ГЛАВА 10.
Установилась неловкая тишина, в которой старик смотрел, что происходит снаружи. Я заметил, что в тучах появились просветы, снежная пурга становится тише. Ураган действительно заканчивается, а с ним, похоже, и наши беды. А дед не такой уж и балабол! Во всяком случает, его слова о погоде правдивы. Историю старика стоит дослушать хотя бы для того, чтобы иметь представление о месте, где нам предстоит работать. Но как вернуть рассказчику прежнее, говорливое настроение?
Олег догадался: он достал из сумки плитку шоколада и предложил ее. Дед набросился на сладкое с такой же жадностью, как до этого на еду, и выражение его лица смягчилось. Он вновь расположился к нам, и без каких – либо просьб с нашей стороны, мы услышали:
– Ну, так вот, мотоцикл, ревя двигателем, стал медленно ползти по краю грунтовки. Прошлогодняя трава и опавшие листья создавали пусть тонкое, но все-таки покрытие, за которое цеплялись колеса. Я сидел за Колей, завернувшись в брезентовый плащ, и во все глаза пытался найти наиболее распространенное повреждение: обрыв проводов, случившийся при падении дерева. Труд оказался не из легких! Линия постоянно пропадала в тумане, который лишал меня надежды что-нибудь разглядеть. Мне приходилось привставать на подножках, но тогда мотоциклетное седло больно било меня в «пятую точку». Помимо того, вода из луж летела фонтаном, обдавая холодной струей от макушки до пяток, и залепляя глаза грязью. Но особенно приходилось тяжело, когда мы объезжали подтопленные участки по лесхозным просекам. На них скопилось много брошенного лесозаготовителями валежника, и чтобы он не мешал проезду, приходилось руками отбрасывать его в сторону. Эта работа физически изматывала. Глубоко в душе я чувствовал себя идиотом, и проклинал наш экстренный заезд. Я понял, почему монтеры так ненавидят срочность, и даже начал признавать их позицию в чем-то правильной. Не могу вам передать, какую мы испытали радость, когда увидели Карпово. Возникла надежда передохнуть и обогреться. Мы взбодрились, и въехали в деревню молодцевато, парадом. Тут надобно для ясности сказать, что деревня находится возле самого большого озера, примечательного тем, что береговая линия имела форму круга. Словно кто-то циркулем провел, до жуткой глубины породу вынул, а затем дыру в земле залил водой. И не забыл создать песчаный пляж, всех здешних жителей красу и гордость. На этом пляже по ночам входили ведьмы в транс, и он носил по праву званье «чертов». Впрочем, я отвлекся! Хочу сказать, что на фоне аккуратных лесхозовских домов наша линия выглядела вполне достойно: столбы стояли ровно, новые изоляторы блестели, а провода были натянуты строго по ГОСТу. Глядя на нее, я, когда мы затормозили у кирпичного правления совхоза, подумал, что здесь чинить особенно нечего, мы скоро поедем обратно. Но как только двигатель мотоцикла смолк, меня поразил покой вокруг нас. Не слышен был малейший звук, и шелест ветра не тревожил уши. Деревня выглядела так, как будто из нее исчезли все божьи души. Закрыты были ставни сельских изб, и на засов поставлены калитки.
– Неужто жители перепились, не в силах из домов наружу выйти? – задумчиво спросил Николай, доставая из кармана пачку отсыревших папирос.
– Ты прежде времени, не делай выводов! Сейчас все узнаем! – сказал я, сошел на землю, и направился к совхозному крыльцу, над которым висел красный флаг с серпом и молотом.