Белым снегом...
Моё творчество самопального
художника-самоучки.
Февральское солнце уже ощутимо греет через окно столовой Дома отдыха. Отдыхающих немного, потому накрывают не в главном зале, а в боковом, небольшом и уютном. Мы с женой только "заехали", но уже успели перед обедом пообщаться в холле с отдыхающим народом. "Контингент" из такой же части немолодого человечества, как и мы с женой.
Обед понравился, как чуть раньше и наш небольшой номер, в котором всё необходимое, есть телевизор, холодильник.
На выходе из столовой всех нас ожидала общительная, миловидная женщина, как понял, типа, массовик-затейник наших времён.
- Всем-всем! Никаких возражений...После ужина приглашаю вот сюда - рукой в сторону открытых дверей - познакомимся, песни послушаем. У нас замечательная аппаратура.... Да и сами споём. Зовут меня - чуть замялась, пройдясь взглядом по нашим лицам - для вас я...просто Наталья.
И тут увидел в глубине зала, рядом с пианино притулившуюся гитару. Минуту поколебался, стоит ли? Шутка, года три в руки не брал...Но здесь время ... куда девать.
- Уважаемая Наталия, а можно с инструментом познакомиться? - кивнул в сторону зала.
- Вы на пианино играете? Наконец-то, а то уже столько лет...
- Да нет, можно гитару? Попробую, в руках подержу...
...Да, подружка! Видно досталось тебе. Но звук хороший, чистый и звонкий. А то бывают такие тупые дрова, что руки отобьёшь. Поднять гриф не получится, нет ключа, но можно подложить что нибудь под него, да вот, хотя бы обложку какой-то рекламки. Настроил, и...Играет. А руки-то...руки помнят. Жена подсела рядом.
- Помнишь? Листья наши...
Как не помнить? Ещё мальчишкой слышал эту песню в исполнении наших уличных гитаристов. Потом узнал, что это старинный городской романс, и когда сам стал пытаться играть, первым делом разучил "Листья". И моей будущей жене, тогда, давным-давно, песня нравилась.
...Как люблю я глаз твоих сияние
Радость иль мелькнувшую слезу
С листьев капли падают хрустальные
На листву опавшую внизу.
Пою, отвык, хрипло...откашливаюсь, но вот, пошло... Припев вместе, на два голоса...
Листья, листья сорванные ветром
Мокрые, но улетающие вдаль
Листья, вы с прощальным приветом
Унесите мою печаль.
Посидели молча, глядя в широкое окно на заснеженное поле с заречным лесом вдали.
- О чём мы задумались?
- Об одном мы с тобой... Вроде всё недавно было. Гитарист вихрастый, я, девчонка...И вот. Обратил внимание? Мы самые здесь - подыскивает слово - возрастные как бы.
- И что? Да мы с тобой...мы самые молодые. Завтра, если ветра не будет -
гулять пойдём.
- Какой нам ветер страшен? Нас не очень-то сдуешь - вздохнула - худеть
надо.
- Не-а! Слышала? Пока толстый сохнет, худой сдохнет...
- Да здесь и не получится - опять вздохнула - обед...вкусно всё. Дома так
ведь не будешь, каждый день.
И вот - после ужина... В небольшом зале вдоль стен расселся "контингент". Играет хорошая музыка, аппаратура и правда классная. Во всю противоположную стену из новомодного проектора под потолком соответствующее видеосопровождение. Молодые и не очень, продвинуто одетые, и совсем мало одетые девицы, скачут под музыку на стене-экране. Мелькают лоснящиеся от пота танцоры-афроамериканцы (по толерантному, а по нашему - негры). Устроив полумрак, в котором по стенам и потолку, по всем нам полетели световые снежинки и звёзды, наша Наталия, выбрав молодящуюся отдыхающую, пытается изобразить с ней весёлый танец, размахивая руками приглашает всех "в круг". "Контингент" безмолвствует. Пройдёт пару дней и перезнакомятся люди, разобьются на кружки по интересам для бесед и рассказов. И танцы будут, а пока...
Включается свет и от стола на небольшом возвышении в углу, подразумевающим сцену, поднимается высокий седоватый мужчина. Он там, оказывается, знакомился с компьютером, управляющим аппаратурой.
- Наталия. Я тут режим кораоке нашёл. Может - чуть сами, как можем?
- Да я только подумала предложить. Вы там найдите что желаете...
- А можно? Вот тут есть моя любимая. "Скалистые горы".
Пока шло сопровождение, взял микрофон, и заметно волнуясь вышел к краю.
- Я, правда, не моряк, лётчик морской авиации... бывший, конечно, но эта
песня...Я же всё по Северам...
Начал. Волнуется сильно. Вот как! Летать не волновался, а тут, перед нами...Непривычно человеку; перед малознакомыми - одно, песня памятная и ему дорогая - другое.
- Прощайте, скалистые горы
На подвиг отчизна зовёт
Волнуется... Голос с дрожью, а голос хорош, явно - хорошо может.
Жена, чуть толкает в бок, шепчет.
- Помогай, ты же знаешь...
Мы вышли в открытое море
Получилось неожиданно, все повернулись ко мне, а солист благодарно закивал.
В суровый и дальний поход.
Ещё куплет вместе, оглядываю других, может ещё кто подтянет. Нет, но, вижу, нравится, слушают. Певец сразу уверился, успокоился и широко и хорошо, уверенно и спокойно повёл песню, а мне тут надо потише и совсем...
Не надо к чужой славе.
Аплодисменты, как говориться, дружные и продолжительные, и мне чуть досталось. Лётчик повернулся ко мне и благодарно отсалютовал поднятой рукой. Наталия смотрит в мою сторону.
- Кто-то обещал нам вечер с гитарой устроить?
Во как! Вроде не обещал...
- Как пожелаете. Только не побейте, гитарист-то самопальный.
Сходил в номер, благо рядом. Увидев меня с гитарой, Наталья выключила музыку и притушила чуть свет.
- Просим, просим...
Да что ж это такое? Теперь я разволновался. Что тут? Перед высокосветской публикой, что ли? Такие же как ты, немолодой народ, доброжелательный... Но... волнуюсь, однако. Начнём... с чего? Свою любимую от певца Малинина.
- Берега-берега, берег этот и тот
- Между ними река моей жизни
Слушают хорошо, но явно не знают песню. Надо что-то другое. Мне с давних времён нравилось, когда слушатели мои подпевали, когда песня захватывала всех. Тогда какое-то коллективное единение наводило чувство сопричастности к тому, о чём пелось. А с возрастом стал ценить, если удавалось собраться и попеть, когда разные голоса находили в хоре своё, именно своё местечко. И тогда песня становилась глубока, проникала прямо в душу. Но потихоньку всё...уходит всё, если уже не ушло.
Попробуем другое.
- Ну что? Почему...дальше-то. Хорошо ведь поёте.
- Хочу что бы и вы все пели. Я вам что? Артист? Один надрываться.- шутку
поняли, заулыбались - другую давайте запоём.
Пока проигрыш, но вижу и эту не знают, хотя песня известная. Начинаю...
- За окошком вечер, над окошком месяц
- Облетевший тополь серебрист и светел
Кое-кто начинают чуть подтягивать. Уже хорошо. А вот и лётчик красиво и сильно повёл, подчиняя и выстраивая неуверенные голоса. Чувствую, что нравится песня. Поём до конца. Зашевелились, начали хвалить, кто и в ладоши захлопал.
Улыбающаяся Наталья вышла на середину.
- А давайте-ка ещё потанцуем!
Но народ зароптал, "потом, пусть поют"
И такой же "молодой" как я
- Давай, дед, ещё чего нибудь...
Чем же их расшевелить? Прямо напротив меня пожилая женщина, натруженные руки сложены на коленях. Смотрят вроде на меня, но явно видит что-то своё. Застывшая полуулыбка и... далеко она где-то, в своём памятном и дорогом. Так же когда-то, давным-давно отрешённо смотрели в минуты покоя мои бабушка, а потом и постаревшая мама. Им много о чём думалось. Горя и невзгод досталось немало, да были и радости, минуты счастья. И как хорошо пели многочисленные когда-то родичи, когда собирались в доме деда моего на нечастые праздники. Вспомнилось и...заигралось само, простое и немудрящее, но напевное и по-русски раздольное.
- Белым снегом, белым снегом
- Ночь метельная ту стежку замела
Не запоют - брошу сразу. Песня-то девичья, женская, один не буду. Но неожиданно начали почти всё, сначала потихоньку, притираясь и подстраиваясь, две женщины перебежали на места к тем, с которыми у них созвучие и...песня грянула. Лётчик дотянулся до микрофона и повёл песню, повёл уверенно и красиво. Есть такая пословица, тысячи лет проверенная: "Не стоит село без праведника". Так и хорошая песня хором не поётся без хотя бы одного, умеющего вести её. Эх, эту песню бы, да под гармонь-баян. Не знаю, слышали ли эти стены подобное. Не в том дело, что громко пели, на лица было не насмотреться. Души пели у людей, у некоторых женщин слезинки поблёскивали.
Успевал чуть вставлять аккорд-другой, а потом просто отставил гитару, приобнял жену и тоже, от души и с радостью пели. Как же давно всё это было на праздниках с родными, на посиделках с друзьями. Какая это радость, общение душевное с родной песней. Когда лица обращены друг на друга, когда в едином душевном порыве единятся души, каждая в своём дорогом, но вместе в едином, в мечте, пусть уже и недоступном, но всё-таки бывшем в каждой жизни и таким возможном ещё счастье.
Вот оно, о чём сказал кто-то великий: "В песне - душа народа". Да кто-то старательно изымает эту душу, отодвигает нашу песню от микрофонов, экранов. В замен чужое, пусть по своему прекрасное, да чужое. А наше где? Про себя уже прикидывал, как споём ещё вечное -"Степь да степь кругом". И точно знаю, что здесь есть потомки, дети казачьи, значит и "Чёрный ворон", и другие...Гитара только начнёт, а потом молодец лётчик построит песню, и ещё споём... Но не сегодня, хорошего нельзя сразу и много.
А там и песни памятные о войне Великой Отечественной. Их наше поколение не забудет до конца дней своих. Уверен, что наш лётчик знает и поведёт хорошо любую. Жаль, что молодые знают мало их, как и вообще песен давно ушедших в народ. Вот и наша Наталия, явно потрясённая и удивлённая смотрит на нас, смотрит с восхищением, что ли. Или это только мне тогда показалось.
Уже и это в прошлом. Вспоминаем иногда с женой те февральские вечера в Доме отдыха, куда отправила нас дочь по какой-то льготной путёвке. Нам так не хотелось скучать там от безделья, но песня, гитара, и наши ровесники, у которых песня живёт в душах, вновь разбудили интерес к ней, к песне. А точнее - к жизни.