Когда мать семейства приходила покупать обувь для своих дочерей, она говорила:
– Мне три пары башмаков для моих девочек.
Лавочник, давно знавший семью, переспрашивал:
– Почему же три? У тебя же четыре дочери.
– Четвертая не в счет, – бойко отвечала женщина, – Линда будет донашивать ботинки какой-нибудь из сестер.
Лавочнику оставалось только пожать плечами.
Когда дочери-погодки подросли, родители решили, что пора выдавать их замуж. И как можно скорее, потому что невест в городе всегда бывает больше, чем женихов. А если не сосватать девицу вовремя, то очень скоро она будет считаться старой девой без всяких надежд на приличную партию. Отец семейства прилагал массу усилий, чтобы дочери были на виду и имели возможность пококетничать с кавалерами. При каждом удобном случае он, как бы невзначай, говорил гостям за карточным столом:
– В какой еще семье вы найдете сразу трех невест? И одна лучше другой! Смотрите, упустите счастье!
– Так у вас же, кажется, четыре дочери? – спрашивал кто-то из гостей.
– Да, – отвечал отец семейства, – но четвертая не в счет…
Невесты старательно шили приданое, гадали в крещенский вечерок и высматривали подходящих женихов. А Линду невестой так и не признали и послали прислуживать в лавке при ювелирной мастерской. Тамошний хозяин, господин Норт, был в городе человеком известным, состоял в гильдии ювелиров и вроде бы принадлежал к уважаемому сообществу золотых дел мастеров. Но на собрания гильдии его приглашали не всегда. И не из злого умысла, а просто по забывчивости, что ли. Возможно, у этой «забывчивости» была особая причина.
Дело в том, что господин Норт, в отличие от прочих ювелиров, не работал с золотом и драгоценными камнями, а имел дело с серебром и недорогими самоцветными породами. Он считал, что небогатые горожане имеют такое же право на радости и удовольствия, как богатые. И у них хватит средств, чтобы по случаю праздника купить в его лавке украшение для дам и девиц. Изделия, хоть и не были дорогими, но сделаны со вкусом и пользовались спросом.
Линде в каком-то смысле повезло больше, чем сестрам: пока те томились в ожидании женихов и кололи пальцы иголками, она попала в дом, где жила красота. Она недолго прислуживала в лавке и вскоре стала одной из учениц в мастерской Норта. Ученицы делали простую работу: собирали бусы из мелких обработанных камней с отверстием посередине. Три девушки сидели по сторонам квадратного стола, к которому было приставлено кресло для мастера, обычно пустующее. Когда пришла Линда, её посадили на старый табурет на угол и велели собирать бусы вместе со всеми. Она посмотрела, как это делают сидящие рядом ученицы, и принялась за дело, не найдя в нем ничего мудреного.
Готовые бусы выставлялись на продажу в лавке господина Норта. И постепенно их раскупали, особенно в канун праздника. Мастер приметил, что какие-то бусы буквально разлетались в момент, а другие лежали на витрине долгое время. На вид те и другие, кажется, не различались, но…
Как все ювелиры, Норт был внимателен к деталям. Наблюдая за тем, как женщины примеряют бусы перед покупкой, он увидел, что каждая старается найти среди множества именно те, что нанизаны на более длинную нитку. Отличие было незначительным, всего несколько дюймов, но для покупательниц это обстоятельство, видимо, было важным.
Мастер задумался. Все размеры изделий он определял сам. И ученицы должны были в точности повторять их в каждом случае, не отступая от установленного образца. Значит, кто-то посмел нарушить это правило? Вернувшись в комнату, где работали ученицы, он стал внимательно присматриваться к каждой. Вот девушка берет заранее заготовленный отрезок нити, вот нанизывает на него разноцветные камни, подбирая по цвету и размеру, вот завязывает аккуратный и почти незаметный узелок. Готово! И другая – так же. И третья… Стоп! А почему эта сама отрезает нить? И почему длиннее обычного?
– Линда, голубушка, кто тебя этому научил?
– Никто не учил. Я смотрела на других и делала по-своему.
– Но почему?
– Потому что у других нить слишком короткая. Такие бусы надевать неудобно, они портят прическу. Разве вам нравятся растрепанные женщины, господин Норт?
Мастер молча вышел из комнаты. Он не знал, что предпринять. Наказать Линду за дерзость? Но ведь она, в сущности, права. Признать, что она права? Но из этого следует, что не прав он. Если изменить существующий образец бус, созданный им, изделия будут иметь больший спрос, а торговля даст хороший доход. Но идти на поводу у этой своенравной девчонки – разве это возможно? Ведь тогда получается, что она понимает в искусстве изготовления бус больше самого мастера!
Господин Норт не спал целую ночь. Разные мысли одолевали его. Он искал единственно правильное решение. И, представьте, нашел его! Наутро он тихо встал, прошел незаметно в мастерскую, нарезал нити для бус нового размера, а старые заготовки бросил в печь.
Три ученицы ничего не заметили и продолжали работать как всегда. «Значит, я поступил мудро, – подумал мастер. – А кто поступает мудро, тот всегда прав. В нашем деле что главное? Внимание к деталям». Он смотрел, как девушки старательно собирали бусы, и хвалил себя за находчивость: «Ну, кто еще мог бы разрешить такую сложную задачу? Да никто! Все сделал по-своему, и никто ничего не понял!» Только на лице у Линды мастер приметил лукавую улыбку. «Четвертая не в счет…» – сказал про себя господин Норт и отправился пить кофе.