке: высота 212,6 - высота 212,9 - юго-восточные скаты высоты 230,3 - Сидорово - Лукошкино с боевым охранением на линии Степаники - роща южнее ручья Бобрянка - высота 210,1 [81, л. 19]. Уже 13 августа 1942 г. согласно показаниям захваченных в тот день пленных из состава 351-го пехотного полка советской разведкой было установлено, что полк занимал оборону начиная от Степаников и далее на юго-запад. Сами Степаники оборонял 507-й пехотный полк 292-й пехотной дивизии [81, л. 38]. Перед линией боевого охранения от высоты 210,1 до района 700 метров южнее Степаники и далее на север шло сплошное проволочное заграждение в 2 кола, перед которым проходило советское минное поле. Для прохода танков 80-й танковой бригады в нем было проделано 4 прохода на 25-35 метров, которые были обозначены метровыми вехами, обмотанными белой бумагой [80, л. 12].
Наступление 33-й армии на стыке 183-й и 292-й пехотных дивизий не было секретом для немецкого командования: оно было заранее выдано немцам советскими перебежчиками. Для противодействия возможному советского прорыву 12 августа немцы сформировали в районе деревень Савинки - Кобяковка противотанковую группу во главе с майором Штенгелем (Stengel) в составе 2 рот 255-го и 753-го саперных батальонов, 2 тяжелых и 1 среднего моторизованных противотанковых взводов 255-й пехотной дивизии, 1 зенитной группы и 1 взвода легких зенитных орудий 2-го дивизиона 14-го зенитного полка; по соседству в районе деревень Ильинки - Савинки расположился армейский резерв в составе 258-го разведывательного батальона и 1-й ягдкоманды (Jagd-Kommando 1) [108, F. 625, 626].
11 августа штаб 110-й СД отдал боевой приказ №90, в котором повторил войскам ранее озвученные задачи на наступление [81, л. 19]. Несколько подкорректировав поставленные танкистам задачи, в 16.00 12 августа штаб 80-й ТБр отдал уже свой боевой приказ №03, согласно которому бригада наносила удар в 2-эшелонном построении в боевом порядке «углом вперед». 1-й эшелон составлял 173-й танковый батальон, усиленный саперным взводом и батареей ПТО противотанкового дивизиона, во 2-м эшелоне с аналогичным усилением наступал 174-й батальон. Оба батальона должны были в 6.00-7.00 13 августа перейти с исходных позиций (кусты восточнее деревни Ореховня) через Истру и к 7.00 сосредоточиться на юго-восточной окраине Остролучье, откуда затем атаковать совместно с 1289-м стрелковым полком по маршруту Остролучье - Сидорово - Шабаны. Взвод танков Т-34 173-го ТБ и взвод танков Т-70 174-го ТБ в качестве сводной резервной роты оставались в районе исходных позиций. Во 2-м эшелоне дивизии следом за 1289-м СП наступал совместно с 1287-м стрелковым полком 80-й мотострелковый батальон, усиленный батареей ПТО и 2 взводами ПТР противотанкового дивизиона [79, л. 41].
Весь день 12 августа 80-я танковая бригада оставалась на выжидательном районе в лесу у Кузнецово, готовясь к предстоящему наступлению, в т.ч. проводя командирскую разведку подступов к исходным позициям [84, л. 5]. В 22.00 12 августа - 1.00 13 августа бригада всеми 3 своими батальонами в составе 35 танков (20 Т-34, 15 Т-70) вышла на исходные позиции: юго-восточная окраина деревни Ореховня - кусты восточнее Ореховни [84, лл. 9, 10, 13].
Утром 13 августа под прикрытием начавшейся 75-минутной артподготовки танки 80-й ТБр, как и было запланировано, форсировали вброд Истру и с 7.30 совместно с пехотой 1289-го стрелкового полка перешли в наступление [81, л. 49; 84, л. 6]. Уже на исходном рубеже на переправе застрял 1 танк Т-34 (173-й ТБ), затем на минах подорвалось еще 2 танка Т-34 (173-й ТБ). Брошенные в бой из резерва командира бригады 2 танка Т-34 (173-й ТБ) прорвались через минное поле вперед, после чего связь с ними была утеряна. Оставшиеся 8 танков Т-34 173-го ТБ атаковали Ершово [74, л. 10].
Потеряв 1 танк Т-34 подорвавшимся на минах сразу же за проволочным заграждением, танки 174-го ТБ совместно с пехотой 1289-го СП выбили противника с его передовой линии на опушку рощи юго-восточнее Сидорово [80, л. 13], затем заняли эту рощу, а в 9.40 -10.00 - заняли само Сидорово, отбросив противника в направлении деревни Шабаны [80, лл. 14, 15].
Вскоре после этого оставшиеся после взятия Ершово 7 танков Т-34 173-го ТБ атаковали и заняли Шабаны, отбросив противника к зерновому совхозу (1,5 км севернее д. Шабаны), при этом был подбит танк командира батальона капитана Голикова, сам Голиков был легко ранен. 3 танка Т-34 встали в оборону деревни Шабаны, еще 4 танка Т-34 из состава 173-го и 174-го батальонов атаковали совместно и до 11.30 заняли деревню Шейки [74, л. 10]. При взятии этой деревни наиболее отличился экипаж танка Т-34 взводного 173-го ТБ лейтенанта Генриха Даниловского (механик-водитель, вероятно, старший сержант Николай Харитонов) [74, л. 8], который уничтожил 2 орудия ПТО и 2 станковых пулемета [49, л. 197].
Дальнейшее свое продвижение танкисты приостановили для пополнения боекомплекта и горючего (осталось ползаправки). В личном составе 173-й танковый батальон потерял уже 5 человек ранеными, в т.ч. был ранен и госпитализирован комиссар 2-й роты младший политрук Иван Андрющенко (прим. - в именном списке потерь Андрющенко числится раненым 15 августа), легко ранены командир батальона капитан Иван Голиков, его заместитель капитан Сергей Сотников, взводный лейтенант Израил Альпер, механик-водитель Бызов [74, л. 10].
Пока танки 173-го ТБ успешно продвигались в северо-западном направлении, танки 174-го ТБ, вероятно, столкнулись с противотанковой группой Штенгеля, которая в составе 258-го разведывательного батальона, частей 292-го противотанкового батальона и 2 саперных рот в 9.20 была передана из резерва 20-го армейского корпуса 292-й пехотной дивизии и выдвинулась на опушку леса, что северо-восточнее деревни Лукошкино, на время прикрыв стык между 183-й и 292-й пехотными дивизиями, после чего через лес к западу от деревни Шабаны отошла на новые позиции в 200 метрах юго-западнее зернового совхоза [87, F. 782; 108, F. 629]. Всего в районе Лукошкино 174-й танковый батальон потерял 4 танка Т-70 сгоревшими и 1 танк Т-34 подорвавшимся на минах [80, л. 35].
После отхода противотанковой группы Штенгеля в 12.30 4 танка 174-го ТБ совместно с пехотой 1289-го СП заняли Лукошкино, продвинулись еще на 1,5 километра к западу, после чего возвратились и закрепились в Лукошкино [80, л. 16]. Само Лукошкино еще к 12.00 было занято поддержанным танками 18-й танковой бригады 479-м стрелковым полком 222-й СД, так что маловероятно, чтобы 174-му танковому батальону действительно пришлось его освобождать [85, л. 1]. Наиболее отличился в бою в районе этой деревни экипаж танка Т-34, где пулеметчиком был младший сержант Андрей Евдокимов: экипаж уничтожил 2 пушки, 2 миномета, 3 пулемета и 15 немцев [106, л. 219].
Достигнув к 13.30 рубежа Шейки - Шабаны, 80-я танковая бригада продолжала вести наступление теперь уже в северном направлении, на Семеновское и Тишаково, поддерживая 1291-й стрелковый полк [84, л. 6]. В 15.20 немцы отметили первые атаки на Семеновское, а в 17.05 штаб 292-й ПД отчитался о взятии советскими войсками Семеновского [108, F. 629]. В 19.20-19.30 последовал удар пикирующих бомбардировщиков, после чего ранее введенный в бой из армейского резерва полевой запасной батальон «Krah» отбил Семеновское и смог удержаться на рубеже Тишаково - Семеновское. В 21.00 штаб 292-й ПД отмечал продолжение атак советской пехоты с танками на Семеновское, которые немцам пока что удавалось отбить [108, F. 636, 637].
К ночи линия фронта временно стабилизировалась. 1289-й стрелковый полк закрепился на рубеже Сидорово - Шабаны - Шейки, 1287-й стрелковый полк - у зернового совхоза, а 1291-й стрелковый полк, заняв Мурыгино, расположился на его северной окраине и в 500 метрах западнее Мурыгино [86, л. 4]. За день полки 110-й СД продвинулись до 6 километров в северном и северо-западном направлениях, освободив деревни Ершово, Сидорово, Шабаны, Шейки, Мурыгино.
В целом 13 августа поддерживаемые танкистами 1289-й и 1291-й стрелковые полки 110-й стрелковой дивизии, по предварительным данным, захватили 2 автомашины, 2 велосипеда, 17 орудий разных калибров, 2 миномета, 22 пулемета, 1 автомат, 60 винтовок, множество снарядов, мин и патронов [86, л. 6], а также 23 пленных из состава 507-го пехотного полка (292-я ПД) в районе деревни Степаники [97, л. 236], потеряв за день 457 человек убитыми и ранеными [86, л. 4]. Противостоявшая им, а также 113-й стрелковой дивизии 292-я пехотная дивизия потеряла, по предварительным данным, только ранеными не менее 150 человек, 4 105-мм гаубицы, 15 75-мм противотанковых (трофейные французские), а также несколько тяжелых и легких противотанковых орудий [87, F. 782].
Собственно 80-я танковая бригада 13 августа, по данным своего штаба, уничтожила 2 76-мм и 3 противотанковых орудия, 3 миномета, 4 пулеметов, до роты пехоты, захватила 3 76-мм орудия (переданы пехоте) и 1 орудие ПТО (оставлено в бригаде), но потеряла 4 танка (2 Т-34, 2 Т-70) и 82 человека личного состава (18 - убитыми, 14 - пропавшими без вести, 50 - ранеными) [84, л. 24].
В частности, 173-й танковый батальон 13 августа уничтожил 1 танк, 3 автомашины, 5 орудий, 3 миномета, 9 пулеметов, 11 складов, 16 ДЗОТов, 129 немцев [74, л. 24], потерял 4 танка Т-34 (2 - подорвавшими на минах, 1 - сгоревшим, 1 - сломавшимся) [74, л. 26], 8 человек личного состава (1 - пропавшим без вести, 7 - ранеными) [74, л. 25].
174-й танковый батальон 13 августа потерял 7 танков (4 Т-70 - сгоревшими, 1 Т-70 - подорвавшимся на минах, 1 Т-70 - сломавшимся, 1 Т-34 - то ли сгоревшим, то ли подорвавшимся на минах) [80, лл. 32, 38],17 человек личного состава (13 - убитыми, 4 - ранеными) [80, лл. 31, 38].
Таким образом, фактические потери обоих танковых батальонов 13 августа составили не 4, а сразу 11 танков (4 Т-34 и 5 Т-70 сгорели или подорвались на минах,1 Т-34 и 1 Т-70 вышли из строя по техпричинам) и 25 человек личного состава (1 - пропавшим без вести, 13 - убитыми, 11 - ранеными).
В 173-м ТБ 13 августа наиболее отличились экипажи танков:
Т-34 младшего лейтенанта Николая Терешина (уничтожил 1 75-мм пушку, 1 ДЗОТ) [49, л. 191];
Т-34, где командиром башни был сержант Николай Тихонов (уничтожил 2 орудия ПТО) [102, л. 399].
В 174-м танковом батальоне 13 августа отличились экипажи танков:
Т-34 командира 1-й роты старшего лейтенанта Георгия Кныша (механик-водитель, вероятно, старший сержант Иван Ефимов; уничтожил 2 орудия ПТО, 3 пулеметные точки, 2 блиндажа, до 50 немцев) [90, л. 124];
Т-34 взводного лейтенанта Серафима Никонова (механик-водитель, вероятно, старший сержант В.О. Горшков; уничтожил 2 пушки, 1 пулемет, до 30 немцев) [73, л. 31];
Т-34 лейтенанта Василия Бойко (механик-водитель, вероятно, старшина Иван Шпыркин; уничтожил 2 пушки, 2 пулеметных расчета и до 30 пехотинцев; сам Бойко и его механик-водитель были ранены, однако танк сохранили исправным и вывели его с поля боя в укрытие) [49, л. 185];
Т-34, где радистом был младший политрук Анатолий Шарыгин (уничтожил 1 пушку, 2 пулемета и до 40 немцев) [73, л. 165];
Т-70 командира 2-й роты старшего лейтенанта Константина Крючкова (механик-водитель сержант Василий Логинов; гусеницами раздавил 1 пулеметную точку и 3 пехотинцев) [73, л. 153];
Т-70 командира 3-й роты старшего лейтенанта Бориса Иванова (механик-водитель сержант Василий Ключко; уничтожил 1 пушку, 2 пулемета и до 20 немцев) [73, л. 149].
В именных списках потерь 80-й ТБр за день 13 августа числятся 15 убитых (11 танкистов и 4 мотострелка), в т.ч. при прорыве обороны противника западнее деревни Остролучье погиб механик-водитель танка Т-70 сержант Николай Демидов (2-я рота, 174-й ТБ), сгорел в своем танке Т-70 механик-водитель сержант Василий Просиднеев (2-я рота, 174-й ТБ), а западнее Лукошкино сгорели в своих танках экипажи 174-го танкового батальона:
Т-34 лейтенанта Николая Коморного и комиссара 1-й роты политрука Ивана Семыкина (механик-водитель старший сержант Владимир Бобров, командир башни старший сержант Иван Арген);
Т-70 взводного 3-й роты лейтенанта Ивана Бобылева (механик-водитель сержант Павел Хлыстынов);
Т-70 младшего лейтенанта Александра Мочалова (механик-водитель сержант Владимир Хивренко; 3-я рота);
Т-70 взводного 3-й роты лейтенанта Федора Понюхно (прим. - его механик-водитель сержант Силин уцелел) [10; 80, лл. 10, 11].
80-й мотострелковый батальон весь день 13 августа в боевых действиях не участвовал и оставался в обороне, где подвергся ураганному артобстрелу со стороны противника, потеряв особенно много человек ранеными [49, л. 207]. В именных списках потерь бригады числятся 4 погибших на исходных позициях в 1 километре севернее Ореховни и у села Семеновское мотострелка. Среди прочих были ранены и госпитализированы командир 173-го ТБ капитан Голиков, отсекр партбюро 80-го МСБ старший политрук Василий Ушаков, командир танкодесантной роты старший лейтенант Виктор Никитин, командир стрелковой роты младший лейтенант Ахнав Шаймарданов, заместитель командира роты лейтенант Иван Ветютнев, комиссар роты младший политрук Григорий Кудряшев, взводные лейтенанты Дмитрий Жуганов, Александр Мухин, Михаил Романенко, младшие лейтенанты Мигран Журков (или Нурков, Нуркаев; 13 или 14 августа умер от ран), Василий Скрипай (Т-70, 173-й ТБ), командиры танков Т-34 лейтенанты Василий Бойко и Иван Котельников (1-я рота, 174-й ТБ), командир танка Т-70 младший лейтенант Шарит Ахметзянов (3-я рота, 174-й ТБ) [10].
Освобождение села Семеновское. 14 августа 1942 г.
В ночь на 14 августа 1942 г., как и было запланировано, в бой на участке 110-й стрелковой дивизии был введен 7-й гвардейский стрелковый корпус, после чего штаб 110-й СД произвел перегруппировку своих полков на правый фланг, поставив им своим боевым приказом №91 следующие задачи на наступление: правофланговый 1289-й стрелковый полк с танковой ротой 80-й ТБр должен был атаковать по маршруту Истра - Теплихово - Рыбники, а левофланговый 1287-й стрелковый полк с танковой ротой - по маршруту Семеновское - Красногорск - Редькино - Горки. Во 2-м эшелоне за 1287-м полком действовал 1291-й стрелковый полк [81, л. 50].
К утру 14 августа 80-я танковая бригада в 2 своих танковых батальонах имела на ходу 26 танков (18 Т-34, 8 Т-70) и 11 танков (6 Т-34, 5 Т-70) - в ремонте (в т.ч. 2 Т-34 и 1 Т-70 требовали капремонта) [74, л. 26; 80, л. 32]. По данным штаба 80-й ТБр, атака 110-й стрелковой дивизии при поддержке танков 80-й ТБр началась в 12.00, всего в атаку вышло 26 танков (17 Т-34, 9 Т-70) [84, л. 24], однако это было не так. В 12.00 атаковал только 174-й танковый батальон в составе 11 танков (6 Т-34, 5 Т-70). Еще 1 танк Т-70 батальона оставался в тылу, в деревне Фокино, местоположение других 3 исправных танков (1 Т-34, 2 Т-70) оставалось неизвестным [80, л. 18].
Потратив около 2 часов на сбор танков и переброску на новое направление, 173-й танковый батальон атаковал на Семеновское только в 12.50 в составе 6 танков Т-34 из 11, которые он имел в строю к этому времени [74, лл. 11, 12]. Таким образом, массированной танковой атаки на Семеновское не вышло с самого начала. Бой затянулся до 17.00, и только лишь в 17.00 танки совместно с пехотой заняли Семеновское и вышли на восточную окраину этого села, где закрепились [80, л. 18].
При взятии Семеновского отличились экипажи танков Т-34 173-го ТБ:
комиссара роты младшего политрука Виталия Дикуна (в 2 атаках уничтожил 1 средний танк, 1 автомашину с пехотой, 2 75-мм орудия с прислугой, 3 орудия ПТО, минометный расчет, 4 ручных пулемета с прислугой, 15 ДЗОТов, 18 укрепленных блиндажей, 1 артиллерийский склад, до взвода конницы; в 1-й атаке башенный стрелок младший сержант Иван Лобов был обожжен порохом с пушки, но не оставил свой экипаж до конца 2-й атаки) [49, л. 189];
взводного лейтенанта Генриха Даниловского, в состав которого также входил комиссар батальона старший политрук Раков (уничтожил одно 75-мм и 1 противотанковое орудия, 1 блиндаж, 2 ДЗОТа, до взвода пехоты; уже за Семеновским танк подорвался на мине, экипаж до вечера оставался внутри танка, пока тот не был эвакуирован с поля боя) [74, л. 10];
лейтенанта Ивана Черного (уничтожил одно 75-мм и 1 противотанковое орудия, 2 ДЗОТа, до роты пехоты, захватил 1 пленного) [49, л. 193].
В 174-м танковом батальоне отличились экипажи танков:
Т-34 командира 1-й роты старшего лейтенанта Георгия Кныша (уничтожил 1 бронемашину, 3 орудия ПТО, 3 блиндажа, до 70 немцев) [90, л. 124];
Т-34, где пулеметчиком был младший сержант Андрей Евдокимов (уничтожил 2 пушки, 4 пулемета и до 20 немцев) [106, л. 219].
В освобождении Семеновского помимо танкистов участвовал и 80-й мотострелковый батальон, который при этом согласно наградному листу на командира батальона капитана Куликова уничтожил 8 автомашин, 2 станковых пулемета, уничтожил или пленил 112 немцев [49, л. 203]. В бою за Семеновское были ранены командир и комиссар 80-го МСБ капитан Иван Куликов и батальонный комиссар Петр Чаушник, батальон временно возглавил его старший адъютант лейтенант Павел Степанов, а новым комиссаром стал зам. нач. политотдела бригады по комсомолу старший политрук Капитон Ефимов [102, л. 151].
После взятия Семеновского танки 80-й ТБр ударили далее в восточном направлении. В 18.30 немцы отметили прорыв до батальона советской пехоты с отдельными танками на свои позиции к востоку от Семеновского и прорыв их в район к западу от Теплихово [108, F. 642, 643]. При этом 1289-й стрелковый полк овладел деревней Истра [86, л. 6], в освобождении которой также участвовали и мотострелки 80-й ТБр, при этом отделение связистов во главе с сержантом Борисом Кашпаровым уничтожило из автоматов несколько немцев, захватило одну 37-мм пушку, 6 ручных пулеметов и продовольственный склад [73, л. 151]. Оставив Семеновское, Истру и Теплихово, противник к исходу дня отошел на рубеж Тишаково - Варганово - Пиширево - опушка леса к северу и к востоку от Теплихово - Матренино [87, F. 773].
Всего в бою за Семеновское 14 августа 173-й танковый батальон, по предварительным данным, уничтожил 1 средний танк, 2 автомашины, 4 лошади, 2 76-мм и 3 противотанковые пушки, 4 ДЗОТа [74, л. 11]. Позже штаб батальона отчитался об уничтожении 14 августа помимо 1 танка и 2 автомашин сразу 11 орудий, 1 миномета, 6 пулеметов, 33 ДЗОТов, 479 немцев [74, л. 24]. Потери батальона составили 5 танков Т-34 (1 - подорвавшимся на минах, 3 - подбитыми артогнем, 1 - по техпричинам) [74, л. 26] и 3 человека личного состава: 1 - убитым (башенный стрелок младший сержант Дмитрий Аксенов) и 2 - ранеными (прим. - раненый командир батальона капитан Голиков остался в строю, а механик-водитель Кисалков был госпитализирован) [74, лл. 12, 25].
174-й танковый батальон в бою за Семеновское 14 августа, по предварительным данным, уничтожил 2 танка, 8 автомашин, 2 полевых и 4 противотанковых орудия, 5 пулеметных точек, 5 блиндажей, кухню и до 300 немцев [80, л. 18], однако потерял, по одним данным, 2 танка (1 Т-34 - подорвавшимся на мине, 1 Т-70 - то ли сгоревшим, то ли подбитым) [80, л. 38; 84, л. 17], по другим данным - 3 танка (1 Т-70 - подбитым артогнем, 1 Т-34 и 1 Т-70 - по техпричинам) [80, л. 32], а также, по разным данным, 4-6 человек убитыми и 2-4 - ранеными) [80, лл. 24, 31, 38].
Таким образом, общие потери танковых батальонов 80-й танковой бригады 14 августа составили 7-8 танков (2 Т-34 - подорвавшимися на минах, 3 Т-34 и 1 Т-70 - подбитыми артогнем, 1-2 Т-34 - по техпричинам) и не менее 9 человек личного состава.
В именных списках потерь 80-й танковой бригады за 14 августа в бою за Семеновское числятся 18 убитых: вышеупомянутый башенный стрелок 173-го ТБ младший сержант Аксенов, командир танка Т-34 лейтенант Александр Дуплий (1-я рота, 174-й ТБ), механик-водитель Т-70 сержант Гаврил Николенко (3-я рота, 174-й ТБ) и 12 мотострелков; также в 500 метрах восточнее отметки 210,1 подорвались на минах и погибли 3 ремонтника 174-го ТБ сержант Борис Толкачев, красноармейцы Максим Пустовойтенко, Иван Сарычев. Среди прочих были ранены и госпитализированы ротный лейтенант Лев Рабовский, заместитель командира роты лейтенант Петр Сиклаков, комиссары рот политрук Михаил Свитнев, младшие политруки Петр Кошелев, Сергей Смирнов, взводные младшие лейтенанты Иван Ганоцкий, Николай Жеребцов, Петр Михейкин [10].
Поддерживаемая танкистами 110-я стрелковая дивизия за 13-14 августа, по уточненным данным, захватила 9 автомашин, 4 велосипеда, 6 37-мм и 5 105-мм орудий, 15 пулеметов, 220 винтовок, 4 пистолета, потеряв 620 человек личного состава убитыми и ранеными [86, л. 7].
Прорыв в Редькино. 15 августа 1942 г.
Заняв Семеновское, до утра 15 августа 1942 г. 80-й мотострелковый батальон оборонял это село, после чего утром атаковал и к 9.00 занял Варганово и высоту 247,5, где и закрепился. Всего за 1,5 дня боевых действий (до 15.00 15 августа) мотострелковый батальон уничтожил до 100 немцев, однако потерял 106 человек личного состава, в т.ч. 20 - убитыми и 86 - ранеными [84, л. 16]. В наградном листе на врио комиссара батальона старшего политрука Ефимова указаны несколько более завышенные цифры успехов батальона за эти 1,5 дня: 150-200 уничтоженных немцев, захваченные 10 автомашин, 2 пушки, 6 минометов [102, л. 151]
Оба танковых батальона 80-й ТБр, по одним данным, к утру 15 августа имели на ходу 18 танков (12 Т-34, 6 Т-70) и 19 танков (11 Т-34, 8 Т-70) - в ремонте (в т.ч. 4 Т-34 и 1 Т-70 требовали капремонта) [74, л. 26; 80, л. 32]. По другим данным, в батальонах оставалось в строю 17 танков (11 Т-34, 6 Т-70), 18 танков (13 Т-34, 5 Т-70) - в ремонте, 1 танк Т-70 оставался сгоревшим на поле боя, а 2 танка Т-70 пропали без вести в районе зернового совхоза [84, л. 16].
После дозаправки оба танковых батальона к 10.00 сосредоточились в деревне Шейки, где были объединены под общим командованием врио командира 173-го ТБ капитана Сергея Сотникова и в 12.30 в составе 12 танков (10 Т-34, 2 Т-70) выступили на исходные позиции на участок 1289-го стрелкового полка [84, л. 16], который к этому времени занял Теплихово и вышел в 1 км севернее и северо-восточнее Теплихово [86, л. 5]. В 16.30 группа Сотникова с исходных позиций на юго-восточных скатах высоты 225,1 (южнее Теплихово) выступила по маршруту Теплихово - Красногорск - Редькино [84, л. 20]. Штаб 110-й СД насчитал 15 участвовавших в наступлении 1289-го стрелкового полка танков [86, л. 7].
Пройдя Теплихово и поселок Красногорск (ныне не существует, 2 км северо-западнее Теплихово) и оторвавшись от пехоты 1289-го полка, группа Сотникова к 18.30 танками заняла Редькино, а затем - соседнее Сушево, где и перешла к обороне в ожидании подхода пехоты [84, л. 20]. Лишившись танковой поддержки, 1289-й стрелковый полк продвижение имел незначительное и к 20.00 всего лишь с боем занял Красногорск [86, л. 7], где был остановлен пехотой противника [84, л. 20].
Оборонявшаяся в Сушево танковая группа Сотникова подверглась сильному артобстрелу с северного и северо-западного направлений и, так и не дождавшись подхода своей пехоты, отошла из Сушево в Варганово, после чего вновь присоединилась к атакующей пехоте, поддержав ее атаку в направлении Варганово и Редькино [84, л. 19]. При поддержке танков уже ночью 1289-й стрелковый полк вышел на рубеж урочище Троица-Оселки (восточнее Редькино) - высота 218,1 [86, л. 8], а соседний 1287-й стрелковый полк к 23.00 овладел Редькино. Контратакой противник силою до роты пехоты отбил Редькино, однако повторной атакой 1287-й полк окончательно овладел этой деревней [86, л. 8].
Всего в бою 15 августа 173-й танковый батальон уничтожил 4 орудия, 2 миномета, 3 пулемета, 13 ДЗОТов, 194 немца [74, л. 24], однако потерял 3 танка Т-34 (1 - подбитым артогнем, 2 - по техпричинам) без потерь в личном составе [74, л. 26]. 174-й танковый батальон 15 августа потерял 2 танка (1 Т-34 то ли сгоревшим, то ли подорвавшимся на минах, 1 Т-70 - подбитым артогнем; подбита ходовая часть) [80, лл. 32, 38], по одним данным, 6 человек личного состава (2 - пропавшими без вести, 4 - ранеными) [80, л. 31], по другим данным, было потеряно всего 3 человека ранеными [80, л. 24], в т.ч. был контужен, но остался в строю командир 174-го ТБ капитан Дмитрий Джиоев [84, л. 18]. Пропавшим без вести оказался экипаж танка Т-70 младшего лейтенанта Григория Кошаева (механик-водитель сержант Соколов, 2-я рота) [80, л. 22]. В именном списке потерь Кошаев числится пропавшим без вести именно 15 августа. Соколова в списках потерь найти не удалось, имя его пока что неизвестно [10].
Общие потери танковых батальонов 80-й танковой бригады 15 августа составили 5 танков (1 Т-34 - сгоревшим, 1 Т-34 и 1 Т-70 - подбитыми артогнем, 3 Т-34 - по техпричинам) и 3-6 человек личного состава.
В именных списках потерь 80-й танковой бригады за 15 августа числятся всего 3 убитых мотострелка. Среди прочих в тот день был ранен и госпитализирован техник ГСМ лейтенант Николай Балуба, а также умер от ран один из рядовых мотострелков [10].
Наиболее отличился в боях 15 августа экипаж танка Т-34 взводного 174-го ТБ лейтенанта И.Е. Агарова (механик-водитель В.Р. Рогов, башенный стрелок старший сержант М.Т. Красов, пулеметчик младший сержант Андрей Евдокимов; уничтожил 1 автомашину, 2 пушки, 3 миномета, 6 пулеметов, 3 ДЗОТа и до 60 немцев) [80, л. 41; 106, л. 219].
Бой за Алферово 16 августа 1942 г.
В ночь на 16 августа 1942 г. 80-й танковой бригадой было получено боевое распоряжение штаба 33-й армии выйти в армейский резерв и к 4.30 сосредоточиться в лесу южнее Сидорово [79, л. 23]. Далее бригада согласно боевому приказу №0177 штаба армии (от 15 августа) нацеливалась на поддержку наступления 222-й стрелковой дивизии, которая должна была с утра 16 августа уничтожить противника в районе населенных пунктов Алферово, Павловское, Луково, выйти к реке Воря и перейти к обороне на ее восточном берегу на участке (иск.) Ильинки - Луково [82, лл. 18, 19].
Всего к утру 16 августа 80-я танковая бригада в 2 своих танковых батальонах имела на ходу 15 танков (10 Т-34, 5 Т-70) и 22 танка (13 Т-34, 9 Т-70) - в ремонте (в т.ч. 4 Т-34 и 1 Т-70 требовали капремонта) [74, л. 26; 80, л. 32]. Т.к. танковая группа Сотникова в ночь на 16 августа продолжала участвовать в боевых действиях, быстро вывести ее танки в район Сидорово не получилось. В 3.00 - 7.50 16 августа в лес южнее Сидорово были выведены остававшиеся в засаде в Варганово 5 танков (3 Т-34, 2 Т-70) 174-го ТБ [80, л. 24; 84, л. 19], чуть позже из деревни Шейки туда подтянулись еще 2 танка Т-70 174-го ТБ. О местоположении остальных 5 танков (2 Т-34, 3 Т-70) штаб батальона ничего не знал [80, лл. 19, 24].
Оставшиеся в расположении 110-й стрелковой дивизии танки Сотникова боевое распоряжение №05 штаба бригады не получали. В 7.30 через командира 1289-го стрелкового полка группа получила задачу от командира 110-й СД в составе 5 танков (4 Т-34, 1 Т-70) вместе с пехотой 1289-го СП атаковать из района Теплихово по маршруту Красногорск - отметка 226,2 - хутор Рыбники - Жигловка [84, л. 25]. В 9.00 с достигнутых накануне позиций в направлении деревни Рыбники двинулся 1289-й стрелковый полк [86, л. 8], а в 9.20 - собственно группа Сотникова. В 12.00 танки достигли Красногорска, после чего в 12.30 получили по радио распоряжение командира дивизии о возвращении танков и в 16.00 отошли на сборный пункт бригады в Сидорово [84, л. 25]. Всего в ходе своего рейда танковая группа Сотникова 16 августа захватила 6 конных подвод, 24 велосипеда, 3 105-мм орудия, 28 винтовок, много снарядов и патронов [84, л. 25]. Из потерь танковой группы известно лишь, что в ходе этого рейда в районе Редькино прямым попаданием снаряда в моторно-трансмиссионную группу был подожжен танк Т-34 командира 174-го ТБ капитана Джиоева (механик-водитель танка старшина Иван Шпыркин) [90, л. 185].
Пока 80-я танковая бригада частью сил продолжала поддерживать 110-ю стрелковую дивизию и стягивала танки под Алферово, утром введенный в бой на участке 222-й СД 98-й гвардейский стрелковый полк 30-й гвардейской стрелковой дивизии при поддержке танков 18-й ТБр овладел Алферово, выйдя на западный берег реки Воря, но затем был выбит оттуда контратаковавшим 17-м пехотным полком 31-й пехотной дивизии [88, л. 8].
Не дожидаясь подхода танковой группы Сотникова, в 11.30 штаб 80-й ТБр отдал боевой приказ (№01) в 17.20 силами одного только 174-го танкового батальона в составе 10 танков (5 Т-34, 5 Т-70) в 2-эшелонном построении атаковать совместно с 774-м стрелковым полком вдоль шоссе по маршруту Лукошкино - Алферово - Луково, полностью очистить восточный берег Вори на участке Алферово - Игнатьево, после чего перейти к обороне по западной окраине Алферово [79, л. 42]. Однако планам об участии в атаке 10 танков не было суждено сбыться. До вечера в район Сидорово прибыло всего 8 танков (4 Т-34, 4 Т-70) 174-го ТБ, и только 7 из них (3 Т-34, 4 Т-70) в итоге в 16.00 перешло к Алферово [80, лл. 20, 24].
При атаке Алферово также вышла неувязка. Ранее (прим. - вероятно, еще до повторного занятия немцами Алферово) командир 222-й СД указал, что Алферово занято подразделениями 774-го стрелкового полка, и приказал командиру бригады вывести танки в само Алферово, где передать их в распоряжение командира формируемой сводной танковой группы (командир 1-й роты 1-го батальона 18-й ТБр старший лейтенант Александр Бобрук). О повторном взятии немцами Алферово штаб 80-й ТБр ничего не знал, а потому вышедшие к Алферово танки совершенно неожиданно для себя попали под сильный огонь противотанковых орудий противника, довольно быстро потеряв 2 своих танка [84, л. 27].
По данным штаба 183-й пехотной дивизии, атака примерно 40 советских танков и до 2 полков пехоты на Алферово и чуть южнее него началась в 17.45 [87, F. 763]. Чуть позже было уточнено, что атаковало всего 20 танков [87, F. 762], что больше похоже на правду, т.к. помимо 7 танков 174-го ТБ в атаке участвовала лишь 18-я танковая бригада, имевшая к утру 16 августа всего 10 танков (3 КВ-1, 2 Т-34, 5 Т-70), часть из которых она почти наверняка уже потеряла в предыдущих атаках на Алферово 16 августа [89, л. 157]. Известно также об участии в атаке на Алферово 1 танка Т-34 173-го ТБ, который ворвался в Алферово, где уничтожил одно 75-мм орудие и 13-15 пехотинцев, однако в 17.20 (так в документе) был подбит внутри деревни вторым 75-мм орудием, прямым попаданием разбиты радиатор, баки, жалюзи и верхний бронелист, танк после этого требовал отправки в капремонт [74, л. 22].
Всего, по немецким данным, было подбито 3 советских танка, что соответствует потерям 80-й танковой бригады в Алферово. Тем не менее оставшиеся советские танки смогли уничтожить все немецкие противотанковые орудия в Алферово и обеспечили прорыв в деревню пехоты 98-го ГвСП [87, F. 763], которая оттеснила противника в юго-западную часть Алферово [89, л. 157].
Наиболее отличился в бою за Алферово экипаж танка Т-34 взводного 174-го ТБ лейтенанта И.Е. Агарова (механик-водитель В.Р. Рогов, башенный стрелок старший сержант М.Т. Красов, пулеметчик младший сержант Андрей Евдокимов; уничтожил 1 автомашину, 2 пушки, 3 миномета, 6 пулеметов, 3 ДЗОТа и до 60 немцев) [80, л. 41; 106, л. 219].
В целом за время боевых действий 16 августа 173-й танковый батальон, по уточненным данным, уничтожил всего 1 орудие и 30 немцев [74, л. 24], потеряв 1 танк Т-34 подбитым (прим. - в итоговом отчете штаба батальона сказано, что танк вышел из строя по техпричинам, что не так) [74, л. 26]. 174-й танковый батальон 16 августа потерял 3 танка (1 Т-34 - сгоревшим, 2 Т-70 - подбитыми артогнем в районе Алферово) [80, л. 32] и 2 человека ранеными [80, л. 31], в т.ч. в районе Алферово был ранен взводный 2-й роты лейтенант Семен Беспалов (танк Т-70) [80, л. 22].
Бой за Алферовские Выселки 17 августа 1942 г. Итоги боевых действий
К утру 17 августа 1942 г. 174-й танковый батальон в составе 8 исправных танков (4 Т-34, 4 Т-70) сосредоточился в лесу южнее Сидорово, где и оставался весь день, не участвуя в боевых действиях [80, л. 22]. 173-й танковый батальон согласно приказу штаба бригады оставшимися 5 исправными танками Т-34 сосредоточился в лесу южнее Алферово, встав в засаду [74, л. 22].
Отчаявшись удержать Алферово, противник с 12.00 17 августа вывел оттуда 17-й пехотный полк (31-я ПД) на западный берег реки Воря, однако продолжал удерживать за собой Алферовские Выселки, что в 1 километре южнее Алферово [87, F. 759]. В 19.00, по немецким данным, началась атака примерно 400 советских пехотинцев на Алферовские Выселки с юго-запада, а также 8 танков с пехотой из самого Алферово, с северо-запада [87, F. 755]. Это была пехота 98-го ГвСП, поддерживаемая 6 танками 173-го ТБ. Ворвавшись в Алферовские Выселки, танки высадили десант автоматчиков, после чего при их поддержке 98-й полк отбил контратаку противника и в 19.30 овладел Выселками, уничтожив при этом 1 повозку, 2 станковых пулемета, 3 блиндажа, 1 ДЗОТ, 1 наблюдательный пункт, рассеяв до роты пехоты [88, лл. 8, 9]. 183-я пехотная дивизия отметила прорыв на ее позиции 8 танков, которые с наступлением темноты отошли на исходные позиции, после чего в 21.50 отошла и советская пехота. В 23.00 теперь уже 1 советский танк ворвался на все те же немецкие позиции и высадил там десант пехоты, а затем проутюжил оборону пехотного взвода 6-й роты 475-го пехотного полка (255-я ПД). Командир взвода погиб при контратаке, еще несколько немецких солдат были пленены и вывезены на танке в расположение советских войск. В 5.10 18 августа немцы контратакой отбили свои потерянные позиции в Выселках, захватив при этом 3 пленных [87, F. 753].
В документах 80-й танковой бригады не удалось найти никаких сведений ни о вечерней танковой атаке, ни об участии 1 танка бригады в ночной вылазке. За день 17 августа 173-й танковый батальон потерял всего 1 танк Т-34 вышедшим из строя по техпричинам [74, л. 26]. Успехи батальона неизвестны. В личном составе потерь не было. 17 августа в медсанбате 110-й СД только лишь умер от ран один из ранее раненных рядовых мотострелков 80-й ТБр [10].
В ночь на 18 августа согласно полученному боевому распоряжению №06 штаба бригады 173-й танковый батальон в составе 7 исправных танков Т-34 перешел в лес южнее Сидорово в расположение главных сил бригады [74, л. 23]. Всего к утру 18 августа выведенная в резерв 33-й армии в лес южнее Сидорово 80-я танковая бригада все еще насчитывала в обоих танковых батальонах 16 исправных танков (12 Т-34, 4 Т-70) [74, л. 23; 80, л. 29]. В тот же день согласно боевому приказу №023 штаба бригады от 17 августа оба танковых батальона были сведены в один батальон, который возглавил капитан Сотников [79, л. 38].
Всего за время боевых действий с 13 по 17 августа 173-й танковый батальон уничтожил 2 танка, 5 автомашин, 21 орудие, 6 минометов, 18 пулеметов, 11 складов, 62 ДЗОТа, 832 немца [74, л. 24], потерял 14 танков Т-34 (4 Т-34 - сгоревшими или подорвавшимися на минах, 5 Т-34 - подбитыми, 5 Т-34 - вышедшими из строя по техпричинам) и 11 человек личного состава (1 - убитым, 1 - пропавшим без вести, 9 - ранеными) [74, л. 25]. По другим данным, с 13 по 16 августа батальон уничтожил 1 средний танк, 4 автомашины, 10 лошадей, 11 орудий (5 75-мм и 6 противотанковых), 8 пулеметных точек, 23 ДЗОТа, 15 блиндажей, до 4 рот пехоты, захватил 1 пленного, потеряв по боевым причинам 10 танков Т-34, 1 мотоцикл, 1 машину ЗИС-5, 12 человек личного состава: 1 - убитым и 11 - ранеными (прим. - 4 из 11 раненых остались в строю) [74, л. 20].
174-й танковый батальон 13-17 августа уничтожил 2 танка, 1 бронемашину, 103 автомашины, 35 повозок и 16 лошадей, 1 зенитное и 55 других орудий, 36 минометов, 105 пулеметов, 1 склад с боеприпасами, 1 радиостанцию, 69 ДЗОТов, 1 кухню, 839 немцев, захватил и сдал трофейным командам 5 автомашин, 20 повозок, 6 орудий, 8 минометов, 20 пулеметов, 2 радиостанции [80, л. 30], потерял 14 танков (3 Т-34 и 5 Т-70 - сгоревшими или подорвавшимися на минах, 4 Т-70 - подбитыми артогнем, 1 Т-34 и 1 Т-70 - вышедшими из строя по техпричинам), 33 человека личного состава (19 - убитыми, 2 - пропавшими без вести, 12 - ранеными) [80, л. 31]. По другим данным, батальон потерял 30 человек личного состава (17 - убитыми, 2 - пропавшими без вести, 11 - ранеными) [80, л. 25].
Таким образом, всего с 13 по 17 августа 80-я танковая бригада потеряла примерно 28 танков (18 Т-34, 10 Т-70), в т.ч. 12 танков (7 Т-34, 5 Т-70) - сгоревшими или подорвавшимися на минах, 9 танков (5 Т-34, 4 Т-70) - подбитыми артогнем, 7 танков (6 Т-34, 1 Т-70) - вышедшими из строя по техпричинам. В безвозвратные потери к 20 августа было списано 8 танков (2 Т-34, 6 Т-70) [84, л. 32]. Также с 13 по 20 августа 80-я танковая бригада потеряла 275 человек личного состава (39 - убитыми, 4 - пропавшими без вести, 232 - ранеными) [91, лл. 4, 6]. В именных списках потерь бригады за тот же период числятся 36 убитых, 3 умерших от ран и всего 1 пропавший без вести.
После всех проведенных боев на 16.00 20 августа 80-я танковая бригада насчитывала в строю 23 танка (16 Т-34, 7 Т-70), 3 танка (1 Т-34, 2 Т-70) - в среднем ремонте, 6 танков (5 Т-34, 1 Т-70) требовали отправки на капремонт, еще 8 танков (2 Т-34, 6 Т-70) были списаны в безвозвратные потери. Из числа этих 17 неисправных танков (8 Т-34, 9 Т-70) 12 танков (5 Т-34, 7 Т-70) были потеряны от артогня, 3 танка (2 Т-34, 1 Т-70) - от мин, еще 2 танка (1 Т-34, 1 Т-70) вышли из строя по техпричинам [84, л. 32]. Личного состава осталось 739 человек из тех 1014, что ранее числились в составе бригады [91, л. 6]. Также на 22 августа бригада имела 4 76-мм орудия ПТО, 6 82-мм минометов, 3 противотанковых ружья, 4 станковых и 6 ручных пулеметов ДП, 68 ППШ, 133 винтовки [84, лл. 33, 35].
Подготовка к новому наступлению
21 августа 1942 г. штаб 33-й армии отдал войскам боевой приказ №0190 о переходе в новое наступление для ликвидации противника к востоку от реки Воря и захвата плацдарма на западном берегу реки. Для усиления понесшей большие потери в минувших боях ударной группировки армии в бой вводилась переброшенная 19 августа из состава 43-й армии 17-я стрелковая дивизия, которую теперь и должна была поддерживать 80-я танковая бригада [82, л. 29]. В ночь на 22 августа сводный танковый батальон капитана Сотникова перешел в урочище Качева (южнее д. Силенки) [74, л. 35] и с 7.00 приступил к командирской рекогносцировке местности и увязке вопросов взаимодействия с частями 17-й СД. Мотострелковый батальон, штаб бригады, рота управления, ТЭП и СПАМ бригады остались в лесу у Сидорово. Всего к 14.00 22 августа 80-я танковая бригада имела в своем составе 23 исправных танка (16 Т-34, 7 Т-70), в т.ч. 20 танков (15 Т-34, 5 Т-70) - в составе сводного батальона Сотникова [84, л. 33].
В 22.00 22 августа штаб 17-й СД отдал войскам боевой приказ №67/оп на наступление. Усиливаемая саперной ротой 80-я танковая бригада должна была в ночь на 24 августа занять исходные позиции в роще южнее отметки 221,3 (южнее д. Заречье), утром переправиться через речку Ворю вброд на участке левофлангового 1312-го стрелкового полка, совместно с ним прорвать оборону противника на участке Бекрино - урочище Чалки, а после выхода на рубеж Федьково - высота в 1 километре восточнее Федьково продолжать вести наступление в северном направлении теперь уже совместно с правофланговым 1314-м стрелковым полком, который прорывал оборону противника на участке Бекрино - Отрадное. Артиллерийскую поддержку 1312-го СП оказывал весь 511-й ГАП РГК, а также 2-й дивизион 980-го артполка и 17-й минометный дивизион, 1314-й полк поддерживал только 1-й дивизион 980-го артполка. Во 2-м эшелоне дивизии оставался 1316-й стрелковый полк, который предполагалось ввести в бой на левом фланге 1312-го полка при выходе этого полка к Федьково. Учебный батальон, противотанковая батарея противотанкового дивизиона и 2 танковых взвода (Т-34 и Т-70) должны были оставаться в резерве командира дивизии в районе отметки 227,2 (северо-западнее д. Силенки). Конечный сборный пункт танков предписывалось организовать в роще в 1 километре южнее деревни Чаль [81, лл. 86, 87].
Штаб 80-й танковой бригады принял решение атаковать в 2-эшелонном построении в боевых порядках «углом вперед». В резерве помимо 2 танковых взводов в роще западнее деревни Силенки оставался мотострелковый батальон. Противотанковая батарея бригады должна была занять огневые позиции в 500 метрах юго-восточнее деревни Заречье и огнем прямой наводкой прикрыть переправу танков, которые атаковали по маршруту Заречье - Занино - северо-восточная опушка урочища Чалки - Федьково - юго-восточная опушка рощи, что западнее Шарапово [79, л. 52].
Силами разведывательного и саперного взводов бригады 21-24 августа была проведена разведка бродов через Ворю и северного берега реки, во время которой 22 августа в завязавшейся перестрелке с противником разведчик красноармеец Василий Роткин из винтовки убил 1 немецкого солдата [84, л. 95; 104, л. 195]. Уже 23 августа во время разведки переправы был ранен командир разведвзвода [84, л. 35], также в тот день военным трибуналом был приговорен к расстрелу некий лейтенант Константин Мусиенко - все известные потери 80-й танковой бригады до начала наступления [10].
В ночь на 23 августа 2 батальона 1312-го и 1314-го стрелковых полков сменили подразделения 112-й стрелковой бригады в районе деревень Отрадное, Заречье, а проведенная полками разведка выявила минное поле противника севернее Заречья, а также 3 брода на самой реке Воря [93, л. 293]. В ту же ночь 80-я танковая бригада подтянула остальные свои подразделения в район деревни Силенки [84, л. 34], в т.ч. в районе отметки 212,1 (0,2 км западнее д. Силенки) расположился мотострелковый батальон (201 человек личного состава), а в лесу в 1 километре севернее Силенок встала противотанковая батарея [84, л. 35]. За ночь противник несколько раз артминометным огнем обстреливал расположение танкового батальона, а в 0.50 23 августа немецкая авиация сбросила бомбы на опушку леса и при этом сожгла 1 автомашину [74, л. 36].
Противник
В своем написанном после окончания операции боевом отчете штаб 17-й СД так охарактеризовал оборону противостоявшего дивизии противника:
«Перед фронтом наступления дивизии, протяженностью около 2-х км - (иск.) Шатеша, Бекрино, оборонялись подразделения 82 и 17 ПП и 31 АП 31 ПД, отборная рота, 5 истребительный отряд, 753 саперный бат., танковые и артиллерийские подразделения неустановленной нумерации.
Передний край обороны противника - правый берег р. Воря, имел оборонительные сооружения полевого типа - ДЗОТы, траншеи, ходы сообщения, пулеметные гнезда с легкими перекрытиями, был усилен противотанковыми и противопехотными минами. В системе обороны противника Шатеша и Бекрино представляли собой опорные пункты, оснащенные большим количеством огневых и особенно автоматических средств. Дома и подвалы этих пунктов были оборудованы как ДЗОТы. В Бекрино имелось до 12 ДЗОТов» [94, л. 23].
Непосредственно Занино и Бекрино оборонял 3-й батальон 17-го пехотного полка 31-й пехотной дивизии (XX.AK, 3. Panzerarmee) [87, F. 720]. Захваченные 24 августа советскими войсками пленные из состава этого полка показали, что на 21 августа полк насчитывал всего 700 человек [97, л. 252]. Левее 3-го батальона 17-го ПП оборонялась боевая группа полковника Карста (IX.AK, 3. Panzerarmee), которая на 26 августа (согласно захваченному советскими войсками трофейному боевому приказу) состояла из 2-го батальона 432-го пехотного полка 131-й пехотной дивизии и 2-го батальона 7-го пехотного полка 252-й пехотной дивизии [97, л. 260].
Обнаружив 22-23 августа через наземную и воздушную разведку усилившееся передвижение автотранспорта, а также переброску нескольких советских танков (прим. - вероятно, 80-й ТБр) по дороге Дубна - Силенки, штаб 20-го армейского корпуса сделал из этого вывод о подготовке советских войск к наступлению против левого фланга корпуса [87, F. 725, 728; 108, F. 655], после чего 23 августа выдвинул в район деревень Дубенск, Паново, Материково свой резерв (усиленный 1-й батальон 17-го ПП 31-й ПД, 2-я легкая зенитная батарея 71-го зенитного полка, 1 тяжелая и 1 легковая батареи 2-го дивизиона 14-го зенитного полка, взвод Panzerj;ger I) [87, F. 723]. Аналогичный вывод о готовящемся советском наступлении против своего правого фланга сделал и штаб 9-го армейского корпуса, после чего 22 августа находившийся в резерве корпуса усиленный 18-м танковым батальоном 18-й танковой дивизии 282-й пехотный полк 98-й пехотной дивизии получил приказ выдвинуться в район деревни Машино, что в 9 километрах к северу от деревни Шатеша [98, F. 1439].
Наступление 24 августа 1942 г.
В 21.00 23 августа 1942 г., оставив 1 танк Т-34 из-за неисправности ленивца на выжидательных позициях, сводный танковый батальон Сотникова в составе 24 исправных танков (16 Т-34, 8 Т-70) выступил на исходные позиции в рощу южнее отметки 221,3 [74, л. 37]. В 5.00 24 августа 1312-й стрелковый полк (17-я СД) передовыми отрядами 1-го и 2-го стрелковых батальонов приступил к захвату Занино [94, л. 24], форсировал Ворю и к 6.30 занял южную часть Занино, тем самым захватив на северном берегу реки небольшой плацдарм [95, л. 2].
В 7.40 началась 20-минутая артподготовка [94, л. 24], одновременно с которой началось выдвижение на северный берег Вори главных сил 1312-го стрелкового полка [95, л. 2], а в 7.50 при поддержке противотанковой батареи и минометной роты приступил к переходу реки вброд сводный танковый батальон Сотникова в составе 21 танка (15 Т-34, 6 Т-70) [84, л. 36]. В 8.00 сразу после окончания артподготовки пехота 1312-го полка при поддержке танков перешла в наступление [87, F. 720; 94, л. 24]. Достаточно быстро батальон Сотникова разбил оборонявшийся перед ним малочисленный 3-й батальон 17-го ПП [87, F. 720], уже в 8.25-8.30 совместно с пехотой 1312-го СП занял Занино, а в 8.50-9.00 - соседнее Бекрино [84, л. 37; 94, л. 24], где было разбито и сожжено до 36 немецких автомашин [95, л. 2]. Только в 8.40 противник смог оправиться от артподготовки и открыл ответный артминометный огонь, а затем силами одной пехотной роты провел контратаку с целью отбить Занино и Бекрино, но она была успешно отбита 1-м и 3-м батальонами 1312-го СП [87, F. 720; 95, л. 2; 108, F. 657].
Оторвавшись от своей пехоты, в 9.40 танки Сотникова без каких-либо потерь успешно заняли урочище Чалки и ушли оттуда в северном направлении, следом за ними в 10.15 в урочище вошла пехота 1312-го СП [84, л. 37; 94, л. 24] и к 10.30 заняла северную опушку урочища, где было уничтожено 4 орудия ПТО [95, л. 2]. В 10.50 танки заняли Федьково, однако противник сосредоточенным огнем артиллерии, а также благодаря оставшимся в тылу танкистов пехотным опорным пунктам смог приостановить продвижение следовавшей за танками пехоты [87, F. 720]. Не дожидаясь подхода пехоты в Федьково, танки ударили оттуда далее на север и в 11.25 заняли сад, что юго-западнее деревни Тупичино. Потери танкистов пока что составляли всего 1 танк Т-70 подбитым и 1 человека раненым [84, лл. 36, 37].
Дальше танки замедлили свое продвижение вперед и, по-видимому, вернулись к пехоте 1312-го стрелкового полка, чтобы помочь ей в 13.10 выйти на северную окраину Федьково [94, л. 25]. Пытаясь задержать наступавших, противник бросил на их подавление авиацию. В 13.45 примерно 11-12 Ju 87 нанесли удар по советским войскам [94, л. 25; 96, л. 259; 98, F. 1441, 1442]. Быстро оправившись от этого удара, уже в 14.00 при поддержке танков 1312-й стрелковый полк занял деревню Чаль, где в 14.25 и танки, и пехота подверглись повторному удару 11-12 Ju 87, под воздействием которого на некоторое время приостановили свое продвижение [84, л. 37; 94, л. 25; 96, л. 259; 98, F. 1441, 1442].
Далее советская пехота при поддержке танков заняла деревню Юртово (севернее д. Чаль), после чего, по некоторым данным, танкисты были вынуждены отойти на дозаправку на сборный пункт, временно лишив пехоту танковой поддержки [94, л. 26]. Левофланговый 3-й батальон 1312-го СП, по немецким данным, в 15.00-15.30 занял Толчино и Подселье, отбросив остатки 3-го батальона 17-го ПП (около 70 человек) на рубеж лес южнее Толчино - Костино [87, F. 718, 719].
Заняв Юртово, 1-й и 2-й батальоны 1312-го стрелкового полка частью сил продвинулись еще на 2,5 километра в северном направлении и заняли деревню Слобода Поворская, где разгромили штаб неизвестной немецкой части (прим. - сами пехотинцы сочли его штабом 31-й пехотной дивизии, но это не так), уничтожили до 80 немцев [94, л. 26], а также захватили обоз с лошадьми [95, л. 4]. По соседству танки батальона Сотникова с десантом пехоты вышли к деревне Струя, где столкнулись с вышедшей в эту деревню и лес к югу от Струи моторизованной группой 198-го саперного батальона и 198-го противотанкового батальона 98-й ПД и с ходу обратили эту группу в бегство. Среди прочих был обстрелян автомобиль самого командира саперного батальона обер-лейтенанта Хауга, Хауг и его сопровождающий были ранены [119, с. 183]. Всего, по советским данным, в Струе было уничтожено до 50 автомашин и 50 лошадей [94, л. 26].
В это же время в деревню Михеево, что к юго-востоку от Струи, прибыл переброшенный сюда штабом 9-го АК для нанесения контрудара 1-й батальон 282-го пехотного полка (98-я ПД). Командир полка майор Хайм прямо с марша бросил в контратаку на Струю и в лес к югу от нее передовую 2-ю роту 1-го батальона во главе с обер-лейтенантом Германом Зесснером, которая атаковала под прикрытием выдвинувшейся вперед 1-й батареи 198-го артполка. Подпустив немецкую пехотную роту на 300 метров, высадившиеся с танков десантники внезапно открыли по ней огонь из пулеметов, нанеся немцам некоторые потери, однако введенный в бой пулеметный взвод фельдфебеля Кольба своим огнем подавил сопротивление десантников, после чего в получасовом бою рота Зесснера вновь овладела деревней Струя, а танки батальона Сотникова с оставшимися при них советскими пехотинцами отошли в южном направлении [119, с. 183].
Одновременно с атакой роты Зесснера 1-я рота 1-го батальона 282-го ПП во главе с обер-лейтенантом Финке атаковала от Михеево через лес на Юртово. В лесу немецкие пехотинцы столкнулись с 2 танками 80-й ТБр (прим. - возможно, те же, что атаковали Струю), в бою с ними вывели из строя почти всех сидевших на танках десантников, однако и сами потеряли 2 человека убитыми и 3 - ранеными. Оба танка, развернувшись, ушли в южном направлении, после чего 1-й батальон 282-го ПП зачистил леса между Михеево и Юртово (прим. - по немецким данным, это состоялось уже в 15 часов, что маловероятно) и после небольшой передышки при поддержке сопровождавшего его противотанкового взвода под прикрытием огня 1-го дивизиона 198-го артполка занял Юртово [119, с. 183, 184].
Обнаружив в лесу у Юртово противника силою до 600 человек с танками, ранее вошедшие в Слободу Поворскую подразделения 1312-го стрелкового полка оставили эту деревню и с боем отошли оттуда в Чаль к главным силам полка, где и заняли оборону. Ранее направлявшиеся в Слободу Поворскую танки 80-й ТБр, не дойдя до этой деревни, также повернули обратно на юг и отошли в Чаль [95, л. 3].
К этому времени сложилась следующая ситуация. Прорвав оборону противника на 2-километровом участке и углубившись в расположение противника на стыке 9-го и 20-го армейских корпусов до 8 километров в глубину, 17-я стрелковая дивизия значительно оторвалась от своих соседей - 5-й гвардейской стрелковой дивизии и 112-й стрелковой бригады, которые практически не имели продвижения (только 21-й гвардейский стрелковый полк благодаря соседнему слева 1314-му стрелковому полку занял деревню Шатеша, несколько расширив участок прорыва 17-й СД на восток). Фланги 17-й стрелковой дивизии растянулись, чем не замедлил воспользоваться противник, который в 15.20 контратаковал силами до батальона пехоты со стороны Митино на Бекрино [97, л. 251]. Это был введенный в бой из резерва 20-го армейского корпуса усиленный 1-й батальон 17-го пехотного полка 31-й ПД. В ходе контратаки батальон левым флангом достиг южной части урочища Чалки [94, л. 25], а правым флангом в 16.15 достиг северной окраины Занино, но здесь он был остановлен фланговым огнем из-за реки и более продвижения вперед не имел [87, F. 719].
В 15.30 в полки был передан приказ командира 17-й СД закрепиться на достигнутых позициях [94, л. 25]. Ожидался ввод в бой на участке 17-й дивизии находившейся в армейском резерве 30-й гвардейской стрелковой дивизии. Приказ об этом штабом 30-й ГвСД был получен еще в 14.30, с 16.30 до 19.00 его авангардный 96-й гвардейский стрелковый полк в полном составе выступил из района отметки 221,3, однако продвижение колонн было замедлено ударами немецкой артиллерии и авиации и только к 22.00 полк завершил сосредоточение в овраге в 500 метрах западнее Отрадное в готовности к переправе через Ворю [109, лл. 75, 76].
Из-за задержки с вводом в бой 30-й гвардейской дивизии 17-я стрелковая дивизия была вынуждена своими силами удерживать довольно обширную захваченную ею территорию. Достигнув южной опушки леса к востоку от Юртово [98, F. 1441], 1-й батальон 282-го пехотного полка в 19.00 ударил непосредственно на саму деревню Чаль, однако здесь он встретил усилившееся сопротивление главных сил 1312-го и 1316-го стрелковых полков, а также насчитал 6 советских танков (батальон Сотникова), которые обстреливали немцев с окраины деревни осколочными снарядами. Потеряв за день 80 человек личного состава (19 - убитыми и 61 - раненым, в т.ч. погиб командир 2-й роты обер-лейтенант Герман Зесснер и был тяжело ранен командир 4-й роты обер-лейтенант Шунк), батальон так и не смог ворваться в Чаль и вынужден был приостановить свое наступление [119, с. 184]. Советские войска наблюдали участие в атаках на Чаль с севера и северо-востока до 14-15 немецких танков [95, л. 3].
Пока 1-й пехотный батальон атаковал с севера, с востока в 19.30 и в 20.45 дважды атаковал через Ясную Поляну на Шатешу поддержанный танками 18-го танкового батальона (18-я ТД) 2-й батальон того же 282-го пехотного полка, который был временно подчинен боевой группе Карста. По одним данным, обе атаки удалось отбить благодаря вводу в бой резерва 1314-го стрелкового полка и 3-й роты учебного батальона 17-й СД, по другим данным, уже в 20.30 немцы полностью овладели Шатешой (но это маловероятно) [94, л. 25; 98, F. 1441; 119, с. 184].
К вечеру противостоявший 17-й стрелковой дивизии 282-й пехотный полк располагался на рубеже: район к северу от деревни Чаль - отметка 210,0 - западная окраина Тупичино - 400 метров северо-восточнее Шатеши [98, F. 1441]. Перед ним в 1-2 километрах западнее Тупичино оборонялись 2 батальона 1314-го СП, на южной и северной окраинах деревни Чаль (прим. - в донесении значится Юртово, но это не могло быть в принципе) - 2 батальона 1312-го СП, северо-западнее и западнее Чаль - 2-й батальон 1316-го СП, в Федьково - 3-й батальон 1312-го СП, а от урочища Чалки и далее по речке Чалька - 3-й батальон 1316-го СП. Шатеша прикрывалась резервом 1314-го СП и учебным батальоном 17-й СД [93, л. 296]. К северу от Шатеши оборонялся в отрыве от главных сил 5-й ГвСД 21-й гвардейский стрелковый полк [99, л. 34]. Сводный танковый батальон Сотникова в составе 13 исправных танков (9 Т-34, 4 Т-70) располагался в самой деревне Чаль позади 1312-го и 1316-го стрелковых полков [80, л. 42].
За день 24 августа 80-я танковая бригада заняла 5 населенных пунктов, уничтожила до 10 автомашин, обоз с боеприпасами, 10 орудий, 12 минометов, 8 противотанковых ружей, 20 пулеметов, 5 ДЗОТов, продуктовый склад, штаб неизвестной части, 1 рацию, до 1500 немцев, захватила 8 автомашин и большое количество боеприпасов (переданы пехоте) [84, л. 39]. Те же цифры стоят в наградном листе на начальника штаба бригады подполковника Смахтина [107, л. 438], но уже в наградном листе на командира сводного танкового батальона капитана Сотникова его танковому батальону приписано уничтожение 24 августа 3 тракторов, 30 автомашин, 75 лошадей, 40 орудий, 12 минометов, 12 противотанковых ружей, 48 пулеметов, 34 ДЗОТов, 1 рации, штаба полка, склада продовольствия, до 1500 немцев, а также захват 8 грузовых машин с боеприпасами [40, л. 94].
Потери 80-й танковой бригады 24 августа составили 7 танков (4 Т-34, 3 Т-70), в т.ч. 1 танк Т-70 сгорел, 5 танков (3 Т-34 и 2 Т-70) были подбиты артогнем, а 1 танк Т-34 поврежден под бомбежкой [84, л. 39]. В личном составе, по предварительным данным, было потеряно 6 человек: 2 - убитыми и 4 ранеными [74, л. 38]. 17-я стрелковая дивизия 24 августа, по собственным данным, уничтожила около 1000 немцев, захватила 13 пленных из состава 17-го пехотного полка (31-я ПД), однако потеряла 481 человек личного состава убитыми и ранеными [94, л. 27].
Наиболее отличились в наступлении 24 августа экипажи танков Т-34 173-го танкового батальона:
комиссара роты младшего политрука Виталия Дикуна (уничтожил 2 трактора, 1 автомашину, 6 полевых и 8 орудий ПТО, минометную батарею, 13 пулеметов, 12 ДЗОТов, 14 блиндажей, взвод кавалерии и 250 немцев; сам Дикун был тяжело ранен, но оставался в строю до конца боя) [105];
лейтенанта Александра Харченко (механик-водитель старший сержант Василий Бызов, радист-пулеметчик старший сержант Иван Полиевиц; уничтожил 1 автомашину, 2 75-мм орудия,1 пулемет, 2 ДЗОТа, до 100 немцев) [104, лл. 173, 191, 199];
также отличился экипаж Т-34, где командиром башни был старший сержант Степан Леготин (уничтожил 6 75-мм и 8 противотанковых орудий, 14 минометных батарей, 1 пулемет, 2 ДЗОТа, 12 блиндажей, до взвода кавалерии, до 200 немцев [104, л. 185].
В 174-м танковом батальоне экипаж танка Т-34 взводного лейтенанта И.Е. Агарова (механик-водитель, вероятно, старший сержант В.Р. Рогов, башенный стрелок, вероятно, старший сержант М.П. Красов, пулеметчик младший сержант Андрей Евдокимов) [80, л. 41] в бою 24 августа уничтожил 1 автомашину, 2 пушки, 3 миномета, 6 пулеметов, 3 ДЗОТа и до 60 немцев. Танк был подбит артогнем, экипаж попытался вывести танк с поля боя, однако вторым прямым попаданием снаряда танк был подожжен. Пожар быстро перекинулся в боевое отделение и отделение механика-водителя, загорелась одежда на танкистах, после чего по приказу командира экипаж покинул танк и попытался потушить пожар, находясь снаружи танка. При этой попытке командир танка лейтенант Агаров от полученных ожогов потерял сознание и чуть было не сгорел, однако пулеметчик Евдокимов под огнем противника ползком дотащил его до воды и затушил на нем горящую одежду, за что позже и был награжден - один из всего экипажа [106, л. 219].
В полуокружении. Бои 25 августа 1942 г.
В ночь на 25 августа 1942 г. в ходе 3-й по счету атаки 2-й батальон 282-го пехотного полка (98-я ПД) при поддержке танков с боем занял Шатешу [94, л. 25; 98, F. 1441]. Дальнейшее его продвижение было остановлено введенными наконец-то в бой 94-м и 96-м гвардейскими стрелковыми полками 30-й гвардейской дивизии, которые затем весь день 25 августа безуспешно пытались отбить Шатешу [100, л. 48]. Опасаясь быть отрезанными противником, той же ночью батальоны 1312-го и 1316-го стрелковых полков оставили деревню Чаль и отошли в Федьково, соединившись с оборонявшимся восточнее Федьково 1314-м стрелковым полком [95, лл. 3, 4].
Отремонтировав за ночь 2 танка Т-70, к утру 25 августа 80-я танковая бригада насчитывала 15 танков (10 Т-34, 5 Т-70) в строю и 6 танков (5 Т-34, 1 Т-70) - в ремонте [84, л. 39], в т.ч. сводный танковый батальон имел на ходу 13 танков (10 Т-34, 3 Т-70), которые, несмотря на отход пехоты, до утра оставались в роще южнее деревни Чаль [74, л. 38].
В 8.00 согласно полученному приказу командира бригады батальон Сотникова в составе 11 танков (8 Т-34, 3 Т-70) атаковал из рощи, что в 1 километре юго-западнее Тупичино, в направлении Ясной Поляны, однако пехота 17-й СД за танками не пошла. Потеряв 2 своих танка, батальон отошел на сборный пункт в Бекрино, где занял круговую оборону [84, л. 39]. Только лишь в 11.20 3-й батальон 1312-го СП выступил из Федьково в контратаку на Ясную Поляну. Никакой танковой поддержки батальон теперь уже не имел, а потому никакого успеха не добился [95, л. 3].
Возобновив с утра прерванное на ночь контрнаступление, 1-й батальон 17-го пехотного полка (31-я ПД) в ходе атак вновь занял утраченные 24 августа немецкие позиции севернее Занино [87, F. 713], а введенные в бой 1-й и 2-й батальоны 289-го пехотного полка (98-я ПД) вышли на высоту севернее Шатеши [119, с. 186]. Выяснив в ходе разведки боем, что советские войска оставили Чаль, усиленный 3-й ротой 198-го саперного батальона 1-й батальон 282-го ПП на рассвете занял эту деревню и в 12.15 через лес вышел с севера к Федьково [119, с. 186]. В деревне Чаль после отхода советской пехоты оставалось 4 неисправных танка сводного танкового батальона Сотникова, которые были, по всей видимости, захвачены противником [84, л. 40].
Выйдя к Федьково, после короткой подготовки усиленный саперами 1-й батальон 282-го ПП атаковал эту деревню, однако под огнем советских противотанковых орудий, пулеметов, а также стоявших в Федьково танков батальона Сотникова понес большие потери и продвижения не имел. После удара пикирующих бомбардировщиков и короткого артналета батальон атаковал повторно, силами 1-й роты обер-лейтенанта Финке ворвался на северную окраину Федьково, далее на плечах отступающей советской пехоты ворвался в лес урочища Чалки к югу от Федьково и вышел на его опушку в 400 метрах от Бекрино, после чего занимаемая советскими войсками горловина «мешка» сузилась до 1000 метров, а оставшиеся в Федьково батальоны 17-й стрелковой дивизии оказались под угрозой полного окружения. Потери 1-го батальона 282-го ПП 25 августа составили всего 81 человек (13 - убитыми, 68 - ранеными) [98, F. 1442, 1443; 119, с. 186, 187].
Позже танковый батальон Сотникова, вероятно, был брошен в контратаку, однако под огнем 2 немецких орудий из урочища Чалки, потерял 7 танков подбитыми и к 15.00 оставшимися танками вновь отошел в район к западу от Бекрино, где и занял оборону. Всего к этому времени 80-я танковая бригада насчитывала в строю всего лишь 6 танков (5 Т-34, 1 Т-70) [84, л. 40].
С 17.00 все еще остававшиеся в районе Федьково батальоны 17-й стрелковой дивизии начали отходить из полукольца в район Занино и Бекрино [94, л. 25], последним к Занино в 20.00 отошел 1316-й стрелковый полк [95, л. 4]. Часть подразделений 1312-го и 1316-го полков так и остались отрезанными у Федьково, ночью они отдельными группами и одиночками продолжали отходить в район Занино - Бекрино [93, л. 298]. Той же ночью в район Бекрино отошел и оказавшийся в окружении севернее деревни Шатеша 21-й гвардейский стрелковый полк (5-я ГвСД) [99, л. 34].
Здесь, на участке Занино - Бекрино - Шатеша (иск.) линия фронта временно стабилизировалась. К утру 26 августа с юго-востока, юга и юго-запада Шатешу окаймлял 94-й гвардейский стрелковый полк (30-я ГвСД) [100, л. 52], Бекрино занимали 1314-й стрелковый полк и учебный батальон 17-й СД, а Занино - 1316-й стрелковый полк [93, л. 298]. Сводный танковый батальон Сотникова в составе 7 танков (5 Т-34, 2 Т-70) к вечеру 25 августа оставался в засаде западнее Бекрино [74, л. 39]. Всего в боях 24-25 августа, по предварительным данным, батальон Сотникова потерял 18 танков, в т.ч. 10 подбитых танков (6 Т-34, 4 Т-70) остались на территории противника, а 8 танков (6 Т-34, 2 Т-70) были эвакуированы на СПАМ [74, л. 39].
По уточненным данным, в расположении противника осталось не 10, а 9 подбитых танков(5 Т-34, 4 Т-70), в т.ч. 7 танков (4 Т-34 и 3 Т-70) были сожжены, 1 танк Т-70 подбит артогнем, а 1 танк Т-34 поврежден при бомбежке. Еще 2 танка Т-34 было эвакуировано с поля боя. За эти 2 дня 80-я танковая бригада, по собственным данным, уничтожила 3 трактора с прицепом, 23 автомашины, 10 повозок с боеприпасами, 75 лошадей, 48 орудий, 12 минометов, 12 противотанковых ружей, 40 пулеметов, 34 ДЗОТа, 19 блиндажей, 4 воинских склада, 1500 немцев. В личном составе бригада потеряла 116 человек личного состава: 84 - убитыми, 32 - ранеными (прим. - вероятно, все же эти цифры стоило бы поменять местами, но так написано в документе) [84, л. 44]. Поддерживаемая танкистами 17-я стрелковая дивизия 25 августа потеряла 691 человек убитыми и ранеными. Общие ее потери за 2 дня боев составили 1172 человека личного состава убитыми и ранеными (не считая пропавших без вести) [94, л. 27].
В именных списках потерь 80-й ТБр за 24-25 августа числятся 14 убитых, 1 расстрелянный и 2 умерших от ран. Так, 24 августа военным трибуналом 17-й стрелковой дивизии приговорен к расстрелу командир взвода танков Т-70 2-й роты 174-го танкового батальона лейтенант Семен Беспалов. В районе Бекрино погибли командир танка Т-70 173-го ТБ младший лейтенант Николай Терешин, командиры башен старший сержант Петр Корнишин, сержант Николай Тиханов; в районе Федьково - командир роты средних танков 173-го ТБ лейтенант Евгений Ковстенков, заместитель командира 1-й роты 174-го ТБ лейтенант Иван Прокуронов, механик-водитель танка Т-70 сержант Сергей Субботин (174-й ТБ); у деревни Чаль - командир роты лейтенант Евлантий Новостепков, механик-водитель старший сержант Владимир Яценко (173-й ТБ).
Также 24 августа среди прочих были ранены: у Федьково - комиссар роты малых танков политрук Иван Пивень (174-й ТБ), заместитель командира роты лейтенант Иван Егоров, командиры танков лейтенант Леонид Межиров (1-я рота, 174-й ТБ), младший лейтенант Павел Смоляков; у деревни Чаль - начальник химической службы лейтенант Иван Гуров (в тот же день умер от ран в медсанбате 17-й СД), отсекр ВЛКСМ младший политрук Иван Валов (умер от ран 25 августа), комиссар роты средних танков 173-го ТБ политрук Виталий Дикун, пом. ком. по тех. части 173-го ТБ инженер-капитан Александр Трубин, командир танка младший лейтенант Николай Ковальский.
25 августа погибли: у деревни Чаль - командир танка лейтенант Израил Альпер (173-й ТБ), командир отделения сержант Петр Большаков; у Федьково - командир танка младший лейтенант Василий Слободков, механик-водитель младший сержант Николай Серогодский; у Бекрино - комиссар роты политрук Валентин Калапеткин, командир башни старшина Сергей Ткачев.
Также 25 августа среди прочих были ранены командир роты малых танков старший лейтенант Борис Иванов, пом. ком. роты по тех. части техник-лейтенант Михаил Березнев, командир стрелковой роты лейтенант Степан Майоров, командиры танков младшие лейтенанты Иван Исланкин (1-я рота, 174-й ТБ), Анатолий Родин, старшина Петр Холоденко [10].
В армейском резерве
В 20.00 25 августа 1942 г. штабом 80-й танковой бригады была получена шифровка о переходе в подчинение 30-й ГвСД и формировании сводного танкового батальона из состава 18-й и 80-й танковых бригад и 5-го отдельного танкового батальона. Списочный состав - 16 танков (1 КВ-1, 6 Т-34, 1 Mk.II «Matilda», 2 Т-70, 6 Т-60). Из этого числа к 4.00 26 августа в районе исходных позиций у отметки 221,3 сосредоточилось только 8 танков (4 Т-34, 2 Т-70, 2 Т-60), которые и составили танковый батальон капитана Сотникова нового состава [84, л. 44].
В 5.30 26 августа под прикрытием тумана 1-й батальон 282-го пехотного полка и 3-я рота 198-го саперного батальона атаковали из урочища Чалки на восток навстречу атаковавшему севернее Шатеши 2-му батальону 289-го пехотного полка (98-я ПД). Соединившись вместе, они при поддержке 8 танков 18-го танкового батальона (18-я ТД) ударили в южном направлении, на Бекрино [119, с. 188, 189]. С 6.30 к атаке на Бекрино с запада присоединился и 1-й батальон 17-го пехотного полка (31-я ПД) [98, F. 707].
Все утро немцы пытались вновь овладеть Бекрино и полностью ликвидировать советский плацдарм. В отражении последовавшей в 9.00 очередной атаки немецкого пехотного батальона с 4 танками на Бекрино и Занино участвовали и 3 танка Т-34 сводного танкового батальона Сотникова. Отбив атаку без каких-либо для себя потерь, танкисты затем отошли на исходные позиции [84, л. 45].
С 14.00 26 августа распоряжением командующего 33-й армии 80-я танковая бригада была выведена в армейский резерв [84, л. 45]. Передав танки 18-ТБр и 5-го ОТБ обратно в свои части, с 20.30 26 августа до 1.00 27 августа 80-я танковая бригада в составе своих 13 танков (10 Т-34, 3 Т-70) перешла в новый район сосредоточения - в лес, что южнее зернового совхоза (12 км северо-восточнее ст. Темкино), где приступила к выкапыванию щелей для личного состава и матчасти. В 5.55 со стороны Дубны бригада в течение 15 минут подвергалась сильному артобстрелу, в результате чего потеряла 21 человек личного состава: 6 - убитыми и 15 - ранеными. Также осколками пробило несколько колесных машин [74, л. 40; 84, л. 46]. Никто из танкистов не пострадал. В именных списках потерь 80-й танковой бригады за 27 августа числятся 5 погибших стрелков, пулеметчиков и шоферов и 1 умерший от ран в полевом госпитале командир стрелкового отделения. Среди прочих были ранены командир стрелковой роты лейтенант Степан Майоров, командир роты автоматчиков лейтенант Дмитрий Ростовцев, взводный лейтенант Сергей Шевченко, уполномоченный Особого Отдела НКВД политрук Иван Нетруненко [10].
27 августа в адрес 80-й танковой бригады поступило с ремонтных баз 9 танков (1 Т-34, 4 БТ-7, 4 БТ-5) [101, лл. 11, 22], в связи с чем оставшиеся в сводном танковом батальоне танки были вновь распределены по 2 танковым батальонам. В ночь на 28 августа 80-я танковая бригада совершила очередной переход и к 4.00 сосредоточилась в лесу южнее Сидорово [84, л. 49]. В 173-м батальоне оставалось 3 танка Т-34 в строю и 4 Т-34 в ремонте, в 174-м батальоне - 2 танка (1 Т-34, 1 Т-70) в строю и 6 танков (3 Т-34, 3 Т-70) в ремонте [84, л. 47]. Утром в 173-й батальон прибыло 7 из 8 направленных в батальон танков БТ-5/7 [74, л. 43], 8-й танк (БТ-5), по-видимому, прибыл только 29 августа. В тот же день, 29 августа, указанные танки были торжественно вручены танковым экипажам батальона [74, л. 47].
Также либо 28 августа, либо в ночь на 29 августа в результате обстрела противником расположения находящегося подбитым на нейтральной полосе в районе переправы у Занино танка Т-34 174-го ТБ (бортовой номер 60-20) был убит радист танка старший сержант Николай Петренко, а экипаж танка был вынужден, сняв с танка затвор пушки и пулемет, оставить свою машину [80, л. 46]. Возможно, это был экипаж командира 1-й роты старшего лейтенанта Георгия Кныша: именно в состав его экипажа на 15 августа входил Петренко [80, л. 41].
Подготовка к новому наступлению
28 августа 1942 г. штаб 33-й армии боевым приказом №0193 подчинил 80-ю танковую бригаду 7-му гвардейскому стрелковому корпусу, который получил задачу с утра 31 августа прорвать оборону противника на участке Заборье - Шатеша и нанести удар в северном направлении с целью ликвидации противника к востоку от реки Воря [82, л. 41].
В 9.00 30 августа штаб 7-го ГвСК отдал войскам боевой приказ №18 на наступление. Усиливаемая 80-й танковой бригадой 112-я стрелковая бригада должна была прорвать оборону противника у деревни Заборье (в документах военных лет писалась как Задорье; ныне не существует, 3 км юго-западнее д. Скугорево), овладеть деревнями Заборье, Пятница и Скугорево и далее обеспечивать правый фланг соседней слева 5-й ГвСД, которая, собственно, и наносила главный удар [101, л. 31]. Практически тут же штаб 80-й ТБр отправил в штаб армии следующий доклад: «Поставленная задача командиром 7-го гвард. СК - наступление 80-й танковой бригады по боевому курсу Задорье, Пятница, Скугорево сковывает маневренность танков и опорный пункт пр-ка Скугоревские высоты атаковываются непосредственно, тем более что система ПТО Скугорево не вскрыта. По боевому курсу танки должны три раза форсировать ручьи с топкими берегами»; в конце доклада следовало предложение использовать танки во 2-м эшелоне ударной танковой группы армии по боевому курсу Фатейково - Лопатино - Подсосенье [84, л. 54].
Дожидаясь ответа на этот доклад, 30-31 августа 80-я танковая бригада проводила рекогносцировку местности в направлении действий бригады [74, л. 51; 84, л. 55]. В тот же день, 31 августа, бригадой было получено на пополнение 4 танка КВ-1, которые во 2-й половине дня вместе с 2 танками Т-34 174-го танкового батальона вошли в состав 173-го танкового батальона, а все 8 танков БТ-5/7 173-го ТБ переданы в 174-й танковый батальон [74, л. 51; 80, л. 49].
Изменив свое первоначальное решение, 31 августа штаб 33-й армии боевым приказом №0194 приказал 7-му стрелковому корпусу сместить направление главного удара на левый фланг, на западный берег реки Воря, т.е. туда, где еще 6 дней назад провалилось наступление 5-й гвардейской и 17-й стрелковых дивизий [82, л. 38]. В 9.40 1 сентября своим боевым приказом №13 штаб 7-го ГвСК переподчинил 80-ю танковую бригаду 30-й гвардейской стрелковой дивизии, поставив дивизии задачу с исходного рубежа Заречье - Отрадное наступать в направлении Федьково и далее на деревню Чаль. Справа через Шатешу атаковала усиленная 2 танковыми бригадами 17-я стрелковая дивизия, слева - не имевшая танков 125-я стрелковая бригада [101, л. 65].
Штаб 30-й ГвСД принял решение (боевой приказ №032/оп) наступать в 2-эшелонном построении. Справа, с исходного рубежа роща севернее Отрадного - школа в Бекрино атаковал в северном направлении поддерживаемый огнем 64-го ГАП РГК и 33-го гвардейского минометного дивизиона 96-й гвардейский стрелковый полк, слева, с плацдарма на северном берегу Вори на участке Бекрино - Занино в направлении северо-восточного выступа леса урочища Чалки атаковал поддерживаемый огнем 63-го ГвАП 94-й гвардейский стрелковый полк. Во 2-м эшелоне за 96-м полком действовал 98-й гвардейский стрелковый полк.
Собственно 80-я танковая бригада должна была к 2.00 2 сентября занять исходное положение в роще западнее и юго-западнее отметки 221,3, переправиться через речку Воря в полосе 94-го ГвСП на участке Бекрино - Занино, после чего атаковать на участке 96-го ГвСП по маршруту: школа Бекрино - кусты северо-восточнее Федьково - Чаль - и уничтожить противника в районе оврага северо-восточнее Бекрино, Федьково, кусты северо-восточнее Федьково. Бригада усиливалась 35-м отдельным истребительно-противотанковым дивизионом, ротой саперов 33-го отдельного гвардейского саперного батальона и 2 взводами по 25 автоматчиков в каждом от 94-го и 96-го ГвСП [101, л. 101].
Несколько сместив заданный маршрут наступления танков влево, штаб 80-й ТБр принял решение (боевой приказ №05 от 1 сентября) атаковать в 3-эшелонном построении по маршруту: отметка 221,3 - Бекрино - северо-восточная опушка урочища Чалки - квадратная роща, что в 1 километре юго-западнее деревни Тупичино - Чаль. 1-й эшелон составляли танки КВ-1, 2-й эшелон - танки Т-34 173-го танкового батальона, 3-й эшелон - 174-й танковый батальон. Мотострелковый батальон, противотанковая батарея и взвод танков БТ составляли резерв командира бригады [79, лл. 72, 73].
1 сентября была проведена командирская рекогносцировка местности на новом участке. Также в тот день в мотострелковом батальоне во время чистки оружия один из стрелков случайно прострелил себе левую ногу и выбыл из строя - все известные потери 80-й ТБр до начала наступления. Всего к 11.00 1 сентября 80-я танковая бригада насчитывала 26 танков (4 КВ-1, 11 Т-34, 3 Т-70, 4 БТ-7, 4 БТ-5) в строю, 3 танка (2 Т-34, 1 Т-70) - в войсковом и 2 танка (1 Т-34, 1 Т-70) - в капитальном ремонте. Конкретно 173-й танковый батальон насчитывал 12 исправных танков (4 КВ-1, 8 Т-34), а 174-й танковый батальон - 13 танков (2 Т-34, 3 Т-70, 4 БТ-7, 4 БТ-5) [84, лл. 90, 91]. Также 80-я танковая бригада имела 751 человек личного состава, 102 автомашины, 4 76-мм орудия, 6 82-мм минометов, 3 противотанковых ружья, 4 станковых и 8 ручных пулеметов, 114 ППД и ППШ, 413 винтовок. 30-я гвардейская стрелковая дивизия на 1 сентября насчитывала 6992 человека личного состава [91, л. 5], в т.ч. 940 активных штыков (стрелков) в 3 своих стрелковых полках [109, л. 80].
Советской разведкой в полосе действий 30-й ГвСД предполагался 3-й батальон 7-го пехотного полка 252-й пехотной дивизии, передний край главной полосы обороны которого проходил по юго-западной окраине деревни Шатеша, севернее Бекрино, затем - по левому берегу реки Воря, севернее Занино и далее в западном направлении [79, л. 73]. В реальности же 30-й гвардейской дивизии противостояла 98-я пехотная дивизия (IX.AK, 3. Panzerarmee), 282-й пехотный полк которой оборонялся под Шатешей, а 289-й пехотный полк - перед Бекрино [119, с. 190]. Оба полка были введены в бой еще 24 августа, но за прошедшую после этого неделю советской разведке так и не удалось установить их нумерацию. Только уже во время боевых действий 3 сентября разведчиками 96-го ГвСП в районе урочища Чалки были подобраны документы 282-го пехотного полка [97, л. 273; 110, л. 144].
Гораздо лучше обстояло с разведкой с немецкой стороны, чему активно способствовали советские перебежчики, почти каждый день уходившие на немецкую сторону. Так, запланированные исходные позиции 112-й стрелковой и 80-й танковой бригад у деревни Заборье были сообщены немцам перебежчиками уже в день объявления боевого приказа №17 штаба 7-го ГвСК, т.е. 30 августа, а 1 сентября перебежчиками были выданы сведения и о запланированном на 2 сентября советском наступлении [98, F. 1446, 1448].
Провал наступления 2 сентября 1942 г.
К утру 2 сентября, потеряв в ходе ночного перехода 4 танка (2 Т-34, 2 БТ-5) вышедшими из строя по техпричинам и 1 танк Т-34 застрявшим на переправе у Сидорово, оба танковых батальона 80-й танковой бригады в составе 22 танков (4 КВ-1, 8 Т-34, 4 Т-70, 4 БТ-7, 2 БТ-5) сосредоточились на исходных позициях в роще юго-западнее Бекрино [74, л. 56; 80, л. 52]. В 8.30 бригада подверглась удару немецких самолетов He 111, потеряв 1 человека раненым [84, л. 57].
В 11.30 2 сентября после 30-минутной артподготовки 94-й и 96-й гвардейские стрелковые полки совместно с танками 80-й ТБр перешли в наступление [84, л. 58; 110, л. 109]. Артиллерия дивизии не смогла подавить огневые точки противника и расчистить путь полкам [88, л. 12], и это было неудивительно, т.к. только лишь атаковавший в 1-м эшелоне 173-й танковый батальон (4 КВ-1, 7 Т-34) в ходе атаки выявил на переднем крае противника примерно 15 построенных за последнее время и неизвестных советской разведке немецких ДЗОТов и блиндажей [74, л. 53].
Тем не менее танкам 173-го ТБ с десантом из 2 взводов автоматчиков 94-го и 96-го ГвСП удалось прорваться через немецкие позиции непосредственно у Шатеши [98, F. 1448; 119, с. 191], и уже в 12.00 танки достигли юго-восточной опушки леса урочища Чалки [101, л. 90], где их продвижение было остановлено 18-м танковым батальоном 18-й танковой дивизии [98, F. 1448]. Всего в районе урочища Чалки танкистами было обнаружено 10 закопанных в землю танков, а также 3 ДЗОТа и около 4 противотанковых орудий [84, л. 62; 112, л. 77]. Атаковавший следом за 173-м танковым батальоном по маршруту: Занино - Бекрино - урочище Чалки - 174-й танковый батальон (2 Т-34, 4 Т-70, 3 БТ) прорваться через немецкие позиции так и не смог, продвижение его было остановлено артогнем [84, лл. 56, 59]. 3 из 6 буксируемых танками орудий 35-го ОИПТДН во время форсирования Вори были подмяты под себя танками [120, л. 246].
Не имел успеха и правофланговый 96-й стрелковый полк, который к 15.00 продолжал вести бой в овраге западнее деревни Шатеша [112, л. 77]. Левофланговый 94-й стрелковый полк занял отметку 210,6 (район перекрестка дорог в 0,7 км севернее д. Занино), следом за танками в 13.00 1-м батальоном ворвался в восточную часть рощи урочища Чалки северо-восточнее отметки 210,6, а 2-м батальоном достиг юго-восточной части рощи урочища Чалки в 400 метрах западнее Бекрино, после чего ввел в бой из-за левого фланга 2-го батальона ранее находившийся во 2-м эшелоне 3-й стрелковый батальон. Дальнейшее продвижение пехоты полка было остановлено фланговым огнем с высоты 186,8 (севернее д. Батюшково), которая находилась в полосе наступления соседней слева 125-й стрелковой бригады, но та не имела никакого успеха в наступлении и не заняла эту высоту [111, л. 100].
Несмотря на отсутствие поддержки пехоты, которая по заявлению танкистов «совершенно не шла за танками и не развивала успехов наступления танков», и отсутствие поддержки со стороны 174-го танкового батальона, 173-й танковый батальон продолжал вести бой за урочище Чалки [74, л. 53]. Танки несколько раз возвращались за своей пехотой, пытаясь поднять ее с земли и провести за собой в рощу, для этих же целей со стороны 174-го батальона было выслано 2 танка Т-70. К 14.20 потери 173-го танкового батальона все еще были сравнительно небольшими и составляли всего 3 танка (1 КВ-1 - сгоревшим, 2 Т-34 - подбитыми) [84, л. 62].
В 15.00 на стыке между 94-м и 96-м стрелковыми полками был введен в бой из 2-го эшелона дивизии 98-й гвардейский стрелковый полк [109, л. 82] (прим. - по другим данным, полк введен в бой в 17.00 и лишь к 18.00 перешел на северный берег Вори) [120, л. 246], получивший задачу совместно с 80-й танковой бригадой при поддержке 64-го ГАП РГК наступать на Федьково. Понеся большие потери под артминометным огнем, полк успеха в продвижении не имел и в 21.00 всего лишь с боем достиг северной окраины Бекрино [88, л. 12].
Также в 15.00 противник силами до роты пехоты контратаковал со стороны высоты 186,8 [110, л. 109] и выбил 1-й батальон 94-го ГвСП из восточной части рощи урочища Чалки. В ходе дальнейших атак к 20.00 94-й стрелковый полк вышел на рубеж: перекресток дорог Федьково - Занино - опушки рощи северо-восточнее и южнее высоты 210,6, где и закрепился [111, л. 100].
Продолжавший вести бой за урочище Чалки 173-й танковый батальон к 16.55, по собственным данным, на ; уничтожил располагавшегося там противника. Сам батальон к 16.00 потерял 6 танков (2 КВ-1, 4 Т-34; из них 2 КВ-1 и 3 Т-34 эвакуированы с поля боя) и 14 человек личного состава (5 - убитыми, 9 - ранеными), сократившись до 5 исправных танков (2 КВ-1, 3 Т-34); на танках осталось всего ползаправки горючего [74, л. 53; 84, л. 58]. Наиболее отличился в бою за урочище Чалки экипаж танка КВ-1 ротного лейтенанта Владимира Уманцева (старший механик-водитель старшина Григорий Прокопенко, командир орудия Жуков, младший механик-водитель старший сержант Афанасий Шаповал), который уничтожил до 4 орудий ПТО. Танк был подожжен, сам Уманцев и старший сержант Шаповал были тяжело ранены, однако старшина Прокопенко все же смог вывести горящий танк с поля боя [80, л. 53]. Тяжело раненный осколками старший сержант Афанасий Шаповал в тот же день умер от ран в 29-м медсанбате, лейтенант Владимир Уманцев умер от ран 3 сентября [10].
Так и не сумев в итоге занять злосчастное урочище, с 20.00 оба танковых батальона 80-й ТБр в составе оставшихся 14 танков (2 КВ-1, 5 Т-34, 4 Т-70, 3 БТ) заняли круговую оборону севернее Бекрино. Не участвовавший в боевых действиях мотострелковый батальон в составе минометной роты из 3 82-мм минометов, сводного стрелкового взвода, сводного взвода автоматчиков и батареи ПТО (3 76-мм орудия) занял оборону в районе исходных позиций [84, л. 56].
Всего в бою 2 сентября 80-я танковая бригада уничтожила 1 автомашину, 10 орудий разных калибров, 4 ДЗОТа, около 150 пехотинцев [84, л. 61], однако потеряла 6 танков (2 КВ-1, 4 Т-34, в т.ч. 1 танк Т-34 остался подбитым на поле боя) и 16 человек личного состава: 7 - убитыми, 9 - ранеными [84, л. 56].
В именном списке потерь 80-й ТБр за 2 сентября числятся 8 убитых (заместитель командира роты 173-го ТБ младший лейтенант Модест Кузнецов, командиры танков лейтенанты Иван Белик, Павел Спиркин, Иван Черный, командиры башен старшина Михаил Павлешин, красноармеец Михаил Ганин; также в районе Федьково был задавлен гусеницами танка КВ-1 пом. ком. батальона по тех. части старший техник-лейтенант Николай Хабинец, а восточнее деревни Селенки погиб шофер младший сержант Михаил Авдеев) и 1 умерший от ран (младший механик-водитель танка КВ-1 старший сержант Афанасий Шаповал). На следующий день, 3 сентября, умер от ран командир роты тяжелых танков лейтенант Владимир Уманцев [10].
Бои 3-4 сентября 1942 г. Прорыв в Федьково и дальнейший отход
Вследствие понесенных накануне больших потерь в технике в ночь на 3 сентября 1942 г. все танки 80-й танковой бригады были сведены в один батальон, который получил задачу в 8.00 атаковать по все тому же маршруту: Бекрино - восточная опушка леса урочища Чалки - Чаль [84, л. 61]. В 8.30 началась 20-минутная артподготовка, после которой артиллерия нанесла огневой удар непосредственно по урочищу Чалки [121, л. 168]. Наступление пехоты 30-й ГвСД началось только в 9.10 [110, л. 126]. В 1-м эшелоне были задействованы все 3 стрелковых полка дивизии, вдобавок между 94-м и 98-м гвардейскими полками был введен в бой учебный батальон [112, л. 76]. Немцы оценили атакующую их на участке Занино - Бекрино советскую пехоту как 2 батальона, настолько мало осталось активных штыков во всей 30-й гвардейской стрелковой дивизии [119, с. 191].
Оставив 2 танка БТ в резерве командира бригады, сводный танковый батальон атаковал от Бекрино в составе 13 танков (1 КВ-1, 4 Т-34, 4 Т-70, 4 БТ). В донесении время атаки указано как 8.15, что явно ошибочно, т.к. танки не могли атаковать задолго до начала артподготовки; возможно, в документе описка и имелось в виду 9.15 [84, л. 64].
Успешно прорвав немецкие позиции, к 10.45 сводный танковый батальон без потерь с боем вышел на северо-восточную опушку рощи урочища Чалки [84, л. 64]. В 11.00 в урочище втянулась пехота передовых подразделений 94-го и 98-го гвардейских полков, после чего танки сводного батальона ударили далее на Федьково, однако вошедшая в урочище пехота была вскоре отрезана сильным пулеметным и минометным огнем от танков и, понеся тяжелые потери, была вынуждена покинуть урочище, отойдя обратно в поле [112, л. 87].
Оторвавшись от пехоты, танки сводного батальона к 12.45 вышли к окраине Федьково [84, л. 68] и с 13.00 заняли эту деревню, где перешли к круговой обороне [84, л. 67], закрепив достигнутый рубеж высаженным с танков взводом автоматчиков [84, л. 63]. Всего немцы насчитали 8 прорвавшихся через их позиции советских танков [119, с. 191]. В ходе боевых действий до 15.00 80-я танковая бригада, по предварительным данным, уничтожила до 10 орудий разных калибров, 6 блиндажей и до батальона пехоты [84, л. 63], однако потеряла под артогнем 6 танков (1 КВ-1, 2 Т-34, 3 БТ) подбитыми, у оставшихся танков кончились боеприпасы, после чего те были вынуждены поодиночке отходить на сборный пункт на дозаправку [84, л. 67]. Здесь, в Федьково, прорвавшиеся танки подверглись артобстрелу с северо-востока, со стороны Тупичино, а также обстрелу одного Nebelwerfer 41 с юго-запада, со стороны Митино [84, л. 63]. Также в бой против прорвавшихся советских танков была направлена только что прибывшая в распоряжение штаба 9-го армейского корпуса 2-я батарея 209-го дивизиона штурморудий из 3 StuG III (прим. - ранее задействованный на этом участке 18-й танковый батальон 18-й ТДбыл 3 сентября переброшен немцами сначала в Уполозы, а затем - и вовсе на восточный берег Вори в район Лобаново) [98, F. 1449, 1450].
Пока танки продолжали удерживать Федьково, лишившаяся танковой поддержки пехота 30-й ГвСД оставалась лежать в поле перед урочищем Чалки под непрерывным артминометным и пулеметным огнем противника. Отбив все атаки 125-й стрелковой бригады и 17-й стрелковой дивизии, противник смог удержать за собой высоту 186,3, северную и северо-западную окраины Шатеши, а потому боевые порядки пехоты 30-й гвардейской дивизии не только находились под кинжальным огнем из рощи урочища Чалки, но и под перекрестным фланговым огнем [110, л. 136]. К исходу дня 98-й гвардейский полк смог все же выйти на уровень 2 других полков 30-й ГвСД, в район отдельных кустов в 900 метрах северо-восточнее Бекрино [88, л. 12], однако перед северо-восточной опушкой леса урочища Чалки полк попал на минное поле и понес большие потери [110, л. 136]. 2 других полка дивизии и вовсе не имели никакого продвижения вперед. Понеся большие потери, к вечеру все 3 стрелковых полка и учебный батальон 30-й гвардейской дивизии насчитывали всего лишь 261 активных штыков (стрелки) [112, л. 87].
Занявшие Федьково танки сводного батальона подверглись обстрелу противотанковыми орудиями с флангов, понесли потери, после чего, так и не дождавшись подхода своей пехоты, в 22.00 оставили Федьково и отошли на северную окраину Бекрино, где и перешли к обороне [84, л. 69]. Всего в бою 3 сентября 80-я танковая бригада уничтожила 13 различных орудий, 8 пулеметов, 6 блиндажей с пехотой и около 350 пехотинцев, однако потеряла 3 танка БТ сгоревшими, 4 танка (1 КВ-1, 1 Т-34, 1 Т-70, 1 БТ) подбитыми и 21 человек личного состава [84, л. 69].
В именном списке потерь 80-й ТБр за 3 сентября числятся 5 убитых, в т.ч. сгорели в танках БТ комиссар роты политрук Федор Шмарловский, взводный лейтенант Леонид Курбатов, механик-водитель старшина Ефим Якубенко (174-й ТБ), в районе урочища Чалки погиб механик-водитель красноармеец Иван Бекитов, а в тылу погиб шофер красноармеец Павел Чушкин [10]. Также согласно своему наградному листу именно 3 сентября был тяжело ранен осколком мины в лицо командир роты автоматчиков лейтенант Дмитрий Ростовцев [113], а в лесу у зернового совхоза был ранен и позже умер от ран в госпитале завделопроизводством техник-интендант 1-го ранга Гаврил Котов [10].
В ночь на 4 сентября 1942 г. своим боевым распоряжением №076/оп штаб 30-й ГвСД приказал 80-й танковой бригаде теперь уже непосредственно во взаимодействии с 98-м гвардейским стрелковым полком атаковать и уничтожить противника в районе Федьково [101, л. 67]. На усиление обескровленного 98-го ГвСП, в котором осталось всего 63 активных штыка, ночью командир дивизии направил из своего резерва разведчиков и последний взвод заградительного батальона - общим числом в 55 человек [112, л. 87].
В 6.50-7.20 9 немецких бомбардировщиков нанесли удар по боевым порядкам 98-го гвардейского полка и сводного танкового батальона, однако обошлось без потерь. Пополнившись за утро 2 отремонтированными танками Т-34, в 11.30 после 10-минутной артподготовки сводный танковый батальон атаковал противника в составе 12 танков (1 КВ-1, 6 Т-34, 3 Т-70, 2 БТ), чуть позже, в 11.45, атаковал 98-й гвардейский полк. Выйдя в 300-400 метрах восточнее северо-восточного отрога урочища Чалки, танки наскочили на минное поле, где потеряли 3 танка Т-34 (2 танка - подорвавшимся на минах, 1 танк - подбитым), после чего вернулись к пехоте и огнем с места стали прикрывать работу саперов по разминированию минного поля; попутно с этим был эвакуирован 1 из 3 подбитых танков. Пехота 98-го ГвСП к 13.00 вышла в 100 метрах южнее северо-восточного отрога урочища Чалки, где ввиду минного поля впереди и сильного ружейно-пулеметного огня с юго-восточной опушки урочища вынуждена была залечь и более продвижения не имела [84, л. 72; 88, л. 13].
В 14.30 на основании приказа штаба 7-го ГвСК пехота 30-й гвардейской дивизии и танки сводного батальона приступили к закреплению занятого ими рубежа, а к 15.00 танки отошли на исходные позиции - в рощу южнее отметки 221,3 (южнее д. Заречье). В личном составе, по предварительным данным, 4 сентября 80-я танковая бригада потеряла 4 человека [84, л. 72]. В ее именном списке потерь 80-й ТБр за 4 сентября числятся 2 убитых: командир башни старшина Иван Бончужилый и старший радист старший сержант Николай Баженов [10]. Также 4 сентября был легко ранен командир танка 173-го танкового батальона лейтенант Александр Харченко [114]. Поддержанный танкистами 98-й гвардейский стрелковый полк 4 сентября потерял 114 человек личного состава [109, л. 83].
Наступление 17-й стрелковой дивизии 6 сентября 1942 г.
Ожесточенные 3-дневные бои изрядно обескровили 30-ю гвардейскую стрелковую дивизию. К 20.00 4 сентября 1942 г., введя в строй всех, кого только можно, дивизия насчитывала в 3 своих стрелковых полках и учебном батальоне всего лишь 173 активных бойца (стрелки, пулеметчики и бронебойщики) [112, л. 93]. Поддерживавшая ее 80-я танковая бригада в боях 2-4 сентября потеряла не менее 16 танков (3 КВ-1, 8 Т-34, 1 Т-70, 4 БТ), но из них, по всей видимости, только 3 танка БТ сгорело, остальные танки подлежали восстановлению. В личном составе 2-4 сентября было потеряно не менее 41 человек личного состава, из их числа согласно именным спискам потерь бригады 15 человек погибло и 3 умерло от ран.
Понесли большие потери в технике и поддерживавшие соседнюю справа 17-ю стрелковую дивизию 18-я и 248-я танковые бригады, однако сама 17-я стрелковая дивизия все еще располагала необходимой для продолжения наступления живой силой. В 16.25 4 сентября штаб 33-й армии приказал 7-го гвардейскому стрелковому корпусу (боевой приказ №0195) произвести перегруппировку и нанести главный удар силами 17-й стрелковой дивизии, 36-й и 120-й стрелковых бригад теперь уже на узком участке фронта, на Шатешу, Ясную Поляну и на Химино [82, л. 43]. Последовавшим затем боевым приказом №15 штаб 7-го ГвСК подчинил 80-ю танковую бригаду 17-й стрелковой дивизии, тем самым усилив поддерживавшую ее обескровленную минувшими боями танковую группировку (18-я и 248-я ТБр). Лишившейся танковой поддержки 30-й гвардейской стрелковой дивизии в данном наступлении ставились второстепенные задачи [101, л. 88].
В 5.30 5 сентября штаб 17-й СД отдал войскам боевой приказ №73/оп, поставив задачи на предстоящее наступление. Главный удар наносил усиливаемый всеми 3 танковыми бригадами 1312-й стрелковый полк, получивший задачу атаковать вдоль дороги на западную часть сада западнее отметки 191,7 (западнее д. Лобаново), совместно с соседним справа 1314-м стрелковым полком занять этот сад, далее взять хутор Ясная Поляна и далее - западную половину Тупичино [110, л. 158].
К 5.00 5 сентября согласно полученному накануне поздно вечером приказу зам. ком. 33-й армии по АБТВ полковника Сафира 80-я танковая бригада ночным маршем перешла в новый район сосредоточения и расположилась: танковый батальон капитана Ворожейкина в составе 5 исправных танков (2 Т-34, 3 Т-70) - на исходных позициях в лесу в 400 м восточнее деревни Уполозы, а мотострелковый батальон занял оборону в роще в 200 м севернее Холмино в готовности к отражению контратак противника [84, л. 73].
Весь день бригада производила рекогносцировку района предстоящих боевых действий, и весь день ее танки подвергались интенсивному артминометному обстрелу со стороны противника, а также выдержали 6 авиаударов по 24 самолета в каждом [84, лл. 74, 75], при этом в районе Холмино погиб стрелок красноармеец Алексей Горшенев [10]. Вечером штаб 80-й ТБр отдал войскам боевое распоряжение №013, поставив сводному танковому батальону Ворожейкина задачу совместно с 18-й танковой бригадой атаковать и занять Уполозы, огнем с места обеспечить переправу танков 18-й ТБр через Ворю, затем следом за ними перейти реку и далее ударом вдоль шоссе левее 18-й танковой бригады обеспечить пехоте 17-й стрелковой дивизии овладение рубежом Шатеша - сад в 1 километре юго-западнее Ясной Поляны, после чего занять хутор в 1 километре северо-западнее Ясной Поляны. На усиление батальона переходили 2 противотанковые батареи и саперная рота [79, л. 91].
Всего к утру 6 сентября 80-я танковая бригада насчитывала в строю 7 танков (4 Т-34, 3 Т-70) [84, л. 76], еще 11 танков (2 КВ-1, 1 Т-34, 8 Т-60/70) - составлявшие единую танковую группировку 18-я и 248-я танковые бригады [110, л. 170]. Все 3 стрелковых полка и учебный батальон 17-й стрелковой дивизии к исходу дня 5 сентября насчитывали 1759 активных бойцов, в т.ч. 543 стрелка [93, л. 319]. Противостоявшая им в деревне Уполозы 5-я ягдкоманда еще в ночь на 5 сентября главными силами оставила эту деревню и отошла в Туманово, а в ночь на 6 сентября вывела из Уполозов оставшееся там боевое охранение [98, F. 1452, 1453], после чего в 5.00 6 сентября Уполозы были заняты комендантской ротой штаба 7-го ГвСК [117, л. 11].
В ту же ночь была сменена прибывшим из резерва 9-го армейского корпуса 290-м пехотным полком 98-й пехотной дивизии оборонявшаяся восточнее Шатеши боевая группа полковника Карста [98, F. 1451, 1452; 119, с. 193]. Новый немецкий передний край пролегал по рубежу Лобаново - роща юго-западнее Лобаново - квадратный сад западнее отметки 191,7 - безымянная высота восточнее деревни Шатеша - кусты севернее Шатеши [93, л. 321]. Уже после занятия советскими войсками Уполозов в 7.55 80-й танковой бригадой была выслана туда пешая разведка из 8 человек [84, л. 76], которая показала, что Уполозы заняты советской пехотой [84, л. 77], после чего танки 18-й и 248-й танковых бригад (2 КВ-1, 3 Т-34, 9 Т-60/70) выдвинулись в эту деревню и к 11.30 заняли исходные позиции на восточном берегу реки Воря западнее Уполозов, потеряв 1 танк Т-60 подорвавшимся на мине у реки [116, л. 79]. В 11.30 началась 30-минутная артподготовка, и одновременно с ее началом к переправе выступил сводный танковый батальон капитана Ворожейкина. Потеряв на исходных позициях под артналетом 1 танк Т-70 подбитым прямым попаданием снаряда и 1 человека раненым, к 12.00 в составе оставшихся 6 танков (4 Т-34, 2 Т-70) батальон также вышел к переправе западнее Уполозов [84, л. 77].
В 12.00 после окончания артподготовки 17-я стрелковая дивизия с танками 18-й и 248-й ТБр перешла в наступление [116, л. 79]. Перейдя вброд Ворю, в 12.20 в атаку заданным боевым курсом выступил и танковый батальон Ворожейкина [84, л. 78].
Т.к. ни орудия ПТО, ни артиллерия противника в ходе артподготовки подавлены не были, противник встретил атакующих сильным артминометным огнем. Практически не встречая перед собой противника, танки совместно с пехотой 1312-го и 1314-го стрелковых полков заняли рощу на западному берегу Вори северо-западнее Уполозов и вышли к квадратному саду, что в 1 км южнее Ясной Поляны, где уже столкнулись непосредственно с немецкой пехотой, а также обнаружили, что подступы к этому саду и его окраины были заминированы.
С боем усиленный учебным батальоном 1314-й стрелковый полк занял восточную часть квадратного сада, после чего подчиненный полку саперный взвод под огнем противника разминировал южную и юго-восточную окраины сада, сняв 91 немецкую мину, благодаря чему ударивший с юга 1312-й стрелковый полк таки занял западную часть квадратного сада, где захватил пленного из состава 7-й роты 2-го батальона 290-го пехотного полка [93, л. 321; 110, л. 177].
По заявлению штаба 18-й ТБр, уже к 14.00 танки совместно с пехотой 17-й СД выбили противника из квадратного сада, где закрепились в ожидании подтягивания противотанковой артиллерии. Всего к 16.00 18-я и 248-я танковые бригады потеряли 7 своих танков (2 КВ-1, 2 Т-34, 3 Т-60/70) [110, лл. 177, 178], а сводный батальон Ворожейкина к 14.00 потерял 2 танка (1 Т-34, 1 Т-70) подбитыми, 2 человека убитыми и 2 - ранеными [84, л. 78].
После закрепления пехотой квадратного сада, танки всех 3 танковых бригад ударили далее на север. К 18.00 18-я и 248-я танковые бригады вышли к Ясной Поляне, а сводный батальон Ворожейкина - на рубеж Ясная Поляна - хутор в 800 метрах юго-западнее Ясной Поляны [84, л. 79; 110, л. 185]. Заняв этот хутор, батальон Ворожейкина продвинулся еще на 700 метров к северу и достиг рощи в 600 метрах северо-западнее Ясной Поляны, однако ввиду неуспеха соседних справа танковых бригад вынужден был оставить достигнутые позиции [84, л. 80]. Так и не взяв Ясную Поляну, с наступлением темноты танки 18-й и 248-й танковых бригад отошли обратно в квадратный сад за боевые порядки 1312-го и 1314-го стрелковых полков [84, л. 79; 110, л. 185], которые закрепились на северо-восточных и северо-западных опушках этого сада [117, л. 2].
Общим итогом действий 3 танковых бригад на участке 17-й стрелковой дивизии стало продвижение ее правого фланга до 1,5 километров в северном направлении и вбитый в немецкую оборону клин на участке 300 метров шириной и 500 метров глубиной [98, F. 1453]. При этом 18-я и 248-я танковые бригады уничтожили 3 танка, около 12 орудий ПТО, 6 блиндажей и более 75 немцев, однако потеряли 11 своих танков (2 КВ-1, 3 Т-34, 6 Т-60/70) и 14 человек личного состава и даже после восстановления нескольких подбитых танков к 23.00 насчитывали в строю всего лишь 4 танка (1 Т-34, 3 Т-60/70), по сути полностью лишившись боеспособности [110, лл. 185, 188].
Потери 17-й стрелковой дивизии 6 сентября составили 256 человек личного состава [117, л. 18]. 80-я танковая бригада 6 сентября уничтожила 20 автомашин, 12 орудий разных калибров, 12 пулеметов, до 10 блиндажей и до батальона пехоты, однако потеряла 3 танка (2 Т-34, 1 Т-70) и 19 человек личного состава (8 - убитыми, 11 - ранеными) [84, л. 81], сократившись к 22.00 до 5 исправных танков (2 Т-34, 3 Т-70) [84, л. 79]. В именном списке потерь 80-й ТБр за 6 сентября числятся 12 убитых: командир роты танков Т-70 старший лейтенант Константин Крючков, командир взвода лейтенант Федор Штепа, командир танка лейтенант Михаил Ефимов, механики-водители старший сержант Алексей Куклев, сержант Прокопий Силин и 7 простых мотострелков, шоферов и санитаров, в т.ч. один из мотострелков (пулеметчик младший сержант Иван Ерухимович) был раздавлен танком в районе деревни Селенки [10].
В армейском резерве
В ночь на 7 сентября 1942 г. на основании распоряжения зам. ком. 33-й армии по АБТВ 80-я танковая бригада была выведена в армейский резерв и к 7.30 в составе все тех же 5 исправных танков (2 Т-34, 3 Т-70) сосредоточилась на опушке леса в районе отметки 220,8, что в 1 километре юго-восточнее деревни Силенки [84, л. 80]. По соседству в лесу восточнее Поповки расположились остатки 18-й танковой бригады в составе 5 исправных танков Т-60 [117, л. 9].
Отход танкистов из квадратного сада проходил безо всякого согласования с пехотой 17-й СД, которая из-за этого отхода лишилась дополнительной огневой поддержки. В 7.00 7 сентября под прикрытием тумана до батальона немецкой пехоты при поддержке 10 танков 18-го танкового батальона 18-й ТД контратаковали со стороны Ясной Поляны и в течение 1,5 часов выбили ослабленные 1312-й и 1314-й стрелковые полки из квадратного сада, полностью восстановив линию фронта 98-й пехотной дивизии [94, л. 39; 117, л. 2].
Далее в течение месяца 80-я танковая бригада оставалась в армейском резерве в лесу в районе отметки 220,8. В ночь на 8 сентября под прикрытием группы из 30 человек (15 разведчиков и 15 саперов) ремонтники бригады приступили к ремонту и эвакуации оставшихся на поле боя подбитых танков бригады [84, л. 84]. К утру 9 сентября с поля боя было эвакуировано 7 подбитых танков Т-34 173-го танкового батальона, после чего на поле боя остались лишь 2 танка этого батальона - 1 Т-34 и 1 КВ-1 [74, л. 57], из их числа танк КВ-1 комиссара 1-й роты 173-го ТБ старшего политрука Михаила Павленко в начале сентября подорвался на минах в районе Бекрино [80, л. 55]. В ходе дальнейших попыток эвакуации танков, вероятно, в ночь на 10 сентября были ранены и госпитализированы 2 сапера [115, л. 8], а, вероятно, в ночь на 11 сентября пропал без вести разведчик красноармеец Кротов (прим. - в именном списке потерь отсутствует) [115, л. 9].
В течение дня 11 сентября силами личного состава 80-й танковой бригады были построены оборонительные позиции на южном берегу реки Полоть на участке южная окраина деревни Силенки - восточнее этой деревни. К 12.00 оборону южнее Силенки занял мотострелковый батальон, а в ночь на 12 сентября свои участки обороны заняли танковые батальоны [84, лл. 94, 96]. В ту же ночь был отбуксирован с поля боя в район командного пункта 30-й ГвСД последний остававшийся на поле боя танк 80-й ТБр - КВ-1 Павленко; при транспортировке танка осколком снаряда был ранен и госпитализирован воентехник 2-го ранга Дехтярь (173-й ТБ) [74, л. 65].
Всего к утру 12 сентября оба танковых батальона 80-й ТБр насчитывали по спискам 25 танков (4 КВ-1, 12 Т-34, 4 Т-70, 5 БТ), в т.ч. 7 танков (3 Т-34, 3 Т-70, 1 БТ) - в строю, 12 танков (2 КВ-1, 6 Т-34, 4 БТ) требовали среднего и текущего ремонта, а 6 танков (2 КВ-1, 3 Т-34, 1 Т-70) подлежали отправке на завод на капремонт [74, л. 64; 80, л. 60; 84, л. 96]. Еще 1 танк Т-34 оставался в роте управления. 80-й мотострелковый батальон к 7.00 13 сентября насчитывал 177 человек личного состава (в т.ч. 42 человека - сводная стрелковая рота, а 37 человек - рота автоматчиков), 6 82-мм минометов, 3 противотанковых ружья, 4 станковых и 6 ручных пулеметов, 65 ППШ, 136 винтовок. Противотанковая батарея имела 3 76-мм орудия в строю и 1 орудие - в ремонте [84, л. 99].
В целом за месяц боевых действий в составе 33-й армии 80-я танковая бригада, получив на пополнение 13 танков (4 КВ-1, 1 Т-34, 8 БТ), сократилась с 53 танков (4 КВ-1, 25 Т-34, 16 Т-70, 8 БТ) до 26 танков, т.е. на 27 танков (12 Т-34, 12 Т-70, 3 БТ), в т.ч. до 1 сентября из списков выбыло 22 танка (11 Т-34, 11 Т-70), а за 1-ю половину сентября - еще 5 танков (1 Т-34, 1 Т-70, 3 БТ). Сколько из них было отправлено на капремонт и сколько именно танков было списано в безвозвратные потери, мне пока что неизвестно, как и неизвестны точные потери 80-й танковой бригады в личном составе. Если сложить итоговые цифры потерь бригады за 13-20 августа с теми цифрами, что проставлены в последующих донесениях бригады и прибавить к ним тех погибших военнослужащих 80-й танковой бригады, что не упомянуты в донесениях, но числятся в именных списках потерь, то получится цифра в 482 человека личного состава (убитые, расстрелянные, умершие от ран, пропавшие без вести и раненые). В именных списках потерь 80-й танковой бригады за 13 августа - 6 сентября в безвозвратных потерях числится 81 человек личного состава: 78 - убитыми, 8 - умершими от ран, 2 - расстрелянными, 1 - пропавшим без вести, но это явно весьма и весьма неполные списки.
14 сентября 1942 г. было отправлено на завод в капремонт 7 танков (2 КВ-1, 4 Т-34, 1 Т-70) [74, лл. 69, 70; 80, л. 68], а к утру 16 сентября согласно приказу штаба армии в формируемую при 183-м запасном стрелковом полку учебную танковую роту были направлены 2 танка (1 Т-34, 1 БТ-7) вместе со своими экипажами [74, л. 73; 80, лл. 71-73]. Выделенный из состава 173-го танкового батальона танк Т-34 сломался по дороге в 183-й запасной полк, вместо него 17 сентября батальон направил в распоряжение командира 183-го ЗСП другой танк Т-34 (командир - младший лейтенант Фомин) [74, л. 75]). 23 сентября убыли в капремонт на завод последние оставшиеся в составе 174-го танкового батальона 4 танка БТ [80, л. 89], после чего в обоих танковых батальонах 80-й танковой бригады осталось всего 13 танков (2 КВ-1, 8 Т-34, 3 Т-70) [74, л. 90; 80, л. 89].
18 сентября во время работы у сгоревшего танка КВ-1 в районе деревни Заречье был ранен в ногу и госпитализирован техник по ремонту боевых машин младший лейтенант Вячеслав Глазунов (173-й ТБ) [74, л. 80], а 26 сентября, возвращаясь из поездки за продуктами, был ушиблен бревном и госпитализирован помощник командира 173-го ТБ по хозяйственной части техник-интендант 2-го ранга Чередниченко [74, л. 95] - все известные потери 80-й танковой бригады в те дни в личном составе. Всего с 20 сентября по 1 октября 80-я танковая бригада потеряла 10 человек личного состава: 3 - ранеными и 7 - заболевшими (все они были госпитализированы) [91, л. 46].
Вероятно, 25 сентября 80-я танковая бригада была нацелена на поддержку наступления 5-й гвардейской стрелковой дивизии, которая по плану штаба 33-й армии должна была провести частную операцию по захвату Скугоревских высот. 25-29 сентября комсостав бригады производил рекогносцировку района предстоящих боевых действий [84, лл. 126, 130, 131, 133]. 28 или 29 сентября 80-я танковая бригада получила пополнение в 17 танков Т-60 (прим. - вошли в состав 174-го танкового батальона), после чего к исходу дня 29 сентября танковый парк 80-й танковой бригады вырос до 30 танков (2 КВ-1, 8 Т-34, 3 Т-70, 17 Т-60) [74, л. 102; 80, л. 97]. Все 17 танков Т-60 были направлены в бригаду с фронтовой ремонтной базы [84, л. 171], 5 танков Т-60 сломались в пути, а 10 из 12 прибывших к 30 сентября в расположение бригады танков требовали текущего и среднего ремонта. Командиры новоприбывших танков оказались не обучены и совершенно не умели стрелять, их механики-водители впервые вели танки на погрузку и с разгрузки [84, л. 135].
К счастью, сразу же идти в бой с настолько слабым пополнением 80-й танковой бригаде не довелось, т.к. 30 сентября штаб Западного фронта отдал боевой приказ о передаче бригады из 33-й армии в состав 20-й армии [81, л. 181]. Потеряв в ходе ночного перехода 4 танка Т-34 вышедшими из строя по техпричинам, к 5.00 3 октября 80-я танковая бригада в составе 22 исправных танков сосредоточилась в роще северо-восточнее деревни Ефаново. Также из строя выбыло 3 танкиста, в т.ч. при взрыве противотанковой гранаты ранило младшего сержанта Тараканова и контузило старшего сержанта Кожевникова - оба из состава 174-го ТБ, а в 173-м батальоне неудачно спрыгнувший со своего танка КВ-1 командир танка Чурков отбил себе ногу [74, л. 105; 80, л. 105].
3-6 октября 80-я танковая бригада оставалась в роще северо-восточнее Ефаново в ожидании подачи на станцию Износки железнодорожных составов. В 17.45-18.30 6 октября немецкая дальнобойная артиллерия произвела 5 огневых налетов на станцию, выпустив до 60 снарядов, при этом находившаяся на станции команда ПВО 80-й ТБр потеряла 2 человек убитыми (командиры отделений сержанты Дмитрий Ланин и Анатолий Орлов) и 3 - ранеными (прим. - один из раненых, старший сержант Петр Балдин, в тот же вечер умер от ран на эвакопункте), после чего командир бригады запросил штаб армии сменить станцию погрузки на станцию Кошняки, которая находилась вне досягаемости немецкой артиллерии [84, л. 152].
С 19.00 7 октября до 2.00 8 октября согласно боевому распоряжению №14 штаба АБТУ 33-й армии 80-я танковая бригада безо всяких происшествий и потерь перешла к станции Кошняки, расположившись в лесу южнее деревни Кукушкино. Неисправными оставалось только 3 танка (Т-60) из 30 [84, лл. 151, 153]. В течение 3 ночей (9/10, 10/11 и 11/12 октября) 80-я танковая бригада на станции Кошняки погрузилась в 3 эшелона (№№63881-63883) [92, л. 248], из которых выгрузилась уже на станции Погорелое Городище в ночь на 15 и в ночь на 16 октября [92, л. 269], после чего оба танковых батальона 16 октября сосредоточились в лесах южнее и севернее села Федоровское (юго-западнее Погорелое Городище). За время перевозки отстал от эшелона старшина 173-го ТБ Коновалов, более потерь ни в людях, ни в технике бригада не имела [74, л. 113; 80, л. 115].
В тот же день, 16 октября, на пополнение 80-й танковой бригады поступило 16 танков: 6 новых танков КВ-1 и 10 Т-34 с фронтовой ремонтной базы, но только 2 из 10 танков Т-34 смогли прибыть в расположение бригады, остальные 8 танков вышли из строя на марше [84, л. 171]. Пополнившись до штатных 46 танков (8 КВ-1, 18 Т-34, 3 Т-70, 17 Т-60), с 22.00 16 октября 80-я танковая бригада приступила к 35-километровому ночному переходу в район леса в 1 километре юго-восточнее деревни Кобылино [84, л. 154], который в итоге из-за труднопроходимых дорог растянулся на 2 ночи. К 6.00 18 октября в указанный район расположения прибыло только 27 танков (7 КВ-1, 8 Т-34, 3 Т-70, 9 Т-60) из 46, остальные 19 танков либо остались в ремонте в лесах юго-восточнее Федоровского, либо вышли из строя на марше. Тылы бригады расположились в лесу южнее Бурцово, СПАМ остался в лесу юго-восточнее Федоровского [84, л. 156].
С 8.00 21 октября согласно боевому распоряжению (№017) штаба АБТУ 20-й армии 80-я танковая бригада перешла в подчинение командира 8-го гвардейского стрелкового корпуса [81, л. 237]. Бригада оставалась в лесах у Кобылино, ремонтировала и подтягивала в свой район сосредоточения вышедшую из строя технику, занималась боевой подготовкой экипажей танков и пристрелкой полученных ими новых танков [84, л. 161]. С 21 или 22 октября к ремонту оставшихся неисправными 14 танков (1 КВ-1, 9 Т-34, 4 Т-60) помимо ранее задействованного ремонтного взвода бригады подключилась и ремонтная база №22 [84, лл. 164, 166]. В 8.00-17.00 23 октября командирами танковых батальонов была проведена рекогносцировка маршрута и переправ через Вазузу; во время рекогносцировки был ранен помощник начальника штаба бригады по разведке майор Дмитриев [84, л. 175].
Рекогносцировка местности продолжалась и в последующие дни, одновременно с 11.00 24 октября команда из 120 человек под руководством начальника инженерной службы бригады приступила к строительству деревянного настила от расположения бригады к армейской жердевой дороге [84, л. 176]. Также в 21.00 24 октября при заводке танка Т-60 произошла вспышка карбюратора, при ее тушении механик-водитель сержант Алексеенко обжог кисть руки и выбыл из строя [80, л. 131; 84, л. 183].
Всего к 14.00 25 октября 80-я танковая бригада насчитывала в строю 42 танка, 836 человек личного состава, 4 76-мм орудия ПТО, 6 82-мм минометов, 10 пулеметов (4 станковых и 6 ручных), 113 ППШ, 447 винтовок [84, л. 183].
31 октября в 173-м танковом батальоне при зажигании паяльной лампы произошел взрыв, при котором получили ожоги и были госпитализированы начальник боепитания батальона капитан Остап Клубаев, некий Урлин и командир взвода по ремонту артиллерийского и стрелкового вооружения роты техобеспечения техник-лейтенант Игорь Панфилович [74, л. 127]. Более серьезных происшествий в течение следующих 3 недель не происходило, и потерь 80-я танковая бригада не несла.
21 ноября согласно боевому распоряжению штаба 20-й армии и последовавшему затем боевому распоряжению штаба АБТУ 20-й армии 80-я танковая бригада вышла из подчинения штаба 8-го ГвСК и была подчинена 251-й стрелковой дивизии, которая должна была в составе ударной группировки армии прорвать оборону противника на участке Гредякино - Холм-Березуйский [81, л. 409]. В тот же день штаб 251-й СД поставил войскам задачи (боевой приказ №030) на запланированное на 25 ноября наступление. Главный удар на узком участке фронта через северо-западную часть Гредякино (ныне урочище, 8 км восточнее ст. Осуга) наносил левофланговый 927-й стрелковый полк, который поддерживали 16-й гвардейский гаубичный артиллерийский полк, 6 танков (3 Т-34 и 3 Т-60) 80-й ТБр и рота танков Т-60 25-й танковой бригады. Следом за ним во 2-м эшелоне наступал 923-й стрелковый полк. Правофланговый 919-й стрелковый полк при поддержке 789-го артполка, а также 6 танков (3 Т-34 и 3 Т-60) 80-й ТБр прорывал оборону противника на участке северо-западная окраина деревни Холм-Березуйский - (иск.) северо-западная окраина Гредякино. После прорыва обороны противника 919-й и 927-й полки наносили удар через Ведерниково и Холм-Рогачевский далее в юго-западном направлении. 80-я танковая бригада усиливалась одним взводом 419-го саперного батальона и батареей 309-го противотанкового дивизиона. Район сосредоточения бригаде предписывалось занять в лесу в 1 километре восточнее деревни Логово [81, л. 436].
Штаб 80-й танковой бригады выделил для поддержки 919-го стрелкового полка 1-й взвод (Т-34) 1-й роты 173-го ТБ, 1-й взвод (Т-60) 1-й роты 174-го ТБ и 1 танк 3-го взвода 1-й роты 174-го ТБ, которых усилил 2 орудиями 209-го ИПТДН и взводом 419-го саперного батальона. На поддержку 927-го стрелкового полка штаб 80-й ТБр выделил 2-й взвод (Т-34) 1-й роты 173-го ТБ, 2-й взвод (Т-60) 1-й роты 174-го ТБ и 1 танк 3-го взвода 1-й роты 174-го ТБ, которых также усилил 2 орудиями ПТО и саперным взводом. Общее руководство над танками 1-го эшелона осуществлял командир 174-го ТБ капитан Джиоев. Исходные позиции предписывалось занять в лощине перед рощей, что в 600 метрах юго-западнее Логово. Во 2-м эшелоне вместе с 923-м стрелковым полком следовали 2-я рота 173-го ТБ и 2-я рота 174-го ТБ под общим командованием командира 173-го ТБ капитана Ворожейкина. Исходные позиции - лощина в лесу в 500 метрах северо-восточнее Логово. 3-й взвод (Т-34) 1-й роты 173-го ТБ, взвод танков Т-60 174-го ТБ, противотанковая батарея 80-й ТБр и мотострелковый батальон оставались в резерве командира бригады в лесу в 600 метрах северо-восточнее Логово [5, л. 154].
23-24 ноября в бригаде была проведена командирская рекогносцировка местности в районе предстоящих боевых действий [122, лл. 22, 24]. Также 22 или 23 ноября согласно распоряжению заместителя командующего 20-й армии по АБТВ 80-я танковая бригада передала из 173-го танкового батальона все свои 8 танков КВ-1 вместе с их экипажами в состав 25-го танкового батальона 25-й ТБр [122, л. 22], а 23 или 24 ноября при заряжании гранаты был ранен младший лейтенант Максимов из мотострелкового батальона - все известные потери бригады до начала наступления [118, л. 21]. После передачи 8 танков к 12.00 24 ноября 80-я танковая бригада насчитывала в своем составе 38 танков (18 Т-34, 3 Т-70, 17 Т-60) - все в строю [122, л. 24]. 16 танков Т-34 составляли 173-й танковый батальон, 21 танк - (1 Т-34, 3 Т-70, 17 Т-60) - 174-й танковый батальон, а 1 танк Т-34 входил в роту управления [6, л. 33; 123, л. 14]. Мотострелковый батальон, который после тяжелых боев в августе так и не был доукомплектован, к 12.30 24 ноября насчитывал 232 человека личного состава, в т.ч. 76 человек - в сводной стрелковой роте и 58 человек - в роте автоматчиков [118, л. 22].
Противник
Проведенная 19-20 ноября 1942 г. 251-й стрелковой дивизией силовая разведка позиций противника у Гредякино привела к уточнению переднего края противника, который проходил на рубеже: роща восточнее деревни Васильки - горизонталь 200 - Холм-Березуйский - Гредякино и далее по западному берегу реки Вазуза до деревни Хлепень [126, л. 53]. И Холм-Березуйский (17 домов), и расположенное в 500 метрах от него Гредякино (36 дворов) были сожжены в ходе боев, а на их месте немцами были воздвигнуты довольно мощные опорные пункты с круговой обороной и разветвленной сетью траншей и ходов сообщения между ДЗОТами и блиндажами. Со стороны советских войск эти опорные пункты прикрывались сплошным минным полем из противотанковых и противопехотных мин, проволочными заграждениями из спирали Бруно и рогатками. На юго-восточной, южной и юго-западной окраинах Гредякино располагались 2-амбразурные ДЗОТы легкого типа, по обе стороны которых находились блиндажи в 2-3 наката бревен для размещения пулеметных расчетов. В 1-й линии траншей находилось свыше 15 пулеметных точек, на юго-восточной и юго-западной окраинах Гредякино - огнеметы, которыми позже было сожжено 2 советских танка вместе с их экипажами. В районе Холма-Березуйского располагались блиндажи усиленного типа в 2 наката. Всего здесь было обнаружено 22 блиндажа и около 20 пулеметных точек (по 10 станковых и ручных пулеметов). На юго-западной окраине Холма-Березуйского и в глубине обороны находились орудия ПТО и минометы.
За 2-й линией траншей юго-западнее и северо-западнее Гредякино также располагались 4 37-мм орудия ПТО, большое количество противотанковых ружей и несколько минометов. Все подбитые в ходе боев танки были также превращены противником в огневые точки и одновременно наблюдательные пункты. Противник умело использовал все складки местности, насыщая их снайперами, а, будучи выбитым из населенных пунктов, по ходам сообщения вновь просачивался туда, выставлял снайперов и пулеметные точки на подбитых танках, которые затем выводили из строя отдельных советских бойцов и отдельные мелкие подразделения [128, л. 57; 136, лл. 110-112].
Захваченные во время силовой разведки 19-20 ноября 2 немецких пленных показали, что Гредякино оборонялось 1-м батальоном 195-го пехотного полка 78-й пехотной дивизии (XXXIX.Pz.Korp., 9.Armee) [126, л. 51], однако к 25 ноября обстановка несколько изменилась. К этому времени Гредякино теперь уже оборонялось 5-й и 6-й ротами 2-го батальона 14-го панцергренадерского полка из состава боевой группы Курца (5-я ТД), а 1-й батальон 195-го ПП занимал Холм-Березуйский. К северо-западу от Холма-Березуйского до реки Осуга оборонялся 2-й батальон того же 195-го полка, позиции 102-й пехотной дивизии начинались за Осугой [143, F. 336]. Южнее Гредякино с 24 ноября была задействована боевая группа обер-фельдфебеля Долески в составе 3 танков Pz.III 5-й танковой дивизии и 1 76-мм самоходной установки 2-й роты 53-го противотанкового батальона (Panzerj;ger-Abteilung. 53) [143, F. 242]. В Васильках и в фигурной роще к западу от Холма-Березуйского располагались боевая группа обер-лейтенанта Кеттнера (4 Pz.III) [143, F. 233] и танковая рота обер-лейтенанта Роткирха (8 танков) [143, F. 237] - обе из состава 1-го батальона 31-го танкового полка (5-я ТД); там же были задействованы 4 20-мм зенитных самоходных установок 3-й роты и 1 76-мм самоходка 1-й роты 53-го противотанкового батальона [143, F. 319, 322]. Всего на участке Васильки - Холм-Березуйский - Гредякино немцами было сосредоточено 15 танков и 6 самоходных установок.
Провал наступления 25 ноября 1942 г.
Наступление советских войск утром 25 ноября 1942 г. не было неожиданностью для немцев. 24 ноября все задействованные на северном фронте 5-й танковой дивизии подразделения были осведомлены о полученном от советского перебежчика предполагаемом времени начала наступления - 6.30 25 ноября [143, F. 242, 319, 274]. Перебежчик несколько ошибся. 1,5-часовая артподготовка началась несколько позднее - в 7.50. По официальной версии усиленные танками 80-й танковой бригады 919-й и 927-й стреловые полки (251-я СД) выступили в атаку на Холм-Березуйский и Гредякино в 9.20 25 ноября [124, л. 100; 125, л. 38]. В действительности наступавшие выдвинулись вперед еще до окончания артподготовки, чтобы попытаться под прикрытием артиллерии сблизиться с немецкими позициями. Оборонявшаяся в Гредякино боевая группа Курца уже в 9.10 доложила в штаб 5-й танковой дивизии о начале наступления советской пехоты с танками против 2-го батальона 14-го панцергренадерского полка (командир батальона - майор Штибер) в Гредякино [129, F. 419], насчитав поначалу 15 танков [130, F. 148].
Несмотря на длительную артподготовку, огневые точки противника подавлены так и не были. Сразу после переноса огня советской артиллерии вглубь немецкой обороны атаковавший на северо-западную окраину Гредякино 927-й стрелковый полк был встречен сильным организованным ружейно-пулеметным огнем из Гредякино и Холма-Березуйского, а также заградительным артминометным огнем из глубины немецкой обороны, после чего залег в лощине в 100-200 метрах севернее Гредякино [132, л. 119]. Аналогичным образом обстояло дело и у соседнего 919-го стрелкового полка, который залег в 100 метрах севернее Холма-Березуйского. Не имели успеха и соседи 251-й дивизии - усиленные 93-й и 255-й танковыми бригадами 326-я и 42-я гвардейская стрелковые дивизии [124, л. 100; 125, л. 38].
5 поддерживавших 927-й полк танков 80-й ТБр своим огнем вывели из строя несколько пулеметных точек 6-й роты батальона Штибера. 2 танка подорвались на минах, еще 2 танка остановились перед траншеями 6-й роты и продолжали вести обстрел немецких позиций, а 5-й танк ворвался на позиции 6-й роты, где он был подорван фельдфебелем Данненбрингом (Dannenbring; 6-я рота) с помощью магнитной мины Hafthohlladung [143, F. 274].
Позже в бой были введены и остальные танки 80-й танковой бригады, все танки которой (18 Т-34, 3 Т-70, 17 Т-60) в итоге приняли участие в боевых действиях в тот день [122, л. 34]. Всего во 2-й волне атаковавших на Гредякино танков 80-й и 255-й танковых бригад, по немецким данным, участвовало примерно 60 танков, из них 20 танков (80-я ТБр) атаковало непосредственно против левофланговой 6-й роты батальона Штибера [143, F. 274].
В 10.00 начальник артиллерии 39-го танкового корпуса доложил наверх о прорыве советских войск у Холма-Березуйского, позже насчитав здесь 5 прорвавшихся танков, а в 10.10 доложил о прорыве 12 советских танков между Гредякино и Холмом-Березуйским [130, F. 129, 130]. В своем промежуточном донесении штаб 5-й ТД 25 ноября отчитался о прорыве между Гредякино и Холмом-Березуйским 8-10 советских танков; 8 прорвавшихся танков вышли на немецкие позиции на западной окраине Гредякино [130, F. 148]. Позже штаб батальона Штибера отчитался о прорыве на участке своей 6-й роты примерно 10 советских танков, которые затем атаковали с тыла позиции 6-й роты в Гредякино, раздавили несколько пулеметных точек, расстреляли с тыла несколько ДЗОТов, вынудив 6-ю роту сдать часть своих траншей и отойти на позиции правофланговой 5-й роты. 7 танков окружили командный пункт штаба батальона [143, F. 275].
С целью развития успеха 80-й танковой бригады в атаку в направлении на Холм-Березуйский и Гредякино из резерва 8-го ГвСК в 11.40-11.50 были брошены 18-я и 25-я танковые бригады [116, л. 82; 127, л. 10], а в 12.15 следом за ними введен в бой 77-й гвардейский стрелковый полк 26-й гвардейской стрелковой дивизии (8-й ГвСК) [131, л. 121]. Потеряв только лишь подорвавшимися на минах 22 своих танка, 18-я и 25-я танковые бригады успеха не имели. Лишь 4 танка КВ-1 25-й танковой бригады ворвались на немецкие позиции и дошли до западной окраины Гредякино, где потеряли 2 танка, после чего оставшиеся 2 танка вернулись на исходные позиции [116, л. 82; 127, л. 10]. 77-й ГвСП был остановлен противником уже в 700-800 метрах от Холма-Березуйского и более продвижения не имел, потеряв за день 36 человек убитыми и ранеными [131, л. 121].
Оба подбитых танка КВ-1 и 2 Т-34, вероятно, из состава 173-го ТБ 80-й ТБр подбила задействованная против прорвавшихся танков боевая группа Долески: 2 КВ-1 и 1 Т-34 подбил экипаж 76-мм самоходки (53-й ПТДН), а еще 1 танк Т-34 подбили танки Pz.III [143, F. 242, 320]. Также один из прорвавшихся танков был уничтожен ефрейтором Вернером (6-я рота батальона Штибера) с помощью магнитной мины Hafthohlladung. Бой на окраине Гредякино продолжался 2,5 часа, после чего прорвавшиеся в Гредякино танки 80-й танковой бригады в большинстве своем покинули деревню [143, F. 275]. 2 танка атаковали в западном направлении, на фигурную рощу, что к западу от Холма-Березуйского, однако находившаяся здесь 2-я немецкая 76-мм самоходка подожгла один из танков (прим. - судя по итоговым цифрам уничтоженных советских танков в отчете штаба 2-й роты 53-го ПТДН, это был легкий танк, вероятно, Т-60 174-го ТБ) [143, F. 320].
6 танков Т-34 173-го ТБ предприняли разведку боем в направлении высоты 202,1 [122, л. 27] и к 15.30 вели огневой бой юго-западнее Ведерниково [122, л. 26]. Чуть позже, в 16.00, штаб 173-го ТБ доложил, что батальон, потеряв 3 танка Т-34 подорвавшимися на минах в 500 метрах севернее Гредякино и 2 танка Т-34 подбитыми (у 1 Т-34 заклинило башню, у 2-го Т-34 сорвало люк механика-водителя; оба танка эвакуированы на СПАМ), в составе оставшихся 11 танков Т-34 располагался в Ведерниково [123, л. 16]. В 16.00 был ранен пулей в ногу командир батальона капитан Ворожейкин, после чего командование батальоном сначала принял его заместитель по политической части батальонный комиссар Калашников [123, л. 15], а затем - заместитель командира батальона по строевой части капитан Балаев [123, л. 19]. Бой продолжался в общей сложности 7 часов [122, л. 27], но в итоге, не имея при себе пехоты для закрепления достигнутых позиций, 173-й танковый батальон вышел из боя и к 20.00 сосредоточился в 200 метрах севернее Гредякино позади 927-го стрелкового полка [123, л. 17].
Уже в сумерках усиленная саперами 6-я рота батальона Штибера контратаковала и заняла большую часть потерянной днем траншеи, оттеснив засевшую там малочисленную советскую пехоту к 3 оставшимся в обороне этой траншеи танкам 80-й танковой бригады. Ночью борьба за эту траншею продолжалась с переменным успехом, но в конечном счете большая часть траншеи осталась за 6-й ротой. В ходе этих боев на противотанковой мине подорвался один из поддерживавших пехоту танков 80-й ТБр [143, F. 275].
Всего в бою 25 ноября 80-я танковая бригада потеряла сразу 18 своих танков (10 Т-34, 1 Т-70, 7 Т-60), из их числа только 8 танков (6 Т-34, 2 Т-60) было эвакуировано с поля боя на СПАМ; безвозвратные потери, по предварительным данным, составили 9 танков (3 Т-34, 1 Т-70, 5 Т-60) [122, л. 34]. В личном составе бригада потеряла 3 человека убитыми, 6 - ранеными, еще 12 человек (экипажи танков Т-34 173-го ТБ) не вернулись с поля боя [122, л. 27].
Конкретно 173-й танковый батальон 25 ноября потерял 11 танков Т-34, в т.ч. 4 Т-34 подорвались на минах, 1 Т-34 сгорел, 2 Т-34 были подбиты (эвакуированы на СПАМ), 1 Т-34 сломался, а 3 Т-34 пропали без вести [123, л. 17]. Танк Т-34 №60-21 старшего техника-лейтенанта Анатолия Захарова получил повреждение линзы ТМФД-7 и более повреждений не имел, однако экипаж вывел танк с поля боя, уклонившись от дальнейших боевых действий, за что уже 30 ноября приказом штаба 80-й танковой бригады Захаров и его механик-водитель старший сержант Иван Шиков были зачислены в штрафной взвод [5, л. 222].
174-й танковый батальон 25 ноября уничтожил 12 орудий ПТО, 17 пулеметов и до 100 немцев, однако потерял 9 танков (1 Т-34, 1 Т-70, 7 Т-60): 1 Т-34 застрял в воронке от бомбы северо-восточнее Холма-Березуйского (механика-водителя ранило), танк Т-70 №60-41 был разбит северо-восточнее Холма-Березуйского (экипаж остался в строю), Т-60 №№60-29 и 60-44 подорвались на минах (один из танков к 20.00 отремонтирован), Т-60 №№60-32 и 60-33 сгорели в районе Гредякино, Т-60 №60-27 был подбит (разбита башня; командир танка ранен и госпитализирован; танк эвакуирован на армейский СПАМ), Т-60 №№60-28 и 60-43 пропали без вести. Потери в личном составе в батальоне, по уточненным данным, составили 3 человека убитыми и 1 - раненым [6, лл. 35, 37].
В целом, фактические потери 80-й танковой бригады 25 ноября составили 20 танков (12 Т-34, 1 Т-70, 7 Т-60): 6 танков (4 Т-34, 2 Т-60) подорвались на минах, 3 танка (1 Т-34, 2 Т-60) сгорели, 5 танков (3 Т-34, 2 Т-60) пропало без вести, 1 Т-70 был разбит, 3 танка (3 Т-34, 1 Т-60) подбиты, 1 Т-34 сломался, 1 Т-34 застрял в воронке от бомбы.
Располагавшийся в лесу северо-восточнее Логово и не участвовавший в боях мотострелковый батальон 25 ноября подвергался редкому артобстрелу со стороны противника, результатом которого стал убитый осколком снаряда пулеметчик стрелковой роты [118, л. 23]. В именном списке потерь 80-й ТБр убитый у Логово пулеметчик красноармеец Виктор Коняев ошибочно записан погибшим 26 ноября [10].
В именных списках потерь 80-й танковой бригады за 25 ноября числятся 19 убитых, в т.ч. у Гредякино сгорели в своих танках Т-34 4 танковых экипажа 173-го танкового батальона:
ротного старшего лейтенанта Бориса Иванова (механик-водитель замполитрука Вальдерман Комыш, командир орудия старший сержант Залифар Гереев, радист старшина Михаил Семкин);
лейтенанта Петра Салодовникова (механик-водитель сержант Василий Иванов, командир башни сержант Саввит Подкорытов, радист сержант Степан Шубников);
младшего лейтенанта Степана Заборянского (механик-водитель старший сержант Владимир Костерин, командир орудия сержант Алексей Демишнов, радист старший сержант Михаил Гавриков);
младшего лейтенанта Александра Малькова (механик-водитель старший сержант Николай Кожевников, командир орудия младший сержант Аюн Фахридинов, радист сержант Михаил Рябизов) [10].
Также погибли механики-водители танков Т-60 174-го ТБ старшина Григорий Пашков, красноармейцы Георгий Козловский и Николай Новиков. Среди прочих были ранены и госпитализированы командир 174-го ТБ капитан Джиоев и командир взвода танков Т-60 лейтенант Иван Гелисеев (174-й ТБ) [6, л. 40; 10].
Бой 25 ноября был настолько неудачным для 80-й танковой бригады, что практически никого из ее личного состава не посчитали нужным наградить. По мнению командования наиболее отличился лишь механик-водитель танка Т-60 174-го ТБ старший сержант Тит Соловьев. Своим танком он уничтожил 1 орудие ПТО и 1 миномет, после чего машина была подбита, однако Соловьев пересел на соседний танк Т-60, где погиб механик-водитель, и отбуксировал свой подбитый танк с поля боя [142, л. 723].
Попытки прорваться 26 ноября 1942 г.
С 4.00 26 ноября 1942 г. остатки понесшей большие потери в боях 25 ноября 6-й роты 14-го панцергренадерского полка были сменены в 1-й линии обороны ранее находившейся в резерве 7-й ротой того же 2-го батальона [143, F. 275], а боевая группа обер-фельдфебеля Долески вечером 25 ноября присоединена к танковой роте Роткирха [143, F. 242], после чего данная танковая рота в составе 7 танков (2 Pz.IV, 5 Pz.III) и 2 самоходок была задействована в районе Гредякино позади батальона Штибера [143, F. 237].
Отремонтировав за ночь 4 подбитых накануне танка (3 Т-34, 1 Т-60), к 6.00 26 ноября 80-я танковая бригада располагала 23 исправными танками (11 Т-34, 2 Т-70, 11 Т-60) [122, л. 27]. В 6.00 своим боевым распоряжением №1 штаб 80-й ТБр подтвердил ранее озвученные батальонам задачи на наступление: 173-й танковый батальон должен был совместно с 927-м стрелковым полком атаковать на северо-западную окраину Гредякино, а 174-й танковый батальон с 919-м стреловым полком - на восточную окраину Холма-Березуйского. Исходные позиции в лощине перед рощей в 700 метрах юго-западнее Логово танки должны были занять с началом артподготовки, в 8.20. 5 танков (2 Т-34, 3 Т-60) под общим командованием старшего лейтенанта Карасева оставались в резерве командира бригады на исходных позициях [5, л. 158].
Обе введенные в бой накануне танковые бригады (18-я и 25-я), а также 77-й гвардейский стрелковый полк с утра 26 ноября были переброшены на другой участок наступления 20-й армии [116, л. 82; 127, л. 10; 131, л. 121], а потому наступление на Гредякино и Холм-Березуйский велось только силами ослабленных 919-го и 927-го стрелковых полков 251-й СД. Выйдя в 50-80 метрах от Холма-Березуйского, 919-й стрелковый полк, как и накануне, был остановлен сильным огнем противника, сводный стрелковый батальон 927-го СП благодаря танкистам вышел на северо-западную окраину Гредякино, где также увяз в огневом бою [125, л. 38].
Всего штаб 5-й ТД отчитался наверх о прорыве на немецкие позиции на северо-западной окраине Гредякино 15-20 советских танков [130, F. 87]. Позже командир 2-го батальона 14-го панцергренадерского полка майор Штибер отчитался, что никакого танкового прорыва не было. 10 танков с десантом пехоты вышли к позициям 5-й роты 2-го батальона в Гредякино, где и были остановлены немцами, при этом 4 танка было подбито [143, F. 275]. Впрочем, 2-я рота 53-го противотанкового дивизиона все же подтверждает прорыв танков 80-й ТБр, которым удалось прорваться за немецкие траншеи в Гредякино, при этом находившаяся южнее Гредякино 76-мм самоходка (53-й ПТДН) сожгла 2 танка (1 Т-34, 1 Т-70) [143, F. 320].
Атаковавший правее 173-го ТБ 174-й танковый батальон, потеряв 3 танка сгоревшими, к 13.15 также прорвался между Холмом-Березуйскими и Гредякино, вышел в тыл немецкого опорного пункта в Холме-Березуйском [6, л. 39], а затем с левого фланга вошел в эту деревню [123, л. 21]. Один из ударивших с тыла танков Т-34 стал утюжить немецкие траншеи, но в конечном счете, выйдя в 100 метрах от позиций немецких 75-мм пехотных орудий, он был подбит 76-мм немецкой самоходкой (53-й ПТДН) [143, F. 320].
Для развития успеха в 14.00 в бой был введен ранее находившийся во 2-м эшелоне 923-й стрелковый полк. 2-й и 3-й батальоны 923-го СП совместно с остатками 927-го СП ударили непосредственно на Гредякино, а 1-й батальон 923-го СП был посажен на танки 80-й танковой бригады и должен был прорвать оборону противника между Холмом-Березуйским и Гредякино, содействуя захвату Гредякино [125, л. 38]. Согласно журналу боевых действий 251-й СД к 23.00 923-й стрелковый полк после неоднократных атак овладел Гредякино [125, л. 38], но какими-либо другими источниками информации это не подтверждено. По немецким данным, все советские атаки были отбиты, и в конечном счете и пехота, и танкисты отошли на исходные позиции. Выйдя из боя, к 20.00 173-й танковый батальон в составе оставшихся 6 танков Т-34 сосредоточился в лесу юго-западнее Логово [123, л. 20].
Всего в бою 26 ноября 80-я танковая бригада, по предварительным данным, уничтожила 11 орудий ПТО, 2 миномета, 13 пулеметов (в т.ч. 2 - зенитных), 14 блиндажей и ДЗОТов, 12 лошадей с повозками, более 150 немцев, однако потеряла 9 человек личного состава (3 - убитыми, 6 - ранеными) и 13 танков (4 Т-34, 2 Т-70, 7 Т-60), в т.ч. 3 танка (1 Т-34, 2 Т-70) было подбито, 3 Т-34 застряли в воронках, а 7 Т-60 не вернулись с поля боя [122, л. 28]. Всего к 22.00 26 ноября 80-я танковая бригада насчитывала в строю 11 танков (6 Т-34, 5 Т-60) [6, л. 40; 122, л. 28; 123, л. 20]. Безвозвратные потери бригады за 2 дня боев составляли 9 танков (3 Т-34, 2 Т-70, 4 Т-60), в т.ч. 5 танков (1 Т-34, 2 Т-70, 2 Т-60) сгорели, 2 Т-60 были разбиты, а 2 Т-34 пропали без вести. Еще 1 танк Т-70 оставался подбитым на поле боя, а 3 танка Т-34 - застрявшими в воронках от авиабомб [122, л. 32].
173-й танковый батальон, насчитывавший к 7.00 26 ноября 14 танков Т-34 (9 исправных и 5 неисправных) [123, л. 19], к 20.00 сократился на 4 танка - до 6 исправных и 4 неисправных танков Т-34. Еще 6 танков Т-34 оставались на поле боя, в т.ч. 2 танка Т-34 застряли в воронках в районе Холма-Березуйского, 1 Т-34 с 25 ноября оставался подбитым на поле боя, местонахождение 3 Т-34 было неизвестно [123, л. 20]. 27 ноября было определено, что один из пропавших без вести танков также оставался подбитым на поле боя [123, л. 22].
174-й танковый батальон 26 ноября уничтожил 5 орудий ПТО, 13 пулеметов (в т.ч. 2 - зенитных) и до 60 немцев, однако потерял 5 танков (1 Т-70 и 1 Т-60 - сгоревшими, 1 Т-70 и 1 Т-60 - подбитыми, 1 Т-60 - подорвавшимся на минах) и 8 человек пропавшими без вести. К 23.30 батальон насчитывал всего 6 исправных танков Т-60, еще 7 танков оставались на поле боя: 1 танк Т-34 с 25 ноября находился в воронке от бомбы северо-восточнее Холма-Березуйского, 2 танка (1 Т-70, 2 Т-60) сгорели 25-26 ноября, 1 Т-70 был разбит 26 ноября, 2 танка (1 Т-70, 1 Т-60) подбито 26 ноября, 1 Т-60 подорвался на мине 26 ноября. 7 танков Т-60 к 19.00 26 ноября не вернулись с поля боя [6, лл. 40, 41].
В именном списке потерь 80-й танковой бригады за 26 ноября числятся 10 убитых, в т.ч. сгорели в танках ротный старший лейтенант Петр Ширикалов, зам. ком. роты по полит. части лейтенант Георгий Каджеспиров, взводный лейтенант Николай Шарапов, командиры танков старшина Федор Апостол и старший сержант Павел Селиков, механики-водители сержанты Иван Беликов, Иван Бологов, Сергей Зудин, Василий Русов, красноармеец Дмитрий Осипов, погибли отсекр партбюро 173-го ТБ политрук Дмитрий Наумов и командир башни младший сержант Федор Евдемский.
Среди прочих были ранены и госпитализированы заместитель командира роты старший лейтенант Алексей Березин (173-й ТБ), командир взвода танков Т-60 лейтенант Павел Широков (174-й ТБ), командиры танков Т-34 лейтенант Георгий Сенич и техник-лейтенант Иван Шпыркин (173-й ТБ), некий старший сержант Асеев (173-й ТБ), контужен младший лейтенант Яков Шепотневский (173-й ТБ) [10; 123, л. 20].
Начало боев за фигурную рощу
После провала атак на Гредякино и Холм-Березуйский с севера штаб 20-й армии принял решение перебросить усиленную 80-й танковой бригадой 251-ю стрелковую дивизию на другой участок наступления. В ночь на 27 ноября 1942 г., передав свои позиции 326-й стрелковой дивизии, 251-я стрелковая дивизия сосредоточилась в районе деревень Крюково, Зеваловка, Кузнечиха в резерве 20-й армии [125, л. 38]. Выделив 1 танк Т-34 для эвакуации с поля боя подбитых танков и потеряв при переправе через Вазузу 1 танк Т-60 вышедшим из строя по техпричинам, 173-й и 174-й танковые батальоны в составе оставшихся 10 исправных танков (4 Т-34, 1 Т-70, 5 Т-60) также перешли в район Зеваловки и Кузнечихи [6, л. 42; 123, л. 22]. Днем в боевых действиях 80-я танковая бригада не участвовала. С поля боя был эвакуирован подбитый севернее Холма-Березуйского танк Т-60 (174-й ТБ) [6, л. 43].
В ходе боевых действий 27 ноября 42-я гвардейская стрелковая дивизия заняла Ведерниково, Боблево и Холм-Рогачевский, в результате чего все еще занимавшие Гредякино и Холм-Березуйский 2-й батальон 14-го панцергренадерского полка и 195-й пехотный полк оказались в полуокружении, отрезаны от 5-й танковой дивизии и были оперативно подчинены штабу 102-й пехотной дивизии, которая с 26 ноября выдвинула на восточный берег Осуги для обороны высот 198,0 и 205,0 (2-1,4 км юго-западнее и северо-западнее Ведерниково) и фигурной рощи к западу и юго-западу от Холма-Березуйского 102-й саперный батальон, 102-й "быстрый батальон" (102. Schnelle Abteilung) и другие резервные подразделения [134, F. 354]. Утром 28 ноября занявший оборону фигурной рощи 102-й "быстрый батальон" был усилен 3 20-мм зенитными самоходками 3-й роты 53-го противотанкового батальона [143, F. 323].
В ночь на 28 ноября 251-я стрелковая дивизия получила задачу совместно с 80-й танковой бригадой атаковать в северном и северо-западном направлении, овладеть фигурной рощей западнее и юго-западнее Холма-Березуйского, после чего закрепиться на ее западной опушке и нанести удар на Холм-Березуйский с запада [125, л. 38]. К утру 28 ноября 80-я танковая бригада заняла исходные позиции в Ведерниково. Всего имелось 9 исправных танков (5 Т-34, 4 Т-60), 10 танков (4 Т-34, 1 Т-70, 5 Т-60) - в ремонте, 9 танков (5 Т-34, 1 Т-70, 3 Т-60) оставались подбитыми на поле боя, 10 танков (4 Т-34, 1 Т-70, 5 Т-60) составляли безвозвратные потери за первые 2 дня боев [122, л. 30]. Впрочем, согласно донесению штаба 174-го танкового батальона, к 8.00 28 ноября батальон насчитывал на ходу 7 танков (1 Т-70, 6 Т-60), а, значит, фактически бригада к утру имела не менее 12 исправных танков (5 Т-34, 1 Т-70, 6 Т-60) [6, л. 44].
В 9.30 28 ноября после 15-минутной артподготовки 251-я стрелковая дивизия совместно с танками 80-й ТБр атаковала в направлении фигурной рощи [125, л. 39] и в течение дня овладела ее восточной опушкой западнее Холма-Березуйского, однако удержаться там не смогла [122, л. 31]. Задействованные в роще 3 20-мм зенитные самоходки своим огнем косили советскую пехоту целыми группами. Советские танки экипажами самоходок не наблюдались совершенно и пехоту не поддерживали, в результате чего самоходчики действовали совершенно безнаказанно. Потерянная немцами в тот день 1 из 3 самоходок вышла из строя из-за разорвавшегося в стволе снаряда, т.е. по вине самих же немцев [143, F. 323].
В бою за фигурную рощу танк Т-34 лейтенанта Николая Сердюкова (173-й ТБ) уничтожил 6 пулеметных точек и до 20 немцев. Прямым попаданием тяжелого снаряда башня танка была сбита, погибли сам Сердюков и его командир орудия сержант Георгий Макагонов, механик-водитель танка сержант Василий Мунтян был ранен, однако он смог вывести оставшийся без башни танк с поля боя [141, л. 29]. Также в этом бою отличился экипаж танка Т-34 врио командира 173-го ТБ капитана Степана Балаева, который уничтожил 3 пушки, 2 пулемета и 11 немцев [123, л. 23].
Всего 28 ноября 80-я танковая бригада уничтожила 7 орудий ПТО, 9 пулеметных точек и до роты пехоты, но потеряла 2 танка Т-34 и 3 человека: 2 - убитыми (лейтенант Николай Сердюков, сержант Макагонов) и 1 - раненым (взводный лейтенант Алексей Карасев). К 18.00 на ходу оставалось всего 7 танков (3 Т-34, 4 Т-60) [10; 122, лл. 31, 37].
Бой 29 ноября 1942 г.
В ночь на 29 ноября 1942 г. 251-я стрелковая дивизия мелкими подразделениями пехоты проводила зачистку южной и юго-западной опушек фигурной рощи [122, л. 37]. В 3.00 штаб 251-й СД отдал войскам боевой приказ (№034) на предстоящее наступление, которое должно было начаться после 10-минутной артподготовки в 9.50. Главный удар наносил от опушки рощи северо-западнее Ведерниково усиленный танками 80-й ТБр и ротой заградотряда, поддерживаемый 16-м ГвГАП 923-й стрелковый полк, который должен был ударом через центральную часть рощи выйти на ее северную опушку северо-западнее Холма-Березуйского. Справа по лощине севернее Ведерниково на рощу «Язык» (прим. - северо-западная часть фигурной рощи) и далее вдоль опушки рощи атаковал поддерживаемый 1-м дивизионом 789-го артполка 927-й стрелковый полк. После выхода на северную и северо-восточную опушки леса оба полка наносили удар на Холм-Березуйский. Действия полков слева обеспечивал лыжный батальон, который атаковал вдоль западной опушки фигурной рощи [81, л. 456].
В 6.00 80-я танковая бригада в составе 6 танков (3 Т-34, 3 Т-60) заняла исходное положение в Ведерниково [122, л. 37], где подверглась артбострелу со стороны противника, при этом был пробит бензобак одного из танков Т-60, механик-водитель танка сержант Козин тяжело ранен [6, лл. 46, 47].
Наступление началось раньше намеченного срока. Уже в 9.30 противостоявшая 251-й стрелковой дивизии боевая группа Курца доложила в штаб 102-й ПД о начале атаки советской пехоты с танками против оборонявшегося в фигурной роще 102-го "быстрого батальона" [134, F. 357]. Взяв в качестве десанта разведвзвод роты управления, сводная танковая группа в составе 7 танков (3 Т-34, 4 Т-60) на большой скорости вышла к фигурной роще и высадила там десант. Ползком и перебежками разведчики достигли немецкой траншеи на опушке рощи и в рукопашной схватке выбили оттуда немцев, после чего следом за танками в рощу ворвалась пехота 251-й СД [122, л. 38]. При взятии немецкой траншеи разведвзвод согласно наградному листу на его командира младшего лейтенанта Ивана Кобякина потерял всего 1 бойца раненым, при этом противник оставил на поле боя около 100 трупов [141, л. 38]. Особенно отличились следующие разведчики: помощник командира разведвзвода сержант Павел Еремин (убил 8 немцев), командир отделения старший сержант Петр Елисеев (убил 10 немцев), красноармейцы Василий Григорьев (убил 5 немцев) и Павел Ильин (убил 3 немцев) [141, лл. 39-41, 43].
В бою за фигурную рощу обе задействованные здесь оставшиеся в строю 20-мм зенитные самоходки 3-й роты 53-го ПТДН были обойдены танками 80-й танковой бригады с флангов, а после отхода собственной пехоты остались без пехотного прикрытия, прижаты к реке Осуга и безуспешно попытались перейти на западный берег по льду, но лед не выдержал веса машин, в итоге обе самоходки были взорваны своими же экипажами [143, F. 323].
По некоторым данным, к 16.00 сводная рота 923-го СП полностью овладела фигурной рощей и вышла на восточный берег Осуги [132, л. 121], а в 17.00 о взятии данной рощи отчитался наверх штаб 80-й танковой бригады [122, л. 38]. Для противодействия прорвавшимся танкам и восстановления положения штаб 102-й пехотной дивизии в срочном порядке перебросил на восточный берег Осуги 2 StuG III 2-й батареи 667-го дивизиона штурморудий и противотанковое вооружение 5-й роты 102-го "быстрого батальона", после чего в 14.42 - 18.00 немцы контратаковали и восстановили положение 102. Schnelle Abteilung в западной части рощи, оттеснив пехоту 251-й стрелковой дивизии на восточную опушку рощи [134, F. 359]. Оба немецких штурмовых орудия в этой контратаке вышли из строя [130, F. 258], со стороны 80-й танковой бригады в этом бою в 15.00 был подбит 2-й по счету танк Т-60 174-го ТБ (эвакуирован в ночь на 30 ноября) [122, л. 39], а также был ранен в правое бедро и госпитализирован врио командира 174-го ТБ капитан Сергей Катасонов [122, л. 38; 142, л. 704].
Бой по очистке фигурной рощи продолжался до глубокой ночи. К 2.00 30 ноября, произведя рекогносцировку местности, 80-я танковая бригада поставила оставшиеся танки (к утру в строю 4 Т-34 и 4 Т-60) в оборону в роще в 500 метрах северо-восточнее высоты 205,0 [122, л. 39]. В боях 29 ноября наиболее отличились экипажи танков Т-34 командира 173-го ТБ капитана Степана Балаева (уничтожил 2 пушки, 1 продуктовый склад и 20 немцев) и некоего Дурнева (уничтожил 1 пушку, 1 миномет и 2 пулемета) [123, л. 23].
Всего в бою 29 ноября 174-й танковый батальон потерял 2 танка Т-60 подбитыми и 3 человека тяжелоранеными (Катасонов, Козин и механик-водитель танка Т-60 красноармеец Дмитрий Конов) [6, л. 48; 141, л. 31]. Возможные потери 173-го танкового батальона 29 ноября пока что неизвестны. Также 29 ноября пехотой 251-й стрелковой дивизии было захвачено 3 пленных из состава 102-й пехотной дивизии [125, л. 39].
Бой 30 ноября 1942 г.
В ночь на 30 ноября 1942 г. для удержания фигурной рощи 102-я пехотная дивизия ввела туда 2-й батальон 84-го пехотного полка, а с утра все задействованные на восточном берегу Осуги немецкие части были объединены в боевую группу полковника Беркена (Bercken, командир 84-го ПП). Высоту 198,0 (южнее Кривощеково) обороняли 6-я и 7-я тревожные роты (Alarm-Kompanie), высоту 205,0 - 102-й саперный батальон, фигурную рощу - 2-й батальон 84-го ПП и 102. Schnelle Abteilung, от рощи до деревни Васильки оборонялся 2-й батальон 195-го ПП, Холм-Березуйский и Гредякино занимали 1-й батальон 195-го ПП и 2-й батальон 14-го панцергренадерского полка [134, F. 360, 361]. Также ночью взамен вышедших из строя накануне 2 StuG III 102-я пехотная дивизия получила на усиление от соседней 5-й танковой дивизии 3 StuG III 667-го дивизиона штурморудий [130, F. 259].
С утра 30 ноября при поддержке 16-го ГвГАП рота учебного батальона и сводная рота 923-го СП атаковали на Гредякино и высоту 205,0 соответственно [132, л. 122]. По немецким данным, утренние атаки проходили до 10.00 при поддержке танков против 102-го саперного батальона на высоте 205,0 и 102. Schnelle Abteilung в фигурной роще (а не на Гредякино). Все небольшие прорывы советской пехоты до 10.27 были ликвидированы немцами в ходе контратак [134, F. 361]. Всего за день 251-я стрелковая дивизия отбила до 6 немецких контратак [125, л. 39].
Если судить по боевым донесениям 80-й танковой бригады, в утренних боевых действиях 30 ноября бригада не участвовала. За ночь замерз радиатор в танке капитана Катасонова (экипаж не спустил из него воду), и к утру неисправный танк был эвакуирован с поля боя. Также за ночь сильно угорел и был отправлен в санчасть экипаж другого танка Т-60 [6, л. 49]. К 11.20 в строю имелось всего 7 танков (3 Т-34, 1 Т-70, 3 Т-60) [123, л. 24], к 14.00 вошло в строй еще 2 Т-60, и только тогда экипажам была поставлена задача совместно с пехотой атаковать и уничтожить противника в районе высоты 205,0 [6, л. 50].
Заняв позиции в роще в 500 метрах северо-восточнее высоты 205,0 [122, л. 40], танки Т-34 173-го ТБ поддерживали пехоту огнем с места. Всего до 18.00 173-й танковый батальон огнем с места уничтожил 1 танк, 2 75-мм пушки, 3 блиндажа, 1 ДЗОТ и около роты пехоты, однако потерял 1 танк сгоревшим и 1 танк подбитым (пробита башня и ходовая часть), 1 человека убитым (башенный стрелок) и 4 человека ранеными; оба подбитых танка были эвакуированы в укрытие, оставшиеся на ходу 3 танка Т-34 отошли в рощу в 700 метрах северо-западнее Ведерниково [123, л. 25]. Танк Т-34 заместителя командира бригады майора Сотникова вышел на короткую разведку на северную опушку фигурной рощи, где его экипаж обнаружил и подбил 3 немецких танка (прим. - вероятно, все же StuG III) [122, л. 40].
Всего в бою 30 ноября 80-я танковая бригада уничтожила 4 танка, 7 орудий ПТО, 4 пулеметные точки, 8 блиндажей и более 70 немцев, потеряв 2 танка Т-34 подбитыми, 1 человека убитым и 11 человек ранеными, из них 4 танкистов и 7 мотострелков [122, л. 40]. Среди прочих были ранены и госпитализированы начальник связи 173-го ТБ старший лейтенант Григорий Левшанов, зам. ком. роты по полит. части младший политрук Иван Транько (МСБ), командир стрелкового взвода младший лейтенант Александр Медведев. Убитый башенный стрелок в именном списке потерь 80-й ТБр за 30 ноября не отмечен [10].
Располагавшаяся восточнее Боблево противотанковая батарея бригады, сократившаяся к тому времени с 4 до 1 76-мм орудия, 30 ноября в боевых действиях не участвовала, но за утро потеряла 4 человека ранеными, в т.ч. был ранен командир батареи старший лейтенант Михаил Краснодубровский (прим. - в именном списке потерь числится раненым 29 ноября) [135, л. 19].
251-я стрелковая дивизия 30 ноября, по собственным данным, подбила 7 танков, уничтожила 5 огневых точек, 2 землянки, вывела из строя до 200 немцев, захватила 1 самоходную пушку, 2 метательных аппарата на вездеходах, свыше 1000 снарядов [125, л. 39].
Из действительных потерь противостоявшей советским войскам на этом участке фронта немецкой бронетехники известно только, что 30 ноября получила 3 прямых попадания и вышла из строя 1 из 2 действовавших здесь 76-мм самоходок 53-го противотанкового батальона. 2 декабря она была эвакуирована на ремонт в Сычевку [143, F. 320].
Боевые действия 1 декабря 1942 г.
В 20.00 30 ноября 1942 г. штаб 80-й танковой бригады отдал боевое распоряжение (№04) об объединении всех оставшихся танков под командованием врио командира 173-го ТБ капитана Балаева. В то же время танки разбивались на 3 танковые группы, которые подчинялись непосредственно командирам стрелковых полков. Запрещался выход танков на дозаправку и пополнение боеприпасами без разрешения командира стрелкового полка [133, л. 31]. В 5.30 1 декабря 7 танков (3 Т-34, 4 Т-60) бригады заняли исходные позиции с задачей поддерживать огнем с места наступление пехоты на высоту 205,0 [6, л. 51].
Тем временем, начиная с 18.15 30 ноября, все еще удерживавший Гредякино 2-й батальон 14-го панцергренадерского полка с оставшимися 5 танками роты Роткирха под прикрытием слабого арьергарда оставил Гредякино и отошел в Холм-Березуйский [143, F. 277]. При отходе было взорвано одно 37-мм, а также брошено подбитое 47-мм орудие ПТО, лишь 1 75-мм орудие было прицеплено к танку и отбуксировано на новые позиции [143, F. 321]. Простояв в Холме-Березуйском до утра и так и не дождавшись приказа на последующий отход, батальон по личной инициативе своего командира майора Штибера в 4.30-8.20 1 декабря вместе с 1-м батальоном 195-го пехотного полка оставил Холм-Березуйский и, обойдя фигурную рощу с севера, занял оборону в районе высоты 198,9 (у южной окраины д. Васильки) [134, F. 363; 143, F. 277].
При отходе из-за отсутствия средств эвакуации было оставлено задействованное в обороне Холма-Рогачевского поврежденное 75-мм орудие PaK 97/38 из состава 1-й роты 53-го ПТДН [143, F. 316]. Прикрывая отход из Холма-Березуйского, арьергард батальона Штибера вынужден был вступить в бой с советскими войсками [143, F. 277]. И Холм-Березуйский, и Гредякино были с боем заняты 326-й стрелковой дивизией, которая при этом захватила в данных населенных пунктах 6 танков, 4 орудия ПТО (в т.ч. 3 37-мм орудия - в Гредякино), 4 миномета, 21 пулемет, 8 автоматов, 115 винтовок, 2 радиостанции, 2 телефонных аппарата, 1 знамя [136, л. 56]. Зачистка обеих деревень, по-видимому, закончилась лишь в 9.00. При этом в 9.00 в Холме-Березуйском был взят пленный из состава 1-й роты 1-го батальона 195-го пехотного полка, который показал, что за последние 6 дней боев, удерживая данную деревню, рота потеряла убитыми и ранеными 60 человек и сократилась до 20 человек, а весь 1-й батальон сократился до 70 человек. Западнее Гредякино был захвачен пленный из состава 7-й роты батальона Штибера [81, л. 469].
Позже штаб 173-го ТБ отчитался, что именно при поддержке его танков стрелковые полки заняли обе деревни [123, л. 26]. Также имеются наградные листы на бойцов разведвзвода младшего лейтенанта Ивана Кобякина (80-я ТБр), согласно которым именно этот разведвзвод первым вошел в Холм-Березуйский, где он захватил 1 ротный миномет, 4 ручных пулемета, 6 автоматов, 2 радиостанции, 2 телефонных аппарата и немецкие документы. Также разведчик красноармеец Василий Григорьев захватил в плен 1 немецкого солдата, который затем был передан пехоте [141, лл. 38-40]. Надо полагать, все трофеи разведчиков также в итоге достались 326-й стрелковой дивизии. [141, л. 39].
Днем панцергренадеры по приказу штаба 39-го танкового корпуса были выведены с восточного берега Осуги и вместе со своими танками и самоходками вернулись обратно в 5-ю танковую дивизию, после чего на занимаемом 102-й пехотной дивизией плацдарме остались помимо задействованных частей этой дивизии лишь 1-й и 2-й батальоны 195-го пехотного полка (78-я ПД) [134, F. 365; 143, F. 277, 321]. Всего в 5-ю танковую дивизию вернулось 9 танков (1 Pz.II, 7 Pz.III, 1 Pz.IV) 31-го танкового полка и 1 76-мм самоходная установка 2-й роты 53-го противотанкового дивизиона [143, F. 240]. Таким образом, с 25 ноября задействованная на участке Васильки - Холм-Березуйский - Гредякино немецкая бронетанковая группировка потеряла примерно 6 танков и 5 самоходных установок.
Осуществляя дальнейшую поддержку пехоты 251-й СД, к 15.00 сводный танковый батальон (в строю 3 Т-34 и 8 Т-60) капитана Балаева без каких-либо потерь продвинулся на 500 метров вперед; в 10 метрах впереди танков залегла пехота [6, л. 52]. К этому времени штаб 251-й СД отдал войскам боевое распоряжение №05 о полной зачистке лесов к западу от Холма-Березуйского и о выходе на восточный берег Осуги. Слева атаковал усиливаемый 3 танками и батареей ПТО 927-й стрелковый полк, справа - усиливаемый лыжным батальоном, ротой заградотряда, 3 танками и батареей ПТО 923-й стрелковый полк, который должен был занять высоту 205,0, перешеек леса севернее этой высоты и стрелку леса (роща «Язык») [81, л. 462]. Вслед за этим в 15.00 штаб 80-й ТБр приказал (боевое распоряжение №05) 173-му танковому батальону 3 своими танками Т-34 поддерживать 927-й стрелковый полк, а 174-му танковому батальону поддерживать 923-й полк [133, л. 32].
В течение следующих 2 часов боевых действий во время артналета противника был разбит 1 танк Т-60 и при совершении перехода в фигурную рощу сломался 2-й танк Т-60. В составе оставшихся 9 танков (3 Т-34, 6 Т-60) сводный танковый батальон занял оборону в боевых порядках пехоты в районе высоты 205,0 [6, л. 53]. К 18.00 1 из 3 танков Т-34 был направлен на эвакуацию ранее подбитых танков в районе Гредякино, оба других танка Т-34 вышли в ремонт [123, л. 26].
В целом за день 1 декабря 927-й стрелковый полк и лыжный батальон при поддержке танков сводного 173-го танкового батальона очистили от противника часть фигурной рощи в 500 метрах северо-западнее Ведерниково и вышли на западную опушку рощи у высоты 205,0 [123, л. 26а]. Соседняя справа сводная 1-я рота 923-го СП с боем заняла немецкие блиндажи и траншеи на западной опушке рощи в 2 километрах северо-западнее Ведерниково [132, л. 123]. Противостоявшая им 102-я пехотная дивизия об этих боях отчиталась достаточно кратко:
«Отбиты 2 пехотные атаки, каждая силою по 150 человек, на высоте 205,0 и севернее нее. Позиции и опорные пункты были удержаны» [130, F. 606].
В целом за день 1 декабря 251-я стрелковая дивизия уничтожила 1 средний танк, 4 станковых пулеметов, 115 немцев, подавила артиллерийскую и минометную батареи, захватила 2 танка, 1 самоходную пушку, 17 ручных пулеметов, 31 винтовку, а также 2 пленных из состава 14-го панцергренадерского полка [125, л. 39]. Поддерживавший ее сводный 173-й танковый батальон до 18.00 уничтожил 1 танк, 2 пушки, 5 пулеметных точек и 50 пехотинцев [123, л. 26], а в 19.30 штаб батальона отчитался об уничтожении еще 2 ручных пулеметов, 4 блиндажей с пехотой, до 20 немцев и о захвате 1 пулемета. Общие потери сводного батальона за день составили 2 танка Т-60 (1 Т-60 разбит артогнем, 1 Т-60 вышел из строя по техпричинам) и 2 человека ранеными (механик-водитель танка Т-60 и 1 радист с рации РБ) [123, л. 26а].
Утром 2 декабря штаб 80-й ТБр отчитался об уничтожении бригадой за день 1 декабря 1 танка, 2 орудий ПТО, 5 пулеметов и до 50 немцев (прим. - т.е. цифры потерь противника из 2-го донесения штаба 173-го ТБ почему-то не были учтены), упомянув о потерях всего 1 танка Т-60 подбитым и 3 человек ранеными [122, л. 42]. Кроме 2 танкистов получил осколочное ранение и был госпитализирован врач 80-го МСБ военврач 3-го ранга Петр Фролов [10].
Завершение боев за фигурную рощу
В ночь на 2 декабря 1942 г. 251-я стрелковая дивизия произвела небольшую перегруппировку, после чего в 5.00 ее штаб отдал боевой приказ №035 о возобновлении наступления после 30-минутной артподготовки в следующих боевых порядках: справа в направлении отметки 168,7 (2,3 км западнее д. Холм-Березуйский) атаковал при поддержке 1-го дивизиона 789-го артполка усиливаемый 2 танками (1 Т-34, 1 Т-60) и 1 батареей ПТО 927-й стрелковый полк, слева при поддержке 16-го ГвГАП на высоту 205,0 атаковал усиливаемый 5 танками (2 Т-34, 3 Т-60), лыжным батальоном, ротой заградотряда и батареей ПТО 923-й стрелковый полк, а между ними севернее высоты 205,0 атаковал при поддержке 2-го дивизиона 789-го АП усиливаемый 2 танками Т-60 и 1 батареей ПТО 923-й стрелковый полк (прим. - перегруппирован с левого фланга дивизии) [81, л. 465]. Всего к утру 2 декабря 80-я танковая бригада имела на ходу 9 танков (3 Т-34, 6 Т-60) [122, л. 42].
Однако противник опередил наступление 251-й дивизии: в 7.20 боевая группа Беркена сама перешла в контрнаступление с целью отбить восточную опушку фигурной рощи. Правофланговый 2-й батальон 84-го ПП продвижения вперед не имел, однако левофланговому 1-му батальону 195-го ПП удалось захватить северную часть фигурной рощи (в немецких документах - «Spatenwald»). После этого началось уже наступление 251-й стрелковой дивизии, которой удалось прорваться на стыке между обоими немецкими пехотными батальонами, в результате чего батальон 195-го ПП вынужден был к 13.45 отойти на исходные позиции [134, F. 365]. Всего в 13.20 штаб 102-й ПД отчитался наверх об участии в наступлении 6 советских танков, против которых были задействованы оставшиеся в дивизии 2 StuG III 667-го дивизиона штурморудий и 2 75-мм орудия ПТО [130, F. 568].
Штаб 251-й СД в своем журнале боевых действий об этом не слишком удачном наступлении не упомянул ни слова, поэтому неизвестно, как это наступление проходило: согласно поставленным в боевом приказе №035 задачам или как-то по иному. В ходе атаки 923-й стрелковый полк достиг западной опушки рощи в 1,3 км северо-западнее Ведерниково, где и занял оборону. Высоту 205,0 полку взять так и не удалось. Об успехах 2 других полков 251-й СД ничего не известно [132, л. 123].
В целом все атаки 251-й стрелковой дивизии с танками 80-й ТБр на позиции боевой группы Беркена на западной опушке фигурной рощи были немцами отражены [134, F. 365]. К 12.00 осколками брони своего же танка был ранен почти весь экипаж 1 из 3 танков Т-34 (командир танка капитан Балаев, неизвестные командир башни и радист) [6, л. 57]. К 15.00 сводный 173-й танковый батальон уничтожил 3 пушки, 5 пулеметов и до 30 немцев, но потерял сразу 4 своих танка подбитыми (у 2 Т-34 были разбиты пулеметные шаровые установки, у 3-го Т-34 разбит левый направляющий каток; был подбит и отбуксирован в лощину в 2 км от Ведерниково 1 из 6 танков Т-60); был ранен старший адъютант 173-го ТБ капитан Белов, на ходу осталось всего 5 танков Т-60 [6, лл. 54, 55; 123, л. 27], после чего сводный танковый батальон по сути утратил боеспособность, и, по немецким данным, с 16.00 наступление 251-й стрелковой дивизии пошло на спад [130, F. 570].
Всего за день 2 декабря 102-я пехотная дивизия отбила 2 советские атаки, насчитав в каждой из них всего примерно 500 советских пехотинцев - настолько малочисленная была пехота 251-й стрелковой дивизии. В одной атаке участвовало 6 советских танков, в другой - только 4. Всего немцам удалось подбить 4 советских танка, что полностью соответствует реальным понесенным 80-й танковой бригадой потерям [130, F. 570]. В журнале боевых действий 102-й ПД также сказано, что 1 из 4 подбитых советских танков был немцами взорван [134, F. 367].
Штаб 80-й танковой бригады на следующее утро отчитался об уничтожении бригадой 2 декабря 5 орудий ПТО, 3 блиндажей и до 50 немцев, назвав свои потери в 2 подбитых танка Т-34 (эвакуированы с поля боя в ремонт) и 4 человека ранеными. О 2 других своих подбитых танках (1 Т-34, 1 Т-60) штаб бригады упоминать не стал. К утру 3 декабря 2 из 4 подбитых танков были восстановлены, после чего танковый парк 80-й ТБр вырос до 7 исправных танков (1 Т-34, 6 Т-60) [122, л. 43]. В именном списке потерь 80-й танковой бригады за 2 декабря числится 1 убитый (механик-водитель сержант Николай Майсов), что также не отражено в донесениях штаба бригады и ее танковых батальонов [10].
Весь день 3 декабря 80-я танковая бригада совместно с частями 251-й стрелковой дивизии провела в обороне в районе западной опушки фигурной рощи. За день число исправных танков выросло до 10 штук (2 Т-34, 8 Т-60) [122, л. 50], с поля боя было эвакуировано на рембазу 2 танка Т-34 и 1 Т-34 - в район деревни Березуй, на поле боя осталось застрявшими в воронках 2 танка Т-34 [123, л. 28].
Всего за время наступления с 25 по 30 ноября 80-я танковая бригада потеряла, по предварительным данным, безвозвратно 12 танков (6 Т-34, 2 Т-70, 4 Т-60), еще 12 подбитых танков (8 Т-34, 4 Т-60) к 1 декабря оставались неэвакуированными на поле боя. В личном составе 25 ноября - 1 декабря бригада потеряла 62 человека: 16 - убитыми, 18 - пропавшими без вести и 28 - ранеными [122, л. 45]. В именных списках потерь 80-й танковой бригады за 25-28 ноября пропавших без вести нет, зато числятся 32 убитых, т.е. практически все ранее числившиеся пропавшими без вести танкисты либо действительно погибли, либо были просто списаны в убитые [10]. Еще примерно 8 человек (1 - убитым, 7 - ранеными) бригадой было потеряно в боях 1-2 декабря [10; 122, лл. 42, 43], после чего к 3 декабря 80-я танковая бригада насчитывала 795 человек личного состава, 90 автомашин, 4 76-мм орудия, 6 82-мм минометов, 13 пулеметов (4 станковых и 9 ручных), 103 ППШ, 371 винтовку [144, л. 11].
Поддерживаемая 80-й танковой бригадой 251-я стрелковая дивизия с 25 ноября по 5 декабря потеряла 2616 человек личного состава [137, л. 52] и к 3 декабря сократилась до 4730 человек [144, л. 10].
Бой за Жеребцово 5 декабря 1942 г.
В ночь на 4 декабря 1942 г. согласно устному распоряжению зам. ком. по АБТВ 20-й армии 80-я танковая бригада вышла из подчинения штаба 251-й стрелковой дивизии и к 7.00 в составе 8 исправных танков (2 Т-34, 6 Т-60) сосредоточилась в армейском резерве в районе деревни Бобровка [122, л. 51]. Здесь в районе Бобровки бригада 4 декабря подверглась артналету со стороны противника и потеряла 12 человек (6 - убитыми, 6 - ранеными) [122, л. 52]. В именном списке потерь 80-й танковой бригады за 4 декабря числятся всего 4 убитых (пом. нач. штаба бригады по разведке старший лейтенант Георгий Половинкин, зам. ком. 173-го ТБ по полит. части батальонный комиссар Николай Калашников, командир минометной роты лейтенант Кузьма Таранюк и командир отделения красноармеец Василий Мешков) и 1 умерший от ран (некий сержант Федор Рубайло). Среди прочих были ранены заместитель командира 80-го МСБ лейтенант Владимир Кисель [10], старший адъютант 174-го ТБ капитан Георгий Кныш и командир танка Т-60 сержант Фасхутдинов [123, л. 59].
К вечеру 4 декабря 80-я танковая бригада вошла в подчинение командира 8-го гвардейского стрелкового корпуса [81, л. 476], а ее мотострелковый батальон к 5.00 5 декабря согласно приказу №0698 штаба АБТУ 20-й армии был выведен в армейский резерв в район Новоселово, где затем и находился несколько следующих дней [122, л. 53]. Главные силы 80-й танковой бригады были направлены штабом 8-го ГвСК на усиление 150-й стрелковой бригады для оказания ей танковой поддержки при освобождении деревни Жеребцово (ныне не существует, 13,7 км северо-восточнее ст. Сычевка).
Данную деревню, обороняемую 78-й пехотной дивизией (XXXIX.Pz.Korp., 9.Armee), 26-я гвардейская стрелковая дивизия пыталась взять начиная с 27 ноября. 4 декабря в атаку на Жеребцово был брошен 2-й батальон 150-й СБр [138, л. 228], но он всего лишь смог выйти в 200 метрах северо-восточнее Жеребцово, где и был остановлен, после чего ночью для усиления батальона была выдвинута одна рота 1-го батальона 150-й СБр [138, л. 237].
По советским данным, 26-я гвардейская дивизия совместно с соседними 148-й и 150-й стрелковыми бригадами возобновила наступление после 30-минутной артподготовки в 11.00-11.05 5 декабря [138, лл. 255, 258]. Штаб немецкого 178-го артполка только в 11.10 доложил в штаб 78-й ПД о замеченном выходе на исходные позиции северо-восточнее Жеребцово 7 советских танков (80-я ТБр) и 300 пехотинцев. О начале самой атаки на Жеребцово оборонявшая эту деревню боевая группа Кетера (Kaether) доложила только в 11.20, позже отчитавшись о 9 атаковавших на Жеребцово советских танках [139, F. 113].
В реальности сводный 173-й танковый батальон атаковал на Жеребцово в составе 8 танков (2 Т-34, 6 Т-60). Буквально в течение часа 7 из 8 танков было выведено из строя, в т.ч. 4 танка (1 Т-34, 3 Т-60) сгорели на поле боя, а 3 танка (1 Т-34 и 2 Т-60) были подбиты; подбитый танк Т-34 (расколота броня правого борта, выведен из строя пулемет радиста) и единственный уцелевший танк Т-60 отошли на исходные позиции [123, л. 30]. Встретив сильное огневое сопротивление со стороны противника, советская пехота продвижение вперед не имела, а после гибели практически всех поддерживавших пехоту танков вынуждена была временно прекратить наступление [138, лл. 254, 255]. Уже в 12.20 боевая группа Кетера отчиталась наверх об отражении советского наступления на Жеребцово, заявив, что подбила 7 танков из 9 [139, F. 113]. В 14.00 после 1,5-часовой артподготовки 26-я гвардейская дивизия уже без танковой поддержки возобновила наступление на Жеребцово, но успеха также не имела и вынуждена была перейти к обороне в 150-200 метрах севернее и северо-восточнее Жеребцово [138, л. 255].
Всего в бою 5 декабря сводный 173-й танковый батальон уничтожил 1 самоходную пушку, 2 противотанковых ружья, 3 пулемета, 4 блиндажа и до 30 немцев [123, л. 30]. Штаб самой 80-й танковой бригады отчитался об уничтожении 5 декабря 2 самоходных пушек, 4 противотанковых ружей, 6 пулеметов, 8 блиндажей и до 100 немцев. Потери бригады согласно этим уточненным данным составили не 7, а все 8 танков (1 Т-34 и 3 Т-60 - сгоревшими, 1 Т-34 и 3 Т-60 - подбитыми), 6 человек убитыми и 9 - ранеными. К 22.00 на ходу оставалось всего 2 танка Т-60 [122, л. 54]. О каких-либо потерях в самоходных установках и StuG III 202-го дивизиона штурморудий, которые находились на усилении 78-й пехотной дивизии, штаб 78-й ПД 5 декабря не отчитывался, поэтому весьма сомнительно, чтобы танкисты 173-го танкового батальона действительно уничтожили хотя бы одну самоходку или штурмовое орудие [139, F. 201].
В именных списках потерь 80-й танковой бригады за 5 декабря числятся 5 убитых, в т.ч. сгорели в своих танках Т-60 командир танка старший сержант Георгий Корнев, механики-водители красноармейцы Александр Кирзеев и Василий Тимащук, погибли командир танка Т-60 старшина Степан Здешнев и башенный стрелок танка Т-34 старший сержант Григорий Воловинов [10]. Среди прочих были ранены врио командира 173-го ТБ капитан Владимир Акимов, командир танка Т-34 младший лейтенант Василий Обухов, радист Т-34 Л.П. Суров, санитар Кружков (173-й ТБ), контужен командир Т-34 техник-лейтенант Захаров [123, л. 30].
В резерве
6 декабря 1942 г. потерявшая практически все свои танки 80-я танковая бригада в боевых действиях уже не участвовала и боевых потерь не несла. В тылу 6 декабря умер от ран танкист 80-й ТБр старший сержант Алексей Пастухов, 6 или 7 декабря умер от ран командир отделения сержант Максим Акуньков, 7 декабря - взводный младший лейтенант Василий Соловьев [10].
6 декабря 80-й танковой бригадой был получен боевой приказ №024 штаба АБТУ 20-й армии о выходе в армейский резерв, а также об организации в 3-дневный срок эвакуации и ремонта всех оставшихся подбитыми на поле боя танков бригады [81, л. 483]. Передав 2 оставшихся на ходу танка Т-60 18-й танковой бригаде, а также откомандировав согласно приказанию зам. ком. 20-й армии по АБТВ 10 грузовых машин ГАЗ-АА, к 12.00 7 декабря 80-я танковая бригада в составе 173-го и 174-го танковых батальонов, батареи ПТО, роты управления, роты техобеспечения и штаба бригады сосредоточилась в лесу в 800 метрах юго-восточнее Кобылино. Выделенная бригадой эвакогруппа (усиленный саперный взвод) приступила к эвакуации оставшихся на поле боя 9 подбитых танков (6 Т-34, 1 Т-70, 2 Т-60). Эвакуация была осложнена тем, что выделенные для нее 4 трактора из-за поломок не прибыли в район эвакуации [122, л. 57].
8 декабря все еще находившийся в армейском резерве в районе Новоселово 80-й мотострелковый батальон на основании приказа зам. ком. 20-й армии по АБТВ и последовавшего затем приказа штаба 80-й ТБр [133, л. 44] откомандировал ранее переданный из 11-й, 25-й и 93-й танковых бригад личный состав (80 человек) в 18-ю танковую бригаду (прим. - прибыли туда в 10.00 8 декабря) [140, л. 261] и в составе оставшихся 217 человек вернулся в расположение главных сил 80-й танковой бригады, расположившись в лесу юго-восточнее Кобылино [118, л. 26; 122, л. 58].
За день 8 декабря удалось эвакуировать с поля боя из района деревень Гредякино, Ведерниково и Холм-Березуйский 6 подбитых танков (3 Т-34, 1 Т-70, 2 Т-60) [122, л. 60], а 9 декабря - еще 1 танк Т-34 [122, л. 61]. После ремонта на рембазах №№22 и 25 один отремонтированный танк Т-34 173-го ТБ вместе с экипажем был отправлен в 6-й танковый корпус, 9-10 декабря 2 Т-34 отправлены в 9-ю гвардейскую танковую бригаду, а 1 Т-34 - в 20-ю танковую бригаду [122, л. 63; 123, л. 34]. В 174-м танковом батальоне, вероятно, 11 декабря был отправлен на заводской ремонт находившийся на рембазе танк Т-60, к утру 12 декабря был списан в безвозвратные потери оставшийся на поле боя сгоревший танк Т-70, после чего в составе батальона осталось всего 9 танков: 8 танков (2 Т-70, 6 Т-60) - в ремонте на рембазе и 1 Т-34 с 25 ноября оставался застрявшим в авиационной воронке у Холма-Березуйского [6, лл. 65, 67].
В ночь на 13 декабря был оправлен в 31-ю танковую бригаду отремонтированный на рембазе №25 танк Т-34 173-го ТБ [123, лл. 37, 38], а 13 или 14 декабря туда же были отправлены отремонтированные на рембазе 2 танка (1 Т-70, 1 Т-60) 174-го ТБ [6, л. 71]. Надо полагать, оба танка приняты 31-й бригадой не были. 15 декабря эти 2 танка, а также еще 1 танк Т-60 174-го ТБ были отправлены на заводской ремонт [6, л. 74].
В 13.30 17 декабря на основании приказания зам. ком. 20-й армии по АБТВ располагавшийся юго-восточнее Кобылино мотострелковый батальон (на 16 декабря - 216 человек) передал 20-й танковой бригаде 70 человек личного состава, во взвод разведки 80-й ТБр - 9 человек и еще 9 человек отправил в резервный полк АБТУ для переобучения на танкистов. Часть личного состава батальона, вероятно, была направлена в другие части и 16 декабря, т.к. всего к 12.30 17 декабря батальон за сутки «просел» сразу на 112 человек [118, лл. 43-45; 122, лл. 69, 70]. 20 декабря в распоряжение штаба 20-й армии было откомандировано еще 12 мотострелков [118, л. 51], а 21 декабря в батальон вернулся со своей автомашиной один из ранее считавшихся пропавшими без вести водителей [118, л. 52].
В 22.30 20 декабря на основании приказания зам. ком. по АБТВ Западного фронта 80-я танковая бригада отправила в район Рябцево в распоряжение начальника армейского СПАМа рембригаду с 4 ремлетучками (3 ПМ-3, 1 ПМ-5-6), 1 ПЗС и 1 артиллерийской летучкой, а к 14.00 21 декабря согласно распоряжению (№0771) зам. ком. АБТУ 20-й армии сдала на армейские склады запасы ГСМ и боеприпасов. Всего к 18.00 21 декабря 80-я танковая бригада все еще насчитывала 488 человек личного состава и 11 неисправных танков (5 Т-34, 1 Т-70, 5 Т-60), в т.ч. 3 Т-34 оставались в воронках в районе Холма-Березуйского, а 8 танков (2 Т-34, 1 Т-70, 5 Т-60) находились в среднем и капитальном ремонте в районе Рябцево на армейском СПАМе и ремонтировались силами рембазы №22 и ремонтного взвода 80-й ТБр [122, л. 76]. Также к 22 декабря бригада имела 8 лошадей, 3 бронетранспортера, 3 трактора С-60 и 2 тракторных прицепа, 3 мотоцикла М-72, 94 автомашины: 4 легковые (1 Bantam BRC-40, 3 М1), 68 грузовые (57 ГАЗ-АА, 7 ЗИС-5, 4 Chevrolet), 22 специальные (5 бензоцистерн ЗИС-5, 1 ПЗС, 2 ВМЗ, 4 ПМ-3, 1 ПМ-5-6, 1 рация, 1 штабной автобус, 2 санитарные ГАЗ-55, 5 автокухни); еще 12 автомашин ГАЗ-АА было ранее откомандировано [122, л. 79].
21 декабря на армейском СПАМе силами ремонтиков 80-й ТБр было отремонтировано и передано 24-й танковой бригаде (5-й ТК) 2 танка Т-60 [122, л. 80]. Вероятно, в ночь на 21 декабря был вытащен из воронки и эвакуирован на рембазу 1 из 3 застрявших в воронках в районе Холма-Березуйского танков Т-34 (№ 30-59 173-го ТБ) [123, лл. 38а, 39а], а к утру 22 декабря из воронки был вытянут еще 1 танк Т-34 (на этот раз 174-го ТБ), после чего застрявшим в воронке остался лишь 1 танк Т-34 173-го ТБ [6, л. 84].
Всего с 6 по 22 декабря, по неполным данным, 80-я танковая бригада отремонтировала и сдала в другие танковые части 9 своих танков (5 Т-34, 4 Т-60) и отправила на заводской ремонт 4 танка (1 Т-70, 3 Т-60), после чего все еще насчитывала в своем составе 9 неисправных танков (5 Т-34, 1 Т-70, 3 Т-60). В целом, если не принимать во внимание возможность того, что 80-я танковая бригада могла эвакуировать с поля боя и ремонтировать танки других танковых частей, всего к 6 декабря она насчитывала в общей сложности 22 танка (10 Т-34, 2 Т-70, 10 Т-60). Таким образом, всего за время боевых действий с 25 ноября по 5 декабря 1942 г. 80-я танковая бригада сократилась с 38 до 22 танков, т.е. ее безвозвратные потери за эти дни составили конкретно 16 танков (8 Т-34, 1 Т-70, 7 Т-60). Потери в личном составе за эти же дни составили не менее 104 человек (29 - убитыми, 18 - пропавшими без вести, 57 - ранеными). В именных списках потерь 80-й танковой бригады за 25 ноября - 5 декабря 1942 г. числятся 42 убитых и 1 умерший от ран, еще 3 человека умерло от ран 6-7 декабря.
Обеспечивая действия танковых батальонов, с 25 ноября по 6 декабря ремонтники 80-й танковой бригады отремонтировали 47 танков (19 Т-34, 2 Т-70, 26 Т-60) [122, л. 71]. В наградном листе на командира роты техобеспечения капитана Андрея Артеменко стоят еще большие цифры. Согласно этому наградному листу всего с 25 ноября по 5 декабря ремонтный взвод роты техобеспечения отремонтировал 55(!) танков, а также 14 танковых пушек, 286 танковых аккумуляторов, 2 трактора, 26 колесных машин, сам Артеменко лично эвакуировал с поля боя и восстановил трофейный немецкий бронетранспортер [141, л. 56].
Утром 23 декабря на основании распоряжения зам. ком. по АБТВ Западного фронта от 22 декабря 80-я танковая бригада, оставив все неисправные танки на ремонтной базе, перешла в лес в 2 километрах юго-западнее станции Курково (восточнее г. Зубцов) [6, л. 87; 133, л. 49] и здесь, на станции Куркино, 25 декабря погрузилась в 2 эшелона (№№17910 и 17911) [92, л. 489]. После выгрузки из эшелонов в Костерово к 12.00 29 декабря бригада сосредоточилась в Костеревском военном лагере [122, л. 81].
Всего к 29 декабря вышедшая в Резерв Ставки ВГК на доукомплектование 80-я танковая бригада насчитывала 475 человек личного состава, 6 82-мм минометов, 3 противотанковых ружья, 8 пулеметов (2 станковых и 6 ручных) [122, л. 81], 2 трактора С-60 и 2 тракторных прицепа, 6 мотоциклов (3 М-72 и 3 ИЖ-9), 89 автомашин: 4 легковые (1 Bantam BRC-40, 3 М1), 70 грузовые (58 ГАЗ-АА, 1 ГАЗ-ААА, 7 ЗИС-5, 4 Chevrolet), 15 специальные (5 бензоцистерн ЗИС-5, 1 ПЗС, 1 ВМЗ, 4 ПМ-3, 1 ПМ-5-6, 1 штабной автобус, 2 санитарные ГАЗ-55) [122, л. 77].
Итоги боевых действий 80-й танковой бригады за год
Сложно оценивать общие итоги боевых действий 80-й танковой бригады, не имея, скажем, конкретных итоговых цифр потерь бригады за август-декабрь 1942 г., но кое-какие первоначальные наброски все же можно сделать.
В целом почти за год участия в боевых действиях 80-я танковая бригада прошла примерно 4 формирования, либо полностью получая новый танковый парк, либо пополняясь боевой техникой более чем на 50%.
1-е формирование
1-й танковый парк бригады был получен ею в январе 1942 г. Всего 46 танков (10 КВ-1, 16 «Valentine», 20 Т-60). За февраль - март 1942 г. бригада провела в наступлении 3-й армии (Брянский фронт), непосредственно участвуя в атаках 6-й гвардейской, 60-й и 137-й стрелковых дивизий, примерно 12 дней (11, 16 - 24, 26, 28 февраля, 11 марта), все остальное время бригада находилась либо в резерве, либо во 2-м эшелоне 3-й армии. За время этих боевых действий при участии 80-й танковой бригады было освобождено лишь 2 населенных пункта (д. Сивково и Фетищево), которые позже были оставлены советскими войсками. Фактические безвозвратные потери составили 10 танков (1 КВ-1, 9 «Valentine»), т.е. всего 21,7% от общего танкового парка бригады. По итогу боевых действий к исходу марта в составе 80-й танковой бригады от первоначального танкового парка остался только 21 танк (8 КВ-1, 13 Т-60), т.е. 45,6% прежнего танкового парка, еще 15 танков (1 КВ-1, 7 «Valentine», 7 Т-60) было отправлено в капремонт. Из их числа 1 отремонтированный танк «Valentine» 16 июня вернулся из ремонта обратно в бригаду.
В личном составе с 1 февраля по 20 марта 1942 г. 80-я танковая бригада потеряла 65 человек личного состава (6 - убитыми и умершими от ран, 16 - пропавшими без вести, 43 - ранеными), т.е. всего 20% от своего первоначального состава (на 2 февраля 324 человека).
2-е формирование
В мае 1942 г. 80-я танковая бригада получила пополнение в 29 танков (3 КВ-1, 20 «Valentine» и 6 Т-60), затем передала в другие части 2 танка (1 КВ-1, 1 «Valentine»), после чего общая численность ее танкового парка достигла 49 танков (10 КВ-1, 20 «Valentine», 19 Т-60), из их числа от прежнего, февральского танкового парка бригады остался только 21 танк (7 КВ-1, 1 «Valentine», 13 Т-60), т.е. примерно 43% от нынешнего танкового парка бригады.
В этом составе в июне - июле 1942 г. 80-я танковая бригада провела 9 дней (30 июня, 1, 2, 5-10 июля) в наступлении 48-й армии (Брянский фронт), непосредственно участвуя в атаках 132-й, 143-й и 307-й стрелковых дивизий 48-й армии. За время этих боевых действий при участии 80-й танковой бригады была освобождена лишь станция Коротыш, каких-либо населенных пунктов освобождено не было. Безвозвратные потери составили 5 танков (1 КВ-1, 4 «Valentine»), т.е. всего 10% от общего танкового парка бригады. 28 танков (4 КВ-1, 10 «Valentine», 14 Т-60) с их экипажами и практически весь оставшийся личный состав мотострелкового батальона были переданы в другую танковую часть, еще 16 танков (5 КВ-1, 6 «Valentine», 5 Т-60) или 32,6% танкового парка были отправлены на капремонт. В личном составе за 30 июня - 15 июля было потеряно лишь 65 человек (23 - убитыми, 12 - пропавшими без вести, 30 - ранеными), т.е. всего примерно 10,4% от первоначальной численности бригады (627 человек на 30 июня).
3-е формирование
С 17 июля 1942 г. 80-я танковая бригада была выведена из состава войск Брянского фронта в РГК, где была по сути сформирована заново, получив согласно новым штатам №№010/280-010/287 танковый парк в 40 танков (24 Т-34, 16 Т-70). В этом составе бригада 8 августа вошла в состав войск Западного фронта.
За август - сентябрь 1942 г. бригада провела в наступлении 33-й армии, непосредственно участвуя в атаках 30-й гвардейской, 17-й и 110-й стрелковых дивизий, примерно 12 дней (13-17, 24, 25 августа, 2-4, 6 сентября). За время этих боевых действий при участии 80-й танковой бригады было освобождено примерно 16 населенных пунктов (Сидорово, Ершово, Лукошкино, Шабаны, Шейки, Мурыгино, Семеновское, Истра, Теплихово, Варганово, Красногорск, Редькино, Сушево, Алферово, Занино, Бекрино), а еще примерно 5 населенных пунктов (Федьково, Чаль, Юртово, Слобода Поворская, Струя) было освобождено, но затем оставлено советскими войсками.
В ходе боевых действий 80-й танковой бригадой было получено на пополнение 13 танков (4 КВ-1, 1 Т-34, 4 БТ-7, 4 БТ-5) и общая численность ее танкового парка составляла 53 танка (4 КВ-1, 25 Т-34, 16 Т-70, 8 БТ). К 12 сентября численность танкового парка упала до 26 танков, остальные 27 танков (12 Т-34, 12 Т-70, 3 БТ) (или 51% танкового парка) были списаны в безвозвратные потери либо убыли на капремонт (прим. - точные безвозвратные потери мне пока что неизвестны). В личном составе было потеряно примерно 482 человека, т.е. 47,8% первоначального личного состава (на 8 августа 1008 человек).
4-е формирование
Во 2-й половине сентября 1942 г. убыло на капремонт 11 танков (2 КВ-1, 4 Т-34, 1 Т-70, 4 БТ) и 2 танка (1 Т-34, 1 БТ) передано в другие части, после чего танковый парк бригады сократился до 13 танков (или 24,5% от числа всех полученных в августе-сентябре танков). В сентябре - октябре бригадой было получено на пополнение 33 танка (6 КВ-1, 10 Т-34, 17 Т-60), в ноябре 8 танков КВ-1 было передано в другую часть, после чего танковый парк бригады составил 38 танков (18 Т-34, 3 Т-70, 17 Т-60), из их числа только 11 танков (т.е. 29% танкового парка) было получено бригадой еще в августе и в 1-й половине сентября 1942 г.
В этом составе за ноябрь - декабрь 1942 г. бригада провела в наступлении 20-й армии, непосредственно участвуя в атаках 251-й стрелковой дивизии и 150-й стрелковой бригады, 8 дней (25, 26, 28 - 30 ноября, 1, 2, 5 декабря). За время этих боевых действий при участии 80-й танковой бригады было освобождено всего 2 населенных пункта (Гредякино, Холм-Березуйский). Безвозвратные потери составили примерно 16 танков (8 Т-34, 1 Т-70, 7 Т-60) (42,1% от всего танкового парка), 4 танка (1 Т-70, 3 Т-60) отправлены в капремонт, остальные 18 танков (10 Т-34, 1 Т-70, 7 Т-60) были переданы в другие танковые части или остались на армейской ремонтной базе. В личном составе бригада с 25 ноября по 5 декабря потеряла не менее 104 человек (29 - убитыми, 18 - пропавшими без вести, 57 - ранеными), т.е. всего 12,4% от первоначального личного состава (на 25 октября 836 человек).
Общая численность танков, прошедших за 1942 год через 80-ю танковую бригаду, составляла 161 танк (23 КВ-1, 36 «Valentine», 35 Т-34, 16 Т-70, 43 Т-60, 4 БТ-7, 4 БТ-5). Из этого числа 103 танка (10 КВ-1, 25 «Valentine», 24 Т-34, 15 Т-70, 22 Т-60, 7 БТ-5/7) или 64% всего танкового парка были потеряны безвозвратно или отправлены на капремонт. Остальные 58 танков (13 КВ-1, 11 «Valentine»,11 Т-34, 1 Т-70, 21 Т-60, 1 БТ-7) переданы в другие части. В личном составе за время боевых действий было потеряно не менее 716 человек. Всего за весь год 80-я танковая бригада провела примерно 41 день в наступлении (т.е. непосредственно в атаках, а не в обороне или во 2-м эшелоне армий), поддерживая действия 11 различных пехотных соединений в составе 4 разных армий 2 фронтов. В среднем сил бригады в каждой операции хватало на 10 дней наступления. За этот 41 день при участии 80-й танковой бригады было освобождено примерно 18 населенных пунктов и 1 станция, еще 7 населенных пунктов были временно освобождены, но затем сданы советскими войсками немцам. Численность реального нанесенного бригадой урона противнику пока что не поддается никакой оценке.
Ссылки.
1. Сайт «http://tankfront.ru».
2. Бирюков Н. И. Танки — фронту! Записки советского генерала. — Смоленск: Русич, 2005.
3. ЦАМО, ф. 446, оп. 9657, д. 32, лл. 1 - 7. - Боевые действия 80-й танковой бригады с 20 января 1942 г. до 20 марта 1942 г.
4. ЦАМО, ф. 310, оп. 4376, д. 72, лл. 37-47. - Выписка из журналов боевых действий 79-й и 80-й танковых бригад.
5. ЦАМО, ф. 3181, оп. 1, д. 90. - Различные документы штаба 80-й танковой бригады.
6. ЦАМО, ф. 3181, оп. 1, д. 24. - Различные документы штаба 80-й танковой бригады, донесения 2-го (174-го) танкового батальона.
7. ЦАМО, ф. 3181, оп. 1, д. 93. - Боевые действия 1-го танкового батальона 80-й танковой бригады и другие документы 1-го (173-го) и 2-го (174-го) танковых батальонов 80-й танковой бригады.
8. ЦАМО, ф. 3181, оп. 1, д. 22. - Различные документы штаба 80-й танковой бригады.
9. ЦАМО, ф. 202, оп. 5, д. 362. - Боевые донесения штаба АБТУ Брянского фронта.
10. Донесения о безвозвратных потерях. - сайт «http://www.obd-memorial.ru».
11. ЦАМО, ф. 3181, оп. 1, д. 26. - Различные документы штаба 80-й танковой бригады.
12. ЦАМО, ф. 3181, оп. 1, д. 8. - Боевые донесения штаба 80-й танковой бригады, боевые распоряжения и приказы штабов Брянского фронта, 3-й армии, 6-й гвардейской и 60-й стрелковых дивизий.
13. ЦАМО, ф. 3181, оп. 1, д. 98. - Боевые действия 2-го танкового батальона 80-й танковой бригады и другие документы 2-го (174-го) танкового батальона 80-й танковой бригады.
14. ЦАМО, ф. 1182, оп. 1, д. 16. - Боевые донесения штаба 60-й стрелковой дивизии.
15. ЦАМО, ф. 3217, оп. 1, д. 2, лл. 43-48. - Справка-доклад о действиях 150-й танковой бригады с 23 января по 17 февраля 1942 г.
16. ЦАМО, ф. 310, оп. 4376, д. 72. - Выписка из журнала боевых действий 150-й танковой бригады.
17. ЦАМО, ф. 3181, оп. 1, д. 19. - Доклад на тему "Анализ потерь танков 80-й танковой бригады за период действия с 11 февраля по 20 марта 1942 г."; Доклад с описанием боевых действий 80-й танковой бригады за период с 5 февраля по 20 марта 1942 г. и другие документы штаба 80-й танковой бригады.
18. ЦАМО, ф. 1182, оп. 1, д. 24А. - Оперативные сводки 1281-го, 1283-го и 1285-го стрелковых полков 60-й стрелковой дивизии.
19. NARA, T. 315, R. 812. - Журнал боевых действий и другие документы штаба 25. Infanterie-Division (mot.) (собственный перевод).
20. NARA, T. 314, R. 1314. - Боевые донесения и другие документы штаба LIII. Armeekorps (собственный перевод).
21. ЦАМО, ф. 33, оп. 682524, д. 402. - Наградные листы на военнослужащих 80-й танковой бригады. – сайт «http://podvignaroda.ru».
22. ЦАМО, ф. 33, оп. 686196, д. 952, л. 317. - Наградной лист на Николая Николаевича Финюшина.
23. ЦАМО, ф. 310, оп. 4376, д. 45. - Оперативные сводки штаба 3-й армии.
24. ЦАМО, ф. 33, оп. 744809, д. 104, л. 141. - Наградной лист на Василия Дмитриевича Омеленчука. – сайт «http://podvignaroda.ru».
25. ЦАМО, ф. 226, оп. 648, д. 100. - Сведения о численном и боевом составе Брянского фронта.
26. ЦАМО, ф. 1056, оп. 1, д. 2. - Журнал боевых действий 6-й гвардейской стрелковой дивизии.
27. ЦАМО, ф. 310, оп. 4376, д. 50. - Оперативные сводки штабов 60-й стрелковой дивизии и 150-й танковой бригады.
28. ЦАМО, ф. 310, оп. 4376, д. 57. - Разведывательные сводки штаба 3-й армии.
29. ЦАМО, ф. 1182, оп. 1, д. 15. - Боевые донесения 1281-го и 1283-го стрелковых полков (60-я СД).
30. ЦАМО, ф. 33, оп. 682524, д. 396. - Наградные листы на военнослужащих 80-й танковой бригады. – сайт «http://podvignaroda.ru».
31. ЦАМО, ф. 6053, оп. 1, д. 10. - Журнал боевых действий 401-го стрелкового полка 6-й гвардейской стрелковой дивизии.
32. ЦАМО, ф. 1360, оп. 1, д. 13. - Оперативные сводки, боевые донесения, боевые распоряжения и приказы штабов 60-й стрелковой дивизии и 771-го стрелкового полка 137-й стрелковой дивизии.
33. ЦАМО, ф. 33, оп. 682524, д. 399. - Наградные листы на военнослужащих 80-й танковой бригады. – сайт «http://podvignaroda.ru».
34. NARA, T. 314, R. 1316. - Различные документы штаба LIII. Armeekorps (собственный перевод).
35. ЦАМО, ф. 1182, оп. 1, д. 35. - Журнал боевых действий 60-й стрелковой дивизии.
36. ЦАМО, ф. 202, оп. 5, д. 353. - Донесения о боевом и численном составе войск Брянского фронта.
37. ЦАМО, ф. 310, оп. 4393, д. 6. - Боевые донесения штабов 79-й и 80-й танковых бригад.
38. ЦАМО, ф. 33, оп. 682524, д. 684. - Наградные листы на военнослужащих эвакороты 3-й армии, 80-й и 150-й танковых бригад. – сайт «http://podvignaroda.ru».
39. ЦАМО, ф. 310, оп. 4376, д. 34. - Боевые донесения отдела АБТВ 3-й армии.
40. ЦАМО, ф. 33, оп. 682525, д. 431. - Наградные листы на военнослужащих 80-й танковой бригады. – сайт «http://podvignaroda.ru».
41. ЦАМО, ф. 33, оп. 682524, д. 413. - Наградные листы на военнослужащих 80-й танковой бригады. – сайт «http://podvignaroda.ru».
42. NARA, T. 314, R. 1315. - Боевые донесения и другие документы штаба LIII. Armeekorps (собственный перевод).
43. ЦАМО, ф. 33, оп. 682525, д. 108, л. 427. - Наградной лист на Петра Николаевича Капустина. – сайт «http://podvignaroda.ru».
44. ЦАМО, ф. 310, оп. 4376, д. 15, лл. 20 - 24. - Частный боевой приказ №009 штаба Брянского фронта от 18 марта 1942 г.
45. ЦАМО, ф. 33, оп. 682524, д. 683, л. 85. - Наградной лист на Анатолия Петровича Краева. – сайт «http://podvignaroda.ru».
46. ЦАМО, ф. 33, оп. 682524, д. 407. - Наградные листы на военнослужащих 80-й танковой бригады. – сайт «http://podvignaroda.ru».
47. ЦАМО, ф. 3181, оп. 1, д. 19. - Различные документы штаба 80-й танковой бригады.
48. ЦАМО, ф. 33, оп. 682525, д. 2. - Наградные листы на военнослужащих 80-й танковой бригады. – сайт «http://podvignaroda.ru».
49. ЦАМО, ф. 33, оп. 682524, д. 380. - Наградные листы на военнослужащих 80-й танковой бригады. – сайт «http://podvignaroda.ru».
50. ЦАМО, ф. 202, оп. 5, д. 332, лл. 90 - 103. - Итоги боевых действий танковых частей действовавших в составе 3 Армии за период с 1 января по 1 мая 1942 г.
51. Видео-ролики с ютуб-канала «diverkulik».
52. ЦАМО, ф. 3181, оп. 1, д. 101. - Донесения мотострелкового батальона 80-й танковой бригады.
53. Norbert Sz;mv;ber. Illustrated History of the Sturmgesch;tz-Abteilung 202. - Casemate Publishers, 2016 (собственный перевод).
54. ЦАМО, ф. 3181, оп. 1, д. 1. - Различные документы штаба 80-й танковой бригады, боевые приказы и распоряжения штабов 132-й стрелковой дивизии, 13-й армии и Брянского фронта.
55. ЦАМО, ф. 202, оп. 5, д. 446. - Сводки о продвижении оперативных эшелонов на железнодорожных участках Брянского фронта.
56. ЦАМО, ф. 3181, оп. 1, д. 23. - Боевые донесения, оперативные сводки, доклады о боевой деятельности штаба 80-й танковой бригады.
57. ЦАМО, ф. 202, оп. 5, д. 354. - Донесения о боевом и численном составе войск Брянского фронта.
58. ЦАМО, ф. 3181, оп. 1, д. 25. - Отчет о боевых действиях 80-й танковой бригады с 30 июня по 10 июля 1942 г.
59. ЦАМО, ф. 7256, оп. 143549, д. 2. - Журнал боевых действий 605-го стрелкового полка 132-й стрелковой дивизии.
60. ЦАМО, ф. 3181, оп. 1, д. 5. - Боевые приказы и распоряжения штаба 80-й танковой бригады.
61. ЦАМО, ф. 1615, оп. 1, д. 23. - Оперативные сводки штаба 307-й стрелковой дивизии.
62. ЦАМО, ф. 3181, оп. 1, д. 20. - Боевые донесения штаба 80-й танковой бригады.
63. ЦАМО, ф. 361, оп. 6079, д. 57, л. 173. - Боевое распоряжение №96/оп штаба 13-й армии от 2 июля 1942 г.
64. ЦАМО, ф. 1354, оп. 1, д. 16. - Боевые приказы штабов 132-й стрелковой дивизии и 13-й армии.
65. ЦАМО, ф. 202, оп. 5, д. 577. - Журнал боевых действий 13-й армии.
66. ЦАМО, ф. 1615, оп. 1, д. 25. - Журнал боевых действий 307-й стрелковой дивизии.
67. ЦАМО, ф. 3181, оп. 1, д. 17. - Различные документы штаба 80-й танковой бригады.
68. ЦАМО, ф. 1369, оп. 1, д. 26. - Донесения штабов 635-го и 800-го стрелковых полков 143-й стрелковой дивизии, оперативная сводка №086 штаба 80-й танковой бригады от 7 июля 1942 г.
69. ЦАМО, ф. 1369, оп. 1, д. 15. - Оперативные сводки штаба 143-й стрелковой дивизии.
70. ЦАМО, ф. 1615, оп. 1, д. 14, лл. 50-52. - Отчет о проведенных боях частями 307-й стрелковой дивизии с 28 июня по 11 июля 1942 г.
71. ЦАМО, ф. 33, оп. 682524, д. 690. - Наградные листы на военнослужащих 80-й танковой бригады. – сайт «http://podvignaroda.ru».
72. ЦАМО, ф. 202, оп. 5, д. 241, л. 316. - Сведения о потерях соединений 13-й армии за период боевых действий с 28.6 по 15.7.42 года.
73. ЦАМО, ф. 33, оп. 682524, д. 946. - Наградные листы на военнослужащих 80-й танковой бригады. – сайт «http://podvignaroda.ru».
74. ЦАМО, ф. 3181, оп. 1, д. 94. - Документы штаба 1-го (173-го) танкового батальона 80-й танковой бригады.
75. ЦАМО, ф. 33, оп. 682524, д. 789. - Наградные листы на военнослужащих 80-й танковой бригады. – сайт «http://podvignaroda.ru».
76. ЦАМО, ф. 7684, оп. 118947, д. 12. - Журнал боевых действий 1019-го стрелкового полка 307-й стрелковой дивизии.
77. Karl Knoblauch. Kampf und Untergang der 95. Infanterie-Division: Chronik einer Infanterie-Division von 1939 - 1945 in Frankreich und an der Ostfront. - W;rzburg: Flechsig, 2008 (собственный перевод).
78. ЦАМО, ф. 3181, оп. 1, д. 96. - Различные приказания штаба 80-й танковой бригады.
79. ЦАМО, ф. 3181, оп. 1, д. 6. - Боевые приказы и распоряжения штаба 80-й танковой бригады.
80. ЦАМО, ф. 3181, оп. 1, д. 99. - Различные документы штаба 2-го (174-го) танкового батальона 80-й танковой бригады.
81. ЦАМО, ф. 3181, оп. 1, д. 2. - Различные документы штаба 80-й танковой бригады, разведывательные сводки штаба АБТВ 20-й армии.
82. ЦАМО, ф. 824, оп. 1, д. 16. - Боевые приказы и распоряжения штаба 33-й армии.
83. ЦАМО, ф. 1238, оп. 1, д. 29. - Боевые распоряжения штаба 110-й стрелковой дивизии.
84. ЦАМО, ф. 3181, оп. 1, д. 21. - Оперативные сводки и другие документы штаба 80-й танковой бригады.
85. ЦАМО, ф. 1494, оп. 1, д. 21. - Журнал боевых действий 222-й стрелковой дивизии.
86. ЦАМО, ф. 1238, оп. 1, д. 53. - Оперативные сводки штаба 110-й стрелковой дивизии.
87. NARA, T. 314, R. 654. - Документы штаба XX. Armeekorps (собственный перевод).
88. ЦАМО, ф. 6396, оп. 142615, д. 4. - Журнал боевых действий 98-го гвардейского стрелкового полка 30-й гвардейской стрелковой дивизии.
89. ЦАМО, ф. 3133, оп. 1, д. 18, лл. 153-162. - Характеристика боевых действий 18-й танковой бригады в районе Остролучье, Бурково, Лукошкино, Прокопово, Дубна, Алферово, Павловское.
90. ЦАМО, ф. 33, оп. 682525, д. 121. - Наградные листы на военнослужащих 80-й танковой бригады. – сайт «http://podvignaroda.ru».
91. ЦАМО, ф. 388, оп. 8712, д. 128. - Различные документы штаба 33-й армии.
92. ЦАМО, ф. 208, оп. 2511, д. 1153. - Справки-доклады о движении эшелонов на железных дорогах Западного фронта.
93. ЦАМО, ф. 1082, оп. 1, д. 17. - Оперативные сводки штаба 17-й стрелковой дивизии.
94. ЦАМО, ф. 1082, оп. 1, д. 8. - Отчеты с описанием наступательных действий 17-й стрелковой дивизии.
95. ЦАМО, ф. 1082, оп. 1, д. 19. - Бой 24-25-26 августа 1942 г. на р. Воря. Зенино-Слобода.
96. ЦАМО, ф. 1082, оп. 1, д. 15. - Боевые донесения штаба 17-й стрелковой дивизии.
97. ЦАМО, ф. 388, оп. 8712, д. 169. - Разведывательные сводки штаба 33-й армии.
98. NARA, T. 314, R. 409. - Журнал боевых действий IX. Armeekorps (собственный перевод).
99. ЦАМО, ф. 1054, оп. 1, д. 19, лл. 33-37. - Описание наступательных действий 21-го гвардейского стрелкового полка в августовско-сентябрьской операции 1942 года.
100. ЦАМО, ф. 388, оп. 8712, д. 73. - Оперативные сводки штаба 30-й гвардейской стрелковой дивизии.
101. ЦАМО, ф. 3181, оп. 1, д. 3. - Различные документы штабов 80-й танковой бригады, 112-й стрелковой бригады, 30-й гвардейской стрелковой дивизии, 7-го гвардейского стрелкового корпуса, АБТВ 33-й армии.
102. ЦАМО, ф. 33, оп. 682524, д. 861. - Наградные листы на военнослужащих 80-й танковой бригады. – сайт «http://podvignaroda.ru».
103. ЦАМО, ф. 33, оп. 682524, д. 864. - Наградные листы на военнослужащих 80-й танковой бригады. – сайт «http://podvignaroda.ru».
104. ЦАМО, ф. 33, оп. 682524, д. 863. - Наградные листы на военнослужащих 80-й танковой бригады. – сайт «http://podvignaroda.ru».
105. ЦАМО, ф. 33, оп. 686044, д. 315, л. 68. - Наградной лист на Виталия Прохоровича Дикуна. – сайт «http://podvignaroda.ru».
106. ЦАМО, ф. 33, оп. 682525, д. 225. - Наградные листы на военнослужащих 80-й танковой бригады. – сайт «http://podvignaroda.ru».
107. ЦАМО, ф. 33, оп. 682525, д. 2. - Наградные листы на военнослужащих 80-й танковой бригады. – сайт «http://podvignaroda.ru».
108. NARA, T. 314, R. 653. - Журнал боевых действий XX. Armeekorps (собственный перевод).
109. ЦАМО, ф. 1114, оп. 1, д. 4. - Журнал боевых действий штаба 30-й гвардейской стрелковой дивизии.
110. ЦАМО, ф. 824, оп. 1, д. 19. - Оперативные сводки и боевые приказы штабов 18-й танковой бригады, 17-й и 30-й гвардейской стрелковых дивизий.
111. ЦАМО, ф. 6385, оп. 25929с, д. 4. - Оперативные сводки штаба 94-го гвардейского стрелкового полка 30-й гвардейской стрелковой дивизии.
112. ЦАМО, ф. 1114, оп. 1, д. 8. - Боевые донесения штаба 30-й гвардейской стрелковой дивизии.
113. ЦАМО, ф. 33, оп. 744807, д. 288, л. 123. - Наградной лист на Дмитрия Васильевича Роостовцева. – сайт «http://podvignaroda.ru».
114. ЦАМО, ф. 33, оп. 686043, д. 95, л. 302. - Наградной лист на Александра Константиновича Харченко. – сайт «http://podvignaroda.ru».
115. ЦАМО, ф. 3181, оп. 1, д. 100. - Боевые донесения роты управления 80-й танковой бригады.
116. ЦАМО, ф. 3133, оп. 1, д. 21. - Журнал боевых действий 18-й танковой бригады.
117. ЦАМО, ф. 824, оп. 1, д. 20. - Боевые донесение штаба 17-й стрелковой дивизии, оперативные сводки штаба 18-й танковой бригады.
118. ЦАМО, ф. 3181, оп. 1, д. 102. - Боевые донесения мотострелкового батальона 80-й танковой бригады.
119. Мартин Гарайс. 98-я пехотная дивизия. - М.: Центрполиграф, 2013.
120. ЦАМО, ф. 1114, оп. 1, д. 106. - Оперативные сводки штаба начальника артиллерии 30-й гвардейской стрелковой дивизии.
121. ЦАМО, ф. 10735, оп. 1, д. 3. - Журнал боевых действий 63-го гвардейского артиллерийского полка.
122. ЦАМО, ф. 3181, оп. 1, д. 31. - Боевые донесения штаба 80-й танковой бригады.
123. ЦАМО, ф. 3181, оп. 1, д. 95. - Боевые донесения 1-го (173-го) танкового батальона.
124. ЦАМО, ф. 1535, оп. 1, д. 34, лл. 100-101. - Описание боевых действий 251-й стрелковой дивизии в период с 25 ноября по 20 декабря 1942 г.
125. ЦАМО, ф. 1535, оп. 1, д. 35. - Журнал боевых действий 251-й стрелковой дивизии.
126. ЦАМО, ф. 208, оп. 2511, д. 2639, лл. 45-58. - Силовой поиск 251-й стрелковой дивизии в районе Гредякино 19-20 ноября 1942 г.
127. ЦАМО, ф. 3106, оп. 1, д. 5. - Боевые действия 25-й танковой бригады в период с 25 ноября по 18 декабря 1942 г.
128. ЦАМО, ф. 208, оп. 2511, д. 2635, лл. 52-66. - Конспект доклада: "Ноябрьско-декабрьская операция 20-й армии". 25 ноября -18 декабря 1942 г.
129. NARA, T. 315, R. 271. - Журнал боевых действий 5. Panzer-Division (собственный перевод).
130. NARA, T. 314, R. 933. - Документы XXXIX.Panzerkorps (собственный перевод).
131. ЦАМО, ф. 1104, оп. 1, д. 25, лл. 121-131. - Описание боевых действий 77-го гвардейского стрелкового полка с 25 ноября 1942 г. по 1 января 1943 г.
132. ЦАМО, ф. 10561, оп. 1, д. 6. - Журнал боевых действий 16-го гвардейского гаубичного артиллерийского полка РГК.
133. ЦАМО, ф. 3181, оп. 1, д. 7. - Боевые приказы и распоряжения штаба 80-й танковой бригады.
134. NARA, T. 315, R. 1236. - Журнал боевых действий 102. Infanterie-Division (собственный перевод).
135. ЦАМО, ф. 3181, оп. 1, д. 103. - Боевые донесения противотанковой батареи 80-й танковой бригады.
136. ЦАМО, ф. 1639, оп. 1, д. 5. - Боевые отчеты штаба 326-й стрелковой дивизии.
137. ЦАМО, ф. 423, оп. 6631, д. 52. - Журнал боевых действий 20-й армии.
138. ЦАМО, ф. 825, оп. 1, д. 20. - Оперативные сводки штабов 150-й стрелковой бригады, 26-й гвардейской стрелковой дивизии, начальника артиллерии 8-го ГвСК.
139. NARA, T. 315, R. 1102. - Донесения штаба 78. Infanterie-Division (собственный перевод).
140. ЦАМО, ф. 3133, оп. 1, д. 26. - Боевые донесения штаба 18-й танковой бригады.
141. ЦАМО, ф. 33, оп. 682526, д. 170. - Наградные листы на военнослужащих 80-й танковой бригады. – сайт «http://podvignaroda.ru».
142. ЦАМО, ф. 33, оп. 682525, д. 125. - Наградные листы на военнослужащих 80-й танковой бригады. – сайт «http://podvignaroda.ru».
143. NARA, T. 315, R. 272. - Боевые отчеты подразделений 5. Panzer-Division (собственный перевод).
144. ЦАМО, ф. 423, оп. 6631, д. 42, лл. 10-12. - Справка о боевом и численном составе 20-й армии на 3 декабря 1942 г.
145. ЦАМО, ф. 11466, оп. 1, д. 14. - Оперативные сводки штаба армейской артиллерийской подгруппы (3-я армия).
146. ЦАМО, ф. 11229, оп. 1, д. 7. - Оперативные сводки штаба армейской артиллерийской подгруппы (3-я армия).
147. Dinglreiter Joseph. Die Vierziger. Chronik des Regiments. - Augsburg: Kameradschaft Regiment 40 Augsburg, 1959 (собственный перевод).
148. Сведения командира поискового отряда «Костер» Николая Красикова.