Бесконечный вой сирен, поток людей, машин, колеса трамвая бьют по рельсам и пробивают его черепную коробку, добираясь до полушарий мозга, они кровоточат. Сегодня он ощущает городской шум именно так.
Закрыть глаза. Свежевспаханное поле, земля, он зарывается в неё пальцами ног, встаёт на четвереньки и погружает в чёрную мглу руки.
Открыть глаза.
Над ним стоит женщина, у неё в руках кофе. Пожалуйста пролей мне его на лицо и пускай напиток будет горячим, чтобы сжечь это лицо к чертям.
- Ты собираешься пролежать на этой скамейке вечность? Вставай, тебя ждут, -Она прищурилась и продолжила вещать своим командным тоном, - Ты что пьян? Ари, как ты можешь? С таким отношением нам на воспитание даже котенка не дадут.
Перемещаясь из положения лежа в положение сидя, Ари поднял глаза, лучи солнца ударили ему в лицо, он нащупал у себя в кармане пачку сигарет и зажигалку. Никотин сейчас был необходим, как воздух.
- Иногда ты очень глупа, Ева. Я был пьян вчера, а сегодня у меня похмелье, так что можешь оставить свои укоры при себе.
От такой дерзости уголки ее губ приподнялись, создавая подобие улыбки.
- У меня складывается впечатление, что ребенок нужен только мне, - притворно нежно сказала она, - Иди домой, прими душ, переоденься, ты сегодня уже не успеешь на встречу с психологом, я могу перенести ее на завтра.
Помыться, и правда, было бы неплохо.
- Я снял квартиру, за вещами приеду сегодня, думаю ты права, мне не нужен ребенок, - подбирая слова, Ари вдруг решил, что может не пытаться говорить вежливо, его жену не вывести из равновесия словами, но заткнуть можно - Есть отличная идея, можешь купить себе маленькую живую игрушку на деньги своего папы, я тебе в этом деле не помощник.
Он хотел встать и уйти прочь, но его остановила пощечина, кто бы мог подумать, она его ударила, временами Ари и сам был не против придушить ее, но женщин бить нельзя.
Было больно, щека горела, оказывается она довольно сильная.
- Неблагодарная свинья, - дрожащим голосом произнесла его жена,- Где бы ты был… кем… кем бы ты стал. Я сделала из тебя человека! Ничтожество!
Говорить Ари не хотелось, он часто видел женские истерики, особенно в детстве, Ева устроила такой спектакль впервые. Интересно понаблюдать за ней в этом состояние, но лучше воздержаться.
- Я заеду за вещами сегодня, - спокойно сказал он, будто каждый день уходит от своей жены, - Хорошего тебе дня, милая.
Денег на автобус у Ари не было, пришлось идти к своему новому месту жительства пешком. Путь был неблизкий, наверно стоило поразмышлять о своем браке, что пошло не таки, как все исправить, хотя было ясно, что это мероприятие обреченно на провал изначально. Он молодой художник, который еле-еле может заработать себе на сигареты, она дочка одного из лучших пластических хирургов этого города или страны, или мира, да неважно, главное денег и связей там было немерено. Нет, он женился на Еве Майер не из-за денег, она была довольно красивой, умной, тянулась к прекрасному, вечно пыталась найти в себе талант, она закончила художественную и музыкальную школу, папа даже устроил ей поступление на театральное в один из престижнейших вузов страны. У нее все получалось, единственная проблема Евы, как человека творческого состояла в том, что абсолютно во всех ее работах не было души, талант отсутствовал напрочь. Так что у Евы была своя рекламная контора, продавать она умела, собственно она и продавала работы своего мужа.
Во время первой выставки, у Ари захватывало дух, люди принимали его, его обнаженную натуру переданную на холст. Его картины расходились, как горячие пирожки, практически все, кроме одной. Она занимала почетное место у него в кабинете, напоминая ему, кто он есть на самом деле. На картине были изображен дьявол, который подавал руку прекрасной нимфе, в его глазах читалось сострадание, он хотел помочь ей встать, подняться с земли, позади возвышалось огромное золотое дерево, его ветви обнимал расстилающийся вокруг закат. Ари видел продолжение, как дьявол поднимает нимфу на руки и сажает на ветку дерева, с которой она и упала. Здесь не было религиозного подтекста, метафора в каждом фрагменте. Все хотят быть загадочными и интересными, никто не хочет быть собой, это слишком просто. Людям сейчас больше нравятся квадратики, кружочки, да точечки на картинах, это тонкое искусство и видение. Чушь собачья, мы видим лишь то что хотим. Квадратики, кружочки и точечки изображенные на картинах, вызывали у людей бесконечное количество споров и предположений, что же хотел сказать автор, да в принципе ничего, очень редко квадратики в исполнении Ари несли смысл, а если и несли, никто кроме художника не понял бы, что все это значит, потому что важность этот квадратик имел лишь в его голове. Белый лист бумаги более многословен, чем лист исписанный словами.
На улице очень жарко, Ари пожалел, что решил вчера напиться и оставил машину на парковке у подъезда. Он прошел во двор, перед ним стояло старое двухэтажное здание из красного кирпича, совсем не похожее на квартирный дом, на крыше возвышались две белые арки, выполняющие функции балконов, один из них был усажен цветами, разных цветов, полная хаотичность, зелень поглощала его. Аренда жилья здесь стоила недорого, окраина, ветхий дом. Ари бы умер в панельном доме. Он прошел в подъезд, поднялся на второй этаж, усталость давала о себе знать. На площадке было три двери, одну из них он открыл ключом и вошел в свое убежище, в место где его никто не достанет, ничего не потревожит,
Обстановка ему подходила, в центре комнаты деревянная лестница, которая вела на мансарду, у нее не было поручней, два окна с деревянными ставнями, кровать стояла в углу, рядом тумбочка, в противоположном углу было подобие кухни, холодильник, печь, шкафы, рядом кухонный стол и два стула. На полу лежал бежевый ворсистый ковер. Он поднялся по лестницы. Здесь будет его мастерская, покатая крыша, места было очень мало, Больше и не требовалось. Он вышел на балкон, прекрасно, повернув голову Ари увидел соседний балкон, совсем рядом, только руку протяни и он протянул, сорвал ярко розовый цветок, кажется эта была петуния. Ари достал сигарету и закурил. Хороший день.
Ари принял холодный, освежающий душ, одежда была постирана, и почти сухая после отжима, на такой жаре она высохнет быстро. Он вышел из ванны и направился развешивать белье, под одним из окон были натянуты веревки, какое уродство, но что поделаешь, его бедра были обмотаны полотенцем, в таком виде едва ли можно выйти в магазин, живот урчал от голода, на кровати валялся кошелек, который он предусмотрительно оставил там вчера перед загулом, его бюджет составлял чуть больше двухсот тысяч, на какое-то время хватит, раньше он умудрялся жить и на девять тысяч в месяц.
Резко разбогатев Ари боялся вернуться в нищету, но чем дольше он был богат, тем меньше становился страх.
Роясь в кухонных шкафах он нашел банку отвратительного растворимого кофе, и старые хлебцы, в холодильнике лежало сливочное масло. Полуржавый чайник стоял на печке, из посуды имелось: чугунная сковородка, кастрюля, три тарелки, две ложки, две вилки, один нож и три кружки. Приготовив бутерброды и заварив кофе, Ари сел за стол и достал свой телефон, пропущенные звонки и сообщения от Дмитрия Александровича, отца Евы, сама Ева не звонила, и от их общих друзей, ну как общих, ее друзей.
Закрыть глаза. Лес, вдали виднеется поселок. Мальчик и девочка играют в прятки. Они смеются. Девочка убегает прятаться, мальчик остается стоять один. Небо над головой начинает стремительно темнеть, становится холодно и страшно. Тревога сковывает все тело. Бежать… найти девочку и бежать вдвоем домой. Вдруг из-за дерева появляется лиса, она медленно подходит к мальчику, он протягивает к ней руку, она кусает его… Открыть глаза.
Ари называет это полусном, фантазии, настолько яркие вспышки, из них рождаются его картины.
Этот полусон занял два часа, пора ехать за вещами.
Одевшись, Ари взглянул в зеркало, на него смотрел высокий стройный мужчина, узкие карие глаза, четко очерченные скулы, ими можно было резать бумагу, губы большие, будто нарисованные на его лице, темные волосы доходили до плеч. Одет он был просто, если не знать сколько эти вещи стоили. Черная футболка, серые свободные джинсы и черные кроссовки.
Выйдя на улицу, Ари не нашел свою машину.
- Спрошу у Евы куда делся мой Форд, – подумал он и пошел на остановку.
Автобус - консервная банка, а люди в ней шпроты.
Ари прошел во двор, от ворот до входной двери роскошного замка, который еще вчера он называл своим домом, вела бесконечная тропинка из белого кирпича. Когда не можешь самовыражаться творениями, покупаешь больше машины и строишь огромные дома. Звонок в дверь, Ева на пороге, в прозрачном халатике.
- Ты кого-то ждешь? – безразлично спросил Ари, - Я заберу свое барахло и ...
Не успел он договорить, как Ева схватила его за майку и затащила внутрь.
- Глупый, я жду тебя, ты же не серьезно собрался бросить меня, -шептала она, стягивая с него майку.
- Нет, - он откинул ее руки, и быстро пошел к себе в мастерскую…
Упаковав все вещи в мастерской, Ари пошел в гардеробную…
Ари вынес коробки на улицу.
- Ну, все, я вызываю такси, спасибо тебе Ева, за все, не держи на меня зла, - он улыбнулся и поцеловал женщину стоящую напротив в щеку.
- Удачи тебе – сказала она и захлопнула дверь.
Коробки заняли все пространство в багажнике и на заднем сидение, мальберты пришлось привязать на крыше автомобиля, он так и не спросил у Евы где его машина.
Расплатившись с таксистом, Ари начал заносить коробки в квартиру. Когда он вернулся за последней партией, возле подъезда стояли двое крупных мужчин. Один из них схватил его за волосы и ударил головой об стену.
-Твою мать, твою же, сука мать, ты что делаешь? – закричал Ари, и из его носа хлынула кровь.
Второй ударил его в живот и он скорчился, сложившись пополам. Удары не прекращались и он упал.
Закрыть глаза. Море, шторм, волны накатывают и уносят песок с пляжа, глядя на эту красоту мира в голове одна нецензурная брань. Открыть глаза.