Посвящается чудесному доктору Оделии Гур
Ор (Свет)
Оделия сразу обратила внимание на двух женщин, ожидающих у двери её кабинета. Других посетителей пока не было. Женщины, пожилая и молодая, сидели на краешке небольшого офисного диванчика. Они не разговаривали между собой, лишь всматривались в лица людей, проходящих по отделению гематологии Ихилов центра.
Каблучки Оделии звонко цокали по полу, словно отбивая такт какой-то страной мелодии. Две женщины обернулись и, догадавшись, что идёт заведующая отделением, медленно привстали. Старшей посетительнице было на вид больше шестидесяти. Её лицо, иссечённое мелкими морщинками, напряглось, в тёмных глазах читалась тревога. Женщина держала в руках тонкую папку с медицинскими документами. Её попутчица была значительно моложе, лет тридцати пяти.
«Наверное, дочь», — подумала Оделия, отметив сходные черты во внешности посетительниц — чёткие дуги бровей, высокие скулы, красиво очерченные полные губы. Молодая женщина прислонилась к стене, устремив в пространство безучастный взгляд.
Всё это было так знакомо Оделии. Родственники, которые сходят с ума от волнения за своих близких. Пациенты, которым уже всё безразлично. Оделия иногда встречалась с таким отношением больных , но сама до сих пор не могла относиться к человеческому горю с равнодушием.
— Здравствуйте, мы к Вам! — сказала пожилая женщина.
— Здравствуйте, проходите, пожалуйста.
Папочка с документами перешла в руки врача. Не задавая вопросов, Оделия включила компьютер и стала искать результаты анализов и томографии. Посетительницы сидели неподалёку от её стола. Старшая женщина с явным волнением в голосе произнесла:
— Это анализы моей дочери, доктор. Её зовут Тами.
Она посмотрела на свою спутницу, но та продолжала хранить молчание. Её отстранённый взгляд был устремлён на окно, в котором виднелось лишь одинокое облачко да ярко-голубое небо.
Повисла неловкая гнетущая тишина. Оделия понимала душевное состояние посетителей. Первый визит к врачу — самый страшный, потому что сейчас будет объявлен диагноз. Его, этого диагноза, боятся все.
Оделия перевела взгляд с монитора на женщин. На лице Тами отражались усталость и безразличие. Мама же сильно нервничала, не пытаясь скрыть своего страха перед тем, что может услышать.
К сожалению, врач вынуждена ежедневно сообщать людям страшные вещи.
— Да, это рак. Но прогнозы по лечению вашей лимфомы самые благоприятные. Статистика выздоровления в нашем отделении очень хорошая.
Голос Оделии звучал твёрдо и уверенно. Она знала, как много зависит от первого визита, и обязана была дать пациентке правильный настрой.
Когда видишь тридцатипятилетнюю женщину в сопровождении мамы, становится грустно. Почему рядом с ней нет мужа или возлюбленного? Но ещё печальнее наблюдать такую апатию на лице пациента. Ведь если больной решил не выздоравливать, то медицина бессильна. Оделия знала это, и старалась подробно объяснить курс лечения и химиотерапии. Мать Тами задавала вопросы, обсуждала предстоящие процедуры. Но дочь молчала, продолжая глядеть в окно.
— Всё вполне естественно и закономерно, — тихо сказала она в конце консультации.
Непонятно было, кому Тами адресовала эти слова — маме, Оделии или самой себе. Попрощавшись, женщины ушли. Кажется, мать поняла суть лечения, подумала Оделия. Жаль, что не удалось пока убедить дочь. На первый взгляд, она далеко не глупа, и понимает, всё, что врач рассказывала о лечении. Наверное, есть какие-то тайные причины такого равнодушия к собственной судьбе…
Каково же было удивление врача, когда минут через пятнадцать в дверь робко постучали. Не дожидаясь ответа, в кабинет заглянула мама Тами.
— Извините, доктор, можно ещё пару слов?
Она быстро прошла к столу врача и заговорила дрожащим от волнения голосом:
— Я просто хочу рассказать про мою Тами… Так уж получилось у неё — не сложилась личная жизнь. Нет ни мужа, ни детей, ни просто любимого мужчины. По молодости она просто переживала, а с возрастом погрузилась в настоящую депрессию…
Доктор Оделия слушала, не перебивая. Да, она так и думала. Неудачи в личной жизни женщины расценивают, как собственную вину. Думают, что неправильно вели себя, терзают себя мучительными мыслями.
— А тут ещё в компании, где дочка работает бухгалтером, возникли серьёзные неприятности с налоговой службой, — продолжала пожилая женщина, — Тами считает, что она отчасти виновата в этом. Самое ужасное, что она воспринимает болезнь как закономерное продолжение своих неприятностей… Она мне ничего не рассказывает, приходится самой интересоваться. Ведь я же её мать!
Женщина сделала паузу, быстро вздохнула и опустилась на стул. Её пальцы нервно теребили ремешок сумочки.
— Тами с самого детства была идеалисткой, — продолжала мать. — Привязчивая, влюбчивая. Во всём, что ей нравилось, она видела «эталон». И вдобавок, повышенная требовательность к себе! Целыми вечерами учила уроки, чтобы не получить плохую оценку. Рисовала, занималась музыкой, во всём хотела быть самой лучшей. Как же эти качества мешали Тами в жизни! Её ни в чём невозможно убедить…
Женщина смахнула со щеки предательскую слезу и встала:
— Извините, доктор, мне надо бежать. Тами не знает, что я снова пошла к вам. Я сказала ей, что иду в туалет.
Оделия кивнула:
— Спасибо, что вы рассказали мне это. Зная характер пациента, легче подобрать психологические методы воздействия.
Уже вслед уходящей матери Тами врач повторяла:
— Прошу вас, успокойтесь, и поверьте — всё будет хорошо! Этот вид лимфомы лечится, надо просто набраться терпения и всё пережить.
Тами явилась на лечение неделей позже назначенной даты химиотерапии. Каждый её визит на малоприятную, но необходимую процедуру, казалось, отбирал у мамы несколько лет жизни. Тами постоянно была всем недовольна. Она жаловалась на побочные эффекты химиотерапии, в том числе, абсолютно неизвестные науке. Режим питания, прописанный врачом, она не соблюдала и открыто критиковала методы лечения перед медицинскими сёстрами, терпению которых могли бы позавидовать буддийские монахи.
Оделия, имевшая огромный опыт в работе с онкологическими больными, понимала, что Тами просто готовит почву к отказу от лечения. К сожалению, такие случаи уже были. Врач решила действовать быстро и незамедлительно. Она пригласила Тами в кабинет одну, без мамы.
Молодая женщина словно чувствовала, о чём будет говорить врач. Безразличие в её взгляде сменилось протестом, губы были упрямо сжаты. Её вид выражал отчаянный вопрос: «Когда вы уже оставите меня в покое?».
Но врач спокойным жестом указала Тами на стул. Когда она села, Оделия мягко спросила:
— Тами, не можешь ли ты сделать мне одно одолжение? Наверное, это прозвучит странно… Но я прошу тебя купить щенка. Если ты не сможешь за ним ухаживать, я заберу его к себе. Согласна?
Упрямство на лице Тами сменилось удивлением. Она растерянно произнесла:
— Ну… давайте попробуем!
— Какая порода тебе нравится? — тотчас спросила Оделия.
Неожиданный поворот отвлёк Тами от тягостных мыслей о болезни. Она с интересом стала обсуждать разные породы. Врач стала открывать в интернете фотографии собак. Женщины долго смотрели, читали о правилах ухода, воспитания и кормления. В конце концов, они остановились на породе золотистый ретривер.
Тами вспомнила, что сестра одной из её коллег была заводчицей собак. Она тут же позвонила ей и узнала адрес питомника, где разводили ретриверов.
— Я прямо сейчас поеду за ним! Можно?—спросила она у Оделии.
— Не можно, а нужно, — с улыбкой ответила та.
На другой день Оделия встретила Тами в коридоре, где та ожидала своей очереди на процедуру. Лицо молодой женщины преобразилось. Холодное равнодушие сменили задорные искры в глазах и добродушная улыбка.
— Как дела, Тами? Как поживает наш щенок? — участливо спросила врач.
— Отлично! Он такой умный! В первый же вечер я научила его ходить на пелёнку, — быстро ответила Тами. — Мама, конечно, поворчала немножко. Она считает, что мне сейчас некогда заниматься щенком. Но я живу в отдельной квартире, поэтому маме нечего беспокоиться…
Питомец Тами, трёхмесячный щенок-мальчик, получил имя Ор, что на иврите означает «свет». Вскоре о нём узнало всё отделение — от врачей до пациентов. Тами с увлечением рассказывала, где гуляет с Ором, чем кормит его и как пытается дрессировать. Она торопила медицинских сестёр, чтобы они быстрей закончили процедуры.
— Сегодня у нас консультация у ветеринара. А потом мы с Ором идём гулять в парк…
Беседы Тами с Оделией теперь звучали как доклады профессионального кинолога. Молодая женщина знала всё о прививках, собачьих кормах и методиках дрессировки. Персонал отделения с упоением поддерживал эти разговоры. Медсёстры и врачи подолгу рассматривали фотографии Ора, которого Тами всерьёз называла самым гениальным псом на свете.
Из неуклюжего щеночка Ор быстро превратился в молодого пса с роскошной шерстью и умными глазами. К этому времени Тами полностью выздоровела. Прощаясь с Оделией, она подарила ей красивый портрет ретривера, купающегося в Средиземном море.
Через два года Оделия вновь увидела у двери своего кабинета маму Тами. На лице женщины было робкое и взволнованное выражение.
— Простите, доктор, что беспокою вас с этим…
— Тами плохо себя чувствует? — быстро спросила врач.
— Нет, у неё всё отлично! Она нашла новую работу — интересную, хорошо оплачиваемую. Познакомилась там с прекрасным мужчиной. Они так счастливы друг с другом! И теперь я жду внука… Одна проблема — Тами не хочет выходить замуж за отца ребёнка.
Мама быстро вскинула руки к небу:
— Мыслимо ли такое? Я пыталась объяснить ей, что так нельзя, но она и слышать не хочет. Доктор, Вы одна умеете справляться с её упрямством. Повлияйте на Тами, умоляю Вас!
Оделия, как могла, успокоила пожилую женщину и пообещала вразумить её дочь.
На очередном осмотре врач сказала, словно бы невзначай:
— Ты так расцвела после выздоровления, Тами! Даже поправилась немного, но это тебе к лицу.
В ответ пациентка заулыбалась и сразу же рассказала об изменениях в своей жизни — о любимом мужчине и долгожданной беременности.
— Я уже сделала УЗИ. С ребёнком всё отлично. У меня будет сын!
Оделия поняла, что Тами, победившая тяжёлую болезнь, приобрела полную уверенность в себе. Она решила, что достаточно сильна, чтобы вырастить ребёнка самостоятельно. Да, она любит своего мужчину, уважает его, но не хочет чувствовать себя зависимой.
— Я справилась с раком, значит, могу справиться со всем остальным.
Опытный врач согласилась с ней, только тихо спросила:
— А ты спросила своего сына, согласен ли он расти без отца?
Этого замечания оказалось достаточно, чтобы Тами решилась на замужество. У неё родился здоровый мальчик, а впоследствии — ещё двое детей. Кажется, всё складывалось великолепно.
Но судьбе было угодно ещё раз свести вместе врача и пациентку. Тами позвонила Оделии уже к концу рабочего дня и, отчаянно плача, попросила о встрече. Сквозь непрерывные рыдания врачу удалось разобрать только слово «лимфома». Значит, болезнь вернулась…
Но Тами, придя в клинику, сообщила, что со здоровьем у неё всё в порядке. Это Ор, её любимый красавец-ретривер, умер от лимфомы. К сожалению, болезнь не щадит и собак.
— Поймите, доктор, ведь это Ор спас меня, когда я болела! Благодаря ему я нашла чудесного мужа и стала мамой троих замечательных детей. Теперь он оставил нас… Я боюсь, что все мои беды вернутся… и лимфома тоже!
Тами всхлипывала, размазывала тушь по лицу. В её голосе звучали тоска и страх перед повторным лечением.
— Тами, послушай, — мягко произнесла Оделия, — ведь я тебя никогда не обманывала. Правда?
— Конечно, — женщина отняла руки от лица и с надеждой посмотрела в мудрые глаза врача.
— Тами, наш дорогой Ор пришёл в этот мир, что бы спасти тебя. Он был с тобой, когда ты искала работу, встречалась с будущим мужем, растила своих малышей. Убедившись, что с тобой всё в порядке, Ор оставил вас. Он выполнил своё предназначение. А сейчас он очень нужен другой девочке, которая тоже больна! Ор продолжает делать добро, и ты должна его отпустить. Понимаешь?
Оделия говорила медленно, а на ресницах её дрожали слёзы, готовые вот-вот политься по щекам. Тами всхлипнула и кивнула — она знала, что её доктор никогда не обманывает своих пациентов.