…Я извергов расстреливал бы лично,
и сердце бы не дрогнуло. Так вот,
Прошло полгода, как в покой больничный
доставлен был бездомный чёрный кот.
Да нет, не кот – полуживая шкурка,
последствие жестокости людской,
Каким же это надо быть придурком,
садюгой и последней сволотой.
Кота схватили спящим на припёке.
Их было трое, мелкая шпана.
И бедный кот не смог сбежать в итоге,
поскольку не очухался от сна.
Ах, как же дрался он, собрав силёнки.
Кругом стоял их мат и перемат.
И кот успел заехать в глаз подонку,
и лишь потом был скручен и распят.
Едва живым, за гаражами где-то,
его нашёл старик и к нам привёз,
И в клинике, тот, кто увидел это –
не в силах был сдержать ни слов, ни слёз.
И врач наш, молодой и симпатичный,
сказал в сердцах, вдруг побледнев слегка:
- Я извергов расстреливал бы лично,
и видит Бог - не дрогнула б рука!
Ветврач был хмур, суров, сосредоточен,
он долго оперировал кота.
Потом остался на дежурство ночью.
И отступила нехотя беда.
Зверьё не любит наше заведенье:
лекарства запах здесь царит кругом.
Но для кота стационар – спасенье,
ведь это – его первый в жизни дом.
Кот поправлялся медленно, но верно,
он был рождён для жизни, это факт.
Он в клинике обжился постепенно
и получил чудную кличку – Фарт.
Кот стал своим, его здесь холят, любят,
ну, вот о чём ещё мечтать коту.
И доверяет он хорошим людям.
А злыдней… злыдней чует за версту.
Но... новостей послушав идентичных,
наш добрый доктор скажет вдруг меж тем:
- Я извергов расстреливал бы лично,
и сердце бы не дрогнуло совсем.