Зимний вечер
Она стояла одна на плохо освещённой площадке небольшого дома. Снег только-только прикрыл тонким слоем асфальт и газоны. Было безмолвно и зябко, а потому одиноко и грустно.
С вами не случалось разве, когда вроде и на улице плохо, но и домой идти не хочется? Это состояние испытывала маленькая девчушка, которую некому было теперь пожалеть или просто согреть искренним, добрым словом. Одна. Совсем одна.
Где-то там, среди многочисленных холодных звёзд ютится такая же одинокая душа её мамы. Так хотелось верить, что она там, и что непременно видит её, свою дочку. Девочка пристально вглядывалась в ночную бездну, пытаясь вычислить одну единственную мамочкину звезду.
Она тяжело вздохнула, и накатившиеся слёзы вдруг сделали звёзды подвижными, искрящимися сквозь призму её горячих слезинок.
Небо открывало всю свою глубину, обнаруживая множественность мелких, до этих пор не видимых ею звёздочек. Теперь девочке казалось, что это не мама, а она сама заблудилась среди сотен крошечных сияющих точек. Вон там самая крупная звезда! Она выглядит меньше обыкновенного орешка, но это тоже планета, и на этой планете свои горы, свой грунт, своя атмосфера. Только людей там нет. Там холодно. Холодно потому, что звезда излучает голубой свет, а голубой принято считать холодным. Ей стало казаться, что ещё несколько шагов, ещё чуть – чуть, и где- то там, в тёмном пространстве, появится мамино дорогое, приветливое, такое родное лицо. Она прислонится головушкой к маме, мама обнимет её, пожалеет и непременно возьмёт с собой. Девочка даже почувствовала ни с чем несравнимый мамин запах.
- Серебрякова, долго ты будешь пялиться в небо? А ну-ка домой! Разболтались вконец. Что за дисциплина! – срывалась на крик дежурная воспитательница детского дома.
Девочка ещё раз кинула виноватый прощальный взгляд в ночное небо, будто извиняясь перед мамой, что не удалось им встретиться, и обречённо побрела к ступеням, которые много раз пересчитывала долгими днями, когда было совсем грустно и не хотелось думать о мире, в котором она оказалась не по своей воле без мамы.