Караваджо.Призвание апостола Матфея. 1599.Холст, масло. 322 ; 340 см,церковь Сан-Луиджи-деи-Франчези, Рим(расположена недалеко от Пьяцца Навона.)
В конце 16-го века Караваджо перебрался в Рим, где быстро нашел покровителей, одним из которых был Франческо дель Монте, который помог получить мастеру первый крупный заказ — украшение боковых стен часовни в Сан-Луиджи.
В состав этой работы вошли Призвание апостола Матфея, а также Вдохновение (1602) и Мученичество святого Матфея (1599–1600). Эти работы имели успех, а последовавшие произведения способствовали становлению репутации мастера, сделав его одним из лучших создателей религиозных полотен в Риме, а также породив ряд подражателей и последователей. Несмотря на уникальный стиль и реализм в работах, некоторые консервативные церковнослужители считали ряд картин вульгарными, несмотря на их спрос.
Эта картина была выполнена Караваджо для капеллы Контарелли римской церкви Сан-Луиджи-деи-Франчези в 1599 году. Это был расположенный в Риме французский храм.
Караваджо верен себе. Нарушив устоявшиеся традиции в трактовке евангельского сюжета, он создаёт типичную для жизни римской улицы жанровую сцену, лишённую всякого намёка на святость. Всё на картине предельно ясно, достоверно и жизненно.
"Призвание Матфея" изображает момент, в который Иисус Христос вдохновляет Матфея на следование за Господом и дальнейшее становление апостолом. Эта сцена иллюстрирует отрывок из Евангелии от Матфея. После призыва «следовать за мной», Матфей выполняет просьбу.
Христос (справа от Петра) указывает на Матфея , сборщика налогов (бородатый человек в берете), который неоднократно появляется в работах для этой церкви.
Растерянный и неуверенный Матфей, видя Христа, указывающего на него, отвечает жестом, как бы вопрошая: «Меня?».Одной рукой он пересчитывает монеты. Другой крепко держит кошелёк. Он сидит во главе стола. На стуле. Он здесь главный.
Он молод. Ему ещё нет и тридцати. Но это и неудивительно. Ведь профессия перешла ему по наследству от отца.Одежда мытаря свидетельствует о его состоянии. Из всех присутствующих лишь Матфей понял, кто стоит перед ним.
На встречу с налогоплательщиком он взял своего телохранителя. Это молодой человек. Ловко владеющий шпагой. Придя в таверну, он развернул лавку поперёк. И уселся на неё напротив холёного юноши. Он дерзок, драчлив. Его горбатый нос и маленькие глаза подходят к его шпаге. Его образ приводит в легкий испуг несговорчивых должников.
Телохранитель мытаря инстинктивно подался вперёд. Его рука тянется к шпаге. Не удивительно. В таком злачном месте кого угодно можно встретить. В том числе головорезов, жаждущих лёгкой добычи.
Юнец, наоборот, отпрянул назад, опираясь на своего отца или учителя. Он не привык к каждодневным дракам. В отличие от своего соседа напротив.
Поток света, падающий с той стороны, где стоят Иисус и апостол Пётр, прорывает мрак. Он символизирует свет веры, ворвавшийся в суетный, тщеславный мир Матфея. Его направление также организует взгляд зрителя, заставляя его читать сцену слева направо.
Фигуру Иисуса почти полностью закрывает Пётр — лишь голова и рука ярко выделены на тёмном фоне. Иисус появился лишь на мгновение .
Караваджо трижды повторяет жест вытянутой руки, исследователи видят в нём сходство с мотивом из «Сотворения Адама» Микеланджело в Сикстинской капелле.
В отличие от произведений маньеристов, изобразительный язык Караваджо был ясен и неподготовленному зрителю и именно это создало огромную популярность его картинам.