Летом дед Филипп любил сидеть на скамейке около подъезда. Сядет, достанет сигаретку, затянется и провожает взглядом всех прохожих. Филипп знал все. Нет, не о микрокосмосе и тайнах Вселенной , даже не о сути житейской мудрости .Он любил взвешивать людей на граммы и килограммы ,смотреть придирчиво на твой костюм или платье . Все интересовало его : длина , фасон, цвет , размер. Его взгляд-рентген видел сквозь самые темные пакеты и сумки . Он всегда решительно знал кому и что надо.
Жил он в старой кирпичной пятиэтажке . Поднимаясь по лестнице обязательно прислушивался к каждому шуму и шороху в квартире. Дед был хранителем тайн и секретов этого дома . И не было для него лучше чем питаться эмоциями живых людей. Страхи , надежды , отчаянья , потаенные желания соседей разжигали в нем любопытство , наслаждение и тайный огонь удовольствия . Ему хотелось через тонкие стены проникнуть куда глубже : в мысли , чувства , душу. Останавливаясь около очередной квартиры , Филип получал очередную порцию чужой энергии . Страх и удовольствие словно пьянящий глоток вина заставляли его делать это снова и снова.. Если кто-то открывал в это время дверь , дед быстро съеживался , лицо приобретало черты блаженного и он делал вид что ему плохо.
Вожделенный шум за дверью прекращался. Соседи останавливались рядом , спрашивали что случилось . «Ничего»,-отвечал хитрый дед , не плохо мне , вот остановился дыхание перевести перед квартирой добрых людей. И шел дальше.
Поднимаясь на ступенечку выше тотчас рассказывал другим о том как минутой назад с ним чуть не случился приступ , но злые люди прошли мимо , даже не предложив стакана воды.
Так и жил дед Филипп , наводил чистый ужас и жаждал снова и снова вкусить лакомый кусочек , пока в новый дом не приехала Светлана .
С первой минуты Светлана показалась ему слишком жизнерадостной . Она громко цокала каблуками по лестнице , мешала хранителю секретов громким смехом. Из ее открытых окон доносилась незнакомая музыка .
Дед Филипп на мгновение забыл о других жертвах. Чаще стал спускаться по лестнице и останавливаться около ее квартиры.. Громко кашлял , прикладывал ухо прямо к двери , сверлил темным взглядом кристальных глаз. Но какой-то секрет не поддавался Филиппу. Он отходил от двери не наполненным , а опустошенным и совсем не понимал почему.
Ее дверь на деда Филиппа никогда не открывалась.
Через несколько месяцев он знал о Светлане почти все : какую музыку слушает , сколько весит кило , какие носит туфли и платья. Но что-то невесомое в ней , какая-то тайна упорно не открывалась деду Филиппу.
Несколько раз он предлагал ей занять денег . Ведь такая женщина должна нуждаться в деньгах , думал он . Эту помощь он , конечно, предлагал не бескорыстно . Эдакий обмен на внимание со стороны девушки , на ее внутреннюю силу.
Светлана от денег отказывалась.
Впервые хранителю захотеть поговорить , узнать , вырвать секрет из ее уст. Светлана не останавливалась для разговоров. Полная жизни и светящаяся , пробегала она мимо тени деда Филиппа.
Оставалось только просить ее. Но просить дед за всю жизнь так и не научился . Не привык прямо говорить . Все доставалось ему посредством манипуляций . Жил по принципу «Ты мне-я тебе». В его квартире давно не открывались окна. Стоял специфический запах пыли и зловоний.
Впускать свет и свежий воздух ему было так же тяжело как и открывать свою душу.
Ему хотелось по-человечески заговорить со Светой , но вместо этого он злобно хмурил брови , смачно и грубо сплевывал , когда ее видел.
Вскоре в квартире у Светланы Филипп стал различать еще один голос . И этот голос был мужской . Он слышал как она была счастлива . Слышал в каждой интонации ее голоса , в нежных переливах слов к тому кто был рядом. Это была она.. чистая , преображающая энергия любви. Светлана не просто стала хорошенькой . Она расцвела . Глаза стали излучать мощный поток радости , искренности, сияния и волшебства .
Дед Филипп погрустнел и осунулся. Впервые его перестали интересовать чужие сумки и пакеты.
А однажды его застали на скамейке с потрепанной книжкой в руках. Объяснять это он никак не стал. Дико нахмурился , так же смачно сплюнул и молча спрятал маленькую книжку в карман старых брюк .
Через год мужского голоса в квартире не стало. Филипп это почувствовал сразу. Странно , но это не обрадовало его.
Светлана больше не цокала радостно каблуками по лестнице , не поднимала на деда Филиппа радостных и восторженных глаз. Она больше не пела.
Впервые у Филиппа что-то кольнуло внутри . Какая-то большая боль разлилась в области сердца. Приехала скорая помощь и забрала его в больницу. Врачи сказали , предынфарктное состояние .
Когда ему разрешили выходить из палаты во двор больницы , он вдруг почувствовал себя по-настоящему живым . Глядя на ярко светящее солнце , дед услышал нечто , глубоко тронувшее его затхлую душу . Он говорил , а ему отвечали . Филипп понимал ,что его слышат . Несколько часов подряд он все рассказывал и рассказывал , тихо бормоча и смотря куда-то в нежно-голубую высь , плакал скупыми мужскими слезами и секреты улетали друг за другом куда-то далеко-далеко в небеса.
Сердце болело теперь меньше. Почти не болело совсем . Словно кто-то там наверху ,невидимый , вобрал в себя всю его огромную боль , удалил словно у Кая из сердца огромный осколок льдины.. Растопил лед .
Как-то по-новому для него запели в этот день птицы .Зелень листвы радовала глаз , синева неба растворялась в темных глазах деда Филиппа , даруя ему некий новый оттенок.
Вернувшись домой , он распахнул все окна в своей квартире , впуская свет и нечто совсем новое и чуждое ему.
Свое прежнее место на скамейке не занял. Больше не останавливался возле каждой квартиры , но с нетерпением ждал ее шагов , шагов Светланы.
Теперь он выходил рано утром и ремонтировал свой бывалый автомобиль. У него получалось плохо .
Руки давно не держали инструмента и старенький «Москвич» презрительно фыркал в ответ на его прикосновения.
Почему-то вскоре и соседи прониклись мечтой деда Филиппа. Ему начали помогать . А он по-мужски стал здороваться за руку и иногда все равно смачно по-мужицки сплевывал на землю. Этого уже никто не замечал. За короткое время дед Филипп весь внутренне подтянулся. Глаза стали чаще сиять непонятным огоньком.
Светлана вскоре стала выходить из своего заточения. Изменился тон ее шагов. Теперь вместо цок-цок по лестнице слышалось мягкое скольжение или подпрыгивание через ступеньку. Каждый день в кроссовках , толстовке и лосинах , она преодолевала дистанцию в своем районе метр за метром , подбегая к подъезду после мокрая и уставшая. Но глаза.. Глаза по-прежнему излучая энергию и силу.
Мужики смеялись. Смотрели на пятую точку, обсуждали бывшего хахаля. Говорили кто на что горазд . И только дед Филипп теперь молчал. Резко обрывал говорящих на полуслове и уходил .
«Москвич» его вскоре тронулся с места. Он торжественно сделал круг почета вокруг дома. Получилось!
Света похорошела и подтянулась. Окна опять стали светится теплым светом. Из квартиры доносились ароматные запахи. Ее силуэт в окне манил и притягивал . И однажды он снова услышал веселый стук ее каблуков.
Впервые ,когда они столкнулись на лестничной площадке он не отвернулся , ни разыграл болезнь , а остановился , взял ее руку, сжал как мог в своей и тихо сказал : « Ничего, доченька, бывает. Понимаю. Болит ведь там где совсем никому не видно»
Светлана растерялась. Это было слишком неожиданно и глубоко. Это было больше чем слова.. Она молча сжала пальцы в ответ , обдала теплом и улыбнулась ему .
С тех пор Филипп зажил какой-то иной жизнью. Словно в другом измерении . Будто бы привела его Светланина любовь к чему-то иному , высшему . Заставила одним мгновением провести ревизию в своей душе. Словно не он был Хранителем времени и тайн ,а она ..И в один миг он осознал свое настоящее рождение.
Туман рассеялся над Хранителем. Развеял его тайны. Унес темноту. Подарил свет.
Любовь рождалась в сердце деда Филиппа, дарила внутреннее сияние ,смягчала темный от природы цвет глаз.
В тот момент он понял действительно все.