В магазин Африкановна ходила редко. Ну много ли пожилому человеку надо: каши наварил, супчика простенького, блинов-олашек нажарил — вот и сыт!
А тут повод подвернулся: мука на исходе, а блинов страсть как охота. Да и кошка, шкура серая, так Африкановну из себя вывела, который день от старушкиной еды отказываясь — мяска, видно, просит!
— Ешь-ешь морковку-то, — подпихивала хозяйка орущую голодным рёвом кошку к миске с едой, — она ведь жареная!
Но кошка воротила нос от овощей. Мышей она давно ловить разучилась, да и зачем, если дома её балуют магазинной печёнкой да свежей мелкой рыбёшкой, которую иногда отдавал Африкановне сосед, рыбак-любитель.
— Зараза полосатая, — стыдила кошку пенсионерка, — кабы не мука, ни в жисть бы в лавку не пошла! И чем тебе морковка худа, я же ем!
Сборы в магазин, что находился через улицу, были скорыми: уж больно достали женщину эти звериные голодные вопли, да и жаль скотинку-то, сама и приучила — избаловала.
— Здравствуй, милая! — приветливо заголосила Африкановна, завидев Настю-продавщицу, медленно выплывшую из подсобки с корзиной товара. Настя тряхнула белыми кудрями, оправила сбившийся на пышной груди синий форменный передник и, улыбнувшись, спросила у ранней покупательницы:
— Баба Аня, тебе конфеток взвесить? — зная, что любит старушка конфеты с чаем, — у нас вон вкусные привезли, "Хрустальное озеро" называются!
— Мне бы печёнки, есть ли у тебя печень-то? — выспрашивала нехотя Африкановна, устремив взгляд в сторону лотков в конфетами.
— Есть печень, только куриная, — Настя метнулась в сторону витрины для хранения заморозки, шустро обернулась к покупательнице, протянув ей лоток с куриной печёнкой.
— А будет ли моя кошечка-то таку печень кушать? — прошамкала пенсионерка под нос, разглядывая пачку с субпродуктом. Вопрос этот заставил продавщицу искренне улыбнуться:
— А почему не будет- то? Деликатес ведь! — теперь уже не скрывая звонкого хохота, ответила раскрасневшаяся Настя.
— А свиной-то печёнки нету разве? А то моя шкура только свиную и признаёт! — не унималась Африкановна, сомневаясь в душе, что её животинка оценит куриные потроха.
— Баб Ань, нет свиной, берите куриную, — отрезала пришедшая в себя от смеха Анастасия, — что Вам ещё подать?
Разбирая дома пакет с продуктами, Африкановна поражалась растущим с немыслимой скоростью ценам в магазине. Пачка муки, лоток печёнки, опять же яичек десяток, маслица сливочного кусочек, пачку крупы на кашу взяла да молока сухого, ну и конфеток себе грамм триста — семьсот с лишним рубликов!
Серая полосатка тёрлась хвостом о хозяйкины ноги в предвкушении вкусного ужина.
— Погоди, вот оттает кусочек, тогда и дам, тут на неделю тебе запасу хватит, — напевала Африкановна кошке, высвобождая лакомство из полиэтиленовой обёртки .
К вечеру только напекла старушка блинков, наелась сама, кошку накормила и уселась к телевизору с конфетами почаёвничать.
— Это ж сколь на еду денег надо, если семьёй-то жить? — думала Африкановна, перебирая в уме цены, — и ведь везде эта химия! Манэзы - кетчуки, колбаса-сосиски, тушёнка — и та, как поплавки, а если хорошу-то брать, дак по цене за килограмм свежего мяса вытянет. Ой, а ножки-то, Буша, — от каких монстров-то и отрезаны, страшно и представить, таких курей в деревне и не быват! А яблок-то побаловаться возьмёшь, дак ведь смех — картоха морожена слаще! А молоко-то енто, долгоиграюще — вода белёсая, можно печки белить!
Народ-то травят и с малолетства: грудников-то ерундой в баноцках пичкают, а уж чипсы да сухари енти с газировкой — у ребятёшек любима еда, да "бичи" китайски! Вот и вырастают мутанты, с виду здоровые да большие, а нутро больное...
— Сами себя вырождаем, губим, — кряхтела Африкановна, допив чаёк и собираясь ко сну. И тут вспомнила, что катанцы забыла на печурку для сушки закинуть...
Продолжение следует...