Ещё 5 лет назад о существовании города Слонима я ничего не знал и не слышал. До тех пор, пока мой товарищ по работе не предложил дом на своей родине. Я уже выходил на пенсию, и предложение было как нельзя кстати. Дом стоял обособленно, на хуторе, и мог перейти мне без всякой оплаты.
Меня встретили. Приняли. Показали дом. Дом оказался добротным. Но он был несколько в стороне от цивилизации и сети энергоснабжения. Я сразу же решил, что если нет света, то нет и жизни. От подарка отказался и стал там же искать другой вариант, поскольку город произвёл на меня загадочное и благоприятное впечатление. Я и словарь белорусского языка привёз, чтобы быть ближе к местному населению. Слонимская газета предлагала мне широкий выбор на обоих языках, и я быстро нашёл дачный участок с привычными электрическими проводами. И цена за домик не превышала моей месячной пенсии. Оставалось привести эту хижину, которая больше использовалась для хранения инвентаря и инструментов, в жилое состояние.
И на следующий год я отправился в Слоним со всей семьёй. На всё лето. Землевладельцами нас трудно было назвать, но в нашем распоряжении оказался клочок земли, который сможет первое время как-то нас поддержать.
И нас всё привлекало, потому что мы смогли уйти от агрессии шумной и многоликой московской жизни, и смогли открывать для себя новые стороны существования. Здесь всё можно сделать по-своему. Во-первых, надо было облагородить полузаросший участок в 5 десятин. Во-вторых, определиться с выбором семян и саженцев. В-третьих, познакомиться с соседями и представителем кооператива.
Ни у меня, ни у жены, надо сказать, никакого опыта земледелия не было. Да и земли, какую я привык видеть на Тамбовщине, тоже не было. А был песок и суглинок речных и морских отложений, который надо ещё и удобрять. Но это нас пока радовало. Мы получали какие-то результаты и смело заглядывали в будущее.
Почему же всё-таки притягивала Беларусь, и я хватался за любую возможность здесь оглядеться и закрепиться. Не потому ли, что Беларусь была родиной моего деда Селивёрста Абрамицкого. Пусть он был поляком, и родным языком его был латышский, но он дал жизнь моему отцу, хотя и бросил наше семейство в горнило советского становления. Многих тогда привлекала идея равноправия. И девиз: "Кто был никем, тот станет всем!" Но в 37-м году кому-то фамилия моего деда не понравилась, и новый советский гражданин был поставлен к стенке.
Его же потомки продолжали жить с этой фамилией, и продолжили новые испытания голодухой, войной, снова голодухой... И продолжали, и продолжали преодолевать очередные трудности, придуманные нашими партийными экспериментаторами. И в нашем продвижении по жизни было лишь одно светлое пятно - идея. Не было денег, но была мечта о светлом будущем.
С деньгами и сейчас не стало лучше. Их просто стало больше. Можно стало много на них что купить. Но становится всё меньше, и меньше гарантий и привычных представлений о жизни. И добрых человеческих отношений. И захотелось найти место потише. И подальше от большого скопления людей, которые разучились жить в дружбе. Вот так небольшой белорусский город Слоним стал тем местом, который, кажется, таким требованиям ответил.
9 июня 2013 года