Тревожный звонок раздался в офисе Афродитова. Это было настолько неожиданно, что он чуть не поперхнулся зеленым чаем с жасмином, который пил, разбирая тонны бумаг старых и новых дел Службы, накопившиеся за длительное время его отсутствия на работе. Филипп был несказанно рад, что рабочее место не трогали и не касались с момента его отставки до самого его возвращения, но радость была бы гораздо больше, если бы свои старые дела Служба закрыла бы самостоятельно, не втягивая его в новосоциальную работу.
Спустя каких-то шесть секунд дозвона Афродитов поднял трубку телефонного аппарата и ответил все тем же, никогда не меняющимся, искренним, но несколько суровым голосом купидона со стажем:
- Управление Гвардией, Филипп Афродитов слушает.
- Добрый день. Филипп? Мне дали этот внутренний номер, сказали, что вы сможете помочь нам.
- Смотря какой у вас вопрос, разумеется. Но я постараюсь помочь, даже если вопрос выйдет за рамки моей компетенции.
- Благодарю. Меня зовут Марсель, я из Социального отдела. У нас довольно тяжелый случай, мы бессильны и не можем достучаться до сердца адресата. Справились бы сами, да только никто из нас не обучен прямому контакту с людьми, поэтому мы бы не отказались от помощи…
Не дав новому знакомому договорить, Филипп опередил дальнейшие извинения за беспокойство и лишние формальности и отчеканил уже успевшую стать его визитной карточкой фразу:
- Я помогу. Буду у вас в отделе через десять минут. Расскажете все подробнее.
***
Ситуация оказалась действительно необычной и нештатной: рабочий с металлургического завода расписал целую историю своих чувств в огромной публикации на странице в социальной сети, которая предназначалась для поиска людей в черте его города. Однако недостаток знаний в области орфографии и пунктуации сильно отразился на том, что увидели остальные пользователи сети, и, вместо слов поддержки или помощи, в адрес бедного рабочего направились одни упреки. Это так сильно сказалось на нем, что сердце его перестало трепетать и замирать, рабочий просто перестал что-либо чувствовать и закрылся в себе, как это часто бывает в меланхолии или депрессии. По всей видимости он уже не рассчитывал найти ту девушку, что видел в магазине напротив своего дома, когда покупал в нем хлеб и молоко после ночной смены на заводе.
Ознакомившись со скудным досье и всем, что только смог найти Социальный отдел, Филипп задался вполне допустимым вопросом: «Неужели на это уходят все наши налоги и миллиардные бюджеты?». Но быстро отбросив подобные мысли о некоторой или, возможно, полной бесполезности Социального отдела в изучении и индивидуальном подходе к каждым взаимоотношениям, он вернулся в свое привычное состояние и обратился к местному заместителю начальника отдела Марселю:
- Я помогу исправить то, что натворили ваши социальные сети, но мне нужны гарантии, что подобные случаи будут редкостью. Поэтому, мсье Марсель, вам придется последовать за мной и научиться на практике применять знания о личном контакте с человеческим сердцем и людскими эмоциями, которые вам дали в Академии.
***
Какие-либо пререкания были бы все равно не к месту, поэтому два купидона направились к складскому хранилищу снаряжения, числящемуся за номером двадцать четыре, за своими профессиональными инструментами защиты и обороны любовного фронта. Коридор за коридором проходили они молча, так и не найдя в голове нужных мыслей для начала разговора, который напрашивался сам собой и требовал решения этого конфликта поколений купидонов.
Но вот уже показалась дверь с табличкой, указывающая на завершение их длительного пути по всему зданию Службы, за которой находился Степан, работящий купидон, так и не окончивший Академию, но идеально следящий за вверенным ему складом. Про таких обычно говорят «золотое сердце», но разве могло быть иначе здесь, в самом сердце рабочего Эдема, где существа с сердечной недостаточностью и злобой в душе никогда не обитали?
- Генерал Афродитов, доброго вам дня! Вам как обычно, два комплекта?
- И тебе привет, Степан. Да, будь добр.
Пока кладовщик ходил за двумя небольшими походными ранцами, Марсель улучшил момент и, чтобы хоть как-то разрядить обстановку и набирающее обороты зловещее молчание, задал вопрос:
- Что значит «как обычно»?
- О, не стоит переживать, мсье Марсель. За последние несколько месяцев вы далеко не первый из новых Отделов Службы, кто просит меня о помощи. Я сразу понимал, что помогать вам – это моя первостепенная задача, но никто не знает, когда вновь начальство захочет отправить меня на пенсию. Не сегодня, так завтра. Они, конечно, благодарны за мою помощь в Электрическом инциденте, который случился пятьдесят три дня назад, но благодарность бюрократов обычно имеет срок годности или квоту, а потому не будем полагаться на случай. Я должен передать свои знания и опыт максимальному числу сотрудников, понимаете?
- Кажется понимаю, Филипп.
- В таком случае я благодарю вас за понимание. И можете называть меня Фил? Хотя бы во время боевых вылетов, иначе чувствую себя совсем не в своей тарелке, мне всего лишь тысяча восемьсот двадцать один год, не стоит меня дополнительно старить, хорошо?
- Как скажете… Вернее, скажешь, Фил.
***
Этот вылет особо ничем не отличался от тех вылетов, которые Афродитов провел за эти короткие два месяца. Информации о человеке было мало, представления о цели размытые, а купидон-напарник не с первого раза вспомнил, как пользоваться крыльями. Но Марсель был гораздо приятнее тех офисных клерков, что Служба называла «купидонами». Хотя бы потому что не обладал их относительной заносчивостью и нежеланием научиться работать с чем-либо, кроме компьютерной мыши, клавиатуры и цветного экрана монитора. Было в этом очередном заместителе начальника какая-то живость.
Долетев до крыши ближайшего к цели дома, купидоны заняли удобную позицию и стали наблюдать за рабочим. Его звали Максим Захаров, прилежностью и аккуратностью он точно не страдал, ведь по его квартире были разбросаны всевозможные вещи, которые хозяин сам каждый раз искал. Однако то, что Марсель примечал и из-за чего негодовал, абсолютно не интересовало Филиппа. Он пытался отгородиться мыслями от комментариев коллеги и сосредоточиться на связи с сердцем рабочего. Спустя минут десять напряженной работы это получилось, и Афродитов поспешил объяснить купидону и з Социального отдела его главную ошибку.
- Марсель, ты наблюдаешь поверхностно. Я не виню тебя за это, в социальных сетях, наверное, это приемлемо, там за красивыми фотографиями и интересными цитатами сложно найти что-то, помимо программного кода сайта. Однако в жизни все иначе. Здесь ценность имеют не числовые показатели и не активность человека, а его мысли, его душа. Тебе нужно поставить себя на место человека, представив максимально аналогичную ситуацию в своей голове. Представь искренние чувства, представь настоящую любовь, подумай о проблемах, которые свойственны человеку. В данной ситуации это – недопонимание со стороны соотечественников. И если мы действительно попали в цель, если он правда готов испытать любовь, то его сердце откроется для тебя, ты сможешь прочесть разум и поведение человека, прямо как книгу. Сейчас мы должны наблюдать за ним лишь для того, чтобы определить объект его чувств, вмешайся бы мы со своими стрелами прежде – и найти его настоящую музу было бы также возможно, как найти сейчас в океане Атлантиду.
- Фил, ты хочешь сказать, что знаешь, к кому он испытывает симпатию?
- Друг мой, то, что он испытывает, выходит за рамки обыкновенной симпатии, и да, я уже знаю кто она.
- Чудеса. С уверенностью могу сказать, что его запись в социальной сети не оценила ни одна девушка, мы не могли вычислить на кого направить ресурсы Сети, наши руки были связаны.
- Поэтому начальство и посоветовало обратиться ко мне. Но довольно разговоров, нас ждет работа. Возьми стрелу из колчана и следуй моим инструкциям…
***
- Напомни, почему мы не можем просто выпустить вторую стрелу и вернуться в Службу?
- Марсель, забрать у человека возможность по-настоящему испытать любовь, сотворить единственную магию, доступную человеку, я считаю кощунством. Если чувства идут от чистого сердца, то оно само будет сопротивляться стреле и, спустя какое-то время, растворит ее, высвободив заряд настолько чистой любви, что девушка почувствует его своим сердцем. И как раз это и свяжет людей. Понимаю твои переживания за бюджет Службы и почасовую оплату рабочего времени, но пустить две стрелы мы всегда успеем. Преврати свою работу в свое призвание, тогда ты сможешь жить, задумываясь об окружающих, при этом, не испытывая дискомфорта или боли, а просто радуясь каждому дню и каждому чистому сердцу в этом мире.
- Да ты романтик, Фил.
- А по-другому на нашей работе быть и не должно.
Купидоны заняли позицию уже на следующей крыше. Сопроводив рабочего до нужного места на улице, они выжидали его встречи с Наташей, той самой девушкой, которая должна была пройти здесь, идя из парикмахерской домой. Ждать предстояло еще несколько минут, и купидоны принялись говорить на темы, общие для всякого порядочного купидона: они обсудили Академию прежнюю, и какая она сейчас, посмеялись над скупыми чинами-начальниками со Службы и даже дошли в разговоре до новых условий ипотеки в Эдемском Саду.
Попутно с душевным разговором, они наблюдали, как произошла долгожданная встреча, как скрепились сердца двух доселе незнакомых людей. Марсель уже не думал о скором возвращении в офис, ему хотелось жить и помогать людям, выполнять свое призвание, что не могло не радовать Филиппа, который в душе сиял от радости при мысли о том, что еще один купидон встал на верный путь.
***
- То есть как это – «пропало»?
- Аркадий Леопольдович, честное слово, еще вчера лук был на месте, а тут просто – раз, и исчез!
- Степан, мы поставили тебя на эту должность, чтобы ты следил за складом номер двадцать четыре. Неужели ты не смог выполнить такую простую задачу?
- Аркадий Леопольдович, пощадите! Все напишу: и объяснительную, и следствию помогу, помилуйте только!
- Ты временно снят с должности, до нахождения всего украденного! Ступай, все необходимые бумаги наши «кадровики» помогут заполнить.
- Спасибо, Аркадий Леопольдович, дай вам Бог здоровья!
Откланявшись, Степан вышел за дверь, а главный комиссар Службы сложил руки в замок и задумался, немного поругавшись про себя на нерадивого сотрудника.
«Дай вам Бог здоровья. Темнота! Ничего он не понял из курса Академии. Но ничего, сейчас главное – найти лук Афродиты. Почему мы не додумались хранить стрелы к нему отдельно? Кто же все-таки сумел пробраться в наше хранилище и вынести столь значительную реликвию? Зачем она понадобилась кому-то сейчас, спустя почти две тысячи лет? Ох, голова разболелась, совсем не берегут меня. Надеюсь, в нашей служебной аптеке цены на парацетамол не поднялись, хоть в чем-то сегодня должно же повезти?».