Она сидела на корточках в темном коридоре, стены которого пропахли коррупцией и завистью. За окном виднелся толстый лед, который накрыл пруд, словно пленка киселя. Ноги содрогались, пальцы безудержно тряслись, лицо бледнело. Она держала в руках бездушную бумагу, сохранившую свежесть запаха чернил. Страшно было в это вглядываться, осознавать, что все кончено. Пять лет жизни Агнетта отдала этому месту, людям, коллективным желаниям. Ради чего? Что делать дальше? Чем заниматься?
Тем временем, некий Хулин поедал свой обед, с которого стекал глютеновый майонез, в целлофановый пакет падала свиная шейка, а со старого смартфона доносились то ли новости, то ли очередной негатив, который вонзался в его мышление, заставляя ненавидеть окружающих. Он не спешил домой, потому что там его никто не ждал, кроме престарелой мамы. Он мечтал о ее смерти, мечтал о пустой собственной квартире в столице и новой жизни.
Сегодня самый прекрасный день, Хулин испортил его двадцати молодым людям, которые мечтали получить красный диплом. Мечтали реализовать себя с помощью красной обложки. Они верили в себя, а он нет. И в себя он тоже не верил, вера угасла с обидами.
В начале этого года, последнего года обучения для пятикурсников, Хулин на спецсовете вызвался вести предмет под названием «социология». Наука об обществе, составляющих его системах и закономерностях. Он совершенно не подозревал, на протяжении пятидесяти пяти лет, что чтение книг в одиночестве, закрытый образ жизни и ненависть к окружающим, не раскрывают предмет целиком. Но. Он продолжал усердно учиться, читать, читать, слушать новости, конспектировать теории – и добился. Хулин добился успехов, он устроился в университет, в то время практически неизвестный. Он стал покорять вершины, упиваясь тем, что загружал студентов бюрократическим обучением, постоянными переписями работ, он обожал говорить «нет». Особенно молодым девушкам, перепутавшим университет с подиумом. Душу согревали постоянные очереди у его кабинета, на котором висела деревянная табличка с его фамилией. В очередях он слышал споры, слезы и обиды, эти звуки доносились до его волосатых ушей, словно пение птиц в саду. И так из года в год. Работал он исключительно с почти выпускниками, которые одной ногой были на новом этапе, этапе, который дает возможность самореализоваться. Этот этап студенты ждали, как десерт. Но дядя Хулин встал между настоящим и будущем. Он продумывал стратегии, целый год выбирал учеников, которые завалят его экзамен. К сожалению, в их число попала и Агнетта.
В декабрьский морозный день она с трудом проснулась на экзамен. Тошнота, потеря реальности, задержали ее у белого унитаза кузьминкинской квартиры. Пока ее муж прогревал авто, она держалась за животик, в котором развивалась новая жизнь. «Может быть, зря я его оставила, может быть, зря я так рано вышла замуж, ведь я еще не получила диплом, не нашла работу. Как мы справимся?» Но мысли унеслись с тошнотой. Она вымыла руки и выбежала на улицу.
Морозный воздух окутал ее молодые легкие, она закрыла глаза и представила в своих руках заветный документ с золотыми пятерками. Представила себя на работе своей мечты. Добравшись до места, она окинула взглядом родные стены университета и загрустила о том, что скоро она, словно птица, покинет родные края. В голове крутились теории, конспекты отяжеляли руки. Всю ночь она не спала, тренируя собственный почерк, расписывая социальные наблюдения и эксперименты. Дождавшись своей очереди, она подошла к деревянной двери, ощутив запах пустоты и холода. На минуту она замерла, пытаясь вспомнить проделанную работу, мелкий шрифт на белой бумаге, смысл всего этого. Но в голове повисла пустота. Руки вспотели, в животе ощущались движения, ноги становились ватными.
Она вошла в душный кабинет, который не проветривался несколько часов, села за парту, посмотрела на Хулина и замерла. Его лицо напоминало морду слона, большие уши только подтверждали это. Маленькие глазки терялись на его обвисшем лице, было трудно понять, что они выражают. Они не смотрели на, они смотрели сквозь.
Девушка начала рассказывать, стараясь не смотреть, не вглядываться в его образ и равнодушие к миру. Он перебивал, отрицал и не слушал. Живот с маленькой жизнью сдавливал дыхание, страх окутал так, что Агнетта пустила слезу. Хулин, будто уловил запахи, и поставил два, закрепив своей кривой подписью. Улыбка оголила кривые зубы, и он показал на выход. Черный мир, черная жизнь и безысходность, повисли пышным облаком над головой бедной девочки. По ту сторону, за дверью, Хулин продолжал улыбаться, переключив приемник на «Юмор FМ», задыхаясь от смеха, и содрогались жирки его на брюхе. Агнетта вышла из университета, повернула за угол, и больше никто ее не видел. Кто знает, где она сейчас, может, воспитывает малыша, может, работает на нелюбимой работе, а может кормит рыб на дне.