Отрывок из 19-й главы 2-й книги "Предыстория Артёма"
...
Коллективизация
Первые попытки
Проведение «Новой экономической политики» в Советском государстве не расценивалось руководством РКП(б) как отказ от своей цели – построения коммунистического общества. По утверждению самого В.И.Ленина, НЭП был лишь временным отступлением партии, за которым неизбежно должен был последовать следующий рывок к коммунизму.
Поскольку коммунизм мыслился его теоретиками как общественный строй, в котором полностью отсутствует всякая индивидуальная собственность на средства производства, ликвидация отдельного крестьянского хозяйства являлось обязательным условием продвижения к этому «светлому будущему». В условиях НЭПа предполагалось делать это постепенно, на добровольной основе, путём убеждения крестьян в преимуществах коллективного труда через организацию показательных производственных кооперативов и коммун.
Первое такое хозяйство в районе Артёма появилось, разумеется, в волостном центре, селе Кневичи, ВИК которого возглавлял тогда коммунист У.Левченко. Уже весной 1923 года, по инициативе местной партийной ячейки здесь была создана сельскохозяйственная артель под звучным названием «Прогресс». В неё вступили 9 крестьянских хозяйств;. Однако этот начальный опыт коллективизации оказался неудачным. Как писала тогда газета «Красное знамя», после делёжки первого урожая, артель в том же году развалилась.
Следующая попытка была сделана там весной 1925 года. На этот раз в земледельческую артель вошли только пять хозяйств . По воспоминаниям А.В.Левченко организована она была его отцом, братом председателя бывшего волостного исполкома Василием Нифонтовичем Левченко. Членами артели, помимо самого организатора, стали Михаил Божко, Иван Олешко, Алексей Домницкий и Войтюк. На выделенные кредиты они купили сеялку, конную молотилку, конную гребку и конную косилку . Судя по докладу о состоянии кневичанской партячейки на 26 июня 1926 года, вторую артель также постигла судьба первой. В докладе о ней нет ни слова, хотя подробно перечислены все имевшиеся в селе формы кооперации .
В январе - феврале 1925 года в соседнем селе Угловом была сделана решительная попытка сразу организовать непосредственно коммунистическое хозяйство. Создано оно было путём слияния двух земледельческих артелей: только что образованной угловской, из 4-х семейств, и созданной годом ранее владивостокской.
История возникновения последней сама по себе довольно интересна:
Кузнец молдаванин В.Д.Калкей после военной службы в Маньчжурии эмигрировал в Америку, где, после долгих мытарств и работы по найму, сумел-таки завести своё небольшое дело, освоив новую тогда профессию вулканизатора автомобильных шин. Успел накопить кое-какие сбережения. Однако, узнав о революции в России, он поспешил ликвидировать свой бизнес и отправился на родину, в Бессарабию, благоразумно прихватив с собой приобретённый на скопленные средства 20-сильный гусеничный трактор «Клитрак», с комплектом землеобрабатывающих орудий (дисковые бороны, каток, двухлемеховый плуг).
Путь Калкея лежал через Владивосток, куда он попал прямо к началу гражданской войны. Естественно, никуда выехать оттуда со своим громоздким «багажом» он уже не смог. Устроился вулканизатором на Дальзавод. После восстановления Советской власти попасть на родину ему тоже не удалось – к тому времени иссякли денежные сбережения.
Понимая, что организация частного предприятия или фермерского хозяйства при власти коммунистов не имеет никакой перспективы, Калкей решается организовать на базе своего трактора сельскохозяйственную артель, пригласив в неё коллегу по Дальзаводу Беседина и счетовода Госбанка Осьминникова (оба – опытные трактористы). После регистрации артели в мае 1924 года, в неё вступили ещё 4 человека: Жаворонков, И.Т.Беседин (видимо, родственник первого – Ю.Т.), Пьянков и Энгельман (последние двое через полтора месяца ушли). К концу мая получили участок на реке Песчанке;.
Поскольку денег ни у кого не было, пришлось Калкею заложить свой трактор от имени артели в Дальсельбанке под ссуду в 1000 рублей. На эти деньги купили 2 лошади, корову, телеги, машинное масло, керосин, бензин и палатку. В июне палатку установили в поле и приступили к пахоте (семьи остались в городе). Большинство трудилось здесь по выходным, так как основная работа была во Владивостоке. На текущие нужды артели тратили то, что оставалось от личных зарплат.
Так как время сева основных сельскохозяйственных культур уже прошло, в том году посадили только арбузы. Урожай получился неплохой. Часть его удалось продать за 250 рублей. Осенью дополнительно заработали на обмолоте трактором хлебов угловских крестьян . Успехи владивостокских артельщиков вдохновили главу местной партийной ячейки Иосифа Андреевича Товстолеса на организацию земледельческой артели из коммунистов и комсомольцев села Углового;. Она была создана после губернского съезда сельскохозяйственной кооперации;, зимой 1924/1925 года.
К тому времени положение владивостокской сельхозартели сильно осложнилось. Ещё осенью был законсервирован резино-производственный отдел Дальзавода, и Калкей с Бесединым остались без работы. Пришлось им организовать в городе ещё одну артель – «Химико-труд», которая занялась вулканизацией шин;. Дела обеих артелей зимой шли неважно.
Оказавшись в тяжёлой финансовой ситуации, Калкей, видимо, надеясь получить покровительство коммунистических властей, предложил И.А.Товстолесу объединиться. Тот согласился. Неясно, чьей была идея перевести новую артель на устав коммуны – самого Товстолеса или его уездного партийного руководства. В любом случае, такой статус значительно повышал ранг создаваемого хозяйства в глазах вышестоящего коммунистического начальства, давая ему практически неограниченные возможности в получении ссуд Дальсельхозбанка. Так как организаторы артели «Химико-труд» со всем её имуществом перешли в коммуну, артель эта была ликвидирована;, а её задолженность покрыта коммуной.
Таким образом, на базе двух земледельческих и одной кустарно-промысловой артелей к весне 1925 года была организована коммуна «Земледелец»;, фактическим постоянным руководителем которой стал И.А.Товстолес (формально, председателем был А.Гончаров). Общая численность её членов составляла тогда 43 человека, в том числе 26 трудоспособных коммунаров и 17 детей.
Вступившие в коммуну семьи крестьян передали ей со своей стороны 5 конных плугов, 7 коров, 120 кур и пасеку из 7 рамочных ульев, а также свои земельные наделы (расположенные к северу от села). Число рабочих лошадей при этом было доведено до 9 . Удалось заполучить даже 3-тонный грузовик , принадлежавший частному владельцу (некому Кулишеву ). Видимо, он был взят в аренду. В долине р. Песчанки власти предоставили хозяйству коммунаров 250 десятин земли, правда, не бесплатно. За аренду они должны были платить 150 рублей в год .
Ещё 14 марта коммуна уполномочила Калкея создать резиновую вулканизационную мастерскую во Владивостоке (позже переименованную в «Завод резиновых изделий») и вести там её дела. В этой мастерской работало 5 живших в городе членов коммуны. Самой коммуне при этом принадлежала лишь половина имущества мастерской . К началу июня последняя уже была загружена заказами и давала выручку 250 рублей в месяц. Общая стоимость имущества коммуны составляла на тот момент 16000 рублей, не считая домашний скарб .
И.Товстолес в самое короткое время набрал дополнительно (к уже имеющемуся долгу перед банком по артели) кредитов ещё на 2300 рублей . Материальным обеспечением для них послужило наполовину чужое имущество: трактор (уже заложенный в Дальсельбанке), грузовик, мастерская и дом;, который, по словам Калкея, тоже коммуне тогда не принадлежал .
Начало деятельности « передового коммунистического хозяйства» в с. Угловом выглядело впечатляюще. К 24 мая 1925 года им было засеяно 40 десятин земли, больше всего под настойчиво внедряемую в те годы в Приморье культуру «китайских бобов» (сою). Однако затем всё пошло наперекосяк. Стало сказываться безграмотное руководство, появились злоупотребления должностных лиц, споры, внутренние конфликты, пошли суды с кредиторами, не получавшими свои проценты.
Дисциплина быстро разваливалась. Уже с конца лета началось бегство из коммуны. Некоторые были исключены. К началу апреля 1926 года коммуна лишилась почти всех первоначальные членов;. Принуждён был покинуть собственное детище и Калкей. Никто из выбывших не получил назад внесённой в общее имущество своей доли. Вместо них И.Товстолес набрал в коммуну родственников своих и своей жены . Однако делу это не помогло.
Численность коммунаров продолжала таять;. Бесхозяйственность оставалась на прежнем уровне. Как отмечалось в протоколе заседания коммуны в июне 1926 года, «продукты приобретаются и расходуются по потребности, специального учёта прихода и расхода не ведётся … Пасека дохода не даёт. Птицеводство приостановлено… Посевы производятся без учёта качества земли и культур» . Хотя общая численность коммунального стада к началу года несколько увеличилась, количество лошадей при этом сократилось до пяти;. Долги по кредитам не выплачивались.
Катастрофически быстро снижалась стоимость имущества коммуны. К началу 1926 года она составляла уже 13000 рублей, а к концу августа – 10000. Резиновая мастерская, после ухода Калкея, встала из-за отсутствия специалиста. Стали распродавать заготовленный для неё каучук;. Трактор тоже быстро вышел из строя (ржавел под открытым небом). Пахали на конях, поэтому и посеяно было только 25 десятин из намеченных 50. В конце августа пытались продать лишь частично принадлежавший коммуне грузовик .
Хозяйственный провал большей части коммун и производственной кооперации был характерен в те годы не только для района нынешнего Артёма, но и для всего Приморья и страны в целом. Бурный рост числа таких коллективов во Владивостокском округе в 1923 – 1925 гг. в следующие два года полностью прекратился. В 1926/1927 хозяйственном году на 42 зарегистрированных здесь артели пришлось 66 ликвидированных. Новых коммун вообще не было создано, а ликвидировано 3, ещё одна перешла на другой устав .
Гораздо лучше обстояло дело с непроизводственными формами кооперации. О развитии кредитных и потребительских обществ уже было сказано в предыдущих главах. Появляются и новые для этих мест виды кооперативных объединений: животноводческие (овцеводческие), машинное (в с. Угловом), мелиоративное (в с. Кневичи). Последнее, правда, созданное для распространения рисосеяния в первые месяцы 1926 года, рассыпалось ещё до 26 июня этого года .
Наибольших успехов добилось овцеводческое товарищество в с. Кневичи. Оно было организовано в начале зимы 1924 года; для пропаганды овцеводства и облегчения приобретения овец местными крестьянскими хозяйствами. Одним из первых обзавёлся отарой кандидат в партию с августа 1925 года Василий Степанович Подопригора. К осени 1925 года у него было уже 25 овец (правда, к лету следующего года осталось только 12 ). В Угловом весной 1926 года существовал уже кооператив «овцевод», но дела у него тогда шли слабо . В Кролевце в этот период овцеводство распространялось только в индивидуальных хозяйствах крестьян.
Крестьянское овцеводство продолжало развиваться здесь и в следующие годы, хотя и не очень бурно. Если в 1927 году по Владивостокскому округу на 100 хозяйств приходилось в среднем 55 овец, то в 1928 – уже 59, а в 1929 – 61 .
...
(Сноски убраны)