Конечно горе Женьки длилось недолго, на ее громкий и басовитый рев тут же прибежали и папа, и брат, ведь если она так сильно ревела, значит случилось что-то серьезное. Женька вовсе не была плаксой, а уж на людях плакать считала стыдным, как-никак взрослая девочка, школьница уже! Брат залез в траншею и передал Женьку на руки отцу и он прижав Женьку к себе, бегом понес ее домой, боясь, не сломало ли неугомонное чадо что-нибудь себе? Уткнувшись папе носом в грудь, Женька тут же успокоилась и перестала реветь, только тихонько хлюпала носом. Ведь если папа рядом, значит все плохое и страшное уже кончилось.
Дома мама тут же усадила ее в большой старый алюминиевый таз, начала смывать с ее коленок и рук грязь и глину, благо, что вода теплая в ведре на печке после мытья посуды ещё осталось, причитая, что все девочки, как девочки, а наша - чудо в перьях и вечно куда-то попадает или падает! Убедившись, что ничего, страшного, кроме разбитых коленок, оцарапанных рук и шишки на лбу, с Женькой не случилось, она обильно полила повреждения зелёнкой и папа, завернув ее в одеяло, отнес в деревянную кроватку, которую он для дочки смастерил сам и присел рядом. Женька тут же ухватила его за большую мозолистую ладонь -
- Папа! Расскажи сказку!
-
Вообще-то сказок папа не знал, да и мама, обычно рассказывала ей на ночь не столько сказки, сколько читала свои любимые стихи, по памяти, а стихов она знала очень много...
- На воздушном океане,
Без руля и без ветрил,
Тихо плавают в тумане
Хоры стройные светил...
Вот это она особенно любила, хотя и не совсем понимала, о чем эта сказка) Но папины простые сказки она тоже очень любила.
- Расскажи, как ты был маленьким?
Папа вздохнул -
- Да что рассказывать? Я же родился когда была война... И был младшим в большой многодетной семье тогда. Это уже после войны родился ещё один мой брат.Тяжёлое было время...
Женька знала все папины рассказы о детстве наизусть, но все равно просила его снова и снова их повторять. О том, как голодно и холодно тогда было, о том, что до с ранней весны до глубокой осени маленький папа, его пятеро старших братьев и сестра бегали босиком, а зимой на всех была одна пара огромных старых валенок, которые они носили по очереди. Как маленький папа забрался на гороховое поле и заправив рубаху в штаны, набил полную пазуху гороха, в надежде хоть им наесться, а его поймали пионеры, побили, а весь горох отобрали. На этом месте папа вздыхал и говорил, что хорошо, что просто побили и отобрали, пожалели, что маленький, а могло быть и хуже... Что могло быть хуже, чем побили, Женька не понимала, а папа не говорил. Ещё папа рассказывал, что голод в их краях был такой, что люди опухали от него, падали в обморок и даже умирали. Женька даже представить себе не могла такое! Но как-то папа ей показывал свою фотографию, он уж и не помнил, кто и снимал его, в такой-то время, но пожелтевшая карточка сохранилась с тех пор, на ней был довольно пухлый, даже щекастый белобрысый, как и Женька мальчик. Было совсем не похоже, что он голодал, но папа объяснял, что у них порода такая- богатырская, все дети рождались крупными, потому и выжили в его семье почти все дети. А ещё она удивлялась, что волосы у папы сейчас совсем черные, а ведь были белые, как у нее, это и у нее потом такие же будут? Женьке больше нравились белые волосы. Думая о волосах, она чуть отвлеклась, но тут же стала слушать дальше папины рассказы.
У папы на щеке был шрам, но он не портил лица, наоборот, он был похож на ямочку и от этого казалось, что папа все время немного улыбается. Ей было интересно, откуда у него этот шрам, как он его получил? Ей представлялось что-нибудь героическое, а папа отшучивался и долго не хотел рассказывать. Но потом сдался и рассказал, что упал с печки и попал прямо щекой на дужку ведра, что стояло прямо внизу и продырявил щеку. Крови было так много, что он сразу потерял сознание,к врачу везти было далеко, а его мама так испугалась, что он истечет ей насмерть, подхватила его, заткнула рану первой попавшейся тряпкой и босиком, по осенней распутице бежала почти на другой конец поселка и успела - донесла и зашила ему рану, как смогла, бабка- знахарка, а потом ему долго лепили на щеку тряпки, со всякими вонючими мазями. Но все зажило хорошо, только небольшой шрам остался.
Рассказы папы были короткими, отрывочными, он и не помнил, что было раньше, что позже, ведь он тогда был очень маленьким, но одно из самых ярких воспоминаний детства было, как он в первый раз попробовал хлеб.
Он тогда один играл какими-то деревяшками и щепками у порога и вдруг на него упала тень. Он поднял голову и увидел высокого человека, в потрёпанной шинели, из под которой выглядывал только один сапог, вместо второго сапога была деревяшка. Лицо у человека было суровым, усталым и заросшим. Маленький папа хотел было напугаться чужого дядьку, но дядька вдруг улыбнулся, потрепал его по волосам и спросил:
- Ну, а ты кто таков будешь?
- Женька - пролепетал мальчик.
- Женька, значит..Вот ты какой, а я ведь тебя даже ни разу не увидел, ушёл раньше, чем ты родился. Ну, здравствуй, сынок, а я твой батька!
Мальчик только оторопело хлопал глазами, он и не знал, какой он бывает - батька, а вдруг он злой? Но человек рассмеялся, порылся в кармане шинели достал и протянул ему кусок зачерствелого черного хлеба.
- На вот пока гостинец, малец!
И стуча деревяшкой и сапогом, поднявшись по ступеням прошел в дом.
А мальчик, почувствовав этот неведомый доселе запах хлеба, забыв обо всем на свете, впился, вгрызся в него зубами. И вкус, не смотря на крошки махорки, что пристали к хлебу, показался ему самым чудесным на свете, таким чудесным, что у него разом полились слезы, слюни и даже сопли, но от волнения так закружилась голова, что он роняя свой драгоценный гостинец, упал и потерял сознание.
Когда он очнулся, хлеба уже не было, наверно кто-то из братьев подобрал и съел. Мальчику стало так горько, что он не обращая внимание на шумное веселье, которое царило в доме по случаю возвращения отца, никем не замеченный залез на печку, заплакал и уснул.
Папа рассказывал, что слабость от постоянного голода была такая, что стоило только заплакать и он сразу засыпал. И многие его рассказы о детстве заканчивались словами - А я залезу на печку, заплачу и усну...
Женька представляла своего папу маленьким и ей с трудом это удавалось, ведь папа такой большой, сильный и главное- самый лучший и добрый на свете!
А ещё, уже засыпая, она думала, как же хорошо, что нет войны, что у всех есть хлеб, никто не голодает, а маленькие мальчики и девочки если и плачут, то не от голода, а из-за каких-то мелких глупостей. И что она живёт в самой прекрасной стране на свете, которая победила всех фашистов на земле и теперь всегда будет мир во всем мире, как их учили в школе.
Продолжение следует
Автор Джин