http://proza.ru/2018/12/01/1187 - организатор побудительной мотивации.
«Вода ничего не стоит, потому что бесценна. Она служит всему миру, потому что свободна. Ее сила в мягкости, ее совершенство в простоте. У нее одно имя, но много обликов».*
Рожденная у реки, в прямом смысле этого слова, почитаю водную стихию своей не по планетам или звездам, не по гороскопам, а по той силушке, переменчивости, энергетике, которые даруют ее вечные волны.
С самого детства Кама была той «гаванью», которая притягивала во все сезоны. Летом – теплый песок, плеск от весел и скрип несмазанных уключин по заливным лугам. Застывший зной над водой, голубые стрекозы, марево трав, истома.
Весной – ледоход, пробуждение.
Осенью – плеск щук, сравнимый с упавшим на воду бревном.
Зимой – белое безмолвие, с замысловатым рисунком «темных точек» рыбаков.
«Говорят, что перед тем, как река впадает в океан, она дрожит от страха. Она смотрит на все путешествие, пики гор, длинную петляющую тропу в лесах, среди людей, и она видит перед собой такой бескрайний океан, что войти в него, есть, ни что иное, как исчезнуть навсегда. Но другого пути нет. Река не может идти обратно. И вы не можете идти обратно. Обратный путь невозможен для существования; вы можете идти только вперед. Река должна рискнуть и влиться в океан. Лишь когда она вливается в океан, страх исчезает, потому что лишь тогда река узнает, что она не исчезает в Океане, но становится Им. С одной стороны это - исчезновение, а с другой – Воскрешение». **
Но … «невозможно увидеть новые берега, не отплыв от старых».
И вот перенес ветер странствий на море далекое. И так надолго, на десятилетия. И сколько всего подарили эти годы. Скалы и острова, шторма и штили, морские рыбалки, прогулки на катерах, переезды на паромах, большое плавание пароходом до Курил.
Склонилось к воде дерево с флагообразной кроной, на обрыве скалы. Это сосна могильная. Невзирая на такое мрачное название, она очень экзотична. И сколько еще деревьев приветствуют море.
Вечные волны меняют палитру оттенков, приправляют прозрачность пеной, выбрасывают на берег свои сокровища: обитателей глубин, обломки кораблей, таинственные предметы. Над всем этим кружат чайки, широко раскинув свои белые крылья.
Корабли на рейде. Светящиеся огоньки загадочной морской жизни.
Японское море, Охотское, Тихий океан. Чистые, соленые волны, птицы, облака, смутные очертания берегов или безбрежность, уходящая в бесконечность.
Экспедиции по Приморскому краю. Озера. На Ханке оказалась такая коричневая, взвешенная глинистая вода. И волны чудились - тревожными. Но надо было смыть пыль дорог, приведших сюда. И я, не без некоторых колебаний, вошла в эту мутную воду. И, вопреки опасениям, голова обрела «шапку» мелких и пышных кудряшек, а спутники по экспедиции прозвали меня за новую прическу - Пушкиным.
На Хасане так много оленьих парков, изобилие лиан: лимонник, актинидия, виноград. Там удивительно причудливы прерии с выходом к морю, эти края полюбились мне особо. Можно было долго сидеть на каком-нибудь валуне, о который с шумом разбивались соленые волны, откатываясь пеной и взвешивая вокруг мельчайшие капельки.
Сколько людей любят море сокровенно и глубоко. И меня оно захватило суровой стихией. Будило воображение.
Но тайной печатью лежала на сердце привязанность к рекам.
И река звала меня, манила. Вернулась я к ней, стою со спиннингом на берегу Камы. Но глубины не приносят мне улова. Да не ради него все это. Знакомая ширина русла, размах волн, особое состояние отрешенности от всего житейского, какая-то лиричность и ощущение того, что вливается в тебя какая-то новая сила.
И я думаю над словами писателя Алексея Иванова: «В природе, мне кажется, всюду разлито чувство, но только в реках содержится мысль».
- Мама, ты рыбачишь на великой русской реке, - с ироничным пафосом говорит мне сын.
И я обретаю второе дыхание и выравниваю осанку.
Была и Вишера, береговое царство беломошных сосняков. Крепкий, северный белый гриб. А мальчишки способом «нахлыст» таскали рыбешку простенькими удочками и грелись у самодельного костерка. А вода в Вишере чистая, студеная даже летом.
Берега Невы. Набережные, мосты, спуски к воде помнят множество шагов. И плывет прогулочный катерок по северным водам каналов и речек большой водной артерии Северной столицы. Балтийские ветра побуждают кутаться в плед, летят брызги, а мы безотрывно смотрим на воду, берега, небо.
А еще поездки и путешествия: Красный пруд в Ораниенбауме, Щучье озеро в Комарово, Ждановское озеро, подарившее первую щуку. Два основательных вояжа на Чудское озеро. Небо птиц. Шепот тростника. Вечные волны. Предания.
Озера и водопады Карелии. Незабываемые ощущения созданного природой «рая».
Чистый лист мог заполниться, чем угодно. Но пусть и краткие, воспоминания пришли, как волны, виденные мной за эту жизнь. Много тайн хранит вода, уводит в созерцание, размышления, заряжает своей энергетикой движения, пробуждает воспоминания, дарит мечты.
Я включаю одну из своих любимых песен и подпеваю Александру Городницкому: «По берегам замерзающих рек - снег, снег, снег…»
* - Плиний Старший.
** - Ошо.
Публикация в журнале "Зарубежные задворки".