(Продолжение. Начало http://www.proza.ru/2018/12/17/54)
***
Приветствую Вас, мой дорогой друг!
Сегодня, наконец, выдалось немного свободного времени, и я могу кое-что Вам рассказать.
Это удивительные существа. Робкие, нежные, беззащитные. Чем-то похожи на нас, но сходство, скорее, в поведении, чем во внешнем виде. А вот глаза… Огромные, как будто детские, такие доверчивые, что иногда хочется расплакаться. Ей-богу, это именно так. Им нужно внимание, каждый его знак вызывает у них сильное оживление. Они пытаются заботиться обо мне. Приносят из леса какое-то странное питье, очень неприятное с виду и с совершенно отвратительным запахом, но вкусное и невероятно сытное.
Вчера затеял с ними игру: построил из прутиков что-то вроде шалаша. И что вы думаете? Они немедленно бросились в лес, принесли огромную кучу прутьев и за день построили целый город! Выглядит ужасно, но в качестве временного жилья подойдет.
Временного… А я ведь и не знаю, сколько пробуду здесь. Вдруг я просто состарюсь тут и умру? Или даже не доживу до старости, потому что меня сведет в могилу какая-нибудь местная зараза? Впрочем, мне почему-то кажется, что первое куда вероятнее. И это ужасно. Ужасно! Вы не представляете, как я хотел бы вернуться домой, но кто знает, где мой дом, какой он? Ждет ли меня там кто-то, или в этом доме холодно и пусто? Уже если кто и знает, то это точно не я.
У меня не так много времени думать об этих грустных и страшных вещах, и это очень, очень хорошо.
Вам, должно быть, уже наскучили мои жалобы, поэтому продолжу о том, что Вас явно интересует куда больше.
Поначалу эти существа казались мне почти бестелесными, скорее, неясными тенями. Возможно, я просто был не в себе и бредил.
Сейчас могу сказать определенно: между нами есть сходство. Рост, телосложение, некоторые пропорции. У них отсутствуют волосяной покров и какие бы то ни было признаки пола. Звуков не издают, мимика практически не выражена. Но вот что удивительно: мне все больше кажется, что они стараются перенять мою походку, жесты… Нет, это не простое копирование, они как будто примеряют на себя то, что видят. У одних получается лучше, у других хуже, но общение с ними - процесс удивительно увлекательный и я бы даже сказал, радостный.
Кстати, мне только что пришла в голову одна любопытная мысль. Нет, уж простите меня, но сейчас я Вам ничего не скажу. Сначала попробую, а уж потом доложу о результатах.
С надеждой на то, что мы когда-нибудь увидимся,
Ваш И.
***
Собственно, осматривать было особенно нечего. Пустой лагерь, пустые хижины. Людвиг на всякий случай заглянул в одну, в другую, в третью - зрелище было удручающим. Полусгнившие травяные подстилки, тщательно выскобленные скорлупки и больше ничего. Ни брошенной в угол одежды, ни каких бы то ни было личных вещей. Ничего!
Только одна хижина выделялась среди остальных: построена аккуратно, по крайней мере, аккуратнее других. Она явно принадлежала Господину Управляющему, и Людвиг не решился туда заглянуть, хотя его так и подмывало. “Ничего, и сюда зайдем, Будет еще время.”
Утро незаметно переросло в жаркий день, на небе не было ни одного облачка. Масса воздуха, стиснутая горами, нагревалась быстро, и, казалось, с каждой минутой становилась все плотнее и гуще. На территории лагеря не росло ни одного дерева, так что о тени и прохладе можно было забыть до вечера.
Со лба стекал пот, начало щипать глаза. Людвиг зажмурился, и перед глазами тут же возникла небесно-голубая чаша озера, даже показалось, что запахло водой - чистой, холодной, прозрачной. Людвиг потер глаза. Озеро исчезло, и во рту вдруг пересохло так, что стало больно глотать.
“В лес. - подумал Людвиг. - Спрятаться в лесу. Сейчас же.. Иначе Господин Инспектор не дотянет до общего собрания.”
Людвиг решительно направился в сторону чащи, подступавшей к лагерю с западной стороны. Она ничем не отличалось по виду от восточной - такая же темная громада, отвесно обрывавшаяся у края, как будто кто-то срезал ее по линейке - только на несколько сотен метров ближе.
Передовой отряд, состоявший из стволов примерно одинаковой высоты и толщины, встретил Людвига молча. Ни шороха, ни скрипа ветки, ни шелеста крыльев испуганно вспорхнувшей птицы. Тишина, плотная, как перегревшийся воздух над лагерем.
Людвиг повертел головой, пытаясь найти хоть какой-нибудь ориентир, но быстро понял, что найти таковой не получится.
Тропинок не было, человеческих следов тоже. Входи где хочешь.
И как сможешь. Людвиг сделал шаг, всего один шаг, и сразу несколько веток уперлись ему в грудь. .
За ветками ждала темнота. Не успев продраться сквозь первое же препятствие, Людвиг оказался в ее безраздельной власти. Если оглянуться назад, то сквозь сплетение ветвей еще виднелся лагерь, точнее, узкие полоски света, подсказывавшие, где он находится. Но если посмотреть вперед… Людвиг надеялся, что глаза хоть немного привыкнут к темноте, и они действительно немного привыкли, но толку от этого было немного.
Деревья росли часто, но судя по толщине стволов, как-то ухитрялись не мешать друг другу. Ветви начинались на удивление низко и при этом как будто договорились о разделе пространства - каждой хватало места, зато свободного места между ними почти не оставалось.
“Не надо туда ходить” Не надо!, - мелькнула трусливая, но весьма разумная мысль. “Ага, тогда возвращайся назад и жарься. Полчасика под этим солнцем - и ешьте меня на здоровье, я готов!” Вторая мысль пересилила первую, и Людвиг продолжил медленное движение вперед.
“Надо какие-нибудь метки сделать, Ветки, что ли сломать. И далеко не пойду. Метров сто-двести. Не больше. Там и отсижусь.” - решил он.
Ветки ломались легко, можно сказать, охотно, весело. Позади Людвига постепенно образовывался туннель - путь домой. Домой? А почему бы и нет.
***
Мой дорогой друг!
Случилось нечто, поразившее меня до глубины души. Я просто в смятении. Настолько, что сейчас не в силах собраться с мыслями.
Пишу лишь для того, чтобы сообщить Вам: я все еще жив, вполне здоров и не перестаю удивляться.
Ваш И.
***
В лесу действительно было прохладно. И очень, очень тихо.
Только сочный хруст ломаемых веток, только тяжелое дыхание быстро устающего человека. Только шаги. Его шаги.
Людвиг остановился, чтобы перевести дух, и оглянулся.
Туннеля не было.
Совсем.
Людвиг замер. Ему стало холодно - так холодно, что сердце сжалось в комочек и едва не остановилось.
Он бросился назад.
“Бросился” - совсем неподходящее слово. Бежать было невозможно, идти тоже. Оставалось снова ломать ветки, снова прогрызать дорогу, снова….
Людвиг не знал, сколько прошло времени, но уже точно знал, что сбился с пути, иначе давно бы вышел обратно к лагерю.
Все. Пропал. Он никогда не выйдет отсюда.
Людвиг остановился.
Теперь единственным звуком, который разрывал плотную, страшную, совершенно чуждую и враждебную тишину, оставалось его собственное дыхание.
Нет, не единственным.
Сначала Людвиг решил, что ему послышалось, потом подумал, что начинает сходить с ума, а еще через мгновение уже ломился сквозь чащу туда, где звучал чистый, хрустальный голос.
Пела девушка. Людвигу показалось, что он слышал эту песню, даже вспомнились какие-то слова, но думать было некогда, нужно было идти на голос и надеяться, что он не затихнет.
Голос затих на мгновение, а потом завел новую песню. Теперь она звучала ощутимо громче, еще громче - Людвиг приближался.
“Господи, пусть она поет еще, пусть не останавливается, пусть я ее сейчас увижу….”
Неожиданно Людвиг оказался на небольшой опушке. Тут было гораздо светлее.
Посредине расположился небольшой валун, а рядом сидел мальчишка. Людвиг присмотрелся. Странно. Но он был почти уверен - это был пацан, который сегодня утром приносил ему еду.
Как только Людвиг вышел на опушку, песня стихла.
- Хорошо поешь. - хрипло сказал Людвиг. - У тебя талант.
Парнишка молчал, смотрел исподлобья и, кажется, был не прочь сбежать.
- Слушай, я тут… - замялся Людвиг - Я тут заблудился. Ты этот лес хорошо знаешь?
- Не говори никому, что я пел. Пожалуйста. Не говори Йозефу. Он меня…. Не говори!
- Да никому я не скажу. Ну так что, сможешь меня отсюда вывести? И вот еще. Меня зовут Людвиг. Но при всех лучше называй меня Господином Инспектором.
-Да, Господин Инспектор. Слушаюсь, господин Инспектор. - Парнишка вскочил и встал по стойке “смирно”.
- Вольно. - усмехнулся Людвиг. Как тебя зовут?
- У меня нет… Я… Курсант номер тринадцать. Господин Инспектор.
- Ясно, Курсант номер тринадцать. Проводите Господина Инспектора к лагерю.
Парнишка молча кивнул и неожиданно взял Людвига за руку.
- Идти надо вот так. Рядом.
Следующие несколько минут (или так показалось Людвигу) они шли очень быстро и почти в полной темноте. Людвиг практически сразу отказался от мысли что-то запомнить и понять, все, что он успел заметить - ветки как будто сами раздвигались перед мальчишкой, беспрепятственно пропуская его и идущего следом. А потом снова смыкались за спиной у Людвига.
Когда они наконец выбрались к лагерю, было уже темно и довольно холодно.
- Спасибо, - тихо сказал Людвиг. - Курсант номер тринадцать, выражаю вам благодарность за своевременную помощь. Последнюю фразу он произнес чуть громче.
Мальчишка молчал. Людвиг коротко кивнул и направился было к хижинам.
- Господин Инспектор, хотите, я буду ходить с вами в лес? Со мной не потеряетесь…. Людвиг. - парнишка произнес имя так тихо, что Людвиг едва расслышал.
- Пожалуй, хочу, - тихо сказал Людвиг. - Но если что, я тебя там не видел. И ты меня тоже.
Мальчишка кивнул. Людвигу показалось, что тот еле заметно улыбнулся. Если так, это можно считать достижением - вчера никто из них не улыбался. Впрочем, и повода не было.
***
Здравствуйте, мой дорогой друг!
Вы, верно, поняли, что я находился в совершенном смятении. И поверьте, было из-за чего.
Помните, я говорил, что у меня возникла кое-какая мысль? Теперь могу рассказать, какая. Вечером того же дня, когда они вернулись из леса, я… запел. Просто хотелось посмотреть на их реакцию. Оказалось, кстати, что у меня довольно приятный голос Не помню о себе такого, как, впрочем, и ничего другого не помню. Почему в памяти всплыла именно эта песня, почему за ней не потянулись другие воспоминания, не знаю. Красивая, грустная песня из ниоткуда….
Как они слушали! Я ведь писал Вам, что у них огромные глаза, но тогда они, казалось, занимали пол-лица. Они слушали молча, но вдруг… вдруг я услышал голос. Высокий, чистый. Это была та же песня, но без слов, в унисон со мной. Абсолютный слух, понимаете?! Потом послышались еще голоса, еще, и в конце концов мы пели все вместе. Боже мой, возможно, это был самый прекрасный момент в моей жизни, хотя я и не помню других.
Когда я закончил, они продолжали и спели еще раз. А потом появились слова, они научились произносить слова!
И знаете, что я сделал? Я заплакал. Не смог удержаться. На моих глазах рождалось настоящее чудо! Через несколько минут они плакали вместе со мной. Непостижимо! Непостижимо…
Вы бы знали, как я ругаю себя за то, что трачу чернила и бумагу на многословие. Однажды - скоро - они закончатся, и я замолчу. Мне бы писать коротко и четко, записывать самое важное, а я…
Думаю, вы догадались, почему. я так поступаю. Просто не могу, не хочу поверить в очевидное, не могу с этим смириться. Поэтому и делаю вид, что у меня целая бочка этих чернил, а в тайнике зарыта стопка блокнотов. И трачу драгоценное на пустые слова, зная, что сам же буду себя проклинать за это.
А еще я правда надеюсь, что когда-нибудь Вы это прочитаете. Или кто-нибудь прочитает. Хоть кто-нибудь…
Ваш И.
***
У кострища, где вчера избивали Людвига, собрались все курсанты группы 211В. Они сидели молча и молча глядели на подходящего Людвига. Господин Управляющий сухо кивнул ему и жестом указал на место рядом с собой.
- Курсанты, это Господин Инспектор. Обращаться к нему только так и никак иначе. Вчера вы действовали правильно, у Господина Инспектора нет к вам претензий. Верно, Господин Инспектор?
- Верно. В своем отчете я обязательно отмечу бдительность и оперативную реакцию курсантов группы 211В.
- Благодарю. Принесите Господину Инспектору поесть. Ты. Бегом.
Господин Управляющий зыркнул в сторону Курсанта номер Тринадцать, тот вскочил, стремительно сбегал куда-то (Людвиг не заметил, куда) и подал Господину Инспектору полную скорлупку уже знакомой густой жидкости. Людвигу стоило немалых усилий не выхлебать все в один присест, но он сдержался.
- Курсант номер Один, доложите Господину Инспектору обстановку и отчитайтесь о том, чем занималась группа.
Главарь (ну кто бы сомневался, что именно он и будет номером один!) неспешно поднялся, принял подобие стойки “смирно” и, глядя куда-то сквозь Людвига, доложил:
- Группа 211В выполняла поручения Господина Управляющего в соответствии со стандартным распорядком дня. После завтрака курсанты отбыли из расположения группы на выполнение следующих заданий: патрулирование Особой Территории (эти слова были произнесены с некоторым нажимом, а глаза перестали смотреть сквозь Людвига и смотрели в упор), обследование Восточного и Западного Леса. Происшествий нет. Потерь нет.
Курсант номер Один замолчал, и Людвиг понял, что доклад окончен.
- Благодарю. Информативно. На предмет чего обследовали Западный и Восточный Лес?
У Господина Инспектора есть полномочия задавать этот вопрос? - Курсант Номер Один повернулся к Управляющему.
- Нет. По крайней мере, пока.
- Господин Инспектор, я не могу ответить на Ваш вопрос.
- Хорошо, Курсант Номер Один. Благодарю еще раз. Больше вопросов нет.
- Группа, внимание. - Управляющий встал. - Построиться.
Буквально через секунду курсанты группы 211B образовали идеальную шеренгу и стояли вытянувшись в струнку, тараща глаза на Господина Управляющего.
Он медленно прошелся вдоль строя раз, другой, остановился напротив Курсанта Номер Тринадцать, посмотрел ему в глаза и вдруг коротким, но сильным ударом в поддых согнул его пополам.
- Группа, отбой. Всем спать.
Курсанты быстро разошлись по хижинам. Курсант Номер Тринадцать с трудом выпрямился - ему все еще было трудно дышать - и побрел в том же направлении.
- Этот курсант в чем-то провинился? - спросил Людвиг.
Управляющий молча кивнул, и Людвиг понял, что разъяснений не будет.
Он огляделся и подошел к Управляющему.
- Вы должны были меня предупредить, - начал он.
- Нет. Не должен. С чего бы?
- Этот лес…. Вы бывали там?
- Разумеется.
- Тогда вы не хуже меня знаете, что оттуда можно не вернуться.
- Но вы же вернулись, - криво усмехнулся Управляющий. - Как и я в свое время. Кто помог?
- Я вышел сам. Повезло.
- Правда? В таком случае, вы удивительно везучий человек. Господин Инспектор…
- Погодите.-ка… Вы предполагали, что я могу и не вернуться?!
- Какой смысл тут что-то предполагать? Вы вернулись, значит, и говорить не о чем.
- Черт вас побери, - процедил Людвиг сквозь зубы и направился к хижине.
- Кстати, Господин Инспектор, - крикнул ему в спину Управляющий - Как вы полагаете, эти деревья хвойные или лиственные?
Позвоночник на секунду превратился в ледяной столб. Мозг послал приказ резко остановиться, и ноги немедленно его выполнили. Людвиг замер. Черт вас всех побери, и правда, какие?! Он же продирался сквозь эти ветки, ломал их собственными руками. Хвойные или лиственные?!
Если бы Людвиг собирался спать, эта мысль не дала бы ему сомкнуть глаз. Но он не собирался.
Забравшись в хижину, Людвиг лег на подстилку и огляделся. Дыры, зиявшие там, где отвалилась глина, были повсюду. Отличный наблюдательный пункт.
Стараясь не производить шума, Людвиг подполз к одной из дыр, из которой просматривалось кострище. Управляющий все еще бодрствовал. Он сидел у костра на корточках, глядя на остывшие угли - одинокая и зловещая фигура, постепенно погружающаяся в темноту.
Продолжение следует