Куцый

Владимир Пастернак
    

   
     Он пришел на первый  послевоенный экзамен в старенькой гимнастерке, кирзовых сапогах и ушитом на фронте галифе.  Возле двери стояли молодые парни и девчонки с конспектами в руках и ему было неловко, что он в военном обмундировании. Две  девушки, с любопытством разглядывая новенького, о чем-то шептались, отчего парень еще больше смущался.  Одна из них решительно шагнула навстречу.
 
- Хотите мой конспект? - спросила кареглазая студентка. - Я вижу, у вас нет, а я уже сдала. Меня зовут, Соня. А вас?

- Борис, - ответил он и протянул руку. -  Вот, восстановился на второй курс, учился тут до войны.

- Ой, как интересно! Мой брат тоже воевал, у него даже медали есть. Расскажете потом о вашем боевом пути?  Вы извините, я вас заболтала, заходите в аудиторию, вы последний, а профессор у нас очень строгий. Просто зверь!

Борис толкнул дверь и вошел. За столом сидел пожилой профессор в форме подполковника железнодорожных войск, на темном кителе выделялись наградные планки. Рядом со столом прислоненные к стене стояли костыли. Профессор что-то писал в общую тетрадь и не обращал внимания на вошедшего. Так продолжалось несколько минут.

- Нехорошо опаздывать на экзамен, молодой человек, - наконец, он поднял глаза. - Почему в военной форме, да еще без знаков различия?

- Извините, гражданской не успел обзавестись. Вернулся в пустую квартиру, родители в эвакуации.

- Фронтовик?

- Так точно.

- Мы не на фронте, молодой человек, отвечайте нормально! Где воевали?

- Танкист, Третий Украинский.

- А я до войны проектировал мосты и тоннели, а потом сам же их и взрывал. Когда отступали. Правда, до конца не довоевал. Вас тоже я смотрю зацепило, - профессор указал рукой, где передавленный воротом гимнастерки багровел длинный шрам.

- Румынский снайпер под Яссами. Мы сидели на орудии с командиром, я держал зеркало, а он брился. Если бы в момент выстрела меня не окликнул наш наводчик, лежал бы в одной могиле с лейтенантом - ему пуля перебила сонную артерию, а меня чиркнула по касательной.  Румын, сволочь, хотел одной пулей двоих снять.

- Значит, погиб  командир?

- Так точно.

- Вы кто по званию?

- Гвардии старший сержант.

- Награды имеешь, гвардии старший сержант? Только оставьте вы свои «так точно», сказано вам: не на фронте.

- Орден Славы третьей степени, медаль «За взятие Будапешта»,  медаль «За взятие Вены», медаль "За победу над Германией".

- Выглядите молодо. Сколько провоевали?

- Не считая госпиталя, полтора года. В сорок втором мне исполнилось восемнадцать, полгода проучился в летной школе, потом... Началось наступление и срочно потребовались механики-водители танков. За три месяца переучились в танкистов и на фронт.
 
- А в госпитале как оказались?

- Сожгли нас под Будапештом.

- Да-а, гвардии старший сержант, досталось, видать, вам. А почему награды не надели?

- Стыдно перед молодыми, подумают: хвастаюсь. И так, чувствую себя стариком среди них.

- Стыдно, говорите?  Зачетку-то успели получить?

Он достал новенькую книжицу и положил на стол. Профессор открыл, посмотрел на довоенное фото, потом на сидящего напротив студента в военной форме.

- Лицо мне ваше знакомо, гвардии старший сержант, вы в футбол случайно не играли?

- Играл за «Локомотив».

- Правым нападающим! Кличка у вас еще была «малый»!

- «Куцый».

- Точно, «куцый»! Помню, как трибуны орали «куцый, давай!!!» Да я и сам орал, как ненормальный.  А как сейчас с футболом?

- Врачи не допускают. У меня два осколочка до сих пор в левом лёгком, у самого сердца.

- Жаль, жаль, если бы не война... Вы курите? Собственно, что я спрашиваю? Редко встречал на фронте некурящих. Если не трудно, захватите стул, - профессор взял костыль и, опираясь на него, попрыгал на одной ноге к окну.  - А вы можете присесть на подоконник.
 
Они дымили «Казбеком» в распахнутое настежь окно и говорили не о войне.

- Я в молодости тоже любил играть в футбол. Теперь хожу на матчи, когда играет «Локомотив», правда, сейчас слабый состав, не то, что до войны. А я ведь помню, как вы забили в «девятку»  харьковскому «Спартаку». Кажется, это было в мае сорок первого?

- В начале июня. После этого мы успели сыграть только два матча.  А насчет состава, вы правы, сейчас почти все игроки новые, из старых многие не вернулись...

- Эх, война, война, будь она проклята! Столько беды принесла.

Докурив папиросу,  профессор попрыгал обратно к столу, снова взял в руки зачетку, еще раз внимательно посмотрел на фотографию, закрыл  и протянул студенту.

- Так вы говорите  перед молодежью стыдно? Ты вот что, гвардии старший сержант, приходи на переэкзаменовку через неделю. Только не забудь надеть свои боевые награды.

Борис вышел из аудитории чему-то улыбаясь. Подбежала кареглазая знакомая.

- Ну как? Сдали?

- Пересдача через неделю.

- Я же говорила. Не профессор, а зверь!

- Так точно, Соня, лютый зверь – ваш профессор.




-