401 Банька, вспышка и простынка 11 августа 1973

Александр Суворый
Александр Сергеевич Суворов

О службе на флоте. Легендарный БПК «Свирепый».

2-е опубликование, исправленное, отредактированное и дополненное автором.

401. Банька, вспышка и простынка. 11 августа 1973 года.

Сводка погоды: Атлантический океан. Северо-Восточная Атлантика. Суббота 11 августа 1973 года. БПК "Свирепый" в открытом океане. Дневная температура: мин.: 4.0°C, средняя: плюс 8.5°C тепла, макс.: плюс 11.0°C тепла, 2 мм осадков, на ветру температура воздуха плюс 6.0°C. Восход солнца – 05:06, заход солнца – 21:58 (GMT+1), район наблюдений метеостанции Рейкьявик (Исландия). Вечером в районе пребывания БПК "Свирепый" в Атлантическом океане ("Фареро-Исландский рубеж", англ. GIUK gap) ветер лёгкий (2 балла), скорость ветра 3 м/с (10,8 км/ч). Волнение моря слабое - 2 балла, но при этом сохраняется штормовая пологая зыбь. Пасмурно, морось.

С утра субботы 11 августа 1973 года в районе пребывания БПК "Свирепый" в Атлантическом океане ("Фареро-Исландский рубеж", англ. GIUK gap) ещё сохранялось сильное волнение (6 баллов), сильный ветер, дующий со скоростью 10,8 - 13,8 м/с (38,88 - 49,68 км/ч), но затем, по мере выхода корабля из штормовой зоны шквалистого циклона (в сторону Исландии), ветер чудесным образом ослабевал и даже волнение становилось всё меньше и меньше. Всё равно, моряки вахты и подвахты, измученные ночным штормом, отсыпались и никто их не беспокоил ни работами, ни занятиями, ни тренировками. На обед матросы и старшины выходили из кубриков и шхер помятые, сумрачные, недовольные, страдающие и неохотно кушали уже приевшиеся нам флотские макароны с мясной тушёнкой, каши, компот из сухофруктов и перепеченные пирожки с джемом, от которого у многих пучило живот. Страдания моряков усугублялись ещё и тем, что воду для приготовления пищи коки брали опреснённую, она имела особый "машинный" привкус и очень сильно "отдавала" морской солёной водой...

На боевом корабле расход воды на одного человека в сутки зависит от класса корабля, продолжительности перехода морем, условий работы (службы, вахты) и от климатического фактора. Полная норма режима водоснабжения - 85 л/сутки на человека (в жарком климате + 15 л/сутки). Режим ограниченного пользования (недостаток пресной воды) - 20 л/сутки на человека. Режим экстремального водопользования (морской бой, штормовые условия) - 10 л/сутки. Недостаток пресной воды в море компенсируется опреснением морской воды. Опреснение морской воды необходимо для использования забортной воды в бытовых и хозяйственных нуждах, например, для помывки личного состава и стирки белья. Раньше на военных кораблях было две системы пресного водоснабжения - питьевая и "мытьевая" вода, а теперь - единая система бытовой пресной воды: ёмкости для воды, насосы, трубопроводы, фильтры, опреснители, минерализаторы, устройства для очистки, обеззараживания и подогрева воды. На шлангах и трубопроводах (чтобы не перепутать пресную и солёную воды) наносят маркировку: синее кольцо - вода пресная, зелёное - солёная, забортная, морская.

К чистоте и качеству очистки цистерн для пресной воды на флоте и на корабле относятся очень строго. В базе (ВМБ Балтийск) все цистерны пресной воды сначала поочерёдно освобождались от воды, потом цистерна промывалась специальными щелочными растворами, прочищалась ветошью и щётками, смоченными в 3 % растворе хлорной извести, а затем цистерна промывалась водопроводной водой, и только после этого заполнялась чистой питьевой пресной водой. После этого брались анализы для проверки качества воды в цистерне. Сейчас, в морском походе на БС, в случае необходимости цистерны для питьевой пресной воды заполнялись с танкера-заправщика сразу, но на каждый литр воды добавлялись 100 мг активного хлора. После этого цистерну оставляли на 2 часа, затем опустошали и опять заливали чистой пресной водой.

Все, кто на корабле имеет или имел контакт с трубопроводами, цистернами, приборами и иными устройствами, связанными с хранением, обработкой и анализом пресной воды проходят 1 раз в 3 месяца трёхкратный анализ на кишечную флору, анализ на гельминтов (глисты), еженедельный осмотр по показаниям за состоянием дермы (кожных покровов) и инфекций, а также флюорографию (раз в год). За качеством воды смотрят все, весь личный состав экипажа корабля и своевременно сообщают корабельному доктору либо любому дежурному службы корабельного наряда, если замечают помутнение воды или наличие неприятного запаха от воды. Дело в том, что в море при длительном воздействии качки и тряски, в результате вибраций и других факторов, вода неизбежно становится мутной, а из-за неряшливости , невнимания или халатности, в воду могут попасть посторонние химические вещества или  микроорганизмы и вода приобретает неприятный запах. Поэтому на корабле воду осветляют специальными фильтрами, обеззараживают и дезодорируют (устраняют запахи).

Обеззараживание воды па корабле производится методом хлорирования хлорной известью (5 мг на 1 литр воды). При этом, если вода получена непосредственно на военно-морской базе, то она не хлорируется, если же вода получена с танкера-заправщика и прошло больше 24 часов, то вода хлорируется, если вода забирается в иностранном порте, то она обязательно хлорируется. В случае возникновения опасных, инфекционных или массовых заболеваний (эпидемий), например, как в декабре 1972 года на БПК "Свирепый" или при ремонте цистерн питьевой пресной воды, обязательно проводится очистка и повторное хлорирование пресной воды во всех цистернах, установках, насосах, трубопроводах и пр.

К сожалению, в мемуарах и воспоминаниях авторы, как правило, обходят вниманием вспомогательные машины, механизмы, устройства, в частности, опреснительные установки, хотя от их надёжной и правильной работы зависит нормальная (обычная) и боевая жизнедеятельность экипажа любого боевого корабля. Я знал, что на БПК "Свирепый" для "восполнения утечек питательной воды, а также для приготовления питьевой и мытьевой воды" имеются две опреснительные установки, но каков их тип, наименование, принцип действия и кто их изготовил/, я не знал. Видеть - видел, но не заинтересовался: есть?, работают?, ну и ладно... Однако теперь, 11 августа 1973 года, в Атлантическом океане за тысячи миль от ВМБ Балтийск, мы на себе, своим языком, желудком и кишечником почувствовали, поняли и осознали, что такое качественная, чистая, вкусная и прозрачная пресная вода и как она нам важна и желанна каждый день, каждый час, каждый миг жадной мечты вкусить чистой родниковой водички...

Не могу утверждать уверенно и доказательно, но в тот предпраздничный день у личного состава экипажа БПК "Свирепый" сложилось впечатление (стойкое мнение), что в процессе подготовки к первой БС (боевой службе) все забыли проверить работоспособность и эффективность работы наших опреснительных установок, потому что качество опреснённой воды было, прямо скажем, отвратительное... Вода в супах, борщах, в любой еде, в компоте и в чае была неприятная на вкус, отдавала одновременно и морской водой, и машинным маслом, и какой-то "химией", причём, не лекарственной (понятной), а противной (вредной). Во-первых, опреснительная установка давала не более 5 литров воды в сутки на одного человека, с учётом приготовление пищи и мытья посуды. Недостаток пресной воды мешал соблюдать элементарные санитарно-гигиенические потребности моряков, например, умывания по утрам и перед выходом на вахту. Матросы БЧ-5 даже наладили из брезентовых чехлов установку для сбора дождевой воды и она работала лучше, чем опреснительная установка...

Сегодня 11 августа 1973 года была суббота, предпраздничный день (12 августа - 1 годовщина поднятия первого военно-морского флага на корабле, День рождения БПК "Свирепый"), значит, банный день. В этот день должна была работать корабельная прачечная, сушилка, парная, помывочный и постирочный отсеки. Всё это работало, но в этот день мы, личный состав экипажа БПК "Свирепый", матросы, старшины, мичманы и офицеры, то есть все, на "своей шкуре" почувствовали и поняли, что значит "вспомогательные механизмы и хозяйственная служба" на боевом корабле в длительном одиночном боевом походе в море-океане... Вот когда проявились знаменитые "остаточный принцип" и "человеческий фактор" в боевой подготовке корабля... Только сейчас мы поняли, что увлёкшись боевой и политической подготовкой, мы оставили без внимание техническое оснащение, боеспособность, профессиональную подготовку и личную ответственность тех мичманов, старшин и матросов, которые отвечали за опреснительные установки, за прачечную, за сушильню, гладильню, баню и каптёрку, в которой хранилось наше постельное и нательное бельё, полотенца, бытовые и хозяйственные химические вещества.

Сегодня "вдруг" всё это "бытовое хозяйство" на корабле стало первостепенным, важным, животрепещущим и порождающим не только глухое раздражение, недовольство и напряжение в экипаже, но и ярость, гнев и крепкую досаду командира корабля - он чувствовал себя лично ответственным за эти "неудобства"... Конечно, в первую очередь гнев командира корабля капитана 3 ранга Е.П. Назарова настиг старшего помощника командира корабля капитан-лейтенанта Н.В. Протопопова, затем командира БЧ-5 капитан-лейтенанта В.Н. Силкина, а потом уж - самого себя. Сегодня, как в вчера ночью в Атлантическом океане, неожиданный "штормовой шквал гнева" разволновал и распространился по всему кораблю и мы, обычно не обращающие внимание на бытовые неудобства, вдруг начали ворчать, хмуриться, выражать недовольство и неудовольствием сложившимися обстоятельствами. Замполит, капитан 3 ранга Д.В. Бородавкин, тоже заволновался зарождающейся "бузой"...

- Через 5 минут, - гневно потребовал командир корабля капитан 3 ранга Е.П. Назаров от командира БЧ-5 капитан-лейтенанта В.Н. Силкина, - доложите мне результаты анализа качества пресной воды, её запас и суточный расход на нужды корабля. Отдельно объясните в письменном рапорте-объяснении, почему опреснённая вода на камбузе невкусная, мутная и с примесями осадков и солей.
- Через 5 минут, - повторял он свой приказ корабельному доктору старшему лейтенанту медицинской службы Л.Н. Кукурузе, - доложите мне свои выводы о качестве опреснённой питьевой воды и письменно изложите в рапорте своё заключении-рекомендации о её применении для питья, приготовлении пищи и помывки личного состава.

Конечно, за 5 минут никто этот приказ командира корабля не исполнил, но через полчаса оба офицера докладывали на ходовом мостике, что "в ходе ходовых и государственных испытаний опреснительные установки работали в штатном режиме, выдавали расчётные 5 т пресной воды в сутки, что позволяло готовить не только пищу, мыть посуду, но и по графику стирать постельное и нательное бельё, а также принимать подвахтенным и дежурным службы корабельного наряда, а также офицерам и мичманам, ежедневно пятиминутный душ". Командир БЧ-5 и корабельный доктор назвали причину недостаточно хорошей работы корабельных опреснительных установок и хозяйственно-бытового оборудования "низким уровнем подготовки личного состава службы и качеством полученной в базе и с танкера-заправщика воды".

- А покажите-ка мне акты и накладные приёма вами воды в базе и с танкера, - тихим и сладким голосом "попросил" командир корабля капитан 3 ранга Е.П. Назаров. - Интересно, что там написано? Какого состава и качества там указана вода? Это - первое.
- Второе, - сказал уже строже командир корабля. - Принесите мне акты и журналы, в которых указано когда, как, чем и в какой мере были произведены чистка и обеззараживание водяных цистерн.
- Третье, если у вас личный состав химслужбы и бытовой службы не справляется со своими обязанностями, то научите их справляться, а пока учите, становитесь-ка сами на вахту, но обеспечить экипаж корабля чистой питьевой пресной водой, полноценной помывкой, стиркой рабочих роб, постельного и нательного белья.
- А вас, доктор, - сказал Евгений Петрович Назаров, - прошу обеспечить матросов в кубриках чистой кипячёной пресной водой, не опреснённой, а пресной. Даю вам в этом чрезвычайные полномочия. Немедленно!

- А мне что делать? - вдруг напряжённым и обиженным тоном спросил командира корабля старпом капитан-лейтенант Н.В. Протопопов.
- А вам, Никола Валерианович, - ответил через секундную паузу Евгений Петрович Назаров, - совместно с Валерием Николаевичем (командир БЧ-5 - автор) немедленно заняться опреснительными установками и обслуживающим персоналом. К ужину установки должны работать как надо, как положено, персонал выполнять свои обязанности строго, точно и в полном объёме. Если не справитесь, то сами заступайте на вахту, но качественную опреснённую воду обеспечьте. Всё! Разбор закончен. Жду результаты.

Старпом и командир БЧ-5 вышли из ходовой рубки и замполит, капитан 3 ранга Д.В. Бородавкин, сделал мне знак рукой, чтобы я тоже шёл за ним. Дмитрий Васильевич остановил старших офицеров на ГКП и начал их тихо расспрашивать - в чём дело и какие проблемы с опреснительными установками.

- В воде оказалось много взвесей, сказал командир БЧ-5 капитан-лейтенант В.Н. Силкин. - Взвеси забивают фильтры, поэтому установкам требуется постоянный контроль и текущий ремонт, а выполнить его в процессе работы обеих установок нельзя.
- Так остановите одну из них и замените фильтры, - "терпеливо" предложил замполит.
- Не всё так просто, - вступил в разговор старпом капитан-лейтенант Н.В. протопопов. - Мы таким ремонтом никогда не занимались, замену фильтров и ППР опреснительным установкам делали всегда вызванные специалисты. Вообще сложные корабельные вспомогательные механизмы на корабле требуют специальной подготовки личного состава, но этим, почему-то, не занимались. Да и комплектующих для ремонта опреснительных установок нет...
- Так, - протянул замполит. - Попались...

- Эти опреснительные установки, - вдруг с отчаянием в голосе заявил командир БЧ-5 капитан-лейтенант В.Н. Силкин, - не предназначались для подготовки воды для пищи и питья, только для помывки, хозяйственных и бытовых нужд! На флоте опреснённая вода всегда использовалась только для бытовых нужд.
- А теперь возникла нужда использовать опреснительные установки для питья, - спокойно сказал замполит. - Что вы предлагаете? Вместо пресной воды пить морскую воду?
- Мы на эсминцах всегда мылись забортной водой, - заявил командир БЧ-5. - Для этого нам даже специальные моющие средства давали. Питьевую воду пили только из цистерн и только ту, которую получали в базе.
- Верно, - ответил заместитель командира корабля по политической части. - Только на эсминцах вы тогда ходили только по Балтийскому морю, вода в котором, как вы знаете, не совсем морская. А теперь мы в океане... Как у нас происходит опреснение забортной воды?

- Забортная вода в специальных котлах нагревается при температуре 40-60°С и происходит опреснение воды. Однако, из-за низкой температуры "кипения" в воде остаются взвеси и микроорганизмы, поэтому требуется очистка, фильтрация и обеззараживание воды.
- А что потом?
- Потом полученный дистиллят опять смешивают с морской водой из расчёта на 1 тонну дистиллята - 3 литра забортной воды. Эту воду опять надо обеззараживать, а затем её можно пить.
- В такой воде, - подключился к разговору наш корабельный меди старший лейтенант медицинской службы Леонид Никитич Кукуруза, - много фтора и железа, которые и придают опреснённой воде "жёсткий" непривычный вкус, цвет и консистенцию. Избыток фтора в опреснённой питьевой воде ведёт к флюорозу, а железо соединяется с сероводородом в кишечнике, образует сульфид железа, в результате чего моторика кишечника нарушается и ощущается сильное недомогание.

- Что же нам делать? - после недолгого молчания спросил замполит.
- Можно в воду добавить соли серебра, которые осаждают ненужные элементы и соли в опреснённой воде, - сказал Л.Н. Кукуруза.
- Да?! А где его взять, твоё серебро? - сразу же "вскинулся" старший помощник командира корабля капитан-лейтенант Н.В. Протопопов.
- Тогда на верхней палубе натянуть тент из брезента с прогибом в центре и подставить под тент ёмкости с морской водой, а под центр прогиба - чистую ёмкость. На солнце из морской воды будут испарения и дистиллят будет стекать в чистую ёмкость.
- Да?! А где вы возьмёте солнце? Испарения, если вокруг почти 100-процентная влажность? И сколько так может натечь чистой воды?
- Да ещё при качке в 6 баллов, - подсказал замполит. - Лучше уж в крайнем случае собирать дождевую воду...
- Нет, товарищи, - сказал старпом. - Командир прав. Нужно заставить наши штатные корабельные опреснительные установки работать как надо, как положено и очистить воду до питьевой. Иначе нам удачи не видать. Пошли...

Старшие офицеры, в том числе и замполит с доктором, пошли группой внутрь корабля и, как я знаю, спустились в самые недра "машины", чтобы самим убедиться в работоспособности опреснительных установок, а заодно и установок (сепараторов) по очистке сточных вод, холодильных машин, прачечной, сушилки и гладильни. Там их встретила сильная влажность, высокая температура в помещениях и отсеках, затхлость, запущенность и "бардак"... Наконец-то начальство убедилось в том, что "независимая годковская вольница" и самоуверенность некоторых годков и мичманов химслужбы и хозяйственно-бытовой службы БПК "Свирепый" влечёт за собой вредные последствия. Как тут не вспомнить некоторую враждебность мичманов, матросов и старшин этой службы на мою критику на комсомольских собраниях и заседаниях комитета комсомола корабля... Тогда (в мае-июне 1973 года) маслопупы-годки БЧ-5 приняли негласное решение "не пускать комсорга Суворова в машину", то есть во внутренние отсеки и помещения, в боевые посты БЧ-5...

Старшие офицеры через стальную бронированную дверь в столовой личного состава спустились в ПЭЖ (пост энергоживучести корабля) и меня с собой не взяли. Тогда я "с лёгким сердцем" вернулся в ленкаюту и занялся ремонтом фотовспышки, потому что рассчитывал теперь на доступ в "машину" и хотел не только засвидетельствовать события, но и сфотографировать героев и антигероев сложившейся ситуации. Бачковые и моряки подвахты, которые в этот момент были в столовой насторожились, начали расспрашивать меня о причине такой "представительной комиссии" и очень взволновались известием, что будет проверка качества питьевой воды и улучшение работы опреснительных установок.

- Давно пора! Пьём какую-то бурду! Отраву пьём! - начали "бузить" матросы. - Вода - сплошная хлорка или соль! Даже не мылится...
- Хорош бузить! - прикрикнул старшина 2 статьи Анатолий Николаевич Ершов (призыв 11.05.1971), обычно тихий, скромный, немногословный и сдержанный. - Не всё так просто! Сколько я рапортов подавал! Сколько заявок! Всё впустую... А сейчас всё проявилось...
- А что делать-то? - спросили Анатолия несколько моряков. Анатолия Ершова ("Ёршика") в экипаже БПК "Свирепый" очень уважали, его всегда ставили вахтенным у трапа, когда ожидались высокие гости.
- Работать, - кратко ответил  Анатолий Ершов. - Работать и не ныть. Справимся... Не с такими делами справлялись...

Из ПЭЖа вышли старшие офицеры БПК "Свирепый" и старшина 2 статьи А.Н. Ершов повёл их показывать своё хозяйство химводоочистки, обеззараживания и дезактивации корабля, а заодно и хозяйство прачечной, сушильни, гладильни и корабельного вещевого склада, где "царил и господствовал" годок - старший кладовщик Батар Буяндрович Дондаков (призыв 12.11.1970). "Комиссия" из старших офицеров заодно проверила работу установок по обеззараживанию сточных вод и твёрдого бытового и хозяйственного мусора.

Твёрдый мусор собирался в специальные ёмкости - сборники мусора, где он накапливался в течение 3-х дней, а затем твёрдые отходы сжигались в специальных печах СП-50, мощностью 50 кг мусора в час (не уверен в правильном названии этой печи - автор). Жидкие отходы на корабле обрабатывались системой ЭОС (электрическая обработка сточных вод) мощностью 15 кубометров в час. Толя Ершов уверял нас на заседании комитета комсомола корабля, что "в результате обработки вода становится бесцветной, теряет запах и её можно сбрасывать за борт". К моему стыду честно признаюсь - не проверял, не знаю, верил и верю на слово Анатолию Николаевичу Ершову, лучшему комсомольцу и командиру отделения на БПК "Свирепый" в 1973 году.

Пока старшие офицеры БПК "Свирепый" при 6-ти балльном волнении моря-океана мужественно толкались, пихались, пружинили на ногах, сгибались "в три погибели", пробираясь узкими люками и трапами во внутренние жаркие, душные, потные и тесные помещения корабля, проверяли и осматривали машины, печки, установки, приборы, арматуру и фильтры опреснительных и очистных установок, я отремонтировал фотовспышку, которой не пользовался с момента её получения вместе с фотоаппаратом в разведотделе штаба нашего соединения, а теперь выяснилось, что она была испорчена предыдущими владельцами. Пришлось её аккуратно вскрывать (это при килевой и бортовой хаотичной качке в 6 баллов, в носу корабля и на скорости хода корабля 14 узлов, правда, с успокоителями качки.

Неисправность, как в любой электрической системе, оказалась банальной - недостаточный контакт - в связи, вероятно, с окислением от попавшей в фотовспышку морской воды или испарений. Я очистил с помощью спирта все внутренности фотовспышки, контакты, лампу, блок питания, батарейки. Фотовспышка "ФИЛ-11М" была электронная: энергия вспышки - 36 дж, длительность импульса - 1/400 сек., угол рассеяния света - 80°. Ведущее число для пленки 65ед. ГОСТ - 24. Питание от сети 220 в или от транзисторного преобразователя с возможностью питания от 4 батареек типа "Элемент 373". Габариты комплекта фотовспышки: 85х48х78 мм., габариты блока питания - 40х48х108 мм.

"Элемент 373" - это наследница первых гальванических 1,5-вольтовых элементов (батареек) 1898 года (например, компании Energizer). В Советском Союзе такие элементы имели обозначения: 1-КС-У3, 373 ( «Сатурн», «Марс», «Орион М», «Луч»). Цилиндрические угольно-цинковые элементы 373 в картонном корпусе стоили 17 копеек, а в металлическом корпусе - 30 копеек. Технические характеристики Элемента 373:
Высота: 61,5 мм, диаметр - 34,2 мм.
Масса: от 66 до 141 граммов.
ЭДС - 1,5 В.
Угольно-цинковый (солевой) элемент имел ёмкость (R20): 4000 мАч, а щелочной элемент (LR20): 5500-16000 мАч.
Батарейки "Элемент 373" широко применялись в ручных фонариках и фонарях разной мощности, в переносных магнитолах, в портативных катушечных и кассетных магнитофонах, в рации, в счётчиках Гейгера, в вольтметрах (например В7-36) и в блоках питания фотовспышек. У меня в запасе была целая упаковка таких батареек "Элемент 373", которые я берёг как "зеницу глаза"...

Работать и снимать со вспышкой "ФИЛ-11М" было очень удобно, потому что можно было либо брать питание с розетки в любом помещении корабля, либо с блока питания на плечевом ремне, а также с использованием специального устройства на боковой стенке вспышки - указателя расстояния до объекта съёмки в корреляции (то есть взаимообусловленности) с чувствительностью фотоплёнки по ГОСТу и выдержкой (временем срабатывания затвора фотоаппарата). Главное, направить яркую вспышку света в нужную сторону, чтобы не получить снимок с резкими контрастными тенями и правильно применять фотовспышку с учётом естественного или искусственного освещения.

"Пока суд да дело" и совершались какие-то таинственные работы и преобразования в "машине" БПК "Свирепый", а я налаживал работу отремонтированной фотовспышки, наступило время ужина. На ужине было совсем мало моряков, потому что многие "маслопупы" из БЧ-5 были заняты, многие лежали "в лёжку" из-за 6-балльной качки. Я совсем уже акклиматизировался, привык и мне ничего не мешало с аппетитом кушать, подавая пример стойкости, терпения и выдержки и поглощая жирную, насыщенную и полноценную флотскую еду с противным привкусом опреснённой морской воды. Я знал, что "голод - не тётка, пирожка не поднесёт", что надо самому постараться утолить свой голод тем, что есть, а не тем, чего хочется и чего нет... Мой желудок, кишечник и организм приноровился к сильной качке и властно требовал своё, а я свой организм и своё худое тело уважал...

После ужина неожиданно объявили по КГС (корабельной громкоговорящей связи), что начала работу наша корабельная "банька", что "свободные от вахт и подвахтенные могут помыться и постираться", что "банька и прачечная будут работать всё время" и что дежурным корабельного наряда, дневальным и подвахтенным нужно организовать сбор постельного и нательного белья, чтобы отправить в корабельную прачечную, а заодно - получить новое бельё в вещевом складе. Это сообщение старпома (простое, деловое, краткое и немногословное) прозвучало "как гром среди ясного неба" и всех очень обрадовало, потому что все и всё уже насквозь пропиталось потом и миазмами бытовой и хозяйственной корабельной жизнедеятельности.

Наша небольшая, но весёлая компания годков, подгодков и молодых матросов, отужинав, отправилась в баньку и с удовольствием, намыливая и оттирая друг друга лыковыми мочалками, помылась в горячей (почти кипяток...) качественно опреснённой воде, при этом и запах этой воды показался нам приемлемым и терпимым. Потом я сбегал в кубрик и поменял свои простыни на постельном аттестате, который хранился у меня в столе президиума (рундуке) в ленкаюте и здесь я узнал по шуму, гаму и топоту на трапах и над головой (на баке), что мы, наконец-то, дошли до точки встречи с танкером-заправщиком и сейчас начнётся приём топлива и чистой пресной воды.

Переодевшись во всё чистое, вооружившись двумя фотоаппаратами и фотовспышкой, я выбрался на бак, взобрался со шпиля на крышу носового тамбура, устроился там и приготовился фотографировать работу боцманов и маслопупов, швартовной команды, приёмщиков буксирных и грузовых тросов и шлангов. В этот раз мы подошли к танкеру-заправщику не с борта, а сзади, в кильватер. К этому времени (примерно, 18:00) БПК "Свирепый" и танкер-заправщик (это был наш старый знакомый СМТ "Шексна") вышли из зоны штормового волнения и вокруг нас была нормальная рабочая погода: ветер лёгкий (2 балла), скорость ветра 3 м/с (10,8 км/ч), волнение моря слабое - 2 балла, но при этом море-океан "дышал" длинной пологой зыбью, было пасмурно, с неба моросила влага (2 мм осадков).

Волнение моря позволяло принимать топливо и воду с танкера-заправщика без буксира (разрешается на ходу и при волне до 6 баллов), поэтому, как предписано специальным руководящим документом, БПК "Свирепый", маневрируя, занял позицию относительно танкер СМТ "Шексна" прямо по корме  сначала на расстоянии 2-3 каб (370-560 м). Затем, в нарушение инструкции, наш корабль сблизился с кормой танкера СМТ "Шексна" непосредственно на расстояние 15-20 м, заняв позицию чуть в стороне от кильватерной струи танкера, и матросы перебросили с кормы СМТ "Шексна" линь, который подхватили боцмана на баке БПК "Свирепый". Линь стравили немного, наш корабль чуть-чуть отстал и посредством линя, за ним - троса-проводника, а за тросом-проводником на БПК "Свирепый" передали топливный и водяной шланги. Этот ответственный и важный момент я сфотографировал (смотри фотоиллюстрацию).

Топливный шланг и водяной шланг закрепили страховочными концами за леера (чтобы не соскользнули в воду, если разорвётся соединения шлангов с носовыми приёмниками топлива и воды), а сами шланги закрепили на баке за кнехты. Затем по сигналам офицера с бака БПК "Свирепый" и с кормы СМТ "Шексна" оба корабля постепенно заняли позицию по корме на расстоянии 100-150 м в уступе 15-20 м от линии шланга, то есть немного сбоку друг от друга. Шланги при этом имели в воде петлю, доходящую примерно до траверза ходового мостика БПК "Свирепый", что давало возможность удерживать расстояние до танкера СМТ "Шексна" без обрыва топливного шланга. Скорость нашего корабля и танкера не превышала 10 узлов и мы ровно шли навстречу волнам (против волн).

Топливо в этот раз принимали привычно, быстро. тщательно выполняя все положенные операции. Питьевую воду с танкера на корабль принимали тоже уже без особых восторгов и только после предварительного получения данных анализа качества воды и соответствующих документов (сертификатов). Вероятно, команда и капитан танкера СМТ "Шексна" был в курсе наших проблем с опреснённой морской водой, потому что с их палубы (с кормы) никто не возражал, не ругался и не сердился, а деловито выдали нам всё, что положено...

Пресная вода подавалась на БПК "Свирепый" по специально предназначенному для этого шлангу, концы которого были окрашены в отличительный цвет и имели пояснительную надпись «Питьевая». Шланги для приёма питьевой воды в этот раз были сплошными, без разъёмных соединений (поэтому и подошли так близко к корме танкера). На этот раз при приёме на наш корабль питьевой воды присутствовал корабельный врач старший лейтенант медицинской службы Л.Н. Кукуруза, который вместе с боцманом и офицером, руководившим на баке швартовной командой, убедился перед приёмом питьевой воды, что клапаны, сообщающие трубопроводы питьевой, забортной и мытьевой воды, закрыты, о чём они поочерёдно доложили по КГС на ходовой мостик старпому капитан-лейтенанту Н.В. Протопопову.

По окончании приёмки топлива и воды на БПК "Свирепый", после докладов об этом капитану танкера СМТ "Шексна" и командиру нашего корабля, на баке швартовная команда и боцмана отсоединили топ-ливный и водяной шланги, закрепили на них заглушки и стравили (отпустили) шланги по тросу-проводнику на танкер. Затем отсоединили трос-проводник с буйком и бросили его в воду. После отдачи этой "линии снабжения" БПК Свирепый" отвернул в сторону и ушёл от танкера СМТ "Шексна". На этот раз почту не передавали... Почему? Не знаю... Был уже вечер. Хотя заход солнца был в 21:58 (по местному времени), но было пасмурно, сыро, промозгло и темнота уже обволокла весь наш корабль, танкер СМТ "Шексна" и окружающее водное пространство. Хорошо, что топливо и воду успели принять...

Поздно вечером, опять ощущая во всём теле усталость и желание улечься в свою "люлю" на палубе между стеллажами в корабельной библиотеке, я дописал к утренней записи в своём дневнике-ежедневнике:
11 августа 1973 сб
Ужин провёл в небольшой, но весёлой компании, остальные – лежат. Ребята привыкают, а я совсем акклиматизировался. Помылись в баньке. Поменяли простыни. Принимаем топливо и воду. Сделал фотовспышку. Буду теперь «щёлкать». Завтра День рождения корабля.


Фотоиллюстрация: 11 августа 1973 года. Атлантический океан. Морской район Атлантического океана под названием "Фареро-Исландский рубеж" (англ. GIUK gap). БПК "Свирепый" получает топливо и воду с танкера СМТ "Шексна". Наш корабль подошёл в кильватер к корме танкера на расстояние 15-20 м. С танкера на бак корабля перебросили сначала линь, потом пеньковый трос, за ним стальной трос-проводник, а уже по тросу-проводнику перетянули специальные шланги. Этот ответственный момент я сфотографировал с крыши носового тамбура. Прямо по центру снимка, за фигурой матроса в спасательном жилете, наш боцман Фёдор Афанасьевич Мырак (призыв 15.05.1971) и ещё кто-то, принимает шланг. Справа от него, в относительно безопасном отдалении, офицер и мичман (руководители швартовной команды и ответственные за бункеровку). Слева группа моряков швартовной команды принимает по тросу-проводнику второй шланг. Рядом с "блином" стойки для прожектора или пулемёта (за маленьким динамиком КГС) белый чехол фуражки нашего корабельного доктора старшего лейтенанта медицинской службы Леонида Никитича Кукурузы. Кстати, "цилиндрики", торчащие справа и слева от "блина" подставки под прожектор, - это форсунки для дезактивации корабля после попадания в сферу применения химического, бактериологического и атомного оружия. Такие форсунки были по всему кораблю и омывали "душем" специального раствора или водяными струями весь корабль. Смотрю на эту фотографию и даже чувствую зябкий озноб на лице от моросящего ветра в тот момент...