Белая неоновая надпись выделяла магазин интеллектуальных игр для детей из ночного всепоглощающего зимнего мрака и человеческого неведения. Чуть ниже красуется изображение двух белых игральных костей, на которых черными вкраплениями выбиты цифры пять и три. Всякий раз, когда Михаил видел эти кубики, у него постоянно возникал психологический конфликт. Ну, бывает так, что одна мысль едет по встречке и на полном ходу вмазывается в другую мысль. А потом начинаются разбирательства, угрозы и судебные иски. Вопрос всегда один и тот же. Почему не две шестерки, как у всех нормальных людей? Чувствуется неполнота. Словно не полностью написанное слово или онанизм без оргазма. Чего-то явно не хватает.
Магазин работает до восьми вечера. Сейчас только полседьмого. И зачем откладывать столь ответственную миссию напоследок, если можно было все обдумать и четко следовать по плану, как делают умные люди.
Дверь с полустертой надписи о времени работы легко открылась. Просто недавно жесткую пружину заменили на более мягкую. Магазин вроде как для детей, а первый шаг к хорошему настроению для них оказывается не под силу. Жаркий воздух из магазина ударил в лицо.
— Здравствуйте! Что Вам посоветовать?
— Спасибо. Надо присмотреться, — Миша понимает, что это ее работа, но такие вопросы всегда ставили его в неловкое положение.
— Обращайтесь, если выберете, что Вам нужно, — продавщица оказалась приличной, не хамоватой девушкой, которая еще не успела хлебнуть коктейль суровой действительности в той мере, чтобы меняться в худшую сторону.
Завтра у племянника День рождения, семь лет исполнится, а ему только подавай всякое познавательное и интеллектуальное. Наверно вырастет каким-нибудь ученым или профессором. Но что ему купить в качестве подарка? А, он вспомнил, что полтора месяца назад Алена говорила, что Алеша хочет на свои именины. Энциклопедию обо всем с DVD диском, на котором есть много фильмов и обучающих материалов. Поняв, что ошибся магазином, Миша направился в соседний «Мир книголюба».
Там до него никому не было дела. Михаил просто направился в раздел с познавательной и научно-популярной литературой. Взял подходящую увесистую книгу с приклеенным к ней компакт-диском и побрел к кассе.
— Что на этом диске? — Поинтересовался он.
— Несколько коротких фильмов о планетах Солнечной системы и про живую природу. Ну, еще там собрана большая коллекция готовых рефератов на абсолютно разные темы.
— Беру! — Решил он. Расплатившись и взяв подарок, Миша вышел в знакомый холодный зимний мрак.
***
Аркадий преодолел последние ступеньки, которые отделяли его от двери в офис. В левой руке он держал два Якобса. Ведь должность начальника отдела подразумевает под собой частые кофе-паузы. А еще прессинг подчиненных, если есть настрой и нет настроения.
Идти долго не пришлось. Тамбур, коридор, лифт, шестой этаж, снова коридор и вот он добрался до пункта назначения!
Собственно говоря, ничего особенного. Обычный офис с обычными офисными работниками, которые каждый божий день занимаются одним и тем же — перелопачивают тонны бумаги, не взирая на современные компьютерные технологии с установленным на них офисным софтом. О делах Аркадия Максимовича и тем более о его личной жизни никто не знал. Общество нынче пошло не то. Ни чем не интересуется, кроме защиты собственной жопы и хаты с краю. Хотя, некоторые работницы, склонные к сплетням, пускали слухи, якобы, Аркадий Максимович еще в девяностых был рекетиром в какой-то группировке. Даже поговаривали, что, благодаря этому, он и работает директором фирмы по производству журнала «Свое дело»
Войдя в теплый кабинет, он включил электрочайник и залил кипятком бело-коричневый ароматный порошок. Эти гады говорят, что кофе три в одном, но сахара как всегда не достаточно. Приходится добавлять еще ложку-другую наверх. Так он и сделал — добавил две ложки сахара и залил до краев кипяченой водой, потому что горячие напитки он не любит.
Вкус кофе всегда отменный. Не горчит и не вяжет язык, как когда-то. Понапихают всяких химикатов, что диву даешься от полученного результата! Технический прогресс шагнул вперед и с этим не поспоришь, особенно выпив чашечку ароматного Якобса.
Вдруг Аркадий вспомнил о важном звонке и, взяв свой смартфон, он выбрал контакт с подписью «ПНД».
Из крошечного динамика донесся ровный длинный гудок. Потом последовала тишина и до боли знакомая мелодия. Любит Казик эту певицу-недотрогу с мужским именем. Но стоит отдать ей должное. Ведь, как и многие люди, она немного изменила мир. Музыка прервалась так же внезапно, как появилась, и Аркадий услышал голос друга.
— Слушаю, — донеслось из динамика.
— Казик, здорова! Ты подъехать сможешь?
— Да без проблем. Я как раз нахожусь сейчас в твоем районе. А что случилось?
— Потом расскажу. При встрече.
Неужели он не может понять, что Аркадий его так просто дергать не станет. Хотя, он понимает это, вроде как.
— Ну, окей. Скоро подъеду.
Соединение прервалось, и динамик замолчал. Аркадий задумался. Вот и пролетает время. Пролетели и лихие девяностые — время перемен, когда глобальный развал СССР подкреплял наступающий и такой же глобальный в стране беспредел. Но были и светлые, хотя, наверно, лучше сказать, яркие моменты даже в это время и накануне развала страны.
Психиатром Казимир стал еще в тысяча девятьсот восемьдесят восьмом году, так что начало его карьеры было относительно чистым. Стоит отметить, что его учеба в ВУЗе была чистой, но потом начались врачебные будни и очень скоро ему предстояло познакомиться с здешними правилами. Найти другую работу было непросто, и Казимир это отлично понимал. Из-за этого ему пришлось принять участие в другом обучении. А заключалось оно в том, что ему нужно было ломать жизни вроде как здоровым людям. Хотя, как говорится, нет здоровых людей, а есть необследованные. К этим людям относились аппозиционные политические деятели, которые могли подорвать устоявшуюся систему правления. Сюда попадали еще и бунтари, слишком умные и слишком тупые одновременно, которым так и не дошло то, что хвастовство — это плохо. Ну и попадали всякие товарищи, которых считали неугодными. По человечески, ему было жаль пенсионеров, которых дети сдавали в дурку просто так, но это уже совсем другая история, которая не войдет в учебники по истории, да и вообще неприятно об этом говорить — больно на душе. И очень скоро кристально белые мотивы лечить людей стали приобретать серые оттенки, от которых уже невозможно избавиться.
Дверная ручка опустилась с легким скрипучим звуком, а затем открылась сама дверь, и в кабинет вошел Казик. Был он в черном пальто и в такой же шляпе. Все-таки профессиональная вредность дает о себе знать.
— Смотри, а то последние мозги выветришь, — смеясь, сказал Аркадий.
— Да нормально все. Снаружи не холодно, — снятие шляпы отдаленно что-то напомнило Аркадию. Похоже на театральное представление или цирк. Да и выглядит он как почтальон Печкин из Простоквашино. — Гардероб вроде работает, но я решил перестраховаться и повесить куртку у тебя. Мало ли.
Ну вот. Теперь он еще и параноиком стал. Во всяком случае, есть в его поведении нечто похожее на это. И не нужно учиться на психиатра, чтобы это заметить.
— Ладно. Перейдем к делу.
Из шкафа он достал обычную по виду папку. Подошел к столу и положил ее. Потом раскрыл и долго перелистывал файлы. Иногда вытаскивал из отдельных файлов бумаги, бегло перечитывал, а потом, убедившись, что это не то, что нужно, засовывал их обратно. Прошло чуть больше десяти минут прежде чем Казимир получил долгожданное внимание.
— Вот, — Аркадий протянул приятелю нужный файл. — Посмотри сюда. Зовут Михаил Елисовецкий. Работник он хороший, но моего брата уволили, и он хочет сюда, а мест вакантных нет.
Перед Казиком лежали бумаги с полным досье на Михаила. Каждый новый заказ обходился для него непросто. Будто в его сознании наконец-то проснулась совесть.
— А нельзя его как-то по-другому убрать?
— Ты меня слышишь? — Он повысил голос. — Он хороший работник. Не так просто его можно выкинуть. К тому же, стало известно еще кое-что.
Аркадий вытащил еще одну бумагу, на которой была куча цифр. Но, присмотревшись, Казик понял, что это таблица, в которой что-то явно перечисляется, но он пока не въехал в суть.
— Что это? — Спросил Казимир.
— Наш друг не проводит время зря, когда справляется с работой. Это детализация с его компьютера. Видимо он не знает, что все посещаемые интернет-ресурсы в нашей организации отслеживаются.
— И что из этого?
— Смотри, — он указал на три строки из огромного списка. Казик заключил, что это похоже на историю интернет браузера, но с более подробным описанием. — Обрати внимание на дату.
И действительно. Несколько дней подряд, начиная с восьмого декабря и до вчерашнего дня — двадцать восьмого декабря — Михаил на своем компьютере просматривал компрометирующую информацию на Аркадия и его банду, которая существовала в лихих девяностых. Казимир не мог в это поверить. Неужели они могли упустить этот момент. Как произошла утечка? Все это не могло уложиться у него в голове.
— Но как он все это накопал? И посмотри, один и тот же адрес, — теперь Казик хорошо разбирался в таблице, которая недавно была для него темным лесом. Тем временем, он вспомнил про кофе, который заварил ему Аркадий. Заварил «три в одном» — как-то звучит иронично с легкой издевкой.
— Ты бери пряники. Они свежие еще, — предложил Казику друг и брат по несчастью. Ведь Казимир тоже замешан во всем этом, и ответственность лежит на их обоих. Хотя есть и еще участники, но сейчас в кабинете их двое.
— Благодарю. Я не любитель пряников, увы.
— А зря. Свежие. Сегодня покупал.
Последнее предложение начальник отдела сказал с набитым пряником ртом. Поняв, что Казик не в настроении, он продолжил говорить по теме.
— Да, мы оба знаем, что он здесь работает примерно столько же, сколько и ты. А мне придется видимо взяться за старое!
— В общем, — продолжил Аркадий, — сайт был сделан на его домашнем компьютере. Пришлось раздобыть данные провайдера о нем по нашим каналам. Знает же, что делает — сфарганил на коленке сайт, на котором выкладывает компромат на нас.
— А ты уверен, что там только он? Может быть, у него есть помощники?
— Это уже особого значения не имеет. Закроем Мишу и дело с концом. Без него сайт протянет… нуу, может месяц. А потом забросится. Если бы не Леха, то все, кранты!
Алексей был их общим водителем когда все только начиналось и знал достаточно темной информации о делах банды.
— Ты хочешь, чтобы бригада выехала прямо сейчас? — В глубине души Казимир осознавал, что это больше продолжаться не может, но эти мысли находятся на такой глубине, что их никто не слышит. Наверно это даже не мысли, а лишь цепочка электрических импульсов между определенными нейронами, которым еще необходимо будет трансформироваться в то, что называется сомнением, а затем и мыслью.
— Не только я в этом заинтересован, приятель. Там и на тебя данные есть, и на Лешика. Мишку надо убрать. И чем скорее это произойдет, тем лучше!
Полминуты Казик сосредоточенно смотрел в таблицу перед его носом. От чего-то возникла мысль, что таблица эта очень похожа на журнал учета пациентов, где ежедневно отмечался каждый больной, а в последней графе указывались жалобы, например, бессонница или галлюцинации, или банальное несогласие принимать лекарство с сопротивлением медперсоналу. Хоть он и был врачом, но с больными он в некотором роде породнился. Понадобилось время, чтобы из врача-психиатра превратиться в понимающего врача-психиатра, который при очередном решении учитывал не только поступки больных, но и возможные причины, которые к ним привели. Даже с неугодными он поступал относительно мягко. Во-первых, он предупреждал о том, что качать права здесь бессмысленно. С теми, кто повиновался, обходились по-людски. Давали вместо сильнодействующих нейролептиков валерьянку или глюкозу, если человек чувствовал себя хорошо. Но в условиях заключения, когда рядом с тобой сидят абсолютно разные люди, в том числе с явными психическими отклонениями, даже психически здоровый человек мог сорваться. Да, что уж говорить. Многие психиатры чувствуют себя не очень хорошо в психологическом плане. То же касалось и Казика.
Он продолжал сосредоточенно смотреть на линии таблицы, обдумывая непростое для него решение. Жаль, что сейчас не нулевые. Там хоть и было такое, но гораздо в меньшем количестве. Придется взять грех на душу снова.
— Мы проведем психиатрическое обследование «по всем правилам», но он будет на попечении у Валеры.
Когда это услышал Аркадий, волосы на его голове встали дыбом, а рот непроизвольно открылся то ли от удивления, то ли от ужаса.
— К Валере? К этому чекнутому придурку?!
— А тебе-то какая разница, Аркаша? Ты передаешь своего подопечного ко мне на принудительное лечение. Дальнейшая его судьба тебя никак не должна касаться.
— Да, но…
— Он мне отстегивает тыщу баксов за человека, так что успокойся. Поделимся потом. Я просто выполняю свою работу. Ничего личного.
К сожалению, они очень часто не только слышали, но и произносили это выражение — ничего личного. Тем самым предполагалось, что данная фраза освободит их от ответственности — освободит от греха или моральной ноши за спиной. Совесть, даже самая ничтожная, никогда не спит и приходится ее глушить оправданиями себя вот такими фразами — ничего личного. Я просто выполняю свою работу! Раньше Аркадий наивно полагал, что такое объяснение заставляло жертву не держать зла. Хотя, какая для нее разница? Мертвец уже ничего не сделает, разве что запачкает коврик мозгами и кровью!
Казимир все-таки съел несколько пряников. Допив свой кофе, он вытер усы от крошек, встал, отряхнулся, Ему ли не знать, что пряники имеют свойство оставлять крошки на одежде так же, как и каждый убитый человек оставлял след в душе, который, в отличие от крошек, очень сложно стереть.
— Во сколько? — Быстро спросил Казик.
— Давай часиков в двенадцать. Скажу, что плановый осмотр. Типа приказ пришел всех обследовать анонимно.
***
Без двадцати двенадцать, увидел время на своем смартфоне Миша. Самое время проверить почту, так как со своей основной работой он справился. Сегодня ему нужно было оформить обложку очередного выпуска их журнала. По сути, работа не сложная. Есть шаблон. Остается только рисунок придумать и оформление. А вот тут уже начинались сложности, но в этот раз он быстро и легко справился с задачей.
На почту пришло новое письмо от Славы:
«Ты только взгляни, что я нарыл! Мы его уберем в два счета. Осталось совсем недолго!»
Ниже располагалась ссылка на сайт и Миша по ней перешел. В новой вкладке быстро прогрузились все элементы страницы. Фон у нее был ярко оранжевым, что почему-то всегда приводило Мишу в легкое недоразумение. Наверно оранжевый цвет что-то значил для него или даже значит, хотя он об этом никогда не задумывался, потому что не находил времени для таких бесполезных размышлений. Все равно это ничего не даст ему и в работе не поможет. А сверху располагалась темно-зеленая горизонтальная полоска, на которой вновь и вновь проплывала бегущая строка:
«Антипреступная организация проливающая свет правды на темные девяностые!»
Ниже опубликована запись. Новая, потому что вчера ее еще не было. Наверно Слава постарался в очередной раз. Надо бы соблюдать хоть какую-то осторожность. Не одни же в мире живем. Это был видеоролик, и он нажал воспроизведение.
В видео Аркадий и еще несколько людей врываются в дом. По окружающей обстановке понятно, что все действия происходят не в городе. И эти уроды все это снимали на камеру задолго до того, как это было выложено в сеть!
Миша продолжал смотреть.
На экране разворачивался боевик, основанный на реальных событиях. Хотя, стоит сказать, что это и есть реальные хроники и от этого становилось еще страшнее. А дальше все происходило очень быстро. Мужчина средних лет, который решил выполнить роль защитника семейства, оказался первой жертвой. Один из бандитов перерезал ему горло и отшвырнул тело на столик, который стоял во дворе. Не выдержав столь сильного броска, столик повалился, и, по звуку было слышно, что в нем что-то хрустнуло. Позже послышались женские крики, но женщина на экране не появилась. Наверно они доносились из дома, который был в поле зрения камеры. Двое вышли из дома, неся какие-то коробки. Затем они вошли снова, а вернулись уже с женщиной, которая и явилась причиной криков. Затем привязали ее к фонарному столбу. Это было сделать не сложно, потому что она уже особо не сопротивлялась.
Миша поставил видео на паузу. Ему пришло новое сообщение:
«Вот же звери, а!»
Он тоже написал сообщение:
«Завязывать тебе с этим надо. Заблокировать ведь могут. Да и тебя посадить за распространение такого материала. Может ментам отдать?»
Отправив сообщение, он понял, что сморозил глупость. Скорее всего, там все схвачено и передача таких материалов в органы чревата жестокими последствиями.
Ответа не последовало, а любопытство брало вверх. Здравый смысл умолял его закрыть это видео и больше никогда к нему не возвращаться, но запретный плод сладок и любопытство одержало победу.
Один из них вынес детскую кроватку, в которой лежал ребенок . Наверно ему еще нет и года.
«Нет! Не трогайте Ванечку! Умоляю! — В истерике вопила женщина, но ее никто не слушал. Для них мольбы о пощаде — лишь пустой звон и ничего личного, как всегда».
Затем послышались голоса изуверов.
— Факир, попить есть че?
— Не, — изображение на видео переместилось в сторону машины, из которой вышел мужчина низкого роста и совсем не атлетического телосложения. — Все выпили!
— Эй, мужики, там колодец! Пейте, сколько влезет! — Отозвался очередной высокий для мужского голос. Что-то этот голос показался для Михаила очень знакомым. И самое интересное, что это говорил не Аркадий, который сидел в машине.
Факир, по крайней мере, его так звали остальные, подошел к связанной женщине.
— Пожалуйста! Мы же вам ничего не сделали! Отпустите!
Ее трясло, словно на голову вылили ведро ледяной воды.
— Где ведра? — Факир говорил спокойно, но четко, как когда-то называл такое произношение Слава, командирским. От таких слов, произнесенных в соответствующей интонации, реально становилось не по себе.
— Не убивайте нас, я прошу! Берите все, что захотите, но сына не трогайте!
— Где ведра? Нам надо набрать воду.
Для нее это был единственным возможным шансом спасти себя и ребенка. Решение пришло само собой. Тогда ей показалось, что идея эта хорошая, и они просто возьмут воду и уедут прочь.
— В доме есть полное ведро. Можете взять его.
Еще один незнакомец вышел из дома. Все то, что происходит на мониторе, вызвало у Миши мысль о том, что это постановка — театральное представление. Но поверить ей, а тем более довериться, он не мог. Да и не хотел.
— Факир! Ну че там? Узнал?
Он не обратил на вопрос внимание.
— Где именно?
— На кухне, — ответила она тихо. Теперь ей было не так страшно, как в начале. Просто она приспокоилась, а из Миши психолог все же некудышний.
— Ты слышал? На кухне ведро с водой!
Фигура, которая недавно появилась из дома, снова в нем скрылась. Затем из машины послышался громкий и знакомый голос.
— Все, пацаны, валить надо отсюда!
— Щас, — ответил человек за кадром и его голос оказался таким же знакомым.
Это Аркаша, заключил Михаил. Голос из машины. Он же его недавно видел, в начале этого ролика. Нужно было снова отметить свою невнимательность, чтобы позже успокоить себя, что он не один такой.
На мониторе показался Факир с ребенком на руках.
— А нахрена ты его взял? — Спросил незнакомец, направляясь к нему.
— А что ты прикажешь делать?
— Будто ты не разумеешь, что в таких случаях предполагается делать!
— Я не…
— Давай, кончай его и поедем!
Обстановка накалялась, и Миша будто почувствовал это, сидя за своим компьютером. Стало реально не по себе, нутро что-то щемило. Даже давило, словно на что-то невидимое и нематериальное, что было его истинным существом, медленно наезжал танк.
— Я не могу убить ребенка! — С уверенностью и раздражением крикнул Факир. В этот момент наверно он для себя все решил.
— Слышал, Лекс? Он не может!
Очередной голос был очень близко. Это оператор.
— Думаю, надо его отвезти…
— Куда ты этого наебыша везти собрался? У тебя все мозги, что ли жиром заплыли? Факир, давай, шевелись!
Факир не сдвинулся с места. Лишь продолжил стоять на месте, как вкопанный.
— Ну и хрен с тобой! Заебался я с тобой нянчиться! — С этими словами незнакомец выхватил из рук Факира младенца. Затем подошел к колодцу.
— Я тоже не могу поднять руку на ребенка, — холодно сказал он и разжал руки. Секундный крик ребенка, который позже превратился в эхо, поверг Михаила в шок. Он не видел как ребенок угодил вниз и слава богу! Хоть от этого они его избавили.
Ну, это уже ни в какие рамки не вписывается, подумал Миша. Не может же это зверство оставаться безнаказанным! А тем временем ему пришло новое сообщение.
« Ты с дуба рухнул? У них в ментуре свои люди есть!»
Недолго думая Миша ответил.
«А какой смысл это выкладывать на всеобщее обозрение? На этот сайт могут же зайти люди с неокрепшей психикой и вместо пользы будет больше вреда! Остановись!»
Он не стал досматривать видео до конца, ему и так хватило. Все-таки эти зверства очень сильно воздействуют на психику. А последствия могут быть катастрофическими. И даже такому недопсихологу, как Миша, это было ясно, как божий день. Он просто некоторое время пялился в монитор, ожидая ответного сообщения от Славы. Но ответа так и не последовало. Наверно он просто отошел или вышел из сети. И Миша вспомнил, как все начиналось.
Началось все это, если можно так выразиться, банально уникально! Лет семь назад Миша закрутил роман с Надей. Девчонка, как говорится, что надо. Тогда она казалась ему идеальной. А может и до сих пор так кажется. Пусть все давно закончилось, но след остался. И настал тот день, когда она его решила познакомить с родителями, как в любом порядочном обществе. Все бы ничего, но ни она, ни ее родители не знали, у кого Миша работает. Так вот, у девушки этой брат есть и его зовут Славой. Да-да, тот самый Слава, который присылает ему сообщения.
Ответ Миши на вопрос о месте работы и о его начальнике положил конец отношениям с Надей. С тех пор она с ним вообще не разговаривает и избегает всяческих контактов. Сначала Мише были совсем не понятны такие перемены в ней, но потом все стало ясно. Примерно через месяц Слава сам его нашел и рассказал, что Аркадий — бывший участник бандитской группировки и про то, что он со своими дружками надругался над Надей, а потом еще вылили ей ведро свиной крови на голову. Но это не конец истории, а всего лишь начало.
Слава уже несколько лет собирал компромат на бывшую банду, но его некуда было применить. Ментам тоже не занесешь, потому что там тоже есть их люди. Но нашелся простодушный и наивный Миша, который и положил начало деятельности в интернете. Именно Миша сделал тот сайт, а Слава делал все остальное — выкладывал видеоролики, фото, статьи и прочее. Миша знал, как создать сайт из видеороликов по этой теме на Ютубе, но также он знал и о том, что создавая этот сайт, он может попасть под статью так же, как и Слава. Или стать жертвой расправы, что в их ситуации было почти одним и тем же. Но Слава, в отличие от Миши, был хорошим психологом и обладал даром убеждения. Ему не составило труда убедить Мишу в том, что вся ответственность лежит на Славе, а Миша тут вообще не при чем.
Более того, Аркадий считает, что именно Миша является главным активистом, поэтому и решил его убрать. А сам Миша ни слухом, ни духом.
— Миша, пошли. Дело есть, — дверь открылась почти беззвучно, и в кабинет вошел начальник отдела.
— Что случилось?
— Приказ пришел сверху. Плановое психиатрическое обследование сотрудников.
Обычно о таких вещах сообщают заранее, а тут все так спонтанно. Да и никто из сотрудников ни о чем таком не говорил. Если бы такое случилось, то все были бы, как минимум, удивлены. Следует понимать, что на постсоветском пространстве слово психиатр, психолог или психотерапевт — это тот, кто собирается тебя упечь в психушку. И хотя на Западе поход к психотерапевту — это вполне нормально у нас само слово, которое начинается на «псих» означает именно это.
— Хах, зачем? — Несмотря на нарастающую нервозность, на лице у Миши появилась ухмылка. Может это и есть следствие нервозности. К счастью, он успел свернуть все окна на компьютере, в том числе и окно браузера.
— А мне откуда знать? — Аркадий машинально посмотрел на часы в телефоне. — В общем, через пять минут жду тебя в комнате отдыха.
— А кто-то уже проходил обследование или я буду первым?
С одной стороны, Аркадий понимал, что может не отвечать на этот вопрос. Но силой Мишу никто не затянет и необходимо создать все условия.
— Да, конечно. Четыре человека уже прошли. Потом, после обследования пообщаетесь и поделитесь мнениями. После обследования все можете идти домой. Это в знак компенсации морального вреда. А то некоторые много вопросов задавали, что их в дурдом отправить хотят. Сам понимаешь. Пережитки прошлого.
— Да, я понимаю. Через пять минут буду.
Дверь закрылась так же бесшумно.
Что за ерунда? Сколько лет он тут работает, и еще никогда такого не было. Но до Михаила дошло еще кое-что. Если это обследование будет проводиться в полной мере — по-настоящему, а не просто ради галочки, то не повлияет ли на результат недавно просмотренное видео? Надо успокоиться. Как жаль, что на это не осталось времени. Надо собираться на обследование, понимаете ли. Он взял ключ от кабинета, выключил компьютер и, закрыв дверь, вышел в коридор.
Здесь почему-то всегда царит мрак, и лишь красные индикаторы, которые расположены над лифтами, как-то дают еле уловимый свет. Казалось бы, частная контора, а денег провести освещение, пусть и самое беспонтовое, у них нет, а может нет желания или времени. Правда, есть и еще один источник света — постоянно открыта дверь к лестничной площадке, а там есть большое окно, которое тянется от одного этажа к другому и так на протяжении всех этажей.
Он вызвал лифт и, войдя в него, вызвал второй этаж.
В комнате отдыха, в которой горели все лампы дневного света, его уже ждал начальник и мужчина в белом халате. По его внешнему виду, даже по взгляду, можно догадаться, что он уже достаточно долго работает с умалишенными. Все-таки работа психиатра накладывает соответствующий отпечаток навсегда!
— Присаживайтесь, Михаил. Меня зовут Казимир Артурович. Сейчас я задам Вам несколько вопросов, а после этого приступим к обследованию, если Вы не против.
Этот шаблонный и фальшивый говор Миша давно научился воспринимать в правильном ключе. Так же, как и обращение на Вы не делает тебя уважаемым человеком.
— Да, я не против, — сказал Миша, садясь на кушетку.
— Прекрасно! — На лице Казимира засияла фальшивая улыбка. Так же быстро она и исчезла. — Вы не против, если Ваш босс будет присутствовать при обследовании?
— Нет. Это же просто обследование.
Казик опустил голову и еле заметно усмехнулся, но заметил это и понял смысл лишь Аркадий. Затем врач встал, опершись на стол, от чего тот жалобно заскрипел и немного, но заметно прогнулся. Миша ощутил это, поскольку его локти опирались на стол. Затем Казимир закрыл жалюзи, но комната от этого не погрузилась во мрак из-за включенного освещения.
Настало время начать долгожданную беседу. Это странно, но за много лет работы психиатром, у Казимира полностью не пропало чувство волнения перед началом общения с пациентами.
— Вас что-нибудь сейчас беспокоит?
— Нет.
— У психиатра никогда не наблюдались? Испытывали галлюцинации?
— Нет.
— Вы служили в армии?
— Да, — так же монотонно ответил Миша.
Казимиру не понравился такой ход диалога и, хотя все шло по его плану, он решил внести свои коррективы.
— Михаил, здесь не детектор лжи. Можете отвечать более развернуто, если Вы этого хотите, конечно же.
И опять на его физиономии появилась еле заметная ухмылка, которую на сей раз заметил и Миша. Наверно она и не исчезала.
— Вы задали мне вопрос, и я ответил. Четко и ясно.
— Меня не нужно бояться, Миша. Откройтесь мне, не надо постоянно прятаться в коконе своих мыслей, которые являются для Вас опасной ловушкой. Разве Вам есть, что скрывать?
К такому повороту событий Миша готов не был. Не очень похоже на формальный разговор по душам, хотя формальности к душе нет и быть не может, как известно. Очень скоро он начал чувствовать нарастающую тревогу и раздражительность и, заметив это, Миша постарался успокоится, и ответил на вопрос.
— Нет. Зачем мне что-то скрывать, если я простой человек и живу простой человеческой жизнью? — В какой-то степени этот вопрос был адресован Аркадию, но тот ничего не ответил.
— Ну же, Михаил, не нужно так волноваться, а то это выглядит как-то странно и может повлиять на ход обследования. Ведите себя естественно. Я прошу только одного, чтобы Вы открылись мне и были предельно честны!
Психиатр сказал последнее предложение нараспев с нескрываемыми нотками издевательства.
Внезапно Миша почувствовал, как ладонь Казимира легла на его скрещенные руки. Так же внезапно, врач положил их на стол.
— Так лучше? — Поинтересовался Казик.
Не услышав ответа, он продолжил опрос.
— Да, уже есть какой-то прогресс. А скажите мне, Вы росли в полной семье?
— А к чему такие…
— Я собираю анамнез — Ваш социальный портрет, чтобы знать, как работать дальше. И так, ответьте на вопрос.
— Ответь на вопрос, Миша, — подал голос Аркадий, который уже не сидел на кресле в углу комнаты, а набирал воду в электрочайник. А у Михаила впервые за сегодняшний день закралось ощущение одиночества и безысходности, будто его бросили в клетку к голодным львам и на это смотрит тьма народа. С одной стороны ты понимаешь, что эти люди могут сделать хоть что-нибудь, но с другой — ты осознаешь тщетность своего короткого бытия и понимаешь, что обречен. Лишь бы все было быстро и без боли.
— Я рос в неполной семье, с мамой, — выпалил он.
— А Ваш отец?
— Он бросил нас, когда мне было полтора года. Я не помню его, не помню, как он выглядит, и не помню его голоса! Потом маму госпитализировали в психиатрическую больницу, и я рос на попечении сестры. Таким ответом Вы довольны?!
Произошло то, что он всегда боялся — выйти из себя. Это случилось и самое страшное, что он это понимал, но сделать почти ничего не мог. Голос его дрожал, дыхание сбилось, а лицо побагровело. Руки, которые были все это время сцеплены, начали дрожать, а ладони вспотели.
— Я более чем доволен Вашим рвением, Вашим желанием отвечать на мои вопросы. Сдается мне, что вся эта история с родителями и Вашим прошлым ничуть вас не задела, если Вы даете такие развернутые ответы!
Открыв свою сумку, Казик достал неврологический молоточек и фонарик. Потом вытащил блокнот, что-то в нем записал и положил его обратно.
— Не понимаю, к чему все эти вопросы, если это не имеет никакого отношения к обследованию? Вы задаете вопросы и не делаете никаких отступлений.
— Понимаете, Михаил, в Ваших ответах присутствует сомнения в благополучии Вашей психической сферы, так сказать. Другими словами, Ваша психика работает ненормально, — теперь Казимир достал шприц и ампулу с полупрозрачным содержимым внутри. Легким движением лезвия он снял защитную крышку с ампулы, затем тонкая нить иглы погрузилась внутрь нее.
— Что Вы делаете? — Невольно Миша стал следить за каждым движением врача.
— Набираю лекарство для укола. Это инсулин. У меня сахарный диабет и нужно делать уколы три раза в день. А Вы что подумали?
И опять очередная и старая уловка, на которую в очередной раз повелся Миша. Одно он понимал хорошо — ситуация разворачивается не в его пользу.
— А что Вы хотите услышать?
— Можете лечь на кушетку? Я Вас осмотрю.
Кушетка напомнила Мише те, что он многократно видел в спа-салонах по телевизору. Самое удивительное было то, что он на ней еще ни разу не лежал за все время работы здесь. Было бы приятно на ней полежать, думал Михаил, но не при таких обстоятельствах.
Казимир встал и не спеша подошел к лежащему на кушетке человеку. В правой руке он держал неврологический молоточек, а в левой — тот самый наполненный шприц.
— Что? — Шепотом вырвалось у Миши.
— Ой, прошу прощения! Забыл выложить. Знаете, старость. Стал немного рассеянным. Даже сам удивляюсь, насколько еще молод душой, а тело уже в могилу бежит. Мне за ним не угнаться. Разве не в этом вся человеческая трагедия?
Его хищнический взгляд кротко, но очень цепко обратился на лежащего Мишу.
— Аркаша, положи на стол, чтобы я не дергался лишний раз.
Начальник выполнил поручение, а потом снова сел в угол с чашкой чая, в которой плавала долька лимона. Зазвонил телефон и Аркадий поднял трубку, сказав коротко, но ясно.
— Постойте у двери. Уже скоро.
Тут Мишу и взяла трясучка. Вопросы задавать глупо и опасно, ведь все может использоваться против него. Хотя, ответы дают то же самое. А реакции?
— Да успокойтесь Вы! Это просто осмотр. Расслабьтесь!
Профессионально Казимир Тимурович проверил рефлексы, сначала на ахиловых сухожилиях, а потом коленные. Нога дернулась, как положено в таких случаях.
— Хорошо. Высуньте язык. Больше… достаточно.
Правая рука спустилась на Мишин живот.
— Проверим Вашу реакцию на свет, — тем временем правая рука спустилась на область промежности, как бы незаметно, и начала давить на нее, причиняя тем самым боль.
— Мне больно. Уберите руку, — Миша попросил, но просьба его осталась незамеченной.
— Тогда потерпите! Вы же взрослый человек! — Рука усилила давление.
— Уберите руку!
— Успокойся, — пропел Казик. — Повода для беспокойства нет.
Всем было понятно, что это носит издевательский характер, но Мише это стало понятно в полной мере именно сейчас, когда на лице у психиатра появилась улыбка, которая перешла в хихиканье, что он не собирался скрывать или подавлять.
И терпение кончилось. Михаил резко встал и оттолкнул врача, да так, что тот ударился бедром о край стола. Казик помассировал бедро и посмотрел на Аркадия. Улыбки уже не было.
— Приятно было составить вам компанию, но мне надо идти работать, — он направился к выходу.
— Вы никуда не пойдете, Миша!
Воцарилась зловещая тишина, но потом ее пришлось кому-то нарушить.
— Что это значит? — С возмущением и удивлением поинтересовался тот.
От удивления или от внезапного нахлынувшего страха, руки его были неестественно согнуты в локтях, словно он от кого-то защищался.
Аркадий допил свой чай с лимоном и решил встрять в их напряженную беседу.
— Михаил. Мне очень жаль, но Вы отправляетесь на принудительную госпитализацию в психиатрическую больницу.
— Какого черта? Это же просто… что они здесь…
Дверь уже открылась, и в комнату отдыха вошли четыре человека в белых халатах. Санитары, словно зомби из фильмов ужасов, медленно, но решительно направлялись к Мише, а тот, в свою очередь, так же медленно отступал к стене. Жаль, что он упустил из вида санитара, который обошел его сзади и набросил ему на шею свивальник. Хотя, его спеленали бы в любом случае.
Тем более санитары любят применять запрещенные методы приструнения. От внезапного рывка назад Миша повалился, и его подхватили под колени.
— Что вы делаете? Нет!
— Казик, чего ты ждешь? Укол давай сюда… коли ему.
Даже сейчас Аркадий позволил себе то, что непозволительно вообще. По крайней мере, за много лет у Казимира возникло чувство неприязни к нему. Чего ты лезешь в медицинские дела? Он врач, и без тебя прекрасно знает, когда сделать укол.
Напряжение вокруг усилилось для всех.
— Ну, че, блин, не понятного? Придержите его руку и не тормозите же! — Прикрикнул на санитаров Казимир.
Те оперативно выполнили приказ, и врач ввел Мише приличную дозу «живительного» снотворного.