Он стоял на смотровой палубе огромного межзвездного корабля, рассматривая плод своих трудов и фантазий - маленькую голубую планету, красиво сверкающую в лучах яркого золотого солнца. Он - высокий красивый статный мужчина в самом расцвете сил, почетный академик межгалактических наук, автор многочисленных прогрессивных идей, передовых теорий и биологических экспериментов по освоению новых миров и заселению их биогенетическими формами существ созданных искусственно на кораблях - лабораториях межгалактического совета по своему образу и подобию, но адаптированных к условиям жизни заселяемых планет. Он прилетел сюда, чтоб в очередной раз обнулить один из многих своих экспериментов и изъять образцы душ подопытных биологических форм жизни для анализа их духовного и умственного развития. В эти минуты он чувствовал себя Богом, полным любви и сострадания к своим созданиям, крохотным безликим песчинкам в водовороте нескончаемой жизни безграничного мироздания.
К этой исторической минуте все было готово и отлажено. По прилету корабля биологические роботы наблюдатели собрали образцы жизнеспособных репродуктивных особей всего живого с этой планеты. Подготовили уловители душ - светящихся высокоорганизованных духовных и интеллектуально-энергетических субстанций,для остальной массы испытуемых. Оставалось лишь нажать кнопку на пульте, мерцающем розовым светом и плавающим в воздухе под его левой рукой. Но он не спешил. Он наслаждался мысленным блаженством и величием наступавшего момента.
- Пора! - заключил он и нажал на кнопку.
От носовой части корабля отделился шарообразный энергетический сгусток и, стремительно набирая скорость, устремился к планете, целясь в один из океанов.
- Бабах! И обнуление началось! - восторженно воскликнул красавец ученый:
- Какая восхитительная картина возрождения!
На тринадцатом этаже брежневской многоэтажки на маленьком балконе однокомнатной квартирки стоял пожилой, когда-то красивый, мужчина, разговаривая с самим собой. Он сетовал на жизнь, на произвол и безнаказанность чиновников, осуждал воров и предателей, что развалили и разворовали его любимую страну, лишили его будущего, любимой работы, привычной жизни даже любимой женщины, перевернув все с ног на голову, поделив в одну ночь всех на граждан и не граждан, даже в мизерной пенсии и в той отказали.
- Паршивый день!
Сегодня ему с самого утра было не по себе. Он чувствовал, как кружится голова и почва уходит у него из под ног, как ему жутко, муторно и не хватает воздуха. Он даже вышел на мороз подышать. Вечерняя Москва встретила его ночными огнями и вереницами автомобильных пробок на дорогах.
- Прекрасный зимний вид на город. - подумал он, вглядываясь в даль.
Ему, вдруг, захотелось написать ей письмо. Он целую вечность с ней не общался. Она прогнала его и навсегда вычеркнула из своей жизни.
- Поверьте - это больно!
Он вытащил из кармана куртки смартфон и отправил ей сообщение.
Она - очень милая женщина неопределенного возраста, в этот момент сидела за рулем своего авто в пробке на Ленинградском шоссе. У нее сегодня был тяжелый день. Все как-то не задалось с самого утра и самочувствие было не важное. Предательски сводило правую ногу и жутко болела голова, а тут еще и пробка. А так хочется домой и к маме нужно еще заехать...
Телефон, лежавший на сидении рядом, засветился и пару раз булькнул оповещением. Она с интересом взглянула на экран.
- Надо же!
- Можно было ожидать сообщение от кого угодно и о чем угодно, только не от него. Интересно, и что же он пишет после стольких лет молчания? - подумала она, открывая сообщение. Удивлению ее не было предела. Он писал:
- Я любил тебя, люблю и буду любить вечно! Все остальное не имеет значения! Все - суета сует.
Она была так тронута его искренностью, что тут же настучала ответ:
- Мне приятно, что ты наконец-то вспомнил обо мне.
- Мне понравилось твое письмо.
- Мне, правда, приятно, но почему-то очень грустно!
- Как ты?
- Что-то случилось?
Он прочитал и улыбнулся. Не смотря ни на что она все еще любила его...
И в этот момент тишину оборвал поток воздуха, резко сорвавшийся откуда то сзади, и со свистом устремился вперед, даже балконная дверь с грохотом захлопнулась за его спиной. Он посмотрел в даль и с ужасом понял, что это - это конец...
Она, в ожидании ответа, почувствовала, что машина подпрыгнула на месте и не только у нее, а все сразу в длиннющей пробке. Она даже не успела испугаться, а он даже не успел толком осознать происходящее.
Архитектор всего живого и не живого все так же стоял на палубе, наблюдая за происходящим обнулением. Картина маслом все больше удручала его своими неожиданными показателями. "Чистилище" - приемник душевных субстанций, работал на полную мощность, но в основном на контейнер под кодовым названием "Ад". А вот контейнер с кодом - "Рай" был почти пуст, в основном души младенцев, невинно убиенных, и праведников. А остальные души с голубым свечением почему-то хаотично носились по планете и упорно не желали подниматься на верх, нарушая привычный порядок вещей.
- Ни ума, ни фантазии - ни добра,ни любви - один только хаос. - задумчиво изрек ученый вслух. Перед ним засветилась табличка - "Завершить эксперимент" и он уже мысленно готов был это сделать, но ход его мыслей неожиданно прервал любимый голос:
- Милый, неужели все так плохо?
- Ты что, окончательно собираешься уничтожить плоды наших трудов?
Он с улыбкой повернулся в ее сторону. Она - его любимая жена и бессменная соратница по трудам, как всегда, обворожительна! Порой ему казалось, что время не властно над ней. Как она всегда мила и красива! Иногда она бывала такой стервой, глубоко прячущей свои истинные чувства к нему, что была просто невыносима. Она бесила его так, что он был готов стереть ее в порошок, но, как только они разбегались по разным углам мироздания, жизнь без нее для него теряла всякий смысл и значение. И он ощущал... Нет, он чувствовал, что в ней есть что-то такое... Что-то немыслимо бесценное и дорогое для него, без чего он не может не то что жить, а даже просто существовать. И от этого ощущения он страдал. И это безумие называют любовью?
Сейчас, глядя на нее, он пытался быть объективным:
- Посмотри сама, бесценная моя! Ты, наверно, уже ознакомилась с отчетом наблюдателей?
- Ты же знаешь, дорогой. Этот дурацкий интеллект твоего корабля в виде "Змея - искусителя" всегда раздражал меня, но в этот раз принес таки райское яблочко. Перед самым обнулением он перехватил послание одной особи мужского пола к особи женского.
- И что же тебя так растрогало в этой человеческой бредятине, моя незабвенная?
- Ты помнишь, милый, начало этого эксперимента?
- Да, конечно. Мы были молоды, амбициозны и ...
- И не были влюблены друг в друга. - вставила она:
- Бесспорный факт из нашей с тобой совместной биографии.
- То есть, не были близки, ты хочешь сказать?
- Ну, в тот момент ты, милый, увивался за хвостатой рыжей бестией Лилит и был от нее без ума. А я, в тот период времени, создавала генетический код биологических жизнеспособных форм.
- М-да! А я то думал, почему тогда столько уродливых форм образовалось? Мне кажется, ты уже тогда ревновала меня к каждой юбке.
- Не обольщайся! Ты слишком высокого мнения о себе, мой дорогой! До сих пор, ваши с Лилит научные изыскания боком выходят этому миру. Из-за ваших с ней змееподов уже пятое обнуление совершаем. Все зло и все войны на их совести.
- За то твоя гаплогруппа цветет и пахнет на всех континентах.
- Ты славян имеешь ввиду, дорогой?
- Ну, в общем то - да.
- А кто б твоим генетическим уродцам нюх натирал и на место их ставил? Негроиды твои? Или прочие твои творения?
- Ну, от них тоже определенная польза есть. Энергия зла их душ - прекрасное топливо для нашего корабля и контейнер с адским огнем всегда полон.
- Я вижу, ты забыл, как она тебя вокруг пальца обвела и войнушку между мирами затеяла за господство во вселенной. Все миры трясло, даже этой системе досталось. Сколько пригодных для жизни планет потеряли из-за вас с ней! Ты, чем думал?
- Ну...
- Понятно! Верховный межгалактический совет не зря тебя наказал, когда к скале приковал и орла твою печень клевать заставил. И, если б я, со своими гиперборейцами, твоей хвостатой красотке и ее зубатому шипящему войску нюх не натерла, где б ты сейчас был?
- Согласен, ты меня спасла и это неопровержимый факт. А потом, согласись, милая, что мои гены все же принесли много пользы для этого мира.
- Ты это на что намекаешь? На тот прилет, когда ты с дружками приперся сюда похвастаться моими достижениями?
- Ну, почему же сразу похвастаться?
- А для чего еще? Ах да! Ты же тогда Зевсом себя объявил и бордель тут устроил с испытуемыми аборигенками.
- Ты не совсем права, любимая! Это была твоя идея - улучшить поголовье испытуемых.
- Но я же не имела ввиду прямой контакт.
- И все же, согласись, милая, что ты лукавишь. Сама то ты в образе Геры тоже не плохо развлекалась тогда.
Ему с юности нравилось ее драконить. Она в гневе была такой милой и сексуальной, что он еле сдерживался от того, чтобы не затащить ее в постель, плюнув на все на свете. И она это почувствовала и улыбнулась своим мыслям, но сдержалась и продолжила наступление.
- Ты, мой разлюбезный, своими выходками всех наших детей рассорил.
- Ну, ты же меня выгнала из дома!
- А ты вспомни, сколько ты упивался нектаром и закатывал оргии во всех мирах не считаясь ни с кем и ни с чем: ни со мной, ни с моими чувствами, ни с нашими детьми!
- Но, я же повинился перед тобой!
- Ага, повинился и тут же поперся по новым мирам заводить себе любовниц из аборигенок под удобным предлогом улучшения генетического материала испытуемых.
- Но, ты же меня простила, потом.
- После того, как ты пропал на тысячу лет и я не знала, что и думать и где тебя искать?
- Ну, я же, в конце концов, прислал тебе сообщение.
- Угу, прислал... И что я ответила?
- Честно?
- Попытайся!!!
-Я уже не помню.
Глядя ему в глаза, она поняла, что он лукавит. Все то он помнит...Змей - искуситель! И это ощущение слегка согрело ей душу, но она была так расстроена последствиями этого обнуления, что не могла остановиться и выплескивала ему все, что наболело у нее на душе за всю прожитую с ним жизнь. И неизвестно, сколько бы это откровение продолжалось и чем бы закончилось, если б не гигантская змеиная башка интеллекта корабля, вылезшая из стены с дурацким шипением, сверкающими алым светом глазами и ехидным голосом:
- Милые бранятся - только тешатся!
- Тебе чего, змеище подколодное? - в сердцах спросила она.
- Осмелюсь доложить, что главный наблюдатель Моисей уже в приемной и ждет указаний, моя госпожа.
- Хорошо, скажи ему, пусть подождет пока мы тут с моей богиней не решим, что с этим делать дальше.
- Слушаюсь и повинуюсь, мой господин!
- Выполняй!
И голова так же быстро убралась, как и появилась.
- Этот монстр меня раздражает...
- Разве?
- Всю жизнь! - выпалила она, отдуваясь от возмущения.
- Да? - с иронией произнес он, глядя с любовью ей в глаза:
- Хорошо, когда все закончится, я отдам тебе его на растерзание!
- Какой же ты все-таки гад, мой милый! - прошептала она с безграничной страстью в глазах и в голосе.
- Я знаю, милая! Однако, давай вернемся к нашим баранам. - отрезвляющим голосом изрек он.
В ответ она только покачала головой.
- Умеет же он испортить все хорошее одним словом. Казалось, почтенный солидный муж, отец семейства, ведет себя, как мальчишка! Нет, он не исправим, но, может быть, за это я его и люблю... - с горечью подумала она, в миг протрезвев.
- Ладно, мой дорогой, что ты предлагаешь? - вернулась к теме она.
- Надеюсь, ты отследила этих двоих?
- Конечно, милый.
- И что?
- Его душа помчалась спасать ее душу...
- А что она?
- А ее душа помчалась спасать души ее детей.
- Как всегда! Вылитая ты!
- А что ты хотел? Материнская любовь самая сильная в мироздании и только благодаря ей мы все еще живы.
- Хорошо, признаю, ты, как всегда, права! Пойдем встречаться с Моисеем, а то он уже заждался.
Они переместились в обширную приемную, в которой целую вечность томился Моисей, нарезая круги от волнения, безысходности и долгого ожидания.
- Здравствуй, наш друг и соратник, Моисей! Ты, наверно, заждался нас и притомился? Присаживайся, дорогой наш человек!
Моисей, опираясь на посох, преклонил перед ними колено и поклонился.
- Ну, ну! К чему эти церемонии, друг мой! За эти годы мы уже стали, как родные! Одна семья, так сказать! Встань с колен и присядь, будь добр.
- Слушаюсь, ваша светлость, и жду ваших указаний!
- Хорошо, мой друг! Значит, так! В этот раз - изрек архитектор, с любовью взглянув на свою жену:
- Мы, с моей богиней, решили, что главным архитектором и создателем мира на этой планете под кодовым названием "Земля" на сей раз выступит она, моя любимая Ева.
Моисей в недоумении вскинул глаза на своих создателей.
- И не перечь мне, друг мой!
Моисей с покорностью опустил седую голову.
- Будь добр, выслушай вердикт до конца, не перебивая.
- Слушаюсь и повинуюсь, мой господин!
- Ну, так вот. Души, мятущиеся в сей момент по планете, изловить, но через чистилище не пропускать, а сразу в инкубатор для помещения в оболочку.
- Но они же все вспомнят, повелитель! - вырвалось у Моисея.
- Вот и прекрасно, мой дорогой друг! Будут больше ценить жизнь и то, что потеряли. Любовь - например. - и он еще раз взглянул на ошарашенную от услышанного Еву.
- А как же с духовностью, мой повелитель?
- Ты о вере, мой друг?
- Да, мой повелитель!
- Придется многое переосмыслить, но я тебе помогу. После реабилитации планеты, ты понесешь в народ новое евангелие от Адама.
- И что будет во главе угла, мой повелитель!
- Любовь, мой друг, любовь! - произнеся эту фразу, он взглянул на нее.
Она сияла от счастья и любви. Он поднялся с кресла и подал ей руку, показывая Моисею, что аудиенция окончена.
- А... - у Моисея еще было много вопросов.
- Выполнять! - бросил он на лету повелительным тоном и, обняв жену, переместился на смотровую палубу, оставив Моисея в недоумении и в компании вездесущего змея - искусителя.
Стоя на палубе и наблюдая за происходящим на этой маленькой и по настоящему дорогой им планете, она спросила его ласковым голосом:
- Что дальше, любимый мой?
- Дерзай... Тебе и карты в руки...
Они, какое-то время, стояли молча обнявшись и наблюдали за изменениями, происходящими на Земле.
Он первым нарушил блаженство и пафосность момента.
- Мне все время не дает покоя один вопрос, милая. - нерешительно начал он.
- Что гложет твою душу, любимый мой? - всполошилась она.
- Почему ты молчала о наболевшем все эти тысячелетия?
- Я ждала...
- Чего? Позволь тебя спросить.
- Пока ты повзрослеешь и наконец то разберешься в своих чувствах.
- Хм...
- И дождалась, единственный мой. - прошептала она и слезы брызнули из ее глаз.
Он нежно прислонил ее голову к своей груди:
- Ты самая мудрая и терпеливая женщина в мироздании. Ты - единственная моя!
На сей раз она не выдержала, нежно обняла его за шею и они слились в долгом, долгом поцелуе, от избытка чувств обильно орошаемом слезами счастья, радости и взаимной любви.
А буря... Буря на обнуленной планете к тому времени уже улеглась и корабль медленно, но уверенно двигался к ней, чтобы приводниться в теплом океане и стать островом, с которого возродится новая жизнь, взлелеянная бесконечной неземной любовью.
02.12.18.