ПОДБОРКА ТЕКСТОВ
http://proza.ru/2018/08/12/106
=============================================
АРТЁМ БАЛАШОВ (КИМ)
Знаешь, милый, я не боюсь
больше жизни, не то, что - смерти...
Мог бы - отдал бы всю свою,
только ты бы не взял и четверть.
Знаешь, солнышко, каждый день
я тебе говорю спасибо -
что ты будешь со мной везде,
как далёко бы не носило.
Знаешь, я без тебя смогу,
если надо, смеяться, плакать,
драться, спорить и гнать тоску,
и башку положить на плаху.
Знаешь, мне без тебя легко
- это даже вошло в привычку,
словно с пенками молоко
и дымок на ветру от спички.
Ты ведь знаешь, что всё пройдёт,
ты дождёшься меня за краем,
и махнёшь мне рукой - "пойдём!"
Ты ведь сам уже там скучаешь.
***
Это время песчинкой
в воронке часов
всё течёт без заминки,
как песня без слов -
и по самому краю
вчерашнего дня
собирает, играя,
тебя и меня
Это счастье однажды,
кому повезло,
как кораблик бумажный
и носик в стекло,
как ладошка в ладошку -
и парами в парк,
и свистком заполошным
из чайника пар.
Ты смотри, всё осталось
ириской в зубах -
и зелёнкою палец
накрыла судьба,
а её не надуешь,
как шарик цветной -
хоть чеши на ходулях
по лужам весной!
Это сказкою на ночь
шуршит листопад -
и невольным обманам
ты снова не рад,
словно в детстве играя
в "подай-угадай":
все вокруг умирают,
а ты - никогда.
***
ЛИНИИ ЖИЗНИ
..
Давай валяться на диване
и ждать, пока пройдёт само
то, что не сказано словами
и не поместится в письмо.
А если ты протянешь руку,
то можешь взять меня совсем
– со всей моей любовью друга
и с дружбой ненаглядной всей.
Ты извини, я не подарок,
так ведь и ты – не идеал…
Но я хочу увидеть старость,
когда меня ты целовал.
И мне плевать на все косые
и параллельные вокруг.
Я умереть хочу в России,
затем, что здесь живёт мой друг.
=============================================
БАЛУБЫБ
http://www.stihi.ru/2009/09/10/5280
РОЖДЕСТВЕНСКАЯ КОЛЫБЕЛЬНАЯ ДЛЯ ПЛЮШЕВЫХ МЕДВЕДЕЙ
..
Пока в окошке лик луны не стерся
И пятна света дремлют на полу,
Приснись, любимый плюшевый мой Орсо,
Набитому опилками Балу.
Когда зимою вдруг утихнет гул метели,
Прислушайся - услышишь тихий сап...
Как безмятежен этот сон медвежий,
Какие мишкам снятся чудеса!
Медведи спят, Луна им не мешает...
Любовь чудная чуткий сон хранит.
Медвежьи сны просты, но кто их понимает?
Кто улыбнётся им и кто благословит?
Пусть чистый снег за окнами искрится.
Я попрошу волшебника помочь
Друг другу двум медведикам присниться
В Рождественскую сказочную ночь.
***
АВТОР БАЛУ
..
ВОЗВРАЩЕНИЕ
Идешь один.
В такую рань,
куда ни кинь,
куда ни глянь -
нет никого...
Ни Инь, ни Янь.
Что? разрядить
свой карабин,
окрасить гроздь-
ями рябин
небес герань?
Ба-бах... Аминь.
Дурак, так глу-
по? Перестань,
ведь ты не шлю-
ха, эту грань
легко пройти
лишь протарань.
И ты, не Янь
уже, не Инь -
осколок рав-
ных половин.
Неуловим,
Да, что там, дрянь...
Придешь и ру-
хнешь на диван,
считая чу-
дищ караван,
и захрапишь
мертвецки пьян.
***
АВТОР УБЫБ
ВЗВЕШЕННАЯ ЛЮБОВЬ
..
Я люблю тебя на сто грамм,
Ну а ты меня – на четыреста.
Не цепляйся к моим словам, -
Твои триста когда-нибудь смылятся.
О шершавые будни жизни.
Это больно, но скоро притерпишься
Мы с тобою медведи гризли -
От любви никуда не денешься.
И тогда ты пойдёшь в ресторан
И закажешь пол-литра портвейна.
А ещё пол-любви килограмм
И, желательно, тонко нарезанной.
=============================================
ПОЛИНА БАРСКОВА
http://magazines.gorky.media/nlo/2018/1/net-nevazhnogo.html
http://www.vavilon.ru/texts/prim/barskova3.html
Д.
Летняя лесная пробежка
Под лобовое стекло ко мне притекла стрекоза
Умереть
С дерева свесился груздь
Как отслуживший но памятный балетный костюм
(Шурочка Лидочка несравненная Китри! )
Сбоку дырочка —
как от пули.
Бурундук, завидев меня, свалился с листа каштана
— где сидел задумавшись,
Размечтавшись.
В июле
Грусть грудь
У меня покалывает.
Ветер прокалывает
мне ухо, в наушнике композитор Бах.
На губах
у меня композитор Бах.
Одна красавица, знающая что она красавица,
Спросила меня в интервью
Какие у Вас отношения с Вашим телом?
С вот этим? С каким?
Которым я плачу пью вью?
Которым я умру
Как стрекоза?
С оголтелым
желанием
— всего всего —
Видеть бурундука
Видеть гриб видеть смерть,
Смеяться, стремиться?
С тем телом, которое сжимается от любви?
Расширяется от любви?
С тем которое, не в состоянии терпеть любовь,
Погружается в воду?
Если ты хочешь говорить о теле: назови
Его —
Типа «тугая плоть»,
Типа штука отделяющая свободу
От несвободы,
Типа образ, персона,
Лебедушка в падеде,
Тлен исчезание,
«А ведь была такою!……….»
Леший идет ссутулившись с пиявкою в бороде
Русалка скользит и светится под рекою
***
Что-то распалось, исчезло, ушло, изменилось
Между тобою и мною, моя дорогая.
Детской игры легкомыслия мелкая милость
Нас предала и теперь, удивленно моргая,
Смотрит на нас, вспоминает – а были ль мы близки,
Были ль единою плотью, корою, листвою?
Вот, занесла нас Судьба в непохожие списки –
Значит, ее унижений я больше не стою;
Значит, ночами не ждет нас Михайловский замок;
Значит, собака твоя не ликует при встрече;
Значит, своими огромными псевдослезами
Я не хочу холодить твои быстрые плечи.
Я не хочу твоих губ в деловитой усмешке –
Или хочу, но они ускользают в забвенье.
Ты же, по-прежнему, как золотые орешки,
Щелкаешь наши слова и смакуешь мгновенья.
Ты же, по-прежнему, та же, и всё в тебе то же –
Все, что бесценно, опять продаешь за бесценок.
Так же пускаешь прохожих на шаткое ложе
Ради придирчивых и равнодушных оценок.
Да и во мне, милый друг, изменилось немного.
Рыхлое, слабое сердце, смешная походка,
Так же меня монотонно изводит тревога,
А утешает по праздникам теплая водка.
Дело не в нас, но во времени, жаждущем жертвы.
Как престарелый любовник, оно суетливо
Нами владеет – поэтому мы не бессмертны,
Тусклые ракушки в тусклой полоске прилива.
***
http://www.vavilon.ru/texts/prim/barskova3.html
Эвридей и Орфика, конечно, одно.
Раздвоение – школьный прием.
Мы толкаем себя на зеленое дно
И себя же с обрыва зовем.
Мы увозим себя в тридевятую стынь,
И оттуда, бессильно хрипя,
Из оставленных нами садов и пустынь
Наугад выкликаем себя.
Мы ласкаем, пытая, пытаем, ласка...
Мы, Жюльетте с Жюстиной вослед,
Выбираем то счастье, в котором тоска
Скрыта, как в человеке скелет.
Так вот нас отпускают из Царства Теней:
Как клиентов психушки в кино.
Только дни всё короче, а ночи длинней,
А за Летой хоть так же темно,
Но зато эту тьму излучает Аид,
Наша мамка, кумир и главврач,
Он, уколом забвенья смиряющий стыд,
Гордость, ревность и зуд неудач.
Но, качаясь на койке, утробно рыча,
Наслаждаясь теплом пустоты,
Призываем скрежещущий отклик ключа
На порвавший слюнявые рты
Вой звериный: "О-О-А". Но что в этом "О"?
В этом "А"? Мы забыли давно.
И свобода теперь: посмотреть ли в окно
Или выпрыгнуть в это окно.
***
УПРАЖНЕНИЕ #2
Я, счастливой любви и субъект и объект,
Член от века друг с другом воюющих сект,
А вернее – лазутчик в обеих,
Я ворую огонь наших чресел и рук,
Дешифрую невнятицу нежных наук
Для всесильного войска плебеев.
Как натягивал скулы твои поцелуй,
Подглядев, я шептала себе: "Зарисуй
Это в памяти, как укрепленье
Неприступного города – после продашь
Наступающим варварам. Вспыхнет этаж,
Крыша, лестница, рухнет строенье,
Что мы строили с тихой и долгой мольбой,
Не цементом скрепляя, но только собой,
Костным мозгом, слюною и желчью".
Не грудастые ню украшали альков,
А безносые скальпы погибших богов,
Обреченных улыбчивой речью.
Эти боги и нас защищали, когда
Мои руки к пещере темнеющей рта
Твоего так нещадно тянулись,
И когда мы, забывши о поле своем,
Чем-то третьим и правильным стали вдвоем
Подо льдом беззастенчивых улиц,
Мы не много тогда говорили, о нет,
Зимний день ненадолго включал зимний свет.
По кровати ползло одеяло,
Словно все поглощающий, жирный удав,
И, от трех сантиметров меж нами устав,
Мы урок повторяли сначала.
Тот урок, что нам был так надменно знаком,
Мы зубрили упорным и злым языком,
Ослепленными жаром глазами.
Как в утробе земли, были наши тела
И намного голее, чем мать родила,
И честней, чем желали мы сами.
И когда в подступающей боли конца
Я пыталась сравненье найти для венца
Этой нечеловечьей услады,
Вспоминала себя на прибрежном песке,
Перезрелые персики в мокром мешке,
Сладострастье набоковской "Ады".
=============================================
ПАВЕЛ БЕЛОГЛИНСКИЙ
(Глухонемая любовь)
Мои стихи – лишь слабый отзвук тех
прекрасных и таинственных сонетов,
и потому – ни слава, ни успех
мне не нужны, – не чту себя поэтом.
Диктует мне не Муза, а Любовь:
рифмую я «мимозы» и «морозы»,
и пусть наивны рифмы эти, – вновь
стихами плачу: не слова, а слёзы
отлились в форму. Боже, что слова!
Тысячелетия мир тонет в фарисействе.
Непогрешимой мнит себя молва
и приговор выносит: не надейся!
А я надеюсь – я хочу любить!
С самим собой я в прятки не играю.
Возлюбленный! С тобою рядом быть
всегда, везде – об этом я мечтаю.
Незримая дана отрада мне:
и днём, и ночью думать о тебе.
=============================================
АЛЕКСАНДР БЕЛЫХ
http://www.stihi.ru/2011/01/04/5798
Калашный ряд русской литературы
..
Девушка с веслом
Ломоносов с рюмкой
Барков с девкой
Тредьяковский с поленом
Пушкин с морошкой
Батюшков с Катуллом.
Тютчев с бездной
Баратынский с табакеркой
Гоголь с носом
Толстой с сохой
Чехов с фигой
Северянин с розой
Гумилёв с жирафом
Кузмин с форелью
Маяковский с наганом
Мандельштам с подковой
Пришвин с ружьём
Шаламов с кайлом
Войнович с шапкой
Пастернак с лопатой
Набоков с сачком
Фадеев с Мечиком
Солженицын с бородой
Лимонов с ***м
=============================================
НАТАЛЬЯ БЕЛЬЧЕНКО
(Из Антологии анонимных текстов, гл 76)
..
Как любовников после измены
Вновь друг к другу бросает стремглав,
Так поэтом швыряет о стены
Речевого двоения нрав.
Он смеётся, давясь тошнотою
(Что-то рифма сегодня колом).
Сговорился он с речью другою,
Но теперь-то ему поделом.
Он, такой андрогин двуязыкий,
Возвратился как будто назад,
Но теперь закавыки и стыки
На отступника всюду глядят.
Что-то склеилось, что-то пропало,
Что-то в руки уже не идёт.
Нет магичней/трагичней кристалла,
Чем отчаявшийся недоглот.
=============================================
ДИНА БЕРЕЗОВСКАЯ
http://www.stihi.ru/2017/09/10/491
Сантименты
..
Любовный лепет двух героев,
стишки о милой ерунде,
то вы писали на обоях,
а после забывали, где…
Вновь оловянный, деревянный,
стеклянный холостяцкий быт,
и в нём рутиной окаянной
ты сам опутан и забыт.
Где стёр ладонью аккуратной,
а где осыпалось трухой,
и лишь за тумбой прикроватной,
легонько проведи рукой –
намёком еле различимым
забытой надписи клочок,
как прежде на плече любимом
прививки нежный пятачок...
***
Очёчки круглые надень,
чтоб разглядеть, как неприметно,
безоблачно, почти безнебно
неяркий наступает день.
Не потому, что дождь прошёл,
и злые отсырели спички,
а просто следуя привычке,
всё в этом мире хорошо.
Всё впереди и всё не к спеху -
поверь колодезному эху.
Не нужно голос повышать.
Не нужно скорость превышать.
Того гляди, проскочишь мимо
той встречи, что невосполнима
и что вдали от лишних глаз,
уже задумана для нас.
=============================================
САША БЕСТ
http://www.stihi.ru/2018/06/25/7116
ХАОС
..
В ипостасях моих погрешность. В кармане патрон.
Мысли мои полны цианида калия.
Зверь не может быть человечным - негласный закон.
Значит, мой случай есть некая аномалия.
Перевернуты перекрестки. Убиты миры.
Я без тебя, как расстрелянный без причастия.
Это грудь мою разрывает отчаянный рык
В древней войне без согласия на участие.
И, похоже, что не сносить мне моей головы.
Время направить вспять, возвратиться к дальнему.
Я сегодня вне группы риска. Похоже, отвык.
Видно, отвык, как положено – по - нормальному.
***
Я сольюсь с темнотой, закрывая ставни.
Чувства – бездна души, их нельзя измерить.
- Я скорее умру, чем тебя оставлю.
- Я скорее умру, чем тебе поверю.
Слез не надо. Позволь, я тебе их вытру.
Ты уходишь из сердца, а сердце бьется.
Только дверь за собою оставь открытой.
Тот, кого я впущу, в тот же день, найдется.
И, забывшись, ты вдруг преклонил колено.
В светло-серых глазах отразился вечер
- Ты так быстро найдешь для меня замену?
…я, скорее, умру, чем тебе отвечу
=============================================
ЯН БОГУСЛАВСКИЙ
http://m.vk.com/club82562974?from=groups
Герлен. Парча и пудра. Нервный тик —
Вновь ложку впору стиснуть костяную
Оскалом идеальным Лили Брик*.
Царю. Люблю. Играю. Не ревную...
Я — Лиля Брик, та муза, что смогла
С собой поэта уравнять в вопросе
Одном: как Осе он, так вряд ли зла
Я пожелаю той, с кем счастлив Ося.
Нет, попрошу: пусть Эличка пришлёт
И ей на платье. Простенькой, в цветочек...
Меня поэт боготворил, и вот:
Он весь — в строках; я — только между строчек.
Чей взгляд по беспощадной белизне
Скользнёт, и с ведьмой, феей, музой, дрянью
Откроет вдруг то тёплое во мне,
Что т а к живёт — но ведь уже не ранит?..
***Лицевой тик, мучивший её на протяжении всей жизни, юная Лили Каган "заработала" на почве неразделённого чувства к Осипу Брику. По воспоминаниям Галины Катанян, во время приступов Лиле Юрьевне приходилось держать во рту костяную ложечку, чтобы не стучали зубы.
***
Ты, уезжая, повторил опять,
Что наша встреча будет непременно.
Тебе — шутить. Мне — лето коротать
Всё с тем же вечным томиком Верлена
Да чашкой шоколада по утрам.
И на исходе дня — поставить крестик
В календаре. Когда же я предам
Свою простую веру: с кем-то вместе
Пройти по жизни; засыпать, щекой
Найдя плечо, а не подушки угол?
Теперь за этот сладкий непокой,
Что двое могут подарить друг другу,
Я многое бы отдал, говоря
Из глубины души, не ради рифмы.
Мне остаётся ждать до сентября.
От скуки слов себя освободив, мы
(Как и тела — взаимно — от одежд)
Ещё ни разу не лежали рядом.
А значит, неуместен мой мятеж —
Ведь сердце хоть кому-то будет радо.
Да что там! И кому-то был бы рад
Мой разум, устремлённый к идеалу...
Но, если нет, Верлен и шоколад
(Особенно Верлен) — отнюдь не мало
=============================================
НИНА БОРИС
http://m.vk.com/id9479209
Ёжится мне и не можется...
Ёжики, ёжики, ёжики...
Пробирает до дрожи.
До самого-самого.
Можешь ведь
Душу вывернуть и забыть,
А как дальше жить
С такой вот вывернутой,
Непонятой и отторгнутой?
Вопросы, вопросы, вопросики...
Ты смотришь косо.
Молчишь, словно немая...
Словно не моя.
Чужая...
Душа рядом корчится
В судорогах одиночества.
В плаче заходится.
Ответов не находится.
Но всё проходит,
И душа успокоится.
За покой души слово замолвится,
За упокой любви стихотворение сложится.
***
Разве можно любить двоих?
А троих? А еще поболе?
Вы не думайте, я – не псих,
Недавно выпущенный на волю.
Это ж так здорово: всех любить!
Обнимать, целовать, нежить!
С кем-то вечер и ночь делить,
С кем-то книги читать. Но реже...
Эсэмэски им всем писать..,
В телефоны шептать намеки.
Лишь бы только умели ждать
Осчастливленные дурехи.
***
Стук шаров –
Раз, два, три…
Смотри!
Ты забиваешь его в лузу.
А может, это мою душу
Бездушно.
Где же муза?
Ушла?
Или вовсе не заходила?
В зале смог от табачного дыма.
Мимо, мимо, мимо…
Мимо? Забила!
Милая, ты попала!
Длинным и тонким, как игла, кием
По шару.
«На шару»…
Нет, не катит.
Я – в треугольнике катет,
А ты – гипотенуза.
Чья очередь заказывать музыку?
=============================================
МАРИНА БОРОДИЦКАЯ
Сон
..
Пред небесной медкомиссией
стоит мой жалкий дух:
Зренье дрянь, неважно с мышцами,
на троечку слух.
Голый, взвешенный, измеренный —
дурак дураком,
На него глядит сощуренный
архангел-военком.
Сам воинственный, таинственный
святой Михаил
Задает вопрос единственный:
— Усердно ль служил?
— Я старался… всеми силами…
дудел… пробуждал…
Гавриила вон спросили бы —
награды не ждал…
— Ты слонялся, ты повесничал,
валял дурака,
Дрых на травке, лоботрясничал,
глазел в облака,
Высоты не взял завещанной,
не отнял у тьмы, —
Ты опять проснешься женщиной
в начале зимы.
***
В этот час, когда окна уже горят
из ноябрьской тьмы по краям фасада
и последние несколько дошколят
молчаливо ждут у крыльца детсада, —
в этот час капризничает душа:
ни гулять не хочет, ни даже в гости,
у окна стоит, на стекло дыша,
и ладони трет в диатезной коросте.
То ли скушно ей, то ли тошно ей,
только знай сопит, только тянет шею:
не видать ли там дорогих теней?
Ведь придет же кто-нибудь и за нею.
=============================================
БОСОНОГИЙ ГОША
http://www.stihi.ru/2014/01/07/9252
УХОД
..
Смотрю на твоё лицо
снова – на эти чёрные волосы,
к которым хочется прикоснуться ладонью, щекой,
на эти губы,
которые хочется целовать.
Твоё обнажённое тело, ещё родное,
чуть тронуто загаром; розы
в белой чашке на столике;
о, эти руки, эти тонкие мальчишеские руки, –
жест объятья, – намёк поцелуя
на дрожащих губах, ручеёк слезы
на щеке. –
...........................
Однажды, когда я купил тебе шоколадку,
ты сказал: «Я хочу ещё одну». –
Однажды ты вдруг схватил меня за руку выше локтя,
внезапно. –
Смотрел фильм, держа указательный палец во рту. –
Как-то раз бросил окурок прямо на пол. –
А однажды засмеялся,
взглянув на портрет в траурной рамке. –
Итак.
Полуоткрытое окно.
Занавеска, тянущаяся в комнату.
Бутылка мартини. Графин.
Как сказано, розы.
Изредка твои всхлипывания. Мой
перезрелый, бесконечный уход.
***
ЛЮБОВЬ
Было странно, стоя в траве, над обрывом,
подумать снова об этом парне.
И в самом деле, такое бывает нередко:
романтика небосвода, пейзажа, утра
мешает улавливать истину человека
в случайном воспоминании, незаметно
пресуществив его будничный образ.
И тогда было лето, но шли дожди. Однажды
мы с ним гуляли под зонтиками по парку.
И он вдруг тихонько сказал, оглянувшись:
«Слушай, мой 18, а твой?»
В памяти чаще хранятся ландшафты – не фразы.
Мокрый асфальт отражал нас, деревья и небо.
Вспомнив об этом сейчас, я заплакал.
=============================================
АННА БОСХ
http://m.vk.com/club82562974?from=groups
..
Какие вам, к черту, виги, какие вам, к черту, тори.
Вы в детстве читали сказки, я мастер других историй.
Внезапно облезла краска с плакатов, под ней - иконы.
Но я не ценитель веры, у нас здесь свои законы.
Мне душно в своем мундире из вороха лжерелигий.
Но поздно смотреть обратно и жечь домостроя книги.
Глаза, как фарфор дешевый, ударишь - не будет жалко.
В толпе, в одиночке, дома - из мыслей гнилая свалка.
Чернеет под пудрой кожа и ртутью уходит в небо.
Мы все, как стекло, похожи. И бьемся мы так нелепо...
=============================================
ЖЕНЯ БУРДЭ
http://www.stihi.ru/2016/11/21/6711
в голове быка
..
в алой пляске стеклянной пыли
есть просвет: слезный сад отсеченный от лимба
там поет тишина там прохладно мерцает трава
и распускаются капканы словно лилии
там в ручьями трепещущей сердцевине
влажные веки смыкает
мускусом обтекаем
гермафродит с посеребренными сосками
тело надменное медоносно
как на дереве-альбиносе алеют бутоны засосов
множатся и разгораются до мулеты
до пробитой аорты в ней будет затерян просвет
не говори отблеск септума
не говори бычий цепень
есть просвет в этом алом загоне спертом нашим дыханьем
в пене бока и спина
солона ожиданием
=============================================
ДМИТРИЙ БУШУЕВ
http://www.vavilon.ru/metatext/risk3/bushuev.html
http://www.stihi.ru/2002/07/19-736
..
Что скажу тебе я, унесённый ветром,
отсюда из лунных рощ, без дождя и флейты,
где всё, что просил, отмерено щедрой мерой,
где осень самая тёплая по Фаренгейту
и люди слишком холодные, но красивы
столь оскорбительно, что губы кусать и плакать
над стихами, проросшими в ткань золотой оливы,
в сочность её и терпкость, в самую мякоть.
Что скажу тебе я, потерявший много,
но столь же много обретший в своих скитаньях,
что наконец научился молиться Богу
и не торговать собой на пиру тщеславья;
ветер приносит листья с другой планеты,
имя которой даже во сне не вспомню
я, побеждённый собственною победой,
словно пустой бутылкой поймавший молнию.
***
..
В иллюминаторах всполох луны
колониальные звёзды
пламенем лица озарены
у пассажиров серьёзных
нам пасссажирам первого класса
хочется жрать африканское мясо
негров хотим молодых и красивых
в ярких банановых презервативах
ЭТО АЭРОНАВТИКА
ЭТО ТАКАЯ АФРИКА
=========================================
АНДРЕЙ БЫЧКОВ
http://www.kvir.ru/articles/v-beshenyh-plaschah.html
В бешеных плащах
Пусть раскладываются в голове пролеты лестничной клетки, как птица без крыльев тот, кто не знает языка, не говорит с осой и с облаком - черное и белое, как колода карт, невыходящий из дома выходит - где? Желтые стены осени, двери зеленого лета, плащ, ему нужен, конечно, плащ, блестящий, как спина жука коричневого, невозмутимого, удаляющегося, ему нужен медный шар неисчислимого времени, козья нога, омнибус и астролябия.
Тот, кто выбирает конечность. Тот, кто говорит "в последний раз". Тот, кто утешает себя сам (эти лекарства стеклянные, растущие по ночам в безупречных полях, с открытыми глазами). Тот, кто опускается ниже тротуаров земли, в глубину закрытого города. Тот, кто как тело, брошенное под углом к горизонту. Тот, кто отныне поднимается только вниз.
Вот и туннельный гул, вертикальный блестящий поручень, безупречное покачивание, холодное ухо негра рядом, прислонившееся к твоей руке, тысяча сто лет ожидания, бесконечность Кали-Юги, пролет птиц, свершение вероятности и исполнение пророчеств.
И еще эти тугие узкие джинсы, в которых она становится перед тобой.
=========================================