Не так давно я поместил материал «Сначала топил, потом спасал» о немецком подводнике во Второй мировой войне корветтен-капитане Вернере Хартерштайне.
Он был командиром подводной лодки, потопившим военный транспорт «Laconia», на котором находились свыше двух тысяч человек, среди них 80 женщин и детей.
Когда немецкий подводник увидел, сколько людей оказалось в воде, в том числе женщины и дети, он принял меры по их спасению и потребовал помощь, поскольку одному ему было не справиться с таким количеством потерпевших крушение.
За это он потом получил от своего командования нагоняй, а позже гитлеровское командование издало приказ о запрещении спасать людей с потопленных судов.
Один из читателей не нашёл ничего умнее, как написать мне: «Какой кошмар, Владимир! Что Вы делаете?!».
А дальше он применил испытанный демагогический приём: приписал автору то, чего в материале и близко не было, в частности, глупость, будто я восхваляю немецкого подводника, а затем с пылом принялся бороться с тем, что он же сам и придумал.
Сначала я хотел махнуть рукой, мало ли, что мне пишут, но этот запоздалый отклик вернул меня к событиям Второй мировой войны, и я вспомнил о другом подобном случае, но только с советской подводной лодкой.
24 февраля 1942 года, за три месяца до потопления «Laconia», советская подводная лодка Щ-213 под командованием старшего лейтенанта Дмитрия Митрофановича Денежко потопила, по докладу командира, крупный вражеский транспорт водоизмещением 7 000 тонн.
Позже выяснилось, что командир подводной лодки немного ошибся. Это была старая посудина, которую даже трудно отнести к определённому классу судов под названием «Struma» водоизмещением 144 тонны.
Командир подводной лодки, стрелявший с дистанции 6 кабельтов (1 кабельтов = 185.2 метра), наблюдал взрыв и погружение цели.
Трагедия была в том, что в отличие от парусно-моторной турецкой шхуны ";ankaya" (водоизмещением 164 тонны), которую он потопил 23 февраля 1942, на «Struma» были не кирпичи и металлические трубы (по другим данным стратегическое сырьё), а люди.
«Struma» была набита, как сельди в бочке, евреями, спасавшимися от гитлеровцев на моторной барже, на которой раньше перевозили скот – 769 мужчин, женщин и среди них 101 ребёнок, а также 10 человек экипажа.
Они находились в жутких санитарных условиях, голодные, продовольствия было в обрез.
Спасся только один человек – девятнадцатилетний парень из Кишинёва Давид Столяр. Он продержался сутки на каком-то обломке. Февральская вода и в Чёрном море не располагает к купанию.
Все, кто остался жив после взрыва торпеды, погибли от переохлаждения.
Ослабленные голодом и условиями на судне, люди один за другим шли на дно.
25 февраля Давида, едва подававшего признаки жизни, спасли смотритель маяка с сыном и четверо дежурных береговой охраны, которые подобрали его на шлюпку. Я умышленно уклоняюсь от всех деталей, потому что пишу только о морской части.
Командир Щ-213, комиссар и многие члены экипажа за потопление этих двух судов были награждены орденами и медалями.
В мире поднялся шум по поводу гибели людей. Откликнулась и газета «Правда», опубликовав материал под заголовком: «Новый акт гитлеровского зверства. Гитлеровцами торпедирован пароход с 750 беженцами».
После войны старшина Носов с Щ-213, которого списали с подводной лодки (подводная лодка погибла), вспоминал, что командир после того похода находился постоянно в подавленном состоянии.
Старший лейтенант Денежко погиб в 1942 году на берегу при бомбёжке, а подводная лодка с новым командиром погибла в октябре того же года со всем экипажем.
26 февраля 2015 года турецкие власти впервые в истории своей страны провели траурную церемонию в память о еврейских беженцах и десяти болгарских моряках, нашедших смерть рядом с устьем пролива Босфор.
Война – всегда трагедия.
На фотографии: командир Щ-213 Дмитрий Митрофанович Денежко с личным составом.