Одной из глобальных тенденций является резкое снижение возраста участников вооруженных конфликтов, то есть возрастание количества детей, вовлеченных в военные действия. Форум G20, который пройдет в ноябре 2018 года, призван помочь решить проблему использования детей в вооруженных конфликтах.
На данный момент известно о 357 миллионах детей, которые участвуют в военных кампаниях армий более четырнадцати стран мира таких, как Судан, Южный Судан, Конго, Йемен, Мали, Сомали, Колумбия, Чад, Шри-Ланка, Филиппины, Уганда, Сьерра-Леоне, Колумбия, Центральная Африканская Республика, Ирак, Афганистан, Сирия, Индия. В последние годы число детей-солдат быстро выросло в связи с распространением терроризма: около 56 террористических группировок используют детей в качестве террористов-смертников. Данная статистика показывает важность поднимаемого в рамках Форума G20 вопроса об использовании детей-солдат в вооруженных конфликтах.
Дети, вовлеченные в военные кампании, могут участвовать в конфликтах, выполняя разные роли: быть шпионами, информаторами, поварами, прислугой, бойцами, смертниками, сексуальными рабами. Учитывая такое разнообразие ролей ребенка в войне, следует уточнить, что дети-солдаты – это не только непосредственно носящие оружие, но и находящиеся в центре вооруженного конфликта, связанные с армией. Однако в Резолюции 2068 Совета Безопасности ООН рассматривается лишь та часть детей, которая непосредственно участвует в убийстве людей. Я считаю, что нужно включить в категорию детей-солдат Резолюции и других несовершеннолетних, которые используются армиями в своих целях, так как дети подвергаются опасности, даже просто находясь в армии. Вооруженные силы часто используют детей как расходный материал, который не является ценным. Какие же причины вовлечения детей в военные действия?
Первая - это тот факт, что дети являются самой уязвимой категорией в плане вербовки и использования в вооруженных конфликтах из-за своего социально-экономического положения. Обычно войны вспыхивают на территории бедных стран: дети в связи с нищетой и безвыходностью положения идут в армию, чтобы выжить и прокормить свою семью. В армии же ребенку предоставляется паек, кров и общение. Многие семьи сами отдают своего ребенка вооруженным силам, чтобы «обеспечить» ему предполагаемую жизнь, дать возможность не умереть с голоду. Война истощает страну, разрушает экономику и вынуждает детей участвовать в вооруженных конфликтах. Агнесса Куту, работающая с детьми в Африке и участвовавшая в делегации МККК в Израиль, утверждает, что существует несколько причин вовлеченности несовершеннолетних в войны и одна из них – голод: «Часто детей принуждают вступать в вооруженные группы. Иногда они делают это добровольно, потому что это единственная возможность не умереть с голоду ...».
Вторая причина – психологическая: дети более послушны, нежели взрослые, их легче заставить убить человека, так как у детей еще не сформировано объективное восприятие мира. Сознанием несовершеннолетних легко манипулировать, они уязвимы не только в силу социально-экономического положения и пола, но и в силу еще не сформировавшейся детской психики. Так, взрослые солдаты во многом подыгрывают детям: хвалят за выполненное задание, общаются на равных - это придает действиям детей значимость. Несовершеннолетние воспринимают происходящее как игру: строят укрепления, ходят в разведку, учатся использовать оружие. Дети, попадая в армию, нередко увлекаются «игрой» и впервые осознают свою «ценность», находят свое место в обществе. Манипулируют сознанием детей не только с помощью психологических приемов: несовершеннолетних подсаживают на сильные наркотики, которые позволяют вооруженным силам заставлять детей выполнять их поручения, даже самые страшные и жестокие. Так, Франк, участвующий в вооруженных конфликтах в Конго и ставший к моменту освобождения наркоманом, рассказывал, что после принятия наркотических средств он «почувствовал себя крутым мужиком, на людей стал смотреть, как на крыс каких-то, хотелось их убивать». Так воздействие психотропных веществ на детей меняет их сознание, наhкотики облегчают работу взрослых военных, которые могут непосредственно управлять несовершеннолетними солдатами.
Третья причина – это тот факт, что содержание детей-солдат обходится практически бесплатно: Международная организация труда заявляет, что 94% детей, участвующих в вооруженных конфликтах в Центральной Африке, не получают никакого денежного вознаграждения. Единственное, чем обеспечивает армия несовершеннолетних, это паек, но нередко дети сами находят себе еду в разрушенных городах. Иногда именно еда помогает контролировать малолетних солдат. Так, Норман, малолетний участник Либерийской армии, завербованный в 12 лет, рассказывает, как «воспитывали» в армии, убивая все человеческое в его душе: «Меня не кормили по несколько дней, а когда спрашивали: «Есть хочешь?», нельзя было говорить: «Хочу», а то сразу застрелили бы. Я привык ничего не просить, - через два месяца он впервые убил человека: Я воткнул нож ему в грудь. Когда первый раз убьешь, сразу становишься другим. Ты становишься виновным. Зато теперь ты свой». Запуганных и воспитанных в жестких условиях детей, которые к тому же уязвимы в плане манипулирования, экономически выгодно содержать в качестве участников вооруженных конфликтов.
Четвертая причина использования детей в военных конфликтах – это распространение легкого в использовании оружия (автомат Калашникова, винтовка М-16). Детей обучают стрельбе из оружия, навыкам ведения военных операций, а после отправляют в первые ряды ударных войск. Несовершеннолетние интересуются оружием, так как воспринимают это как игру.
Пятая причина внедрения детей-солдат в вооруженные силы и террористические группировки – это тот факт, что вид ребенка с оружием демобилизует взрослого солдата. Порой дети становятся незаметными шпионами и информаторами, которые передают все необходимое войскам. Кто заподозрит в сидящем на обочине мальчике шпиона, запоминающего маршрут передвижения противника? Не только незаметность детей, но и характер отношения к ним взрослых способствуют успеху «детских» военных операций: взрослый задумается перед тем, как стрелять в ребенка, даже если тот держит в руках оружие. Часто солдаты не видят в вооруженных детях угрозы: они предполагают, что группировку несовершеннолетних легко обезоружить, не нанося им физического и морального ущерба, но действия ребенка с бомбой в руках весьма непредсказуемы. Так в 2001 году британским войскам пришлось освободить патрульный отряд миротворцев в Сьерре-Леоне, убив при этом несколько детей. После этих событий у 150 бойцов спецназа наблюдалось ухудшение психического состояния.
Проблеме использованию детей в вооруженных конфликтах уже много лет, а решение до сих пор не могут найти. Еще во времена Второй Мировой войны из-за недостатка «человеческого материала» в Германии в 1943 году было создано воинское формирование Гитлерюгенд, в которое входили мальчики и девочки, не достигшие совершеннолетия. К концу войны завербованные дети стали участвовать в реальных военных кампаниях, что заставляло солдат союзников делать выбор: убивать ребенка или быть убитым. Если в Германии вербовка несовершеннолетних была обязательной и официальной, то в Советском союзе участие детей в военных операциях и создание партизанских отрядов детей были добровольными. Но в обоих случаях дети были подвержены опасности и страдало их психическое здоровье.
В настоящее время во многих странах, где идут войны, и в экстремистских группировках создаются школы для обучения детей военному делу. Так, ISIS использует детей в качестве смертников, заставляют их на камеру отрубать головы, обучают «технике убийства». Недавно общественность встревожило видео, выпущенное украинским правительством: видео рассказывает о школе детей-солдат, в которой учат стрелять и настраивают против российского народа. Институт военного воспитания несовершеннолетних существует во многих странах, но не везде детей обучают стрельбе, развивают ненависть к другому народу. Подобные случае свидетельствуют об эффективности использования детей в качестве солдат и о снижение морального уровня армии.
Из проблемы использования несовершеннолетних солдат в вооруженных конфликтах вытекает следующая проблема ответственности детей за совершенное. В «Конвенции о правах ребенка, касающихся участия в вооруженных конфликтах» установлен точный возраст (18 лет), с которого возможно участие в военных кампаниях, а также с которого человек несет ответственность за преступления. Но восприятие убийства на войне у несовершеннолетних разное: кто-то еще не осознает реальность содеянного, а другой понимает, что убийство человека аморально, но продолжает совершать преступления. Точная граница (18 лет) объективно не отображает: осознанно или неосознанно действие несовершеннолетнего.
Проблема психического здоровья ребенка, воспитанного войной, волнует многие международные организации. Так, ЮНИСЕФ изучает возможности возвращения детей-солдат в нормальную среду, помогает им вновь найти семью и обрести друзей среди сверстников. За 2018 год ЮНИСЕФ смогли вернуть более 900 детей к привычной жизни, освободили их из армий. В свою очередь, МККК создает транзитные лагеря, в которых дети остаются до того момента, пока не придут в себя и не отправятся обратно в семьи. Эти транзитные лагеря помогают безболезненно воссоединиться детям с семьями, так как обычно они не готовы сразу же вернуться из-за психологической травмы, нанесенной войной. МККК и ЮНИСЕФ создают специальные методы терапии: религия, танец и рисование. Благодаря этим методикам, несовершеннолетние снова начинают ощущать себя непосредственными и честными детьми. Но это только маленькие шаги на пути решения проблемы о психологическом здоровье детей-солдат.
Я надеюсь, что форум G20 поможет найти команде молодых людей пути разрешения проблем использования детей в качестве солдат. Со своей стороны, я хочу предложить возможное решение. Дети, которые участвовали в вооруженных конфликтах, на начальных этапах были увлечены процессом, им нравилось «играть». А значит, детей-солдат нужно заинтересовать еще какой-нибудь игрой, которая позволит им чувствовать себя значимыми фигурами процесса. И такая игра – это футбол. Спорт поможет детям-солдатам совершить безболезненный переход от жестокости и страха, которые они видели и ощущали на войне, к непринужденной детской радости во время игры.