Дорога, дорога…! Темные, мокрые деревья лесополос. Капли дождя на стекле окон. Проснулся мой сосед, такой ухоженный, чистенький мужчина, лет эдак, семидесяти пяти - восьмидесяти и мне мое прежнее недовольство плохой погодой, показалось раем! Мужчина оказался очень контактным и даже, в некотором роде, назойливым. За всю дорогу я не сказала даже слова в ответ! Он рассказал за четыре часа пути всю свою жизнь от рождения до настоящего момента и, даже, свои планы на ближайшее будущее. Сначала его болтовня раздражала меня особенно когда я прикрывала веки, стараясь показать, что мне не интересно и он дергал меня за руку, а потом невольно заинтересовалась его рассказом, тем более, рассказывать он умел…
- Ах, милочка! Какая вы интересная дама! Такая, скажем, магнитная – глаза, так и прилипают! А колечка … нет! Вы на Луне живете? Так и там мужчины были! Как такая милочка и не оберегаема каким-то Львом, Александром или Виктором! Ах, жаль мне намного больше лет чем вам! Уж я бы мимо не прошел!
Мое женское чутье подсказывало, что этот пожилой мужчина в свое время никого не пропускал – ловелас, еще тот! Но отвечать ему не хотела. Его это не расстроило и он продолжал говорить уже о себе:
- Знаете, милочка, я ведь родился тощеньким, хиленьким, таким и рос до окончания школы. Ребята, мои одноклассники, после восьмилетки кто на завод работать, кто – на стройки. Время послевоенное, трудное, голодное. А я – дохленький и мама работала в столовой посудомойкой какая там зарплата? И кусков недоеденных на тарелках не оставляли – голодно было, засыпал с мыслями о еде и просыпался с нею же. Но, мне повезло!
В наш городок приехал цирк-шапито. Билеты были нарасхват, хотя и стоили по тем временам немало – рубль! А посмотреть представление очень хотелось и я прошмыгнул под оградой на территорию, где стояли вагончики циркачей. Там стояла «скорая» и врачи выводили молодого парня, который ухаживал за собачками и тремя лошадьми. У него прихватил аппендицит. Толстый мужик, директор цирка сетовал, где взять человека на его место. Я хорошо ладил с животными и не теряя времени, подбежал к нему и предложил свои услуги на время болезни их сотрудника. Как ни странно, но я был принят. С этого часа началась моя цирковая карьера!
Сначала, я ухаживал за животными, особенно, любил собак, а они меня - и слушались меня лучше, чем дрессировщицу. Ребята-акробаты, подметили во мне хорошую гибкость и стали подтягивать меня в гимнастике. Клоуны Тип и Пит , рассказывали мне разные шутки, учили фокусам. Я полностью растворился в цирковой жизни и уже не представлял себя вне ее.
После ухода на пенсию дрессировщицы, группа собачек перешла мне - я же знал наизусть весь их номер. Дебют мой прошел с успехом и я стал подумывать о своем собственном номере. Я его сделал. Он включал в себя и акробатику, и клоунаду, и дрессуру! Номер прошел на ура! Ко мне пришла слава! Я уже не был хилым подростком! Благодаря систематической работе с акробатами, мое тело, обросло мышцами, я вырос на целых девять сантиметров и превратился в довольно симпатичного, молодого человека, плюс к этому - мои афиши, деньги, слава, постоянные гастроли! От поклонниц разных возрастов не было отбоя. У меня появилось сценическое имя Альберт Штерн! Часть денег я отправлял моей матери, которая жила одна и часто болела. Она умерла вскоре, но я не хоронил ее – был на гастролях, а потом все откладывал посещение ее могилы и так и не знаю где она похоронена! Осуждаете? Правильно!
Моя жизнь циркача-бродяги не давала мне возможности завести семью как у всех. В каждом городе я всегда мог иметь возможность близости с женщиной, тем более они сами предлагали себя. И я, вы знаете, я привык к такой жизни! Но однажды к нам в цирк поступила милая, молоденькая актриса цирка, просто, куколка канатоходка Амели. Это было ее сценическое имя, а звали ее Аня Меликова. Вот на ней я и погорел! Влюбился впервые и по-настоящему. Наши отношения зашли далеко, она была беременна и ее номер вывели из программы. Мы поженились, у нас родился сын. Я очен, любил Аню и Вовку, но не мог совладать со своей страстью к другим женщинам. Однажды она застала меня с ветеринаршей в подсобке и на этом наша семейная жизнь закончилась.
Прошло немало лет. Я уже работал в красивом, стационарном цирке, ездил за границу с гастролями. Число поклонниц не уменьшалось. Я был трижды выгодно женат на женщинах старше меня и еще дважды кроме первого брака на юных красавицах. Старших бросал я, юные бросали меня…, »Се ля ви!»- как говорят французы – мудрая нация!
Но пришло время, когда молодежь стала "наступать на пятки", в стране наступил бардак и артисты кино, театров, цирков стали никому не нужны! Не спасали ни звания, ни награды! Кто-то спивался, кто-то, из окон бросался – дураки! Я трезво оценил ситуацию, подался со своими собачками на Дон. В одной станице присмотрел, вдовушку с крепким домом, хозяйством. Уметь ублажить женщину жизнь меня обучила и, несмотря на мои уже немолодые годы я прожил у нее припеваючи десять лет. Два года назад она умерла, а ее дети "вежливо" чуть не пинком под зад отправили меня в вольный полет!
Но мне опять повезло! Я прожил в своей однокомнатной квартирке, в областном центре эти два года и, однажды, по областному телевидению увидел телепередачу о своем сыне и внуке - успешных бизнесменах. Я написал им письмо, узнав адрес на телестудии. Поплакал, что давно искал потерянную семью! Вот через полчаса, приедем - внук будет встречать меня! Все таки я им - и отец, и дед!
Показалось вдали здание автовокзала. Мой попутчик засуетился. Успел еще, раз восхититься моей внешностью и посетовать на свой возраст. Пассажиры вышли поразмяться, прикупить, чего-то съестного. Невдалеке стоял мой попутчик с молодым человеком. Он протягивал старику небольшой конверт и автобусный билет, разбивая его мечты словами - «Вы, чужой нам человек и мне, и отцу и бабушке! Полвека вы о нас знать не хотели. Это вам билет на обратный путь! Вы же затратились, а это - пятьсот долларов компенсации вам за то, чтобы мы никогда о вас больше не слышали!».
Молодой человек ушел, а старик так и остался стоять с протянутой рукой, зажимая пальцами конверт с деньгами и билетом. Слезы стекали с его щек, а может капельки дождя – трудно было разобрать. Автобус продолжал свой путь, а я продолжала вглядываться в удаляющуюся фигурку этого человека. В моем сердце не было жалости к нему. Он получил по заслугам. Но, в мыслях моих, как рой пчел кружились его слова - »И мне опять повезло!». Наверное не ему, а им, этой семье, его детям, его брошенным женщинам и тем, кто оставил его – повезло! Повезло, что с ними рядом нет и уже никогда не будет этого человека…