... День был явно неудачным - Мыкола Гасько вернулся с рыбалки злым и раздраженным, так что пнул со злости не вовремя подвернувшегося во дворе под ногу страшно любопытного поросенка Гришку, молча прошел в хату, даже не взглянув на своего верного пса Полкана. И даже своей любимице кошке Мусе не уделил внимания, хотя раньше всегда гладил ей спинку. Злость прямо-таки душила его - это ж надо такому случиться: купленную в тайне от супружницы по талонам в магазине в соседнем хуторе бутылку "Столичной" Мыкола уронил на берегу речки. И она попала на камень и разбилась на глазах у великого множества народа!
Может тот камень был единственным на всем километровом берегу! Такого позора Мыкола стерпеть не мог - длинно и виртуозно выругался, плюнул с горя и пошел куда глаза глядят и ноги несут. А они привели его к перекату. Ловить рыбу удочкой у Мыколы после такого ужасного случая не было никакого настроения, и он решил полежать на речном берегу на травке, а потом отправиться домой, чтоб выпросить у своей супружницы трояк на пиво "Жигулевское" - душа горела и требовала успокоения!
Мыкола не заметил, как заснул. И приснился ему сон - будто в реке стоит морда (кошелка из краснотала), а в ней трепыхаются два огромных сазана. Мыкола проснулся сам не свой - приснится же такое: в речке сазанов никогда не было, а красноперки ловились размером чуть больше ладони!
Однако шум, похожий на трепыхание большой рыбы, не ушел вместе со сном. Мыкола прислушался. Где-то рядом в воде трепыхалась большая рыба. И явно не одна!
Он вскочил и начал оглядываться -
и взор упал на большой вентерь, там бились два огромных карпа. Мыкола шустро подбежал, схватил вентерь и вытащил его на берег. Ясное дело - карпы были кем-то из работников рыбколхоза уронены.
Такие огромные рыбины - на глаз не меньше семи килограммов - водились только в прудах рыбколхоза. Мыкола это знал, потому как раньше работал там сторожем. Возможно, их уронили, когда переплывали на лодке на другой берег - там находились домики райкома партии, где по выходным собирались руководящие районные работники, чтоб отдохнуть на лоне природы после напряженной трудовой недели.
Не мудрствуя лукаво, Мыкола вытряс карпов из вентеря, а его отбросил далеко в реку. Снял штаны, замотал в них рыбин, а удочку швырнул в кусты. И боком-боком, озираясь, как деревенский вор, шустро побежал домой.
Никому и в голову не придет, что он несет рыбу.
НО вместо радости по поводу халявной добычи злость теперь еще больше душила его - вот "столичная" пришлась бы кстати к жареным карпам! Прижимая к груди рыбу, замотанную в штаны, Мыкола ногой отворил двери в хату.
Супружница его, как всегда, сидела в послеобеденный час у черно-белого телевизора и смотрела какой-то бесконечный мексиканский или бразильский сериал.
Увидев мужа в одних трусах, она всплеснула руками:
- Да хто ж с тебя штаны снял?! Где ж ты шлялся?!
Мыкола молча вывалил огромных карпов на стол. Они тут же затрепыхали!
Супружница взвыла еще громче:
- Ах, ты, ирод! Да ты украл рыбу! Теперь тебя еще и посадят!
Напрасно Мыкола уверял жену, что поймал карпов в речке сеткой, она не верила.
И потому голосила пуще прежнего.
Злость от разбитой бутылки водки еще не прошла, а тут еще жена добавила, и Мыкола длинно выругался впервые за все время длинной семейной жизни:
- Да не голоси ты, старая калоша! Дура набитая, давай быстрей чисть рыбу да жарь, а то может кто видел меня, так придут и отберут!
Довод отрезвляюще подействовал на вскипевшую супружницу, и она начала разделывать рыбу, но при этом продолжала голосить, правда, на три тона ниже:
- Кто сгубил мою красоту? Кто укоротил мою жизнь?
Мыкола молчал, понимая, что спорить с женой бесполезно.
А она продолжала изливать свои претензии:
- Ах, как права была моя мамочка, когда семьдесят лет назад сказала:
не выходи замуж за этого дурака!!