Понравился мне мой коллега. Молодой мужчина, крепкий, с задорными, всегда смеющимися глазами. Широкоплечий, крепенький, душа любой компании. Недавно работаю в сельской школе, поселок спокойный и люди простые. А тут вот - приехал из города учитель, физику и географию преподавать детишкам. К нам, значит.
«Чирик, чирик», - пропела скворушка. Чего, мол, задумалась? Ну вот как ему сказать, что на сердце у меня? Вот ведь и похудела кстати, и туфельки приобрела, недешевые между прочим. Бежевые лаковые, с золотистыми пряжечками. Уйму времени трачу по утрам, чтобы красиво причесаться. А он… как не видит. «Чирик, чирик», – ответила мне моя подружка. В окно ворвался апрельский ветер, свежий, чумной. Весенний сладостный дурман навалился, объял меня, обещая томящее волнение и счастье, как всегда такое возможное, такое близкое.
В учительской раздевалке Валентин Петрович даже не взглянул на меня, всею важностью своего лица демонстрируя, что забот у него сегодня ого-го(!) - невпроворот.
А потом, на уроке, вдруг зашел в класс. Я объясняла школярам, кто такие фараоны и как строилась пирамида власти в Древнем Египте, кто такая Нефертити и что такое монотеизм. И тут вошел Валентин Петрович.. Я так и не поняла, зачем. Все как в тумане. Я повернула голову в его сторону- и тут- как замедленная съемка.
Я стою и смотрю на него. И не могу глаз оторвать. Разворот корпуса на 83 градуса, в руке - учебник. И я стою и смотрю на него. И не могу глаз отвести. Нет такой силы. Время словно остановилось. Что со мной?
И тут- о, Боги! Он покраснел. Краска залила его лицо. Я видела! Он отвернулся. Смутился. Кровь бросилась в лицо. Я тоже покраснела и была смущена неловкостью ситуации. Но этого никто не заметил, так как на мне была тоналка и тонна пудры на лице. Я потрясена.
----
Как- то в конце февраля я приехала к бабушке погостить. Деревня Алексики. У бабули в тот год юбилей был - и мы с мамой поехали. Со школой она как-то договорилась... В автобусе я тихо радовалась и была взволнована. И не только предстоящей встречей с бабушкой, но втайне надеялась повидаться с местным сорвиголовой, Сережкой.
Вся деревня праздновала Масленицу, гуляла, песни пели, блины пекли. Весело было. Сережка- первый парень на деревне и любит привлекать к себе внимание. Поели блинов, поиграли и поводили хороводы. Все как водится.
–Пора сжигать масленицу!- крикнул кто-то.
Огонь, поначалу такой неловкий, осторожный, стал разгораться все сильнее и сильнее, вот уж и вся кукла в огне, красные языки пламени задорно танцевали в дерзких глазах Сережки. Чучело сожгли. А вместе с ним горело мое сердце.
В тот вечер Сережка вызвался провожать меня, и как только я хотела было попрощаться- резко рванул, притянул меня к себе и впился жаркими губами в мои губы. Мой первый поцелуй. И такой горячий...
-----
Четыре года назад Сережки не стало. Вернулся из армии и узнал, что невеста ему неверна. Не дождалась, значит. Как же, помню, Наташка. Бровастая, грудастая, кудри темные. Купава,- называла я ее и безумно ревновала к Сережке. Наталья не упускала возможности пококетничать и пофлиртовать с местными парнями.
«Сережка выпивать тогда начал, - рассказывала бабушка,- а в тот, последний свой денечек, выпимши сел на мотик свой и поехал куда глаза глядят. Недалеко уехал только, разбился». Мгновенная смерть. Стеклянные глаза, остановившийся взгляд. «Во всем водка виновата»,- судачили в деревне.
---
-Екатерина Андреевна, не собираетесь ли вы сходить на обед? - услышала я знакомый голос позади и вздрогнула. Валентин Петрович, с портфелем, топтался у порога и был официален. Почти. Дерзкие огоньки горели в его карих смешливых глазах.