Взросление
Когда солнце заходит за горизонт, оставляя после себя прощальные, меркнущие в сумраке приближающей ночи, лучи, когда друзья разошлись кто куда, по своим важным делам на пару с подружками, нет ничего приятнее, чем пройтись одному по пустынному пляжу, послушать шум прибоя, заглянуть в беседку, утонувшую в зелени, где кусты с какими-то цветами источают дивный аромат, пропитывая ним удушливый вечерний воздух. Бродить по аллеям, встречая на пути влюбленные парочки и наблюдая как быстро темнеет небо, глубоко внутри ощущать тоску. Необъяснимую тоску за чем-то важным, что некогда было в твоей жизни, но так мимолетны были его минуты, что растворившись, они оставили после себя лишь тонкий шлейф почти стертых воспоминаний. Ты как безумец ощущаешь эту нехватку, таких нужных, как молекулы кислорода при вдохе, чувств к кому-то. Ты задыхаешься, хватая ртом исчезнувший некогда воздух, мечешься в агонии, но даже не в силах объяснить самому себе природу столь дикого желания. Словно из твоей души вырвали кусок и теперь ощущая это пустое пространство, ты сам не свой, ты не знаешь чем заполнить тот пробел. Подкорка говорит тебе, шепчет во тьме, но она слишком слаба и попросту тихий голос не достигает ушей, не находя понимания.
Кто-то преследует тебя. Чей-то образ неотъемлемо следует по пятам, словно тень, но ты не можешь оглянуться и увидеть его. Ты слеп. Вокруг тебя распространилась одна тьма, она опутала тебя и увлекла в свои сети. Сквозь безумный бред тяжелого яда, ты можешь только чувствовать ту влекущую тебя силу, зовущую к тому, кто не раз повторял твое имя, а после плотно смыкал уголки губ, погрязая в собственном безумии, желая прекратить раз и навсегда столь мучительную пытку одним легким движением. Ты ощущаешь тоску, печальную тоску за кем-то кто был важен для тебя. Невидимая сила, сила гравитации тянет тебя куда-то, но ты не знаешь куда. Тычешься на ощупь, как новорожденный котенок, опираясь на инстинкты, чувствуя тепло былых чувств, пытаясь согреться в руках сожаления, но они холодны, подобно рукам мертвеца и не приносят долгожданной отрады душе.
Шатаясь по тенистым дорожкам, пролегающим затейливым узором между корпусами курортного городка, Юичиро замечает одну парочку в тени жилого здания. Скрывшись от назойливых, любопытных глаз за раскидистыми ветками айвы, они наслаждаются своим одиночеством. Спрятавшись за столбом, Амане, делая вид, будто не замечает происходящего, глядит в сторону деревьев на другой стороне улицы, но тем не менее, весь обратился в слух. Недвусмысленные звуки поцелуев доносятся до слуха, обжигая нутро. Тихий шепот, шуршание одежды… или же это ветер гуляет между зелеными листьями воссоздавая ночную симфонию, не понятно… Будучи свидетелем чужой прелюдии можно сказать лишь одно, стоны этих парней действуют незаурядно на человека, притаившегося за запоздавшим с освещением фонарем.
Чужое, тяжелое дыхание невольно пробуждает в сознании некий неустанно преследующий образ. Отчего-то он видит перед собой Мику. Почему именно его? На этот вопрос ответить нельзя. Ответ на вопрос слишком далек от понимания. Он просто видит его перед собой, а точнее ему видятся сцены, которые происходили, кажется не меньше, чем сотни лет назад. Будто бы из другой жизни. Он помнит её мягкую бархатную кожу, помнит нежные касания ее изящных рук, мягкие губы, чуть приоткрытые и подрагивающие, помнит манящий блеск сапфировых глаз, помнит то волшебное чувство, пробивающее стрелой естество, когда она смотрела на него, и он едва мог удержаться, чтобы не сорваться и не впиться в соблазнительные губы.
Одна маленькая поправка…
Не она.
Он.
Парень, не так давно, умело овладевший его душой и телом, заставивший все его мысли наполниться собой и только собой. Подчинить его без остатка и заставить быть своей тряпичной куклой. Странно, что эти факты уже не отражаются безумной яростью и негодованием на струнах души, заставляя ее вибрировать на иной частоте.
Каждый судорожный вздох, каждый почти неуловимый стон отдается бешенным ритмом собственного сердца в груди. Чужой сладкий шепот, обжигает собственные уши. Прикосновение к чужому телу, остро реагирующему на ласки партнера, опаляет собственную кожу.
Черт подери, как долго? Юичиро жмурится, испытывая томление внизу живота, подсчитывая в уме когда последний раз он давал себе разрядку. Один единый момент всплывает перед глазами – их с Микаэлой пребывание в отеле. Ее напор, ее жажда, сквозящая даже в кончиках пальцев, пробирающая до мозга костей, сводящая с ума. Не Ее. Его. Его. Его.
Это невыносимо.
Юичиро немного поворачивает голову, фокусируя взгляд на парне со светлыми волосами, обхаживающем своего стонущего партнера. Взор Юу замирает на лице темноволосого, полностью отдавшегося в распоряжение другого. В затуманенном наслаждением лице своего соседа, Юичиро видит себя. Возможно, он выглядел подобным образом, когда она ласкала его.
Почему, почему он видит в них себя? Ведь это не так. Не правильно. Он, это не они. Он нормальный. Их, выходящее за рамки адекватного, поведение, не может так сказываться на нём, не может вытаскивать из глубины воспоминания, на которых лежит строжайший запрет. Ведь это неестественно.
Ноги словно вросли в землю, не пошевелиться. Можно только слушать чужие голоса, пробуждающие в тебе необузданные желания и кошмарные, но одновременно с тем, такие сладкие воспоминания. Перебарывать себя, гнать их прочь и… наслаждаться ими.
Вся эта сцена отвратительна по своей природе для Юичиро и несколькими месяцами ранее, заметь он подобное, плюнул бы и ушел, но отныне, что-то в нём заставляет его думать иначе. Что-то пробуждает интерес к подобным вещам… Что-то, чему нет объяснений, да и нужны ли они?..
***
- Черт бы побрал этого Гоши, - устроившись полулежа на песке, возмущался Лакус.
- Да брось, сложным был первый день, а сейчас работа труда не составляет, - добродушно усмехнулся Шинья.
- Хрень, я отдыхать приехал, а не впахивать, - не унимался тот. – Вот на кой мне летние каникулы, если я должен горбатиться ночи напролет?
- Не нравится, езжай домой, - спокойно изрек Рене. – Тебя тут никто не держит и ни к чему не обязывает.
- Нет, парни, а разве вам не все равно, - Лакус озадаченно огляделся, - отдых у вас или подработка? Вас это не напрягает?
- Даже если и напрягает, наш напряг в сравнении с твоим, можно принять за жужжание комара, в сравнении с горным обвалом. Наши стоны за твоими стенаниями и не заметны как-то, - усмехнулся Ичиносе.
- А мне вообще без разницы, - лениво протянул Симм. – Я что так, что так поздно засыпаю.
- Оно и видно, - фыркнул Вельт, глядя на парня, у которого видать с рождения под глазами залегли темные круги.
Сидя поодаль от своих друзей, спорящих на тему ежевечернего загруза в закусочной и отношения каждого к этому делу, внимание Юичиро было сосредоточено на пристроившейся совсем рядом парочке соседей. Воспоминания той своей прогулки, когда он заметил их за делом, а потом, вернувшись в номер, он стал негласным свидетелем завершения их прелюдии, до сих пор сидели в голове и звучали в ушах. Эти парни как нарочно преследовали его, появляясь то тут, то там, заставляя его задумываться о своих личных неурядицах.
«Обязательно нужно лизаться на пляже?», у Юичиро даже сводит челюсть, и ногти больно впиваются в руки, скрещенные на коленях. Краем глаза, он видит, как напоследок припав к губам возлюбленного, блондин оставляет его на берегу и идет к воде.
Амане чувствует облегчение, когда парень, смахивающий всем своим видом на модель, исчезает из поля зрения.
- Ты расслабился? – внезапный голос, вырывает Юу из рассуждений и вводит даже в некоторого рода панику.
- А? Что? Я? Да с чего? Ты о чем? Ты мне? – оглядевшись по сторонам, Юу остановил взгляд на темноволосом парне, на чьем лице играла приятная улыбка, а после того как Амане обратил на него чуть переполошенный взгляд и вовсе засмеялся, что показалось Юу очень глупым поступком.
- Привет. Наши номера находятся рядом, может ты обращал внимание, - добродушно усмехнулся парень, а Юу только кивнул якобы для него это ничего не значащая мелочь. Хотя из-за этой мелочи он не может спокойно спать.
- Мы тебя не смущаем? – с улыбкой поинтересовался тот.
- О чем ты говоришь, - фыркнул Юичиро, обратив на него недовольный взгляд. – Я ничего не слышал. Сплю как убитый, - сказав это, парень осекся, а брюнет только засмеялся.
- Меня это не касается, делайте что хотите, - выпалил Юичиро, чувствуя себя идиотом.
- Просто когда он рядом и смотрит на меня, я ничего не могу с собой поделать, - глядя в сторону моря, произнес темноволосый парень. – Мне становится плевать на всех и всё, - и, обратив веселый взор на Юичиро, добавил: - А Кагами этим нагло пользуется.
Юу снова в знак безразличия пожал плечами, не отводя взгляд, от якобы заинтересовавшей его пары, играющей в мяч.
- Я бы не начал этого разговора, если бы не заметил твоего взгляда.
Юу чуть воздухом не подавился и тут же перевел опешивший взгляд на собеседника.
- Ты с таким интересом косился на нас… - лукавый блеск проскользнул в спокойном взгляде светлых глаз.
Юу показалось, что он краснеет, а потому быстро отвернулся, чтобы это не стало заметно этому парню. Черт, неужели это было заметно, он же ни грамма, ни сколечки…
Тем временем, парень продолжал:
- …Вот я и подумал, что ты…
- Я не гей, понятно?! - выпалил Юичиро и со страхом, огляделся. И как он мог сказать это так громко? Дебил.
- Понятно, чего уж.
«Почему эти слова вызывают у него этот идиотский смех?», Юичиро из-под лба косится на беззаботного парня.
- Только я совсем другое хотел сказать, - его взгляд был совершенно спокойным. Он не изменил своего настроя, даже после того как Юу заявил ему, что он к ним не имеет никакого отношения.
- Я думал, что тебя смущает наше поведение, - доброжелательно закончил он, свою мысль.
- Я ведь уже сказал, что мне нет до этого дела, - с легким недовольством, отозвался Юичиро.
- Рад это слышать, - усмехнулся ему парень. – Я предпочитаю безразличие вниманию. А ты?
- Я об этом не задумывался, - отозвался Юичиро. – Повторю, я не из этих.
- Хах, я помню, ты уже говорил, не волнуйся.
Его легкость почему-то напрягает Юичиро. Как он так может, быть таким спокойным?
- Одно время мы каждый год ездили сюда, а потом долго не могли позволить себе отдых, - спокойно заговорил парень. – Работа, дела, всё такое. Навалилось одним махом, а теперь выбравшись, хочется элементарно забыть все проблемы и чтобы забыли о тебе. Поэтому сейчас я выбираю равнодушие, - он усмехнулся, взглянув на Амане.
- Эм, - Юу немного помялся, прежде чем задать следующий вопрос. – А как долго вы вместе?
- С Кагами? – хмыкнул брюнет. – Лет девять, - задумчиво ответил он.
- Девять лет? – переспросил Юичиро.
- Ага, - кивнул тот. – В августе будет 10.
Так долго продержать отношения. Эта цифра ввела Юу в некий ступор. Так долго быть рядом с человеком, как так? Еще понятен брак с девушкой, пусть они и дуры, но таких семей полно и люди живут до старости, но так... Быть привязанным так долго к парню, как странно.
Что их держит вместе? Секс? Особое обращение? Чувство? Или желание быть не такими как все?
- Он нашел меня тогда, когда я нуждался в нём, - чужой голос заставил Юу поднять голову. – Когда я разочаровался в жизни и не хотел ничего, появился он. Может показаться, что это звучит глупо, но будучи таким же, сумев понять и разделить мою боль, он стал той частью меня, без которой я не смогу нормально существовать.
Черт. Юичиро всего передернуло. Опять он видит в этом парне себя, что за хренотень творится?
Однако, если подумать… Тогда Микаэла, тьфу, Микаэль… был так близок с ним. Он был не просто его возлюбленной, он стал чем-то большим. Они словно были друзьями, лучшими друзьями, которые дополняли друг друга. И тогда, рядом с ней, то есть с ним, Юу тоже думал, что без нее существование сведется на нет.
Юу взглянул на молодого человека, сидящего рядом.
Эти ребята нашли друг друга. Ему, как наверное и его другу, глубоко фиолетово парень его партнер или нет. Они счастливы, живут вместе. Не задумываются над правилами, а просто наслаждаются своей жизнью, довольствуясь ее дарами.
Любопытно, если бы они сошлись с Микой, сколько бы смогли вытерпеть друг друга?
- А как ты понял, что он по-настоящему понимает тебя, сочувствует и… любит, а не просто смеется над тобой, развлекая себя? – поразмыслив, спросил Юичиро.
- Интересный вопрос, - брюнет усмехнулся и опустил взгляд. – Можно сказать много всякого разного, но, пожалуй, тут будет самым верным, моё чувство. Я видел его глаза, слышал голос и понимал, что он искренен со мной. Если человек блефует то, как бы хорошо он не играл свою роль, ты все равно будешь ощущать отсутствие интереса к себе.
Амане опустил тяжелый, задумчивый взгляд.
- Может и Мика говорил тогда правду? – сказал он тихо, вспоминая слова и глаза Шиндо, когда Юу нашел записку в ящике комода. Он говорил ему о своих чувствах, но Юу тогда был глух к его словам, будучи под толстым стеклом своей ярости.
- Кто такой Мика? – повернув голову, Амане поймал на себе спокойный взгляд.
- Да так, знакомый один. Ничего особенного, - отмахнулся Юичиро.
- Если ничего особенного, почему ты разволновался? – легкая усмешка скользнула по губам.
- Потому что я не понимаю его поступков, - глухо ответил Амане. – Он признается мне, а потом исчезает, игнорирует, будто ничего не было.
- Может дело не в нем? – медленно изрек темноволосый.
- А в ком? – с непониманием взглянул на него Юичиро.
- Может дело в тебе? Может, ты сам не хочешь верить?
Юичиро продолжал недоуменно коситься на парня. Усмехнувшись, тот поднялся с песка.
- Вспомни свои слова, - сделав пару шагов к воде, он бросил через плечо взгляд на Юичиро. - Ты не гей.
***
Вечером, сидя за обеденным столом, Шиндо бегло взглянув на пустые места родителей, продолжил ужинать. Как и ранее удовольствия в пище он не находил, но для того, чтобы продолжать жить, это было необходимо. Пускай он и не видел такой уж необходимости продолжать существовать. Жизнь утратила свои краски, окрасив все в череду серых, унылых будней. Но даже в таком мире нужно научиться жить, хотя бы ради тех, кто тебя окружает.
Рядом стоит Шусаку и пусть Микаэль говорил ему, что ему не нужна компания и он может идти по своим делам, тот упрямо продолжать присутствовать рядом, чтобы молодой господин чувствовал себя не столь одиноко. Шиндо немного раздражало его присутствие, и он бы предпочел поесть в полном одиночестве, так как к Ивасаки он питал некоторую обиду. А все из-за того, что тот после его ухода умудрился рассказать его отцу, что Мика, находясь в странном состоянии, рано утром ушел из дома, вызвав у старшего Шиндо страх за жизнь сына, коему поддался и сам дворецкий посчитав своим долгом предотвратить неизбежное.
Пускай сейчас Мика и был обижен на дворецкого, но одновременно он испытывал благодарность. Ведь благодаря ему, он смог ощутить сильное волнение родных, свидетельствующее, что они его очень любят. Ведь родители, испугавшись за Мику, успели сообщить в полицию о его пропаже, а когда он вернулся домой набросились на него в слезах и переживаниях. Конечно, это не помешало им потом заняться привычными делами, но парень все равно ощутил поддержку и заботу с их стороны.
Как и предполагал Микаэль, отец забудет о разговоре, забросав стопками более насущных дел диалог с сыном. Ничего удивительного, Мика даже не расстроился, ведь он привык, когда все оборачивается подобным образом. Почему он решил, что теперь будет иначе? Нет. Он по-прежнему одинок, забытый всеми, сидит в огромной столовой и его одиночество скрашивает безмолвный слуга.
Если бы не присутствие здесь Шусаку, Микаэль бы вовсе пал духом, а так у него есть силы держаться и даже запихивать в себя еду. Он не скажет дворецкому о том, как важна сейчас ему его безмолвная поддержка, но это и не нужно, Шусаку не глуп и понимает, чего хозяину не хватает больше всего. Со своей работой он привык делать то, что необходимо в эти минуты его подопечным, но если дело касается Микаэля, то тут он забывает о долге, руководствуясь исключительно чувствами к мальчику, которого родители регулярно снабжают деньгами, чтобы задобрить и компенсировать недостаток внимания, считая, что этого вполне достаточно, чтобы показать ему свою любовь.
- Как Вы себя чувствуете? – учтиво осведомился Ивасаки, когда Мика закончил ужинать и встал из-за стола, дав возможность служанкам убрать посуду.
- Лучше всех, - без тени улыбки отозвался Микаэль.
- Может Вам что-нибудь нужно? – с жалостью глядит на него мужчина.
- Я буду у себя в комнате. Хочу побыть один, - сухо ответил парень.
- Микаэль, простите, - он виновато опустил взгляд. – Я не мог смотреть на это сквозь пальцы. Я испугался… - Мика безучастно смотрел на него. - …что Вы совершите глупость и рассказал всё Вашем отцу.
- Рассказал и рассказал, не страшно, - пожал плечами Шиндо и опустил руку на плечо дворецкого. – Все равно мы оба знаем, что это ничего не изменило.
Убрав руку, Микаэль последовал к выходу.
- Я к себе.
- Мика… - Шусаку поглядел ему вслед и только вздохнул. Он прав, он по-прежнему один.
Когда парень подошел к лестнице к нему обратился один из слуг:
- Господин, Ваш отец просил зайти к нему в кабинет.
- Зачем? – лениво осведомился тот, но слуга только развел руками.
«Неужели снизошла благодать», раньше бы Мика подумал об этом с иронией, но теперь слова звучали просто, ибо на иронию у него не было сил.
- Ты хотел меня видеть? – парень вошел в кабинет. На письменном столе отца горела яркая лампа, освещая рабочую область. Тусклый свет в кабинете создавали и несколько бра, увенчавшие строгие стены. Мужчина, элегантно сидящий в кресле, призывно поманил парня рукой.
- Да. Проходи, - зазвучал ласковый голос.
Шиндо подчинился и присел в обитое кожей кресло, расположенное напротив кресла отца.
- Мика, прости, нам так и не удалось поговорить с тобой. Постоянно возникали какие-то препятствия.
- Ничего, можешь не извиняться, - безразлично отозвался Микаэль.
- Твои слова звучат так, будто ты смирился с этим положением дел, - строго взглянул на него старший Шиндо.
- О чем ты хотел поговорить? – словно не слыша его слов, спросил Мика.
- Я хочу донести до тебя, что твое мнение ошибочно, всё совсем не так, как тебе кажется, - также проигнорировав вопрос, продолжил мысль мужчина. - Ты мой сын, я люблю тебя и мне не безразлична твоя судьба, то, что с тобой происходит.
- Я понимаю, пап, - вяло протянул Микаэль. – Может, перейдем к делу?
- Раз ты настаиваешь, - вздохнул отец. – Меня и маму очень пугает твое настроение, - начал он. – После возвращения из Токио ты закрылся в себе, никого не видишь, никуда не ходишь, сидишь сутками в своей комнате…
- А разве вы с мамой не этого хотели столько лет? – поднял бровь Мика, но при этом ни голос, ни интонация не показали, что парень испытывает какие-либо эмоции.
- Конечно, мы хотели, чтобы ты взялся за ум, но не такой ценой, - серьезно взглянул на него старший Шиндо. – Мы видим, я вижу, что ты угасаешь на глазах. Ты стал тенью. Мне тяжело видеть тебя таким. Мика, - во взгляде появилась мягкость. – Скажи, что с тобой произошло? Я твой друг, мне ты можешь сказать, что угодно. Я всегда пойму тебя и поддержу, чтобы не случилось.
В ответ лишь давящее молчание. Микаэль отвел безучастный к жизни взгляд в сторону камина.
- Мика, сын, поделись со мной, - ласковый голос отца, заставил парня чуть повернуть к нему голову.
- Я скажу тебе то, что должен был сказать уже давно, - голос парня звучал непривычно серьезно. Тихо, спокойно и непоколебимо.
- Я не женюсь на Шиноа.
- Что? – мужчина сразу нахмурился. – Мы не единожды говорили на эту тему и мне казалось я…
- Я сказал, я не женюсь на ней, - снова прозвучал уверенный, твердый голос.
- Мика, мальчик мой, ты сейчас расстроен, я понимаю. Ты еще не готов к трудностям, до этого момента ты жил беззаботно, а сейчас ты, должно быть, начинаешь сознавать всю ответственность и разумеется тебя это пугает. Но, обещаю, это не так страшно как тебе кажется, я всегда буду с тобой и помогу тебе. Этот брак состоится через пять месяцев, ты как раз успокоишься… - мягко начал отец, но младший Шиндо прервал его речь.
- Ни через пять месяцев, ни через пять лет, ни через пять столетий я не женюсь на ней. Мне не важно, что случится потом, где я окажусь. Пусть я лишусь всего, что имею и буду жить на улице, все что угодно, но этого шага я не сделаю никогда, прости, папа, - Мика прямо взглянул на отца.
Такого взгляда старший Шиндо не видел у него никогда. Перед ним сидел другой Микаэль, не тот бесшабашный, думающий только о развлечениях капризный мальчик, перед ним сидел взрослый мужчина, который мог поручиться за каждое свое слово, за каждый поступок.
Не может быть, чтобы это решение так обременяло его? Неужели он был таким из-за предстоящей свадьбы?
- Ты, - отец пристально глядел на Мику, - уверен?
- Да, - ни капли сомнения в голосе.
- Хорошо, я услышал тебя, - медленно произнес мужчина. – Полагаю, решение далось тебе нелегко? – он поднял взгляд на сына, который сидел, погрузившись в свои мысли, но с такой же уверенностью глядя в сторону камина.
- Я понял это давно, но высказать смог только сейчас и мое решение не подлежит обсуждению, - Мика встал и прошел к двери.
- Ответь мне только на один вопрос, - прежде чем сын успел покинуть кабинет, сказал старший Шиндо, тоже задумчиво поглядев на камин. – Почему ты решил пожертвовать всем? Ты как-то сказал, что не будешь с ней счастлив. Ты нашел человека, с которым думаешь, будешь счастлив? В этом все дело? Ты влюбился?
- Влюбился? – Мика усмехнулся. – Ты бизнесмен, а продолжаешь верить в эту чушь? Любви нет, папа, - он взялся за ручку двери, - это ложь.
- Мне тебя искренне жаль, если ты действительно так считаешь, - с тоской поглядев на Микаэля, произнес отец. Шиндо только опустил взгляд и, ничего не ответив, вышел из кабинета.
"Кто же так глубоко ранил тебя, мой бедный мальчик?..", с болью подумал отец, неотрывно глядя туда, где только что исчез Мика.