Уснул весь караван, не зная об удаче,
О, как же он устал среди песков петлять!
Но у него была великая задача -
Пустыню победить...так поздно отступать!
Да, кто-то погибал, а кто-то тихо плакал,
Молясь своим Богам, не веруя в себя,
А кто-то шёл вперёд, и раздвигая взглядом
Капкан песчаных бурь, оазис приближал.
И вот сей миг настал! Когда проснулись люди,
То крик срываясь с губ, слагал единый гул.
И кто-то уж бежал, а кто-то на верблюде,
Спешил под кроны пальм в оазис Эль-Фаюм.
Сантьяго промолчал...пустыня научила.
Конечно, он был рад! Но повод был взгрустнуть,
Оазис - хорошо, но где же пирамиды?
До них всего лишь стал чуть-чуть короче путь.
Сантьяго понимал, когда-то это утро,
Уйдёт в небытие, сотрётся бегом лет,
А потому глядел и смаковал минуту,
Которая есть Жизнь, где счастлив человек.
***
Пыль столбом стояла, застилая солнце,
Жители кричали, встречая караван.
Дети веселились, дети Эль-Фаюмцы,
Чем дарили радость уставшим чужакам.
"Когда время летит быстрее,
Караваны шагу прибавляют.
Видно, тоже хотят поскорее,
Благ земных...да только не знают,
Что дорога прямой не бывает,
Но кто смотрит...её он заметит,
Кто Всеобщий Язык понимает,
Тот другим объяснит всё на свете.
Но послушав его - не услышат,
Если слухом вникать в это будут.
Только сердце горячее видит,
Лишь душа настоящая любит".
Так рассуждал, задумавшись, Алхимик,
Взирая на входящий караван.
Покрыто тайною его мирское имя,
Он эту тайну подарил пескам.
А сам песок, он очень много помнил,
Шаги царей, и шарканье калек,
И шелест паранджи манящий, скромный,
Страдал тогда песок, что он не человек.
Когда ступнёю женскою обласкан,
Боялся он дышать, чтоб не разрушить след.
Но ветер - друг, не допускал огласки,
И бурю поднимал, смешав и тьму и свет.
"Быть может потому Бог сотворил пустыню,
Чтоб человек деревьям улыбался..."
Ища кого-то взглядом размышлял Алхимик,
Но вот искомый на глаза не попадался.
Алхимик знал, что с этим караваном,
Идёт и тот, кого зовут Искатель.
Он, может, иновер, скорей в лохмотьях рваных,
Но он живёт Мечтой, его ведёт Создатель.
И всё же не пойму, зачем всё то, что знаю,
Я должен непременно тайно сообщить?
Ведь всё живое тайной это не считает,
Лишь Человек не хочет глаз раскрыть!
Наверное, затем Бог людям помогает,
Что мы, запутавшись, идём не тем путём.
Наречий много, а не осознАем,
Что сердце говорит Всеобщим Языком!"