«... Душа моя всегда будет рваться на простор, туда, где за
росстанями синеют леса, кричат птицы, и кружат дороги ...», –
именно так определил своё отношение к великому русскому
простору Юрий Баранов в аннотации к своей книге.
Писать книги дано немногим. Для этого необходим писательский дар. Тот драгоценный дар, который позволяет осязаемо прикоснуться к чувствам автора. Увидеть, услышать и почувствовать всё так же, как и писатель.
Полагаю, именно любовь к природе и острое желание поделиться ею с кем-то и есть побудительный мотив к творчеству у Юрия Баранова – охотника и рыболова со стажем.
Автор – тонкий наблюдатель и ценитель окружающего мира и той естественной среды, из которой человек вышел когда-то и забился в урбанистические лабиринты мегаполисов, утратив связь с тем, что ранее составляло неотъемлемую основу и условие самого его существования и выживания. Осталась у людей лишь некая, запрятанная в подсознании, тоска по связи с природой.
Можно возразить, что у нас хватает и охотников, и рыболовов, и просто профессиональных работников: лесничих, охотоведов, геологов и прочей нужной братии, общение с природой у которой – банальная обязанность, профессия. Есть и просто ценители природы, которых тоже много. Да и писателей в этом мире немало!
Но есть те из них, чье творчество стоит особняком, потому что настолько связано с природой и жизнью в природе, что без этого они, скорее всего, и не состоялись бы как оригинальные писатели. К примеру, такие как Михаил Пришвин или Константин Паустовский.
Читать их книги следует где-нибудь уединившись, чтобы ничто не мешало думать и сопереживать, возвращаться и снова идти дальше по магически выверенной автором стезе повествования. Чтобы никто не видел яркие тени восхищения, пробегающие по вашему лицу от удивления точности мыслей, образов и наблюдений, которыми делится писатель.
Особенности творчества таких писателей отчетливо отрешают нас, как выразился Владимир Высоцкий, от «суеты городов и потоков машин», целиком и полностью погружая в миры совершенно иного существования, где даже ход мыслей, их ритм и смысл – иные. И погружение это прекрасно. Вы завидуете автору и понимаете, как много вами упущено, утрачено, не понято, не испытано, не увидено.
Быть может, это сродни чувству, когда встретишь через годы женщину, которую любил и, которая любила тебя. Женщину, которую ты по поразительной глупости, присущей только молодости, упустил, потерял и навсегда утратил. И увидев её, еще более прекрасную, счастливую, вдруг отчаянно понимаешь всю глубину необратимости ситуации.
Жизнь наша проходит, ход времени неумолим. Никто и ничто над ним не властно. Кроме таланта писателя, который может провести вас по чужим жизням, по чарующим местам, по канувшим во времени событиям, да так, словно всё – в настоящем.
Никакого художественного произведения не будет, если заняться скрупулезно точным, добросовестным, но простым описательством природы и природных явлений, будто поводя вокруг себя беспристрастной видеокамерой – да вот оно, всё без искажений! Получится подобие старательного реферата первокурсника биолого-почвенного факультета.
В миниатюрах Юрия Баранова всегда есть живая душа. Она – то озябшая от жизненных неурядиц, то мятущаяся от ожидания прекрасного, то ликующая от любви к женщине и природе, то охваченная неуемной радостью творчества. И эта авторская душа щедро и ярко делится своими переживаниями с читателем. И всегда у Юрия Баранова источник вдохновения и общий неизбывный фон – русская природа.
Общение с природой прямо влияет на его мысли, взгляды, воспоминания, оценки, надежды, связанные с большим миром людей, где кипят страсти и трагедии, где рождается и заканчивается жизнь человеческая. Каждому индивиду это внове. Однако всё это с течением времени повторяется многократно в человеческом обществе. Повторяется любовь, повторяется борьба, повторяется жизнь, повторяется смерть. Циклично и бесконечно, как смена времён года в самой природе.
Писатель доверительно и деликатно делится с читателями своим ясным пониманием ценности и неповторимости всего сущего, красоты природы и восторга от её осознания. Это – главная ценность произведений Юрия Баранова.
Автор не пишет повестей и романов. Хотя, возможно, мы еще их увидим. Он работает в кратком стиле миниатюры и заметок, схожих по форме с дневниковыми записями, с теми миниатюрами, какие я встречал, например, у Владимира Солоухина. И которые от того, что они – миниатюры, не теряют своей значимости и прелести. Они неожиданны, как пробежавший вдруг по серой озерной воде луч, как мелькнувший силуэт кого-то или чего-то полузабытого, как откровение случайного человека, которого больше не увидишь.
Наверное, это от того, что автор, вернувшись из сизых просторов, спешит к рабочему столу, к листу бумаги, опасаясь за чередой будничных дел и забот, потерять свежесть непременно блекнущих со временем ощущений, их сложную связь с размышлениями, вспыхивающими под внезапный шум крыльев дикой утки, близко вылетевшей вдруг из камыша. Мысль о том, что без этого древнего тягучего шума камышей не смог бы жить. О том, почему эту дикую и простую, в сущности, красоту далеко не всегда дано понять даже близкому тебе человеку. Почему дано это ему, автору, и почему об этом надо непременно написать – сладко страдая и изнывая от писательского восторга-знания, как это надо сделать!
Очевидно, именно авторская боязнь утраты яркости и новизны мысли, неожиданной, как и полет той самой птицы, которая стремительно и пугливо исчезает в гаснущих сумерках, и рождает её – миниатюру.
Миниатюра у Юрия Баранова быстра и точна, словно летящая акварель у художника.
Книгу составляет тонкая и крепкая, как рыбацкая сеть, вязь таких миниатюр. Их причудливая мозаика неприхотливо, но точно рисует образ человека в природе – охотника, рыболова, добытчика, но еще более – странника, бредущего, как говорил поэт, «по волнам памяти».
Охотник, который, вдруг забыв про древнее чувство азарта, про зверя в темной чаще, внезапно останавливается. Очарованный сокровенной прелестью лесного уголка, он закрывает глаза и с упоением, словно грустную симфонию, слушает тонкую осеннюю тишину леса, ощущая приятную усталость от блужданий среди нескончаемого лесного разнообразия, вдыхает пряный запах хвои и опавших листьев, чувствует невесомый полет паутинки и удовлетворенно думает, что возможно это и есть счастье. Счастье краткое, как миниатюра, которая вскоре непременно родится, заставляя учащеннее биться сердце.
Вот эпизод из грозы, случившейся в далеком детстве:
«Гроза накрыла нас, когда до дома было еще три километра. Будто тысячи птиц стали спускаться с небес и осторожно рассаживались вокруг нас. Приближался шум дождя. Он рос, превращался из невнятных шорохов в тихий, все расширяющийся вкрадчивый шелест, то и дело заставлял вздрагивать листья деревьев, папоротники, расходился все шире и гуще, и вскоре закрыл сизой мглой широкую просеку, вдоль которой бежала наша лесная тропа. Дохнуло прохладой, мир сузился и вскоре стал серым от хлопотливого дождя. Его сменил ливень, пучеглазые пузыри бесчисленными стаями вставали и лопались в кипящих от дождя мутных лужах».
А вот отрывок из миниатюры «У цыганского костра»:
«Я перевел взгляд на четвертого человека. Он удобно сидел на раскладном стульчике по другую сторону костра, и я сразу понял – это и есть хозяин кибитки. От жара, исходящего от близкого костра, его широкое лицо раскраснелось, цыган сидел с осанистой, вольной прямотой. От его ладной крепкой фигуры веяло здоровьем, а по выражению лица было видно, что он полон вдохновения и готов рассказывать еще одну из своих историй о его странствиях по белу свету. Он, то с мечтательной веселостью глядел сквозь порхающее жаркое пламя в наполненный темнотой и сквозными тенями лес, то с живостью поворачивался в сторону своего, громко всхрапнувшего, коня, то поглядывал на гостей, ожидая от них еще вопросов. Его волнистые, иссиня-черные волосы были красиво зачесаны назад и полукольцами ложились на широкие плечи. В теплой, черного цвета безрукавке, надетой поверх красной атласной косоворотки, подпоясанный широким ремнем, он выглядел принцем.
Чаща затаилась, молчали птицы, безмолвие царило и в темно-лиловом шатре, стоящем в нескольких шагах от огня. Я догадался, что там отдыхает и слушает разговоры мужчин красивая цыганка. Шелестя своими юбками, она приходила вчера к моей крестной матери. Разбрасывала по дощатому столу атласные карты. Гадала, крутила на полу клубок шерстяных ниток, в котором бесследно исчезла положенная в него монетка.
Почти возле самых цыганских ног лежал на брюхе и тоже с явным удовольствием грелся у огня справный гнедой конь с черной густой гривой. Видно, что берегли здесь лошадь пуще своего глаза и не позволяли себе беспечно оставлять ее стреноженной, но беспризорной, пастись на ночных лугах. Запах талой земли, дыма, конского пота стоял в похолодевшем сыром воздухе. Это был древний запах странствий, после долгой зимы, после однообразных картин завьюженных дворов, угарных изб, наверное, нашим односельчанам самим захотелось услышать какие-то особые откровения от кочевника, не признающего привычную власть известных им людей». Да простит меня читатель за объемную цитату.
Прочитав такие строки, непременно хочется поделиться восхищением с кем-нибудь ещё.
Проза Юрия Баранова искрится талантом и писательским умением. Но, главное, она устремлена к традициям настоящей литературы. Можно еще и еще размещать цитаты, но лучше просто прочитать книгу Юрия Баранова, вместившую так много.
Говоря о творчестве автора, нельзя не упомянуть о том, что описывая природу и людей Тамбовщины и Сибири, любознательный писатель не мог обойти собственные впечатления от пристального знакомства с историей родимых краев, наполненных глубочайшим трагизмом Гражданской войны. Эти места – сердцевина и суть России. Этот трагизм и есть предмет творческого исследования автора. Кровавые драмы, изломанные человеческие судьбы, порожденные жесточайшим классовым противоборством тех лет, крестьянские бунты Тамбовщины, о каких классик в «Капитанской дочке» говаривал: «Не дай Бог увидеть русский бунт, бессмысленный и беспощадный»; жестокое подавление мятежей молодой Советской Республикой, злодеяния белочехов и колчаковщины в Сибирских краях, голод, бандитизм, разруха и смерть, сопровождавшие Гражданскую войну – все это не прошло мимо творчества Юрия Баранова.
Автор в стиле той же миниатюры производит историческую реконструкцию событий, опираясь на материалы краеведческих музеев, сохранившиеся воспоминания очевидцев и реальные человеческие судьбы. При этом автора волнует, прежде всего, простой человек и его переживания и чувства. Сочувствие к людям, попавшим в беду, сквозит в каждой описываемой ситуации, подкупая писательской искренностью.
Мы встретим также упоминания и о Великой Отечественной войне как жесточайшем испытании, выпавшем на долю народа. Любовь и уважение к людям, победившим в ней – важные и сокровенные странички в книге. Наш народ, заплатив высокую цену, привел свою страну к столь желанному берегу – Победе. И об этом опять-таки через авторские удачные миниатюры о судьбах отдельно взятых людей, в том числе отца самого автора, вернувшегося с войны.
И вновь, читатель, к пейзажу от Юрия Баранова:
«Я остановился на краю меркнущей чащи. В ней стучал топор, трещала сорока, и крупная сова, мазнув черным крылом по красному закату, бесшумно опустилась на сучок и затаилась. Зная природное любопытство сов, понял, за кем-то наблюдает, но уже была пора возвращаться домой, потому что начинало темнеть.
Приближение ночи торопила и нависшая над лесом туча. Подбитая с двух сторон золотом, она была похожа на птицу-небылицу, которая развернула перед сном свои крылья и хочет осмотреться. На минуту в облачных разрывах желтым огнем вспыхнули ее глаза, и показалось мне, что в их блеске есть что-то зловещее.
Уже давно понял, что лесные пейзажи могут менять направление мысли, вызывать волнение, ускорять движение крови в жилах, наполнять сердце покоем, или тревогой.
Оставшись один на один с пролесками, паутиной лесных дорог, только там начинаешь понимать, что и в одиночестве есть своя сладость. Ты становишься независимым от понуканий, чужих оценок, чьей-то навязчивой рекламы. Ты сам выбираешь ритм походки, соизмеряя его со своей энергетикой и настроением».
«Дойти до берега» – название, в котором Юрий Баранов, очевидно, воплотил необоримое народное стремление преодолеть мытарства судьбы, самые суровые испытания и выйти из смертельного водоворота страданий к стабильности и счастью, которого так достоин человек.
В свою очередь, идя по жизни и понимая причастность к народной судьбе, осознавая писательское призвание, найти тот самый берег творческой удачи, упорно стремится и автор. Пожелаем Юрию Баранову в этом нелегком писательском пути – озарений и успехов, а читателям знакомства с новыми произведениями талантливого автора.
p.s. http://www.proza.ru/avtor/baranow46 - страничка автора Юрия Баранова
Олег Шах-Гусейнов.
2018 г.