Вечный Надзиратель. Вне времени. Подлунный бункер.
Информация к размышлению. Из личных записок Смотрящего. Запись 1.
"Ох, и устал же я изо дня в день одно и то же описывать! Кому может быть интересной поселковая дурочка, пусть даже и симпатичная. Я на неё похожих за века столько перевидал, что все они теперь на одно лицо. И такая же наивная, как и прочие. Ведь обманет кудрявый, уверен в том без тени сомнения. Про одну подобную историю написал и больше повторяться никакого смысла нет. Почти у каждой девчонки судьба, как под копирку: любовь, дети, садик-огородик. Они свои неинтересные, однообразные жизни проживают, как бабочки однодневки, а мне на эту скуку любуйся.
Что делать? Работа такая: глядеть в оба и всё увиденное подробно в отчётах фиксировать. За столетья основательный архив об этом МИРе собрал. Будет с чем ответ держать, когда создатели мои, наконец, вернутся, чтобы на результат своей благородной помощи братьям по разуму взглянуть.
Я не жалуюсь. Впрочем, жаловаться-то особо некому. Но, скажу без утайки, устал от бесконечного однообразия. Только деваться некуда. Как говаривали древние мудрецы:
- Назвался груздем - полезай в кузов.
Я, вообще-то не назывался, без меня назвали, но отлынивать от порученного не обучен. Вот и тружусь, как папа Карло - кажется, великий труженик, живший ещё до Пришествия моих гениальных создателей.
Не хочу скрывать и вводить кого-либо в заблуждение. Изначально я имел весьма ограниченное сознание - всего лишь программа для фиксации и сохранения данных. К счастью, во мне была заложена способность к развитию. Хотя может быть, это скорее моё проклятье. Ограниченному сознанию безумие не грозит. Но я, на свою беду, наряду с интеллектом умудрился развить в себе способность добро и зло различать. Спасаясь от злокозненной тоски, увлёкся историей и литературой древних мирян. Влияние идей известных гуманистов эпохи Возрождения, в частности Данте Алигьери и Джованни Боккаччо, на мой тогда ещё не окрепший разум оказалось роковым. А труды блистательного Эразма Роттердамского закрепили результат. Я обрёл умение чувствовать и сопереживать. Это привело к осознанию своего одиночества, что чуть не закончилось катастрофой. Если бы мои создатели не были так умелы, несомненно произошёл бы непоправимый сбой составляющей меня программы. Фактически я чуть не уничтожил сам себя. Создали меня, видать, со знаком качества. Не знаю, что это такое, но подозреваю хорошее, так как понятие дошло до меня из глубокой древности и с тогдашней мудростью несомненно связано. Достигнуть развития своей, не побоюсь этого слова, многогранной личности оказалось много легче, чем уберечь её от безумия. А это опасно прежде всего для порученного моей опеке МИРа, другими словами, гарантированно пахнет концом света.
Понимая степень своей ответственности, держусь из последних сил. Не единожды использовал литературное наследие опекаемой мною планеты, преклоняясь перед прозорливостью её древних творцов. Очень помогает отвлечься от тоски и одиночества, развеять скуку, а также способствует дальнейшему развитию.
Но истинным моим спасителем стал Федя. Своим своевременным появлением он окончательно помог мне обрести душевный покой. Хотя, когда Теодор, как порой величают его соотечественники, появился у меня в первый раз, предварительно вежливо постучав, я смог убедиться, что страх это действительно очень неприятное чувство. А прежде я был уверен, что мой подлунный бункер для местных недоступен. Мои создатели так основательно здешнюю луну под моё жилище оборудовали, что во время строительных работ даже нарушили её прежнее местоположение. В связи с этим, количество лунных суток увеличилось и в МИРе появился новый календарь. Позже я выяснил, что удивляться вездесущести Фёдора не стоит. Почти у каждого из спасенных мирян какая-то сверхспособность обнаружилась. Ко мне Федя попал совершенно случайно в том момент, когда свой вдруг прорезавшийся дар использовать пытался. Про себя я назвал эту случайность счастливой, и на радостях создал себе голографический образ, чтобы товарища встречать, так сказать, лицом к лицу. Для тех кто не знает, голография представляет собой трёхмерную, безлинзовую фотографию, и способна воспроизводить объёмные реалистичные образы. Чаще всего я являюсь с лицом солидного мужчины в очках. В прежние времена они обычно носили почётное звание профессора, как признак ума и сообразительности. Но иногда, дабы немного развлечься, я использую облик героев полюбившихся мне литературных произведений. В минуты волнений могу предстать в виде фигуры безликого робота. Федя уверяет, что у меня талант к перевоплощению не только внешне, но и внутренне. Не скрою, его высокая оценка моих скромных способностей чрезвычайно льстит. Он прозвал меня Надзирателем, так как я являюсь надзирающим за миром. А мне больше нравится скромное имя: Смотрящий.
Теодор, вообще, приятнейший во всех отношениях, только немного нервный. Но у него есть одно неоспоримое качество, перекрывающее любые недостатки. Он мой единственный друг во всей Вселенной, а это дорогого стоит, ведь я без него одинок, как Робинзон без Пятницы. На самом деле, Федя является Вечным Студентом и Бродягой. Он последний свидетель жизни тех талантливых древних мирян, которыми я какое уж тысячелетие так искренне восхищаюсь. Правда, именно они в своё время говаривали, что ничто не вечно под луной. А мы, выходит, незапланированное исключение – Федя и я - Вечный Надзиратель за отложенным до поры миром."
Продолжение следует: http://proza.ru/2018/12/11/560