Сколько, сколько сюжетных жемчужин щедрой пригоршней жизни брошено нам под ноги!
Сядешь с соседями пить чай в честь первого Адвента (первое из четырёх предшествующих рождеству воскресений), первую свечку на рождественском венке зажжёшь и скорее развешивай уши, куда сыпятся перлы, яхонты и смарагды.
При такой избыточности историй метать бисер перед свиньями - отнюдь не акт расточительности, а необходимая инвентаризация, чтобы расчистить место для новых сокровищ.
Итак....
Берлин - очень экологичный город. Он зелен (по осени рыж), не избыточно прокопчен автомобилями (Мюнхен много хуже), и терпим ко всем видам животной жизни (с людьми дело обстоит суровее, но мы сами виноваты что «человек человеку волк»).
Я уже как-то писала про противостояние друзей и дятла, который уверен, что ребята построили дом для него, и бесконечно долбит дупла в стене, отчего фасад выглядит как Рейхстаг в мае 45-го: комбинация мощный клюв-упорство оставляет не только пулевые отверстия, но и вполне себе гранатные воронки, а под крышей, где у птицы гостиная - целый окоп от противопехотной мины.
Попытки унять дятла самостоятельно ни к чему не привели, зато привлекли внимание местных властей, которые письменно и устно при инспекционных встречах грозились привлечь домовладельцев к ответственности штрафом и тюремным заключением, если хоть один волосок дятла упадёт с его чугунной башки.
Выводы: у птиц и другой живности здесь индульгенция до седьмого колена, они неприкосновенны и даже думать не могите! Живите в дырах, но с дятлом и доставкой дождевой воды прямо в дом через устроенный натурой дренаж в жилище.
Короче, ребята затянули фасад сеткой, чтобы дятел не дотягивался до стен. Получился двухэтажный блиндаж. Семья реально чувствует себя на осадном положении, особенно с мая по октябрь, поскольку дятел стесняется внаглую стучать только тогда, когда мама или папа, водрузив на плечо суковатую палку на манер ружья, патрулируют двор с 7 утра до 9 вечера, в рабочие дятловые часы.
Мы, друзья, уже предлагали все возможные фантазийные варианты дятловой смерти: плевок отравленной стрелой аборигеном, выписанным из Австралии на выходные; подброс в воздух взятой напрокат злой кошки, чтобы пернатый и хищница встретились в полёте на нейтральной территории вне радиуса домохозяйства; смерть от естественных причин, например испуг дятла музыкой группы «Ленинград» на полной громкости или три дня поноса и смерть от рагу из ядовитых гусениц, которые здесь тоже есть.
Но так как за дятлом присматривают местные природоохранные службы и временами неожиданно навещают дятла и считают новые дыры на стене как показатель его ментального и физического здоровья, нашим друзьям проще самим нажраться гусениц под Шнура, обнимая дикого кота и австралийского аборигена.
Но иногда власти делают исключение в фанатичной защите дикой жизни.
Это касается кабанов.
Если жалобы от населения парализуют местную бюрократию письмами, звонками и личными визитами с пеной у рта, а местные ветеринары перестают покидать рабочие места, латая собак, кошек и сбежавших из дома крупных хомяков, встретившихся с кабанами даже не в лесу, а прямо у входной двери - тогда мэр нашей деревни садится на телефон и выверчивает пальцем номер внезапно самого важного человека, охотника.
Охотник - это человек с лицензией на убийство и ружьём.
Может, карабином или винтовкой - не знаю, что в документах написано.
И он единственный из местного населения - легальная рогатка возмездия человечества дикой природе, когда она вконец обнаглела и попутала берега к чёрту.
Когда ему дают отмашку в три зелёных свистка, охотник надевает свою камуфляжную форму, закидывает на плечо свою базуку и отправляется в рейд.
Ах да, ещё он обязательным манером берёт фляжку, это важно. Может, это его талисман, но без фляжки охотника никто никогда не видел.
Все местные очень ценят этого охотника. Они ему так благодарны за его нелёгкий труд по освобождению садов и огородов от избыточного присутствия кабанов целыми семьями, а иногда и с друзьями из окрестных лесов, что при каждой официальной встрече они с ним здороваются, жмут руку и заново представляются.
Правда.
Наши соседи знакомились с ним уже шесть раз, каждый раз по новой - этот охотник ни черта не помнит. Он не концентрируется на человеческих лицах, поскольку профессионально заточен на пятачки, клыки и хвостики.
Плюс, фляжка - она тоже требует предельной концентрации, так как наполовину полная фляжка для него наполовину пуста, а это недопустимо.
Ребята сказали, что когда они недавно знакомились с ним в последний раз, дяденька в камуфляже двумя руками держался за стол, чтобы его накопленной в организме жидкостью из фляжки не смыло на пол и встречным ветром не выдуло в какое-нибудь канализационное отверстие, так болтало человека при представительской функции знакомства с населением в мэрии.
Вы уже поняли, как происходит охота , да?
Когда поголовье дикого свино-скота превышает терпение населения и администрации, мэр звонит охотнику и тот в боевой готовности со всем вышеперечисленным отправляется на свой форпост - вышку в лесу на пересечении наиболее популярных кабаньих троп.
И там сидит затаившись, настроив уши и глаза на хрюк и треск веток в ночи, поскольку кабаны ночью распоясываются особенно и теряют всякое представление о приличиях.
Всё логично - ночью все, кроме кабанов, спят. Никакой придурок не пойдёт ночью в лес, поскольку все знают, что это опасно, поэтому стараются выгулять собак до восьми вечера, а потом баррикадируются по домам, плотно заперев ворота в сад. И только самые смелые смотрят на свиные факельные шествия из-за занавески окна, изнутри.
Но есть люди, которые неаккуратно выбрали свой жизненный путь и место жительства.
Непредусмотрительные варежки.
Вот наша соседка, например, сильно не подумала и промахнулась, когда попёрлась изучать журналистику тридцать лет назад. Потому что журналисты на телевидении работают сменным методом неделя днём-неделя ночью. То есть, не всегда умудряются к закату добраться до дома.
При таких обстоятельствах, конечно, лучше жить в центре города на сильно освещённой улице, а не в нашей деревне на выселках.
И уж тем более не пользоваться велосипедом как транспортом от метро через лес.
Где толпами бродят не всегда добродушные кабаны в хорошем настроении.
И где на вышке временами сидит в камуфляже охотник с ружьём.
И фляжкой, что самое страшное.
Короче, Кирстен однажды крутила педали в ночи по лесной тропинке и в который раз обещала себе теперь уж обязательно, кровь из носу починить фонарик на велосипеде - реально ни зги не видно, едешь наощупь по траве, практически бесшумно, никак не выдаёшь своего присутствия возможным коллегам по ночному бодрствованию, надо, надо уже наконец срочно вкрутить фонарь!
И тут то ли полночная мошка залетела ей в нос, то ли пыльца с ёловой лапы сверзлась в дыхательные пути, но велосипедистка издала какой-то носогорловой кхэк, не совсем чихнула, а что-то неожиданное ухо-горло-носом произнесла.
И через секунду раздался оглушительный хлопок, как если бы детское помповое ружьё стрельнуло в ухо безмятежно спящему родителю.
Генетическая память скинула Кирстен из седла велосипеда на травку и заставила пошарить руками по организму в поиске ненужных отверстий: понятно, что реальной стрельбы быть не может, но мы все смотрели фильмы про войну и Квентина Тарантино, то есть мозг помнит.
И пока она исследовала себя и размышляла о неожиданном приключении по дороге с работы домой, откуда-то сверху раздался лязг затвора, нечленораздельное бормотание типа «абрвалг» и новый залп прямо в её чих 30 секунд назад, метра два позади настоящей её дислокации.
И тогда Кирстен вспомнила свои предыдущие пять знакомств с охотником, его вечно красное лицо с синим в прожилках носом и увесистую фляжку на поясе.
И от ужаса громко запела текст «я не ка-а-абан, о-йой, я челове-е-е-ек, ей! Не стреля-я-я-яй, домой я еду-у-у-у!»
Как она сказала, мотив она не помнит, но расчёт был на то, что даже если фляжка совсем пуста, охотник должен сообразить, что хитрые кабаны могут пытаться имитировать человеческую речь, но так мелодично втирать очки противнику они не способны.
Реакцией на песню была череда из эмоциональных абрвалгов с вкраплением шайсе, и монолог длился и длился, пока Кирстин собирала себя и велосипед с тропинки и трусцой, зигзагами и прыжками покатила из леса домой, где тоже есть условная фляжка от нервов.
И если вы скажите, что эта бытовая зарисовка - не перл, то я даже не знаю тогда, как вы живёте с Зощенко, Аверченко и Вудхаузом в мировой литературе.
Уверена, они бы оторвали эту историю с руками.
Но она досталась мне как трофей от приёма гостей в воскресенье.
Ну, я к тому что заслужила кулинарным потом и посудомоечной кровью, да.