Не стоит рассказывать о том, какой ты хороший, но всегда можно рассказать о том, как попасть в Тот Город, и почему в Тот Город можно попасть исключительно ночью. Исключительно ночью - потому что с наступлением темноты город засыпает, но просыпается, разлепляя очи фонарей, склонивших над его улицами головы. Город становится синим, потому что в темноте все кошки - серые, несмотря на то, что днём город может быть белым, серым, зелёным, пёстрым, а кошки могут быть рыжими, в полоску и трёхцветными.
Мой город ожил синим августовским вечером. Ожил по бульвару подозрительными компаниями на лавочках, ожил по дворам, ожил по маленьким магазинчикам запертым в стекле светом. Я нырнула в его сине-золотую утробу и пожалела, что не появилась на свет совой или кошкой. (Кошки похожи на сов глазами и тем, что охотятся на мышей. Странно, что это не один вид и даже не один тип). Примерно год назад я ходила днём по другой дороге до больницы и обратно и принимала стены многоэтажек в вечернем свете за небесные просветы. За этот почти год для моего города почти ничего не изменилось.
И гипермаркет - главная его достопримечательность, бедного на интересные места. Бедного, конечно же, не для всех: есть места особо прекрасные, но мне надо было в гипермаркет. Большой базар нового века. Храм потребительства. Капище капитализма.
Ги-пер-мар-кет - в вечер пятницы тут много людей. Он предлагает по акции купить вермут Martini в связке с тоником, чтобы можно было побаловать себя подобием кир-рояля, когда ты не можешь позволить себе просекко к Martini. Кир-рояль для бедных. (Меня дома ждёт апероль-шприц для бедных, с Абрау-Дюрсо заместо просекко. Позову как-нибудь подруг. Надо распить и поделиться планами на будущее. Ещё - поиграть в карты и в бармена).
А что - подруги? Пока было светло, я повстречала... Грустно и глупо: у меня было две подружки в детском садике, и у обеих были одинаковые имя и фамилия. Сначала я перестала дружить с одной, а потом и с другой растерялись (она училась в другой школе, но какое-то время мы вместе ходили в изостудию). Потом, пару лет назад, та, с которой мы вместе ходили на изо, перевелась в нашу школу, но мы уже выросли. Можно даже сказать, выросли друг из друга, как бы кощунственно это ни звучало.
Так вот, всё тот же гипермаркет. Я уже в очереди на кассе - а вперёд пролезает какой-то странный парень с несколькими батонами белого хлеба. "Какого черта? - думаю я. - Мужик, ты тут не стоял", - и хочу уже повторить вслух, для него, но что-то меня останавливает. Точнее скажу - смуглая кожа, местами в более светлых разводах витилиго, заношенная одежда и жёлтые десяточки в грубых руках. Сорок восемь рублей - за все пять батонов хлебушка. Всего-то.
Нет, сострадание меня уже потом охватило. Сначала я злилась на себя за то, что такая нерешительная, затем затем подумала, что он странный, лучше с ним не связываться, а только уже потом подумалось: какого чёрта? я же никуда не тороплюсь, а ещё могу позволить себе купить бутылку белого вина, тогда как этот человек едва ли может позволить себе купить несколько батонов белого хлеба.
Он мне напомнил кого-то.
- Сдачу забери, - сказала ему усталая и недовольная кассирша, пробивая мои покупки.
Я постаралась ей улыбнуться.
А потом обнаружила, что у меня закончились сигареты.
А ведь этому чернильно-синему августовскому вечеру так не хватало сигарет…
Круглосуточный ларёк во дворах на Суворова, «Пятёрочка» всё в тех же дворах и, наконец, круглосуточный ларёк на проспекте. Проспект Королёва — это настоящий бульвар, который все отчего-то называют проспектом. Так исторически сложилось, наверное, когда в этом ларьке тесно от трёх человек, считая и меня.
Девушка тоже покупает сигареты.
Продавщица — тётушка лет пятидесяти, с круглым азиатским лицом желтоватого оттенка и раскосыми глазами — ласковым голосом предлагает самсу с тандыра.
— Мальборо красный почём?
— Сто сорок пять. Картой?
— Наличными, — вынимая из кошелёчка сотку и мятый полтинник.
— Возьмите ещё самсу с тандыра, вкусная.
Бюджет уже не позволяет.
— Хорошо, буду знать, что такая есть.
— Вон, — кивает в сторону прилавка, — посмотрите…
— Спасибо.
А у меня ещё много тёмных историй…