— Опять не успел, — сокрушается он, закутываясь в синий плащ и с ненавистью глядя на полоски приближающегося рассвета.
Тьма улыбается из самой сердцевины наступившей ночи. Для таких, как он, и Вечности будет мало, чтобы гореть, сгорая дотла в пламени своего Дара. Это безумие, сводящее с ума. Это болезнь, от которой невозможно излечиться. Можно только потерять по глупости и потом прожить остатки серой и скучной жизни, кусая руки в кровь от тоски и бессилия.
Тьма ласково обнимает за плечи. Да, она помнит древнюю тайну всех гениев и Мастеров: свет может и прекрасен, но лишь по ночам рождаются настоящие шедевры. По ночам грани между мирами и слоями истончаются и то, что по логике не может существовать в природе, смотрит на тебя с порога распахнутых дверей и окон.
Тьма смотрит на гаснущий свет фонарей и вздыхает. Они, Творцы, тоже гаснут, не успев насладиться жизнью.
Каждое утро он совершает один и тот же ритуал. Закутывается в плащ, моет кисти в растворителе и… растворяется в первых лучах солнца. Потому что каждое утро в это самое время его тело просыпается ото сна и с недоумением смотрит на незаконченную картину на мольберте.
— Пора мне к врачу с такими приколами, — чешет лохматую голову тело. — Впервые слышу чтобы лунатики по ночам картины малевали.
Тело уйдет на кухню и заварит себе вкусный кофе. Обдумает волшебные сны, что видел ночью. Проведет свой день в бессмысленной суете. Вечером еще раз внимательно рассмотрит незаконченную картину.
— К черту врачей. Я ж в прошлом рисовал. Почему бы не вспомнить старые навыки? Ведь это моя жизнь. И к черту матушку с ее вечным нытьем по поводу того, что я до сих пор не стал богатым человеком и не женился.
И впервые за долгое время не Душа, нет, тело возьмет в свои руки кисти и окунется в мир снов и мечтаний. И не заметит как из темноты ночи на плечи аккуратно ляжет синий плащ.
Тьма победоносно улыбнется, ярко вспыхнут уличные газовые фонари: «С возвращением!»