(в соавторстве с М.А.Зуевым)
Багровый шар солнца медленно опускался в черные тучи, распластанные низко над горизонтом, подобно лежащим медведям. С далекого севера, оттуда, где громоздились голубые отроги ледника, прилетел холодный ветер, забиравшийся под потертую шкуру, в которую была закутана сгорбленная женская фигурка, сидевшая около входа в пещеру на склоне каменистого холма. Ветер теребил длинные светлые волосы на голове человека, лежавшего навзничь рядом с женщиной на охапке сухой травы. Мужчина только что умер. Кровь запеклась и почернела на виске вокруг большой раны с рваными краями. Грубое мужественное лицо с покатым низким лбом, массивными надбровными дугами и выступающим вперед носом, уже обрело холодную неподвижность. Мускулистые руки с толстыми, разбитыми тяжелым трудом пальцами, широко раскинулись по траве. Женщина устала плакать и теперь только тихо подвывала, раскачиваясь и прижимая к себе маленького испуганного мальчика лет десяти, очень похожего на мужчину.
Невдалеке раздались тяжелые шаги и показалось четверо мужчин в шкурах. Положив покойника на носилки, связанные из стволиков берез, они понесли его по тропе вниз, туда, где у костра собралось племя. Вдова с сыном пошли за ними. Там уже была выкопана и обложена камнями могила. Убитого положили на глинистое дно, вложив в руку медвежью челюсть и каменное рубило. Потом засыпали могилу руками.
Люди расселись вокруг холмика. Старшие достали и стали жевать сушеные мухоморы, запивая водой, а после затянули печальную протяжную песню, похожую на вой вьюги над тундрой. Женщины плакали навзрыд. Вдруг один здоровый парень по имени Рваное Ухо вскочил, сжимая в руке грубо заточенный кол и закричал на понятном лишь среди своих языке: «Я пойду и отмщу этому проклятому племени. Это они убили нашего товарища!»
- Не спеши хвастаться!- Вы все настолько вялые и разобщенные, что можете воевать только с нами, отбирая последний кусок! – Это был глава общины – Задумчивый бобер.
- Вы не способны даже объединиться, для отражения общего врага, который истребляет вас поодиночке, одурманенных этой проклятой едой, – старейшина взял самый крупный мухомор и бросил его в огонь, да так, что горячие искры попали на тех, кто сидел рядом.
- Только общее горе – гибель вашего соплеменника объединяет вас. Скоро мы все вымрем, и это будет ваша вина!
- Значит это наш последний шанс отомстить, ради того чтобы выжить, - возбужденно закричал Рваное ухо, - ради нашего будущего, чтобы мы и впредь подобно нашим далеким предкам могли спокойно охотиться и жить не боясь за наших детей...!
- Мы не можем мстить, пока точно не узнаем, кто это был!
- остановил его Задумчивый бобер.
Вдруг, из пещеры расположенной невдалеке от того места, где собрались старейшины племени, послышались заунывные, воющие звуки, которые издавали сразу несколько особей женского пола. Задумчивый бобер насторожился и обратил свой взор в сторону плача. Указав обглоданным маслом кости, какого-то несчастного животного, (ставшего его жертвой) он дал команду посмотреть, что там происходит. Рваное ухо первым рванул в пещеру, увлекая за собой остальных. Но едва они приблизились к тому месту, как нос к носу столкнулись с двумя женщинами из своего племени. Их вид был настолько жалок и отвратителен, что Рваное ухо поначалу опешил, он хорошо знал одну из них. Это была женщина Буйного ветра, с которым они часто охотились вместе, но другая была чужая. По-видимому, женщин объединило какое-то общее горе, раз они оказались вместе. Заплаканные грязные лица и нечесаные, висящие патлами волосы, в которых искали какую-то живность их дети, сидящие на руках, заставили насторожиться старейшин.
Задумчивый бобер произнес, подойдя ближе:
- Что с вами женщины?
Но те, издавая лишь какие-то непонятные звуки, указывали своими грязными скрюченными руками в сторону свежей могилы недавно погребенного.
Вдова убитого вышла из общей толпы и спросила, у той, которая стояла перед ней:
- Что ты хочешь сказать женщина?
- Ммм-ой мужчина! – выдавила она из себя, вновь указав рукой на свежую землю.
- Это мой мужчина, а не твой! – рявкнула вдова. Та в испуге отступила назад и замотала головой.
- Ммм-ой мужчина пропал сегодня ночью!
- И мой! – завыла другая, стоявшая подле нее.
- Кто ваши мужчины? – крикнул глава общины, так, что женщины вздрогнули.
- Буйный ветер и Носорог, - ответила за них женщина первого, которая уже немного ос-мелела и пришла в себя.
- Что ты знаешь о них Рваное Ухо? – обратился Задумчивый бобер к здоровяку.
- Я знаю их! Это хорошие воины и надежные проверенные товарищи! – пояснил тот.
«Куда же они могли исчезнуть?» - размышлял вслух старейшина, обходя все оставшееся племя и вглядываясь каждому в лицо, в надежде получить ответ на свой вопрос. Но никто не видел тех людей, о которых упомянула женщина.
Тогда задумчивый бобер поднял вверх посох и закрутил его над головой, рассекая воздух, издавая при этом какие-то непонятные гортанные звуки. Все члены общины смотрели на него открыв рты, не понимая, что это может означать. Покрутив посох некоторое время, глава общины запустил его в сторону могилы своего убитого соплеменника. Опустившись на сырую землю, палка легла так, что ее острие было направлено на юг, в сторону леса, который располагался сразу за холмами.
- Там находится зло, которое пришло в наш дом со смертью Пещерного медведя! - закричал Задумчивый бобер.
- Так там же обитает новое племя? – произнесла Серая Утка – вдова погибшего.
- Откуда тебе это известно! – заревел Рваное ухо, потрясая кулаками, - ты была там?
- Нет! – воскликнула женщина.
- В отличии от тебя, я прислушиваюсь к словам остальных!
- Не спорьте! – взял слово глава общины, - мы пойдем туда и все узнаем, и если они виновны в гибели наших мужчин, мы накажем их!
- Мы их накажем! Мы накажем! – послышалось вокруг, и все начали готовиться к дальнему и опасному походу.
Тем временем в лагере кроманьонцев, было настоящее веселье, приуроченное к началу сезона охоты, по результатам которой, мужская половина явилась с огромной добычей. Туши буйволов недавно убиенных располагались на большом столе, сделанном из стволов деревьев и разных прутьев, связанных между собой конопляными веревками. Женщины старательно разделывали туши, готовя праздничный ужин. Десятки костров были разведены повсюду, рядом с которыми по трое сидели местные жители. Не смотря на свой небольшой рост, женщины этого племени были физически крепкие и выносливые, поэтому им не представляло никакого труда расправиться с тушей подобного животного, тем более многолетняя практика давала о себе знать. Искусно орудуя каменными ножами, они рассекали шкуру, вспарывая брюхо буйвола. Доставая оттуда внутренности, они сваливали их в выкопанную яму. Дети резвились вокруг своих матерей, доставляя им неудобства.
Со всех сторон деревню закрывало ограждение, - бивни мамонтов и кости крупных животных воткнутые в землю, создавали определенное препятствие, защищая жителей от внезапного проникновения в деревню неприятеля и диких зверей. Из деревянных чумов, покрытых шкурами диких зверей выглядывали старейшины племени, в беспокойстве за молодое поколение, которое резвилось среди костров.
Старейшины этой общины пользовались особым уважением среди остальных ее членов, так как те чувствовали их значимость и были благодарны, за то, что сумели сохранить в целостности и достатке весь род, передавая традиции и опыт по наследству от отца к сыну.
Все обитатели общины знали о существовании своих воинственных соседей, но это не вызывало у них ни капли беспокойства. Чувствуя свое превосходство перед низшей расой, они вели себя непринужденно, занимаясь своими обычными делами. Когда кушанье было готово, Хурри – глава общины, дал команду остальным, подходить за отведенными им порциями мяса. От костров народ потянулся за едой. Люди уже пользовались посудой: деревянные, овальной формы миски, вырубленные из дерева были самым распространенным прибором, в который можно было накладывать и переносить еду. Куски вареного мяса, обильно политого бульоном, было любимым лакомством кроманьонцев. Рассевшись по своим местам, они жадно уплетали его, доставая пальцами и запивая жидкостью.
Басса, женщина Хурри, толкнув локтем своего ребенка, указала ему на деревянную клетку, которая стояла шагах в пятидесяти, возле изгороди.
- Иди, дай ему, он наверное уже проголодался.
Ребенок взял с земли деревянную миску с тем же кушаньем, что было и у всех, и тихонько, оглядываясь назад, пошел в сторону клетки. Внутри на полу, съежившись лежало какое-то существо, огромного размера. Оно было одето в грязную шкуру из медвежьей шерсти. Ребенок тихонько подошел к клетке и просунув миску через деревянные прутья поставил ее на пол. На полу уже было множество опустошенной, грязной посуды, а так же обглоданные кости, шкурки мелких животных и прочее. Вокруг всего этого, издающего отвратительные запахи, кружились насекомые, которые казалось ни капли не беспокоили сон того кто был внутри. Лишь запах еды привел его в чувство. Существо заворочалось и повернуло свою грязную волосатую морду. Ребенок испугался вида существа и припустился в обратную сторону.
Обнюхивая вокруг, здоровяк пытался определить место расположение еды. Его внешний вид вызывал ужас и отвращение: закатившиеся мутные глаза, смотрели в непонятном направлении, вокруг рта, на волосах, виднелись следы пены или засохших слюней желтого цвета. Располосованная грудь со следами запекшейся крови, говорила о недавно проведенной битве с каким-то животным, или представителем себе подобным.
Обнаружив еду, он схватил в руки деревянную миску и начал ее грызть, думая что это очередной мосол. Выплескивая содержимое, которое не попадало ему в рот, он начал осознавать, что что-то подобное ему уже давали, и опустившись на четвереньки принялся собирать остатки еды с пола.
Пока несчастный пленник, томился взаперти, его доблестное племя, вооружившись палками, камнями и кольями, отправилось на поиски своих сородичей, бесследно исчезнувших одной холодной ночью. Преодолев несколько километров труднопроходимой местности, Задумчивый бобер, вывел свое племя к реке. Подход к ней был затруднен каменистым побережьем. Острые края валунов, кололи и резали голые ноги неандертальцев.
- Нам здесь не перейти, нужно искать другое место! – воскликнул Рваное ухо. Двигаясь по течению, община прошла еще с километр, прежде чем достигла песчаного берега с пологим спуском. Женщины боялись заходить в воду. Бурное течение реки и неизвестная глубина заставляла их цепляться за мужчин, тем самым тормозя переправу.
Задумчивый бобер, ухватившись за какую-то деревяшку, балансировал на середине реки, пытаясь справиться с течением. Те, кто был сильнее и моложе, оказались уже на другом берегу, тогда как остальные еще барахталась в воде. Рваное ухо и еще трое членов общины, вытаскивая своего предводителя на берег не заметили, как в нескольких десятках метров на них по воде надвигались поваленные деревья. Сплав оказавшегося в воде леса был полной неожиданностью для первобытных людей. Не зная как вести себя в подобной ситуации, дикари заметались в воде, пытаясь как можно скорее выбраться на берег. Кто-то рванул в обратном направлении, кто-то цеплялся за своего товарища, пытаясь спастись любыми способами. Оказавшиеся на берегу, с ужасом смотрели на ту картину, которая предстала перед их глазами: десятки деревьев нахлынули на оставшихся в воде, погребя их под собой, а тех, кто уже практически выбрался из воды, раздавило о берег или проткнуло острыми сучьями. В живых осталось всего десять человек. Несчастные, не помня себя, в ужасе покинули это злосчастное место, и направились в сторону леса.
- Стойте! – вдруг скомандовал глава общины, - подняв вверх свой посох.
- Кровь! Я вижу следы крови! – Обступив то место, где Задумчивый бобер увидел следы крови, неандертальцы разглядели на камнях засохшие бурые пятна.
- Ты думаешь это кровь Пещерного медведя? – Вмешался Рваное ухо.
- Не знаю пока, но обязательно выясню! – ответил старейшина. – Мы потеряли много храбрых и верных товарищей, но даже вдесятером, мы должны показать врагам, кто хозяин на этой земле, если они причинили вред нашим людям.
После небольшого отдыха, племя двинулось дальше. Они не знали, что их ждет впереди. Предаваясь животному инстинкту, презирая страх, и подчинив свою судьбу случаю, они лишь были убеждены в необходимости встретиться лицом к лицу со своими соседями и узнать правду о судьбе исчезнувших товарищей. Стараясь не удаляться друг от друга на большое расстояние, сплотив ряды, они вошли в лесную чащу. Запах хвои и сырости сразу ударил в нос. Задумчивый бобер начал прислушиваться и принюхиваться. Дорога им была доподлинно известна, так как в этих лесах они не раз охотились. Но сейчас шла охота не на зверя. Сейчас речь шла о выживании всего рода, и малейшая ошибка, могла стоить жизни всем, поэтому старейшина, насторожившись, пытался оценить обстановку, чтобы не быть захваченными врасплох.
Выставив вперед колья, они медленно двигались по лесным просекам, обходя завалы. К их удивлению лес оказался пустой. Между тем, солнце близилось к закату, и глава общины, решил остаться на ночлег в лесу. Выбрав укромное место, между трех поваленных деревьев, он велел расположиться там своим сородичам и ждать рассвета. Двух самых опытных и крепких оставили на стороже, на случай появления неприятеля или дикого зверя. Остальные же, сморен-ные усталостью погрузились в глубокий сон. Задумчивый бобер, усевшись на поваленный ствол дерева, долго боролся со сном, но спустя некоторое время, сполз на землю и повалившись навзничь захрапел.
За ночь, земля в лесу остыла, и вся растительность подернулась росой. Продрогшие к утру люди, начали постепенно просыпаться, потирая отлежавшие места. Некоторые из них были очень удивлены, увидев свои ноги связанными. Выбравшись из-за деревьев на ровное место, они оказались окружены десятком вооруженных копьями кроманьонцев. Задумчивый бобер, пытался было окликнуть своих надежных товарищей, но увидев Рваное ухо – одного из них, связанного по рукам и ногам, лежащего на земле понял, что уже поздно.
- Что теперь с нами будет? – удрученно произнес он. Поймав на себе пристальный взгляд Хурри, он продолжил свою мысль:
- Теперь вы расправитесь с нами, как с нашими пропавшими товарищами, а потом съедите?
- Мы не едим себе подобных! – резко отреагировал тот.
- Бубба! – окликнул он одного из своих, - покажи ему. Огромный детина, по своим физическим данным ничуть не уступающий Рваному уху, поднял старейшину и резкими толчками повел вперед. Женщины в один голос завыли, думая что больше не увидят своего предводителя, но метрах в ста от остальных Бубба и Задумчивый бобер остановились и первый указал на что-то, лежавшее на земле.
Это было тело Буйного ветра, вернее то, что от него осталось. Оно было все изъедено дикими животными, но главное было не в этом. Голова несчастного была разбита, причем так, что на ней не осталось живого места, а вместо лица, была кровавая маска, через которую с трудом можно было опознать погибшего. Рядом с телом лежал окровавленный булыжник с острыми краями.
- Что ты там увидел? – спросила Серая утка, когда старейшина вернулся.
- Буйный ветер! – тихо произнес тот.
- Он погиб!
Женщины в один голос протяжно завыли, обвиняя во всем проклятых кроманьонцев. Те в свою очередь не обращая внимание на их вопли, понадежнее связав самых буйных, подняли на ноги всю общину, и повели в свой лагерь.
В кроманьонской деревне уже все было готово для встречи незваных гостей. Деревянные клетки, которые они делали для своих врагов с удивительной быстротой, нашли свое применение. Для большей безопасности, попавших туда держали по одиночке, на всеобщем обозрении и под пристальной охраной. Первые несколько дней пленников не кормили, приучая к покорности, лишь изредка подливая воду в деревянные емкости. Но те, кто неумело пользовался посудой, оставался и без воды. Для кроманьонских детей, чужеземцы были как диковинная забава, они бегали вокруг них корча рожи, а некоторые не стеснялись запустить палкой или камнем. Старейшины же, видя мучения пленников, относились к ним с сочувствием, особенно к женщинам.
- Что вы нас мучаете, лучше убейте сразу, как того несчастного в лесу! – не выдержал однажды Задумчивый бобер.
Хурри тут же подлетел к старейшине и схватив его за край шкуры подтащил к себе.
- Значит, ты думаешь, что это мы его убили! – И увидев на себе гневный взгляд старика, добавил:
- Хорошо! Сегодня, как только взойдет полная луна, ты увидишь, что произошло на самом деле. Вы все увидите! – обернувшись, крикнул он.
С приходом ночи, на центральную площадь кроманьонской деревни начали стягиваться ее обитатели. Вокруг были зажжены костры, они были небольшими, по сравнению с тем, который сложили в центре. Из соседнего шатра, выкатили большой круглый камень. Внутри он был полым и напоминал собой огромную чашу. Несколько человек, водрузили эту каменную чашу над костром, на специальных подставках и налили внутрь воды. Начались длительные минуты ожидания. Пока вода в чаше закипала, неандертальцы думали, для каких целей служит это сооружение, но полет их мыслей прервали многочисленные крики:
- Таппа! Таппа!
Таппой оказалась дородная кроманьонка с длинными черными волосами. На ее рыхлом лице отобразилась улыбка, похожая на звериный оскал. Она приблизилась к каменной чаше и начала проделывать над закипающей водой какие-то манипуляции. Молодые помощницы по очереди подносили ей в охапках какие-то снадобья, которыми она сдабривала содержимое котла. Взяв большую палку, Таппа принялась размешивать ингредиенты. После того как вода в чаше забурлила, по приказу женщины затушили костер, и вокруг образовалась гробовая тишина.
- Теперь смотрите внимательно! – громко с интонацией произнесла она.
На поверхности воды, образовалась зеркальная пленка, сквозь которую проступило изображение. Изображение на мгновение замерло, а потом пришло в движение, как будто что-то внутри котла ожило и пыталось выпрыгнуть наружу.
Задумчивый бобер, многое видавший на своем веку, прижавшись к прутьям клетки, с удивлением смотрел на происходящее событие, которое явила водная гладь.
Неандертальцы увидели берег реки, на дне которой остались десятки их сородичей, но в этот раз берег был несколько иным, и на нем было только трое. Они уже переправились через реку и быстро устремились в сторону леса. Среди этой троицы все узнали Пещерного медведя, Буйного ветра и Носорога. Послышались недоуменные голоса и женский плач.
- Тихо! – зашипела Таппа
Затаив дыхание зрители продолжали наблюдать за троицей, которая под покровом ночи пробиралась сквозь лесную чащу. Было понятно, что они пришли не охотиться, а преследовали какую-то известную лишь им цель. Оказавшись на окраине леса, они устремили свои взоры на ближайшие холмы, где среди догорающих костров, мирно спало племя кроманьонцев. Обезвредив ночной дозор, неандертальцы проникли в деревню и стали осматриваться. Голод двигал неандертальцами, поэтому они шли на запах еды, остатки которой еще теплились возле костров. Носорог, оставив своих товарищей, безбоязненно бродил между чумов, заглядывая внутрь, но кроманьонцы спали крепко, поэтому никто не услышал прихода незваных гостей. В одном из чумов он нашел корзину, со своим любим лакомством – сушеными мухоморами, и пока два его товарища довольствовались объедками, принялся их уплетать. Насладившись едой, Буйный ветер дал команду уходить и они, прихватив с собой недоеденное, покинули деревню.
Боясь преследования, ночные разбойники двигались без остановки, но войдя в лес, Пещерный медведь заметил, что с Носорогом происходит что-то не то. Его движения стали каки-ми-то резкими и хаотичными, издавая странные звуки, он все время пытался вытащить из себя что-то, периодически харкая. Буйный ветер тоже заметил изменения в поведении товарища, и решил узнать, что происходит. Носорог уже сидел на земле, и раскачивался в разные стороны, когда Буйный ветер и Пещерный медведь подошли к нему и окликнули. Тот поднял на них свою морду, и от увиденного мороз пробежал по коже дикарей. Белые, безжизненные глаза смотрели на них в упор, а из перекошенного рта выступала белая пена.
Зажатый камень в руке Носорога, его товарищи заметили слишком поздно. Первый удар пришелся в висок Буйного ветра и покачнувшись, тот рухнул на землю корчась от боли. Кровь начала пульсировать из открытой раны, заливая лицо. Носорог войдя в раж, взгромоздился на него и нанес еще несколько ударов по голове несчастного. Пещерный медведь, чтобы спасти своего товарища от обезумевшего монстра, предпринял отчаянную попытку: схватив здоровенную палку, он что есть силы, вдарил по горбу Носорога. Тот как мешок повалился на бок, но моментально поднялся и не долго думая, запустил в Пещерного медведя камень, который держал в руке. Камень угодил прямо в голову неандертальцу и тот упал, но здоровяка больше занимала его первая жертва, которая никак не хотела умирать, не смотря на полученные страшные раны. Взяв другой камень, Носорог продолжал сыпать удары, кроша череп Буйного ветра, совсем забыв про третьего, который пользуясь случаем, отполз в сторону и притаился в лощине. Истекая кровью он лежал не двигаясь ожидая пока Носорог добьет товарища и не найдя его покинет место убийства. Как только в лесу все стихло, стараясь быть незамеченным, Пещерный медведь побрел к своим, израненный, он преодолел все препятствие на пути к дому, но живым ему добраться так и не удалось, от потери крови он испустил дух практически у самого порога.
- Теперь вы видели, что стало с вашими мужчинами! – произнес Хурри, когда просмотр закончился, - и у вас не будет причин обвинять нашу общину в том, что мы причинили зло вашему племени.
Задумчивый бобер, пораженный увиденным, долго не мог прийти в себя, он лишь молча слушал, понимая что пришел конец их роду. Кроманьонцы больше не отпустят их, и они найдут свою смерть в этих деревянных клетках, подобно диким зверям.
- Что же стало с Носорогом, где он теперь? – произнес старейшина, после долгого раздумья.
Хурри хлопнул в ладоши, и дал какую-то команду своим людям. Через некоторое время из темноты показалась огромная бесформенная фигура. Она приближалась и все увидели Носорога, которого на веревочных растяжках вели несколько человек. Но здоровяк даже не пытался вырываться, он шел медленно опустив свой взор долу. Подведя его к клеткам, Хурри спросил у старейшины:
- Ты узнаешь его?
- Да, я его узнаю! - ответил Задумчивый бобер. – Подведите его ближе! – скомандовал он. И когда голова Носорога практически коснулась прутьев клетки, старейшина, глядя в мутные глаза своего бывшего соплеменника, произнес:
- Что же ты наделал! Ты ведь погубил всех нас!
Носорог издал лишь гортанный звук и опустил голову.
19 век Англия
Над Лондоном сгущались сумерки и зажегшиеся газовые фонари плавали в постепенно темнеющем смоге как кусочки сыра в супе-пюре из шампиньонов. Джадд подошел к камину, плеснул в бокал толстого стекла бренди из пузатого графина, положил кусок льда и снова уселся в кресло попыхивая трубкой. Огилви, покачиваясь напротив, в кресле-качалке, взял со столика толстую, научного вида книгу и раскрыл ее:
- Так вы утверждаете в своем труде, что мамонты и шерстистые носороги вовсе не вымерли из-за изменения климата, а их просто истребили неандертальцы?
Джадд кивнул:
- Эти тупые злобные асоциальные существа были слишком неуклюжи и медлительны для охоты на мелкую дичь и поэтому использовали свою силу для истребления, беззащитных животных ледникового периода. Неандертальцы не умели говорить, у них не было трудовых навыков. А кроманьонцы, превосходившие их по всем параметрам, лучше организованы в социальном плане, они продолжали успешно охотиться, обеспечивая себя пищей, - он отхлебнул еще бренди, - Я не расист, но, отдав тридцать лет археологии и антропологии, могу сказать: «Какое счастье, что неандертальцы вымерли сами собой, в мирной конкуренции с кроманьонцами. Они освободили громадное жизненное пространство для нас.
- Да и потом, дружище, разве вы хотели бы иметь такое уродливое широкое выпуклое лицо с дегенеративным подбородком и здоровым носом, как у них. Представьте, что до сих пор человечество жило бы в пещерах и ходило в шкурах.
- Да коллега, вы абсолютно правы! - заявил Огилви, перелистнув очередную страницу объемного научного исследования о взаимоотношении Кроманьонцев и Неандертальцев, где говорилось, что последние исчезли, не выдержав конкуренции с более развитыми особями. И не смогли приспособиться к изменениям, которые наступили в ту страшную эпоху выживания.