Утро понедельника. Бывает ли оно когда-нибудь добрым? Конечно нет. И сегодня нужно вставать и нести свое туловище на прием к этому заносчивому и хамовитому врачу. Успокаивает одно – со всех сторон трубят о том, что он лучший в своем деле. Что ж, посмотрим.
Выполз из-под одеяла, какой же все таки в доме дубак! Пока варил кофе, два раза пролил его и один раз ошпарился. Все идет «как по маслу». Идеальное утро! Боюсь представить, что скажет этот вечно недовольный комок нервов, который зовется моим лечащим врачом.
Залез в автобус, как обычно сто процентное сходство с банкой кильки, граничащей со входом во врата Ада. Три раза меня прижали лицом к стеклу и один раз женщина, у которой сходство с Дюймовочкой от слова «ноль», наступила мне на ногу, своим сорок последним размером. Отлично, все идет по плану.
Пришел в больницу. Не обошлось без классики – «Куда без бахил?! Без бахил не пущу! Почему нет петельки? Без петельки не положено!» и все по обычному сценарию среднестатистической районной поликлиники. Другие пациенты смотрели на меня с завистью, им предстоял еще один квест под названием «Регистратура», а у меня уже был талон на прием.
Полчаса ожидания у двери в кабинет, в руках свернутая куртка, на ногах чьи-то поношенные бахилы. В очереди никого кроме меня, от этого стало еще больше не по себе. Где все? Вымерли что ли? От последних слов в своей голове меня передернуло. Тьфу, тьфу, тьфу.
Мерзкий голос медицинской сестры «Талон номер один, проходите!». Я здесь один, можно было менее напыщенно меня вызывать. Зашел в кабинет. Врач, огромный лысый мужик, изрядно потрепанный годами, указал на стул рядом с ним. Молча сел, жду. В руках у него куча различных бумажек, снимки моего черепа с разных сторон, а на лице какое-то смущенно-озабоченное выражение. Не к добру все это. Пока мы сидели в убийственной тишине некоторое время, я успел разглядеть его кабинет: в основном, большую его часть занимали карточки больных, снимки, книги по анатомии и патологии, несколько типично-больничных цветков, а по середине стола стояла рамка с написанным портретом девушки. «Наверное, его дочь» - подумал я, хотя она нисколько не была на него похожа. Миниатюрная, роста чуть ниже среднего, с великолепными длинными волосами и притягательной улыбкой. Я остановил свое внимание на этой нарисованной особе, но тут поток моих мыслей перебил хозяин рамки. То, что он сказал, прозвучало для меня как-то странно. Мне сложно было понять, что речь идет обо мне. Казалось, что он рассказывает мне зачем-то историю одного из своих пациентов, показывая при этом на абсолютно непонятные мне темные пятна на снимках. В одной руке он держал рентгеновский снимок моей головы, второй обводил карандашом эти «затемнения», как он их сам называл. Он смотрел на меня так снисходительно, как будто я маленький ребенок, которому объясняют, почему нельзя купить тот паровозик. Затем он начал рассказывать про методы лечения и «продвинутую медицину». На этом моменте я перестал его слушать и погрузился целиком в свои мысли.
Я сидел и думал о том, что 27 – это возраст рок-звезд. В голове звучала строчка из песни «погибать молодым», так сильно захотелось послушать ее сейчас полностью. Врач продолжал что-то утешительно говорить, звука я не слышал, но картинка как будто задавала мне немой вопрос: «Многие люди в 27 оставили после себя нечто великое, а что оставишь после себя ты?».
В детстве, я, как и все мальчишки, мечтал стать супергероем, наказывать преступников и спасать людей. Но все, что я смог спасти, так это собственную задницу. Когда мне было лет пять или шесть, мы с ребятами, как обычно болтались во дворе. У соседа из дома напротив был огромный пес, если не ошибаюсь, породы Кавказская овчарка. Особым дружелюбием этот пес не отличался, а мы, будучи не совсем умными парнями, любили его подразнить. И вот, в один прекрасный июльский день, ворота у соседа были открыты, Монстр (кличка пса) сидел в своей будке и тяжело дышал от жары. Димке, моему лучшему другу, тогда подарили водный пистолет, и он нам показывал его, не без великой гордости, конечно. Чтобы не отставать от Димки, мы с парнями, отрыли где-то старые пластиковые бутылки, проделали в крышках по дырке, набрали из-под колонки воды и решили устроить водную битву. Когда на последнем из нас не осталось ни одного сухого пятнышка, в голову пришла гениальная идея подразнить из бутылок-пистолетов Монстра. Набрав как можно больше боевых припасов, мы стали потихоньку подкрадываться к воротам соседа, чтобы «охладить Монстра», именно так называлась наша операция. У меня была бутылка больше всех, на 2,5 литра, поэтому, когда спустя минуты три у всех закончилась вода, у меня ее, еще было достаточно, чтобы продолжать «миссию». И вот, в тот момент, когда все ребята побежали на колонку за «снарядами», а я остался добивать врага, Монстр решил, что с него достаточно. Резким движением он кинулся в мою сторону, настолько резким и быстрым, что железная цепь, к которой он был привязан, не выдержала такого напора и оторвалась. С каким ужасом в глазах я побежал, не передать ни одному актеру! Улица – это прямая дорога, по бокам которой выстроены дома. Бежать к своему дому, мне показалось плохой идеей, ведь тогда я приведу это разъяренное чудовище к своим родным. И я побежал по прямой дороге в конец улицы, сердце внутри колотилось так, как будто хотело убежать вперед меня, вся спина горела огнем, то ли от страха, то ли от горячего дыхания этого Цербера. От его лая, у меня заложило уши, а в глазах потемнело от скорости, которую я набирал. Боковым зрением я видел, что на улицу повыскакивали соседи, которые хотели бы мне помочь, но не знали чем. И тут на пути, с левого края дороги, я увидел высокое дерево, думать особо было некогда, да и ноги уже начинали наливаться свинцом. Слегка притормозив перед деревом, я оттолкнулся от земли, на сколько хватило сил и, хватаясь руками за ветки, начал потягивать свое тело наверх. Забравшись на одну из веток, я увидел, что позади Монстра, который, кстати, добежал до дерева секунд на пять позже меня, бежит его хозяин, сосед из дома напротив. Конечно, мне влетело в конце той истории! Но это было несравнимо лучше, чем знакомить свои конечности с челюстью Монстра. Больше мы его не дразнили, а через месяц моя семья переехала из частного сектора в свою квартиру. В квартале, где я потом жил мне тоже не посчастливилось кого-нибудь спасти.
Вспоминая тот случай, у меня определенно подскочил адреналин, но мозг вернул меня в реальность. Я сижу в кабинете у врача, а он все еще что-то рассказывает про «альтернативные методы лечения». Я заметил, что он больше не смотрит на меня, а опустил голову вниз и говорит это все своим рукам, сцепленным в замок. Воспользовавшись случаем, я решил детальней разглядеть портрет у него на столе. Никогда не имел ничего общего с картинами, но именно сейчас заметил, как неестественно падает свет на лицо девушки, как она выбрала позу и, что фон не подходит к общему настроению «композиции». Во мне проснулся диванный критик. Интересно, а если бы я попробовал себя в этом русле, то смог бы оставить после себя стоящие работы? Если бы я взял в руки краски, то получилось бы что-то из серии последних автопортретов Пикассо.
Итак, что я имею к своим 27 – несбыточную мечту стать супергероем и руки, которые растут не из плеч. «Возраст рок-звезд!», они ушли великими, а я… После моей смерти, слово «великий» смогут сказать только в таком контексте «Он был великий долб***!», возможно, кто-нибудь добавит «Зато с ним было весело!». Прокручивая эти мысли, неосознанно начал крутить кольцо, подаренное одной из важных для меня представительниц женского пола.
Следующий поворот моего разума, привел меня к воспоминаниям о Ней. К той, которая поделила мою жизнь на три части – до нее, с ней, без нее. Все было настолько серьезно, что даже были попытки предложения «руки и сердца». Она их приняла, правда не от меня, а от парня на спортивной тачке, квартирой в центре и кошельком, весомее, чем ГАИшник на дороге. Я Ее не осуждаю, кто знает, если бы мне попался такой парень… Шучу! Если серьезно, я долго не мог оправиться от этих отношений. До сих пор снятся сны, в которых Она все смотрит на меня своими глубокими карими озерами, когда с неподдельной нежностью и любовью, а когда с невероятным отвращением. Жаль, что в жизни не существует такой конторы как в фильме «Вечное сияние чистого разума» - стер из памяти и живи себе дальше. И, даже, если бы мне дали выбор – вылечить меня или забыть о Ней, я бы не колебался ни минуты. Да и вообще…
«Прием окончен, молодой человек!» - противный голос медицинской сестры резко выдернул меня из размышлений. «Ты все понял, дружок?» - спросил меня, врач, который уже не казался грубым и хамовитым. «Да, спасибо» - все, что осталось выдавить из себя.
Вышел из больницы. Поток свежего воздуха ударил мне в нос, как будто надежда на лучшее была ниспослана прямо с неба. У меня не так много времени, чтобы оставить после себя что-то великое.
Решено! Приду домой и сколочу скворечник.